Стужа

Иллюстрация на переплёте трудновато

(Дианы Корольковой)

© Мирошник К., текст, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Глава 1

Лёгкий снег плавно опускался на землю: не спешил, а неторопливо скользил – снежинка за снежинкой. Но всё же, оказавшись на земле неизбежно таял. В этом году зима запаздывала.

На ограждении широкой каменной лестницы, задрав голову к небу, сидела девушка и ловила редкие снежные пушинки. Её голубовато-белые волосы разметались по плечам, а тёплый плащ с меховой подкладкой и огромным капюшоном был отложен в сторону. Она никогда не чувствовала холод, да и жар тоже, но этот предмет одежды был неизменным атрибутом её гардероба в любой день, в любую погоду.

Тёмное ночное небо сегодня было скупо на снег, и потому девушка недовольно фыркала, когда подолгу приходилось ждать танца нового вихря снежинок.

– Эй! – прозвучал голос откуда-то снизу. – Ты собираешься вернуться? Эти два обалдуя вот-вот подерутся!

– Декс, разберись сам! – недовольно ответила она. – Ты же как-то делаешь это, когда меня нет?

– Делаю, – послышалось в ответ, – но сейчас-то ты здесь! Бар твой, ты и разбирайся.

Девушка вновь фыркнула, не собираясь двигаться с места. Она уже заждалась зиму и ловила каждый миг, что намекал на её приближение.

– И да, там к тебе клиент пришёл! – озорно добавил Декс, после чего входная дверь бара хлопнула.

– С этого бы и начинал, – проворчала девушка, поднимаясь на ноги и подхватывая меховой плащ.

Для того чтобы попасть в её бар, носивший название «Бунтарь», нужно было спуститься по лестнице и свернуть налево – и вы окажетесь в нужном месте. Бар не было видно с дороги, но недостатка в посетителях хозяйка не испытывала, по крайней мере до последних пары недель. Это заведение знали и посещали со всех сторон света те, кто любил выпивку и нуждался в услугах той, кто мог передвигаться сквозь миры.

Девушку звали Стужа, и во всех шести мирах она была известна как живой портал. За хорошие деньги она могла быстро и без проблем доставить клиента в любую точку Галантии и добыть всё что угодно в любом из её миров. Стужа также – и это входило в список полезных навыков – знала все шесть языков, хорошо ориентировалась в закоулках любого города, умела за себя постоять и всегда выполняла заказ, за который бралась. Во всём этом ей помогала магия её народа, связь с которым она давно утратила.

В баре было тепло и по-своему уютно. Следить за порядком здесь не составляло особого труда, ведь рядом был такой помощник, как Декс. Он любил это место не меньше, чем его хозяйка, а потому драил, чистил и намывал всё, что его окружало в стенах заведения.

– Знал, чем можно тебя выманить, – усмехнулся Декс.

Два «обалдуя», как назвал их Декс, завсегдатаи «Бунтаря» Метс и Кит уже сидели в обнимку над своими кружками пенистого пива и истерично хохотали над чем-то.

Стужа бросила на бармена суровый взгляд, но парень не испугался – лишь усмехнулся и подмигнул ей. Декс был бунном, выходцем из Бунны – гигантского перенаселённого города на окраине Галантии. Жители его земель были невысокими и коренастыми, все сплошь проходимцы, но добродушные. Стужа считала его симпатягой: крепкий, ухоженный, с вечно зализанными волосами и кривой ухмылкой. А ещё у него имелся нюх на людей, и это здорово помогало ей в её непростом, в некотором роде деликатном ремесле.

– Кто? – спросила она у парня.

Декс кивнул в сторону одного из столиков. Стужа выдохнула, увидев знакомую физиономию, и двинулась к гостю. Бакс Дэлтон был паршивым слизняком, но приносил хорошие заказы. Работать с ним она не любила, но в последнее время с халтурой было негусто.

– Что на этот раз, Бакс? – спросила девушка, опускаясь на скрипучий стул.

Снова в её голове промелькнула мысль, что следовало бы обновить мебель, но Стужа отбросила эту глупую затею, пытаясь сосредоточиться на незваном госте. Она нехотя всмотрелась в раскрасневшееся сальное лицо с вечно бегающими хитрыми глазками и приготовилась слушать.

