000
ОтложитьЧитал
ИСКУСИТЕЛЬ
Я- ангел, заботливый хранитель.
Покой твой охранял до сего дня.
Я-демон! Эдемский искуситель.
И искушаться очередь твоя.
Жила доселе ты в розовом тумане.
Добром и лаской был наполнен этот мир.
Но я пришел разрушить ткань обмана.
В тумане морока сквозных наделать дыр.
Я разожгу то, что дышало и искрилось.
Открою дверцу, скрывающую ярость.
Пусть боль всю выплеснет наружу эта сила,
Чтобы в тебе ни капли не осталось.
И если зло в тебе живет… Оставим «если».
В душе есть каждой темный уголок.
Где притаились и минуты ждут удачной бесы-
Покинуть опостылевший острог.
Оставь тревогу, поддайся искушенью.
Лжецы вокруг умолкнут в миг перед тобой.
Свой лик избавь от тени и забвенья.
Стань наконец естественной. Живой!
Не думай больше о цене своих поступков.
Поступок каждый ценен твой, коль ты со мной.
Была рабой любви и предрассудков.
Теперь ты будешь лишь моей рабой.
Чего боялась? Одиночества и смерти?
Вовек не будет этих бед в твоей судьбе.
Ничтожество, богач, ученый, скептик
Свою любовь пожалуют тебе.
Скорей отбрось притворства покрывало.
Низвергни все в свой персональный ад.
Реальным станет то , о чем тайком мечтала.
И я тому надежнейший гарант.
Не для тебя теперь мораль и своды правил.
Оковы совести запястья не теснят.
Твой новый нрав был выкован из стали.
Из пламени отлит твой новый взгляд.
Рутина, быт – останется все в прошлом.
Заказывай! Гуляй! Я оплачу.
И незачем тебе стесняться больше.
Шепни лишь на ухо мне тихо: Я ХОЧУ
КРИВЫЕ ЗЕРКАЛА
Кривых зеркал обманчивы изгибы.
Из их глубин так манит пустота.
Стеклянной глади рябь и переливы
Тревожат то, где может быть душа.
Мне что-то обещают молчаливо,
Коверкая в себе мою судьбу.
Завороженно и неторопливо
Там отыскать пытаюсь я свою тропу.
Быть может там, в аморфных искаженьях
То , что искал зачем-то я в местах других.
Но нет. За отраженьем отраженье
И ничего нет больше среди них.
Нет ни любви, ни счастья, ни покоя.
Все то же самое, но грани смещены.
Хотя мне все же кажется порою,
Что это я взираю изнутри.
ВОЛОСЫ
Взметнулись волосы и пали водопадом,
На миг сокрыв твой нежный милый взгляд.
И я подумал: может так и надо,
Что ничего уже вернуть нельзя назад.
Что взгляд твой милый, нежный, но не тёплый .
И кожа от прикосновений не горит.
Стирает память плавно , что ещё не стерто.
И что вчера ещё болело -не болит.
Секретов нет, что можем вместе прятать.
Лишь кромка льда сверкает вместо губ.
Смеяться весело и вместе горько плакать.
Не наслаждение теперь, а тяжкий труд.
Ты связана поникли твои крылья.
Но распахнуть дверь клетки это страх.
Ведь были же… когда то же мы… были.
Как незаметно чувство обернулось в прах.
Взметнулись волосы . Волнительно и дерзко.
Добавив в солнца луч ещё заряд огня.
Сдавила сердце грусть тугой и тонкой леской.
Взметнулись волосы. Увы, не для меня.
ФОЛИАНТ
Много прожил, мудрости так и не нажил.
Затянулись раны , да осталась жгучая боль.
И на чистом пути, нет-нет, да мелькнёт след от сажи.
Вроде сахар накладывал, но язык щипет мелкая соль.
Поступал по душе, только пшик цена тем поступкам.
Никого не предал, да похоже предал себя.
На года разменивал лихие , длинные сутки.
Спохватился , когда уже прошли те года.
Я любовью играл, будто мячиком в детской забаве.
То ловил, то бросал. Увернуться пытался порой.
Мячик сдулся . Валяется в грязной сточной канаве.
Ну а я заблуждался, считая что следом будет другой.
Я ценил , что казалось действительно важным.
То, чему стоит всего себя посвятить.
Но все важное стало со временем талым и влажным.
Вроде есть ещё шанс, но не та к сожалению прыть.
Поклонялся богам. Их молил о мечты исполненьи.
Может боги и есть, но глухи остались к мольбам.
Жаждал много всего, но всего больше жаждал я лени.
Вот поэтому, собственно, я и молился богам.
Спорил, бился, рычал. Своё мнение жаждал возвысить.
