Небольшая история о цветущей черёмухе

Пролог

Я всегда вспоминаю о тебе, когда чувствую запах цветущей черёмухи. Сегодня он проник в комнату с лёгким ветерком из приоткрытого окна. Рядом с домом расцвело огромное дерево, и медовый запах заполнил пространство. Каждую весну ты приходишь в мои мысли со сладким ароматом цветения и началом тёплых ночей.

Ты был единственным необычным явлением в моей обычной жизни.

Глава 1

Суббота. Кафе у парка.

Я сидела за столиком, завтракала и наблюдала за прохожими. Это моё маленькое хобби, которому я отдаю первую половину субботы. Единственный момент в моём расписании, когда я позволяю себе расслабиться и никуда не торопиться. Кафе находилось на окраине парка, больше похожего на ухоженный лес, поэтому из окон открывался приятный вид на прогуливающихся среди деревьев людей.

Мимо проходили пожилые и молодые пары, так непохожие друг на друга, но имеющие одно сходство – радость от наступающей весны. Деревья покрывались первой зеленью.

– Сегодня так много людей!

– И не говори! Погода наладилась, все гуляют, а у нас с тобой теперь куча работы, – недалеко от меня переговаривались официантки.

– Зато столько красавчиков с самого утра! Прямо идеальное время закрутить романчик, да?

– Да когда тут успеешь! – смеясь, ответила девушка. – О, пятый столик освободился, пойду уберу.

Я улыбнулась, случайно подслушав этот разговор. Всё верно, сейчас идеальное время для влюблённых. Конечно, если у вас есть время для любви. Опустив голову в свое расписание на телефоне, я в очередной раз убедилась, что у меня точно его нет.

Закончив завтрак и оставив чаевые, я направилась к выходу из кафе.

– Девушка! Подождите!

Обернувшись, я увидела, как быстрым шагом ко мне двигается одна из официанток, что ранее обсуждала весенние романы.

– Это попросили вам передать, – слегка запыхавшись, сказала девушка, подавая мне свернутый в четыре раза листок бумаги.

– Что это?

– Оставили на пятом столике, я подумала, что это для вас. Видите, тут написано!

На одной из сторон была надпись: «Передайте девушке в красной блузке у окна».

– Хм… Благодарю, – растерянно пробормотала я и забрала листок.

Выйдя из кафе, шагая по одной из тропинок парка, я развернула неожиданное послание. Там был чёрно-белый рисунок с девушкой, которая смотрела в окно. Её волосы тёмными волнами струились по плечам, а красиво очерченный подбородок опирался на кисть руки. Красным карандашом были ярко выведены блузка и губы. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять – это была я.

– Красиво, – вырвалось у меня вслух.

Сложив листок, я убрала его в карман пальто и, улыбаясь, направилась дальше по тропе.

Пятница. Офис.

Пятничное утро началось с запаха кофе и цифр. Я всегда приходила в офис раньше всех – мне нравилась эта тишина, нарушаемая лишь гулом кондиционера и щелчком клавиш. Моя жизнь была выстроена как идеальный отчёт: ни одной лишней строчки, ни одной неверной цифры. Предсказуемо. Безопасно.

Мои дни пролетали очень быстро, они были заполнены большим количеством работы и выполнением сопутствующих задач. Офис, финансовые документы, собрания, планерки, болтовня коллег и кофе – мои пять дней в неделю. Суббота и воскресенье также заняты работой, с перерывом на спортивный зал и прогулки. Конечно, иногда есть периоды более спокойные, когда можно уделять больше времени отдыху и личной жизни, но не сейчас. Приходится оставаться сверхурочно или брать часть работы домой, чтобы хоть как-то успевать разгребать завалы из-за нехватки сотрудников в этом квартале.

День шел своим чередом. Раздался стук в дверь, и тут же она отворилась, не дождавшись ответа.

– Тору, сегодня всё в силе?

– Да, как обычно.

– Тогда выходи к парковке слева. Сегодня там встал.

Мужчина, уже скрываясь в дверях, заглянул обратно:

– Может, вина?

– Альф, я занята, – бросила я раздраженно. – Сухое.

