Дело о проклятии ведьмы

Глава 3. Встреча с госпожой Филатовой.

На следующее утро при встрече в условленном месте Васнецов предложил начать расспросы, зайдя в трактир, стоящий на углу 3-й Рогожской.  Но Девятых, оглядев внешний вид заведения, эту идею отверг.

– Дамы в такие трактиры не ходят. Поспрашиваем по лавкам, что близко к её дому. Что-то же она покупает себе.

  Вскоре Девятых, обходя близлежащие лавки и подкрепляя свои вопросы ассигнациями, выяснил следующее. Отец Филатовой, инженер, служил на Николаевской железной дороге. Пользовался уважением начальства. Припомнили, что хороший видать был инженер, за океан ездил, опыта набираться У них в семье было трое детей, две сестры и младший сын. Сын, к сожалению, заболел и умер ребёнком. Старшая сестра вышла замуж за купца. Вроде бы Охотников его фамилия. Вначале всё шло хорошо, но потом что-то в семье купца стряслось. Отец ездил в дом купца, вернулся злой и мрачный. А буквально через пару дней его сильно избили, когда он возвращался домой. Дело было поздним вечером, осенью, уже было темно и уличные фонари как назло не были зажжены. Злоумышленников, кто это сделал, не нашли. Сам Филатов после этого случая лежал не вставая, недолго поболел  и умер. Но что происходило в семье купца, так и не сказал. Вскоре соседи узнали, что и его жена умерла. Расстраивалась она сильно от всех последних событий, вот и ушла вслед за супругом. Елена осталась одна в доме. На что она живет, не знаем. Отец видать, какие-то сбережения ей оставил. Да, слышали, будто ее сестра пропала. Слышали также, что в доме купца её давно нет.

 Но о самой Елене удалось мало что узнать. Все, с кем беседовал Девятых, кого он спрашивал о ней, мало что могли конкретного сказать:

– Неразговорчивая она стала после всего случившегося, в беседы ни с кем не вступает. Пройдёт бывало рядом, и лишь кивнёт в знак приветствия. Никаких слов уважения вроде "милостивый государь" от её никогда не услышишь.

  На вопрос Девятых, есть ли у неё ухажёр или законный супруг последовал такой ответ:

"Да кто её возьмёт? Для купцов её приданое маловато будет. За мещанина она сама не пойдёт, слишком горда и заносчива".

 Напоследок расследователей предупредили:

– Но вы поосторожнее там. У хозяйки большой пёс по двору гуляет, не привязанный. Одного гостя непрошеного сильно потрепал.

– Большой пёс, –  пробормотал Девятых, – госпожа Филатова опасается кого-то? – спросил.

– Это нам не ведомо. Не охоча она до разговоров.

 Дом Филатовых, как и все частные дома на этой улице, находился за забором. Не глухим, поэтому Васнецов смог дом рассмотреть. Если госпожа Филатова проживала одна, то дом для неё был явно большим. За большим, да и за любым домом нужен уход. Васнецов, обладая острым зрением, уже увидел потрескавшуюся краску на стене. Доска вон отлетела. Васнецов расценил это как знак того, что в доме нет мужской руки, которая бы озаботилась приведением жилища в порядок. Девятых впрочем дом разглядывать не стал, быстро подошёл к воротам. За неимением на них каких-либо устройств для оповещения хозяев, что к ним гости, Девятых заколотил в доски ворот. Из–за них послышалось глухое ворчание пса.

 Через короткое время подошла молодая женщина; угадывалось по её походке, что решительно настроена.  Ворота приоткрыла, но пускать никого не собиралась, чёрного пса внушительных размеров держала за ошейник.

– Чего надо, господа?

– Уважаемая Елена… простите, как Вас по батюшке?

– Достаточно имени. Елена. – резко ответила она. – Вы, я вижу, сами не почтенного возраста. Да и юноша с Вами. Сколько Вам лет, юноша?

 Васнецов предпочёл промолчать. Ответил за него Девятых.

– Елена. Вижу, Вы не рады встречи с нами. Но поймите, я вынужден с Вами поговорить. Я разыскиваю убийц сестры, Прохоровой Дарьи, и хочу их наказать. Прошу прощения, не представился. Девятых Фёдор Петрович. Со мною – он обернулся к Васнецову, – также следователь полицейского управления.