Жёг словами вокруг похлеще любого огня.
И от слов тех теперь зола щедро приправлена пылью.
Значат много они . Но только лишь для меня.
Фолиант своей жизни листаю, тревожа страницы
Не такой как у всех? Ну, наверное, не такой.
И страницы сердце мое протыкают как спицы.
Их бы вырвать, скомкать и отбросить от сердца долой.
Много прожил… Да не то чтобы очень и много.
Фолиант не дописан. До развязки ещё далеко.
Я закрою его и дальше продолжу дорогу.
Пусть по этой дороге идти совсем не легко.
АКТЕР
Кувыркаясь в мире бездарных актрис,
В любовь кутаясь как в одеяло,
Он с судьбою пытался найти компромисс.
Но судьба ему не отвечала.
От одной до другой, из постели в постель
Прыгал он в ожидании чуда.
Но на утро лишь скрипом ржавых петель
В никуда провожали оттуда.
Роковой ловелас, любовник, герой-
Только это все в эпизодах.
День за днём – та же самая скучная роль,
Не дающая в кадре свободы.
Он пытался парить, он пытался летать,
Озаряя талантом пространство.
Но там, где актеру должно мечтать,
Он считался всегда чужестранцем.
На площадке неправильно выставлен свет
И сценарий бездарен и жалок.
Ни сюжета, ни арок продуманных нет.
Ворох лишь ненужных пасхалок.
Стук хлопушки словно обратный отсчет
Бьет по нервам ударной волной.
Сцена пять… По новой… Шесть… Идиот…
Режиссер бурно брызжет слюной…
…В темноте, притаившись на заднем ряду,
Он сидел в состоянии транса.
В сотый раз побывал в персональном аду
И сбежал до финала сеанса.
Мелкий титр в конце ,как приговор,
По экрану скользнёт незаметно.
Он своею игрой не вызвал фурор.
Снова все старания тщетны.
Критик зол, беспощаден. Зритель жесток.
Недовольные крики, проклятья.
И забвенье – карьеры логичный итог,
Как отрыжка актерского счастья.
Он с судьбою пытался найти компромисс.
Поменять амплуа. В нем так тесно.
Он хотел свою жизнь исполнить
на бис.
Но судьбе он был неинтересен.
ГРУСТНЫЙ КЛОУН
Грустный клоун растер слезу по лицу,
Смазав цветастый грим.
Представление двигалось плавно к концу.
Зритель смеялся над ним.
Над неуклюжей походкой его,
Над неловкостью старческих рук.
И словно печатая в сердце клеймо,
Раздавался хохот вокруг.
Напарник веселый на кураже
Купается в воплях толпы.
А грустный замкнут в своём мираже-
Чужой среди пустоты.
Робко взирает на публику он.
Смотрит на счастье детей.
Публике он отбивает поклон.
Лишь бы сбежать побыстрей.
Забиться в гримерку и тихо рыдать,
Не слыша криков: «на бис».
И снова потом на арене стоять,
Людской исполняя каприз.
Размазать слезу опять по лицу,
Смазав поправленный грим.
Движется жизнь незаметно к концу.
А зритель смеется над ним.
УСТАЛ
Шёл я вправо, сворачивал влево.
Прыгал в тщетных попытках взлететь.
Растекался мыслью по древу.
Уговаривал ласково смерть.
Слишком твёрдым был там где не нужно.
Слишком мягким где нужен металл.
Биссектрисами мерил окружность.
Где рычать нужно было- мечтал.
Где любовь была, страстью томимый
Я всегда не ту выбирал.
Бил по цели и каждый раз мимо.
За прологом сразу финал.
Обнимал огонь будто брата.
Наступал на горло ручью.
Постоянно стремился куда-то,
Будто тесно в родимом краю.
С топором пробивался сквозь рощи.
По болотам бродил босиком.
Философствовал там , где попроще.
Где все сложно- рубил матерком.
Я добро насаждал кулаками.
Зло и подлость на части дробил.
Ткал реальность обманом и снами.
Колыбели ваял из могил.
Тёр на терке стыда справедливость.
Ум спускал в мясорубку греха.
Подменял любопытством наивность.
Прозу тискал в размерах стиха.
Из абсурда и противоречий
Соткан я. Не жил, а порхал.
К счастью я, наверно, не вечен.
Да и если честно , устал.
УБИЙЦА
Я в этом деле совсем не новичок.
Я сделаю красиво и растаю.
Что жизнь? Так, медный пятачок.
Тем более ,когда она чужая.
Скользну я тенью средь ночных домов,
Для зорких глаз ни тайны не хранящих.
И с жертвы безопасности покров
Сорвёт мой перст, без промаха разящий.
В чем той вина -совсем не нужно знать.
