Содержание
– Содержание -
ГЛАВА 1. Фаворитка метели
ГЛАВА 2. Двое среди метели
ГЛАВА 3. Забыть о сожалениях
ГЛАВА 4. Согреться тобой
ГЛАВА 5. Один огонь на двоих
ГЛАВА 6. Беглянка и бродяга
ГЛАВА 7. Последний час перед рассветом
ГЛАВА 8. Бастард
ГЛАВА 9. Куртизанка
ГЛАВА 10. Советник
ГЛАВА 11. Претендент
ГЛАВА 12. Двор
ГЛАВА 13. Таинственный сад
ГЛАВА 14. Волшебство
ГЛАВА 15. Разговоры
ГЛАВА 16. Предательство
ГЛАВА 17. Завещание
ГЛАВА 18. Пламя камина
ГЛАВА 19. Коронация
ЭПИЛОГ
ГЛАВА 1. Фаворитка метели
Снег, снег, снег…
Белые хлопья кружились за окнами кареты, оседали на белую поверхность дороги.
Анжелика поглубже запахнулась в кашне и снова спрятала руки в пушистую муфту. во дворце Его Величества Фридриха никогда не бывало настолько холодно зимой. Пусть стены там были деревянными, но покои приближённых короля обогревало такое количество каминов, что можно было ходить голышом.
«Бывшего короля», – подумала Анжелика с тоской. Невольно сжалась, силясь спрятаться от подступавшей со всех сторон зимы.
Анжелика Фридриха никогда не любила. Впрочем, и сам Фридрих не баловал её нежностью. Монарх относился одинаково пользовательски ко всем, кто его окружал, и мало кто горевал о том, что в преддверии первых снегов его прихватил удар.
Но Фридрих был любовником Анжелики больше четырёх лет. Они оставались вместе и в горе, и в радости. Двор августа стал Анжелике домом, и Анжелика не желала иной жизни. Она знала правила игры, которую вели при дворе, и рада была бы играть в неё долго… Если бы не эта проклятая случайность.
Анжелика, в общем-то, не думала, что короля могли убить. Конечно, Фридрих нажил себе множество врагов, но при дворе не было бы другой фигуры, которая устроила бы всех. Напротив, смерть монарха грозила королевству династическим кризисом, потому что, несмотря на свою распутность в делах общения с женщинами, Фридрих нажил себе только одного сына, и то бастарда. Ловкая куртизанка по имени Мерилин по приказу матери Фридриха двадцать шесть лет назад пробралась к нему в постель. Королева-мать рассчитывала подобным образом пробудить в сыне интерес к женщинам – и постаралась на славу. Вот только в наследственности ли было дело, или в чём другом, но больше ни одной женщине не удалось добиться от него ребёнка. Он менял фавориток как перчатки, по всей столице гуляли слухи о том, сколько служанок он перепортил… Пока четыре года назад не появилась Анжелика, которой удалось сделать то, чего не сумели самые дорогие куртизанки – надолго привязать Фридриха к себе.
Даже священнику Анжелика не доверила бы истории о том, чего ей это стоило. Фридрих был мужчиной вполне достойного вида, но не самых лучших моральных качеств. Чтобы терпеть его рядом с собой, приходилось самой забыть о любой порядочности.
«И вот теперь его нет», – думала Анжелика. «Просто нет. И больше не имеют значения все наши ссоры, все слова, которые он говорил мне, и которые мне так и не довелось сказать ему… Всё потеряло смысл».
Хлопья снега медленно кружились за окнами кареты, заметая не только землю, но даже сердце и душу. Анжелика знала, что пройдёт время, и под снегом снова затеплится жизнь. Пробьётся, согретая белым пологом, первая трава… Однажды это случится, а пока вовсю расцветала зима, и лёд сковывал мысли.
«До весны».
Карета дёрнулась и резко становилась. Удивлённая переменой, Анжелика едва не стукнулась головой о потолок.
– Приехали! – возвестил голос кучера. Служанка, сидевшая рядом с ним, соскочила с козел и подбежала к дверце, чтобы доложить госпоже:
– Сугробы, миледи! Дорогу совсем замело! Дальше пути нет.
