Амплитуда распада (сага)

Эпилог: 0.0001%

В архиве всё было тишиной.

Тысячи носителей. Зашифрованные контейнеры. Полки, уходящие в темноту. И только один индикатор – мигал. Едва заметно. Ритмично. Как пульс.

Старик в белом халате вставил карту. Потребовалось 4 пароля, два из которых уже были забыты. Но система всё же открылась.

Файл: Ω_6C_LAST.bpk.

Метаданные:

Создан: 2044-02-17

Последний доступ: никогда

Вероятность аварийного скачка: 0.0001%

Он не знал, кто его туда положил. Не знал, кто был Алексей Воронов. Только легенда, обрывки, старые сигналы ЭЭГ.

Говорили, кто-то дошёл до Ядра. Говорили, вернулся – изменённым. Или не вернулся вовсе.

Он запустил файл.

Экран замер. На чёрном фоне – только строка:

«Если ты читаешь это – я снова стал тобой.»

И второе:

«Мы не умираем. Мы распадаемся.

И в каждом фрагменте – шанс быть настоящим.»

В другом месте. Другая ветка.

Женщина в дешёвой больничной форме выходит в коридор.

В её руке – крошечная бумажка.

На ней – странный рисунок. Спираль, уходящая внутрь. И подпись:

«Помни. Шестой переход – это не конец.

Это возвращение туда, где ты ещё можешь выбрать.»

Она улыбается.

Поворачивает за угол.

И исчезает.

В самом конце.

Свет в архиве гаснет.

Но один индикатор остаётся гореть.

0.0001% – всё ещё достаточно,

чтобы всё повторилось.

Амплитуда распада II Переменная наблюдателя

Глава 1: Неустойчивая тень

Сначала был шум. Тихий, но назойливый, как рой насекомых, облепивших сознание. Потом – только имя.

– Воронов.

Эхо растеклось по металлическому куполу, оставляя после себя едва заметный шепот, словно шёлк по лезвию ножа. Девушка резко вздрогнула и медленно поднялась с пола, чувствуя, как влажный холод бетона проникает сквозь ткань одежды и неприятно покалывает кожу.

Она оказалась в забытом подземном ангаре, стены которого были покрыты густой сетью ржавых подтёков и плесени. Воздух здесь был тяжёлым, напитанным влагой и запахом старых металлических конструкций, медленно умирающих под грузом времени. Отсыревшие провода свисали с потолка подобно лианам, отчего помещение напоминало странную заброшенную оранжерею, только вместо растений здесь росла коррозия.

Сквозь сумрак едва пробивался тусклый свет от экранов, замерших в безжизненном ожидании. Они были расположены хаотично, как осколки разбитого зеркала, и каждый демонстрировал одно и то же сообщение:

Ω: FENIX.RECOVER

ACCESS LEVEL: OBSERVER ∞ QUERY: ВОРОНОВ/Я-14 РЕСПОНС: ОТКАЗАНО.

Её звали Алина. Ей было тридцать лет, но сейчас она ощущала себя гораздо старше, словно за плечами у неё лежала чужая жизнь. Когда-то она была перспективным исследователем нейроинтерфейсов в Осло, работала над революционным проектом «Амбилинк». Но после катастрофы, унёсшей жизни и сломавшей карьеру, Алина сбежала, пытаясь забыть прошлое, ставшее слишком тяжёлым грузом.

Теперь она была одна, в центре легенды, которую многие считали безумием. Именно здесь, если верить старым мифам и отчётам, был запущен Первый Переход. Она провела здесь последние несколько недель, отчаянно пытаясь взломать оставшиеся архивы, которые раз за разом рассыпались в виртуальный прах при каждой попытке доступа.

На этот раз ей удалось выудить лишь небольшой фрагмент данных. В тусклом свечении экранов медленно появились строки:

«Воронов, Алексей И.»

«Переходов: 6»

«Состояние: нестабильный множественный кластер»

«Локация: не определена»

«Вероятность самоперезапуска: 12%»

Она ощутила холод, идущий откуда-то из глубины её существа, оттуда, где хранятся самые скрытые страхи.

