Лифт взмывает в небо

Бежевая квадратная площадка в горах на границе Индии и Китая запружена людьми, отчего со стороны кажется поверхностью булки, густо усеянной маком.

Космический лифт, похожий на Шуховскую башню, только в тысячи раз шире и выше, пронзает небо и скрывается за облаками. Каркас постройки уходит далеко за атмосферу Земли, сужаясь с каждым километром.

В центре космолифта находится труба шириной с микроавтобус и длиной тридцать пять тысяч километров. Кабина двигается по трубе-шахте вверх и вниз, внутри трубы создан вакуум, который опускает и поднимает капсулу при помощи двигателей.

Белые вершины гор кажутся игрушечными по сравнению с величественной «башней».

Старт. Кабина космического лифта взмывает в небо.

Космонавты стоят прижатые к креслам-трансформерам при помощи широких ремней. Индус и китаец радостно машут руками, их снимают пять видеокамер, и передают на экран размером с десятиэтажный дом.

Эдуард Целиковский стоял посреди помещения с белыми стенами. Его коллеги – индус Умиш Джадиа и китаец Ян Пэй располагались по бокам, плотно прижатые к креслам трансформерам широкими ремнями. Они называли его коротким именем Эд. Развернув к себе монитор, он наблюдал за уходящей ввысь капсулой. Эдуард управлял внешними видеокамерами и нарочно не глядел на площадку, усеянную людьми. Родители, дочь и жена остались в Москве. Последние шесть месяцев он прожил в Индии, в октябре навещал родных, а в ноябре вернулся к старту космолифта.

Набирая высоту, капсула с каждым метром увеличивала скорость.

Вес раскрасневшихся космонавтов стал вдвое больше. Эдуард чувствовал прилив крови в верхней части тела и головную боль. Он поморгал и, взглянув на монитор, увидел светящуюся точку, которая стремительно приближалась к «башне».

– Что это? – удивился Эдуард.

Спустя две секунды прозвучал голос друга. Целиковский знал, что Федор сидит в центре управления космолифтом.

– Карнаух, ты заметил летящую яркую точку?

– Да. Увеличиваю ─ размытая картинка получается, – ответил Эдуард. – Скорее всего, метеорит.

– Нет. Это часть американского шаттла «Кондор», который летел на Землю.

– Крош, поясни.

Они дружили со школьной скамьи, одноклассники дали Целиковскому кличку – Карнаух. Во втором классе Эдуарда покусала собака, лишив его мочки правого уха.

– У челнока взорвался блок с двумя двигателями. По нашим расчётам, обломок врежется в космолифт на высоте 340-347 километров.

– М-да, обрадовал.

– Кусок шаттла может пробить шахту, поэтому возвращайтесь.

– Нет, – твёрдо ответил россиянин, – мы попытаемся пролететь опасный участок.

Индус и китаец посмотрели на командира.

─ Ты с ума сошёл? – голос Федора вырывался из динамиков, – своей жизнью не дорожишь – подумай о товарищах.

Эдуард хотел почесать больное ухо, но, дотронувшись до скафандра, одумался и стукнул по нему три раза.

– На восстановление шахты уйдёт не один месяц, – произнёс он. – Я так долго ждал старта. Мы проскочим.

Ян Пэй нахмурил брови и пристально взглянул на Эдуарда. Китаец носил чёрную козлиную бородку; широкие скулы и вздёрнутый нос выдавали жителя поднебесной как прирождённого лидера и гордеца. С первого дня проекта «Космолифт» Ян боролся за право быть командиром экспедиции.

Обломок летел со скоростью семь километров в секунду, до столкновения с космолифтом оставалось меньше минуты.

Эдуард, не отрываясь, смотрел в монитор и наблюдал за летящим куском челнока.

– Если ты не выключишь – это сделаю я, – донесся голос Федора.

Эдуард услышал, как турбины начали глохнуть. Капсула замедлила скорость, а обломок шаттла стремительно падал вниз.

– Передумал? – в голосе Федора звучала издевка.

– Нет.

– Через минуту включу тормозные двигатели.

