54 по шкале магометра

И спасибо за рыбу

– У, кирпичная каракатица!

Я шёпотом выругался и топнул по глади воды. Потом бросил на берег удочку, тоскливо посмотрев на оборванную леску. И ладно бы снасти потерять – запасов на три жизни хватит, ещё от отца осталось. Тем более знал про ту корягу, сижа-то известная, всегда с этого места рыбачу. Но не клевало совсем! А под корягой, может, и нашлась бы какая плотвичина. Нет же – нашёл только мороку на свою голову.

Домой пойти, что ли? Всякое настроение пропало, да и солнце уже ползло к зениту. Обидно. Дело ведь не в рыбе даже, тут же как – на жарёнку хватит и ладно. Но сам процесс! С утра улов – и день готов, любое дело с улыбкой спорится. Похоже, не в этот раз.

– Мееееяааау! – несогласно протянул кто-то за моей спиной.

Я обернулся. Кто-то оказался облезлым чёрным котом. Он дернулся, показалось, будто пожал плечами, хотя и странно говорить такое о животине. Потом махнул головой куда-то в сторону, маня за собой.

Нет, не думайте, что я пошёл за ним сразу. Я вообще не имею привычки следовать за котами. Но движение не было случайным. Отойдя от берега, кот остановился и посмотрел на меня, долго и осмысленно. Ждал.

– У, жужелица жареная!

Не люблю заставлять ждать. Поэтому я подхватил удочку, ведёрко, запихнул коробку с червями в разгрузку и двинулся за котом. Он удовлетворённо кивнул и свернул влево.

На самом деле, сиж на реке хватало. На деревне почти каждый первый пусть не рыбак, но удочку закидывать умеет. И у каждого есть свое любимое место. Вот тут, например, Порфирьич сидит. Ну не сейчас, а вообще. Но кот, остановившись на секунду, прошёл всё же мимо. Тропинку к затону, которую проделал в кустах Митяй, он и вовсе проигнорировал. А вот у Михалычевой сижи встал как вкопанный, насторожился, прислушался и пошёл прямо к берегу, улёгшись на травке у самой воды.

– Что, здесь? А, кошатина?

Кот лениво мявкнул и двигаться явно не собирался. В этот самый момент в нескольких метрах от берега раздался всплеск. Надо же… Ну ладно, Михалыч всё равно в городе, да и нет тут никакой войны, как у дочери в Москве за парковочные места. Я достал запасные снасти – нацепил поплавок, прикусил грузило, начал привязывать крючок.

– Звать-то тебя как?

Вчера я ни за что не задал бы коту подобный вопрос. Но этот выглядел так, словно имя у него есть, и он его прекрасно знает.

– Мрррряу, – ответил кот.

– Не особо понятно. Ладно, будешь Мряв.

– Мряу, – подтвердил тот.

Я стрельнул взглядом в сторону кота, нацепил червя и забросил удочку. Поклёвка пришла ровно через минуту. Подсечка. Ёршик. Не большой, но лиха беда начало. Может, день ещё и получится.

Я кинул рыбину Мряву. Новый червь. Новый заброс. Две минуты. Плотва. Я довольно ухмыльнулся и почесал кота за ухом.

– Мррр…

***

С сижи мы ушли часа через два. Один довольный, второй сытый. Не то чтобы клёв был столь же активный, как в начале, но хватило и Мряву, и мне с Василисой на жарёнку, а мелочь вовсе отпускал с чистой совестью.

– Откуда же ты такой взялся, а, Мряв?

– Мррряааа… – задумчиво протянул кот, явно не собираясь вдаваться в подробности.

– Понимаю. Я тоже о прошлом говорить не люблю. Но всё равно спасибо.

Мряв сделал то же движение, которое я принял за пожимание плечами.

– Да ладно тебе. Я, может, отблагодарить хочу. Добром за добро.

Кот посмотрел на меня удивлённо.