– Работа хорошая, – улыбнулся Дэлтон, чуть наклоняясь вперёд, словно заговорщик. Стужа инстинктивно отстранилась, не желая вдыхать вечно сопровождавший его въевшийся запах пота. Гость нахмурился, но потом будто вспомнил о чём-то приятном и вновь засиял. Это не могло не настораживать. – Здесь и деньги хорошие. Клиент очень богатый. Заплатит щедро.

– Щедрая оплата – признак проблем, – констатировала она, уже собираясь отказать.

Стужа никогда не работала с богачами. Толстосумы хоть и платили достойно, но от их сомнительных поручений всегда веяло чем-то мерзким, от чего скручивало живот и во рту оставался гадостный кисло-острый привкус.

– Погоди воротить нос, Стужа, – вскинул руки Бакс. – Здесь всё законно, и дело хоть и не простое, но благородное. Тебе понравится.

Девушка недоверчиво дёрнула бровями и уже было поднялась из-за стола, ведь ни сам Бакс, ни его предложение сегодня её не воодушевляли.

– Работа непростая, честно скажу, но, кроме тебя, её никто не сможет выполнить, – попробовал надавить Дэлтон. – Ты же говоришь, что не доверяешь богачам лишь из-за того, что они могут нанять кого угодно, но обращаются к тебе. Это тебя-то и настораживает. Но здесь всё иначе. Огдену Шелпстону можешь помочь только ты!

Прозвучавшее имя покрутилось навязчивым видением в голове, вынудив Стужу медленно опуститься обратно на стул.

– Чем я могу помочь такому, как Огден Шелпстон? – спросила она, вновь не скрывая недоверия. – У него людей больше, чем численность моего народа! Любой готов сделать для него всё что угодно.

– И он их всех задействовал, поверь мне, и ещё законников тоже! – захлёбываясь эмоциями, заявил Бакс. Он вообще сегодня выглядел уж больно возбуждённым. Его задница постоянно ёрзала на стуле от нетерпения, будто в штаны гадюка проскользнула. – Но от них не будет толку. Здесь только ты поможешь.

Стужа вновь многозначительно приподняла брови, ожидая, что не придётся спрашивать, и её гость всё объяснит сам. Так и вышло.

– У Огдена Шелпстона пропала дочь! – воскликнул он так, будто о несказанном торжестве объявлял.

– И что в этом такого радостного, что у тебя сейчас щёки треснут? – поморщилась Стужа.

– Представляешь, сколько он отвалит тому, кто вернёт его дочурку в отчий дом?

– Ясно, – сухо произнесла девушка, откидываясь на спинку стула. – А у тебя небось уже звон монет стоит в ушах?

– Не без этого, – расплылся в улыбке Бакс. – Всем надо как-то выживать. Вот я и предложил мистеру Шелпстону твою кандидатуру. Сказал, что лучше тебя для этой работёнки никого не сыскать. Ты быстрее и ловчее законников. У тебя обширные связи по всей Галантии.

– Есть основания думать, что девочки уже нет в Гладии.

– А это тебе сам Огден расскажет, – ухмыльнулся Бакс, уже считая, что дело сделано. – А мне мой процент причитается за то, что свёл вас.

– Сколько? – девушка сощурила свои сплошь белые, будто запорошенные свежевыпавшим снегом, глаза.

– Шестьдесят процентов! – подскочил он.

Стужа присвистнула и широко улыбнулась:

– То есть вся грязь на мне, а ты сливки соберёшь?

– Ну почему же грязь? Дело-то благородное, ты разве не поняла? – недовольно нахмурился Дэлтон.

– Ты даже не представляешь, где приходится искать пропавших людей, да? – сморщилась Стужа. – Тем более девицу. Мне придётся обойти бессчётное количество притонов. Сколько ей лет? Она хорошенькая?

– Фу, – скривился Бакс. – Ты сразу о мерзком? Может, она сама сбежала от папаши, который не разрешает ей на свидания ходить? Тискается где-нибудь с прыщавым сосунком. Разузнай о ней побольше, делов-то.

