Дух мщения

– Вы, стало быть, и есть тот самый Рэндалл Майерс?

Судя по тому, каким тоном это было сказано, Рэнди понял, что разговор будет не из приятных.

– Да, сэр, – учтиво ответил он.

– Отлично, – начальник коротко кивнул и, пристально вперившись в своего нового детектива, добавил: – как вам у нас, нравится?

– Вполне, – Рэнди мягко улыбнулся, – здесь очень… спокойно.

– Вот и мне нравится это спокойствие мистер Майерс, и я хочу, чтобы таким оно и осталось.

– А что-то может пойти не так? – Рэнди не понимал, куда клонит Гилмор.

– Ну как же… ваш бывший капитан, Смит кажется? – Рэнди кивнул. – Дал о вас очень полные и объёмные рекомендации, в которых чёрным по белому было написано, что вы задержали серийного убийцу, участвовали в знаменитом захвате Де Лаурентиса были замешаны и в других делах. Я хочу сказать что, получив такой опыт, люди иногда начинают ставить себя, скажем так, выше других. Мы в нашем департаменте не раскрывали крупных дел, о нас не писали в газетах и так далее. Но мы тоже выполняем свою работу, и делаем это исправно. Я не хотел бы, чтобы ваше появление вызвало диссонанс среди моих сотрудников.

Начальник полиции замолчал. Рэнди почувствовал, как к горлу начал подкатывать липкий ком злости. Утро было таким прекрасным, но теперь этот напыщенный индюк всё испортил. Поначалу Рэнди хотел сдержаться, но, взглянув на надменное лицо своего начальника, не выдержал и произнёс:

– За всю свою жизнь, сэр, я никогда не ставил себя выше других. Я знал свой долг перед страной и народом, и всегда как мог достойно его исполнял. Я не приехал сюда захватывать власть, я лишь искал тихое место для жизни, поэтому я не считаю, что то, что вы сказали, уместно.

После его последней фразы, на которую Рэнди специально сделал особый упор, глаза Гилмора полезли из орбит. Детектив понял, что немного перегнул, но пути обратно уже не было. Шокированный таким ответом начальник полиции даже приподнялся. Уперев руки в стол, он начал активно играть желваками, решая, чем бы ответить этому наглецу. В конце концов, он не смог придумать ничего лучше, кроме как скосить ухмыляющуюся мину и процедить сквозь зубы:

– Добро пожаловать в Льюистон, мистер Майерс.

Затем он сел и погрузился в лежащие перед ним на столе бумаги, всем своим видом показывая, что разговор закончен.

Рэнди вышел из кабинета красный как рак. Он негодовал и готов был рвать и метать. Но с другой стороны ему было досадно, что в нужный момент, он не смог просто перевести разговор в другое русло, и опасался, что такая резкость могла принести с собой дурные последствия.

Долго их ждать не пришлось. Уже на следующий день к рабочему месту Рэнди подошёл Лиам Мартинез, смуглый мужчина лет сорока – сорока пяти с выразительным шрамом на правой щеке. Заместитель начальника полиции, он был гораздо приятнее своего босса.

– Рэндалл, поздравляю, вы поставили новый рекорд, – грустно улыбнувшись, сказал он, после того как пожал Рэнди руку.

– Держу пари, перед ним стоит приставка «анти».

– Совершенно верно. Я не знаю, чем вы так не понравились Гилмору, но он велел передать, что вы сегодня же заступаете в патруль.

Рэнди не был удивлён таким поворотом событий, но всё же закатил глаза и покачал головой.

– Но, есть и хорошая новость, – наклонившись, ободряюще прошептал Мартинез, – вы будете патрулировать город не один, наш начальник определил к вам в напарники детектива Кейт Андерсон. Она уже ожидает вас в патрульной машине на стоянке

– Ну что ж, – Рэнди поджал губы, – тогда я не буду задерживаться, спасибо, сэр.

