- -
- 100%
- +
Макс выдохнул, чувствуя, как его член возвращается в нормальное, привычное состояние, и поспешно натянул штаны. Какое же это было облегчение! – Ебаная магия, – пробормотал он. – Я сам не верю, что это сработало. Мне теперь к психологу идти после такого.
Лира подошла и поцеловала его, игнорируя окружающих, её губы были горячими и влажными. – Ты безумец. Но ты мой. И, кажется, я тебя люблю ещё сильнее за это безумие.
– Да уж, – Макс обнял ее. – Ладно, Огненный Кулак, давай свою информацию. И, может быть, какие-нибудь таблетки от нервов.
– Завтра, – вождь махнул рукой, его лицо сияло. – Сегодня мы празднуем! Пир! В честь нового союзника и… – он снова усмехнулся, бросив взгляд на Макса, – в честь самой большой магии, которую я когда-либо видел!
И началось веселье. Пир был грандиозным и диким. Огромный костёр в центре деревни пылал, освещая лица танцующих воинов и женщин. На вертелах жарилось какое-то диковинное мясо, пахнущее одновременно дымом, специями и чем-то острым, что обжигало ноздри. Макс попробовал – это было что-то среднее между бараниной и крокодилом, но очень вкусное. Печёные коренья, размером с человеческую голову, были сладкими и сочными. Но главным аттракционом вечера было "Лавовое пойло".
Крюндель, конечно же, сразу же заинтересовался напитком, который подавался в чашах из выдолбленной лавы.
– О, это что? Огненная настойка? На грибах?
– Лавовое пойло, – ответил один из воинов, высокий, с шрамом на подбородке. – Варим из местных ягод. Крепкое. Очень крепкое. Говорят, прочищает карму и открывает третий глаз. А если выпить много, то и пятый.
– Дай попробую! – Крюндель жадно схватил чашу, сделал большой глоток, покраснел, закашлялся и чуть не упал. – Бля… сука… это же чистый спирт! Язык сгорел к хуям! Отличный товар, кстати!
– Слабак, – хмыкнул Макс, но уже с меньшей уверенностью, чем до состязания. Он тоже выпил. Его глаза вылезли на лоб, и он почувствовал, как желудок скрутило. – О, мать твою… я чувствую, как мои внутренности регенерируют! Или умирают.
Лира попробовала, скривилась, но затем пожала плечами. – Гадость. Но пить можно. Особенно если цель – забыть, что ты только что видел. Макс, ты же не будешь пытаться повторить этот трюк на ком-то ещё, правда?
Гарольд вообще ничего не почувствовал, так как у него не было ни желудка, ни вкусовых рецепторов, но он с важным видом пригубил чашу. – Отличный напиток, – заключил он. – Хотя я не совсем уверен, что мои кости смогут переварить это. Возможно, это приведёт к эрозии кальция.
Пока они ели и пили, к ним подошла местная девушка – высокая, стройная, с длинными черными волосами, заплетёнными в тугие косы, и явно выраженными, соблазнительными формами, которые были лишь подчеркнуты минимумом одежды. Её глаза были огненно-оранжевыми, словно маленькие угольки, а на груди красовались замысловатые лавовые татуировки, которые, казалось, пульсировали в такт её дыханию.
– Привет, чужеземец, – она уселась рядом с Максом, так близко, что их бедра соприкоснулись, и Макс почувствовал жар её кожи. Её голос был низким и мурлыкающим, как у большой кошки. – Меня зовут Лавовая Лолита. Я слышала о твоей… магии. Ты очень… интересный мужчина.
– Э-э-э… – Макс замер, не зная, что сказать. С одной стороны, ему было приятно внимание. С другой – Лира метнула на него такой убийственный взгляд, что ему захотелось провалиться сквозь землю и оказаться где-нибудь в Антарктиде. Или хотя бы в Доте.