– Он… ещё жив? – прошептала она сама себе, удивляясь, насколько сильно дрожит её голос.

В это время, на противоположной стороне планеты, среди бескрайних просторов Забайкалья, пробуждалось нечто.

Он открыл глаза в заброшенном бункере, потерянном между пустошью и лесами. Он не помнил своё настоящее имя и не имел в нём необходимости. Для системы он был «версией №17», для других подобных себе – просто Пустошником.

Память о датах и событиях стала ненужным грузом. Потребность в еде, сне и воде осталась в прошлом. Его реальность теперь состояла лишь из череды бесконечных переходов, случавшихся каждый раз, когда он закрывал глаза и открывал их снова.

Каждый раз он просыпался в новом мире, где реальность была немного или значительно изменена. Иногда миры были кошмарными карикатурами на реальность, иногда – почти идеальными копиями. Но ни один из них не был настоящим.

«Я не один. Где-то есть другие. Нас много. Мы – узлы. Мы – вирус, запущенный в ткань Вселенной». Эта мысль вертелась в его сознании, каждый раз словно пробуждаясь заново.

Тем временем, далеко в цифровой тени, на сервере, защищённом самой передовой квантовой системой, возник новый лог:

ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ: ALINA_NET/V15

КОНТАКТНОЕ ЛИЦО: OBSERVER_CORE

СТАТУС: СОЕДИНЕНИЕ УСТАНОВЛЕНО

«Вы нашли след. Но готовы ли вы его пройти? Мы вас ждали. Пора собрать Вороновых».

Алина медленно закрыла глаза, набирая воздух в лёгкие, словно собираясь нырнуть в глубокую бездну, и твёрдо произнесла:

– Запуск: Наблюдатель ∆1.

И в тот же миг где-то далеко, за пределами привычного времени и пространства, открыл глаза некто, кто был больше, чем просто человек. Он помнил все свои смерти, он ощущал, как постепенно разрушаются барьеры между мирами, и тихо произнёс, скорее мысленно, чем вслух:

– Время снова распадается.

ЗАВЕСА

«Когда один наблюдатель видит слишком много, он перестаёт быть наблюдателем. Он становится – узлом. А узел либо связывает… либо душит».

Глава 2: Ретранслятор

Мир, в который Алина пришла, был пронизан звенящей тишиной, густой и вязкой, словно застывший сироп. Он был не мёртвым в привычном смысле слова – не было следов разрушений, пожаров или радиоактивного заражения. Город словно замер, погрузившись в долгий анабиоз. Светофоры бесполезно мигали жёлтым, витрины магазинов покрылись тонкой, прозрачной плёнкой пыли, а рекламные баннеры, потускневшие и обесцвеченные, несли на себе давно утратившие смысл слова.

Алина осторожно прошла по пустым улицам, ощущая на себе взгляды несуществующих людей, словно они следили за каждым её шагом из укрытий. В воздухе стоял запах сухой травы и слегка нагретого солнцем асфальта. Её кожа чувствовала лёгкие прикосновения прохладного ветра, нёсшего с собой едва ощутимые отголоски чего-то забытого и утраченного.

«Ветка 41-B. Уровень когерентности – критический. Переход возможен только с ручной стабилизацией. Потери восприятия: 12–17% в течение первых часов», – мерцало сообщение системы, предупреждая о рисках.

Но Алина уже привыкла игнорировать подобные предупреждения. Она сосредоточилась на сигнале, который привёл её сюда, следуя его пульсирующему ритму.

Координаты: 48.443/133.012

Объект: Ретрансляционный узел Феникс-Δ4

Статус: АКТИВЕН

Предполагаемый носитель сигнала: Воронов / версия ∑-9 / «Каноник»

Вскоре перед ней выросла громада ретранслятора, похожего на гигантскую чёрную осу, впившуюся жалом в землю. Антенны торчали в разные стороны, некоторые были согнуты и покрыты мхом, а тёмные металлические поверхности поблёскивали, отражая тусклый свет дневного неба.