– Не, я понимаю, рыбой ты свою долю получил, но…

Мы как раз вышли на дорогу. Мряв вновь пожал плечами, но вдруг остановился и опустил голову. Он стоял на обочине, потом развернулся и пошёл поперёк, мне наперерез. И не дойдя до противоположного края лишь пару шагов, повернул ко мне голову и посмотрел грустно-грустно.

– Не понимаю тебя, друг.

Кот прошипел что-то, а потом забегал поперек дороги, прямо передо мной, но также не касаясь обочины.

– Так, погоди, чёрный кот, дорога… Ой, перестань! Я не верю в приметы.

Мряв кинул на меня полный снисхождения взгляд, но потом снова погрустнел.

– А ты, значит, в приметы веришь?

Кивок.

– Ты приносишь несчастья?

Кивок.

– Хочешь, чтобы я тебя от этого проклятия избавил?

Теперь Мряв посмотрел на меня с сомнением.

– Да, я тоже не знаю, как. Но давай попробуем. Пойдем, занесу снасти домой, Вася тебе молочка нальёт, а там уже покумекаем.

Надо признать, что по части освобождения от проклятий я был полным профаном. Как-то не приходилось этим заниматься. Бабка-шептунья есть знакомая, но кот… Отшепчет она кота? Вряд ли, чёрные коты – тема глобальная. Это испокон веков ведётся. Но что бы придумать?

Чёрный кот приносит неудачу. Что противопоставить неудаче? Удачу, логично же. Какие у нас приметы удачные? А! Я соскочил с дороги в поле, заросшее клевером.

– Есть шанс?

Я повернулся к коту, но тот посмотрел на меня крайне скептически.

– Что, не будешь клевер кушать?

– Пф! – фыркнул Мряв и, не говоря ни слова больше, ушёл вперёд.

– Лааадно!

Я поплёлся следом. Уже показались берёзки у околицы, а там через три дома и мой уже. Вообще, я согласен, четырёхлистник искать – та ещё задачка. Да и при чём тут коты к тому же? Нужно что-то ещё. Нужно, нужно, нужно…

– Мряв, точно!

– Мрррряяяу? – от неожиданности подскочил кот.

– Доверяешь мне?

Мряв наклонил голову, словно сомневаясь в ответе, но всё же кивнул.

– Тогда беги в тот конец деревни. Прямиком по главной улице. Спрячься и жди. И помни – Председатель шумный, но не страшный. А там сам всё поймёшь.

Кот округлил глаза, но снова кивнул. И устремился в указанном направлении. А я свернул влево, чтобы обогнуть деревню по окраине. План, конечно, такой себе, но если получится – выйдет забавно. Главное, чтобы все участники оказались на месте.

Оказались. Я примостился за кустом и наблюдал, как Председатель роется в куче мусора за домом Федотишны. Вы не подумайте, Председатель – пёс. Дворовой породы. Когда колхоз развалился, жители решили, что председатель всё равно должен быть. И взяли на эту роль прибившегося в тот же год пса. Не то чтобы свои председательские обязанности он выполнял исправно, но народ его подкармливал, хотя и на свалку Председатель наведывался регулярно.

А где Графиня? Вижу. Гуляет по саду. Пышных форм трёхцветная персиянка. Они с Председателем – давние… оппоненты. Ну сами понимаете – дворянка и пролетариат. Но, как и в жизни, рабочий класс победил, а Графиня теперь по большей части обретается за забором у Ивановны. Осталось её оттуда выгнать. Хорошо, что Ивановна увязалась в город за Михалычем.

Я перепрыгнул через забор и шуганул кошку, покрикивая и стуча удочкой, все ещё остававшейся у меня в руке, по забору. Направление атаки я выбрал правильное, так что Графиня рванула по единственному оставшемуся вектору – через дырку в заборе и на улицу. Где её, как и ожидалось, заметил Председатель, залившийся радостным лаем.