 Елена на его представление никак не прореагировала. Молча стояла, лишь ослабила захват на ошейнике пса. Тот уселся на землю, высунул язык. Решил пока что на гостей не нападать.

– Но прежде всего, я Вам крайне благодарен за участие в судьбе Даши, моей младшей сестры. – продолжил Девятых, –  Если не ошибаюсь, благодаря Вам она была доставлена в больницу.

 Елена кивнула, но в разговор вступать не хотела.

– Не откажите в просьбе, уделите для разговора с нами несколько минут. Я вижу, у Вас хороший сторож. – Фёдор кивнул на пса, – Так что опасаться нас нет оснований.

 Однако Елена по прежнему никак не желала быть вовлечённой в разговор. Девятых повернулся к следователю.

– Васнецов, продемонстрируй свой жетон, что ты из полиции и намерений чинить вред кому-либо ни у тебя, ни у меня нет. Так мы пройдём?

– Внутрь не пущу. Ни к чему мне гости незваные. Сейчас выйду за ворота. На скамейке будет удобно поговорить.

 Госпожа Филатова оставила пса за забором, подошла к скамейке, что имелась у ворот, села сама и указала жестом гостям. Присаживаетесь, мол. При этом Елена на них не смотрела, перевела взгляд куда-то вдаль.

 Такие невербальные знаки, что неинтересны ей гости, Фёдора совершенно не смутили. Он присел рядом, соблюдая однако допустимую приличиями дистанцию.

– Елена, учитывая то, что Вы чрезвычайно много сделали для моей сестры, я просто обязан Вас чем-то отблагодарить. Надеюсь,  Вы не обидитесь, что в знак благодарности я подберу и подарю Вам серьги. Вот только надо камни подобрать под цвет Ваших глаз. Очень редкий цвет.

– Скажете тоже.

– Елена, неужели никто не разглядел, какие прекрасные у Вас глаза?

– Ах, оставьте Ваши комплименты.

– Совершеннейшая правда, Елена. Всё же надеюсь, что от подарка Вы не откажетесь. Поверьте, для меня сестра была очень дорога. И серьги – лишь то малое, что я могу Вам преподнести за Ваше участие в судьбе сестры.

– А что ж Вы её не спасли, бросили в одиночестве?

– Сожалею, но я был далеко. За океаном, и был там долго.

Елена обернулась к нему, посмотрела, потом снова  перевела взгляд куда-то вдаль.

– Я понимаю, – продолжил Девятых, – что Дашу не вернуть. Но её последнее желание – остановить её насильников – я твёрдо намерен исполнить.

– Может быть, уже поздно.

– Простите? – озадаченно спросил Девятых  – почему поздно?

– Пустое. Так, слово вылетело. – в сторону произнесла Елена. Потом повернулась к Девятых. – От меня вы что хотите? Чего ждёте?

– Хотя бы узнать о последних днях жизни Даши. Ведь кто-то её покалечил, надругался. Прошу Вас, если Вы что-то знаете, поделитесь со мной этим.

На этот раз Елена взглянула на Васнецова, потом на Девятых, произнесла:

– Пусть этот Ваш товарищ, что из полиции, отойдёт. Не хочу разговаривать при нём.

– Как скажете. Как скажете.

 Девятых попросил Васнецова – без обид, дело важнее – отойти недалеко. Что молодой следователь и сделал. Минут несколько он созерцал окрестности, рассмотрел забор дома Филатовой. Машинально отметил, что кое-где забор надо бы поправить. Если забор не поправляется, душевного друга у Филатовой, который бы не только о ней заботился. но и о доме, нет. Однако это о чём-то говорит, решил про себя Васнецов. Слова соседей, что мадмуазель слишком горда и заносчива, подтверждаются. Он посмотрел на сидящую рядом с Девятых женщину.