– А, по-твоему, законники и люди Шелпстона не додумались до этого? – усмехнулась Стужа. – За дуру меня держишь? Хочешь затянуть в это дело сказочками о халяве? Нет, так не пойдёт. Я пас.

Девушка, откинув прядь белесых волос со лба, поднялась со стула и направилась к стойке, сделав знак бармену, чтобы налил в стакан её любимый ягодный сок. Несмотря на то, что Стужа владела баром, сама она никогда не пила алкоголь. Её расе он не был полезен, хотя и не сказать, что особенно вреден. Конечно, иногда и ей хотелось промыть мозги, забыться или просто отключиться, но она ни разу так и не решилась.

– Ты зря рубишь с плеча, Стужа, – настаивал Бакс, плетясь за ней. Он как бульдог: если вцепится, потом ничем челюсть не разожмёшь. – Подумай хотя бы…

– И думать не буду, – бросила она, даже не оборачиваясь. – Ты явно темнишь, а мне шкура дорога. В твои игры не играю. Отвали.

Декс, стоявший за стойкой, усмехнулся, с жалостью глядя на раздраженного Дэлтона. Он хорошо знал Стужу, да и про Бакса был наслышан. Сейчас у них начался торг, и никто не захочет уступать. Но за Стужей всё же последнее слово. Коль не будет её, Бакс вообще ничего не получит.

– С чего ты взяла, что я темню? – сделав вид, что оскорбился, спросил Дэлтон. – Я всегда чист перед тобой. Как младенец.

– Сколько лет девочке?

Отставив стакан с соком, Стужа развернулась к своему гостю и хмуро уставилась в его жиденькие глазенки. Она хорошо знала, что Бакс этого не любил. Его бросало в дрожь от её ледяного взора. Многих бросало. Но такова уж суть фригга. Суть того, кем являлась девушка. – Молчишь? А почему?

– Я не молчу, – встрепенулся, словно петух, Бакс, – не спрашивал просто. Да и какая, по сути, разница?

Стужа бросила пронзительный взгляд на бармена, который кашлянул в кулак, пряча очередную усмешку.

– От её возраста будет зависеть сложность поисков, я уже говорила, – терпеливо пояснила она. – А ты и сам мог бы пораскинуть мозгами.

Всё это она сказала лишь для вида, поскольку в глубине души была уверена, что Дэлтон всё хорошо знал, но молчал, чтобы Стужа не сорвалась с крючка.

– Ты поезжай к Шелпстону, сама расспроси, всё узнай, а там и решишь: возьмёшься за поиски или нет, – приторно чуть ли не пропел Бакс.

Выражение его лица приобрело оттенок противного ей заискивания – Стужа едва удержалась, чтобы не сплюнуть ему под ноги. Если Бакс так стелится, значит, куш и правда нехилый. Она оглядела бар, вспоминая, сколько накопилось неоплаченных счетов. Прижиться здесь было непросто. К фриггам в Гладии относились с опаской, поскольку выходцев из царства льда здесь днём с огнём не сыщешь. Однако Стужа постаралась: завоевала определённый авторитет, её небеспричинно уважали и ей доверяли. Терять уже полюбившуюся жизнь не хотелось. С заказами в последнее время было плохо, да и особого наплыва клиентов в баре в последнее время не наблюдалось. В голове мелькнула мысль, что всё это явление временное и можно было бы обойтись без вмешательства в её дела Шелпстона, но Стужа оставлять своё будущее на волю случая не любила и не желала.

Девушка вновь посмотрела в глаза Бакса:

– Мои семьдесят, на меньшее не согласна. И то, если возьмусь. Можешь дать гарантию, что, если предложение Шелпстона мне не придётся по нраву, я смогу уйти?

– Конечно, – расплылся в широченной улыбке он. – Но только мои шестьдесят.

– Тогда ищи девчонку сам, – отрезала Стужа и отвернулась к стойке.

Дэлтон пыхтел и сопел рядом с девушкой, силясь принять решение. Декс подмигнул Стуже, когда Бакс закатил глаза и простонал:

– Пятьдесят на пятьдесят.

– Я сказала семьдесят, или отвали, – не поворачиваясь, ответила она.

– Без меня ты бы никогда не получила этот заказ, – побагровел Бакс. – Я принёс тебе этот шанс!