Разумеется, я тоже хотел это видеть. Пёс вылетел из-за угла с шумом и настойчивостью танка, на который собирали деньги всем колхозом семьдесят лет назад. Графиня остановилась как вкопанная и скрыться явно не успевала. Но на её счастье тут же раздался такой восхитительный «Мррррряяяяуууу!», которому позавидовала бы даже сирена ПВО. Мряв, недолго думая, пошёл на таран и врезался в Председателя, делая честь самым опытным японским камикадзе.

Пёс натурально отлетел в сторону, взвыл и уставился на нового противника. А Мряв шипел и явно не собирался уклоняться даже от прямого столкновения. Суть Председатель уловил сходу и драться не стал. Гавкнул для острастки и отступил к своей куче. А Графиня внимательно осмотрела своего спасителя и решила не обращать особого внимания на неказистый вид.

Я уж не стал дожидаться результатов их знакомства – всё там будет хорошо. Отдал Мряву честь и отчалил в сторону дома. Думаю, план сработает. Кому как не трёхцветной кошке нейтрализовать проклятие моего друга? Такая вот математика.

***

Прошло пару дней.

Я шёл к реке, когда за моей спиной раздалось синхронное мяуканье. Мряв и Графиня шли бок о бок, явно стремясь догнать меня.

– Ну привет, ребята. Как вы?

Кот уставился на меня с видом «Сам-то как думаешь?»

– Понимаю. Ну пойдём. Знаешь, где сегодня клевать будет?

– Пф, – ответил оскорблённый в лучших чувствах Мряв.

Он-то, конечно, знал. И, поведя за собой Графиню, побежал мимо сиж, останавливаясь у некоторых и прислушиваясь к чему-то, что было доступно только ему. Я обратился к кошке:

– Как он это делает?

– Мяяяу, – мелодично ответила она.

А Мряв снова фыркнул и направился прямо к воде. Остановился у кромки берега, сел и наклонил голову к самой поверхности реки. Потом посмотрел на меня.

– Чего ты хочешь? Чтобы я сделал так же?

– Мяяяу, – подтвердила за своего кавалера Графиня.

– Ну ладно.

Я догнал кота и наклонился ухом к самой воде. Плеск волн. Ветер в камышах.

– Не слышу, Мряв.

– Пффф, – снисходительно ухмыльнулся он и отошёл к Графине.

Я не стал забивать голову тайнами, просто собрал удочку и закинул как можно дальше. Поклёвка, разумеется, не заставила себя ждать. Я вытащил небольшую уклейку и повернулся к неразлучной парочке. Они всё ещё сидели рядом и смотрели на меня. Немного свысока, осознавая какой-то секрет, недоступный мне. Но благодарно. Будто говорили: «Спасибо за нас».

– И спасибо за рыбу.

Я ошарашенно посмотрел на Мрява, но тот молчал.

Показалось.

Наверное.

Рыбный день

Кот Гаврик был путешественником. Иногда он уходил из дома на несколько дней и даже недель. Любил бывать на реке. Однажды, прогуливаясь вдоль берега и ловя стрекоз, он заметил, что из воды на бетонную плиту дамбы выскочила небольшая рыбка. Сомёнок, тренируясь охотиться на мальков, заигрался и случайно выпрыгнул на берег. Гаврик подошёл к трепыхающейся рыбке, сощурился и столкнул лапкой в воду. Сомёнок быстро поплыл на глубину, где под корягой жил его дед – старый огромный сом. Дед взглянул на испуганного внука, выплыл из своего убежища и поднялся к поверхности. Из воды показалась большая голова. Сом взглянул на Гаврика, махнул хвостом и нырнул.

***

Июнь. Солнечные лучи тронули крышу одинокой пятиэтажки и, войдя во вкус, быстро поползли вниз. Добравшись до четвёртого этажа, они отыскали не зашторенное окно и бодрящей волной окатили веснушчатое мальчишеское лицо. Мальчик медленно открыл глаза, улыбнулся и, смахнув одеяло к стенке, поспешил к окну.