– Привет, – наконец выдавил он, стараясь отодвинуться, но Лолита прижалась ещё плотнее. – Я Макс. А это Лира, моя… э-э-э… женщина-воин.
– Макс, – Лолита провела пальцем по его руке, её прикосновение было легким, но обжигающим. – Ты сильный. Мне нравятся сильные мужчины. А ещё те, кто умеет удивлять. Как ты это сделал?
– Ага, спасибо, я польщен, но, видишь ли, я… – Макс снова покосился на Лиру, которая теперь медленно, но очень выразительно откусывала кусок мяса, не отрывая взгляда от Лолиты. – Я вроде как занят. Очень занят. Прости.
– Занят? – Лолита проследила за его взглядом и увидела Лиру. Её оранжевые глаза сузились. – О. Понятно. Жаль. Если что, я всегда рядом. И я могу показать тебе такие пещеры, о которых ты даже не мечтал.
Она встала, медленно покачивая бедрами, подмигнула Максу и ушла, растворяясь в толпе, оставив после себя шлейф какого-то терпкого, пряного запаха. Макс облегченно выдохнул.
– Бля, – выдохнул Макс. – Лир, это не то, что ты подумала. Я же тебе говорил, я… я просто изучаю культуру!
– Заткнись, – Лира откусила ещё один кусок мяса. – Я не ревную. Просто… не увлекайся. Иначе я покажу тебе такие пещеры, после которых ты забудешь про всех Лолит мира.
– Я и не думал, – быстро сказал Макс, стараясь выглядеть как можно более невинно. Он взял её за руку под столом, и она сжала его ладонь в ответ.
Крюндель хихикнул. – Ой, как интересно. Любовный треугольник. Или многоугольник, учитывая способности Макса к магии.
– Иди нахуй, Крюндель, – рявкнула Лира.
– Иду, иду, – торгаш поднял руки, поспешно отступая с чашей "Лавового пойла" в руках.
Огненный Кулак тем временем подошел к Лире и присел рядом, его глаза изучали её с нескрываемым интересом. – Ты действительно сильна, женщина-воин, – сказал он, его голос был глубок. – Мне нравится. Если захочешь остаться у нас, я дам тебе статус воина. Или даже больше. Ты можешь стать моей… правой рукой. Или даже больше.
Лира подняла бровь, её фиолетовые волосы слегка колыхнулись. – Больше? Что может быть больше, чем правая рука вождя?
– Я ищу себе пару, – вождь улыбнулся, и эта улыбка была вполне искренней, но в ней читалось и некое притязание. – Сильную женщину, которая могла бы стоять рядом со мной. И рожать сильных воинов.
Макс поперхнулся мясом, чувствуя, как адреналин снова бьет в голову. Он уже начал привыкать к тому, что его жизнь – это череда абсурдных состязаний за Лиру.
– Эй! Она уже занята! – Макс подскочил, стараясь выглядеть грозно, хотя рядом с вождём он казался мелким и худощавым.
– О? – Огненный Кулак перевел взгляд на Макса, и в его глазах снова появился вызов. – Ты её мужчина? Ты доказал, что достоин обладать такой женщиной? Или это всего лишь магия, что принесла тебе победу?
– Да, – твердо сказал Макс, хотя внутри у него все сжалось от понимания, что этот вождь был в два раза больше него и мог запросто разорвать его пополам. – Я её мужчина. И я докажу это столько раз, сколько понадобится. Я могу и не только магией.
– Хорошо, – Огненный Кулак снова расхохотался. – Мне нравится твой дух, чужеземец! Мы уже видели твою магию. Сегодня забудь о битвах и доказательствах. Сегодня мы празднуем! Завтра утром поговорим о Скалолазах и свитках. Сегодня – только пир! Ешьте, пейте, танцуйте!