Анжелика прикрыла глаза и досчитала до трёх. Ей очень хотелось сделать что-нибудь этакое… Заорать, например. Но она только распахнула дверцу и спрыгнула на снег. Кутаясь в меховой плащ, принялась оглядываться по сторонам. Кучер со служанкой оказались правы – впереди дорогу и дорогой-то назвать не поворачивался язык.
– Что будем делать, миледи? – спросила служанка. Девочка по имени Тьелла была на три года младше госпожи, но уже крепко поняла, что принимать решения за хозяйку не стоит. Анжелика такого не терпела.
– Что делать… – пробормотала та. – Что делать…
Назад возвращаться она не могла и не хотела. Там, позади, остался опустевший дворец, где её больше никто не ждал. Через несколько дней туда должен был приехать новый король. Бастард Фридриха наверняка выгнал бы ставшую бесполезной фаворитку взашей. Анжелика не собиралась этого ждать.
– Расчистить сугробы мы не сможем? – спросила она. Кучер, соскочивший с козел следом за Тьеллой, покачал головой и тоже плотнее закутался в плащ. Он был уже не молод, и даже если бы у троицы была лопата, работать ею вряд ли бы смог.
– Нам стоило остановиться раньше, – сказал он. – Простите, миледи. Теперь уже и карету вот-вот заметёт. Остаётся искать помощь или идти пешком.
Анжелика ещё раз растеряно огляделась по сторонам.
– Ну, вот что, – сказала она. – Вы попробуйте вернуться назад, добраться до ближайшей деревни и позвать оттуда кого-нибудь. Скажите, я заплачу, если расчистят дорогу. А мы с Тьеллой пока оглядимся тут. Может быть, найдётся объезд.
Увы, но объезда не нашлось. Анжелика и Тьелла проплутали по лесу около часа, но единственное, что им удалось обнаружить – это небольшой охотничий домик, принадлежавший неизвестно кому. Тьелла устроила госпожу внутри, разожгла камин и сделала для неё глинтвейн. Уговорила раздеться и повесить одежду сушиться над огнём.
– Пойду узнать, как обстоят дела у Нильса, – сказала она. Нильсом звали кучера, и Анжелика кивнула. Тьелла вышла за дверь и побрела сквозь метель обратно к дороге, а Анжелика осталась сидеть перед камином в одних панталонах и потягивать глинтвейн.
И часа не прошло, как скрипнула дверь. К тому времени Анжелика уже начала было засыпать.
– Тьелла, постели мне постель! – вяло потребовала она.
– С удовольствием. Но я не Тьелла.
Анжелика вскрикнула, схватилась за кочергу и, выставив её перед собой, отпрыгнула к стене.
Перед ней в дверях стоял высокий мужчина с иссиня-чёрными волосами. В густых влажных прядках, падавших на плечи, искрились белые снежинки. Промокший до нитки, суровый на лицо, мужчина походил то ли на лесника, то ли на местного охотника, то ли вовсе на разбойника.
– Вы кто? – поинтересовалась Анжелика, больше всего опасаясь услышать от мужчины, что это его дом.
– Просто усталый путник, – ответил тот. От Анжелики не укрылся жадный взгляд, скользнувший по её обнажённой груди. Она мгновенно сдёрнула с кресла ветхое покрывало и тут же прикрылась им. Однако, осмыслив ответ, облегчённо вздохнула.
– Вас застала метель?
Анжелика не знала, стоит ли признаваться, что в этом доме она такая же чужачка. И что с ней всего двое слуг, из которых одна – девчонка, а другой – старик.
– Дорогу замело, – развёл руками мужчина. – Послушайте, молодая госпожа, мне ужасно неловко, что я помешал вам отдыхать, но вы не пустите меня переночевать? У меня лошадь вот-вот околеет. Если вы позволите, я отнесу ей овса, а потом вернусь и всё вам расскажу.
Анжелика подумала и кивнула.
К тому времени, как мужчина вернулся, Анжелика уже немного совладала со страхом. Она хоть и училась фехтованию, но больше для эпатажа, и куда больше привыкла к интригам, чем к сражениям. Телосложения она, к тому же, была хрупкого. Анжелика ни капли не сомневалась, что если этому нелюдимому мужчине придёт в голову применить к ней силу, будь то для ограбления или для чего-то ещё – дело увенчается успехом.