На улице было светло и безлюдно. Веснушчатый представил себе, что сейчас не раннее утро, а третий час дня. «А что, если все люди исчезли? Не навсегда, а на пару дней хотя бы. Вот было бы здорово!». В воображении он зашел в магазин за мороженым и газировкой, забрался в пару соседских квартир, поиграл там в денди, взял велосипед у Димона, сходил в кинотеатр на боевик с Ван Даммом… «Ну нет, одному скучно». И он принялся с помощью старого дедовского экспонометра, который мальчик всегда считал инопланетным прибором, вытаскивать друзей из таинственной «зоны исчезновения». Кого-то, правда, передумав, возвращал обратно.

Но фантазия мальчика треснула, как линза на очках у дяди Андрея Баранова, который так некстати вышел из подъезда столь ранним, наполненным росой и мечтами, утром. Заправленный по грудь брюками, кудрявый дядя Андрей уверенно и бодро шагал по направлению одиноко стоящей между площадками для игры в городки и баскетбол высокой сосны. Добравшись до дерева, Дядя Андрей взял в зубы чёрный кейс, с которым никогда не расставался, подпрыгнул и зацепился за нижнюю ветку. Затем он подтянулся и, смешно перебирая ногами вдоль ствола, забрался на толстую нижнюю ветку. Но на этом Дядя Андрей останавливаться и не думал: он повторял и повторял успешные, но не слишком элегантные подтягивания до тех пор, пока не добрался почти до самой верхушки сосны, где, словно большая птица, разместился. Он сидел спиной к дому и смотрел в сторону вышедшего из-за леса солнца.

– Сашенька, ты уже проснулся? – послышался голос мамы. – Зачем тебе эта рыбалка? Спал бы, да и спал, – вздохнула мама.

Саша повернулся к маме:

– Доброе утро, мам. Мы с Максом договорились.

С улицы послышался дребезжащий звонок. Саша подумал о школе. Впервые за месяц. «Летом школьные звуки – большая редкость. Даже белого жука-носорога легче найти, провозившись целый день на опушке леса, чем услышать что-то напоминающее о школе», – подумал Саша и обернулся к окну. На улице вновь было безлюдно. Сосна лишилась своего необычного гостя. Мама собрала Саше бутербродов и налила чая с земляничным вареньем в термос. Мальчик, захватив удочку, стоявшую в углу у двери, послал маме воздушный поцелуй и выскочил в подъезд. Мама крикнул ему вслед:

– А червей-то не забыл?

– Они у Макса.

Саша спустился на второй этаж, тихо отбарабанил секретный шифр в железную дверь. Вышел Макс.

– Максим, а червей-то не забыли? – задала тот же вопрос мама Макса.

– Они у Санька, – ответил Макс, подмигивая Саше.

У подъезда мальчиков встретил Гаврик – Сашин кот. Черно-белая длинная шерсть Гаврика лоснилась. Свежая царапина на носу и уверенная походка говорили о том, что он вышел победителем из очередной драки. Он был в полном расцвете кошачьих сил. Черный окрас в виде маски, покрывающий мордочку до уровня глаз, и чёрное пятно на белом подбородке, словно эспаньолка, делали его похожим на благородного разбойника, каким он и был в кошачьем, не замечаемым взрослыми, мире.

Гаврик мяукнул, подошел к Саше и потёрся о его ногу.

– Привет, гулёна! Мы на рыбалку пошли. Рыбы наловлю – наешься до отвала. Будь дома вечером, Гаврюша, – посоветовал коту Саша и погладил его по голове.

Гаврик ещё раз мяукнул, тоскливо посмотрел на Сашу и ушёл за гаражи.

Макс и Саша улыбнулись друг другу, перекинули удочки через плечо и пошли по тропинке к реке. Саша посмотрел на старую сосну, стоявшую рядом с баскетбольной площадкой, и подумал, что как-нибудь надо на неё забраться. Они прошли через футбольное поле с залысинами. Дальше стоял лес, воюющий с гигантским заводом за право обладания бетонным забором, который отделял два несовместимых друг с другом мира.