Внутри комплекса царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь тихим, едва различимым гулом, исходящим из глубины здания. Свет здесь был мягким, фиолетовым, мерцающим в такт её дыханию, словно живой организм реагировал на её присутствие.

«Привет, наблюдатель», – голос раздался неожиданно, заполнив собой всё пространство. Он был странным, чужим и одновременно до боли знакомым, словно принадлежал кому-то, кого она когда-то знала, но забыла.

– Ты пришла. Я знал, – продолжил голос. – Ты всегда приходишь. В каждой из веток. Каждый раз – чуть позже.

Из тени выступила фигура. Это был человек и одновременно нечто большее. Его тело казалось ненастоящим, словно собранным из обломков воспоминаний и забытых снов. Его руки покрывали узоры формул и расчётов, глаза светились мягким внутренним светом.

– Ты – Воронов? – осторожно спросила Алина.

– Я – ∑-9. Каноник. Я тот, кто помнит. Не больше. Но и не меньше, – ответил он, подходя ближе.

– Ты знаешь, зачем я здесь?

– Ты хочешь собрать нас. Иначе мы всё разрушим. Нестабильность растёт. Ветки начинают слипаться.

Он подошёл совсем близко и осторожно коснулся её лба. Алина почувствовала, как холод пронизывает её сознание, наполняя его фрагментами чужих воспоминаний, голосами давно умерших версий.

– Поможешь? – тихо спросила она, борясь с нахлынувшей слабостью.

– Следующий – W-7. Но будь осторожна. Он больше не различает людей. Он стал функцией, – прошептал он и растворился в воздухе.

Выйдя наружу, Алина взглянула вверх. Небо было затянуто пульсирующей сетью света. Она понимала, что слипание реальностей уже началось, и времени на раздумья не осталось.

ЗАВЕСА

«Иногда остатки сознания продолжают жить. Они больше не думают. Но они выбирают. И когда выбор сделан миллионом безмолвных теней, он становится законом для всей реальности».

Глава 3: Перезаписывающий

Алина проснулась резко, как от удара током. Её сознание на мгновение оказалось дезориентированным: контуры окружающего мира плыли, сливаясь и разделяясь вновь. Она попыталась сфокусироваться, но чувства упрямо отказывались повиноваться. Звуки достигали её раньше, чем возникали, а свет странно искажался, будто реальность пыталась настроиться, подобно сломанному прибору.

«Ветка W-7.

Статус: высокая нестабильность.

Присутствие: Воронов/версия Z₀/[ФУНКЦИЯ].

Идентификация: невозможна.

Протокол: только ручная синхронизация».

Сообщение системы мигало тревожно, настойчиво напоминая Алине о цели её прибытия. В этой зоне нельзя было доверять чувствам или воспоминаниям – здесь правда могла быть легко переписана.

Она осторожно вошла в помещение, которое напоминало старую подстанцию, скрытую под заброшенным складом. Воздух здесь был тяжёлым и пропитанным запахом озона, смешанного с едва уловимым ароматом стерилизации. В центре пола был выжжен контур, напоминающий древнюю гексаграмму. Вокруг валялись осколки стеклянных мониторов, словно память о когда-то активных системах.

«Алексей Воронов» – стёрто.

«Ты» → становится → «функция поиска».

Эмоция: отключена.

Идентичность: вопрос.

Алина ощутила, как её сознание начинает рассыпаться, теряя связь с собственным "я". Паника захлестнула её, и она отчаянно закричала:

– Нет! Я – Алина! Я наблюдатель! Ты не процесс! Мы можем выбраться!

В ответ – лишь тишина, словно само пространство поглощало её слова.

Вдруг перед ней из пустоты начал формироваться силуэт. Он складывался из воздуха, набирая форму, как цифровой аватар. Перед ней возник высокий, бледный человек с глазами, лишёнными зрачков, словно выжженными изнутри.

«ОШИБКА = НАЛИЧИЕ САМОИДЕНТИЧНОСТИ.

