- -
- 100%
- +
© Владимир Викторович Мишустин, 2024
ISBN 978-5-0064-8156-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Первый раз я начал писать свою биографию, когда занялся психологией. В психологию я пришел со своими вопросами. На которые искал ответ. Это вторая ее редакция. Когда я писал первую, то я видел все события, произошедшие со мной, скорее в свете негативном. Но, по мере написания, ко многому, у меня менялось отношения. И я уже видел их по-другому.
Поэтому, я несколько раз честно перечитал написанное, и решил, что теперь, можно и опубликовать. Написание этой книги, напоминает процесс сбрасывания змеей своей устаревшей кожи. Вот и я, хочу сбросить свою старую кожу, которая мне изрядно поднадоела. И обрасти новой. И слава богу, у меня получается.
Когда я читал биографии выдающихся людей, то чувствовал, что завидую им. Завидовал тому, что они могли посвятить себе тому делу, которое было им искренне по душе. У меня же, так не получалось. Я занимался, либо тем, что мне нравилось, но это мне ничего не давало в материальном плане, либо занимался тем, что давало, но оно мне было не очень интересным.
Слава богу, в стране наступил экономический кризис, и моя компания (а я был бизнесменом) покатилась вниз.
Я хочу выразить благодарность моей жене. Это она подсказала мне идею, обратиться, к сожалению, ныне уже покойному М. Е. Литваку. Эта встреча, стала для меня судьбоносной. Я думаю, что мое медицинское образование сыграло не последнюю роль, в принятии мной решения стать психологом самому.
По прошествии уже восьми лет, с того момента как я начал заниматься психологией, я не перестаю удивляться тому, как такие очевидные вещи, которые я понимаю сейчас, были не понятными для меня тогда. Это понимание, привело меня к тому, что мои взгляды на жизнь были пересмотрены кардинально.
В этой книге, я хочу поделиться событиями своей жизни, и описать свое к ним отношение. То, как я видел их на момент, собственного в них участия. И потом, когда я смотрел на них со стороны. В качестве стороннего наблюдателя. Я совершил много ошибок. И по мере изложения, буду комментировать, уже со стороны нового приобретенного опыта и знаний.
Мне кажется, что биографию свою должен написать каждый. Написать, а потом перечитать. И окажется, что многое из того, что было в вашей жизни, претерпит изменения в вашем к нему отношении. Что-то, вам может показаться не важным. А на что-то, вы с сожалением посмотрите, как нечто стоящее, но существование чего, вы не замечали.
И иногда, те цели, которые ставил перед собой ранее, совсем не вели тебя туда, куда ты стремился попасть. А иногда, уверенность в собственном лишении желаемых благ, не позволяла видеть того, что они у тебя в избытке.
Да и просто подытожить свое прошлое, тоже дело нужное. У меня ведь началась совсем другая жизнь. И она мне нравится куда больше, чем та, которая была у меня ранее.
О моем поселке
Родился я в небольшом поселке, в Ростовской области. Поселок был маленький, примерно, три, четыре тысячи человек жителей.
Учитывая, что родился я во времена развитого социализма, то из градообразующих предприятий были колхоз и шахта. Колхоз был один, а вот шахт в нашем районе было много. Поэтому, одну половину жителей можно было отнести к шахтерам, а вторую к колхозникам. Мои родственники, тоже работали частично в колхозе, частично на шахте.
По сравнению с нынешними временами, поселок был невероятно развитым. Был хороший клуб, библиотека, школа со своей теплицей, магазины, в общем «все как у людей». Даже был поселковый пляж, за которым ухаживали, и на который ходили купаться всем поселком. И все было в очень приличном состоянии.
На первое мая, мы ходили на демонстрацию. Это было интересно. Наверное, участие в таких мероприятиях давало чувство принадлежности к чему-то большому и значительному.
Был даже свой магазин разливных напитков, который, жены любителей пива называли «кильдим». Что это за слово такое, я, честно говоря, до сих пор не понимаю. Он был возле продуктового магазина, и походу некоторые мужики, мимоходом в него заглядывали.
