Измена. Ты почти мой

Глава 4

Без Леры стало непривычно, хоть она и проводила больше времени за пределами квартиры. Надо признаться хотя бы самой себе: из-за ее отсутствия я боялась, что между мной и Артемом может случиться что-то… Непоправимое.

Лениво повернувшись на бок, я проверила время на телефоне. Сегодня мне только ко второму уроку, так что спешить пока некуда. Вышла в коридор в пижаме, сонная и растрепанная. Голова гудела, как от похмелья, хотя я не пила.

Дверь в комнату Артема была приоткрыта, я не удержалась и заглянула в небольшую щель. К моему разочарованию (разочарованию ли?), там было темно.

Я собиралась позволить себе редкую роскошь – сначала хорошенько отмокнуть в душе, а потом спокойно позавтракать не на бегу. Уже более бодрая и с мокрыми волосами, волнами падающими на плечи, я открыла шкаф, встала на цыпочки и потянулась к коробке с хлопьями на самой верхней полке. Кто вообще ставит еду так высоко? Хотя, Лера и Артем высокие, им удобно. А я со своими метром шестьдесят пять ощутила себя неожиданно маленькой.

Пальцы едва касались коробки. Я уперлась ладонью в столешницу и вытянулась сильнее, как вдруг почувствовала тепло за спиной. Ровное дыхание коснулось затылка, заставив кожу на шее покрыться мурашками. Он подошел так тихо, что я даже не услышала шагов.

Рука Артема поднялась над моей головой, длинные пальцы уверенно ухватились за коробку хлопьев. Его грудь почти касалась моей спины, бедро – моего бедра. От него пахло свежим лосьоном и чем-то теплым, знакомым, мужским. Сердце забилось чаще.

Повинуясь какому-то неясному порыву, я медленно обернулась. На что я вообще рассчитывала? Стоило оттолкнуть его, наругаться, попросить так больше не делать, ведь это неправильно, так нельзя, но… Вместо этого уперлась поясницей в кухонную тумбу и закусила губу, боясь разрушить момент. Он держал коробку одной рукой, а другой опирался о столешницу рядом с моим боком, перекрывая путь к отступлению.

Его серые глаза были так близко, что я смогла рассмотреть мелкие темные вкрапления на радужке. Никто из нас не шевелился и не пытался как-то объяснить происходящее, отчего становилось лишь волнительнее от этой внезапной близости.

Мне не хотелось, чтобы он уходил. Я лишь фантазировала о его руках, которые могли лечь на мою талию, о его губах, которые могли прижаться к моим… Я одернула себя: это Лерина кухня! Лерин муж. Лерина жизнь. Я не должна поступать так с подругой. Я не такая!

Он будто прочитал мои мысли, в его глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление, Артем отпрянул и поставил хлопья на стол:

– Извини, – хрипло сказал он и вышел, не оглядываясь. Сбежал в свою комнату, чтобы снова сесть за компьютер. А я осталась стоять на кухне, прижимая руки к ребрам, под которыми бешено колотилось сердце. И что это было?!

Завтракать мне уже не хотелось, так что коробка с хлопьями осталась стоять на столе, куда ее поставил Артем.

Уходя на работу, я задержала взгляд на его закрытой двери. Казалось, что это утро изменило нас, хотя между нами не произошло ничего, выходящего за рамки – только взгляд, полный сожалений, который преследовал меня весь рабочий день.

***

Я вернулась уставшая, загруженная тетрадями с практическими работами учеников. Квартира встретила непривычной тишиной: не было фона из Лериных сериалов, новостей и смеха, записываемых голосовых. Лишь спустя пару минут я услышала тихий стук клавиатуры: видимо, Артем опять работал на кухне за ноутбуком.

От одной мысли о встрече с ним после этого странного утра по спине прошли мурашки. Я тянула время, как могла, лишь бы не идти на кухню: приняла душ, переоделась, проверила несколько тетрадей, сделав пометки для будущих практических работ, но уже за компьютерами, и, когда живот предательски заурчал, со вздохом отправилась туда. Шла по коридору, медленно переставляя ноги, как на казнь. Перед смертью не надышишься, так говорят? Я же пыталась убедить себя в обратном.

Артем разложил свои вещи так, что мне осталась ровно половина стола – как будто знал, что я тут буду работать, или… Ждал?

Мы молчали: он склонился над ноутбукам, я ела оставшуюся со вчера еду, стараясь не думать о сегодняшнем утре. Но каждый раз, когда Артем двигался, сердце подпрыгивало. Слишком яркими были эти воспоминания.