 Васнецов, когда готовился поступать на службу и вопрос с его принятием в качестве кандидата был уже решён положительно, начал усиленно читать, что, какие  знания могут пригодиться на новом поприще. Прочитал про новое веяние – физиогномику, как по особенности лица угадать сильные и слабые черты характера человека. Он даже несколько статей по предмету изучил. И вот теперь кандидат в следователи попытался определить, каков характер госпожи Филатовой. Во-первых Васнецов отметил, что Елена красива. Но как раз этот фактор следует записать ей в минус, вспомнил кандидат в следователи. Он прочитал в том же французском журнале, в другом номере, что красивые женщины вольно или невольно, то той есть даже неосознанно, привыкли пользоваться своей красотой, рассчитывая, что их визави падет жертвой женского очарования и внушить ему, получить от него то, что им, этим женщинам нужно.

 Увы, как он мог видеть, Фёдор Девятых пал жертвой такого вот очарования. Улыбался, хотя улыбок на лице Елены Васнецов не заметил. Впрочем буквально через пару минут их разговор прекратился. Елена зашла за ворота, слышно было, как щёлкнул засов. Девятых вернулся к следователю.

– Да, госпожа Филатова, как выражаются наши литераторы, натура весьма страстная. – произнёс он безо всякого вступления. – Однако она не замужем и мужчины вокруг нее не вьются.  Это при её-то темпераменте. Ты не находишь, Васнецов что это несколько странно?

 Васнецов задумался. Пока что ничего страстного в Елене он не заметил. Но опять-таки смотрел на нее как на свидетельницу. Да, стройна, красива.. Но как все юные девы красива своей молодостью. Писаной красавицей Васнецов бы её не признал, но подумал, что в толпе она бы выделилась. Что-то в её облике было, но что – он сформулировать не мог.

– Ну так сиё отсутствие ухажеров госпожи Филатовой объяснимо, – ответил он на вопрос Девятых, – тот же мужик в мясной лавке сказал, что горда она чересчур, чтобы отвечать на внимание соседей. Они, насколько могу судить, большей частью мещане, люди небогатые. Такие ей видимо не подходят. А в высшее общество дочери какого-то инженера не попасть. Да и есть ли у неё на высшее общество средства?

– Так-то так, – ответствовал Девятых, – но только этим отсутствие мужчин в ее окружении не объяснить. Нет. Решительно в ней есть какая-то тайна.

– Тайна, оно конечно, – Васнецов попытался вернуть Фёдора к действительности. Заниматься тайнами девиц в его, Васнецова, задание не входило. – Но связано ли это с убийством Вашей сестры?

– Да-да, – вернулся из задумчивости Девятых. – это ты верно заметил. Связано или нет, пока не знаю. Елена дала адрес, где она нашла Дашу.

– А Вы узнали, почему госпожа Филатова нашла там Вашу сестру? При каких обстоятельствах?

– Сказала, что искала свою пропавшую сестру. Что сестра пропала, это так, это правда. Соседи подтверждают. Будто бы её сестру видели в той усадьбе, потому Елена там и оказалась  – это на краю Рогожской стороны. Сия усадьба по её словам даже не усадьба, а большой сад, запущенный к тому же. Мол, от былого величия хозяев остался лишь пустующий дом. Когда Елена зашла за ворота усадьбы, увидела на скамье женщину. Мою сестру.

– Простите. Но её рассказ выглядит странным. Дама беспрепятственно заходит за ворота большой помещичьей усадьбы, обнаруживает скамью рядом с воротами, а на скамье лежащую в беспамятстве женщину. И никого вокруг нет.

– Васнецов, я пересказываю, что она мне поведала. Не верить ей пока нет причин. Вот сами проверим, тогда и будем делать выводы.

– Разрешите полюбопытствовать, что за адрес она Вам назвала. – попросил Васнецов, – уж коли Вы намерены всё делать основательно, может быть вначале что-то про этот адрес узнаем.

– Это ты верно сказал. Вот адрес. Усадьба помещика Баратынского. Некоего Петра Алексеевича. Елена однако отметила, что сейчас там никто не живет. Пустая усадьба стоит.

– Баратынского? – Васнецову фамилия показалась знакомой. Где-то, в каких-то документах эта фамилия присутствовала. И тут он вспомнил: сам же интересовался этим делом, и было из-за чего, ибо смерть Баратынского связывали с проклятием. В графе "примечание" дела о смерти бывшего помещика Баратынского, а с недавнего времени предпринимателя такая пометка стояла. Вот и пригодилась эта пометка.