Анжелика привыкла принимать свою слабость как данность. Она умела отступать, чтобы затем, затаившись, нанести внезапный удар и одержать верх.
Окинув взглядом свою мокрую одежду, она пришла к выводу, что и одеваться нету смысла, потому что незнакомец всё равно уже видел её голой.
Когда второй путник вернулся в охотничий домик, Анжелика стояла перед камином, укутавшись в сорванное с кресла покрывало так, что от самой двери были видны её узкие плечи, белые лопатки и рассыпавшиеся по ним кудри угольно чёрных волос.
– Как вас зовут? – спросил Мартин.
Анжелика лишь едва заметно повернула голову через плечо.
– А это имеет значение? – спросила она. – Делайте, что собирались делать.
Мартин вскинул бровь. Подошёл к ней вплотную, так близко, что Анжелика чувствовала жар его тела спиной.
– А что я собирался делать? – спросил он. Руки мужчины легли Анжелике на талию, и по телу девушки пробежал огонь.
– Если вы скажете – что спать, то я даже как-то обижусь… – выдохнула она и откинула голову мужчине на плечо.
Руки Мартина сдвинулись вперёд, прошлись по её животу, комкая складки грубой ткани.
– Эта тряпка вам не идёт, – заметил он, пристально глядя в голубые глаза случайной попутчицы.
Его пальцы поднялись выше, пробираясь под ткань, и Анжелика коротко вскрикнула, когда они сжали её маленькую грудь.
ГЛАВА 2. Двое среди метели
– Что вы… вы делаете?.. – вполне искренне пролепетала Анжелика. За последние четыре года ни один мужчина в королевстве не посмел обращаться с ней подобным образом – за исключением, разумеется, короля.
– Глажу вас. Это похоже на что-то другое?
На что это похоже Анжелика понятия не имела. Она резко развернулась в руках незнакомца, ещё не решив, ударить ли его или поддаться. Покрывало стало сползать вниз, так что взгляду Мартина открылся розовый острый сосок. Заметив, куда направлен взгляд мужчины, Анжелика тут же подтянула покрывало повыше. В борьбе с этой ветошью она пропустила мгновенье, когда руки Мартина скользнули ей на поясницу и рывком прижали к телу мужчины. Анжелика коротко выдохнула, обнаружив, что самые чувствительные места прижимаются к бедру Мартина. Ощутила у своего бедра его горячую напряжённую плоть.
Анжелика считалась довольно высокой, но Мартин оказался выше неё на полголовы. От него исходил густой запах конского пота и мороза. Наклонившись, мужчина коснулся зубами уха девушки и чуть потянул, заставляя ту снова выдохнуть.
– А вам не нравится, что я делаю? – шёпотом поинтересовался он.
Анжелике слишком нравилось, чтобы отвечать. Почти всё время, что она провела с Его Величеством, Фридрих только брал и почти никогда не давал. При дворе Анжелику считали одной из самых искушённых постельных танцовщиц, и это было так – она знала, как доставить удовольствие мужчине независимо от того, устал ли тот, был ли пьян или хотел спать. Но Анжелика даже вспомнить не пыталась, когда в последний раз кто-то старался доставить удовольствие ей самой.
Её руки оказались у Мартина на спине. Скомкали мокрый плащ, в который всё ещё был одет мужчина, норовя добраться ногтями до самой кожи.
Мартин мгновенно разобрался в происходящем. Продолжая одной рукой прижимать девушку к себе, другой сорвал брошь, так что плащ скользнул по плечам и осел на пол.
Анжелика застонала от удовольствия, когда цель оказалась достигнута, и её пальцы сумели сжать тело мужчины сквозь тонкий батист рубашки. Только после этого она удивилась себе, и то лишь на мгновение, потому что губы незнакомца поймали её губы. Поцелуй вышел сладким, долгим и жадным, Анжелика пила его как талую воду, напрочь забывая о том, где она и что происходит. Когда Мартин отстранился, девушка недовольно застонала и потянулась следом за его губами.
– Вы ведь уже были с мужчиной, да?
– Да… – не стала скрывать Анжелика.