Я меч не справедливости, но мести.
Я здесь, чтоб жизнь ещё одну забрать.
Строку добавить в текст печальной песни.
Лишён я жалости, сомнений и стыда.
Начхать на статусы и горы репутаций.
Была быть может, но сгинула душа.
В некровоточащий закрыто сердце панцирь.
Клинок, дарящий быстрый вечный сон?
Или отрава, длящая мученья?
О, это как захочет он.
Заказчика слуга я предпочтений.
Цари, шуты, бродяги, богачи.
Герои или трусы под охраной.
В лохмотьях грязных , в халатах из парчи.
Контракт свой отработаю исправно.
Красавица, не стоит обольщать
Ни юностью, ни дьявольским развратом.
Меня таким уж точно не пронять.
Не так я легкомыслен как когда-то.
Надёжен как банкирская печать.
К успеху знаю краткую дорогу.
И если вздумается бога заказать-
Поверьте, устранить смогу и бога .
Ни игры в прятки, ни мольбы помочь не смогут.
Коль выпал жребий придти мне за тобой.
Но будь спокоен : когда- то через годы
Такой же как и я придёт за мной.
ПОСТОЯНСТВО
У каждого таланта есть порок:
Тщеславие, угрюмость или пьянство.
И если б выбирать порок я мог,
Я выбрал , несомненно, постоянство.
Не рваться между Сциллой и Харибдой.
То прозой наслаждаясь то стихом.
То злиться словно Лев, то жаждать мира.
И из Гоморры эмигрировать в Содом.
Я шёл одной бы выбранной стезею .
Упёрт, практичен и непогрешим.
Не накрывался б новою волною,
От прошлых не оправившись глубин.
Любил один и тот же ровный цвет:
Брюнеток или может быть блондинок.
И может быть тогда открыл секрет:
Что важно ,а что необходимо.
Определился б с алкоголем наконец:
Веселье или скучное похмелье.
Отрава иль на голову венец-
Что приготовить из подручного мне зелья.
У каждого таланта есть порок.
И у меня он есть, чему же удивляться.
И если б выбирать порок я мог,
Я выбрал , несомненно , постоянство.
УБАЮКАННЫЙ ТИШИНОЙ
Убаюканный тишиной,
Я в скупых объятьях тоски.
Продолжаю стремиться в бой.
Хоть закончил даже идти.
Продолжаю хотеть любить,
Отвернувшись, закрыв глаза.
И подольше чуть-чуть прожить,
Залезая под образа.
Я мечтаю еще мечтать,
Выбирая помягче постель.
Всем вокруг хочу помогать,
Поскорей провожая гостей.
В небо взмыть и птицей парить,
Задрожав листом на скале.
Что-то важное в жизни открыть,
Шторы сдернув плотней на окне.
Быть умнее чем был вчера,
Почитая за благость лень.
С нетерпением ждать утра
И ползти в уютную тень…
…Ни секунды не лгать себе.
Разомкнуть объятья тоски.
Встрепенуться там, в тишине.
Не желать, а начать идти.
Я ПОТЕРЯЛ ЕЁ ВЧЕРА
Я потерял ее вчера.
А может быть гораздо раньше.
Она, не выдержав, ушла.
Любовь терпеть не может фальши.
Как самый неумелый вор
Я пойман ею был с поличным:
Прекрасный нес, но все же вздор.
И превращал ее в привычку.
Я предсказуем был и глуп.
Утратил силы удивлять.
Работа, дом. Картошка, суп.
Два поцелуя и в кровать.
«Ну как дела? И у меня.
Устал как волк. Накроешь стол?
Нет, не для нас. Придут друзья.
Беседы, пиво и футбол. «
«Цветы? Зачем? Сейчас зима.
Свидание? Ну не смеши.
Я холоден? Сошла с ума?
Я не звоню? Так напиши. «
«Где комплименты? Перестань.
Ты как подросток. Ну даешь.
Кино? Театр? Парк? Отстань.
Посмотрим телек и хорош. «
Я плыл фрегатом по волне.
Под светлым парусом любви.
И все пробоины в корме
Деяния моей руки.
…Она шагнула за порог
Так грациозно и помпезно
Наверное , догнать бы мог.
Вот только это бесполезно.
Похмельем жутким закрутив.
Все мышцы болью облизав.
Оставила скулить: прости!
Я признаю, что был не прав.
Как дальше быть? Что дальше ждет?
Я не привык вот так: один.
Судьбы капризной поворот
Столкнул меня в глубокий сплин.
…А может это просто сон.
Глаза открою- вот она.
Улыбкой дрогнет горизонт.
Мигнет приветливо луна.
Сейчас закончится кошмар.
Щипнуть себя. Да побольней.
