Остров в раю

Елена Мейсак

Остров в раю

Глава 1

1

Ника и представить не могла, что обнаруженная ей находка аукнется целым хором мертвых лиц, многих из которых она не знала и, скорее всего, не узнает уже никогда.

Лишь полчаса назад по колено в воде она шла вброд к заросшему джунглями запретному острову. Шла, затаив дыхание, рискуя наступить на хвостокола и навечно остаться лежать на этом острове, пораженная дозой яда, забытая всеми.

Она медленно переступала с левой ноги на правую, боясь сделать лишнее движение и стараясь переставлять ноги так, чтобы не было слышно всплесков воды. Но это оказалось не так-то просто. Вода, днем искрящаяся в теплых лучах тропического солнца, ночью словно превращаясь в липкий деготь, тянущий ноги ко дну.

Щербатый оскал почти полной луны лишь усиливал переживания. Одетая в чёрное, путница с мешком за плечами жирной точкой выделялась среди практически замершего океана. Луна, освещая ей путь, подсвечивала и её саму.

Нужно бы поторопиться. От мысли, что в случае обнаружения ей не сдобровать, руки покрывались мурашками, приподнимая все волоски. Но каждая новая попытка ускорить шаг лишь добавляла шума, ухудшая без того непростую ситуацию.

Через четверть часа Ника достигла берега. Наконец-то! Ноги замерзли даже несмотря на то, что вода в этих краях была как парное молоко днем и ночью.

Она вышла на берег и спряталась от засвета под мангровым кустом. Ее била дрожь. Постояв с минуту и переведя дух, незваная гостья обошла куст справа и юркнула на небольшую дорожку.

Она уже знала, что только здесь можно пробраться на остров с моря. Все остальные тропинки с берега лишь выглядели дорожками, на самом деле являясь древесными обманками для излишне любопытных туристов.

В дневное время остров был всего лишь диким. В отличие от своего собрата, здесь не сбивали кокосы с пальм, не очищали тропинки от сильных лиан и не травили комаров. С прибрежной стороны океан выплевывал на остров затертые шлепанцы и пластиковые бутылки, а иной раз не брезговал даже потрепанным стульчиком или телевизором!

Но ночью этот почти бесхозный остров выглядел зловещим. Единственная известная ей тропинка была почти в его середине. Воцарилась давящая тишина, и осторожно продвигаясь по острову, Ника ощущала глухой стук собственного сердца, казавшийся ей настоящим боем в устрашающих тисках сегодняшней тишины.

То там, то тут в почти черной материи неба шуршали крылья, такие же черные. Это были летучие лисицы, безмолвные дозорные запретной земли.

На Луну навалилось пухлое облако, и передвигаться в кромешной тьме стало еще сложнее. Ночная путешественница знала, что этот остров, на самом деле, вовсе не бесхозный. Он принадлежал отелю, в котором она жила, и обслуживал его.

Во время дневной разведки она видела за кронами старых деревьев разные постройки. Возможно, здесь были генераторы, опреснители, какие-то еще хозяйственные здания. Точнее она сказать не могла, а персонал отеля от любых расспросов уклонялся.

Вход туристам был строжайше запрещен, о чем свидетельствовали красные таблички с запретными словами, а также картинками черепов и костей, молний и надписей DANGER2 на холодном металле.

Запрещающие знаки были установлены на всех углах таинственного острова и даже на мостике, соединяющем его с островом-отелем. Она даже и представить боялась, что будет, если ее здесь застукают.

Понятное дело, что опавшие пальмовые листы и иную жухлую растительность здесь тоже никто не убирал. Их приходилось аккуратно обходить, чтобы ненароком не выдать себя. Сам остров был не так безмолвен, как его береговая линия, в так называемой траве шуршали огромные глазастые крабы, но отличить поступь человека от движения краба труда, скорее всего, не составит.

И будет очень некстати, если здесь окажутся те же самые охранники, которые оберегают их резорт от непрошеных гостей. О том, что у них есть охрана, она узнала совершенно случайно, когда однажды они забрели на угол резорта полюбоваться звездами.