– Вам понравилось? – на этих словах рука, лежавшая на спине Анжелики, скользнула вверх. Уцепилась за край покрывала и рванула, не давая ни малейшей возможности удержать.
Анжелика невольно сжалась от холода и неловкости. Тут же совладала с собой, выпрямилась, и обнаружила, что Мартин, отступив назад, бессовестно разглядывает её.
– Нравится, что ты видишь? – кривая улыбка мелькнула на губах бывшей фаворитки. Она отступила и повернулась вокруг своей оси, позволяя этому наглому незнакомцу увидеть округлость её ягодиц, а затем – маленькую грудь и затвердевшие от желания соски.
– Не нравится, что ты хочешь меня не так сильно, как хочу тебя я.
При этих словах взгляд Анжелики опустился ниже, и она невольно закусила губу, обнаружив, как обтягивает замша дорожных брюк твёрдый большой бугор. У неё перехватило дыхание, и, мысленно отругав себя за то, что так легко поддаётся чувствам, Анжелика шагнула вперёд. Поймала бугор одной ладонью и слегка огладила. Когда она подняла взгляд обратно к лицу мужчины, то обнаружила, что тот тяжело дышит, но не делает никаких попыток её поторопить.
Анжелика снова опустила взгляд – не от смущения, а чтобы насладиться видом своих пальцев, скользящих по напряжённой плоти. Другой рукой потянула шнурок, распуская гульфик незнакомца. Плоть мужчины тут же показалась наружу, большая и упругая. Анжелика поймала себя на том, что хочет коснуться её губами.
Всё было как во сне, когда теряется время и пространство, зато сбываются самые потаённые желания. Она скользнула на колени и прильнула к головке мужчины губами.
Мартин шумно выдохнул и тут же процедил сквозь зубы:
– Не надо.
– Почему? – чуть улыбнувшись, Анжелика взглянула на любовника снизу-вверх и игриво скользнула по узкой щёлочке языком.
– Не получишь того, на что надеешься, – просто ответил мужчина.
Пока Анжелика гадала, что могут значить эти слова, и стоит ли посмеяться над сказанным, Мартин потянул её за плечи и заставил подняться на ноги. Огляделся в поисках места, где можно было бы устроиться со всем удобством, но обнаружил только предназначенный для прислуги топчан. В это мгновение Анжелике было абсолютно всё равно, будут ли под ней шёлковые простыни или дешёвая дерюга, и она первой потянула Мартина за собой.
Едва ягодицы Анжелики уместились на топчан, как Мартин рывком раздвинул её бёдра и опустился на колени между разведённых ног. Тяжело дыша и слыша, как бешено бьётся её собственное сердце, Анжелика наблюдала за действиями мужчины.
Тот провёл ладонью по её животу. Скользнул подушечками пальцев ниже, по нежным лепесткам, срывая с губ очередной протяжный вздох.
– Твой мужчина ласкал тебя здесь? – спросил он.
Анжелика сглотнула. Ей ужасно не хотелось отвечать.
– Продолжай, – приказала она.
– И не подумаю, пока не получу ответ.
Анжелика подалась навстречу, в надежде заставить незнакомца углубить прикосновение.
– Нет, так не пойдёт, – усмехнулся тот и убрал руку. Анжелика хотела было вскочить – сама не зная для чего – чтобы прогнать проклятого искусителя или чтобы заставить его вернуть на место ладонь. У неё не вышло ни того, ни другого, потому что Мартин опустил руку ей на живот, и тут же придвинулся сам. Коснулся поцелуем пупка и пощекотал языком.
– Ещё… – выдохнула Анжелика.
– Да или нет? – пальцы Мартина проследили края розовых лепестков. Скользнули ниже и очертили вход.
– Нет! – выпалила Анжелика зло.
Мартин отстранился и удивлённо посмотрел на неё.
– И если ты не продолжишь, то тоже не получишь того, чего ждал! – поспешила добавить Анжелика.
Мартин криво улыбнулся и, наклонившись, накрыл губы девушки поцелуем. Обнял её и тут же ощутил руки Анжелики на своей спине. Те потянули было за подол рубашки, но Мартин не позволил себя раздеть. Снова отодвинулся и медленно, позволяя пламени камина отбрасывать тени на рельефные впадинки крепкого торса, стянул рубаху через голову.