И Макс, Лира, Крюндель и Гарольд растворились в общем веселье. Они танцевали под ритмичные удары барабанов, сделанных из шкур и костей. Макс, под действием "Лавового пойла", даже попытался станцевать что-то похожее на брейк-данс, чем вызвал бурю восторга у местных, которые решили, что это какой-то очень сложный ритуальный танец. Лира, смеясь, показывала ему, как танцевать по-настоящему, её движения были грациозными и дикими. Они смеялись, обнимались, и даже Крюндель, кажется, впервые за долгое время забыл о торговле и просто наслаждался моментом, переговариваясь с воинами о свойствах грибов и "Лавового пойла". Гарольд рассказывал старые легенды, и его костяные руки оживлённо жестикулировали, увлекая слушателей. Лавовая Лолита несколько раз подходила к Максу, пытаясь завлечь его в танец или напоить ещё одной чашей, но Макс каждый раз вежливо, но твёрдо отказывал, держась за Лиру, которая явно наслаждалась его сопротивлением. В один момент Лолита попыталась выхватить его руку, чтобы потянуть в свой танец, но Лира перехватила её взгляд и просто подняла бровь, и Лолита тут же отступила, поняв, что здесь ей ловить нечего.
Они сидели у костра, обнявшись, и смотрели на огонь, который казался отражением их собственных чувств. Шум праздника постепенно стихал, переходя в умиротворенный гул.
– Знаешь, – Лира прошептала, прижимаясь к нему, – иногда мне кажется, что мы сошли с ума. Оба. И это заразно.
– Наверное, – Макс поцеловал ее в висок, вдыхая запах её волос, смешанный с ароматом дыма и лавы. – Но мне нравится наше безумие. Особенно, когда оно заканчивается такими вот приключениями и таким пиром. И когда мне не приходится мериться членами.
– Мне тоже, – она подняла голову, и её глаза встретились с его. – Особенно, когда мой мужчина самый безумный и самый… волшебный.
После пира, который превратился в своеобразный обмен историями и тостами за грядущие приключения, вождь отвёл их в гостевую хижину. Она была просторной, построенной из чёрного вулканического камня и обсидиана, с крышей из высушенных шкур гигантских ящеров. Внутри было относительно прохладно, а от стен исходил тонкий, приятный запах трав. Большая кровать из драконьей кожи, на которой, по слухам, спали только самые почётные гости, манила своим уютом. Из открытого, не застеклённого окна открывался вид на вулкан, который ночью извергался мягким, пульсирующим красным светом, как гигантский ночник. Оттуда же доносились приглушенные звуки племени, которые постепенно затихали, уступая место ночной тишине.
Как только дверь из обсидиана, украшенная светящимися минералами, закрылась за ними, отрезая их от внешнего мира, Лира набросилась на Макса, словно пантера на добычу. В её глазах горел тот же огонь, что и в вулкане за окном.
– Ты вообще ебанутый? – она толкнула его на кровать из драконьей кожи, которая оказалась на удивление мягкой и пружинистой, словно сделанной из тысячи подушек. – Мерялся хуями с вождём племени! Это что, новый уровень дипломатии? "Привет, я Макс, и у меня самый большой член в этом измерении, так что давайте дружить и я спасу ваших людей от Скалолазов"? Это же гениально и абсолютно безумно!
– Эй, я выиграл! – Макс ухмыльнулся, притягивая её к себе за талию, чувствуя, как её тело обмякло в его объятиях, горячее и желанное. – Признай, это было эпично. И самое главное – план сработал! Мы же получили их доверие, разве нет? Это же чистая психология! Дипломатия XXI века, адаптированная под дикие племена.
– Дебил, – она поцеловала его грубо, впиваясь зубами в губу, и Макс почувствовал вкус её помады, смешанной с запахом серы, дыма и её собственным, неповторимым ароматом, который сводил его с ума. – Охуенный дебил, которого я почему-то люблю, несмотря на всё это. И твой член ещё не вернулся к нормальным размерам, я видела! Он ещё пульсировал, словно маленький вулканчик!