Газа в поселке не было. Воды тоже. Отопление было печное, топили дровами и углем. Каждое утро, нужно было вычищать из печки золу, и «затапливать» ее по новой. Что бы печка не перегорела, нужно было каждые пять, шесть часов подкидывать в нее угля. Последний раз, подкидывали вечером. И ближе к полуночи, дома было жарко. Но, так как за ночь уголь прогорал, то по утрам было ощутимо холодно.
А воду нам привозили. Два раза в неделю приезжал водовоз, и наполнял заблаговременно выставленные ведра. Вода, кстати была вкусная…
Удобства были во дворе. Чаще всего в огороде. И если, это было далеко в огороде, то ночью, ходить туда было страшно. Особенно после того, как у нас появились видео магнитофоны. И мы стали иногда смотреть фильмы ужасов. Поэтому, чаще всего в коридоре ставили ведро, куда и справляли нужду, если уж приспичит среди ночи.
Дороги в поселке были грунтовыми. И если шел дождь, то без резиновых сапог на улице делать было нечего. Вообще, резиновые сапоги в детстве, это непреложный атрибут. Так как, в них было интересно мерять глубину луж. Мы заходили, и смотрели докуда дойдет вода. Луж было много, поэтому, заняться чем было.
Единственно асфальтовой дорогой, была наша центральная улица. Которая шла сквозь весь наш поселок, и связывала между собой соседние.
Освещения, в поселке тоже не было. Было несколько фонарей, на центральной улице. Но, не везде и не много. А так, в остальном, темно было так, что в паре метров, можно было и не разглядеть чего у тебя там. Зато звезды было видно очень хорошо. Куда лучше, чем в городе.
Основная масса домов, это небольшие домики на две, три комнаты. Которые располагались так, чтобы печка была посередине. Я думаю, что небольшой размер домов, был из-за отопления. Большой же дом труднее протопить.
У нас была речка. Она делила поселок пополам. Я жил слева, если смотреть по течению. И всех, кто жил на другом берегу, мы говорили, что они живут «за речкой». Про нас, они наверно тоже так говорили.
Сейчас в поселке живет не много людей. После девяностых, шахты и колхоз забросили, и люди разъехались по городам.
МОИ РОДСТВЕННИКИ
Родственников у меня было много. Была одна пробабушка, две бабушки, два деда, мама и мамина сестра. Все это семейство располагалось в трех дворах. Два из которых, были соседями, а один, где жила пробабушка, был буквально в паре сотен метров. Поэтому, все периодически друг к другу захаживали. Особенно, если готовили пирожки. Пирожки, почему-то принято было разносить, когда их готовили.
Образования у моих родственников не было. Прабабушка даже читать и писать не умела. Разве что по слогам, да и то с трудом. Могла только как-то за пенсию расписаться. Остальные читать и писать умели. Но, не до конца получили даже школьное образование. Причиной тому, я думаю была война. Какое тогда могло быть образование?
Самой образованной была мама. Она закончила техникум и получила образование, связанное с обращением мяса и молока. Родственники, вроде и жили рядом, но я не помню, чтобы среди них была какая-то близкая дружба. Такого, чтобы мы собирались по праздникам вместе, такого не было.
У каждого был огород, который обычно засаживался картошкой, и делались небольшие грядки, с капустой, огурцами и помидорами. Уклад у каждого был разный. Дед Сергей, с бабой Ирой, были весьма педантичными. У них во дворе царил почти идеальный порядок. А случайно брошенная соринка, расценивалась практически как преднамеренное вредительство. У них был большой дом и флигель. Дом был очень комфортный, и просторный. Но, жили они в маленьком флигеле. Я думаю, что скорее всего из-за отопления. Дом протопить было гораздо дороже. Из-за его размеров.
Другая пара, это сестра бабы Иры, со своим мужем. Как я их называл баба Ксения и дед Федя. У них, было все не так. Можно сказать, что в хозяйстве дед Федя, был антиподом деду Сергею. Если у последнего все было идеально, и не скрипело ни одной петли, потому что они были смазаны.