Стужа слегка повернула голову, но ничего не ответила. Декс чуть не подпрыгнул – чувствовал, как растёт напряжение. Теперь Дэлтон либо сдастся, либо уйдёт ни с чем, что маловероятно. И Стужа, и Декс ясно это осознавали.

– Ладно, – процедил сквозь зубы Бакс. – Согласен. Ты встретишься с Шелпстоном?

– Пиши адрес, буду у него в семь, – бросила Стужа, после чего поставила пустой стакан на стойку и ушла к себе.

На душе у неё было неспокойно. Девушка чувствовала, что с этим делом что-то неладно. Хотя, возможно, загвоздка была в том, что Бакс сам по себе ненадёжен. Он вызывал у Стужи отвращение. Да, заказы он порой подкидывал хорошие, но всё время юлил и недоговаривал. Ещё ни разу ничем серьёзно проблематичным это не обернулось, но всё бывает впервые.

Стужа жила здесь же, в своем заведении. За стойкой имелась дверь, а за ней – небольшой склад, следом располагались две комнаты, занимаемые хозяйкой бара. Она вошла в одну из них, скудно обставленную, бросила свой утеплённый плащ на кровать и села за грубо сколоченный стол.

Что она знала о Шелпстоне? Не очень много, на самом деле. Немолод, богат, владеет чуть ли не третью города. Законники его не трогают, в криминале не замешан, бизнес выглядит легальным. Хотя… всё это весьма может быть банальной показухой. Там, где большие деньги, всегда есть место обману и несправедливости. Сама Стужа на законы плевать хотела, и теневые дела Шелпстона её мало волновали. Однако нельзя не брать в расчёт, что таковые явно имелись.

Слухи, конечно, слухами, но стоило на этого самого бизнесмена и своими глазами посмотреть. Стужа решила, что на встречу с Шелпстоном сходить стоит, а вот уже принимать решение о том, работать ли на него, она будет по обстоятельствам.

Вечером, забрав адрес у Декса и получив его немое предостережение, Стужа вышла в город. Вновь задрала голову к небу и скисла. На тёмном сапфировом небе не было ни одного предвестника снега. Девушка накинула глубокий капюшон и поднялась по лестнице.

Город шумел, суетился, словно улей. Гладия – центр шести миров, ставший приютом для всех рас. Магия жила и процветала в каждом из миров, только у каждой расы она была своя – особенная. Такие как Декс, то есть бунны, обладали чудовищной скоростью и умением видеть собеседника насквозь, читали людей как открытую книгу. Вот и Бакса Декс считал без труда ещё в первую встречу. Бармен много раз говорил Стуже, что Дэлтон мерзкий скупердяй, который каждый вдох делает только ради денег. Девушка тоже хорошо знала это, но всё же надеялась, что Бакс осознавал ценность их сотрудничества. Стоит ему подставить Стужу, и он потеряет гораздо больше, чем приобретёт.

Далеко не все фригги были живыми порталами – такой чести удостоились лишь немногие. Народ, к которому принадлежала Стужа, жил во льдах, средь снегов и бурь. Им покровительствовали колючие ветра и безмятежность времени. Девушка давно покинула свой дом, почувствовав зов миров. Фригги редко оставляли свои земли и перебирались в другие миры, но родители Стужи не возражали. Здесь она успела позабыть своё истинное имя и привыкла к прозвищу, которое несколько лет назад дал ей Декс.

Отбросив мысли о долгожданном снеге, Стужа засунула руки в карманы и двинулась вверх по улице. Пешком до дома Шелпстона было примерно полчаса пути – не так уж много, по сути, – поэтому девушка особо не торопилась.

Она прошла несколькими кривыми улицами Гладии, миновала одну из не самых больших площадей и оказалась в престижном районе. Здесь было больше цветущих деревьев, дороги – куда ровнее и чище, а где-то неподалёку имелся даже собственный уютный парк. Богачи разных рас селились в просторных домах, привнося в этот на самом деле довольно странный район часть своей культуры. Дома были разношёрстными: высокими и низкими, с вычурной архитектурной отделкой или же с обычными кирпичными стенами, с чердаками и мансардами, с благоухающими садами или без них.