Анжелика заворожено наблюдала за этой картиной. Позволив ей налюбоваться всласть, Мартин качнулся вперёд и одним протяжным движением вошёл.
Анжелика задохнулась. Боль была ожидаемой. Сначала всегда бывала боль, но она хорошо знала, что ей нельзя поддаваться. Нужно тут же расслабить тело, заставить себя поверить, что следом придёт удовольствие.
Фридрих никогда не давал ей времени на это, и тем сильнее Анжелика удивилась, когда обнаружила, что незнакомец замедлил движения и ждёт, пристально вглядываясь в малейшие изменения её лица.
– Не трать время попусту, – Анжелика попыталась улыбнуться. – Можем не успеть до утра.
– А что, – Мартин толкнулся вперёд, вырывая из горла девушки новый вздох. – Будет утром?
– Утром, – Анжелика впилась пальцами в его плечи, почти надеясь, что оставит на этом слишком идеальном теле свои собственнические следы. – Утром ты уйдёшь. И мы. Не встретимся. Больше. Никогда.
Мартин толчок за толчком выбивал из горла Анжелики горькие слова. Пока не понял, что не может и не хочет больше слушать их. Не здесь и не сейчас, когда болезненное удовольствие огнём растекалось по их телам. Он наклонился, снова поймал губы случайной любовницы поцелуем и заставил замолчать. Теперь он двигался резко, порывисто и почти зло.
Рука его скользнула на грудь девушки, поддела затвердевший сосок.
Анжелика застонала ему в рот, попыталась проникнуть глубже своим языком, и тут же получила в отместку болезненный укус.
– Погладь меня… Ещё… – выдохнула она, с трудом улучив мгновение и решившись оторваться от терзавших её губ.
– Любой твой каприз, – прошептал Мартин ей в губы и прикусил одну. Потянул на себя. Его рука спустилась ниже и принялась за пикантную ласку. Бёдра замерли. Продолжая касаться губ Анжелики своими, Мартин глядел ей в глаза и ждал, пока та не сдалась, и сама не насадилась на его плоть. Анжелика задвигалась навстречу, жалея лишь о том, что не может сейчас целиком перехватить контроль. Её пальцы скребли по спине Мартина, доставляя сладкую боль.
Потом Мартин вонзился особенно глубоко… и резко вышел.
Анжелика испустила расслабленный вздох, и тёплое семя брызнуло ей на живот.
Мартин отстранился. Несколько долгих мгновений глядел своей незнакомой любовнице в глаза. В голове отчётливо всплыла мысль, что он не знает даже имени. И что девчонка права – это первый и последний раз.
Он встал, не говоря ни слова накинул на себя брошенное на пол покрывало, и всё так же молча вышел во двор.
ГЛАВА 3. Забыть о сожалениях
Анжелика лежала, тяжело дыша и глядя в потолок. Она чувствовала себя брошенной и невероятно одинокой среди пурги, с саднящим нутром и покрытым семенем животом.
Анжелика зажмурилась, заставляя себя забыть о тягостных мыслях. «Всё как обычно», – напомнила она себе. – «Не впервой».
Но это было впервой… Никогда с Фридрихом Анжелика настолько не терялась в ощущениях. Никогда настолько не забывала себя. И никогда ей не было настолько хорошо.
Обнаженное, распалённое тело, вроде бы только что получившее разрядку, всё ещё чувствовало на себе прикосновения шероховатых ладоней незнакомого мужчины и требовало продолжения.
«Идиотка», – вяло отругала себя Анжелика. – «Шлюха. Отдалась первому встречному. Надо быть такой дурой… Так ты ещё и чего-то ждала, да? Ну разве не идиотка…»
Ждать было нечего. Анжелика это отлично понимала. Таковы были правила игры. Она согласилась, потому что знала, что этот мужчина хочет её, и потому что понимала, что, если тот попытается взять свое силой – Анжелика не сможет отбиться. «Или почему-то ещё?»
