Тени нашего прошлого

Часть 1. Пролог

Кровь. Её было так много, что в тусклом свете уличного фонаря она казалась чёрной, густой и бездонной. Она медленно растекалась по трещинам асфальта, поглощая осколки звёзд, отражавшихся в луже.

Вика стояла неподвижно, не в силах издать ни звука. Её тело онемело, разум отказывался воспринимать происходящее. Всего несколько минут назад её мир был полон смеха. Они с Максом возвращались домой с празднования своего двадцатилетия, толкая друг друга, вспоминая смешные моменты вечера. Он шутил, что они теперь совсем старые, а она спорила, что он всё такой же ребёнок.

– Давай сократим, – предложил Макс, кивая головой в сторону тёмного переулка между гаражными кооперативами.

–Опять через гаражи? – поморщилась Вика. – Мне страшно.

–Трусишка! – он засмеялся и потянул её за руку. – Я с тобой. Всех призраков ещё в детстве отсюда выгнал.

Его ладонь была тёплой и надёжной. Она позволила увлечь себя в полумрак.

Их шаги гулко отдавались от кирпичных стен. И тогда из тени, словно из ниоткуда, возникли две фигуры. Стремительно и беззвучно. Макс резко остановился, инстинктивно толкая Вику за свою спину.

– Чего надо? – его голос прозвучал громко и уверенно, но Вика почувствовала, как напряглись его мышцы.

Незнакомцы не ответили. Один из них, коренастый, сделал шаг вперёд. Мелькнуло что-то блестящее и тяжёлое в его руке. Макс попытался отступить, прикрывая Вику, но было поздно. Раздался глухой, влажный звук. Негромкий, но навсегда врезавшийся в память Вики.

Макс не закричал. Он издал короткий, удивлённый выдох, его глаза широко распахнулись. В них не было страха, лишь чистое, животное недоумение. Его колени медленно подкосились, и он осел на асфальт сначала на колени, потом набок.

Коренастый мужчина бросил быстрый взгляд на своего подельника, стоявшего в глубине тени, и оба развернулись и растворились во тьме так же бесшумно, как и появились.

Тишина. Гробовая, оглушительная тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Вики. Она рухнула на колени, трясущимися руками пытаясь найти пульс на его запястье. Ничего. Только нарастающая, липкая влага и леденящий холод кожи.

Только тогда из её горла вырвался сдавленный, надрывный стон. А за ним – пустота.

Глава 1. Год в пустоте

Похороны прошли как в тумане. Чёрные платья, чужие прикосновения, слова соболезнований, которые не доходили до сознания. Родители Макса, постаревшие на двадцать лет за один день. Её собственные родители, смотрящие на неё с бессильной жалостью.

Полиция работала быстро, но бесполезно. Допросы были однообразными.

«Вы видели лица?»

«Нет».

«Они что-то говорили?»

«Тихо. Я не разобрала».

«Были ли у Максима конфликты, долги?»

«Нет. Никогда».

Переулок был чист. Ни гильз, ни оружия, ни следов борьбы. Единственная улика – следы шин, принадлежавшие угнанному автомобилю. Камеры наблюдения на ближайших домах в тот вечер проходили «плановую перепрошивку». Данные не сохранились.

Через два месяца старший следователь, человек с усталыми глазами, вызвал их семью.

–Дело приостанавливаем. Все, что можно, мы сделали. Новых данных нет.

Вика молча вышла из кабинета. Она поняла. Для них Макс стал делом. Папкой на полке. Для неё же он навсегда остался мальчишкой с двумя лопатками.

Девушка попыталась вернуться к жизни. Закончила институт, защитила диплом, устроилась в дизайн-студию. Но настоящая её жизнь начиналась вечером. Она возвращалась в свою квартиру и закрывалась на все замки. Включала настольную лампу, и мягкий свет выхватывал из тьмы её главный проект – «Стену памяти и ярости».