Их одежда полетела на пол, будто сброшенная кожа, обнажая их разгорячённые тела. Воздух в хижине наполнился их стонами и учащённым дыханием. Макс перевернул Лиру на живот, входя в неё сзади, быстро, жёстко, забыв обо всём на свете, кроме её стонов и её тела под ним. Она застонала, прогибаясь в спине, её ногти впивались в драконью кожу, оставляя глубокие, но, к счастью, не фатальные царапины. Её фиолетовые волосы рассыпались по подушке, и он уткнулся в них лицом, вдыхая её запах, ощущая, как каждый нерв в его теле отзывается на её прикосновения.
– Блять, Макс, да! Ещё! Не останавливайся! Ты такой… дикий!
Он ускорился, его руки сжимали её бёдра, поднимая её выше, прижимая плотнее. Её стоны превратились в крики, а дыхание – в рваные вдохи, эхом отражающиеся от каменных стен. Она двигалась в такт ему, забыв обо всём, кроме этого момента. Затем он перевернул её на спину, не выходя из неё, вводя член плавно, глубоко, глядя ей в глаза, в которых полыхал огонь страсти, смешанный с безумием, отражающим пламя вулкана за окном.
– Я люблю тебя, идиотка. Больше, чем все свитки и все галактики. Ты моё безумие, моя страсть.
– И я тебя, мудак, – прохрипела она, её голос был едва слышен, но полон искренности. – За то, что ты такой, какой есть. За твой абсурд, за твою защиту, за то, что ты мой.
Лира кончила первой, вскрикнув, её тело выгнулось дугой, словно в последней, неистовой конвульсии, и её пальцы впились в его спину. Макс последовал за ней через несколько секунд, изливаясь внутрь, чувствуя, как его тело опустошается, но душа наполняется невероятным покоем и счастьем. Они лежали, переплетясь руками и ногами, пока дыхание не выровнялось, а стук их сердец не слился в один ритм, становясь единым целым. Над ними в полумраке хижины мерцали минералы, создавая интимную, магическую атмосферу.
– Завтра за реликвиями? – прошептала Лира, прижимаясь к нему, её голос был хриплым и довольным, а на лице играла довольная улыбка.
– Завтра за реликвиями, – кивнул Макс, целуя её в лоб, чувствуя, как его член наконец-то возвращается к привычным, нормальным размерам, чему он был несказанно рад. – Ну, хоть какая-то стабильность в этом ебанутом мире. Хоть здесь без сюрпризов.
Огненные острова, день второй: новый союзник, новый квест, и Макс снова доказал, что его способность к созданию абсурдных ситуаций граничит с гениальностью. Прогресс, медленный, но верный. И очень, очень горячий. А ещё… очень, очень большой. Он улыбнулся в темноту, чувствуя, как жизнь снова подкидывает ему непредсказуемые повороты, но теперь он был к ним готов. Вместе с Лирой, ему ничего не было страшно. Ну, почти.
Глава 3: Пауки-хранители и свиток с древними загадками
Глава 3: Пауки-хранители и свиток с древними загадками
На следующее утро – или что там считалось утром на этих островах, где солнце всё равно пряталось за вечной пеленой пепла – Огненный Кулак собрал команду у центрального костра. Воздух был тяжёлый, пропитанный запахом серы и жареного мяса с вчерашнего пира, но лицо вождя было необычно серьезным, даже для человека, который постоянно выглядит, будто готов кого-то сожрать.
– Хитрожопые Скалолазы прячутся в подземных тоннелях, – сказал он, обведя взглядом Макса, Лиру, Крюнделя и Гарольда. На каменной плите перед ним была грубо нацарапана карта, изображающая хитросплетение линий. – Тоннели эти… не для слабых. Они извиваются под самым сердцем вулкана, воздух там едкий, а стены покрыты сверкающими кристаллами, которые… не так просты, как кажутся.