Здешние звезды были непередаваемо хороши в сравнении с московским небом, залитым желтизной яркого света. Но нужно ли было сравнивать? Вряд ли.

В тот раз они улеглись на самые крайние лежаки у уже закрытого пляжного бара и молча глазели в черное небо. Любуясь лучами Кассиопеи, Ника увидела летящий насквозь метеор, но желание загадать не успела.

А на обратном пути к их виллам она вдруг увидела охранника, который, как оказалось, все это время за ними молча наблюдал.

Присутствие охранника не было странным, ведь их остров, помимо запретного брата-близнеца, окружал еще с десяток друг на друга похожих необитаемых островков, с которых теоретически мог пробраться кто угодно. Почему лишь теоретически, она узнала гораздо позже.

Но тогда она неладного не заподозрила.

Охранника-невидимку она поначалу лишь услышала. Видимо, и ему иногда шлют спам, потому что телефон в его руках предательски завибрировал, выдав своего хозяина.

Если бы не это, то она, наверное, так никогда бы его и не заметила. Он передвигался абсолютно бесшумно по параллельной аллее, с ног до головы укутанный в черное.

В какой-то момент ей показалось, что они существуют в разных реальностях, они идут в одной, а охранник перемещается в параллельной, до чего незаметной тенью он казался.

Со временем она научилась замечать этих особых сотрудников, которых про себя почему-то окрестила якудза, по аналогии с японской мафией. Наверное, оттого, что и те, и другие наводили на нее одинаковый ужас.

Меньше всего ей хотелось столкнуться с этими гражданами сейчас, в недрах того самого острова, вход на который был опечатан строжайшим запретом. Наверняка они были и здесь, и передвигались, скорее всего, так же бесшумно. Но вот какими боевыми искусствами владели эти азиатские наемники, и как быстро свернут ей шею, думать не хотелось совсем.

Кокосовые кроны приветливо шелестели ей, поглядывая свысока. Как же они напоминали здешнее общество! Отель был баснословно дорогим, к тому же их угораздило приехать в самое пекло туристического сезона, вместе с самыми жирными сливками этого общества, хозяев толстых сумок и кошельков.

Как и эти пальмы, они всегда радостно улыбались ей, завидев издалека. Но подступиться к ним было не проще, чем залезть на гребень щербатой Луны, игравшей с ней в прятки.

      И словно читая ее мысли, небесное светило вылезло вновь, освещая ее, словно прожектором. Пытаясь скрыться от невидимых охранников, Ника стала передвигаться перебежками, прижимаясь к пальмовым стволам спиной.

Буквально через секунду она выбежала на песчаную тропинку снова, зная, что за приветливым поведением пальм часто стоит прогнивший и проеденный крысами кокос, камнем летящий в туриста.

Еще через минут десять таких перебежек она добралась до нужного сооружения в глубине острова. Еще во время первой дневной разведки она нашла его поистине ужасающим.

Оно напомнило ей старое советское консервохранилище в городке, в котором они жили до переезда в столицу. Внутрь хранилища было до колик в животе страшно спускаться. Внешне оно было похоже на огромный, поросший травой могильник, заметенный временем расстрельный полигон.

Спуск в него был глубоким, узким и темным, как в пирамиду Хеопса. И прямо на лестнице тебя захватывал в свои объятия необъяснимый страх. Подземельный страх замкнутых пространств. Чувство, что вот сейчас ты войдешь, и дверь за тобой захлопнется навсегда. А ты на веки вечные останешься в этом саркофаге, похороненная живьем.

При виде нового поросшего травой хранилища старые демоны расшевелились в душе. Мелко дрожащей рукой она нащупала в кармане длинный предмет. Предмет был призван открыть то, что здешние люди ни за что не покажут ей по доброй воле.

При этом им, видимо, и в голову не приходило, что кто-то не только сумеет сюда добраться, но и посмеет покушаться на таинственную дверь. Поэтому замок на ней был невзыскательным, местами с ржавыми пятнами. Амбарный пережиток легко открылся с помощью небольшого видеоролика из общедоступной сети.

Когда-то на даче таинственной нарушительницы заклинило старую садовую калитку, и ролик тут же помог обуздать исторический затвор. Цепкая память сохранила эпизод, и как оказалось, не зря.