– Бросьте, Майерс, – махнул рукой Мартинез, – просто Лиам или уже на худой конец Мартинез.

– Понял. Тогда вы зовите меня Рэнди.

– Непременно. Удачи вам на улицах, Рэнди.

– Благодарю, но надеюсь, она нам не понадобится.

Они ещё раз обменялись рукопожатиями и Рэнди, вздохнув, выключил свой ноутбук, накинул на плечи пальто и поспешил на улицу.

Осенний ветерок, вырвавшийся из-за угла, пробрал его до костей и остудил разгорячённую от несправедливости голову. Это было весьма кстати, Рэнди не хотел ненароком вылить на свою новую напарницу весь ушат гнева, который заслуживал его новый начальник. Впрочем, на этот счёт ему можно было не беспокоиться, едва он сел в машину, как девушка, бывшая напротив него на водительском сидении, сама озвучила терзающие его разум мысли.

– Ну, разве это справедливо? Я закончила полицейскую академию не для того чтобы патрулировать город!

Рэнди немного опешил от такого приветствия. Он услышал её раздражённый голос раньше, чем успел увидеть его обладательницу. Ещё совсем молодая, она, буквально, полыхала от злости, однако, под изучающим взглядом нового напарника немного умерила свою злость.

– Кейт Андерсон, – как можно более приветственно бросила она ему.

– Рэндалл Майерс, – Рэнди кивнул в ответ, – приятно познакомиться.

– Взаимно, – девушка отвернулась в сторону, и Рэнди увидел на её правой скуле заметно выделяющийся синяк, – вы не против, если я поведу?

– Нет, конечно, руль полностью ваш.

Она провернула ключ зажигания, и мотор натужно загудел, порываясь завестись.

– Да давай же ты ведро с гвоздями! – Кейт в сердцах ударила руками по рулю, и, к удивлению Рэнди, это подействовало – ещё немного покряхтев, машина завелась.

Они выехали на дорогу и вошли в стадию неловкого молчания. Рэнди, непривыкший работать с девушками, не знал, что сказать, а Кейт была слишком зла и расстроена.

Рэнди хотел спросить, откуда у неё синяк, но решил, что это не лучшее с чего можно начать знакомство и опять погрузился в раздумья. Вывела его из них музыка – разрывая радио, машина озарилась железобетонными гитарными риффами, а затем в этот адский рокот ворвался Джеймс Хетфилд и затянул «Sad but True».

Услышав любимую группу, Рэнди невольно заулыбался, поглядел на Кейт – она легонько кивала в такт.

– Я смотрю, вам тоже нравится «Metallica»?

– О да, я их большая фанатка.

– Как и я.

– Тогда мы вероятно сработаемся, – девушка улыбнулась, и, сразу же, не дав эху своего голоса затихнуть, добавила: – Знаете, про вас в последнее время много говорят в управлении…

– Правда? – Рэнди не замечал сегодня разговоров за своей спиной.

– Вы у нас что-то вроде знаменитости, – серьёзным тоном, ответила Кейт, – Раскрыли столько дел, были в аду и выбрались из него живым. Жили в Нью-Йорке. И я совсем не понимаю…

Кейт осеклась. Рэнди увидел на её лице отпечаток смущения и, попробовав угадать ход её мыслей, ответил на незаданный вопрос:

– Почему я перебрался в Льюистон? – девушка кивнула. – Это не секрет – чтобы уйти подальше от улиц большого города, быть чаще с семьёй и растить ребёнка в спокойной обстановке.

– Это весомый аргумент, только знаете, у нас здесь не всегда бывает спокойно. Я всю свою жизнь прожила в Льюистоне, и могу сказать наверняка, этот городок та ещё заноза в заднице. Хотя, я думаю, вы и сами уже начали это понимать после знакомства с нашим начальником.

– Да уж, – Рэнди поморщился, – он личность весьма… своеобразная.