– Охуенно, – пробормотал Макс, прихлебывая из кожаного бурдюка какую-то местную баланду, которая, кажется, была настойкой на углях. – То есть нам надо пройти через логово пауков-психоделиков, чтобы найти каких-то скалолазов, которые похитили… что? Ваши вулканические камни для массажа?
Огненный Кулак проигнорировал сарказм.
– Там обитают Кристаллические пауки. Они плетут сети не из простой паутины, а из затвердевшей лавы, смешанной с той же кристаллической пылью, что покрывает стены. Если дотронешься, если вдохнешь – сети вызывают галлюцинации, страшные видения, которые сводят с ума. Многие наши воины сходили с ума, пытаясь вернуть похищенное. Некоторые так и остались там, вечно блуждая в своих кошмарах.
Лира побледнела.
– Галлюцинации? Серьезно? А не просто обычные пауки, которые тебя жрут?
– И то, и другое, – уточнил вождь, кивнув. – Сначала разум, потом тело. Эти твари очень опасны. Их панцири прочнее скалы, и они быстро передвигаются по кристаллам, сливаясь с ними. Только самые смелые и… отмороженные могут пройти через их владения.
– Звучит как обычный вторник в моей жизни, – усмехнулся Макс, но уже без прежней бравады. – Так что там со Скалолазами? Почему они такие "хитрожопые"?
– Они воруют наши запасы обсидиана, редких минералов, даров вулкана, – продолжил Огненный Кулак. – Они хитры, как змеи, и изворотливы, как ящерицы. Прячутся в самых глубоких норах, откуда их не выкурить. И, что самое важное, они собирают все, что блестит и кажется древним. Свитки тоже.
Лира выпрямилась, ее глаза загорелись.
– Свитки? Древние? Возможно, тот, что вы потеряли?
– Да. Скалолазы считают их просто красивыми картинками или оберегами. Но я знаю, что это не так. Если найдете их логово, найдете и свиток. И заодно проучите этих воров.
– Ладно, – Макс встал, отставив бурдюк. – Тогда идем. Крюндель, Гарольд, готовы к приключениям? Или к психоделическому трипу в пещере?
– Всегда готов! – Крюндель похлопал по своему необъятному мешку, в котором что-то позвякивало и шуршало. – У меня полный арсенал волшебных грибов, на все случаи жизни. И на случай пауков-галлюциногенов тоже найдется противоядие… или наоборот, усилитель эффекта, если совсем скучно станет.
– Я тоже готов, – Гарольд поскрипел костями, его обычно невыразительное лицо было как всегда невыразительным. – Хотя я не уверен, зачем мы идем в тоннели, полные существ, которые могут повредить моё органическое тело. Но это не важно. Цель оправдывает средства, верно?
Огненный Кулак вручил им тяжелые факелы, пропитанные каким-то медленно горящим, сильно пахнущим маслом, и небольшие кожаные мешочки с вяленым мясом и сушеными ягодами. А также маленькие амулеты из вулканического стекла.
– Это от дурного глаза пауков, – объяснил он. – Может быть, поможет.
– Или просто красиво смотрится, – буркнул Макс, но амулет взял. – Удачи, чужеземцы. Если не вернетесь, мы споем о вас песню, полную скорби и героических деяний.
– Очень мотивирующе, спасибо, блять, – съязвил Макс. – Надеюсь, вы споете нам её в лицо, когда мы вернемся с трофеями.
Вождь расхохотался. – Так тому и быть!
Вход в тоннели находился на краю острова, в извилистой расщелине между двух зазубренных скал, которая выглядела как свежий разрез на коже земли. Воздух там был ощутимо холоднее, чем на поверхности, но всё равно душный и тяжёлый. Пахло сыростью, затхлостью и чем-то сладковато-гнилым, словно цветок, разлагающийся в болоте, смешанным с тонким, почти незаметным, запахом озона и горячего металла.
– Фу, блять, – Лира зажала нос рукой. – Пахнет как в подвале у моей бабки, только хуже и с привкусом несбывшихся надежд.