Артем закрыл ноутбук, откинулся назад и изучающе посмотрел на меня, когда я закончила ужинать и взялась за чашку свежесваренного кофе.

– У меня одна штука не складывается, – наконец сказал он. – В проекте. Хочу спросить твое мнение.

Я даже выдохнула от удивления. Лера говорила, что он никого не подпускает к работе. Я ожидала извинений за утро, попыток объяснить, просьбы ничего не говорить Лере – чего угодно, кроме этого. А он просто сидел и ждал, соглашусь ли я ему помочь?

– Выкладывай, – я все-таки согласилась, сдавшись под напором его умоляющего взгляда.

Он объяснил про проект: систему, подбирающую рекламу по интересам. Говорил без сложных слов, и я прекрасно понимала его. Разговор, на удивление, тек легко, будто мы знакомы уже очень давно и часто зависаем друг с другом на этой кухне.

Я поясняла ему свою точку зрения: иногда реклама раздражает именно потому, что слишком точная, будто подглядывает за тобой. Он слушал, кивал, уточнял, записывал. Мы обсуждали цвета, оформление, эмоции, баннеры, которые хочется закрыть сразу, или которые наоборот привлекают внимание.

Потом мы говорили уже о другом: как он не спит ночами из-за тестов, а я сижу над сочинениями, которые явно не тянут на четверку, потому что заменяю учительницу по русскому языку, взвалив на свои плечи еще больше рутинной работы. О том, как он ненавидит инвесторов, а я – родительские собрания. Утреннее напряжение совсем не ощущалось.

Когда я легла спать, то еще долго не могла уснуть, ворочалась с бока на бок, то брала телефон, то откладывала его. В темноте все еще звучал его голос, я невольно вспоминала, как он внимательно слушал меня, искренне интересуясь моим мнением.

И чем дольше думала, тем сильнее удивлялась: как можно не видеть в Артеме то, что вижу я? Почему Лера бежит куда-то в Дубай, ищет новых мужчин, когда дома у нее человек, который умеет слышать, замечать, думать? Я не понимала ее, как подруга, и… По-женски.

И это было самое опасное.

Потому что под этим удивлением скрывалась опасная смесь: влечение, интерес, вина. Что-то теплое, тихое, упрямое поселилось внутри, от чего я, кажется, больше не могла отмахнуться.

Глава 5

Леры не было уже почти неделю. Дни пролетали одинаково: я работала, моталась на свою квартиру, чтобы проверить состояние ремонта. По утрам уже машинально делала кофе для себя и чай для Артема. По вечерам мы сидели на кухне – он все так же за ноутбуком, я со своими бесконечными бумагами, планами, журналами.

Наравне с этим внешним спокойствием прямо пропорционально нарастало напряжение, нам становилось все труднее сохранять хрупкую дистанцию. Мы старались вставать друг от друга чуть дальше, чем нужно, поспешно отводили глаза, когда пальцы случайно соприкасались.

Этот вечер ничем не отличался от предыдущих. Я заполняла документы, Артем печатал на ноутбуке. Приглушенный свет от лампы, висящей над головой, мягко ложился на стол…

И вдруг погас под аккомпанемент пискнувшей техники. В одно мгновение вся квартира утонула во тьме, а от источника освещения остался лишь небольшой монитор ноутбука. Я вздрогнула, детский страх темноты заставил меня подняться с места и прижаться к Артему, который тоже сразу поднялся со своего места. Видимо, он собирался разобраться, почему произошло отключение. А я… Ладонями уперлась в его грудь, отчетливо ощущая быстрое биение его сердца под футболкой. В унисон с моим.

Тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук.

Артем не возражал. Одна его рука легла мне на талию, вторая поднялась к затылку, пальцы запутались в волосах, чуть сжали и притянули ближе. В темноте я едва могла разглядеть черты его лица, но вот глаза выдавали все то, что мы оба запрещали себе чувствовать.

Я ответила на поцелуй мгновенно и с той же неконтролируемой страстью, впуская его и позволяя нашим языкам сплетаться в этом причудливом танце. Зубы слегка задели губу, я не смогла сдержать тихого стона, который утонул в его горячем дыхании.

Его руки исследовали мою спину, а потом осмелели и нырнули под край свободной пижамы, вызывая приятную дрожь. Казалось, ничто не может остановить нас, заставить оторваться друг от друга. Наше дыхание смешалось, Артем целовал жадно, не давая мне опомниться и передумать.

Я вплелась пальцами в его волосы и потянула голову на себя, скользнула под футболку, поглаживая горячую кожу и царапая ногтями спину. Артем низко рыкнул прямо в мой рот и прижал меня к столу, отчего он с глухим стуком ударился об стену.