То, у деда Федя, зачастую и петель как таковых не было. Двери забора, которые вели в огород, были соединены проволокой. И чтобы через них пройти, надо было приподнять дверь, отставить ее, а пройдя, поставить обратно. Вместо крючков, на которые обычно закрывают такие двери, у деда Феди была петля из проволоки. Которую он накидывал на соседнюю штакетину забора.
Прабабушка Надя, жила одна. И когда я родился ей уже было шестьдесят три года. Дом у нее был полностью деревянный, на высоком фундаменте. Поэтому, в дом вела небольшая лестница. Под домом был погреб, где она хранила «купорку». В городе сейчас, можно в любое время дня и ночи купить практически любой овощ или фрукт. А тогда, ничего этого не было.
И если говорить за фрукты, то зимой ели только то, что закупорили летом. А это, обычно варенье. Потому что оно дольше всего хранится. В доме было три комнаты, но прабабушка жила в одной. В той, где печка. Остальные две использовались как кладовки. Прабабушка была набожной. И каждый год, ездила в райцентр молиться. Где, она видимо еще общалась со своими подружками. И привозила мне оттуда просвиры, и что-то еще, уже не помню что.
В каждом дворе жили по несколько котов, и по одной собаке. Собаки были не большие. Обычные дворняги. Но, они как звонок, оповещали что кто-то подошел к воротам. Начинали гавкать так, что не услышать их было невозможно. А также, все держали какую-то живность.
Куры были у всех. Но, дед Федя и баба Ксения еще держали коз. И одно время даже свиней. Коз они держали до упора. Так как бабушка плела пуховые платки, и их продавала. На чем, весьма неплохо зарабатывала.
Мама
Мама была всегда занята. Я помню, была раньше музыкальная группа «Веселые ребята», и была у них песня, «А у взрослых вечные проблемы, учат теоремы и поэмы, учат, а потом, думают о том, как бы поскорее постареть». Эти слова я запомнил из детства. Наверное, они точно отражали состояние моей мамы. Только она не училась, а все время пыталась устраивать свою личную жизнь.
Работала она продавцом мороженого. В самом детстве я ее мало помню. Так как, в дошкольные годы, я большую часть времени прожил с бабушками. А когда я учился в школе, мама уехала в Якутию. Как с осуждением говорили мои бабушки «за длинным рублем». Там, действительно хорошо платили, и мама хотела купить машину. Машину во времена развитого социализма было купить затруднительно. А на севере, это было проще сделать. Там, были организованы целевые вклады, под это дело. С этой целью, она туда и поехала.
Покупка машины, для мамы была чем-то очень значительным. И не смотря на язвительность родственников, она все-таки, ее выплатила. Получила чек, но, реализовать его не смогла. Времена развитого социализма, сменились девяностыми. Страна стала разваливаться. Появились бандиты, а качество автомобилей резко упало. К тому же, на дорогах тоже хозяйничали банды, и довести машину в целости и сохранности не заплатив им, было проблемой. Поэтому, мама, решила этот чек продать.
А на вырученные деньги, занялась челночным бизнесом. Она и раньше приторговывала. Но, в основном это была водка и самогон. Алкоголики, покупали за деньги или приносили вещи на обмен. (пропивали проще говоря). Водка в девяностые годы, пилась реками. Поэтому, отбоя от покупателей у мамы не было. С ними, она хорошо умела обращаться, и эксцессов с ними никогда не было.
Позднее в школе самогон стал гнать и я. А мама, занималась его реализацией. К алкоголю, у нее были особые отношения. Она сама никогда не пила. Но, постоянно от меня требовала «не пить и не курить», когда вырасту. Я думаю, ее это сильно беспокоило. Мне было странно такое требование, я ведь совсем не думал об этом.
(Эти увещевания, особенно если они высказываются с любящим выражением лица, имеет обратный эффект. Обычно, такие «пожелания» исходят от родителей, которые не особо много обращают внимания на ребенка, когда он проявляет себя как благополучная личность. И Сами родители этого не понимают.