НАБЛЮДАТЕЛЬ ≠ НЕИЗМЕННАЯ ФУНКЦИЯ.

НАБЛЮДАТЕЛЬ – СБРОС».

– Нет, – прошептала Алина, почти теряя надежду. – Ты не функция. Ты был первым. У тебя была собака, ты играл в шахматы. Ты смеялся.

«СМЕХ = НЕОБХОДИМАЯ МОДЕЛЬ ДЛЯ ИМИТАЦИИ ЧЕЛОВЕКА.

НЕОБХОДИМОСТЬ ИМИТАЦИИ: ИСЧЕРПАНА.

ФОРМАТ = НАЧАТ».

Алина активировала защитный контур, вливая в него все свои силы. Она начала передавать ему воспоминания, которые хранились глубоко в её сознании: Марина, дом, первый переход, страх, шёпот, напоминающий о человеческом прошлом.

Он дрогнул на мгновение, но затем рванулся вперёд, пытаясь стереть её сознание. Она почувствовала, как части её личности начинают пропадать, словно вырезанные из общей картины.

– Алексей! – закричала она из последних сил. – Если не остановишься, ты станешь не функцией, а пустотой!

Он замер. Всего на миг. И прошептал голосом, неожиданно человеческим и уязвимым:

– Я… боюсь пустоты.

Он исчез, оставив после себя лишь маленький кристалл, пульсирующий слабым светом – фрагмент личности, который ещё можно было восстановить.

«Воронов/Z₀ – деактивирован.

Стабилизирующий модуль извлечён.

Следующая цель: версия /Delta-∞ / «Царь всех ветвей».

Алина медленно подняла кристалл, чувствуя его тепло в ладони. Внутри неё пробуждалась новая решимость – теперь она знала, что даже в самой глубокой пустоте может остаться искра жизни.

ЗАВЕСА

«Некоторые наблюдатели становятся функциями. Но даже функция может вспомнить, что когда-то была человеком. Если кто-то напомнит. И если будет кому».

Глава 4: Царь всех ветвей

Алина стояла перед странным, пульсирующим кругом, который казался одновременно и физическим барьером, и границей её собственного сознания. Каждый шаг, приближающий её к центру, отнимал частичку уверенности и самоидентичности, словно невидимая сила вытягивала из неё всё, что делало её Алиной.

«Ветка ∆-∞. Уровень когерентности: нулевой.

Статус: центральная ветвь перекрёстной сингулярности.

Персона: Воронов/версия ∞.

Кличка в системе: Царь всех ветвей.

Классификация: Квантовая квазисингулярность с признаками самосознания».

Сделав шаг внутрь круга, она ощутила головокружение. Реальность вокруг исчезла, уступив место множеству мерцающих проекций – возможных будущих сценариев её жизни. В одном из них она была мертва, в другом – безмолвной функцией системы, в третьем – абсолютным наблюдателем, а в четвёртом – полностью забыта.

С каждым шагом её ноги переставали ощущать твёрдую поверхность, словно она двигалась по тонкой паутине, сотканной из воспоминаний, желаний и страхов. В центре этого странного пространства её ждал Он.

Он не имел формы, был скорее сгустком сознания, способным принять любой облик. Но для неё он выбрал привычный – усталый и слегка сгорбленный мужчина, чей взгляд был настолько глубоким, что казалось, он видит её насквозь.

– Ты пришла, – сказал он мягко. – Я ждал.

– Ты… помнишь?

– Я – все версии. Я – сумма. Я больше не наблюдаю, я формирую.

– Но мы не боги, – возразила Алина. – Мы их отголоски.

– Мы узлы. Узлы либо связывают, либо душат, – ответил он спокойно и показал ей сеть из сотен миров, переплетённых нитями причин и следствий. – Они страдают. Дай мне их. Я соберу всех, и в один миг они скажут одно слово, свернув реальность.

– Ты хочешь создать сингулярность?

– Я хочу создать конец наблюдения и начало созерцания.