Свет включился так же резко, как и исчез минутами ранее. С испуганным писком, словно нас кто-то застукал, я отпрянула от Артема. Сердце колотилось так, что, казалось, сейчас выпрыгнет из груди, губы горели, кожа пылала, руки дрожали. Я не верила, что позволила этому случиться… Позволила его губам коснуться моих, его рукам – касаться моей голой кожи под пижамой. Хотела, чтобы он не останавливался, чтобы взял меня прямо здесь, на этом столе…

Все происходившее секунды назад казалось чем-то нереальным, но кожа и губы отчетливо помнили каждое его прикосновение.

Артем, тяжело дыша, стоял напротив, на лице его отражались те же эмоции: растерянность, страх, желание.

Ни один из нас не сказал ни слова. Я резко повернулась и вышла. Захлопнула дверь в ванную, повернула защелку, прижалась спиной к дереву, пытаясь отдышаться. Мысли путались: это Лерин муж, это неправильно, но я все равно хотела его руки, его губы, его дыхание у своей шеи. Тело предательски дрожало.

Через несколько минут я услышала его шаги за дверью, Артем остановился и постучал:

– Аня.

Раздался по ту сторону его голос – низкий, чуть хриплый, пропитанный огнем, который мы только что разожгли между нами своими необдуманными действиями.

– Открой. Сейчас же.

Я замерла, все еще прижимаясь к двери. Сердце ритмично колотилось в груди, отдаваясь в висках, я прикоснулась к губам кончиками пальцев, пытаясь стереть с них недавние поцелуи.

– Ты знаешь, что это не ошибка. И я тоже. Я чувствовал, как ты дрожала. Как хотела. Как прижималась. Не ври себе.

Пауза. Я слышала, как он оперся ладонью о дверь.

– Я не уйду, пока ты не посмотришь мне в глаза и не скажешь, что не хочешь этого, – ручка дернулась, но не поддалась. – У тебя три секунды, Аня. И я сниму эту чертову дверь с петель. Раз…

Я не дала ему досчитать. Распахнула дверь, стоя перед ним со всей той уязвимостью, которую пыталась скрыть, и глазами, которые жгло слезами и желанием. Дыхание рвалось из груди, будто я до этого бежала не по коридору, а от самой себя, от того, что уже не могла отрицать. Артем сделал шаг в мою сторону. Воздух между нами сгустился, стал тяжелым, горячим, пропитанным неделями взглядов, когда Лера была рядом, случайных касаний и молчаливых ночей.

Обычно он был отстраненным и спокойным, а теперь… Я его не узнавала, Артем открывался с совершенно другой стороны.

– Я тебя понимаю, – продолжал говорить Артем, переступив порог ванной комнаты – проверял, начну ли я убегать снова? Когда расстояние между нами вновь сократилось, я увидела его расширившиеся зрачки, которые поглощали серую радужку, увидела, как напряглись вены на шее… И от этого внутри все сжалось в сладкий, пугающий ком. – Скажи «нет» – и я остановлюсь. Только не ври себе.

Во мне боролись стыд, острый, как лезвие, и желание – сладкое, как яд.

Аня, боже, ты в квартире Леры и Артема! Они женаты! Лера твоя подруга!

В голове всплыла мысль о предательстве, о черте, которую я собиралась вот-вот перейти, поддавшись его внезапному напору. Артем терпеливо ждал, давал мне решить. Ноги не слушались, а сердце тянулось к нему, желая объятий и новых поцелуев. Не знаю, сколько прошло времени. Может, целая вечность. И стоило бы убежать, закрыться в комнате и никогда больше его не видеть…

Но я шагнула к нему, сразу же попадая в крепкие объятия, запустившие по телу электрический разряд и заставившие выдохнуть его имя.

– Да, Артем, – стоило мне согласиться, как Артем сразу же перешел в наступление. Схватил меня за талию – не грубо, но достаточно властно, пальцы впились в кожу сквозь ткань, притянули к себе. Я ахнула от неожиданности, ощутив, какой он твердый, горячий, готовый, и это осознание разлилось по моему телу волной жара.

Артем прижал меня к ближайшей стене, сразу же жадно припадая к губам. Мы целовались, как два подростка, впервые дорвавшихся до близости. Его язык был жадным и требовательным, и я с удовольствием отвечала ему, тянула за волосы, царапала затылок. Артем с каждым новым движением губ прижимал меня к себе все теснее, бедром раздвигая мои ноги.

– В комнату, – скомандовал он, отрываясь на миг от моих губ. Его глаза горели, пальцы сжали мое запястье, как будто подчеркивая: сегодня он не даст мне уйти.