Это был сложный, многослойный коллаж. В центре – его школьная фотография. Вокруг – карта города, испещрённая булавками и нитями. Распечатки переписок, выписки телефонных звонков, вырезки из газет. Вика знала о нём всё. Каждую мелочь. Он не был святым, но был чист. Убийство было бессмысленным. А значит, ещё более жестоким.

Она чувствовала себя одинокой и измотанной. Друзья, сначала поддерживавшие её, постепенно отдалились. Её одержимость их пугала. Родители умоляли «отпустить». Но она не могла.

Глава 2. Неожиданная встреча

Спустя ровно год после его смерти она сидела в своей спасительной кофейне «У старого маяка». Здесь был её второй офис. Вика в сотый раз перечитывала полицейский протокол. Фразы «улик не обнаружено», «видимых мотивов не установлено» плясали перед глазами. Отчаяние подкатило к горлу, слезы застилали взгляд. Она с яростью их смахнула.

– Простите, вы Вика?

Голос был спокойным, бархатным. Она вздрогнула и резко подняла голову. Перед ней стоял молодой человек. Лет двадцати пяти. Высокий, спортивного сложения, в простой тёмной толстовке. Но больше всего её поразили его глаза – карие, глубокие, с лучиками морщинок у уголков.

– А вы кто? – её голос прозвучал сипло и резко.

– Меня зовут Артем. Мы… не были близко знакомы. Но в детстве я жил в вашем доме. Мы с Максом гоняли в футбол во дворе. А вы… вы всегда сидели на скамейке с книжкой.

В его словах не было ничего, кроме констатации факта. Вика пригляделась. Да, в его скулах, в разрезе глаз было что-то неуловимо знакомое.

– Я слышал, что дело закрыли. Просто хотел выразить соболезнования. Макс был… особенным.

Он не стал ничего ещё добавлять. Достал из кармана лаконичную визитку и положил её на край стола.

–Артем Соколов. Специалист по кибербезопасности.

Он кивнул и ушёл. Вика скомкала визитку и выбросила.

Но на следующий вечер он снова был в кофейне. Он не подошёл, просто сидел за своим ноутбуком. На третий день он купил два капучино и молча поставил один перед ней.

– Я не нуждаюсь в жалости, – буркнула она.

–И я не жалеть пришел, – парировал он. – Я предложить помощь. У меня есть навыки. Доступ к базам. Могу помочь копнуть туда, куда полиция не стала.

– Почему?

–Потому что он был моим другом. Пусть и не самым близким. И потому что несправедливо.

В его глазах не было лжи. Была решимость. И Вика, после года стен и недоверия, почувствовала, как в её броне появилась трещина.

Глава 3. Союз Разума и Сердца

Они начали работать вместе. Сначала осторожно. Артем приходил к ней домой, и они по несколько часов разбирали материалы. Он был блестящим аналитиком. Он выстроил все её хаотичные заметки в стройные схемы, нашёл связи между людьми из окружения Макса.

– Смотри, – как-то вечером он показал ей на экране диаграмму связей. – Твой Макс в последний месяц несколько раз звонил этому парню, Сергею. А Сергей раньше работал водителем у Виктора Орлова.

– И что? Может, он такси ему заказывал?

–В три часа ночи? – поднял бровь Артем. – Маловероятно.

Это была первая ниточка. И она вела к могущественному человеку.

Работа сближала их. После долгих сеансов мозгового штурма они начали задерживаться, разговаривать не только о деле. Артем рассказывал о своей работе, смешил её глупыми историями. Он был стабилен, как скала. Там, где её захлёстывали эмоции, он оставался холодным и расчетливым.

Как-то раз, когда очередная версия зашла в тупик, Вика в отчаянии опустила голову на стол. Он положил руку ей на плечо.

– Эй, мы справимся. Я обещаю.

Его прикосновение было тёплым и твёрдым. Она посмотрела на него и впервые за долгие месяцы почувствовала не боль, а что-то другое. Что-то тёплое и живое.