– Вы сделали слишком много ошибок в словосочетании «самовлюблённый кретин», – Кейт оскалилась.

– Просто хотел сказать это помягче, – Рэнди поддержал её, широко улыбнувшись, – и Кейт, если вы не против, давайте перейдём на «ты», а то мне как-то не по себе.

– Я только за, – согласилась девушка, – так было бы гораздо удобнее.

Тем временем за лобовым стеклом патрульной машины открывался вид на город. Жёлтый, весь словно прииск покрытый золотом опавших листьев, он будил в душе детектива меланхолию. Если бы не бойкость напарницы, Рэнди определённо провалился бы в воспоминания, которые не сулили ничего хорошего его искалеченной душе.

– Что толку кататься по улицам, – через несколько минут молчания вновь начала негодовать Кейт, – когда мы могли бы заняться каким-нибудь важным делом? Но нет же, наш начальник считает, что я ещё не готова к этому, и мне нужно набраться опыта, вот только на чём мне его набираться, на пустых улицах?

– Знаешь, – Рэнди тяжело вздохнул, – у тебя ещё будет этих дел в достатке, и поверь мне на слово, ты ещё вспомнишь это мирное катание по городу как чудный далёкий сон.

– Всё настолько плохо?

– Это зависит от того как ты реагируешь на те или иные вещи и события. К примеру, я человек излишне эмоциональный, и временами это мешает мне здраво мыслить тогда, когда это необходимо. Вдобавок к этому, жертвы убийц не добавляют монет в копилку здоровой психики, но есть, конечно, и светлые стороны. Работа детектива, и я понял это лишь с годами, она словно наркотик. Ты сам того не ведая подсаживаешься на эту вечную погоню, поиск улик, следов и всего прочего. Ты словно мчишься наперегонки со смертью – это пугает, но завораживает. Так что нет, это не плохо, но, в первую очередь, ты должна спросить у самой себя, готова ли ты продать за эту работу душу.

– И ты продал?

– Безусловно.

Кейт посмотрела на Рэнди, и взгляд её одновременно выражал уважение и сочувствие. Она была рада, что ей в напарники попался человек прожжённый жизненным опытом, такой, у которого она бы могла многому научиться. Рэнди же, наоборот, сомневался и немало волновался за свою напарницу. Он не работал ни с кем в паре с тех пор как погиб Харви, и боялся повторить свои прежние ошибки.

На улице начал накрапывать дождь, извечный спутник забытых дорог и стоявших подле них развалин. Через проломы крыш он орошает своими целебными водами то, что раньше, пело, кричало, плакало и смеялось, он возвращает всему его первозданный вид. Он приносит с собой умиротворение, подобно долгой молитве, нужно лишь прильнуть к окну и слушать этот неспешный ритм, отдающийся по крышам и тротуару, пытаться слиться с ним воедино, раскрыть ему свои замыслы и ждать помощи, которая обязательно придёт, ведь сила дождя безгранична. Рэнди решил довериться ему и постараться оставить все свои страхи в прошлом.

Месяц пролетел незаметно. Дожди сменялись зыбким теплом, но вскоре город окончательно сдался холоду. В дверь постучался ноябрь, и хоть никто и не хотел его впускать, он всё равно вошёл и вальяжно расселся на троне.

Всё шло своим чередом. Рэнди с Кейт патрулировали улицы, время от времени закидывая на заднее сидение патрульной машины, оказавшихся не в том месте, не в то время, пьяниц. Один раз им даже пришлось разнять драку, причём Рэнди для этого сам пустил в ход свои кулаки. Не то чтобы он был рад этому, но вышедшая наружу лишняя энергия явно пошла ему на пользу. Кейт также не осталась в стороне, и Рэнди понял, что её удар ничуть не слабее его собственного.