Потухнет вспыхнувший пожар.
Проснись! Давай же! Ну! Скорей!!!
…И где любовь? А нет любви.
В душе обломанное жало.
След, засыхающий в грязи-
Вот от любви что мне осталось.
КАТАВАСИЯ
Катавасия, переполох.
Выбор, шаг и по телу дрожь.
Я не то, чтобы очень плох.
Но признаться и не хорош.
Я не то, чтобы очень злой.
Но и добреньким я не слыл.
Никогда не ходил в запой,
Но и трезвенником не был.
Не чурался я тёплых чувств.
Но и нежным не назовёшь.
Не всегда мне по жизни грусть,
Но и радостям ценник: грош.
Не сказать, что совсем не любил.
И не скажешь, что одинок.
Не противен, да и не мил-
Полупреданный пес, полуволк
Не торгую в журналах лицом.
Хоть не сею в дерьме уют.
Пред иконой не бью челом,
Но подверываю чуть-чуть.
Что-то среднее ни о чём.
Представитель скучной толпы.
Между холодом и огнём.
Пустота среди пустоты.
Так хорош или всё же плох?
Жаль об этом не мне судить.
Я не жив , но ещё не сдох.
Продолжаю банально быть.
1000 СТИХОВ
Мне осталась тысяча стихов.
Мало или всё-таки довольно?
Сколько они вместят в себя снов?
Рая моего и преисподней.
Сколько из них будут о любви?
Сколько о кошмарах и о страхе?
Рвутся на бумагу изнутри,
Заползая обречёнными на плаху.
Сколько напишу я о себе?
Или кем-то ловко притворяясь.
О чужой как-будто бы судьбе.
Плача вместе с ней и забавляясь.
Где-то может буду счастлив я.
Где-то пищей стану слугам ада.
Нет таких стихов, где мне нельзя.
И тем более таких, где мне не надо.
Сколько их понравятся другим?
Или же другие посмеются?
Из известных мест подпустят дым.
Те и те, уверен я, найдутся.
Мне осталась тысяча стихов.
Тысяча ночей для приключений.
Праведных поступков и грехов,
Каждый из которых как последний.
Тысяча агоний, пыток, мук.
Словопадом льющиеся строчки.
Раздражение и дрожь уставших рук.
Наслаждение в конце поставить точку.
Миллионы вырванных сердец
Умирают в мусорной корзине.
Кто я? Сочинитель или лжец?
Сам застрял в своей же паутине.
Мне б освободиться от оков.
Мрак спугнуть величием огня!
…Мне осталась тысяча стихов.
Вам осталась тысяча меня.
СЪЁМКИ
Без спецэффектов, склеек, хромакеев
Снимаю я малобюджетное кино.
Ордой командую героев и злодеев.
Решаю только я, что им разрешено.
Что будет в следующей сцене и за нею.
Кто счастье обретёт, кто встретит смерть.
Кто раньше на площадке постареет,
А кто лишь только будет молодеть.
Герою я пожалую отраду.
А вскоре передумаю и вдруг
Злодей уже играется с наградой.
Героя же сразил лихой недуг.
В актёрских агентствах не нуждаюсь.
Я сам своих актёров создаю.
Они не кочевряжась, не кривляясь
Воспринимают всё, что им даю.
Живут они в моём безумном мире.
Других миров для них не может быть.
В любви, бою, канаве и на пире
Им не играть приходится, а жить.
И не расстроит, не разочарует
Забытый текст, фальшивая слеза.
Держу я крепко в кулаке итог их судеб.
В них вкладываю мысли и слова.
Не режиссер, не оператор, не продюсер.
Я всемогущее и злое божество.
Ваяю на бумаге я искусство,
Чтоб испытать в финале торжество.
…Но кажется порой, что близко к бунту.
Что тот коварен, а вон тот хитёр.
Своей рукой я создал в кадре хунту.
И кажется теперь, что я- актёр.
В решениях я также не свободен.
И не могу решить всё росчерком пера.
Быть может я как автор стал бесплоден?
Или виной больная голова?
Завидовать создатель начинает.
Герои могут больше, чем он сам.
Сейчас я подавлю это восстанье.
Сюжет переменю ко всем чертям.
Но нет. Нельзя! Я сам стал частью мира.
И принятый закон не изменить.
Теперь я чёрточка всего лишь из пунктира,
Что мыслями сумел я проложить.
Страдаю, люблю и умоляю.
То счастлив, то инертен, то взбешён.
Всё глубже с каждым мигом утопая
В разнообразии придуманных имён.
Я- не творец. Послушный исполнитель
Той воли, что как раньше полагал
Был только я единый повелитель.
А получилось, что в капкан себя загнал.
Придумал я героев и злодеев.