Их первое свидание было спонтанным. Они просидели всю ночь над картами, и на рассвете он сказал: «Пошли, я покажу тебе место, где можно увидеть лучший в городе восход». Он привёл её на заброшенную водонапорную башню. С её вершины город казался игрушечным.

– Красиво, – выдохнула Вика.

–Да, – сказал Артем, глядя не на город, а на нее.

Он поцеловал её, когда они спускались по скрипучей лестнице. Это был осторожный, вопросительный поцелуй. И она ответила на него. В этом поцелуе была не только страсть, но и надежда. Возможность жизни после смерти.

Глава 4. Идиллия и Трещина

Теперь они были не просто напарниками. Они были парой. Артем стал её убежищем. Он заставлял её делать перерывы, водил в кино, готовил ужины. С ним боль от потери Макса стала притупляться.

Они сняли квартиру побольше, и «стена» переехала в кабинет. Их жизнь обрела новую норму. Вика начала верить, что можно быть счастливой.

Но чем глубже они копали в сторону Орлова, тем более странным становилось поведение Артема. Он начал отговаривать её от рискованных шагов.

– Вика, не лезь к нему в лоб. Этот человек не шутит.

–А Макс шутил? – отвечала она с вызовом.

Он замолкал. Иногда он пропадал на несколько часов, говоря о «срочных рабочих звонках». Его телефон теперь часто был перевернут.

Однажды, листая старый фотоальбом Макса, Вика нашла снимок с молодёжного фестиваля. Там был Макс, а на заднем плане… Артем. Он стоял не один. Рядом с ним был молодой человек, которого Вика опознала – это был младший брат Виктора Орлова, Дмитрий. Они о чём-то оживлённо беседовали.

Сердце у неё екнуло. Совпадение? Возможно. Но интуиция забила тревогу. Она ничего не сказала Артему. Но семя сомнения было посажено.

Она начала свою тайную игру. Пока Артем был на работе, она проверяла его. Его рассказы о поездке в Таиланд развалились – нашлась его фотография с местного забега. Он говорил, что не общался с Дмитрием Орловым, а на фото они были как старые приятели.

Пазл не складывался. Но отдельные кусочки вырисовывали контуры чего-то ужасного.

Глава 5. Развязка

В отчаянии Вика решила проверить старую флешку Артема, которую он хранил как «резервные копии старого проекта». Она нашла её и подключила. Среди файлов был один с названием «Курсовая_старая.doc». Он был защищён паролем.

Она ввела дату смерти Макса. Файл открылся.

Это не была курсовая. Это был сканированный вариант долговой расписки. Артем должен был крупную сумму человеку с криминальными связями. Срок возврата истекал как раз в том месяце, когда убили Макса. А ниже была приписка: «Долг считается погашенным при условии выполнения устной договоренности. В.О.»

В.О. Виктор Орлов....

Артем продал Макса. Он заманил его в ловушку.

Тем временем, через старые связи, Вика нашла то, что все искали. Не стёртый фрагмент записи с камеры частного магазина. Камера была направлена под странным углом и захватывала арку, соединяющую переулки.

На записи было видно, как Макс спорит с двумя мужчинами. Один из них – бандит из обслуги Орлова. А второй… второй был Артем. Он не наносил ударов. Он стоял в стороне. Но когда бандит достал нож, Артем не вмешался. Он просто… наблюдал. А когда всё было кончено, он кивнул своему подельнику. Чёткий, деловой кивок.

Вика отключила запись. Она не плакала. Она сидела в полной тишине, и в её душе воцарилась та самая, мёртвая тишина, что была в переулке. Теперь она знала всю правду.

Глава 6. Прощание на крыше

Вика назначила Артему встречу на той самой крыше водонапорной башни.

Парень пришёл с улыбкой. «Что нашел, детектив?»

Она посмотрела на него не дрогнувшим взглядом. «Я нашла запись, Артем.»

Его улыбка медленно сползла с лица.

– Вика, я… – он попытался взять её за руку, но она отстранилась.

–Он был твоим другом! – её голос дрогнул. – Что они тебе заплатили? За что?