Начальник полиции на все патрульные успехи их дуэта реагировал одинаково – ровным счётом никак. Другое дело его заместитель. Мартинез всегда выделял минутку, чтобы похвалить тандем Майерса и Андерсон и поставить их в пример другим. За этот месяц Рэнди с ним сблизился, и жалел, что не этот замечательный человек занимает пост начальника. С его коммуникабельностью и знанием своего дело, он мог бы добиться больших успехов, но, увы, пока что начальство полиции штата Мэн было полностью довольно работой Гилмора, и Рэнди с Кейт продолжали патрулировать город, надеясь, что рано или поздно, он всё-таки сменит свой гнев на милость.

Рэнди и Хелен смогли полностью устроиться на новом месте, распаковать все коробки, немного обжить дом, и наполнить его теплом и уютом, в последнем им немало помог их кот Нокс. Умный и сообразительный он был полноценным членом их семьи, всегда встречал Рэнди с работы, а когда его не было, как мог, развлекал Хелен. Нокс любил своих людей, а они безгранично любили его.

Именно о нём думал Рэнди в спешке собираясь домой. Он надеялся, что Нокс прикроет его и не даст Хелен злиться. Дело в том, что они должны были приехать к её родителям Дэвиду и Натали Мур к семи часам, а стрелки наручных часов Рэнди уже перешагнули за половину седьмого. Всему виной была внеплановая задержка, вызванная совершенно ненужным совещанием, которое вдруг решил собрать Гилмор – словно почуявший, что именно сегодня у Рэнди были планы.

Накинув на плечи пальто, он выскочил на улицу и, минуя разбросанные повсюду лужи, быстро добрался до машины. Дождь закончился совсем недавно, его капли мерно перетекали одна в другую по лобовому стеклу. Рэнди так торопился, что решил не мешать им сливаться друг с другом, к тому же видимости не препятствовали.

«Импала» вырвалась на простор, и Рэнди повёл свою «чёрную фурию» домой. Словно чувствуя напряжение своего хозяина, она подчинялась всем его манипуляциям чётко и беспрекословно. Рэнди так торопился, что даже не стал включать музыку – боялся, что под скоростные риффы, ненароком превысит допустимую скорость.

Ведя машину быстро, он всё же периодически притормаживал, объезжая особо крупные лужи. Правда это у него выходило не всегда успешно, и пару раз он к своему стыду обдал грязью идущих по тротуару прохожих. Мысленно, конечно, он перед всеми ними извинился, но был уверен, что будь у них возможность, они бы засунули ему эти извинения в одно известное место.

Наконец, обгоняя время, «Импала» доставила его домой. Уже ждавшая на пороге Хелен заняла своё место на пассажирском сидении. Окатив Рэнди холодным взглядом, она, не перебивая выслушала его оправдания, а после, глубоко вздохнув, махнула рукой, как бы говоря: «да я всё поняла, твой начальник козёл, но мне сейчас нельзя волноваться, поэтому давай просто доедем к моим родителям».

Рэнди всё это довольно чётко проговорил в своей голове её голосом. За годы, проведённые вместе, он научился понимать Хелен без слов. Познав на себе великий дар соединения, когда два влюблённых сердца начинают биться как одно, Рэнди с Хелен оба пользовались им и были счастливы.

Они опоздали совсем на немного. Едва войдя в дом, Рэнди начал было извиняться за опоздание, но Натали тут же его прервала, заявив, что если еда не остыла, гость не считается опоздавшим. Стоявшие на столе яства были нужной температуры, поэтому Рэнди отбросил все тревоги в сторону и, наконец-то, смог расслабиться.

Ужин проходил в комфортной обстановке, родители Хелен располагали к себе и разговоры за столом не смолкали ни на минуту, прерываясь лишь тогда, когда нужно было определить очередную порцию пищи в рот и пережевать её. Натали рассказывала о своей работе в школе (она была учительницей английского языка), а отец, временами подтрунивающий над ней, всё нахваливал своих пчёл. По ходу разговора Рэнди настолько ими заинтересовался, что через час, когда все уже изрядно набили желудки, поддался на его уговоры показать свою пасеку.