«Потому что мне было одиноко», – вяло отвечала она себе. – «Потому что мне чертовски плохо. Потому что я не знаю, что будет завтра. И потому что… потому…»
Перед мысленным взором обнажённой девушки встали иссиня-чёрные глаза путника. Анжелика скрипнула зубами, заново ругая себя за то, что так расчувствовалась. Появилась паническая мысль немедленно сбежать из этого дома. В конце концов – кто такой этот странник? Какой-то разбойник, безродный бродяга, никому не нужный бастард? Разве приличный человек мог оказаться посреди ночи один, здесь, в лесу? Она даже села и взглядом принялась искать свою одежду – всё ещё безнадёжно мокрую. Анжелика застонала от разочарования. Бежать ей было абсолютно некуда. За окнами продолжала во всю яриться метель.
Мартин вывалился на мороз и даже не сразу почувствовал холод – так разгорячило его недавнее приключение.
В обычные дни Мартин не мог назвать себя ни монахом, ни Дон Жуаном. Он не отказывался, если добыча сама шла к нему в руки, как сегодня, но и не стал бы охотиться за ней и тратить драгоценные силы на сиюминутные утехи. Родившись в такой семье, от которой не стоило ждать ни наследства, ни титулов, он быстро понял, что только воля, сосредоточенность и гибкий ум позволят ему добиться успеха. Мартин обладал всеми этими качествами с лихвой.
Поначалу он думал, что придётся зарабатывать на жизнь клинком. Благо, смерти Мартин не боялся и ничего не имел против того, чтобы рискнуть головой за кошель золота. Однако, уже через пару лет наёмническое ремесло забросило его в далёкие южные страны, и тут-то Мартин понял, в чём состоит настоящее богатство. Специи, табак, порох и шёлк. Четыре ценности, за которые люди готовы были и убивать, и умирать. Мартин потратил все средства, чтобы обзавестись кораблем – сначала взял его в наём вместе с торговым патентом, а потом собирался приобрести собственный и развернуть настоящее дело.
К счастью или к беде, некоторые события на родине – а именно, смерть Его Величества короля Фридриха – заставили его на некоторое время отложить этот план.
И вот, стоило ему ступить на знакомую землю, как Мартин попал в метель. За один вечер он трижды проклял местный климат и собственное решение вернуться. Его кобыла едва не околела на заснеженной дороге, да и сам он уже опасался, что к утру превратится в ледышку, когда в глубине леса, в самой чаще, различил огонёк. Мартин решил рискнуть и свернул на свет, а дальше всё получилось само собой.
Если бы темнокудрая незнакомка вела себя более скромно, Мартин вряд ли стал бы настаивать. Не признать красоты этой девушки было трудно – кожа белая, как алебастр, плечи узкие и нежные, мягкие, как шёлк, завитки волос…
Вспомнив картину, которую застал, вернувшись из конюшни, Мартин обозвал себя лжецом.
Стройное, безупречно красивое тело манило его, как манит прикоснуться к себе драгоценная ваза или древняя статуя. Он не знал, кто эта девушка, и не был уверен, что хочет знать. Всё, что его интересовало – это возможность бросить на неё ещё один взгляд, насладиться дурманящим, цветочным – таким неуместным в этой глуши! – ароматом её волос.
И Мартин, не привыкший отказывать себе в удовольствиях, развернулся, чтобы вернуться в дом. А через мгновение замер, увидев своё наваждение закутанным в его же собственный меховой плащ.
– В-вы тут с-совсем замёрзнете! – простучало зубами наваждение.
– А вы тем более! – не позволив соседке приступить к пререканиям, Мартин взял её за плечи, развернул к себе спиной… Скользнув взглядом по выпирающим под плащом округлостям, едва сдержался, чтобы не отвесить случайной знакомой сочный шлепок. Напомнил себе, что имеет дело с кем-то благородным, и втолкнул её в дом.
В том, что перед ним не простая пастушка, сомнений быть не могло – грация, манера говорить и держаться, разворот тонких плеч – всё выдавало в девчонке воспитание, какое можно получить только во дворце. Сам Мартин обладал подобным лишь отчасти. Мать обучила его манерам в той степени, в которой владела ими сама. Однако, больше года Мартин провёл среди матросов и торговцев, и, хотя матушка всегда говорила ему, что необходимо помнить о достоинстве, даже если окажешься среди бродяг, эти месяцы наложили на его манеры свой отпечаток.