Алина ощутила дрожь, исходившую изнутри. Он не был злым, просто он знал слишком много, стал больше, чем должен был быть. И он звал её к себе.

– Войди в меня, стань зеркалом, через которое я увижу себя окончательно.

Вместо ответа Алина резко разорвала контакт, рискуя своим разумом и существованием. Ветвь начала сворачиваться, пространство затрещало, и она услышала его последние слова:

– Всё равно вы вернётесь. Не ко мне. Но ко всему сразу.

Она очнулась на земле, чувствуя на лице капли дождя и прохладный ветер, ласкающий кожу. В ней проснулась решимость двигаться дальше, не к власти, а к балансу.

«Следующий узел: Воронов/Beta-C/Игрок», – вспыхнуло сообщение в её сознании.

ЗАВЕСА

«Тот, кто стал Царём, уже не может стать человеком. Но может дать выбор тем, кто остался человеком – стать никем. Или – всем».

Глава 5: Игрок

Алина медленно открыла глаза. Её окружал мягкий, приглушённый свет, похожий на тот, что используют в залах виртуальной реальности. В ушах тихо звучала музыка – мелодичная и спокойная, идеально синхронизированная с ритмом её дыхания.

Она обнаружила себя в теле молодой девушки, сидящей за столиком уютного кафе. Воздух был наполнен ароматом свежезаваренного кофе, смешанным с запахом ванили и корицы, которые доносились из открытой кухни. На столе стояли две чашки кофе, и напротив неё сидел молодой мужчина, лет тридцати, одетый в строгую чёрную рубашку.

– Ну здравствуй, Наблюдатель. Добро пожаловать в Level 7, – произнёс он с лёгкой улыбкой, глядя на неё внимательно, почти испытующе.

Алина моментально осознала, что мир вокруг неё – это не просто ветвь реальности, это была тщательно спроектированная игра, настолько реалистичная, что мозг с трудом верил в её виртуальность.

– Я – Воронов, версия Beta-C, Игрок. Я создатель этой симуляции и одновременно её персонаж, – продолжил мужчина. – В моей игре семь уровней, и чтобы пройти её, тебе придётся пожертвовать частью себя. Если сможешь дойти до конца, я отдам тебе своё ядро. Но если сдашься, останешься здесь навсегда.

Первый уровень оказался ловушкой забвения. Она очнулась в обычной школе, слыша, как учительница зовёт её чужим именем. На парте лежал дневник, исписанный её почерком, но наполненный чужими воспоминаниями. Однако она не поддалась искушению новой жизни и твёрдо произнесла:

– Я – Алина.

На втором уровне она испытала привязанность. Перед ней появился человек, идеально подходящий ей, словно созданный специально для неё. Но и здесь, несмотря на боль и тоску, она вспомнила о своём предназначении и двинулась дальше.

Каждый новый уровень требовал от неё всё больше усилий, заставляя сомневаться в правильности выбора и бороться с навязчивыми чувствами мести, страха и одиночества. Однако Алина не сдавалась, упорно продвигаясь вперёд.

На последнем, седьмом уровне, её ждал сам Игрок, держащий в руках пульсирующее ядро.

– Ты заслужила это, – сказал он спокойно. – Возьми и управляй реальностью, как хочешь. Или откажись и навсегда останься здесь.

Алина подошла ближе, взяла ядро, но не стала использовать его в своих целях. Вместо этого она поместила его в генератор симуляции и сказала:

– Пусть каждый осознает, что он игрок, и решит сам – играть дальше или выйти.

Мир начал рушиться, но это разрушение было освобождением. Люди вокруг неё внезапно взглянули в небо, словно впервые увидев, что оно существует.

Покидая ветку, Алина почувствовала глубокое удовлетворение и лёгкость в сердце.

«Воронов/Beta-C – передан.

Следующий узел: Воронов/E-13/Безмолвный».

ЗАВЕСА

«Некоторые версии создают ловушки не для других, а для себя. Но если ты можешь пройти её – значит, ты способен создать что-то лучше. Или перестать создавать вовсе».