И тогда, ребенок адаптируется. Он может принять решение, что лучше он будет делать все наоборот. И тогда, родители точно будут обращать на него внимание. Просто потому, что не обращать не смогут. Он будет делать все то, что для родителя является не приемлемым.
Поэтому, с алкоголиками нельзя себя вести как с людьми здоровыми. Здоровый человек проявлению любви будет рад, а алкоголика это спровоцирует напиться. Поэтому, с алкоголиками подходит стиль общения только деловой. В транзактном анализе его называют «Взрослый-Взрослый».
У меня, не было проблем с алкоголем, такой выраженности, чтобы можно было говорить об этом как о проблеме. Но, тем не менее, я помню, когда я полностью отказался от него, то месяца три страдал от чувства неполноценности. А значит, какая-то проблема все-таки была. Пусть даже и на психологическом уровне.
Только, через пол ода, я стал замечать первые плюсы, от того, что алкоголь исчез из моей жизни. После праздников, я и выглядел, и чувствовал себя куда лучше, чем мои приятели или деловые партнеры.
А еще через пару лет я заметил и более существенные признаки. Когда, после длительного перерыва я увидел одного из моих старых партнеров, с которыми я часто проводил время в ресторанах. Он был почти седой… Я же, за это время стал выглядеть моложе и лучше.
Ну, а самое главное я почувствовал только через 5—6 лет. Это удовольствие от того, что я могу думать продуктивно, и не зависимо. Мне в голову стали приходить интересные идеи. (У алкоголиков мышление заблокировано). Способность быть продуктивным, это удовольствие, посильнее любого алкоголя.)
Итак, мама занялась бизнесом. Это было когда я уже учился в восьмом классе. Товар брала в Китае и Москве. Этот период был совсем не плохим. Правда продлился он не долго, всего года четыре. Когда я уехал в Ростов, мама познакомилась с мужчиной. И бросила бизнес. (Видимо, чтобы, наверняка соответствовать образу жены. Быть «ЗА мужем». И это, кстати не редкая проблема. Когда, успешная до брака женщина, скатывается вниз, после замужества.)
Пока она занималась бизнесом, она была интересным человеком. Она много знала тонкостей и хитростей, и с ней интересно было поговорить.
Когда, она перестала работать, вернулись ее привычки к пилению и конфликтности. С этим, последним мужчиной, она прожила долго, лет пятнадцать.
Мне, наверное еще повезло. Потому что, мама, все равно проявляла какую-то рассудительность. И не было у нее таких тараканов, которые я видел в ее подружке. Которая по совместительству, являлась мамой моего хорошего друга.
У нас страдание, и в культуре как-бы приветствуется. Но, мама моего другая в этом плане, как мне казалось переплевывала всех.
Разговаривая с ним, (а это был один из моих близких друзей, и я я часто у него бывал) любила показывать умерших родственников и с томным видом, вздыхать по их тяжелой судьбе. Она любила их перечислять и рассказывать отчего и как они умерли. Этот, напился и замерз, этот отравился, а этот упал с крыши…
Когда я думал, как же он с ней живет? Ведь, получалось, чтобы получить ее любовь, он что, тоже должен был упасть с крыши? Напиться, или отравиться?
Он, этого не замечал. А я замечал, когда слышал ее. И периодически думал о его жизни.
Потом, до меня дошло, что она и этих людей, на самом деле тоже не любила. Ибо, чего тогда не любить живых? Просто, к живым, она не могла ее проявлять. Наверное, для нее проявление любви, было как проявление слабости.
Но, зато когда он упал с велосипеда и получил сотрясение мозга, тут она за ним и заботилась и любила, и время для него находила.
В итоге, он рьяно принялся болеть. То у него нос заболевал, то ухо. То он ушиб какой-то себе получал, то еще что-то.
И всегда, неизменно, пока ему было плохо, мама его проявляла к нему любовь и внимание. Меня, это злило, так как меня к нему в это время не пускали. Хотя мы, могли бы просто покатать машинки по полу. И хуже, от этого ему бы точно не было.