Это был один из ведущих специалистов отдела маркетинга, на ком держатся все рекламные договоры нашей компании на ближайшие четыре года. Потеря такого кадра сулила бы миллион проблем и колоссальные убытки. Умный и обаятельный, Альфред очень хорошо знал себе цену и оттого позволял некие вольности на работе, что ему сходило с рук. Он представлял тот самый тип людей, про которых говорят, что природа их одарила сполна – и ещё щепотку сверху.

Закрыв папку с отчетом за апрель, я встала и, легко потягиваясь, вышла из кабинета. В офисе мало кто работает сверхурочно, но со мной в отделе оставалось ещё около пяти сотрудников.

– Тору, подождите! – разрушил тишину женский голос. – Я думала, вы уже ушли! Как хорошо, что я успела…

– Слушаю тебя, Элли. Что стряслось?

– К нам сейчас поступил запрос на перевод сотрудника в финансовый отдел, но я хотела сначала поговорить с вами. Помню, что у вас кто-то был на примете для этой должности.

– Да, я хотела собеседовать двух людей, но можешь прислать мне на почту резюме этого сотрудника. Может быть, именно он нам и нужен, а то столько времени не можем найти подходящего.

– Хорошо, так и сделаю, – закивала Элли. – Хороших выходных!

– И вам.

Я пошла к лифту, поправляя пальто.

Вечер. Дома.

Оглядевшись на парковке, я сразу же нашла машину Альфреда. Забросив сумку с ноутбуком на заднее сиденье, села вперед.

– Я тебя заждался. Ты совсем не торопилась? – заговорил Альф.

– Нет, не торопилась, – честно ответила я, улыбаясь. – Нужно было закончить отчёт перед выходными.

– Как обычно, – он наигранно вздохнул, заводя машину. – Неужели бумаги интереснее меня?

Пальцы нежно коснулись моего колена. В тусклом свете парковки было хорошо видно, как в его глазах засверкали веселые огоньки. Я легонько шлепнула его по руке:

– Хочешь развлечься? Поехали за вином.

– Вредная, – пробормотал Альф едва слышно, выезжая с парковки.

Ночная дымка уже опустилась на город, но ещё можно было различить надвигающиеся с юга тучи. Последние дни погода была теплой для начала мая, и деревья набрали цвет. Огни проносились за окном быстро, и вскоре мы уже подъехали к винному магазину.

– Я мигом, – выскочил из машины Альф.

Через пару минут он вышел и быстро пошёл к машине. Длинный плащ подчеркивал его высокий рост и широкие плечи, а набежавший ветер растрепал уложенные темные волосы.

– Слушай, там погода портится, мы попадем в дождь, – убирая вино на заднее сиденье, забормотал Альфред.

– Тебе к лицу растрёпанный вид, – я аккуратно поправила его выбившиеся пряди. – Сексуально.

Он довольно усмехнулся.

Когда мы приехали ко мне, дождь уже набрал силу. Поднявшись в квартиру, я первым делом скинула тяжелое пальто и промокшие насквозь туфли.

– Давай свои вещи, я сразу отнесу сушиться. Можешь разлить вино?

Он кивнул.

Развесив вещи, я взяла ноутбук и пошла на кухню. Альф стоял у барной стойки, разливая вино по двум бокалам. На нём была чёрная водолазка, хорошо подчеркивающая спортивную фигуру, и высокие брюки. Пиджак небрежно лежал на спинке стула.

– Не хочешь чего-нибудь перекусить, пока я посмотрю почту? – присаживаясь рядом, спросила я. – Вчера заказывала индейку, там оставалась порция.

– Иногда нужно разбирать не документы, а себя. Давай я отвезу тебя завтра в тот парк? Ты опять собираешься работать? Документы никуда не убегут, – Альф подошёл сзади и легко наклонился к компьютеру. – Что там такого важного?

– Именно что никуда. Их нужно разобрать. Элли из кадров прислала резюме. Нужно посмотреть, потому что если не отклоним запрос сегодня, перевод сотрудника состоится в понедельник.

– Ты всё ещё не можешь выбрать себе заместителя? – спросил Альф, подавая вино.

– Да, мне мало кто нравится, – я пожала плечами и сделала глоток. – Благодарю.

Я открыла файл – резюме впечатляло: опыт работы в крупных компаниях, рекомендации, блестящее образование.

– Слушай, этот человек работал в **ой компании пять лет и **ой около двух. Неплохо!