Анжелика, действительно, сама едва не заледенела, пока стояла за спиной у незнакомца и смотрела на его широкую спину. Плащ Мартина, который она подобрала с пола, был лишь чуточку более сухим, чем её собственный, и мало чем помогал на морозе.
Метель за прошедшее время как будто бы только усилилась. Не было видно ни неба, ни дороги, только плотную белёсую дымку да хлопья снега, летевшие во все стороны.
И Анжелика, безусловно, была очень рада, что мужчина не стал с ней пререкаться, а вернул внутрь дома и даже обнял.
Какое-то время они стояли так, молча глядя друг на друга. Мартин почти машинально поглаживал тонкие плечи.
Анжелика наслаждалась этими невесомыми прикосновениями и с удивлением думала о том, какими, оказывается, приятными могут быть мужские ласки.
Прикосновения Фридриха были совсем другими. Анжелике всегда хотелось выскользнуть из его рук.
Мысли о прошлом скользили сейчас где-то на грани её сознания, в то время как сама она разглядывала красивое, мужественное, и чем-то неуловимо знакомое лицо безымянного попутчика.
У мужчины был тонкий длинный нос. Высокие скулы, твёрдый подбородок. Обветренная кожа и чёрные глаза, напоминавшие Анжелике о согревающем, глубоком вкусе тёмного вина.
– Мартин, – произнёс мужчина. Слова его с трудом пробились сквозь волну мыслей, затопивших сознание Анжелики. – Это моё имя. Может быть, всё-таки скажете мне, как называть вас?
Анжелика слабо улыбнулась.
– Мать называла меня ангелом, но, думаю, это имя давно потеряло для меня смысл.
– И правда, – хмыкнул Мартин. – Впервые вижу такого развратного ангела…
– Вы хотите меня оскорбить? – Анжелика высокомерно приподняла бровь.
– Напротив. Делаю вам комплимент, – на последнем слове Мартин чуть наклонился, согревая дыханием висок Анжелики и пуская по её телу новую волну дрожи.
Понимая, что ещё немного, и выдаст своё состояние, Анжелика поспешно отступила на шаг назад.
– Мартин, – повторила она. – Имя, как будто бы, из Августории. Оно вам абсолютно не подходит. Ни к цвету волос, ни к… – Анжелика обвела рукой силуэт мужчины, не зная, как точнее выразить мысль.
Мартин мгновенно помрачнел.
– Так назвала меня мать, – сухо сказал он. А потом, смягчившись при мысли о единственной женщине, которая всегда думала о нём, добавил: – Она верила, что с моим появлением в её суровой жизни наступит март.
Анжелика отвернулась. Слова Мартина заставили её вспомнить о собственной семье, которую Анжелика не видела уже давным-давно. У неё тоже была мать, но любые нежности между ними подошли к концу, когда в их доме появился король. Анжелике и в голову прийти не могло, что мать с такой лёгкостью откажется от неё, отдаст на поругание незнакомому мужчине, не оставив даже выбора.
Анжелике едва исполнилось восемнадцать, когда ею заинтересовался Фридрих. Она ещё не успела познать мужчину. У неё был жених, но он к наречённой даже близко боялся подойти.
Слёзы подступили к горлу при мысли о том, как сама она изменилась за прошедшие четыре года. Покидая дворец, она тешила себя надеждой, что вернётся домой… Но, на самом деле, Анжелика знала, что семья уже не примет её. Сама она тоже не сможет смотреть родным в глаза. Не сможет жить тихой жизнью в провинциальном поместье после того, что видела при дворе.
– А кем была ваша мать? – сдавлено спросила она, в надежде сменить тему, но голос мужчины снова прозвучал тяжело, как будто он не желал отвечать.
– Свободной женщиной.
Из этих двух слов Анжелика поняла одно: замужем та женщина не была, а значит, немало натерпелась от того, что родила. Она не хотела слушать чужих горьких историй, потому качнула головой и снова попыталась повернуть разговор в безопасную сторону.
– Ваши волосы… Ваш отец, наверное, был моряком? Родом из южных стран?