– А я отключу. Ты забыл, что у меня над головой есть особая кнопка. Я заблокирую управление капсулой, и тогда лишь командир экспедиции может руководить двигателями…

– Ты упрямый как баран! – голос Фёдора казалось, разорвет динамики. – Я отдаю приказ рабочим «башни» перекрыть седьмой узел. Что на это скажешь?

– Согласен, нужно возвращаться на Землю, – покосившись на Эдуарда, сказал Ян Пэй. – Через три месяца полетим вновь.

– Раньше, – поправил Эдуард. – Лифт починят за тридцать семь дней.

Он помнил, что через три месяца должен быть в суде. Понимал, что если вернётся, то больше не полетит, миссия рассчитана на девять недель.

На седьмом узле космолифта1 заработал механизм. Восемь игл в палец толщиной впились в железный обруч шахты и проникли внутрь, загородив отверстие.

– Смотрите, – крикнул Умиш.

Прильнув к мониторам, космонавты глядели, как часть «Кондора» пробивает скелет лифта, вырывая двадцать стержней крепления толщиной с кулак. Обломок шаттла разваливается на части. Самый большой кусок врезается в шахту, разбивая её вдребезги.

Эдуард стукнул по красной кнопке, которая находилась над головой, и ввёл пароль на мониторе. Капсула остановилась в семи километрах от того места, где космолифт был повреждён обломком шаттла.

– Сейчас приблизимся и рассчитаем скорость капсулы, – объявил Целиковский.

– Есть риск…. На корпусе шахты могут быть длинные трещины, – сказал Умиш. – Как говорят у вас: «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского».

– Меня от него пучит, – заявил Ян.

Он отстегнулся от кресла.

– Ты с ума сошёл? – спросил китаец.

Он подлетел к Эдуарду.

– Встань на место! – Эдуард не мог сдержать негодования.

Умиш нажал пальцем на дисплей – картинка увеличилась, от увиденного индус выпучил глаза.

– В шахту залетели стержни, – выпалил он.

– Задача… – произнёс Целиковский, – открываем люк и вылетаем в космос.

– Вы серьёзно? – спросил китаец.

– Да, – ответил Эдуард.

– Я туда не пойду. Вы сумасшедшие. – Ян Пэй вернулся к креслу-трансформеру. Ремни сами пристегнули его. – Я останусь в капсуле.

Эдуард пытался связаться с центром управления космолифтом, но Фёдор не выходил на связь.

– Седьмой узел закрыт. Что дальше? – Ян развел руки и вопросительно посмотрел на Эдуарда.

– Что-нибудь придумаем. Крош откроет, никуда не денется.

Эдуард рассчитал скорость и стукнул пальцем по экрану – две турбины включились.

Капсула рванула ввысь и, пролетев семь километров, зависла, верхняя часть кабины торчала снаружи, рядом пролетали обломки шахты и куски стержней.

Умиш и Эдуард отсоединились от кресел. Открыли люк.

– Трос цеплять не к чему, – заявил индус.

– Долетим на реактивных ранцах до каркаса лифта, а там прицепимся, – ответил Эдуард. – Ян, остаешься в кабине.

– Хоросё, – китаец подплыл к монитору, чтобы следить за датчиками.

Эдуард высунул голову и, оттолкнувшись от края люка, поплыл к остову «башни», следом за коллегой вышел Джадиа.

Он глянул на Землю. Облака-циклоны, очертания материков и синь океанов проплывали мимо.

Эдуард долго шёл к мечте побывать на орбите и ради этой цели жертвовал семьёй. Поглощённый карьерой, он не заметил, как выросла дочь.

«Жаль, что Шурка не может видеть эту красоту», – подумал Целиковский. Он вспомнил, как перед полётом встречался с дочерью, которая ради того, чтобы увидеться с папой, отпросилась с уроков.

Эдуард, поджав ноги, сидел на скамье в парке. Посматривал на часы. От нетерпения поднимался и шагал взад – вперед по дорожке.

Потом Эдуард снова садился, каждый раз почесывая укороченное ухо, и навалившись на спинку, нервно постукивал ботинком. Южный тёплый ветер обдувал лицо, а осеннее солнце чуть грело затылок. Жёлтые листья слетали с тополей и приземлялись на асфальт.