– Почему переводится и как зовут? – лениво спросил Альф.

– Ещё не смотрела, – пробормотала я, быстро пролистывая документы. – Вот, Район О’Делл. Меняет место жительства.

Мой взгляд зацепился за его фото. На снимке он улыбался слишком уверенно. Слишком свободно. Будто уже знал, что его возьмут без раздумий. Самоуверенный тип, который привык получать то, что хочет.

– По-моему, это тот, кто тебе нужен. Хватит тащить всё на себе, Тору, – он легко начал касаться пальцами моих плеч, массируя. – Кстати, ты накрасила сегодня губы красной помадой. Очень притягательно.

– Университет тоже хороший, но направление не совсем то, чем мы занимаемся. Хотя, если он был на должности заместителя, значит, навыков достаточно…

– Мне надоело, Тору. – Альф резко меня развернул к себе, в его глазах сверкали огоньки.

– Резюме, Альфред, – твёрдо ответила я. – Дай мне минуту, я приму этот запрос.

Пара ударов по клавишам – и он притянул меня к себе, а его губы нашли мои. Поцелуй был властным, требовательным, лишающим дыхания.

Суббота. Утро.

Дождь. Капли барабанили по большим окнам в пол, оставляя серые разводы. Небо было затянуто пепельной дымкой, которая скрывала солнце. Открывшийся вид навевал меланхолию.

Рядом лежал Альф, простыни слегка прикрывали его бедра. Руки были закинуты за голову, что позволяло оценить их мускулистость. Он уже не спал и смотрел в окно.

– Привет, – потягиваясь, пробормотала я.

– Доброе, – повернулся и медленно начал крутить прядь моих волос на пальце. – Ты сегодня долго спишь.

– Была тяжелая неделя.

– Иногда нужно разбирать не документы, а себя. Давай я отвезу тебя сегодня в тот парк?

– Хорошо. На следующей неделе встречаемся, как обычно?

– Да, я предупрежу, если что-то изменится.

Альф притянул меня к себе, и его тепло согревало кожу. В его глазах читалась та же усталость, что и во мне, но также – понимание и тихая нежность, которую он показывал лишь в такие редкие моменты.

“Иногда нужно разбирать не документы, а себя.” Возможно, Альфред прав.

Где-то на тумбочке тихо вибрировал телефон, отзываясь на входящее письмо. Заявление о переводе было согласовано, и в понедельник её размеренная жизнь должна была измениться. А пока что за окном всё ещё барабанил дождь.

Глава 2

Воскресенье. Утро. Парк.

Я пришла в кафе в восемь утра. Точно. Как всегда.

Дождь закончился, но воздух всё ещё дрожал от влажности. Свет был мягким, рассеянным, будто город проснулся под серым одеялом. В парке было тихо. Только редкие шаги, шелест листвы, птичий крик где-то вдалеке. Я выбрала тот же столик у окна. Тот, откуда виден дуб с низко свисающими ветвями. Тот, за которым сижу каждый раз.

Сегодня заказала черный кофе. Без сахара. Открыла блокнот. Проверила расписание на понедельник. Отчёт. Собрание. Проверка бюджета. Всё как обычно. Всё под контролем.

Оглянулась. В кафе – около десяти человек. У стойки – пара среднего возраста с ребенком, смеются. У двери – студент с ноутбуком, а у дальнего столика – он.

Я его сразу узнала. Не по фото, не по описанию. По ощущению.

Он сидел, откинувшись на стуле, в тёмно-синем свитере. Светло-русые волосы, почти белые – растрёпаны, будто он только что проснулся или, наоборот, не спал всю ночь. Бледная кожа. Острые скулы. Серые глаза – пустые, но не равнодушные. Скорее – отстранённые. Как у человека, который видит слишком много, чтобы ещё и реагировать.

У него на коленях лежал блокнот, а карандаш в руке постукивал по столу. Он не рисовал. Просто сидел. Смотрел в окно. Но я чувствовала – он знает, что я смотрю на него.

Я отвела взгляд. Отпила кофе. Горячий, с лёгкой горечью. То, что нужно для пробуждения и приведения мыслей в порядок.