– Смею заметить, – высказал свое мнение Васнецов, – что в усадьбе никто не живет, потому что её хозяин, сам Баратынский Пётр Алексеевич, умер.

– О как! – удивился Девятых. – Муж моей сестры умер, хозяин усадьбы, где Елена нашла Дашу, тоже умер.

– Да, умер. Причём при загадочных обстоятельствах. Наша группа этим не занималась, так как следов насильственной смерти не было. Уж коли быть точным, то таких следов на теле не нашли.

– Васнецов, ты начинаешь говорить загадками. Обстоятельства смерти загадочные, но следов насильственной смерти, то есть по-простому, никаких колотых-резаных ран, никаких увечий  на теле того помещика не нашли. А что же тогда смерть вызвало?

– Вот именно – что? Загадка. Когда его нашли, то лицо было сведено судорогой. Как будто его кто-то сильно напугал перед смертью.

– Васнецов, ты понимаешь, что сейчас сказал? Когда человек умирает, то все мышцы, и мышцы лица также, расслабляются. Бывает при удушении, что мышцы шеи так напрягаются и в прежнее состояние возвратиться не могут. Лицо от этого перекашивает. Но как понимаю, того помещика никто не вешал и не душил. Его же не из петли вытащили. Так?

– Я не намерен Вас обманывать и вводить в заблуждение. – с обидой в голосе ответил Васнецов. – Я по памяти цитирую материалы дела.

– Так. Ты можешь принести мне почитать эти материалы?

– Это будет весьма затруднительно. Дело передано в архив и его движение в иную службу требует отдельного разрешения. Резолюция, исходящая сверху, нужна.

– И как можно решить проблему?

– Вы можете доверить мне Ваше письмо, в котором от министерства юстиции изложено требование ? Демонстрация этого письма позволит получить резолюцию.

– Понимаешь, Васнецов, нет у меня такого письма.

– А? А как? – удивился молодой следователь? –  А что это была за бумага? Она так Егора Дмитриевича всполошила, что мой начальник тут же отрядил меня расследовать Ваше дело. Вернее будет сказать, чтобы я всячески способствовал.

– Ты с пиесой Гоголя знаком? "Ревизором"?

– Ну… Скажем, читал. По театрам я … – замялся Васнецов.

– Перед твоим начальником я выступил  как Хлестаков перед городничим. Но бумага у меня и вправду есть. Только вот она от военного министерства, Я в Североамериканских штатах изучал, как можно делать железные  дороги, чтобы рельсы не лопались от морозов и не гнули путь от жары.  В Англии железных дорог много, и опыт строительства у них много больше. Но там климат постоянный, что зимой, что летом. А у нас то сорокаградусный мороз, то неимоверная жара. Знаешь в чем одна из причин нашей катастрофы в Крымской кампании? Дорог не было, ничего завести на фронт не успевали. Европейцы морским транспортом из Англии скорее всё доставляли, чем мы провиант из Москвы. Теперь военное министерство намерено построить хорошие, главное, надёжные железные дороги. Я взялся наладить выпуск рельсов, которые будут стоять и в жару и в лютый мороз. Теперь для министерства я персона важная. Отсюда и бумага взялась.

– Понятно. Я конечно попробую как-нибудь достать дело, – неуверенно начал Васнецов.

– Васнецов, ну что ты мямлишь, – прервал его Девятых. – Просто пройдём в твой архив, где я и почитаю дело о смерти помещика Баратынского.

 Оказалось, что провести господина Девятых в архив не составило труда. Ключ от архивной комнаты Васнецову выдали безо всяких вопросов, видимо полагая, что Васнецов по прежнему должен что-то там сортировать. Но всё равно нахождение постороннего гражданского лица, то есть Фёдора Девятых являлось нарушением, за которое Васнецов мог лишиться звания кандидата. Поэтому пока  Девятых увлечённо читал материалы по смерти Баратынского, кандидат в следователи опасливо косился на входную дверь. Что если Егор Дмитриевич зайдёт, что ему скажу?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.