– Пошли, – Макс глубоко вздохнул, стараясь не вдыхать слишком много этой дряни, и первым шагнул в мрак, подняв зажжённый факел. Огонь отбрасывал причудливые тени на стены, создавая впечатление, что тоннель живёт своей собственной, скрытой жизнью.
Тоннели были узкими, тесными, и вились как кишки гигантского зверя, постоянно меняя направление. Стены были покрыты неровными, остроконечными кристаллическими наростами всех оттенков радуги – от глубокого индиго до жгучего оранжевого. В свете факелов они мерцали и переливались, словно живые, отбрасывая блики и создавая оптические иллюзии. Максу казалось, что кристаллы меняют форму, вытягиваются, а затем снова сжимаются, будто наблюдая за ними.
Чем дальше они шли, тем больше появлялось паутины – тонкой, почти невидимой, прозрачной, но с едва уловимым, тревожным радужным отливом. Она тянулась от стены к стене, от потолка к полу, словно кто-то растянул бесчисленные шёлковые нити в хаотичном танце. От паутины исходил слабый, почти неуловимый аромат, который вызывал лёгкое головокружение и странное ощущение дежавю.
– Красиво, – заметил Крюндель, осторожно проводя рукой над одной из нитей, но не касаясь её. – Как будто какой-то ебанутый художник-абстракционист всё это сотворил. Но, наверное, смертельно красиво.
– Не трогай, идиот, – предупредила Лира, её голос звучал напряжённо. – Огненный Кулак сказал, что она вызывает галлюцинации. А у тебя и без этого крыша набекрень.
– А если случайно? Ну, просто вот так, невзначай? – Крюндель изобразил, как будто споткнулся.
– Тогда мы тебя бросим, и ты будешь танцевать на своих собственных похоронах под аккомпанемент голосов в голове, – буркнул Макс, стараясь быть максимально осторожным. Его факел время от времени натыкался на тонкие нити, которые тут же начинали мерцать более ярко, заставляя его отдёргивать руку.
Гарольд шёл впереди, его костлявые пальцы ощупывали путь, а пустые глазницы, казалось, видели нечто большее, чем просто кристаллы и паутину.
– Чувствую вибрации. Присутствие органической жизни. Множество органической жизни. И повышенную концентрацию энтропии, – бесстрастно доложил он.
Они шли осторожно, максимально избегая прикосновений к радужной паутине, когда вдруг из темноты, казалось, прямо из стен, раздался пронзительный, отчаянный крик.
– Помогите! Кто-нибудь! Моя мама говорила, что тоннели это плохо! Она была права! ПОМОГИТЕ!
Все замерли. Голос был мужской, истеричный, до боли знакомый по интонациям заезженного торговца.
– Кто там? – крикнул Макс, направляя факел в сторону звука. Стены тоннеля, казалось, поглощали и искажали звук.
– Я! Шелковый Себастьян! Торговец! Помогите, меня опутали пауки! Они хотят продать меня в рабство или что-то похуже! Я видел, как они заползают в уши!
Команда переглянулась. На лицах Макса и Лиры читалось скептическое выражение, но Крюндель оживился.
– Торговец? – глаза Крюнделя загорелись. – Это же коллега по цеху! Брат по призванию! Надо спасать! Может, у него есть что-нибудь интересное для обмена!
– Может, это ловушка? Пауки умеют имитировать голоса, чтобы заманить жертв, – засомневалась Лира, сжимая кинжал.
– А может, и нет, – Макс вздохнул. Внутренний голос подсказывал ему, что это очередной пиздец, но что поделать. – Идем. Если это ловушка, то мы хотя бы получим хорошую драку. А если нет, то, может, узнаем что-то полезное.