Покинув женщин, которые были ничуть не против, перемолвиться парой фраз о своём, они вышли из дома и направились к импровизированной теплице. Рэнди был дома у Хелен всего несколько раз, и раньше её здесь не замечал, увидев, отпечатавшееся на его лице удивление, Дэвид прояснил:

– Я собрал её нынешним летом, всё хотел показать тебе, но вы были так заняты переездом, что не было подходящего времени.

На улице к тому времени уже окончательно потемнело, поэтому, когда они вошли внутрь Дэвид включил свет.

– А он не помешает им? – тревожно спросил Рэнди, указав на ульи.

– Ничего, – махнул рукой Дэвид, – гости у них бывают очень редко, да и помимо этого, сейчас они сонные и позволят нам осмотреть ульи без сильных возмущений, но всё равно лучше говорить тише и не делать резких движений.

Рэнди кивнул, и Дэвид показал ему свою пасеку.

Несколько десятков, аккуратно выставленных рядом друг с другом в два ряда ульев, окрашенных в яркие жёлто-зелёные цвета, выглядели полностью необитаемыми, но стоило лишь немного напрячь слух, как он сразу наполнялся мерным гудением, вырывающимся из-под их крышек. Когда Дэвид приподнял одну из них, гудение усилилось, но оставалось осторожным. Наклонившись вперёд, Рэнди заглянул внутрь и увидел сотни пчёл облепивших соты. Они были недовольны вторжением извне, но пока что реагировали спокойно. Решив не злоупотреблять их гостеприимством, Дэвид аккуратно поставил крышку на место и тихо проговорил:

– Ну, вот собственно, то чем я и живу.

– Это должно быть очень интересно Дэвид, перед ними невольно испытываешь трепет.

– Да, пчёлы удивительные создания. Я столько лет ими занимаюсь, и до сих пор они не перестают меня удивлять. Но самое главное, знаешь, они ведь очень похожи на людей. С их чётко распределёнными функциями они работают как единый механизм.

– Правда?

– Ещё бы, знаешь, они, как ни странно напоминают мне вас, полицейских.

Рэнди был удивлён таким сравнением, но решил не перебивать Дэвида, и позволил ему высказать свою мысль.

– Улей – их дом, их город, их территория. Они заботятся о нём и уделяют особое внимание его охране. К примеру, если вдруг к ним вторгнется чужак, преступник, маленькая мышь прогрызёт дыру и прорвётся внутрь, они немедленно встанут на защиту своего дома. Им не страшен размер чужака, не важны его мощь и настрой, они сразу же ринутся в бой. Их главное оружие – жало, на мой взгляд, великая загадка природы, ведь из-за зазубренных краёв оно часто остаётся в теле врага и вырывается вместе с «мясом» из пчелы. Потеря жала почти всегда влечёт за собой смерть её носителя. Так вот, меня всегда поражало то, с каким рвением пчёлы готовы расстаться со своей жизнью, чтобы остановить незваного гостя. Они самоотверженны и храбры, и при этом имеют, наверное, самую миролюбивую цель жизни из всех разумных существ на нашей планете – собирание пыльцы и преобразование её в мёд.

– Но добро всегда должно быть с кулаками, – подытожил Рэнди слова Дэвида, – я понял, что вы имели в виду, и это звучит поистине удивительно.

– О, да, – согласился Дэвид, – это точно.

Покинув дом родителей Хелен, Рэнди всю дорогу думал о пчёлах. Размышлял о том, волнуются ли выжившие о тех, кто отдал свою жизнь, защищая улей, или нет. В конце концов, они жили вместе, и каждый день могли видеть друг друга. Отчего-то Рэнди был уверен, что они не печалятся из-за смерти, принимая её как неотвратимую неизбежность. Вероятно, в этом пчёлы были на порядок выше людей.