- -
- 100%
- +
– Потолок… Раздражает. Правый дальний угол ниже чем левый… Шесть продольных планок для крепления панелей потолка и пятнадцать поперечных. Лампочка надо мной не горит… В прочем, как и всегда. – такие вот мысли посещали в данный момент Огастеса Дэя – одного из десятков тысяч инженеров компании «Кодеан». Его отдел, занимающийся нерешенными загадками человечества, состоял из пятнадцати слегка безумных человек. У компании в распоряжении были самые совершенные технологии этого времени, сотни дочерних организаций в семидесяти странах мира и неограниченное финансирование. Можно сказать, что деньги печатались под их нужды – таков был размах исследований. Полтора десятка людей отдела Огастеса были собраны на одном из подземных этажей, и видели солнце, возможно, раз в неделю. Не подумайте дурного, никто не держал их за рабов, так уж вышло, что проекты слишком затягивали ученых. Пару дней назад Огастес решил загадку, но не так как рассчитывал. Его задачей была разработка «машины времени» или поиск ответа на вопрос «Почему время идет только вперед» и консультация киностудий для съемок фильмов о путешествиях во времени. Как и большинство людей, Огастес представлял себе «машину времени» как некий шар, куб или портал, который пронзит пространство-время, найдет нужную точку и переместит своего пассажира туда куда он захочет, а точнее в то самое «когда». Увы, такой машины он создать не смог. В день, когда Огастеса посетило озарение, Николь – ассистент сценариста, с которой была назначена встреча, нашла его только через пару часов в ангаре, где ранее собиралась бутафорская машина времени для фильма. Экземпляр для съемок был готов, а вот рядом лежала груда металла и проводов, а Огастес бил кувалдой по остаткам какого-то аппарата.
– Огастес, добрый день! Что Вы делаете? – спросила Николь, прикрывая лицо планшетом от осколков летящего пластика.
– О, Николь, я понял, что все это полная ерунда! Это хлам! И это тоже бесполезные куски железа! – продолжая разбивать приборы, твердил Огастес.
– О чем Вы говорите? Как же наша встреча сегодня? Нужно обсудить сцену, где главный герой случайно включает машину профессора. Как мы должны расположить тумблеры, и за что они должны отвечать, чтобы было максимально правдоподобно?
– Мне сейчас не хочется об этом говорить! – ударив изо всех сил по металлическому шару, который со звоном отлетел к стене, ответил Огастес. – Кстати, Николь, у Вас нет знакомого программиста? Нужен специалист по криптографии.
– У нас был один консультант, участвовавший в съемках фильма о шпионах. Я даже могу его направить к Вам, но с одним условием. -ответила Николь, убирая с лица прядь шикарных каштановых волос, что непослушно выбилась из прически.
– С каким же? – разбивая следующий прибор, спросил Огастес. Искры с треском вылетели из помятой металлической коробки, которую инженер пинком отправил в дальний угол ангара.
– Вы закончите реквизит для фильма в течение недели
– Не думаю, что это возможно. Особенно учитывая последние события. Все это перестало быть важным для меня. Не хотите разбить что-нибудь? Вот этот небольшой накопитель как раз смотрит на Вас, и жаждет быть уничтоженным, чтобы переродиться после переплавки, например, в гору алюминиевых заклепок.
– Можно? – удивленно спросила Николь
– Прошу Вас, – передавая кувалду, ответил Огастес, – не стесняйтесь! – Николь несколько раз ударила по накопителю. Корпус сминался все сильнее, отлетали куски. С каждым ударом у девушки улыбка становилась все шире.
– Хорошо, реквизит можете доделать к концу месяца. Знаете, мне понравилось. Не нужно еще что-нибудь расколотить? Я бы приходила каждую неделю вместо одного из занятий в спортзале.
– Обычно мы ничего так не крушим. Это лишь мой личный порыв в следствие изменения точки зрения из-за открытия.
– Жаль, но все равно спасибо. Жду окончания Вашей работы, мистер Дэй. Программиста я направлю к Вам завтра.
– Благодарю, Николь. Не нужно ведь уточнять, что сведения будут совершенно секретными, и распространять данные ему будет нельзя. Права на все результаты исследований принадлежат компании «Кодеан». В случае утечки информации через Вашего консультанта, даже все адвокаты мира не спасут от последствий.