Стужа не любила этот район именно за то, как странно он смотрелся и какие смутно-неприятные ощущения вызывал. Она нашла нужный дом, поднялась по небольшой лестнице и постучала в дверь. Окна горели ярким светом на всех трёх этажах, на узеньких пристройках красовались длинные горшки с цветами.

Дверь ей открыл высокий худощавый слуга в чёрном, идеально сидящем костюме. Он бросил недобрый, надменный взгляд на девушку и жестом пригласил её войти:

– Мистер Шелпстон велел отвести тебя в библиотеку. У него ещё один гость, придётся подождать.

Стужа дёрнула плечом, не обращая внимания на явную враждебность слуги Шелпстона, и последовала за ним. Дом был большим, просторным, обставленным дорого, но без помпезной роскоши. У хозяина имелся вкус. Ну, или у хозяйки. Здесь всё говорило о том, что живёт в доме человек семейный. От каждого предмета веяло уютом, и Стужа невольно расслабилась.

– Здесь, – сказал слуга, открывая дверь в библиотеку. – Жди.

Девушка вошла в слабоосвещённую просторную комнату. Как и ожидала, увидела множество стеллажей с книгами – ничего удивительного. Богачи любят делать вид, что много времени проводят за чтением. Подумав об этом, она хмыкнула. Скорее всего, Шелпстон не прочёл и десятка томиков.

У окна стоял дубовый стол, а на нем – светильник с единственной тускло горевшей лампой. Справа и слева глубокие, на вид довольно удобные кресла. Что-то шевельнулось в тёмном углу, и Стужа чуть не вздрогнула, насторожилась, медленно повернула голову. Тишина.

Она почувствовала один чёткий удар собственного сердца – единственный показатель тревоги. Вся обратившись в слух, затаила дыхание, уже кожей ощущая чьё-то присутствие.

– Кто ты? – ровным голосом спросила девушка.

Раздался лёгкий скрип, а потом из тени вышел здоровенный детина. Другое – более подходящее – слово подобрать бы не удалось, поскольку ростом он был выше Стужи минимум на голову. При таком росте ещё и широченные плечи, мощный торс, огромные руки, которые держали уродливую дубину.

«Калдор», – пронеслось у неё в голове, стоило увидеть одежду здоровяка. Калдоры – как плевки из далёкого прошлого: старомодные мешковатые брюки на подтяжках, рубашки, идиотские шейные платки, глупые причёски. У этого ещё и лицо выглядело самым что ни на есть тупым. Их мир застрял во времени и пространстве, ведь калдоры не стремились к прогрессу, не жаловали подвижек современности. Женщины носили громоздкие пышные платья, шляпы и всякие другие архаичные глупости. Однако недооценивать калдоров не следовало – об этом Стужа знала не понаслышке. При всей своей видимой нелепости они были нечеловечески сильны и воинственны.

– Не врут, значит, люди, – усмехнулся здоровяк. – Глаза у тебя и правда как две ледышки.

Калдор широко улыбнулся, будто старую подругу встретил, и Стуже показалось, что он вот-вот обниматься полезет.

– И меня не обманули, – хмыкнула она, – у вас у всех физиономии блаженные.

Здоровяк и бровью не повёл, ухмыльнулся только снова, а потом опустил свой зад в кресло. «Какого чёрта он здесь делает?» – подумала Стужа, чувствуя нарастающее волной цунами раздражение.

Дверь резко открылась, и в библиотеку решительно вошёл Огден Шелпстон. Он бросил хмурый взгляд на Стужу, затем, отыскав глазами калдора, прошёл к столу.

Стужа как можно внимательнее рассмотрела своего возможного нанимателя. Рост средний, телосложение не атлетическое, но в движениях и суровом взгляде читается твёрдость и непреклонность. Голова наполовину лысая, брови густые, мясистые губы недовольно поджаты.

– Познакомились? – бросил он. – Отлично. Будете работать вместе.

Стужа повернулась в сторону здоровяка, которого это высказывание, похоже, ничуть не смутило, тут же возразив:

– Во-первых, я ещё не согласилась работать на вас, во‑вторых, я работаю одна.

– Плевать на твои привычки, – отчеканил Шелпстон, – будешь делать как я сказал. У меня нет времени на сюсюканье с тобой.