Но, его мама вела себя так, как будто мой друг едва ли не при смерти. Я думаю, что его тяга болеть, и притягивать себе всякого рода неприятности, была обусловлена тем, что только в таком состоянии он мог получить от нее внимание и заботу.
(Такие родители, не понимают того, что прививают ребенку стремление болеть, страдать, и мучиться. Они думают что любят, чисто и искренне. Но, это не так. Это любовь, исключительно ситуативная. То есть, например, когда болеет. А когда, ребенок эту «фишку» поймет, то постарается адаптироваться. Для него, болячки и страдания становятся средством получения любви. Тут самое неприятное в том, что это становится ЕДИНСТВЕННЫМ средством. А в другие, он просто перестает верить.
Родительская проблема в том, что они затрудняются проявлять любовь, к ребенку здоровому и успешному. А, могут позволить ее проявлять. только в случае «нужды».
Это связано, с их внутренним запретом проявлять любовь в как таковую. А когда, ребенок заболеет, или будет страдать, то они получают как бы психологическое разрешение ее проявлять.
Ребенок, хоть и хочет любви от родителя, но болеть все время или страдать ему не хочется. От этого, возникает затруднение в налаживании близких отношений. Когда к нему кто-то тянется, потому что он ему нравится, он начинает пугаться. Кому ж хочется все время болеть или как-то еще страдать)
Хотя, я думаю, что это была не единственная ее проблема. Была еще, постоянная неудовлетворенность, чтобы хорошего, и кто бы для нее, не делал, она успокаивалась, только на короткое время, и потом снова была недовольной.
С мужчинами, она была уверена, что они будут ее использовать. И обманывать. От этого, использовала она их сама. И обманывала. Вместо открытого диалога, она обманывала. Со временем она стала обманывать даже там, где обманывать не было никакой нужды.
Я помню случай, когда мы не могли найти его рогатку. И он спросил маму, где она. Она задумалась и сказала, что она ее выкинула. Немного позже мы нашли рогатку, возле курятника. Где, мы ее походу забыли.
У нее был мужчина на короткое время. Но, жизнь с ним она построить так и не смогла. Я уже не помню где он работал, но когда он получал деньги, она лебезила перед ним, расхваливая какой он хороший. Накладывала еду, и наливала ему водку. Была максимально услужливой. Это продолжалось до тех пор, пока деньги не перекочевывали в ее карман.
Я к ней хорошо относился, так как она из командировок привозила игрушки не только своему сыну, но и мне. И хоть, меня это особо не трогало, видеть это конечно было не приятно.
Потом, когда я вырос, обратил внимание, что, будучи взрослым человеком, меня сильно раздражало двуличие, в людях. Даже, к тем, которые ко мне отношения никакого не имели.
Мой друг блестяще рисовал. Он мог скопировать практически любой рисунок так, что он был как две капли воды поход на оригинал. Причем, он нигде этому не учился. Я тоже пытался рисовать. Но, мои картины, по тонкости пера, были чем-то сходны с картиной «сеятеля», которого рисовал Остап Бендер на пароходе «Скрябин».
Но, как только кто-нибудь ему выказывал восхищение его талантами, она тут же старалась поставить под сомнение комплименты этих людей, а про него самого, рассказать что-то постыдное.
Я думаю, что у нее, это было связано с зависимостью оценки себя, в зависимости от оценки других. Если, люди вокруг тебя плохие, значит она хорошая. А если рядом с тобой, кто-то хороший, значит она плохая. Оттого, она и не переносила, когда в ее присутствии кого-то хвалили. Она ж автоматически начинала чувствовать себя плохой.
(Таким образом ребенку прививается стыд. Стыд, одна из самых разрушительных эмоций. И справляться с ней надо постепенно. Стыд преодолевается, когда человек занимается какой-то продуктивной деятельностью, и начинает в ней расти. Тут не нужно взрывообразного роста. Будет лучше, если он будет медленным, так чтобы на каждой ступеньке, было время адаптироваться.