Вдали Эдуард увидел знакомую фигуру. По дорожке шла стройная девушка, её светло-русые волосы развевались на ветру. Он вскочил и побежал на встречу.

– Здравствуй, папа! Во сколько улетаешь?

– Через полтора часа. Как мама?

– Пропадает на работе, в торговом центре. В девять утра уходит, возвращается поздно вечером.

– У Аллы кто-нибудь появился?

– Ревнуешь?

– Нет.

– У нашей деловой женщины на первом плане работа, потом семья. – Убрав прядь волос со лба, Александра грустно улыбнулась. – Впрочем, как и у тебя.

– Прости, дочь. Вернусь из экспедиции, уволюсь и мы поедем на Байкал, как ты мечтала.

– Не поздно ли? – спросила Александра.

В голосе девушки слышались упрёк и колкость.

– Ты не заметил. Я выросла.

Эдуард опустил голову.

– Желаю успешного полёта.

– Спасибо! У меня есть шанс исправить ошибки?

– Возможно, – ответила Александра. – И с мамой помиритесь, она до сих пор тебя любит. А ты?

– Да.

Эдуард почувствовал, как чья-то рука опустилась ему на плечо.

– Ты чего задумался? – спросил Умиш. – Кого-то вспомнил?

– Дочь, – ответил Эдуард.

Он газанул и полетел на запад, где светила полная луна. Космолифт двигался, изгибаясь как ковыль при сильном ветре. Эдуард доплыл до каркаса «башни», прикрепил трос к стержням остова и двинулся к «трубе».

– Индикаторы потухли, – донесся голос Умиша. – Что-то произошло.

Они залетели внутрь шахты.

Эдуард оглядывал линии на поверхности «трубы», при каждом изломе космолифта трещин на ней становилось всё больше и больше.

– Умиш, летим в модуль, – скомандовал Целиковский.

– Возвращаемся на Землю? – спросил Пэй.

– Да.

– Наконец передумал, – воскликнул Пэй.

– Вскоре часть шахты развалится, – пояснил Эдуард.

Он нажал на рычаг – двигатели заработали.

Эдуард и Умиш параллельно летели к капсуле, кругом летали обломки корпуса космолифта, некоторые в виде стержней. Они маневрировали между обломками.

– Вниз лететь нельзя, – послышался в наушниках голос Федора. – Обломок «Кондора», пробивший шахту, врезался в четвёртый уровень.

– Вот из-за чего погасли индикаторы, – догадался Эдуард и выключил двигатели реактивного ранца.

– Четвёртый узел перекрыл вам путь к Земле, – донесся голос Фёдора из наушников. – Кусок шаттла повредил электронику – управлять космолифтом можем лишь до четвёртого уровня.

– Отправляйте роботов! – закричал Умиш.

– Полёт намечен на утро.

– Что? – хором возмутились индус и китаец.

– Раньше нельзя? – негодуя, спросил Эдуард. – У нас кислорода хватит на тридцать часов. До старта ракеты Шэньчжоу 35 – сутки. Плюс ремонт узла – от трёх до семи часов. Можете не успеть.

– Возможно, – послышалось, как Федор тяжело выдыхает.

– Что нам делать? – донесся взволнованный голос Яна.

Индус схватил стержень, летевший прямо на него.

Наступила минута безмолвия.

– Вы же не оставите нас умирать? – голос Пэя вырывался из динамиков.

– Заткнись, без тебя тошно! – вскричал Джадиа и со злости кинул металлический прут вниз.

– Умиш, возьми себя в руки! – прикрикнул Эдуард. – Не делай так больше.

– Вы чего, ошалели? – закричал китаец, когда увидел, что к нему летит стержень. Ян успел закрыть люк. – О чём думаете? Убить же можно!

Металлический прут миновал капсулу и направился к Земле.

Умиш и Эдуард подлетели к кабине. Развернувшись, они поплыли вглубь шахты.

– Что надумали? – спросил голос Фёдора.