Им мотивацию я дал и цвет знамён.
Без спецэффектов, склеек, хромакеев
Я создал мир и в нём же был казнён.
ГЛУБИНА
Нырнуть с балкона в неба глубину.
Синей бездны почувствовать прохладу.
Крикнуть напоследок: я тону.
Вот только доставать меня не надо.
Пусть хлынет воздух в грудь через гортань.
Пусть стаи облаков кружат над телом.
И бесконечность – ты куда ни глянь.
Ориентиром солнце лишь плодом неспелым.
Быть может здесь удастся отдохнуть
От стен пугающих и жёсткостью давящих.
Душа опорожнив притворства муть,
Наполнится хоть чем-то настоящим.
Пусть эйфория дрожью обернёт.
Пусть ветер рвёт мне кожу лоскутами.
А невесомость пусть заменит гнёт,
Как твердь сменяется земная небесами.
Я с птицами теперь в одном строю.
Крылом к крылу, хоть крылья пока слабы.
Смотрите там, внизу, как я парю.
И знайте как для счастья нужно мало.
Мне горизонт – отвергнутый сосед.
Мозолит взгляд, но в гости не заходит.
То дарит мне закат, а то рассвет.
С расстройством биполярным параноик.
Встречаю первым дождь и без зонта.
Под тучами плескаясь, как под душем.
Неведома мне больше суета
И смысл жизни мне теперь не нужен.
Один полёт, второй. Я устаю.
Здесь здорово. Но хочется обратно.
Ведь как не восхитительно в раю,
Вернуться в ад бывает так приятно.
Вернусь я на балкон – на свой причал.
Посадку совершу. На ноги встану.
Пускай недолго, но я всё же побывал
Наследником Икара и Дедала.
ИСЧЕЗАЕМ
Мы исчезаем в снегопаде лет.
Дожди молчания смывают наши тени.
Когда и где получим мы ответ:
В чём тайный смысл смены поколений?
Придумал кто безумный и шальной
Круговорот пелёнок и могилы.
И окунул туда нас с головой.
Чем прогневили того мы исполина?
Кто мы такие? Откуда мы пришли?
И что за новым ждёт нас поворотом?
На верфях на каких те корабли,
Что смогут переплыть это болото.
Что жизнь – судьба иль море совпадений ?
В глубоком космосе ненужный артефакт.
Рождён ли будет философ, светоч, гений
И объяснит нам глупым что да как.
Поведает чем так ущербен грех,
Нутру несущий столько удовольствий.
И праведности скрытый в чём успех,
Кроме терзающего тело беспокойства.
Чем трусость так надёжнее безумства?
Добро не предпочтительней оскала.
И популярней равнодушие чем чувства.
Суть волчья неудобнее шакальей.
Наш серый мир смешал в себе и свет и тьму.
Смешал, разбавил, спрятал, уничтожил.
Со свистом мчится с нами в пустоту.
И никого это, как будто, не тревожит.
Мы словно мышка в хитроумном лабиринте,
Что ждёт атаки полчища котов.
Мы- троеточие в великом манускрипте
Скучнейшей хроники вселенских пустяков.
Мы впитываем знания с трудом.
И, боги, как ещё мы знаем мало.
Быть может всё поймём, когда уйдём.
Сорвём со всех секретов покрывало.
Вопросов масса, но, увы, ответов нет.
Бредём слепыми к неизбежному забвенью.
Бесследно сгинем в снегопаде лет.
Ветра истории развеют наши тени.
КОШКА
Кошка старая , кошка мудрая
Развалилась перед окном .
Глаз единственный , перламутровый,
А второго уж нет давно .
Наблюдает она подозрительно,
Что творится там, за стеклом .
Ей спокойней теперь в роли зрителя .
Ей теперь милее свой дом .
А на улице все по прежнему :
Кутерьма , дележка и счет .
Кто-то вновь расстается с надеждою .
Кто-то совесть в рассрочку сдает .
Вон идет сосед полупьяненький ,
Что когда то кошку гонял .
Свитер старый на нем и рваненький ,
Да под глазом синий фингал .
А на лавке девушка рыжая .
Слезы тушью залили лицо .
Чувства все оказались лживыми.
Юность порвана подлецом .
Хороводом бутылки-стаканчики .
Пиво , водка , запить-покурить .
До утра будут девочки -мальчики
Обучаться неправильно жить .
Муж застал жену за изменою
И за волосы тащит домой.
Голосит она громкой сиреною,
Предвещая лихой мордобой .
Не поделят парковку водители.
Спорят чей здесь статус важней .
Бабки всё призывают Спасителя.
Да ворчат на соседских детей .
Ссоры , ругань и препирательства
В этом мире прямо с утра .