Когда принесли счёт, я заметила листок бумаги, зажатый между вазой и подоконником. Небольшой. Сложен пополам. На одной стороне был нарисован цветок черёмухи и надпись: «Для девушки у окна».

Сердце на мгновение замерло. Потом – ударило сильнее. Я взяла листок. Развернула.

Рисунок. На нём снова я, но теперь – в профиль. Сижу, подбородок на ладони, взгляд вдаль. Губы – красные. Но не улыбаются. Они словно замерли, как пауза в предложении, которое не закончено. Внизу – дата: 19.05.24.

Я подняла глаза, а он всё так же смотрел в окно. Но уголок его губ чуть дрогнул. Не улыбка, а просто движение. Как будто он знал, что я прочитаю и всё пойму.

Сложив листок и убрав в карман, я вышла из кафе. Не оглядываясь.

Я шла по парку, и в голове не было вопроса. Был только образ – он, в углу кафе, с блокнотом на коленях. И ощущение, что он видит меня лучше, чем я сама себя вижу. Не просто художник. Не просто посетитель кафе. Он – наблюдает. Снова. Не просто рисует, а фиксирует момент, как фотограф, как свидетель. Как тот, кто знает – это будет иметь значение.

Я вспомнила, как вчера сказал Альфред: «Иногда нужно разбирать не документы, а себя». Возможно, он прав.

Но я не была готова к тому, что кто-то начнёт разбирать меня – и сделает это молча, без моего разрешения.

Понедельник. Офис.

Я пришла на десять минут раньше. Офис был пуст. Тишина. Только гул кондиционера. Запах кофе и бумаги. В моём кабинете – порядок. На столе – отчёт, расписание, чашка с водой. Всё на своих местах. Повесив пальто и включив компьютер, я открыла почту.

И тут – шум.

Голоса. Смех. Топот. Из соседнего кабинета – выносили папки, ставили новую доску, переставляли мебель. Там должно быть пусто до завтра.

Нахмурившись, я вышла в коридор.

– Элли, что происходит?

– А, Тору! Доброе утро! – она замерла с папкой в руках. – Это… ну… он уже пришёл. Район О’Делл.

– Кто?

– Ну… ваш новый заместитель. Я думала, вы в курсе. Он сказал, что вы всё согласовали.

– Я согласовала перевод. Но не его появление здесь в понедельник, да ещё в девять утра!

– Он сказал, что не любит ждать.

Я пошла к двери. Открыла – и увидела его.

Он стоял у окна, спиной ко мне, разговаривая по телефону. В белой рубашке с закатанными рукавами. Темные волосы – коротко стрижены, но с лёгкой небрежностью, будто он только что провёл по ним рукой. Широкие плечи. Спортивное телосложение. Даже сквозь рубашку было видно, что он занимается спортом. Много.

– Да, Джейсон, бросай этот контракт. Мы его перепишем. С нуля. У меня есть идеи.

– Нет, не беспокойся. Я сам всё сделаю.

– И да, скажи Марку – он больше не курирует этот проект. Теперь я.

Голос – уверенный. Громкий. Без сомнений.

Он обернулся, и лицо расплылось в улыбке. Та самая улыбка с фото на резюме. Слишком уверенная. Слишком свободная. Будто он уже победил. Будто всё, что происходит – по его сценарию.

– Район О’Делл, – сказал он, не дожидаясь, пока я представлюсь. – Вы, наверное, ждали кого-то… кто сначала подпишет бумаги, а потом уже войдёт в кабинет?

Закрыв дверь, я вошла в кабинет.

– Я ждала профессионала, – сухо парировала. – Надеюсь, вы помните, кто здесь руководитель.

Он усмехнулся. Не обиделся. Наоборот – будто оценил.

– О, это вы точно получите, – сказал он, делая шаг вглубь кабинета, оглядывая пространство, как будто уже мысленно переставлял стены. – И, кстати, вы не против, если я переоформлю пространство? Мне нужно больше света. Настенная доска – здесь, у окна. И кофемашина.

– Кофемашина – в зоне отдыха, – повторила я.

– Знаю. Но я не могу работать без кофе. А ходить туда каждые двадцать минут – значит терять фокус. Так что я хочу её сюда. Прямо под рукой.

– Это против правил.

Он повернулся ко мне. Улыбнулся – не ослепительно, как на фото, а по-настоящему, с лёгкой издёвкой в уголках губ.