Они углубились в тоннель, который расширялся в небольшую пещеру, и наткнулись на жуткое зрелище: посреди огромной, почти невидимой, но смертельно опасной паутины висел невысокий мужик с залысиной, крупными, потеющими щеками и толстым животом. Его одежда была порвана в клочья, лицо в синяках и ссадинах, а на щеке налипла какая-то блестящая дрянь. И самое главное – вокруг него ползали огромные пауки. Размером с сенбернара, с кристаллическими панцирями, которые переливались всеми цветами радуги, словно жидкое стекло. Их многочисленные глаза светились зловещим зеленым огнём.
– Ёб твою мать, – выдохнул Макс, чувствуя, как по спине пробегает холодный пот, несмотря на жару. – Это пиздец какой-то. Пауки-геи, что ли?
– Помогите! – Себастьян задергался, его движения лишь сильнее запутывали его в липких нитях. – Они меня сожрут! Я слышал, как они обсуждают рецепты! Мой жир слишком ценен для них!
Пауки, привлеченные шумом, развернулись к новоприбывшим. Их зеленые глаза сосредоточились на них, и в воздухе, казалось, сгустилась невидимая энергия.
– Готовьтесь! – крикнула Лира, её глаза сфокусировались на ближайшем пауке, который уже начал прыжок. Она использовала свое Истинное призвание промоутерши, но на этот раз не для переговоров, а для разрушения. Паук, ещё в прыжке, замер в ступоре, его многосоставные глаза словно увидели нечто невыносимое – свою ничтожность перед лицом чистого, неподдельного харизматического воздействия. Затем он начал рассыпаться прямо в воздухе, разбрасывая кристаллические осколки, словно фейерверк неуверенности.
Макс выхватил свой нож, который он всегда носил при себе, и бросился к Себастьяну, начиная резать паутину. Паутина была не просто липкой, она была прочной, как сталь, и к тому же словно пыталась прирасти к ножу.
– Бля, это как резать канат из кевлара, пропитанный клеем! – Макс кряхтел, напрягая все силы. Каждое движение стоило неимоверных усилий.
– Быстрее! Мои ноги немеют! Они скоро начнут щекотать меня изнутри! – орал Себастьян, продолжая бесполезно дёргаться.
Крюндель, меж тем, был в своей стихии. Он бросал грибы-взрывчатку в пауков, которые реагировали на удары мощными взрывами кристаллической пыли. Один паук, задетый взрывом, потерял несколько ног и начал дико дергаться, испуская мерцающий дым. Гарольд крушил их своим мечом, каждая атака сопровождалась пронзительным скрежетом по кристаллическим панцирям. Пауки отлетали, но быстро возвращались. Лира, после своего первого успешного трюка, использовала Фетиш-контроль, заставляя некоторых пауков застывать на месте, словно они только что увидели идеальную пару обуви, а других – биться друг о друга, создавая хаос в их рядах.
Но пауков было слишком много. Они прибывали из щелей в стенах, словно по вызову. Их зеленые глаза светились в полумраке, а лапки цокали по кристаллам, создавая какофонию.
– Макс, ты чё там, заснул или решил стать частью инсталляции?! – крикнула Лира, отбивая атаку двух пауков одновременно, при этом умудряясь выглядеть смертельно привлекательной.
– Я стараюсь, сука! Эта паутина, как будто сотканная из моих самых липких кошмаров!
Наконец последняя нить паутины лопнула с резким звуком, и Себастьян рухнул вниз, тяжело приземлившись на колени. Макс подхватил его, чуть не выронив факел.
– Спасибо! Спасибо! Ты спас меня от мучительной смерти и, возможно, от насильственного спаривания! – торговец хватал его за руку, пытаясь поцеловать.
– Отпусти, мудак, – Макс оттолкнул его. – И бежим! У нас тут лимит на драмы на сегодня уже исчерпан!
Они рванули обратно по тоннелю, преследуемые оравой разъяренных пауков, которые, кажется, начинали приходить в себя от лириного воздействия. Крюндель бросал за спину остатки своих грибов, которые взрывались, обрушивали части тоннелей и создавали клубы едкого, мерцающего дыма, замедляя преследователей.