Много злобы , лжи и предательства .
И так мало любви и добра .
В небе смог цвета душ искалеченных
Цвета денег , агрессии , тьмы …
Зритель наш , никем не замеченый,
Тихо песни мурлычит свои .
Кошка старая , кошка мудрая .
Кошка знает людей давно .
Глаз единственный , перламутровый ,
С осуждением смотрит в окно
КОШКА (часть 2)
Кошка старая, кошка мудрая.
Кошка к людям решила пойти.
Глаз единственный, перламутровый.
А второй не смогли спасти.
Кошка высунет нос на улицу.
Там мороз да по шею снег.
Взъерепенится и ссутулится,
Как котёнок пойдёт в разбег.
Её не было здесь так долго.
Резкий шум так бьёт по мозгам.
Кошка прыгнула на дорогу,
Только взвизгнули тормоза.
Заскрипела машина колёсами.
Кошка так боялась машин.
Аж волос добавилось с проседью,
Когда холкой коснулась шин.
Поскорей убраться от страшного.
Убежать скорее в кусты.
Всё вокруг такое опасное.
Ну куда её черти несли?
Лай раздался так неожиданно.
Две собаки с оскалом к ней.
Аж дугой наша кошка выгнулась,
Чтоб отвадить хоть как кобелей.
И загривок у них затопорщился.
С пасти вязкой дорожкой слюна.
Ох, как жить нашей кошке хочется!
Хоть стара и почти слепа.
Вот сейчас бы взлететь на дерево.
Свои когти вонзить в кору.
Но парковки лишь, бэхи и мерины
Отдыхая, хозяев ждут.
Псы всё ближе. Рычат, беснуются.
Кошка вовсе им не страшна.
Не её это больше улица.
Надо было лежать у окна.
Зашипела она на обидчиков.
Заблестел от ярости глаз.
Нет, не дастся она в руки хищников.
Будет драться в последний раз.
– Ну-ка, кыш отсюда, блохастые.
Кто-то сбоку топнул ногой.
– Думал мёртвая, а ты здравствуешь.
Отнесу-ка тебя я домой.
В псов снежком запустив добродушно,
Кто-то крикнул: – Я вам щас, ёп…
Псы прижали испуганно уши,
Развернулись и наутёк.
А спаситель этот невидимый
Наклонился, кошку поднял.
И рукой, табачищем пропитанной
Кошке мордочку почесал.
Ба, да это сосед полупьяненький,
Что когда-то кошку гонял.
А сейчас её жмёт к куртке рваненькой,
Чтобы больше никто не пристал.
В дом пустил, прощаясь как будто бы.
– Ты иди, старушка, иди.
У тебя один глаз перламутровый.
Ты им в оба давай гляди.
По ступенькам шуршат подушечки.
В полумраке сверкает глаз.
Вдруг услышала:– Наша ты душечка!
Мы боялись, что бросила нас.
Теранулась о ногу хозяйкину.
Замурлыкала песню свою.
Улыбнулась хозяйка, заплакала.
– Ну, пойдём, я тебя покормлю.
… У окна картина привычная.
Но по новому видится всё.
Что-то есть в этих людях приличное.
А не только зависть и зло.
Кошка старая, кошка мудрая.
Кошка знала людей всегда.
Но не всё видел глаз перламутровый.
Кое в ком ошибалась она.
ЩЕНОК
Он не видел любви и ласки.
Только боль и людское зло.
Пока кто-то купался в сказке,
Он корябал душу о дно.
Он не чувствовал нужность кому то.
Лишь брезгливость и пустоту.
Словно загнан он был в окружность,
Где нельзя заступить за черту.
Ухо порвано, нос поцарапан.
В драке шерсти вырвали клок.
Целиком весь грязью заляпан.
Поросёнок, а не щенок.
Кто-то хлебную корочку кинет.
Спрячет взгляд и поспешно уйдёт .
Кто-то топнет, а кто-то и двинет.
Но никто с собой не возьмёт.
Одиночество, скука, тревога
Всегда рядом и не предадут.
А ему надо было немного:
Знать, что где-то его очень ждут.
Но его , к сожаленью, не ждали.
Сердце он ничьё не согрел.
Может ждали бы, если бы знали,
Как он этого сильно хотел.
Как он сильно желал безвозмездно
Свою нежность дарить и тепло.
Как хотел обрести он надежду,
Что пока просто не повезло.
Просто он пока потерялся.
Надо просто пока потерпеть.
И в помойке пока ковыряться,
Обмануть чтобы лютую смерть.
Переждать пока ливень в подвале.
От ворон твердоклювых сбежать.
Утолить жажду снегом подталым .
И мечтать, и мечтать, и мечтать!