– Освободим пространство трубы от мусора и рванём вверх…

– Не шути, – брякнул голос Федора.

– Я серьёзно, – ответил Эдуард. – До станции «Гагарин» семьдесят километров, долетим до седьмого узла, а там что-нибудь придумаем.

– Надеюсь, что вы доберётесь до станции, – донесся голос Фёдора. После трёхсекундного молчания он добавил:

– Хотя сомневаюсь.

– Мы попытаемся вручную включить механизм и открыть проход к восьмому уровню, – объяснил Эдуард.

Убрав мусор из шахты, они вернулись в капсулу. Целиковский занял центральное кресло-трансформер.

– С Богом! – крикнул Эдуард, и кабина поехала вниз.

Опустившись на седьмой уровень, капсула зависла.

Эдуард выжидал подходящий момент. Прошло три минуты, и он дал команду. Космический лифт выровнялся. Двигатели заработали – кабина взмыла вверх.

Капсула пролетела образовавшуюся в шахте дыру, и попала в другую часть трубы космолифта.

Позади кабины разваливалась на куски шахта. До седьмого уровня оставалось два километра. Один край трубы отходил от другого края на пять сантиметров, была вероятность, что капсула не долетит до седьмого узла.

Целиковский нажал на дисплей и тремя движениями пальцев отключил двигатели. Ян после команды Эдуарда задействовал тормозные турбины.

Не долетев до седьмого узла тридцать метров, капсула, словно заключённый в клеть тигр, вырвалась на свободу, вдребезги разбивая часть шахты.

– Нам конец! – взревел Пэй. – Ты виноват, – погрозив пальцем на Эдуарда, злобно сверкнул глазами. – Эгоист. Только о себе думаешь.

Кабина закружилась и полетела к остову «башни».

– Замолчи, Ян, – одёрнул Эдуард. – Я спас вам жизнь. Если бы мы вернулись, то сейчас не разговаривали бы.

– Чего? – вскричал Пэй. – В это время мы сидели бы в кафе, и пили чай.

Ян замолк. Космонавты почувствовали толчок, капсула, ударившись об остов лифта, развернулась на сорок пять градусов и поплыла к противоположному краю.

– Сейчас вылетим в открытый космос, и – братская могила готова.

– Заткнёшься ты, наконец, или нет? – не выдержав, закричал Умиш. – Стой и не каркай.

Китаец нахмурил брови и кинул едкий взгляд на Умиша.

– И долго мы будем сидеть сложа руки? – спросил Ян.

Капсула направлялась к ромбовидной дыре, через неё свободно мог пройти легковой автомобиль.

У Эдуарда забилось сердце, будто какой-то скакун, находящийся в груди, хотел выпрыгнуть на волю.

Пэй и Джадиа переглядывались друг на друга, затем посмотрели на Эдуарда.

– Ждать! – вскричал Целиковский.

Капсула вошла в отверстие и остановилась. Пролети кабина десять сантиметров выше – экипаж оказался бы за пределами лифта. Космонавты перевели дух, в наушниках послышался звук ветерка.

Первым заговорил китаец.

– Если долетим до станции – сбрею бороду.

– Выходим, – скомандовал Эдуард.

Он первый вылетел из капсулы, развернулся с помощью реактивного ранца и посмотрел под кабину.

– Нам повезло, – сказал Эдуард. – Кто останется возле капсулы?

– Я худой по сравнению с Яном.

– Ну, спасибо, – донесся голос китайца. – Меня обозвали жирдяем.

– Умиш верно говорит, – сказал Эдуард. – Останься у капсулы.

Эдуард и Умиш влетели внутрь каркаса космолифта и направились к седьмому уровню.

Он пристегнулся к остову «башни» и наблюдал за товарищами, как они плыли к узлу.

– Как вы там? – послышался голос Федора.

– Живы, – буркнул Эд. Он полез через металлические прутья.

«Здесь надо осторожно, дабы не повредить скафандр», – подумал он.

В наушниках зазвучал голос Фёдора:

– Чтобы открыть проход к следующему уровню, потребуется много времени. Удачи!