– Долги… У меня были огромные долги. Орлов пообещал все списать. Макс… он просто был не в то время и не в том месте. Он увидел, как я передаю пакет тому парню. Он догадался. Я умолял его молчать, но он был принципиален… Я не хотел, чтобы его убивали! Я должен был только отвлечь его…

Артем говорил, оправдывался, но каждое его слово было гвоздем в крышку его гроба.

– Ты знал, что я ищу убийц. Ты вошёл в мою жизнь, чтобы следить за расследованием. Ты… ты целовал меня, зная, что виновен в его смерти, – прошептала она. – Ты не просто убийца. Ты подонок.

В кармане её пальто лежал диктофон. Когда Артем, увидев её решимость, попытался приблизиться, она брызнула ему в лицо газовым баллончиком. Пока он корчился от боли, она последний раз посмотрела на человека, который был ей дорог.

– Прощай, Артем.

Вика спустилась вниз и набрала номер единственного честного журналиста, которого знала. Её дело было закончено. Правда вышла на свет. Но ничто не могло заполнить ледяную пустоту, которую оставила внутри эта правда. Она отомстила за Макса, но потеряла себя.

Часть 2. Цена правды

Тишину в его новой, стерильно-чистой квартире, которую он снял после всего этого кошмара, разорвал оглушительный, настойчивый стук в дверь. Не звонок, а именно стук – тяжёлый, безразличный, как удар молотка по крышке гроба.

Артем замер посреди гостиной, сжимая в руке чашку с остывшим чаем. Он знал. Он знал с той самой секунды, как Вика ушла с крыши, не обернувшись. Он ждал. Целых три дня он провёл в этом ожидании, не выходя на улицу, не отвечая на звонки, просто глядя в окно на безразличный город. Он был как приговорённый к казни, который уже смирился и теперь лишь считает последние часы.

Стук повторился, ещё более громкий и нетерпеливый.

–Открывайте! Полиция!

Его ноги сами понесли его к двери. Он не смотрел в глазок. Какая разница? Он медленно, с тихим щелчком, повернул замок.

Дверь распахнулась. На пороге стояли трое. Двое в штатском – мужчина и женщина, с непроницаемыми, профессиональными лицами. И за их спинами – фигуры в полицейской форме.

– Артем Игоревич Соколов? – голос старшего из них, того, что был впереди, был ровным и холодным, как сталь.

Артем лишь кивнул, его горло внезапно пересохло.

– Вы задержаны по подозрению в соучастии в умышленном убийстве Максима Воронова. Вы имеете право хранить молчание… – мужчина зачитал его права, и слова сливались в монотонный, далёкий гул.

Взгляд Артема упал на пустой крючок в прихожей. Всего неделю назад на нём висел лёгкий летний плащ Вики, нежно-голубого цвета, как небо в тот день на крыше. Теперь там была лишь пыль. Она не просто ушла. Она вычеркнула его из своей жизни с такой тотальной, безжалостной чистотой, что от этого становилось физически больно.

Он молча протянул руки для наручников. Холод металла на запястьях был почти облегчением. Это была точка. Конец лжи. Начало расплаты.

Глава 1.Эхо взрыва

Скандал оказался таким громким, что его отголоски сотрясали город ещё несколько недель. История, которую пресса тут же окрестила «Драмой в переулке: месть во имя любви», обрела всевозможные трактовки. Одни восхищались Викой, называя её «символом справедливости для маленьких людей». Другие копали глубже, смакуя «извращённый любовный треугольник» и «психологический триллер, подаренный самой жизнью».

Видео с камеры «Электроника» стало главным доказательством обвинения. Этот чёткий, безжалостный кивок Артема был показан в каждом выпуске новостей, его скриншоты печатали газеты. Он стал иконой предательства.

Виктор Орлов и его непосредственные подручные, включая того самого коренастого убийцу, были арестованы. Система, которую так тщательно выстраивал Орлов, дала трещину, и в неё хлынули следователи, журналисты и конкуренты, довершая развал его империи.