Погонять блоху лапой за ухом.
Кошку лаем задорным спугнуть.
Грозно рыкнуть на злую старуху
И для снов хороших уснуть.
…Он сожмёт в зубах кожаный мячик,
Быстро-быстро виляя хвостом.
На лугу с ним играется мальчик.
Совсем маленький. Прямо как он.
Мальчуган так задорно смеётся .
Они вместе бегут по траве.
Ты- мой друг,– кричит мальчик питомцу.
–Самый лучший друг на земле…
Сон пройдёт. Снова холод, помойка.
Твердоклювых ворон легион.
Трудно, голодно, страшно. Но только
Ночью будет опять этот сон.
Будет мячик и запах мальчишки.
Будет смех и возня на траве.
Только двое. Третий тут лишний.
…Жаль, но счастье опять лишь во сне…
…Тусклым взглядом косясь на прохожих,
Он хотел обрести новый дом.
В этом мире быть очень сложно
Никому не нужным щенком.
ГРАБЛИ
Делать резко всё. Невпопад. Сгоряча.
Жилы вытянуть тонкою леской.
А потом от боли орать по ночам,
Словно сердце шлифуют стамеской.
Наломать дров и горько об этом жалеть,
Заворачиваясь в одеяло.
Призывать, а потом прогонять свою смерть.
Время, мол, ещё не настало.
На раскаянья липкие тратить часы.
Быть чужим в своей же постели.
Гирькой страха лечь на тревоги весы,
Нервный срыв доводя до предела.
Не спасёт уже никакой алкоголь.
Он для совести не панацея.
Не подарит покой, не возьмёт под контроль.
Только душу сделает злее.
Необдуманных действий названный брат.
Я- ребёнок противоречий.
На войне против логики первый солдат,
Избежать не сумевший увечий.
Лишь под утро заставить уснуть кое-как
Исковерканный спазмами разум.
Ненадолго забыть тот безумный бардак.
Перейти в равнодушную фазу.
Утро встретить, с опаской глаза приоткрыв.
Тихо выждать минуту-другую.
Вскрыть квартиры замок, как созревший нарыв.
Окунуться опять в жизнь чужую.
Свет разгонит беду равнодушием глаз.
Сгинут с памяти муки ночные.
И на старые грабли в тысячный раз
Встану снова, как на родные.
ДЕД
Опустился на лавку дед.
Кинул рядом проклятую трость.
Из кармана- охапку лет.
Из другого- семечек горсть.
Счистил пальцами шелуху
И посасывать стал зерно.
Превратились зубы в труху.
Да и дёсны болят давно.
Кинул пару семян голубям.
Налетели, что упыри.
Улыбнулся дед, как друзьям.
Ведь другие друзья ушли.
Оглядел тусклым взглядом парк.
Кто под ручку, кто только ждёт.
И он раньше бабку вот так
Ждал и нервничал: вдруг не придёт?
Бабки рядом давно уж нет.
И под ручку с ней не пройти.
Слёзы держит семян пакет
И ревущая боль в груди.
Громко бесится детвора.
Крики, смех, бардак, суета!
Разлетелась горохом гурьба…
…Внук опять не звонил вчера.
И на той неделе ни-ни.
С месяц, верно, звоночка нет.
Дед бы сам давно позвонил.
Да боится гудков в ответ.
Покряхтел, на часы взглянул.
Пить таблетки уже пора.
Голубям своим подмигнул:
Не скучайте тут без меня.
В руки взяв проклятую трость,
Похромал прочь от лавки дед.
Рассыпая семечек горсть
Да охапку прожитых лет.
ТСССС…..
Тсссс… не выдавай меня всем этим людям.
Я здесь спрячусь с тобой, нас никто никогда не найдёт.
Пусть здесь очень темно и размеры убежища скудны.
Но лишь здесь я могу отпустить свою душу в полет.
Я не верю им всем. Лишь с тобой я открыт и расслаблен.
Лишь с тобой я могу спокойно собою побыть.
Я как вор-неумеха, что сам быть боится ограблен,
Но любою ценой хочет найденный клад сохранить.
Рыщут с псами вокруг. Их чужое так мучает счастье.
Их так злит, что хоть кто-то посмел воспарить над толпой.
Если только найдут, разорвут наше счастье на части.
Захотят разделить по кусочку между собой.
Только так не работает. Счастье рвёшь – ты его убиваешь
Им неведомо это. Не знали счастья они.
Каждый миг когда мучаешься и страдаешь
Очень трудно позволить быть счастливым другим.
Глажу плоть я твою. Все изгибы и впадинки ценны.
Слиться нам суждено пока я совсем не пропал.
Твоё тело как шанс сбежать из проклятого плена.