– Да, придётся попотеть, – ответил Эд и подлетел к блоку управления механизмом.

Умиш пробирался к нему через дебри металлических прутьев, как егерь сквозь заросли тайги.

Эдуард взялся за рычаг и попробовал сдвинуть с места.

– Слушайте, может, впихнуть капсулу внутрь космического подъёмника? – изложил мысль китаец.

– Будь на месте, – ответил Эдуард. – Ничего не предпринимай!

Он упёрся ногами в стержень. Покраснев, закрыл глаза и крутанул рычаг.

«Сколько осталось?»

Эдуард нажал на кнопку – дверца открылась, внутри блока имелся монитор, на нём горели цифры: девяносто девять процентов.

Остов космолифта двигался, сгибаясь, словно гнался за Луной, которая находилась на близком расстоянии от Земли, в фазе полнолуния.

Кабина изменила положение – поднялась на семь сантиметров. Это заметил Пэй. Он включил двигатели на реактивном ранце и попытался втолкнуть капсулу внутрь космического подъёмника. Поняв, что идея не удалась, китаец опустился под кабину и, с помощью турбин, находящихся у него за спиной, поднял капсулу.

В это время Умиш сменил Эдуарда. До открытия прохода на восьмой уровень оставалось девяносто шесть процентов.

Целиковский схватился за металлический прут, развернулся и посмотрел вниз, от увиденной картины у него защемило сердце.

Подняв кабину, Ян не успел сгруппироваться, и капсула поплыла с ним вверх.

– Ты что творишь? – Эдуард чуть не потерял дар речи.

– Не ори! – отозвался китаец. – Помоги лучше.

– Держись за кабину! Не дай улететь.

– Без тебя знаю.

Эдуард спускался, пробираясь сквозь стержни, следом шёл Умиш.

Ян летел, упираясь руками в капсулу, двигатели реактивного ранца уносили китайца вверх от космического подъёмника.

– Выключи турбины! – приказал Эдуард.

Пэй промолчал. Он схватился за мигающую зелёным цветом видеокамеру, правой рукой вцепился в край люка. Китаец поочерёдно отключил двигатели и влез в кабину.

Эдуард и Джадиа подлетели к Яну и сообща затолкали капсулу во внутреннее пространство лифта. Космонавты, попотев восемьдесят девять минут, вставили кабину в шахту, люком вниз, и залетели в модуль.

– Пора менять кислородные баллоны, – прозвучал голос Яна.

– Хорошо бы немного отдохнуть, – добавил Эдуард.

Они заменили баллоны и пристегнулись к креслам. Эдуард заметил, что его товарищи погрузились в дрему. Да и сам он закрыл глаза, проваливаясь в сон.

Эдуард видел во сне жену и семилетнюю Шуру. Дочь купалась у берега, а он и Алла загорали, лёжа на песке. Семья Целиковских отдыхала в Крыму.

Большая волна докатилась до берега, захватывая Шуру в объятия. Она завизжала от испуга. Эдуард бросился на помощь. Он спас дочь из «плена».

– Папа, смотри, крестик.

– Золотой крестик, – почесав затылок, добавил Эдуард. Он заметил мужчину, который ходил возле берега и что-то искал. – Крестик не вы потеряли?

– Да.

Целиковский вручил владельцу найденное сокровище.

– Большое спасибо! – пожав руку Эдуарду, сказал мужчина.

Алла поднялась с песка и зашла в воду.

– Ой! – шагнув, вскрикнула женщина.

Эдуард добежал до жены и взял её на руки, Алла прильнула к груди и простонала:

– Медуза.

– Эд, проснись! – ворвался в сновидение голос Умиша. – Пора за дело.

– Ах, да, – Эдуард моргал спросонья. – «Какого лешего ты разбудил? Хороший сон испортил!» – при этой мысли он тяжело вздохнул. – Летим к блоку.

– А я? – спросил Ян.

– Находись в капсуле. Больше без сюрпризов. У меня с собой валидола нет.

Эдуард пристально посмотрел на Пэя и заметил, что у товарища задёргались скулы. Эдуард и Умиш вылетели из кабины и направились к блоку.