– Не беспокойтесь об этом. До встречи
– Буду рад увидеться вновь. – ответил Огастес и остался убирать бардак, которой учинил в ангаре. Николь вернулась в студию и позвонила программисту, который приехал как раз в тот момент, когда Огастес размышлял о потолке в своем кабинете.
– Мистер Дэй? – спросил нежный женский голос после легкого стука в стеклянную дверь.
– Да, это я. Чем могу помочь? – ответил Огастес
– Мисс Кристи попросила проконсультировать Вас. Могу я войти? – спросила миленькая девушка лет двадцати пяти с сумкой, видимо с ноутбуком, за плечом, магически красивыми зелеными глазами, волосами цвета самого космоса, блестящими в свете лампы над дверью, улыбающаяся от восторга, что находится в таком месте. На ней были разорванные на коленях джинсы, легкие кроссовки, футболка и плащ с капюшоном.
– Николь?
– Да.
– Она же обещала прислать программиста. Конечно, проходите. Какое у Вас образование?
– Так и есть. Я закончила Томский Политехнический Университет в прошлом году.
– Это ведь в России? Я знаком с одним выпускником этого университета. Он работает в соседнем отделе. Как Вас занесло к нам на Туокето?
– Да, в России. Мисс Кристи попросила, и я купила билет. Перелет из Бразилии был довольно долгим.
– Могу я предложить Вам что-нибудь? Кофе, сок, энергетиков тут полным-полно, любых видов. Только скажите.
– Спасибо, мистер Дэй, но я бы предпочла просто воды без газа.
– Разумеется. – ответил Огастес и налил девушке воды из графина, что был на его столе. В углу был кулер, но у себя инженер держал специально очищенную его методом воду.
– Спасибо, необычный вкус. Итак, мистер Дэй…
– Просто Огастес, прошу Вас. Могу я узнать Ваше имя, мисс?
– Кира, Кира Андрианова. Очень приятно
– Весьма рад, мисс Андрианова.
– Какой у Вас вопрос ко мне, мистер… Огастес?
– Николь рассказала Вам, чем я здесь занят?
– В общих чертах. Мне известно только, что Вы занимаетесь изучением возможности путешествий во времени и строите реквизит для студии мисс Кристи.
– Все верно. А она предупредила об ответственности перед компанией?
– За утечку информации?
– Именно.
– Не переживайте, я связана договорами о неразглашении с десятками компаний. С некоторыми даже по два раза. Я смогу поговорить об их проектах с кем-то без допуска только лет так через тридцать.
– Тогда позвольте задать вопрос, почему время идет только вперед?
– Потому что все движется от жизни к смерти? И только так?
– Принято думать, что во всем виноват второй закон термодинамики и каждое действие увеличивает энтропию Вселенной, отчего нужно затратить еще больше энергии, чтобы вернуться, а ее нет.
– А Вы, я полагаю, нашли решение?
– Не совсем. Я не могу никого отправить в прошлое, но, кажется, я знаю как можно с точностью до секунды узнать, что именно было в прошлом.
– Разве этим не историки с археологами занимаются?
– Историю пишут победители не так ли? А археологи, мое им почтение, могут достаточно правдиво, но все же гадать на останках, сохраненных в земле. Я же предлагаю подключиться к беспристрастной летописи самой вселенной и узнать истину.
– И для подключения, что бы Вы не имели под этим ввиду, нужна я?
– Именно!
– Огастес, можете объяснить почему Вы решили, что можно подключиться к Вселенной? Где же она хранит свои записи?
– Слышали когда-нибудь о темной материи и энергии?
– Только мельком, не вдавалась в подробности
– Так вот, считается, что темная энергия занимает 74%, а темная материя- 22% Вселенной, а привычная нам материя – все что мы видим и чувствуем лишь жалкие 0,4%, а остальные 3,6% это межгалактический газ.
– Хотите сказать, что где-то в этих 96% скрыты данные обо всем, что происходит во Вселенной с начала времен?
– Вообще-то, это Вы мне скажете так это или нет.
– Каким образом? – удивилась Кира
– Исследователей всегда привлекала звезда Сириус, который на самом деле двойная звездная система, что было доказано в 1862 году. В шестидесятые годы двадцатого века к Сириусу был отправлен зонд проекта «Орион».