– Правила, Тору, – для тех, кто боится изменений. Я – нет. А вы?

Я посмотрела на его стол. И замерла.

Там, на краю, лежал мой рисунок. Тот, что я оставила в пятницу, когда просматривала резюме. Он не свернул его. Не спрятал. Положил так, чтобы я увидела.

Он заметил мой взгляд. Поднял листок. Посмотрел на него. Потом – на меня. Приподнял лишь бровь, не задавая вопросов и не комментируя.

Просто – я видел это. Я знаю, что это твоё.

Потом положил обратно.

– У нас собрание через сорок минут, – сказала я. – Вам нужно пройти вводный инструктаж.

– Я уже прошёл. С Элли.

– Тогда приходите в конференц-зал.

– А вы?

– Я веду это собрание. Вы приходите по расписанию.

Он усмехнулся.

– Тогда постараюсь не разочаровать.

Вечер. Дома.

Я сидела на полу, прислонившись к дивану. Оба рисунка лежали передо мной. Первый – из кафе. Второй – тот, что Район нашёл в кабинете. На одном – я в окне, с грустью. На другом – я в профиль, с застывшим вопросом.

Мои мысли метались. Я думала о мужчине, что сидел в кафе, не глядя на меня, но зная, что я смотрю. О том, как рисует меня, не спрашивая разрешения. Как будто я – уже часть его мира.

И о Районе. О его дерзкой улыбке и уверенности. О том, как он вошёл в мой офис, будто это уже его территория. Как хозяин.

Один – молчит. Другой – говорит слишком много.

Один – смотрит. Другой – требует.

Один – рисует меня в парке. Другой – переписывает правила.

Кто же из них угроза, а кто возможность? Впервые за долгое время я почувствовала – что-то меняется.

Глава 3

Суббота. День. Парк.

Неделя пролетела как один сплошной, оглушительный гул. Как будто я не жила, а наблюдала за своей жизнью через толстое стекло. Район О’Делл ворвался в мой выстроенный мир не как новичок, а как ураган, сметающий всё на своём пути. Он переставил мебель, внедрил новые отчёты, договорился о новом ПО, перезнакомился со всеми и представил презентацию, которую, как он сказал, набросал за вечер. Самое невыносимое – он был чертовски прав. Его идеи работали. Его энергия, наглая и неукротимая, заряжала других. Даже Элли из кадров, эта воплощенная осторожность, теперь смеялась над его шутками и носила яркие блузки.

Район – шторм, вырывающий из зоны комфорта и оставляющий за собой неразбериху. Снова и снова. Вчерашний рабочий день окончательно выбил меня из сил.

Он вошел без стука. Не просто зашел – заполнил собой дверной проем, уперся плечом в косяк и окинул мой кабинет тем оценивающим, собственническим взглядом, от которого по спине бежали мурашки.

– Задерживаетесь. Я уже думал, вы сбежали от меня, – в его голосе играли знакомые нотки – наполовину шутка, наполовину вызов.

– От вас не сбежишь, Район. Вы же сами потом всем отделам расскажете, как я вас боюсь, – не отрываясь от отчета, парировала я.

Он тихо рассмеялся, подошел к столу и уселся на его край, прямо передо мной. Слишком близко. Нарушая все нормы личного пространства.

– Мне нравится, как вы это говорите. «Боюсь». С таким ледяным спокойствием. Как будто проверяете баланс. – Он наклонился чуть ближе. – А что, если попробовать не бояться?

– У меня нет времени на психологические игры. Что вам нужно?

– Вас. На корпоративе. В команде. Со мной.

Я наконец оторвала взгляд от бумаг. Его улыбка была ослепительной и абсолютно бесстыдной.

– Вы с ума сошли? Я организую, а не участвую в ваших шабашах.

– Именно поэтому и участвуете. Покажете команде, что вы не только цифры можете сводить. Что под этим строгим костюмом скрывается… азарт. – Его взгляд скользнул по воротнику моей блузки, и кожа под ним вспыхнула.

– Во мне нет никакого азарта.

– Врете. Искренне и красиво. Я видел, как вы смотрите на меня во время совещаний. Как вычисляете слабые места. Это и есть азарт, Тору. Только вы направляете его не в то русло.