Артем, по совету своего адвоката, пошёл на сделку со следствием. Он дал исчерпывающие показания, раскрыв все известные ему схемы Орлова, имена причастных, систему давления и шантажа. Его раскаяние, подкреплённое дневником, который он передал матери для Вики, и активная помощь следствию смягчили приговор. Парень получил семь лет колонии строгого режима. Не максимальный срок, но для Вики это была пустая цифра. Никакой срок не мог вернуть Макса.

Для неё же началась жизнь в подвешенном состоянии. Первые дни после ареста Артема она провела, отключив все телефоны, не выходя из дома. Она отвечала на сообщения родителей односложно, игнорировала настойчивые звонки журналистов. Она чувствовала себя выпотрошенной, опустошённой до дна.

Она выполнила своё обещание, данное у могилы Макса. Правда восторжествовала. Но триумф оказался горьким и пепельным. Она продала их общую с Артемом квартиру, вернулась в свою старую, однокомнатную. Вещи, которые они покупали вместе, были безжалостно выброшены или отданы на благотворительность. «Стена расследования» была аккуратно, почти с ритуальной тщательностью, разобрана. Фотографии, карты, ниточки – всё было упаковано в картонную коробку и задвинуто в самый тёмный угол шкафа.

Завершив этот последний долг, она села на пол в пустой гостиной и поняла, что не знает, что делать дальше. Расследование было смыслом её существования. Теперь этот смысл испарился.

Глава 2. Непрошеная исповедь

Прошло около трёх месяцев. Вика понемногу возвращалась к работе, научилась снова спать по ночам, не просыпаясь от кошмаров, в которых смешивались лицо Макса и глаза Артема. Она даже согласилась встретиться с подругами, хотя весь вечер чувствовала себя чужеземкой, говорящей на незнакомом языке.

И вот, в один из дождливых ноябрьских вечеров, когда она только вернулась домой и собиралась принять душ, в дверь постучали. Негромко, почти несмело.

Сердце её ёкнуло. Она не ждала никого. Подойдя к двери, она посмотрела в глазок и замерла. На площадке, ёжась от холода и нервно теребя ручку своей сумки, стояла Ирина Соколова, мать Артема. Вика видела её лишь пару раз мельком, но узнала сразу – те же умные, теперь полные боли глаза, та же стать, несмотря на сгорбленные плечи.

Вика медленно, почти против своей воли, открыла дверь.

– Вика… прости, что без предупреждения, – голос Ирины дрожал. Она выглядела на десять лет старше своего возраста. – Я… я не знала, к кому ещё обратиться. Можно мне на минутку?

Вика молча отступила, пропуская её внутрь. Женщина прошла в гостиную, но не села, а стояла, озираясь, будто впервые в этом пространстве.

– Я не буду тебя ни в чём убеждать, – начала она, глядя куда-то в пол. – И не стану оправдывать своего сына. То, что он сделал… это непростительно. Я это знаю. Он это знает. – Она подняла на Вику заплаканные глаза. – Но он не чудовище, Вика. Он слабый, глупый, запутавшийся мальчик, который совершил чудовищную ошибку. И теперь он расплачивается.

Вика молчала, скрестив руки на груди, строя стену между собой и этой женщиной, между собой и этой болью.

– Он в тюрьме, – Ирина сглотнула слёзы. – Это ад. Но не это его ломает. Его ломает… то, что он сделал с тобой. Он написал… – она достала из сумки плотный, синий блокнот в потёртой коже и протянул его Вике. – Он просил передать. Говорит, ты имеешь полное право выбросить это в мусорку, не открывая. Он не ждёт прощения. Он… он хочет, чтобы ты просто знала. Всю правду. Не для него. Для тебя. Чтобы ты могла… закрыть эту дверь.

Ирина положила тетрадь на журнальный столик и, не сказав больше ни слова, быстро вышла, оставив дверь приоткрытой.