Дверь комнаты захлопнулась за нами. На миг я вспомнила про Леру… Это она должна быть с ним на этой кровати, в его объятиях…

Артем сразу считал мои сомнения: надавил на плечи, укладывая спиной на прохладные простыни. А сам скинул футболку и навис сверху. Я провела пальцами по его обнаженной груди, по напряженным мышцам и выступающим венам на руках. Я не могла отвести от него взгляд. Он также голодно изучал меня, медленно расстегивая пижамную рубашку, вытаскивая пуговицу за пуговицей из маленьких петель. Ткань податливо разошлась, обнажая грудь, и Артем замер на миг:

– Боже, Аня… – его ладони прошлись от живота до груди, сжали нежно, но уверенно. Я выгнулась дугой и застонала – внутри меня горело желание, которому невозможно было сопротивляться. Я окончательно потеряла голову!

Соблазнительные губы нашли мою шею, язык прошелся по ключице, зубы слегка прикусили кожу, оставляя легкий след, который к завтрашнему утру уже исчезнет. Я трепетала под ним, растворялась под каждым прикосновением, тянулась навстречу.

Штаны он стянул медленно, наслаждаясь видом ткани, скользящей по бедрам. Я осталась голая, открытая и дрожащая от предвкушения. Меня возбуждало даже то, как он откровенно разглядывал меня.

Он опустился на колени и мягко прижался щекой к моему бедру. Я вздрогнула, это был слишком романтичный жест, но его щека быстро сменилась губами. Он оставил несколько горячих поцелуев на бедре, а потом внезапно прикусил мою кожу и потянул одну ногу в сторону. Я ахнула и подчинилась его движениям, раздвигая ноги шире.

– Я буду осторожен, – прошептал он, его палец нежно коснулся меня, через несколько секунд медленно проникая внутрь. Не глубоко, давая мне привыкнуть и осознать происходящее. Я выдохнула, бедра подались навстречу. От моего движения он оскалился, как хищник, который наконец дорвался до добычи, и вошел вторым пальцем.

Мой взгляд скользнул по его движущейся руке – той самой, что сейчас была внутри меня. И я увидела обручальное кольцо, блестящее в тусклом свете, проникающем в комнату через незашторенное окно. От этого внутри все сжалось еще сильнее, меня будто током ударило. Но за этим потрясением последовала волна удовольствия, потому что это была его рука, его пальцы во мне. Мысль о кольце вдруг наоборот добавила нашим действиям остроты и сладости запретного желания.

Мои щеки начали гореть от жара, охватывающего каждую клетку моего тела. Он тоже смотрел туда, где его рука доставляла мне столько удовольствия. Следил за тем, как пальцы входят в меня, поблескивая от смазки, погружаясь внутрь снова и снова. Его сосредоточенный взгляд и тяжелое дыхание – все это было слишком.

– Не смотри… – только и смогла прошептать я, не зная, куда деть свои подрагивающие руки. Артем в ответ только улыбнулся шире, его глаза потемнели. Вместо ответа он опустился ниже, чтобы коснуться меня губами и языком. Сначала нежно и осторожно, боясь спугнуть, а потом жестче. Я вцепилась в простыню, пытаясь сдержать рвущиеся наружу стоны. Мою кожу пощипывало от волн удовольствия, тело извивалось под движением губ и языка. Артем не останавливался, продолжая пытать меня еще и своими длинными пальцами.

– Ты прекрасна, – выдохнул он и навис сверху, чтобы утянуть меня в долгий поцелуй. Я потянулась к его штанам, чтоб стянуть их вниз. Раз уж мы зашли так далеко, то я не собиралась останавливаться. И тут я увидела все его желание. Каким он был твердым и большим. И все это было для меня. Из-за меня.

– Артем… – простонала я, когда он опустился на меня, прильнул всем телом и вошел одним плавным движением. Растягивая сантиметр за сантиметром… Он стал частью меня. Без остатка и без преград.

Сначала он двигался медленно. Я выгибалась ему навстречу, ногтями впиваясь в напряженную спину. Меня не волновало, останутся ли следы, успеют ли они исчезнуть до возвращения Леры. Обхватила ногами его талию и позволила ему быть жестче. Меня сводило с ума то, как он двигался – то нежно, то яростно вбиваясь в меня все глубже. Его толчки без слов говорили мне: «Я ждал слишком долго».

Кожа горела, по телу пробегали волны удовольствия, я хваталась за него, за простыню, за все, что могло удержать меня здесь, в этом моменте, где не было ничего, кроме нас двоих и нашего сбившегося дыхания.