– Разве это не выдумка? Сколько тысяч лет он будет лететь туда?
– Официально проект был закрыт, но авторы смогли улучшить показатели в пять раз и запустили зонд в тайне. Чуть более восьми лет назад, согласно расчетам, он должен был достигнуть орбиты Сириуса Б.
– И?
– Судя по тому, что я Вам сейчас покажу, эксперимент увенчался успехом.
– Хотите сказать, что зонд летел пятьдесят лет, а остальные восемь шел сигнал?
–Совершенно верно.
– Подождите, – сказала Кира и открыла свой ноутбук. – А, ну конечно, теперь поняла. До Сириуса восемь и шесть световых лет. Что Вы получили?
– Предположительно, данные об объектах Вселенной.
– Как Вы это поняли?
– Каждые две секунды идет пакет данных. В нем, похоже, два числа.
– И все? Зонд передает данные с Сириуса Б… А как он подключился? К чему?
– Чтобы это понять, потребуется как минимум, еще пятьдесят лет на дорогу туда и обратный сигнал. Вот только нужно отправить человека, а это кислород, провизия, вода и прочее. Отправить одного тоже нельзя – он сойдет с ума, в лучшем случае.
– Почему? Выберем самого устойчивого к стрессу.
– Каждые триста тысяч километров будет расти время передачи сигнала. Сможете ли Вы дождаться сообщения в социальной сети, если на Ваше «Привет! Как дела?» ответ придет через шестнадцать лет? А когда придет и там будет что-то вроде «Привет! Норм»?
– Разве ученые пишут такое?
– Мы тоже люди. Так что, давайте отбросим пока вопросы о способе подключения и попробуем расшифровать данные. Но сначала, предлагаю пообедать. Мне нужно выйти на поверхность, как и Вам, потому что, если согласитесь, засядем на пару недель за мониторами.
– Хорошо, а покажете мне потом мою комнату?
– Комнату?
– Я же должна где-то спать, раз мы тут на пару недель?
– Разумеется, я уведомлю свое начальство, и Вам выделят студию, метров на шестьдесят. Там есть базовая мебель, но можно заказать практически все.
– Отлично, спасибо. Идем наверх?
– Дамы вперед, – улыбнувшись, сказал Огастес и проводил Киру в ресторан, который находился в надземной части исследовательского центра. После Кира разместилась в выделенной квартире, а вечером они встретились в лаборатории.
– Огастес, у Вас есть теория о том, что означают эти числа? Мне нужно что-то ввести в программу для расшифровки.
– У меня почти готова теория, но я не уверен в том, что означает второе число.
– Тогда, что по-вашему означает первое?
– Время
– Время?
– Да, время в секундах.
– И сколько же секунд должно быть?
– На две больше чем в предыдущем пакете.
– Значит, я задам условие подбора, что каждое число на два больше предыдущего и компьютеру нужно будет адаптировать данные из сигнала к целому натуральному числу кратному двум?
– Специалист тут Вы, прошу.
– Хорошо. Тааак… Сделано! Данные обрабатываются… Примерное время завершения… Десять часов?! Так быстро?!
– Оборудование тут высшего класса. Мощность порядка 1,7 эксафлопса при энергопотреблении около 9 МВт. Я думал, что Вас будет трудно удивить.
– Удивляться всегда полезно, правда Огастес?
– Безусловно. Можете отдохнуть, утром я разбужу Вас за пол часа до завершения процедуры расшифровки.
– Спасибо, но уснуть будет трудно.
– Нужно спать как можно больше, пока есть возможность, работа здесь лишает не только загара на коже… – сказал Огастес Кире, которая отправилась в свою квартиру, где заказала всяких сладостей и уснула за просмотром какого-то сериала. Утром Огастес постучал в дверь:
– Мисс, Андрианова? Мисс Андрианова, пора вставать!
– Что? Кто это? – спросила Кира еле слышным голосом, отрывая себя за волосы от подушки
– Мисс Андрианова, расшифровка почти завершена, очень хочется посмотреть результаты вместе с Вами.
– Да, я уже иду! – падая с кровати крикнула Кира
– У Вас все в порядке?
– Все отлично, ждите меня в лаборатории!