Стужа выдержала его пронзительный взгляд, выражавший явную, четко читаемую угрозу, и развернулась к двери. Её всегда радовал тот факт, что она могла выбирать клиентов.

– Не так быстро, – рявкнул Шелпстон. – Не хочешь потерять бар, сядь и заткнись.

Глава 2

Проглотить слова Шелпстона, что скорее походили на не терпящий возражений приказ, оказалось непросто. Стужа медленно повернулась, опалив хозяина дома ледяным взглядом.

– Я пришла сюда по собственной воле, по собственной воле и уйду! – четко произнося каждое слово, сказала она. – Бар принадлежит мне, никто не сможет у меня его отобрать.

– В моей власти напустить на него законников, – усаживаясь за стол, уже спокойнее сказал Шелпстон.

– Это не проблема, он чист, – уверенно заявила Стужа.

– Мне плевать, если надо, они найдут всё что угодно, – не моргнув и глазом, пригрозилон.

Некоторое время Стужа просто смотрела в подлые глаза, осознавая, что попалась на крючок. Это и был тот самый раз, когда сотрудничество с Баксом Дэлтоном обернулось проблемой.

– Вижу, ты сообразила, – удовлетворённо кивнув, как бы невзначай заметил Шелпстон и указал девушке на свободное кресло. – Чтобы ты знала, на твой бар и на тебя мне плевать.

«Расплевался, черти тебя раздери», – подумала раздражённо Стужа, усаживаясь поудобнее.

– Мне нужен результат! Пропала моя дочь, ваша задача – найти её. И как можно скорее.

Принимая поражение, Стужа решила для себя, что выполнит эту работу и больше никогда не свяжется с Баксом. Как и многие другие, она терпеть не могла, когда её к чему-то принуждали, и жалела, что гнев, который присущ другим расам, не горячил её заледенелую кровь. Как ни странно, иногда, в исключительных случаях, мощные чувства помогают мыслить и поступать нерационально. И в этих же самых исключительных случаях это-то как раз и идёт на пользу.

Фригги не лишены эмоций и эмпатии как таковых, просто они умеют их скрывать, подавлять. Их кровь не закипает в венах, когда просыпается ярость, сердце взволнованно не колотится, оно вообще никогда не ускоряется. Радость, грусть, печаль и прочие проявления чувств не чужды этой расе, просто они почти никогда не выходят на передний план.

И сейчас, смирившись с безвыходностью установившегося положения, Стужа постаралась извлечь как можно больше пользы из этой встречи. Для начала она попыталась определить, кем же в действительности был Огден Шелпстон. Сложность состояла в том, что представители почти всех рас на первый взгляд ничем не отличались друг от друга. Только если присмотреться, призадуматься, то можно определить, кто сидит напротив. Явные признаки принадлежности к той или иной расе можно было узреть в тот момент, когда они задействовали магию или когда взбудораженные чувства брали верх над разумом. Лишь фригги ни для кого не были загадкой с первых секунд встречи.

Дом Шелпстона, его внешность, манера речи и поведение говорили о том, что он был мардором. Опасный вид. Их сильнейшей стороной считается разум. Они умеют подавлять чужую волю, могут воздействовать ментально на представителей других рас. Именно в такие моменты мардоры видоизменяются. Их глаза становятся красными, тело преобразуется в нечто бесполое: нечто с двумя нижними конечностями, без рук, без малейшего волосяного покрытия. Стужа видела это всего пару раз, но ей уж точно на всю жизнь хватило. Ещё один повод воздержаться от открытого противостояния. Мардоры, как правило, привыкли получать желаемое, не заботясь о цене.

– Если найду вашу дочь, вы оставите меня и мой бар в покое? – задала вопрос Стужа.

– Да, – ответил Шелпстон.

– Что помешает вам угрожать мне постоянно?

– Для чего? Чтобы использовать как портал? – усмехнулся он. – Портал у меня есть. Сейчас мне нужны и другие твои навыки. У тебя обширные связи по всем шести мирам. Дочь – самое ценное, что у меня есть. Найдёшь её, забуду о тебе навсегда. Знай, я слов на ветер не бросаю.

– Зачем мне он? – спросила Стужа, кивая в сторону здоровяка.