– Артем… – со стоном выдохнула я, и он понял – тут же ускорился, держась за мое бедро.

Я содрогнулась одновременно с тем, как он издал тихий, глубокий стон. Артем сжимал меня так, будто боялся, что я исчезну, его тело дрожало, я ощутила это – его пульсацию внутри, теплые толчки, которые растекались по мне волнами, заполняя, делая все внутри таким невыносимо полным…

Я не хотела, чтобы он отстранялся, просто держала его в себе, наслаждаясь каждым затихающим спазмом и теплом.

Мы лежали в объятиях друг друга, потные и дрожащие. Рука Артема скользнула по талии, пальцы лениво гладили кожу. Я машинально перебирала его спутавшиеся волосы.

До утра мы больше не сказали друг другу ни слова.

Глава 6

Утро встретило меня полным хаосом в голове. Картинки о вчерашней ночи ворвались в мое сознание раньше, чем мозг разрешил телу двигаться. Потом в нос ударили непривычные, хоть и приятные запахи кожи Артема и Леркиной косметики.

Наконец я нашла где-то внутри себя последнюю горсть оставшейся смелости и приоткрыла глаза, стараясь не дышать слишком громко. Артем спал. Это было хорошо, потому что встречаться с ним взглядом и уж тем более разговаривать сейчас вообще не хотелось.

Вчера все произошло слишком быстро. Мне некого было винить, кроме себя самой. Я поступила низко по отношению к Лере, но внутри все равно искала оправдание своим поступкам: она же сама изменяет, она его не любит, она… Она…

Так много всего и по сути ничего, что могло бы объяснить, почему я оказалась в одной постели с ее мужем.

Я осторожно отодвинулась и вылезла из-под его руки, которая прижимала меня к шуршащей простыне. Как только пальцы ног ступили на холодный пол, я остановилась и затаила дыхание, прислушиваясь к звукам вокруг меня. Тишина – это именно то, что хотелось слышать. Ничего больше.

На полу вперемешку валялись наши наспех скинутые вещи, эта картина говорила о вчерашних похождениях даже яснее, чем то, что мы проснулись голые в одной кровати. Благо, одежды на нас было немного, поэтому я быстро подняла свою пижаму и направилась к выходу.

И только по пути осознала, что я впервые вижу их комнату при свете дня. На стене висели фотографии счастливой Леры, которая смотрела на меня сейчас как будто бы с осуждением. Их было так много! С пляжа, с вечеринки, в свадебном платье… И везде взгляд, который говорил мне: “как ты могла, Аня?”. От мысли, что Лера “наблюдала” за нами вчера, становилось еще более тошно.

Сердце сжалось от стыда. Перед ней или перед собой – я даже не знала. Да и ответить бы на этот вопрос не смогла даже под дулом пистолета. Я тихо втянула воздух, стараясь успокоиться, и голышом с пижамой в руках выскользнула за дверь.

Первым делом я встала под прохладный душ. Запах Лериного шампуня, который еще вчера казался мне сладеньким и притягательным, вдруг начал душить и казаться чересчур приторным. Я старалась смыть с себя события прошлой ночи: ощущения его рук и губ на себе, запах его кожи и пота. Я с силой терла свое тело, но совесть моя по-прежнему оставалась грязной.

В отражении зеркала после душа на меня смотрела абсолютно не посвежевшая Аня – а та, которая легко могла закрыть глаза и почувствовать прикосновения Артема во всех местах, где он вчера касался ее языком, губами и руками.

Во время сборов на работу во мне начали бороться две личности. Первая – трусливая и жалкая, которая сидела у меня в сердце и упорно выла на луну. Эта личность заставляла меня поскорее схватить свою сумку, свалить из этой квартиры и больше никогда не показываться на глаза Артему и Лере. Вторая же личность была более воинствующей и влюбленной в чужого мужа. Она как будто успокаивала меня, говоря: “Аня, все будет нормально, разве любовь – это плохой поступок? И вообще, ты свободна, это он изменил жене, пусть сам и мучается”. И я была согласна с обеими этими личностями.

В итоге победила Зена – и я вышла на кухню одетая, красивая и готовая сказать, что все произошедшее между нами было ошибкой. Мы забудем об этом, а к вечеру я съеду. Лера никогда не должна узнать об этом, чтобы…

Все мои мысли мгновенно улетучились, стоило мне увидеть Артема, который разливал горячий кофе. В одних штанах и без футболки, взъерошенный, босый и с сонными глазами. Я невольно увидела на его коже небольшие отметины моих вчерашних оргазмов. Краска начала заливать мое лицо раньше, чем я смогла вспомнить, зачем я вообще сюда шла.