– Как скажете! – ответил Огастес и ушел, а Кира в спешке привела себя в порядок и отправилась в лабораторию. По пути ее догнал сотрудник компании и передал большой стакан кофе и несколько булочек с разной начинкой. В центре следили за состоянием своих сотрудников, и зная об особенности ученых забывать питаться в пылу работы, таким образом пытались сгладить последствия голодания. Когда Кира прибежала в лабораторию оставалось около минуты до завершения процедуры. Огастес сидел за столом и нервно дергал правой ногой, словно отбивал ритм.
– Доброе утро! – сказала Кира, усаживаясь за стол. Она открыла свой кофе и принялась уплетать свежую выпечку. – Как спалось?
– Мне? Последний раз я спал примерно год назад. Уже и не помню.
– Серьезно?
– Конечно. Здесь все так живут. – ответил Огастес, а компьютер в этот момент выдал ответ: 435 196 799 999 999 964, 435 196 799 999 999 966, 435 196 799 999 999 968…
– Что это значит?
– Переведите пожалуйста это в годы, мисс Андрианова
– Сейчас… Так… примерно тринадцать целых и восемь десятых миллиарда лет… Это Вам о чем-то говорит?
– Конечно, это теоретический возраст Вселенной
– Значит Ваша теория подтвердилась, и в этих пакетах одно число – это время?!
– Да! Это невероятно!
– А тогда чем может быть второе число, профессор? Вы же профессор?
– Не стоит так официально, но да, Вы угадали. Вторым числом, я полагаю будет количество объектов во Вселенной. Каждый камень, нет каждый атом вещества. Точно, каждые две секунды в пакете данных идет количество существующих объектов, учет которых ведется в системе.
– Но как это доказать?
– Никак… Увы, у нас нет базовой точки, от которой можно начать отсчет.
– А как же ноль? Большой взрыв и рождение Вселенной? Первый байт
– Мы точно не знаем возраст Вселенной, к тому же это ведь первые пакеты, с момента отправки которых прошло восемь с лишним лет.
– А если… Постойте… Пакеты все продолжают приходить. Нам нужно отнять 135 604 800 от общего числа пакетов, и проверить останется ли что-нибудь. Вот! Еще 435 196 799 864 395 164 пакетов данных. Значит, тут все записи, о каждой секунде существования Вселенной! Теперь у нас есть ноль!
– Объясните пожалуйста, мисс Андрианова, я не совсем понял.
– Мы уже знаем, что первое число в пакете, оно же порядковый номер – это время в секундах. Компьютер может расшифровать по аналогии все данные и найти самый первый, где будет, нет не ноль, а два! Вторая секунда. В этом пакете будет и количество объектов, сможем понять как интерпретировать сигнал в число. А в теории, сколько было объектов во Вселенной на второй секунде существования?
– Один, наверное, или ноль. Возможно… отделение первого нейтрино.
– Тогда… Ставим один объект в первом байте и ждем… сорок два часа…
– Отлично.
– Я могу съездить домой?
– Увы, но вдруг что-то случится с компьютером или программа даст сбой. Вам придется остаться до завершения исследования. Любые развлечения данного комплекса Вам доступны. Есть все что угодно: от сауны с бассейном до прыжков с парашютом. Прошу, наслаждайтесь.
– Спасибо, тогда я побежала. Нужно все успеть! Кстати, а зачем столько развлечений ученым? Когда работать если столько соблазнов?
– Тренирует силу воли, плюс отвлекаться нужно всегда, со сменой деятельности может прийти вдохновение.
– Понятно, я за вдохновением! – сказала Кира и отправилась исследовать центр на предмет доступных развлечений. Результатом стала расшифровка значений количества объектов во Вселенной. В первом пакете действительно был один байт с указанием одного объекта, но был и еще один байт с нолем. Во втором – также два байта информации, в третьем —три , в четвертом – пять байт, в пятом – десять байт. В шестом пакете уже тридцать байт. – Профессор, что это значит? Вы ошиблись в теории? –спросила Кира по возвращении
– Похоже на то. А какое количество объектов указано в первом пакете?
– Один и ноль. Первый байт – время две секунды и ноль объектов, второй байт – один объект.
– Хорошо. А во втором?
– Первый байт – время четыре секунды и ноль объектов, второй байт – один объект и два объекта. Как это понимать? Ошибка в программе?