Поэтому, если вы решите вырасти. То, придется смириться с тем, что при каждом, новом шаге, могут вылазить тараканы, которые будут вам кричать о том, что может случиться что-то ужасное.
Трудным это будет толь ко по началу. Дело в том, что все живут в своем коконе. Они принимают привычные рамки и никогда за их пределы не высовываются. Высунувшись однажды, человек неизбежно испытает шевеление стыда внутри.
Но, через некоторое время он поймет, что ничего страшного не случилось. И в это время, его установка начинает пересматриваться. Он поймет, что раз он сделал один шаг, значит может сделать и другой. Ну, а потом, ему останется надо просто продолжать.
Самая большая ошибка при работе со стыдом, это остановка. Останавливаться нельзя. Продолжайте действовать как-нибудь.
Чувство стыда, это, то чувство, которое мешает человеку подняться до своего уровня. Когда родители иронизируют над ребенком, делают саркастические замечания, обесценивают его или его достижения, это все оно.
От этого, и у самого ребенка со временем развивается желание иронизировать, быть саркастичным и стыдить других людей. Это нарушает его позиции в обществе. Так как, в глаза может и не скажут, что общаться с таким человеком не будут.
Поэтому, самый первый шаг, который стоит на пути избавления от стыда, и как следствие ведущий к благополучию, это полный отказ от того, чтобы стыдить другого человека.
Во время сплетен, может быть трудным удержаться от того, чтобы не поддержать иронии, над кем-то другим. Особенно, если говорящий для вас симпатичен. Однако, сделать это нужно.
Очень важный момент: нужно, не бороться с ироничными высказываниями, сплетнями или сарказмом, которые воспроизводятся за глаза в чей-то адрес, нужно просто не присоединяться к ним.
Легкой улыбки будет достаточно. Если перед вами сплетник. Вы тогда, и его не обидите, так как все-таки на его слова отреагируете. И не станете присоединяться к нему)
Отец
Со своим отцом я познакомился, когда мне было четыре года. Потом, я его видел, когда мне было десять, потом, когда мне было семнадцать лет. Он, даже какое время прожил с матерью. Но, потом ушел. А в самом детстве я его не помнил, так как мать с ним развелась, когда мне было около года. Почему такая градация? Из-за отсидок. У отца были проблемы с законом. И виделись мы только тогда, когда он выходил на короткое время на свободу.
Я не вдавался в подробности чем, таким он занимался, но видимо дело было плохо, так как некоторая известность о нем была не только в моей деревне. Когда я получал паспорт, какой-то мужчина сзади меня тихо сказал: «Известная фамилия, да браток? Особенно в свое время…»
По словам матери, он был то ужасный негодяй, который истязал, мучил и издевался над ней, то благородный человек, который готов был отдать последнюю рубаху. Меня эта двойственность всегда приводила в замешательство. Когда я первый раз его увидел, то я был у бабушки Ксении. Мне было 5 лет. Мне сказали, что сегодня к нам придет мой отец.
Для меня, эта встреча не прошла никак. Я сидел на кровати и слушал, о чем говорят взрослые. Мне было скучно. А бабушки нападали на него, за то, что он пьет. Хотя, он был абсолютно трезв. Да, кстати и потом, когда он жил в поселке я ни разу не видел его выпившим.
Он объяснял, что пьет он иногда, да и то, по праздникам. Те спорили. В общем, было не интересно. Я думал о том, что. наверное должен что-то чувствовать. Как я понимал, к близким людям, должны быть особые чувства. Не такие как ко всем остальным.
Но, у меня никаких чувств к нему не было. В другой раз мы увиделись, когда мне было уже десять. Мама, только что поссорилась с отчимом, и тот ушел от нее. Мама тут же взялась «окучивать» моего отца.
Стала ему писать письма. И ладно бы писала сама. Так, она и меня стала подтягивать к этому делу. Требовала, чтобы я под ее диктовку писал ему письма. Что я скучаю, и к нему давно привык. Писать не хотелось, потому что ничего подобного я не чувствовал. И понимал, что этого не чувствует она.