Саша рассказывал, что скоро вернётся с северной вахты Папа и привезёт ему кедровые шишки. Макс говорил, что дома у него лежит три коробки с жвачками «Турбо», а это по шестьдесят блоков в каждой. Друзья стали прикидывать, сколько это в жвачках. Сошлись на том, что это не меньше пяти тысяч жвачек, и что мама Макса, которая привезла товар из Москвы для продажи, не заметит, если в каждом блоке будет по одной без вкладыша. Тропинка вела вдоль заводского забора – галереи художественных, лирических и прозаических произведений деятелей народного искусства. Здесь были и красочные граффити, и пошлые частушки, рисунки, целые портреты неизвестных личностей и собирательных образов, короткие, драматического содержания, истории, стихи и просто констатация факта о том, что «Мамонт – чёрт». Мальчики зачитывали наиболее удачные, как им казалось, стихи и частушки, используя серьёзные и весёлые интонации, меняли плохие слова и имена героев на приемлемые синонимы, смеялись и спрашивали друг друга о значении некоторых понятий. Относительно одного особо едкого стиха друзья сошлись в том, что он был начертан кровью.

Последняя секция забора перед углом, за которым тропка переходила в спуск к заливу Волги, была чистой. Дойдя до неё, друзья затихли. Мальчишки смотрели на серую поверхность ожидающе, будто на аппарат для приготовления попкорна.

– «Стена рыбака». Знаешь, в чём её секрет? – спросил Макс Сашу, не отрывая взгляда.

Саша молчал. Он знал, что Макс сейчас откроет ему тайну.

– В неё вселилась душа деда Копчёного. Того, что червей продавал. Который жил у второго болота. У него черви были самые клевачие. Говорят, что он свой огород навозом удобрял, но ничего не сеял, а выращивал особый вид червяков. А как умер Копчёный, так и вселился его дух в эту стену.

Саша перешёл на шёпот, будто опасаясь, что его услышит Копчёный:

– А что, если не получится? Ведь мы даже не искали червяков, а специально пришли сюда, зная…

– На всякий случай я взял с собой тесто, – Макс похлопал себя по карману синей олимпийки «Динамо».

Макс достал мел и кривым почерком вывел: «Большая банка червей». После он подал знак Саше, и мальчики отвернулись от стены. На счёт «десять» они повернулись обратно и увидели, что на песке стоит пластмассовый контейнер, полный чёрной земли, в которой копошилась запрошенная наживка. Надпись Макса исчезла, но на стене появилась другая – «Конфеты «Дюшес» – 10 штук».

– Вот ведь… – сказал Макс, у которого всегда с собой были конфеты. – Не буду я отдавать. Это мои любимые.

– Макс, давай положим. Вдруг он рассердится, и мы ничего не поймаем?

После недолгих препирательств Макс вынул из кармана пакет с конфетами и положил перед стеной. Друзья отвернулись от стены – конфеты исчезли.

Спустившись к речке, мальчики увидели на берегу рыбака, энергично накачивающего резиновую лодку, крякая резиновой помпой. Это был Синичкин – усатый мужчина в засаленной серой одежде и шапке-петушке. Он улыбнулся и блеснул золотыми зубами:

– Здорово, пацаны! Что, опять за говорящей рыбой пошли? Так это, не сезон!

– Нет, мы за сорожкой.

– А, – принял ответ рыбак. – Сегодня ветрено будет. Рыбачить только до обеда придётся – потом поплавка из-за ряби не увидите. – Он махнул головой в сторону горизонта, указывая на какие-то признаки надвигающейся непогоды. Но мальчики ничего на горизонте не разглядели.

Вдруг послышался электронный писк. Макс полез в карман и достал из него овальный пластмассовый предмет.

– Что это у тебя? Часы? – заинтересовался Синичкин.

– Тамагочи. Есть хочет, – ответил Макс, нажимая маленькие кнопки виртуального питомца.