– Нет! Все верно! В третьем пакете будет: первый байт – время шесть секунд и ноль объектов, второй байт – один объект и два объекта, третий байт – три объекта и четыре объекта?
–Да, так и есть. Как Вы догадались?
– Вселенная не одна… Каждое действие создает новую. Смотрите, в первой версии Вселенной после взрыва не образовалось ни одного объекта, поэтому мы и видим время две секунды и ноль объектов. Но если образуется объект, то для него выделяется запись и новая Вселенная. Первая версия существует параллельно без объектов, просто точка. Дальше объекты делятся на два и только так. Энергия делится пополам, но существует Вселенная, где первый объект не разделился и так и остался блуждать по ней. Есть запись только об одном разделившимся объекте из двух – появилась Вселенная с тремя объектами и так далее… Это гениально!
– Хотите сказать, что нет точного количества?
– Оно есть, но для каждой версии свое. Объекты делились, преобразовывались, сливались, но никогда не исчезали. Значит, темная энергия это параллельные Вселенные, скрытые от нас. Энергия никуда не испаряется и ниоткуда не берется. При создании новой версии Вселенной энергия делится поровну между следующими. В первой версии осталась ровно половина от Большого взрыва. Вторая получила другую половину. Третья – пятьдесят процентов от второй и так каждые две секунды.
– А темная материя это пустое пространство, на котором могут разместиться будущие версии Вселенной?
– Вы полагаете, что если у нас всего сто процентов и в 74% темной энергии содержатся параллельные Вселенные, то с созданием новых этот процент должен увеличиваться?
– Да, а процент темной материи будет уменьшаться.
– Это вполне может объяснить почему сохраняется баланс вещества… Вы гений, мисс Андрианова
– Это Вы гений, Огастес! Подождите, а что будет когда место закончится?
– Вселенная снова станет сингулярностью, сожмется в одну точку, а затем новый Большой взрыв повторится, только нас уже там не будет.
– Можно это как-то предотвратить?
– Не думаю, что это возможно.
– Я могу составить модель, в которую введу данные о количестве объектов во Вселенной и скорости с которой множатся версии, занимающие темную материю и энергию.
– Для науки это будет очень важно, мы сможем предсказать конец света.
– А чем это поможет людям?
– Собственно ничем, не будет ни катастроф, ни волнений, Вселенная просто кончится и начнется заново… Но Вы все же просчитайте, пожалуйста, возможные варианты развития событий, но чуть позже. Сейчас я хочу предоставить Вам доступ к еще двум сигналам от других зондов проекта Орион.
– Есть еще? Почему сразу не сказали?
– В связи с получением, благодаря Вам, новых данных, мы теперь и правда сможем заглянуть в прошлое. Десять и почти восемь лет назад мы стали получать сигналы с зондов. Со звезд Барнарда и Луман 16. С них приходят пакеты также с периодичностью две секунды. Пакеты с Луман 16 очень похожи на данные с Сириуса, а вот с Барнарда сигнал идет с часто повторяющимися значениями. Мы не совсем понимаем что там.
– Но Вы когда пригласили меня сюда, то упомянули, что мы сможем подключиться к данным Вселенной и все узнать. Почему сейчас говорите обратное?
– Я очень хочу, чтобы это было так. К тому же, с Вашей помощью это и правда станет реальностью. Я построил красивую теорию о том, что Вселенная записывает все и хранит.
– Но сейчас это уже почти доказанная гипотеза. Пока Вы все верно предсказали. Что дальше?
– Дальше мне нужны Вы, чтобы разобраться.
– Хорошо. Если пакеты разные, то похоже, что это три разных сервера, каждый хранит свои данные и они обмениваются друг с другом. Допустим, что у них тоже время в две секунды также используется как опора при синхронизации. И сам сигнал должен быть в одной кодировке, чтобы каждый сервер смог прочитать его. Следовательно, подставляем расшифрованные значения времени в модель и получаем… через три часа результат.
– Отлично. – ответил Огастес и отправился к себе. Кира осталась за компьютером и заказала себе поесть. Ждать долго не пришлось, несколько сотрудников Кодеана всегда дежурят за дверью. После расшифровки Кира увидела, что была права. Во всех пакетах есть привязка ко времени с шагом в две секунды. Данные с Луман 16 были декодированы полностью. Вторым значением было тоже число. В первом два, во втором -три, в третьем – пять, в четвертом – девять. А вот с данными со звезды Барнарда была загвоздка. Пакеты увеличивались в размерах очень быстро. В первом было только время. Во втором – время, затем длинный сигнал, затем еще сигнал, после еще четыре сигнала одинаковой длины. Пока Кира пыталась понять, что эти сигналы могут означать, вернулся Огастес.