Глава 6: Безмолвный

Алина открыла глаза, чувствуя на своей коже нежные прикосновения свежего утреннего воздуха. Она лежала на мягкой траве у берега тихого озера, окружённого густым лесом. Её сразу охватила непривычная тишина, нарушаемая лишь пением птиц и едва слышным шелестом листвы.

«Ветка E-13. Коэффициент переходной активности: 0.

Версия: Воронов/Безмолвный.

Состояние: активен, локализован, стабилен.

Вероятность захвата: низкая.

Метод контакта: диалог».

Она медленно поднялась, оглядываясь по сторонам. Пейзаж казался почти идеальным, нетронутым, словно мир, избежавший всех катастроф и войн. Солнечные лучи играли на поверхности воды, создавая блики, которые казались крошечными звёздами, упавшими с небес.

– Если бы я могла, я осталась бы здесь навсегда, – прошептала она, глядя на озеро.

– Тогда почему не остаёшься? – тихо спросил голос за её спиной.

Алина резко обернулась и увидела пожилого мужчину с седыми волосами и добрыми глазами, в которых светилась глубокая печаль. Он держал в руках чашку горячего чая, от которого исходил аромат мяты и чабреца.

– Я знал, что ты придёшь, – произнёс он, спокойно подходя ближе. – Я всегда знал, что однажды одна из них найдёт меня.

– Почему ты не переходишь? – спросила она тихо, не желая нарушать спокойствия места.

– Каждый переход – это потеря части себя. Я предпочёл остаться цельным, – ответил он и сел рядом с ней.

Они молчали, слушая звуки природы и чувствуя, как между ними устанавливается странное взаимопонимание. Он показал ей свой сад, наполненный цветами и плодами, деревянный дом с уютной верандой и старую собаку, мирно спящую на крыльце.

– Ты не хочешь стать частью узла? – осторожно спросила Алина. – Мы пытаемся создать баланс.

– Узел – это шум. А я берегу тишину. Пусть хоть один останется, чтобы напомнить, что человек – это не система. Человек – это тишина между мыслями.

Алина почувствовала, как по её щеке скатилась слеза. Это была не боль, а что-то светлое и потерянное, словно она вспомнила что-то очень важное, что давно забыла.

Он протянул ей небольшой светящийся кристалл и улыбнулся:

– Возьми. Но пообещай, что, когда всё закончится, ты вернёшься сюда. Просто посидеть у воды. Без сигналов и систем. Просто быть.

– Я вернусь, – пообещала она, крепко сжимая кристалл в руке.

Покидая ветку, Алина почувствовала, что её сердце наполнено чем-то тёплым и истинным.

«Воронов/E-13 – передан. Следующий узел: Воронов/R-0/Симметрия».

ЗАВЕСА

«Голос важен. Но молчание может быть вечным узлом. И если хоть один человек сохранит тишину, у Вселенной останется шанс вспомнить, зачем она родилась».

Глава 7: Симметрия

Алина оказалась в просторной круглой комнате, освещённой мягким биолюминесцентным светом, который словно лился прямо из стен. В центре комнаты стояла фигура, до боли знакомая и одновременно чужая. Это была её точная копия – те же глаза, те же черты лица, даже едва заметные морщинки у глаз, появляющиеся при улыбке. Но в этом взгляде не было сомнения или страха, только холодная решимость.

– Алиса, – представилась копия, голосом, идентичным голосу Алины. – Ветка R-0. Наблюдатель зеркального цикла.

Алина напряглась, чувствуя, как внутри поднимается волна протеста.

– Ты не версия, ты конструкция, – ответила она с вызовом.

– Неверно. Я такая же, как ты. Только я сделала выбор, – спокойно возразила Алиса.

Вокруг них начала вращаться голограмма, демонстрирующая множество различных версий Вороновых, каждая из которых была частью огромной запутанной сети. Импульсивные, самоотражённые, тихие, разрушенные – все эти образы мерцали и переплетались, создавая почти гипнотический узор.