Вика ещё долго стояла, глядя на сиреневый переплёт. Это был его дневник. Голос человека, который разрушил её жизнь. Прикоснуться к нему казалось кощунством. Но внутри всё кричало от необходимости понять. Понять, как мог человек, чьи прикосновения заставляли её трепетать, оказаться таким чудовищным фальшивкой.

Она не притронулась к тетради в тот вечер. Она просидела всю ночь напротив, в кресле, глядя на неё, как на бомбу. Утром, сварив себе крепчайший кофе, она с дрожью в руках открыла первую страницу.

Глава 3. Слова на синих страницах

Почерк был его, знакомым, угловатым. Первые записи датировались ещё периодом его учёбы в университете. Она пролистала несколько страниц, пока не наткнулась на то, что искала – период за несколько месяцев до убийства.

«12 марта 2024 года. Снова звонил тот тип. Голос как гравий. Говорит, пора определяться. Мама спрашивала, почему я такой бледный. Соврал, что с работой проблемы. Не могу же я ей сказать, что её сын, «талантливый айтишник», по уши в долгах у каких-то ублюдков из-за своих глупых амбиций и веры в «легкие деньги»…»

«3 апреля. Встретил Дмитрия Орлова в том баре. Помнится, он всегда вращался в таких кругах. Выглядит как успешный пижон. Выслушал мою «проблему», улыбался. Сказал, что у его брата всегда есть работа для талантливых людей. Какая-то ерунда с данными, ничего криминального. А в качестве аванса… они закроют мой долг. ВСЕМ долг. Паутина. Чувствую, что лезу в паутину. Но выбора нет. Они уже фотографию мамы в её же собственном саду прислали. Без комментариев».

«15 мая. Задание оказалось не таким уж и невинным. Нужно было найти уязвимости в серверах одного журналиста, который копал под Орлова. Я… я сделал это. Чёрт. Чёрт! Я стал тем, кого всегда презирал. Наёмным хакером. Но они заплатили. Часть долга закрыл. Мама спит спокойно. А я… я мою руки по десять раз на дню и не могу отмыться».

Записи становились всё мрачнее. Он описывал своё погружение в мир Орловых, свой растущий страх и отчаяние. А потом появилось имя Макса.

«10 октября. Новое «задание». Знакомый парень, Макс Воронов. Говорят, он что-то знает о «неправильных» стройках Орлова, куда-то не туда суёт нос. Нужно его «убедить» замолчать. Привести на «разговор». Просто поговорить. Боже, это Макс! Мы же в футбол гоняли! Я не могу. Но… они показали мне видео. Мама идёт за продуктами. Внучка наша, Лиза, играет во дворе. Они везде. У меня нет выбора. НЕТ ВЫБОРА».

И наконец, та самая дата.

«19 октября. Они убили его. Я видел, как он упал. Я СТОЯЛ И СМОТРЕЛ. Этот ублюдок посмотрел на меня после… и я кивнул. Я КИВНУЛ, понимаешь? Не знаю почему. От ужаса. Чтобы он отстал. Чтобы это поскорее закончилось. Я стал соучастником. Я в аду. И мне придётся жить в этом аду до конца своих дней».

Дальше шли месяцы саморазрушения, попыток забыться, глухие, бессвязные записи. А потом – её имя.

«14 сентября 2025 года. Увидел её. Вику. В той самой кофейне. Сидит с его делом. Плачет. Она всё ещё ищет. И я… я должен. Должен попытаться помочь. Искупить хоть крупицу этой вины. Хотя бы немного».

«30 октября. Мы работаем вместе. Она невероятна. Её ум, её упорство, её боль, которую она несёт с такой силой… Я тону. Я влюбляюсь в неё. И это самая ужасная, самая порочная шутка, которую могла подбросить мне судьба. Каждый её взгляд, полный доверия, жжёт меня изнутри, как раскалённое железо. Я вру ей каждый раз, когда дышу».

«15 декабря. Она поцеловала меня сегодня. На крыше. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Такой чистоты, такого… света. И такого вселенского стыда. Я самый большой подлец на этой земле. Если она узнает… я умру. Или она убьёт меня. И будет права».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.