– Мисс Андрианова, как успехи?
– Я расшифровала пакеты с Луман 16.
– Любопытно, и что же там?
– Время и числа. Вот, взгляните.
– Очень интересно, а эти числа случайно не совпадают с количеством вариантов Вселенных из данных с Сириуса?
– Одну секунду, провожу анализ… – ответила Кира и скорректировала компьютерную модель. – Да, профессор! Эти числа совпадают. Выходит, что это просто записи с порядковыми номерами Вселенных?
– Именно так. Теперь у нас есть время, номера Вселенных и количество объектов…
– Подождите! Тогда третий сигнал должен быть ID объекта и его действие. Наверное и координаты должны быть, правильно?
– Координаты относительно чего будем считать? Галактическая система начинает отсчет от нашего Солнца, но в начале существования Вселенной этой звезды еще не было.
– Просто от нуля. Это будет центр.
– Но мы не знаем где сейчас находимся относительно этого нуля… Нужна точка отсчета…
– Может… найдем когда образовалось Солнце и поймем его ID и координаты. Подставим вместо них принятые на Земле координаты, чтобы считать их за ноль. Тогда программа выведет истинный ноль Вселенной, от которого и пойдет отсчет.
– Было бы неплохо, зная мы, что во Вселенных всего одно Солнце. У нас же уже будут миллиарды вариантов… – грустно ответил Огастес
– Но ведь будет вариант, где Солнце не образовалось?! – спустя минут двадцать тишины воскликнула Кира
– Что Вы имеете ввиду?
– Мы знаем время, знаем количество объектов во всех Вселенных. Еще мы точно знаем, что Солнце могло не образоваться в других вариантах. Остается только найти точку во времени, где примерно образовалось Солнце. Сравним все ID, пусть они и не расшифрованы, но сам сигнал по форме будет одинаковым. Наверное один из сигналов также означает размеры объекта. Хотя нет… Могут быть триллионы похожих объектов в ту же секунду во Вселенной.
–Так и есть…
– Раз Солнце не образовалось, тогда и не образуется Земля и другие планеты нашей системы. Что если задать поиск по времени формирования Солнца, а затем остальных планет. Мы ведь примерно знаем и возраст Земли.
– Что Вы хотите сказать?
– Парад планет! Бывает же, что планеты выстраиваются в линию?
– Не совсем, но бывает. Например в 1982 году все девять планет, Плутон тогда еще был планетой, выстроились в ряд.
– Значит нам нужно искать десять ID с близкими значениями по одной части координат в точке в 1982 году. Затем сверить их с одинаковыми ID и координатами в точке создания Солнца и Земли. Если все три ID совпадут, то мы сможем присвоить координатам Солнца ноль, а зная разницу между орбитами и размерами остальных планет сможем подобрать значения всех координат. После это сможем уже рассчитать нулевую точку Вселенной.
– И Вы сможете это сделать?
– Не скажу, что будет легко, но за одну бессонную ночь я смогу составить программу для анализа данных. Еще можно добавить статус объекта при первом появлении ID как создание, а при последнем – разрушение.
– Я впечатлен, мисс Андрианова, оставляю наши вычислительные мощности в Ваших нежных руках.
– Спасибо, увидимся через пару дней. Я сообщу Вам, когда все будет готово. – ответила Кира и принялась за работу. Через четыре дня данные были расшифрованы, система координат построена. Добавились статусы столкновение, перемещение, объединение. Огастес в это время заканчивал работу над реквизитом для съемок. Когда он вернулся в лабораторию, Кира спала на столе. Решив не будить девушку, Огастес попросил сотрудников Кодеана отнести ее в квартиру. Для таких случаев была специальная служба, в распоряжении которой находились специальные шары в которые помещался спящий человек с частью стола. Каждый стол в здании имел отсоединяемую часть столешницы специально для таких случаев, к тому же эти секции изнашиваются быстрее, поэтому дешевле поменять только сегмент.