Он взял с моего стола карандаш, покрутил его в длинных пальцах.

– Я не буду бегать в мешках.

– Будете. Со мной. И проиграете. – Он оттолкнулся от стола и встал, снова возвышаясь надо мной. – Потому что я не буду с вами нянчиться. Я буду играть на победу. И вам, Тору, придется подстроиться. Под меня.

В его голосе звучала такая непоколебимая уверенность, такая гнетущая сила, что протест застрял в горле. Он видел это. Читал во мне, как в открытой книге.

– Думайте, что хотите, – выдохнула я, снова утыкаясь в отчет.

– Я так и делаю, – он уже был в дверях. – И я думаю, что вы согласитесь. Просто чтобы доказать, что я не прав. До встречи в забеге, начальник.

Дверь закрылась, а напряжение, словно густой электрический разряд, еще долго висело в воздухе.

Зачем мне ещё и это? Эта дурацкая эстафета, его раздражающая уверенность… И этот взгляд. Такой пристальный, яркий, пронизывающий.

С таким сумбуром в голове и мыслями о завтрашнем корпоративе, я брела по парку. Без плана. Без блокнота. Без цели. Просто шла, пытаясь стряхнуть с себя липкое чувство неловкости и то странное, колючее возбуждение, что оставил после себя вчерашний разговор. С самого утра моросил противный, надоедливый дождь. Воздух тяжёлый и влажный, деревья замерли в немом ожидании. Лужи на асфальте отражали серое, безжизненное небо.

Мимо скамейки у дуба. Мимо молчащего фонтана. Мимо кафе – дверь закрыта, свет внутри такой тёплый и недоступный. Остановилась под козырьком, наблюдая, как капли падают в лужу, оставляя круги и исчезая без следа. Пришла сюда не убегать от мыслей. Пришла наконец их услышать. В тишине они звучали оглушительно громко.

И тут увидела его.

Под раскидистым клёном, в десяти шагах, без зонта. Тёмное пальто сливалось со стволом дерева, делая его похожим на мимолетный призрак. В руке – знакомый блокнот. Он не рисовал. Он смотрел. Смотрел на то, как дождь касается земли.

Замерла. Бешеная гонка недели, эхо вчерашней стычки с Районом – всё это резко замедлилось, затихло. Рядом с этой тихой фигурой напор Района показался вдруг грубым и неуместным. Время остановилось.

Всё застыло.

Парень достал карандаш. Начал что-то быстро чертить. Он рисовал сам дождь. Его отпечаток. Его суть.

Не знаю, сколько мы так простояли. Дождь давно промочил мне пальто и волосы, но холода почти не чувствовалось. Тело онемело, стало частью этого пейзажа.

И тогда он поднял на меня глаза. Не удивлённо, не вопросительно. Спокойно. Как будто ждал.

Сделав шаг, потом другой, я остановилась в паре метров от него. Между нами висела незримая граница, которую я боялась переступить.

– Вы всегда гуляете одна? – его голос тихий, ровный, почти без интонации. Не спрашивал, констатировал.

– Чаще всего, – мой собственный голос прозвучал хрипло. Не ожидала, что он заговорит.

– Одиночество – это тоже форма диалога. Только с собой, – произнёс он, и в его словах не было ни поэзии, ни пафоса.

– Сомнительный собеседник.

– Самый честный. Он никогда не поддакивает из вежливости.

Я не нашлась, что ответить. Он смотрел на меня, и в его взгляде не было ни оценки, ни ожидания. Один лишь чистый, незамутненный интерес.

– Вы пришли слушать дождь? – спросила я наконец, сама удивляясь своей настойчивости.

– Я пришел его записать. – Он слегка приподнял блокнот. – Не все истории нужно рассказывать словами. Некоторые достаточно зарисовать.

– И что он вам сегодня рассказывает?

– Что кто-то пытается убежать от самого себя. И что у него это плохо получается. – Сказал это без намека, просто как факт. – Он стучит по всему подряд, пытаясь докричаться. А мир притворяется, что не слышит.

В его словах не было упрека. Только понимание. Такое глубокое, что стало почти неловко.

– Вы тоже его слышите? – в его голосе прозвучал самый настоящий интерес.

– Я… я слышу, как он мешает мне работать. Как он портит прическу. Создает пробки.