Жгет мне холодом кожу твой беспощадный металл.
Мы с тобою вдвоём. Нам не нужен никто в этом мире.
Идеальная пара закончить бренный поход.
Я стрелок и мишень в нашем милом маленьком тире.
К своему твоё сердце пропускаю через висок.
МИР
Мир звенит похоронным молчанием.
Да пестрит ленты траурной блеском.
Развлекает бедой и отчаяньем.
Предлагает занять своё место.
Убеждает в правдивости слухов
И в реальности галлюцинаций.
До слона раздувает несчастную муху
Ветром новостных коннотаций.
Мир горит, полыхает ничтожеством.
Крикунами с трибун убогими.
Мир нас делит на страны и области.
Нарекает чудными породами.
Мир воюет с врагами экранами.
Облучение на поражение.
В них он корчится рожами странными
Разум травит себе во спасение.
Забавляет диким некрологом.
Пароксизмом смешит эпидемии.
В свою сущность мир тянет волоком,
Обещая подачки и премии.
Превращает героев в предателей.
А тиранов в народов спасителей.
Там такого полно у создателей.
Только кушайте, милые зрители.
Иллюстрирует сны кошмарами.
В кофе утренний капает горечи.
Затем тушит изжогу пожарами.
Добавляет яркости к полночи.
Торжествует победы парадами.
Снисходительно улыбается.
А сам чутко следит за радарами:
Ничего там не начинается?
Ничего там не начинается.
Начинать то особо некому.
Единицы лишь злятся и скалятся
Да чего-то там кукарекают.
Остальным же подать развлечения.
Катастрофы, кривлянья, политиков.
Всё идёт под чаёк да печение.
Пусть заткнутся проклятые нытики.
Мир звенит похоронным молчанием.
Да в пустых головах размножается.
Развлекает бедой и отчаяньем.
А мы в креслах сидим. Наслаждаемся.
ПРОСТИ
Прости…
Я осознал всё. Признаю,
Что был я лишним в твоём маленьком раю.
Прости…
Что быть мечтал с тобой.
А для тебя стать сбывшейся мечтой.
Прости…
Что на других я не смотрел.
Дурак, что идеальным стать хотел.
Прости…
Что за достоинства нахал
Наивность с глупостью зачем то принимал.
Прости…
Как только не крути-
Отнюдь не стал героем я твоим.
Прости…
За то, что всё прощал.
Твои капризы все охотно поощрял.
Прости…
Что я прощения прошу.
Хоть понимаю, пламя я не потушу.
Прости…
Что так поспешно ухожу.
И все «прости» свои с собой я уношу…
…Но знаешь, милая,
Твоя только вина,
Что навсегда останешься одна.
ПАДАЛ
Я падал вниз. Всё падал, падал, падал.
В источник лжи. Пристанище греха.
В то место, что зовётся кем-то адом.
В которое не верил я вчера.
Но он позвал. Втянул так резко в чрево.
Заставив вспомнить каждый штрих былой судьбы.
С опаской и в то же время смело
Вторгаться в мир бездонной пустоты.
Здесь всё наоборот. Вверх головою.
Хоть перепутан низ и верх. И не понять.
Что в следующий миг будет с тобою
И сколько миг тот будет наступать.
Здесь вывернут сомненья наизнанку.
Паденье сменит вдруг лихой полёт.
Прямой как лабиринт. Как счастье гадкий.
Огнём замёрзшим ласково лизнёт.
А черти хлопают в копыта так задорно.
В таких овациях не плавал никогда.
И как плохой актёр в своём дебютном порно:
Не знаю как и, собственно, куда.
Я не один. В круг души снегопадом.
Кто упирается, а кто смиренно слаб.
Любуясь и страшась чудным парадом,
Я частью быть его совсем не рад.
На ум придут ошибки и проступки,
Благодаря которым падаю я вниз.
И вряд ли дьявол способен на уступки.
Заранее известен главный приз.
Пронизан воздух болью и пороком.
Я словно косточка граната в киселе.
Застыло время, но жду я всё же срока
Узреть того, кто ждёт меня на самом дне.
Но вот падение вдруг стало замедляться.
Уж проступили очертания конца.
И там ждёт он. С кем лучше не встречаться.
А сгинуть просто сразу в никуда.
Рога отсутствуют и крылья за спиною.
С клыков ужасных не капает слюна.
Без опозданий на свидание со мною
Явился. Человек иль сатана?
Я приближаюсь. Не может быть! Не может!!!
Я торможу, барахтаюсь, но зря.
Мурашки взрывами мою покрыли кожу.
Я в страшном демоне на дне узнал… себя.
РАНЫ
Тьма кидалась страхом и болью.
Одиночество жгло тоской.
Посыпала рутина солью