– Так надо, – коротко ответил Шелпстон, смотря долгим задумчивым взглядом на калдора.

Стужа тут же приметила, что между ними что-то происходило. Ощущалось явное напряжение, поэтому назвать этих двоих приятелями вряд ли получилось бы, даже несмотря на то, что калдор всё так же самодовольно ухмылялся.

– Вы хотите подсунуть мне в напарники совершенно незнакомого человека, а я должна просто принять это? – сухо поинтересовалась Стужа.

– Именно так, – отрезал Шелпстон, – а теперь берись уже за дело. Не отнимай моё время. Что тебе нужно для работы?

Стужа хмыкнула, решая для себя, что спорить с ним – лишь зря воздух сотрясать. От здоровяка можно будет и самой избавиться при благоприятном стечении обстоятельств.

– Прежде всего мне нужно как можно больше информации, – сказала она. – Имя, возраст, фото. Когда и при каких обстоятельствах она пропала?

– И всё? – удивился Шелпстон. – Не спросишь про врагов, про мои дела?

– Это задача законников, – беспристрастно ответила девушка. – Мне нужен лишь след.

Огден Шелпстон поднялся из-за стола, недобро глядя в лицо Стуже. Она не нравилась ему, и это чувство было более чем взаимно. Однако мардор не отказывался ни от одного шанса найти дочь. Стуже пришла в голову мысль, что эта привязанность к своему чаду – единственный его плюс.

– Её зовут Мэделин, – сдержанно сказал он. – Пятнадцать лет. Исчезла прошлой ночью прямо из своей спальни.

– Мне нужно попасть в её комнату, – решительно заявила Стужа, вставая. – Если забрали прямо из спальни, то явно не обошлось без портала, а это по моей части.

– Ты найдёшь след? – спросил Шелпстон, и голос его впервые дрогнул.

– Не обещаю, – коротко ответила она, всем своим видом показывая, что готова действовать и исполнить всё, что от неё зависит.

– Бурелом, – обратился мардор к здоровяку, – проводи её в комнату Мэдди.

Прозвище «Бурелом» показалось Стуже интересным. Скорее всего, оно было дано здоровяку за то, что остаётся от противников после того, как он поработает своей дубиной. Калдоры сами по себе сильны, а если ещё и с оружием, то позади оставляют лишь руины.

Громила медленно поднялся, хмыкнул, проходя мимо девушки, и вышел за дверь. Стужа последовала за ним. Комната девочки располагалась на третьем этаже. И, похоже, кроме Мэделин там никто больше не жил. Лестница привела к широкому коридору с тремя дверьми. Стужа заглянула за первую – ванная. Потянулась к ручке второй, но Бурелом ловко перехватил её руку:

– Сюда нельзя. Мэдди была бы против.

– Ты знаешь девочку? – удивилась Стужа.

Неожиданный поворот. Ей казалось нелепым общение мардора и калдора, ведь эти расы не очень охотно взаимодействуют, да и такие, как Шелпстон, по большей части сами по себе.

– Её комната следующая. – Бурелом проигнорировал вопрос и вошёл в приоткрытую дверь.

Комната Мэделин показалась Стуже уютной, хотя обстановка была довольно сдержанной. Никаких девчачьих прелестных штучек: бантиков, игрушек, нарядных платьев. Аккуратно застеленная кровать, будто она и не ложилась, хотя отец Мэдди сказал, что пропала дочь глубокой ночью. В котором часу ложатся девочки-подростки? На столе тоже был идеальный порядок. Стужа провела пальцем по гладкой поверхности – без особого смысла, скорее, чтобы внутренне почувствовать хоть какую-то связь с этим безликим местом. Бросив осторожный взгляд на своего спутника, она вновь удивилась. Здоровяк будто остолбенел. Его лицо стало каменным, не выражавшим ни единого оттенка эмоций. Единственное, что показалось девушке очевидным, – это его неприязнь к опочивальне.

Дальнейший осмотр тоже ничего не дал. Просто шкаф, и в нём просто вещи. Не красочные, а такие же безликие, как и вся комната. Привлёк внимание только засохший ярко-жёлтый узорчатый лист клёна, который был приколот булавкой к обоям на стене возле фигурного зеркала.