Прошло три часа. Они вернулись в капсулу, где их встретил радостный Ян, напевая на китайском языке какую-то песню. Измученные работой, Умиш и Эдуард переглянулись, подумав: «Что это с ним?»

– Сколько осталось? – спросил Пэй.

– Шестьдесят три процента, – пробормотал Джадиа.

– Что за веселье? – искоса посмотрев на Яна, спросил Эдуард.

– У меня есть идея, – начал речь китаец. – В капсуле осталось девяносто три процента энергии, её хватит, чтобы запустить блок и открыть седьмой узел.

– Отличная мысль! – оживился Эдуард. – Порванный кабель подключим к кабине и готово. Времени у нас десять часов с половиной. Пять минут отдыха и за работу.

Он встал в кресло-трансформер и закрыл глаза, мыслями находясь на Земле. Он думал, что, вернувшись, домой, изменит жизнь. Эдуард лишь сейчас, когда исполнилась его детская мечта, понял, что главное в жизни – это здоровье близких и лад в семье.

На связь вышел Фёдор.

– У меня плохие новости: запуск ракеты отменили.

– Обойдёмся без вас, – крикнул Ян. – Скоро мы включим блок.

– Вручную?

– Нет. За счёт энергии капсулы.

– Молодцы!

Отдохнув, они приступили к работе. Эдуард взял с собой платформу для инструментов, которая крепится на поясе. Умиш оставался в кабине у монитора, Ян подключал оборванный кабель к капсуле.

Эдуард добрался до блока и с помощью ножа отрезал кабель.

«Вроде хватит», – подумал он и подсоединил шнур с блоком.

Включив экран, он нажал на несколько кнопок.

– У меня готово, – сказал Эдуард.

– Врубай, – крикнул Ян.

Эдуард стукнул пальцем по дисплею, и система заработала, металлические стержни вынимались из шахты, тем самым открывая проход к восьмому и последующим узлам.

– Сработало! – радостно закричал китаец.

– Есть контакт! – воскликнули Умиш и Эд.

Эдуард спускался к кабине, от радости у него колотилось сердце; тем временем Ян отцепил кабель от капсулы и залетел в модуль.

Взгляд Эдуарда останавливается на часах, которые показывают, на сколько времени хватит кислорода.

– Парни, у вас сколько минут осталось до смены баллона?

– Полчаса, – ответили Джадиа и Пэй. – А у тебя?

– Три минуты.

Эдуард вспомнил, как резал кабель и, видимо, повредил перчатку.

– Кранты, – по слогам протянул он. В душе будто что-то оборвалось. Сначала тревога и мысль: «Я умру». А затем пустота.

Умиш и Ян молчали.

– Есть запасной баллон. Но что он даст? – нахмурив брови, пробормотал Эдуард. – Кислорода хватит на тридцать минут, а лететь нужно пять часов.

Он подплыл к кабине и залез внутрь, товарищи обнялись.

– Что ты надумал? – спросил Умиш.

– Снимаю скафандр. Не видишь, что ли? – вспылил Эдуард.

– Ты умрёшь через девяносто секунд. Ты об этом знаешь? – спросил Пэй.

– Да. Успею передать привет родным.

Надышавшись, как это делают фридайверы, Эдуард высвободился из скафандра и пожал руки коллегам.

– Хорошего вам полёта! – с горечью произнёс он и выпрыгнул из капсулы.

Эдуард видел, как Ян и Умиш выглядывают из люка, наблюдая за ним.

Прошло десять секунд.

Изо рта и носа Эда выходила влага, он специально открыл рот, дабы не препятствовать потоотделению.

Прошло тридцать секунд.

Эдуард почувствовал тошноту, артериальное давление подскочило, сердце бешено забилось.

«Осталось немного – и конец. Зачем мне нужен космос, когда на Земле осталась моя семья? Жена вместо развода получит мои похороны, дочь потеряет никудышного отца, а родители – сына».

Целиковский отключился.

Через 35 секунд его тело стало сине-голубым.

Пэй включил двигатели, и капсула космического лифта взмыла…

1

В 350 км от Земли.