– Ох уж эти технологии. Чего только не придумают. Прогресс! Сейчас, знаете, даже на небесах прогресс. Вот раньше, к примеру, хороший человек помирает – за ним ангелы летят. Своим ходом. А сейчас ангел за душой на летающем трамвае добирается. Прилетит, будто рейсовый, звонком тренькнет – и того.

Он присвистнул, радостно гэкнул от того, что закончил качать лодку, бросил вещи в нос лодки и отчалил. Недалеко от берега качалась на волнах жирная чайка. Чайка взмыла в воздух и тут же села в лодку на свободное поперечное сидение. Синичкин был единственным человеком в мире, приручившим чайку. По крайней мере, мальчики не знали больше ни одного такого случая.

– Ну, бывайте, пацаны! – крикнул Синичкин и помахал рукой.

Друзья пошли к старой дамбе. Там они разложили удочки, насадили червяков и забросили снасти.

Было всё ещё раннее утро. Вода в затоне отражала большие дубы. Где-то далеко со стороны острова прокричала неизвестная птица.

– Сейчас клюнет, – сосредоточившись на поплавке, сказал Макс.

Прошёл час. Мальчики обошли всю дамбу, поспрашивали у нескольких рыбаков – не клевало ни у кого. Тогда они вернулись на изначальное место и загадали просидеть ещё полчаса, если не клюнет – идти домой.

Саша думал о том, что они с Максом целых две недели будут вдвоём во дворе: их друзья уехали в детские лагеря. «Чем же они будут заниматься? Рыба не ловится, в футбол играть надоело, хоть бы вновь в подвале объявился инопланетянин». Вдруг в центре залива водная гладь нарушилась, и на поверхность всплыло что-то большое, размером с лодку Синичкина. «Большое» имело круглую голову и шевелило хвостом. Саше показалось, что оно смотрит на него. Мальчик свистнул Макса, который плевал на наживку в надежде, что этот рыбацкий трюк подействует. Но существо уже исчезло.

– Что там?

– Рыба. Наверное, сом. Здоровенный. – Саша развёл руками, показывая размер рыбы.

Прошло несколько минут, и поплавок Саши дёрнулся. Саша округлил глаза, крикнул: «О!», подождал когда поплавок нырнул пару раз и подсёк удочку.

– Есть рыба! – радостно сказал Саша, ловя трепыхающуюся серебристую рыбку в руки.

Макс заинтересовано подошел к другу и со знанием дела сказал:

– Это случайная. Рыбы сегодня не будет. Погода меняется, – и Макс показал на набегающие с горизонта облака.

Саша насадил на крючок нового червя и забросил удочку. Клюнуло тут же. Сорожка была такого же размера, что и предыдущая. Макс, не говоря ни слова, закинул удочку рядом с Сашей.

Третья рыбка поймалась так же мгновенно. А за ней и четвёртая, и пятая… Макс сверил глубину поплавка с Сашиной, внимательно подглядел за тем, как Саша цепляет червя, даже попросил плюнуть Сашу на его наживку, но у него так и не клевало. А Саша таскал одну за другой. Макс даже поменялся с Сашей удочками, но у него так ни разу и не клюнуло.

Черви закончились. В ход пошло тесто. Саша забил рыбой свой пакет и принялся складывать её в пакет Макса.

– Ничего, Макс, поделим! – успокаивал друга Саша и продолжал вытаскивать желтоглазых рыбёшек. – Вот Гаврику подарок-то!

Тесто тоже закончилось, и Саша стал насаживать на крючок семечки, которые нашел в кармане его рыбацкой куртки.

«Папа будет гордиться», – думал Саша.

Максу надоело смотреть на удачливого друга, и он стал уговаривать Сашу идти домой. После того, как и пакет Макса был полон, Саша согласился.

Солнце подгоняло мальчиков, обжигая спины.

Мальчики подходили к дому. Саша чувствовал себя героем и ожидал удивлённых возгласов соседей. Макс тоже был вполне удовлетворён – рыбу они разделили.