– Как странно, – пробормотала Стужа, коснувшись его шершавой поверхности пальцем. – Этот листок похож на безмолвный бунт против серости…

– Что ты сказала? – встрепенулся Бурелом.

Девушка повернулась к здоровяку, который напомнил о себе, и, немного поразмыслив, пояснила:

– Эта комната лишена какой-либо индивидуальности. Будто здесь нет ничего, что было бы дорого девочке. Всё такое… неодушевлённое, что ли. Кроме этого листка. Он – словно тихий голос, протестующий против обезличивания. Словно Мэделин хотя бы так хотела проявить себя.

– Очень похоже на неё, – невесело усмехнулся Бурелом.

Стужа продолжила смотреть на собеседника, наблюдая за малейшими изменениями в выражении его лица. Заметив это, громила натянул улыбку и дёрнул бровями:

– А ты не бунтовала в юности?

– Не твоего ума дело, – спокойно ответила Стужа. – Забрали девочку не отсюда. Я не чувствую никакой активности. Портала в этой спальне не было.

– И что ты думаешь? – поинтересовался Бурелом.

– Отведи меня в другую комнату, – строго велела она. – Время уходит. Что за той запертой дверью?

– С чего бы я должен тебе показывать? – спросил Бурелом, складывая руки на груди.

– Потому что, если не отсюда, то из той комнаты забрали Мэдди. Разве не ясно? – нахмурилась Стужа. – Не будь идиотом.

– Я проверял, – ничуть не оскорбился он. – Дверь в комнату заперта. Она не входила туда ночью. Ключ лежит на месте, я первым делом посмотрел в тайнике.

Стужа раздражённо выдохнула:

– В тайнике? Что за тайник?

– У Мэделин и её отца был уговор. Ту комнату она отвоевала не без труда. Огден разрешает ей заходить туда на два часа в день, а сам никогда в нее не заглядывает.

– А взамен? – удивилась Стужа.

– Она не создаёт семье проблем, не совершает глупостей, в общем, ведёт себя как прилежная дочь. Хорошо учится, не дерзит родителям, – пояснил калдор.

– Образцовый ребёнок, – пробормотала девушка. – А ты почему так хорошо осведомлён?

Бурелом вновь лишь плечами пожал, не удостоив Стужу хоть каким-нибудь ответом. Он оторвался от стены, которую подпирал, и подошёл к столу. Лёгким движением отодвинул его, а после проделал какие-то неясные манипуляции с задней ножкой.

– Вот, – сказал он, протягивая девушке ключ. – Но сделаем всё быстро. Осмотришься, и тут же выйдем. Мэдди будет недовольна, если её отец войдёт.

Стужа отметила для себя явную привязанность здоровяка к пропавшей девочке. Это показалось ещё более странным, чем общение с её высокомерным отцом. Девушка взяла ключ и поспешила к запертой двери.

Прежде, чем впустить Стужу, Бурелом огляделся. Он позволил ей войти, а потом запер за ними дверь изнутри. Оказавшись в столь оберегаемой тайной комнате, Стужа поняла, почему девочка возражала против явления сюда Огдена Шелпстона.

В отличие от спальни, помещение пестрило буйством ярких красок. Всё вокруг было радужно-цветным. Солнечно-желтым, небесно-голубым, зелёным, как свежая трава. Здесь стояли холсты, на которых красовались разнообразные натюрморты и пейзажи, нарисованные красками. Повсюду валялись тюбики, полные и скрученные, из которых выдавливали последние капли.

– Удивительный контраст, – заметила Стужа.

– Такая Мэдди внутри, – сказал сопровождавший ее Бурелом.

Отбросив всё лишнее, Стужа сконцентрировалась на поиске следов возникновения здесь портала. На это ушло чуть больше времени, чем обычно, но ей всё же удалось. Она нащупала эфемерный след.

– А теперь посмотрим, куда он ведёт, – пробормотала девушка и сделала странный жест руками: будто распахивала плащ, который, впрочем, так и остался застёгнутым на все пуговицы.

Бурелом даже подскочил, когда перед его глазами возникли шесть медленно крутящихся сфер. Они светились и мерцали, а Стужа внимательно разглядывала их.