– Нет, – лицо Мартина стало ещё мрачней, и Анжелика мысленно отругала себя за неуклюжесть. С тех пор, как оказалась в этом доме, она чувствовала себя такой разбитой… Но её временная слабость никак не оправдывала глупости и потери чувства такта. – В жилах моей матери течёт цыганская кровь.
– О! – Анжелика приподняла бровь. Это было любопытно. О жизни цыган она знала немного, но там, как будто бы, всё было иначе. Они странствовали между королевствами, нигде не оседая надолго. Теперь ей становилось понятно, почему Мартин назвал свою мать «свободной».
– А вы? – Мартин шагнул к ней. Анжелике на мгновение показалось, что тот собирается снова её обнять, но уже через секунду это впечатление исчезло. Мартин стоял меньше чем в полуметре от неё, болезненно недосягаемый и абсолютно неподвижный. – Ваши родители знают, что их дочь в одиночку путешествует по ночам?
Анжелика звонко рассмеялась. Звонко – и горько.
– Всё они знают, – сказала она. Огляделась по сторонам в поисках места, куда можно было бы присесть, но, так ничего и не обнаружив, опустилась на пол, спиной к очагу. Плотнее закуталась в покрывало и чуть прикрыла глаза, одновременно наслаждаясь тем, как касается спины тепло лепестков пламени, и радуясь тому, что не обязательно смотреть Мартину в глаза. – Я тоже свободная женщина, Мартин. Это всё, что вам стоит знать.
– Незамужняя?
Анжелика покачала головой.
– А тот мужчина… Тот, кто не умел доставить вам удовольствие… – Мартин произнёс это осторожно и тихо, как будто сам понимал силу сказанный слов… А Анжелика вздрогнула, услышав такое определение их отношений с королём. Вздрогнула и рассмеялась без всякого веселья.
– Тот мужчина мёртв.
Мартин мешкал с ответом, так что Анжелике пришлось поднять веки и посмотреть на него. Почувствовав на себе этот взгляд, Мартин вынужден был произнести вслух терзавшую его мысль:
– Надеюсь, он вас не заставлял? Поверьте, я ни в коем случае не хотел причинить вам боль…
– Он многое мне дал, – оборвала его рассуждения Анжелика. – Я благодарна ему за всё.
– Так благодарны, что сразу после его смерти бросились в постель к другому! – не сдержался Мартин, которому вдруг стало почему-то обидно от понимания того, что эта девушка так же легко забудет и его.
– Бросилась, – Анжелика посмотрела на него спокойно и зло. – Потому что захотела. А впрочем, нет. Потому что испугалась, что если не сделаю этого сама, то вы принудите меня! Опозорите, изуродуете!
Мартин приоткрыл рот для ответа, но только кашлянул.
– Да за кого вы меня принимаете? – выдавил, наконец, он. – Если бы вы не были так развратны, я бы к вам и пальцем не прикоснулся. Вы сами меня едва не заставили!
– Я? Развратна? – злость Анжелики с каждым словом становилась сильней, а самой ей от этого становилось всё веселей. Лёгким движением она заставила край плаща «случайно» сползти по руке и открыть взгляду мужчины бледное плечо. – Да вы так на меня таращитесь с первой минуты, что если бы я бросилась бы от вас по лесу, наверняка догнали бы меня, забыв про метель, и взяли прямо на снегу! Вы бы видели сейчас свой взгляд!
Взгляд у Мартина и в самом деле был красноречивый. Целых несколько секунд. Потом он резко отвернулся, подошёл к окну и замер, глядя на снегопад.
Анжелике стало неуютно. И даже стыдно, чего с ней не случалось практически никогда. Внезапно её одолело чувство, что этот мужчина хоть и выглядит грубым и неотёсанным, но в своей прямоте и решительности куда чище тех, с кем привыкла иметь дело бывшая королевская фаворитка. Анжелика аккуратно поправила плащ и закуталась в него по самое горло, однако уже через мгновение ощутила, насколько он мокр. Ситуация была тупиковая. Одеться – абсолютно не во что. Взгляды мужчины – вполне однозначны. Если ещё можно было не замечать их до того, как они занялись любовью, то теперь вряд ли получилось бы сделать вид, что они оба – просто двое незнакомцев.