Открывшись, дверь поприветствовала вошедшую гостью легким скрипом старых петель. Ника тихо ступила на лестницу и включила маленький фонарик.

Спуск дался не без труда. Но оставлять начатое почти в самом финале казалось жестоким. Она подошла к еще одной старой двери, облезло лоснившейся в лучах фонарика. Еще один замок поддался без труда.

Ей почудились тихие шаги за спиной. По лестнице спускался кто-то еще. По спине медленно потек противный, липкий пот. Теперь, когда выхода из подземелья не было, хотелось бы, чтобы шаги оказались лишь плодом ее воспаленного бессонной ночью воображения. А не реальным охранником-якудза, бесшумно шедшим за ней по пятам все это время.

В этот момент дверь в таинственную комнату распахнулась настежь. Сноп света скользнул дальше, озарив внутренности затхлого застенка. В воздухе повисла короткая, как выстрел, пауза. Которую сменил душераздирающий крик.

Глава 2

Два месяца назад.

– Никунь, ну что ты упрямишься? – Маринкин голос звенел жизнерадостным колокольчиком. – Ты же не была в отпуске целый год! Ну что, твой несносный начальник не может войти в твое положение? Да мы на него трудовую инспекцию натравим!

Горячность подруги всегда выдавала ее с потрохами. Действительно, она же предлагает сущую ерунду. Всего лишь составить ей компанию и полететь отдыхать то ли на Карибские, то ли на Багамские острова. Бросить работу, хотя последняя декада декабря всегда была жарче любых тропиков.

Купить путевку на один из самых дорогих частных резортов, хотя денег и не хватало, и придется по самую макушку влезать в самый невыгодный кредит.

Поставить под удар и свои отношения с начальником, и свои отношения с финансами.

Но Марина убедила себя в том, что и она, и Ника достойны всего самого лучшего. Хотя бы раз в жизни. По-своему Ника лучшую подругу, возможно, и понимала. Пройдя через тяжелейшее расставание с очередным поклонником, той хотелось начать новую жизнь. Вон уже и волосы из черного в какой-то канареечно-желтый перекрасила.

Марина была до неприличия влюбчива. И в двадцать восемь лет все так же до неприличия незамужем. Она свято верила, что где-то по миру одиноко бродит ее вторая половинка, которая ее так же отчаянно ищет, как и Марина ищет ее, эту самую половинку.

И что если просто сидеть и ничего не делать, половинку захватит более проворная искательница.

Поэтому в извечных попытках распознать, половинка ли очередной поклонник или все-таки нет, Марина напропалую заводила отношения со всеми подряд, и эти отношения часто рушились еще на взлете, не набрав нужной высоты и не дотянув и до месяца свиданий.

И все Маринкина привередливость. У одного не хватало денег, у другого – ума, у третьего – манер. Четвертый совсем не умел общаться, поэтому уже на третьем свидании перестал интересоваться Мариной, и лишь отвечал на вопросы, как будто та – следователь в прокуратуре, а он – провинившийся преступник. Хотя преступником-то он себя вряд ли воображал. Скорее, в его картине мира он был роковой рок-звездой, а Марина – стажером-корреспондентом замшелой сельской газеты.

Закончив интервью и не дождавшись просьбы об автографе, очередной небожитель не находил ничего лучше, чем пригласить Марину в отель. Иногда приглашения были не в отель, а в мотель, на заднее сидение немытого десятилетнего внедорожника, а то и вовсе в общедоступный парк.

И такие свидания всегда заканчивались громкими театральными осуждениями вероломной тарелочницы. Ну как же можно было выйти в туалет да просто раствориться в воздухе, оставив звезду горевать в одиночестве!

Но с Олегом все было иначе. С ним у нее было то самое! От чего ёкает сердце и, ухнув, катится к пяткам. С ним забрезжила надежда на то, что не все мужчины ее мечты безнадежно избалованы девчонками, верившими, что на десять девчонок и правда приходятся всего лишь девять ребят.

И что если не подсуетиться, одной из них парня не достанется, и придется век куковать в обществе домашних животных.

Олег был другим. Скромным, но таким же разборчивым, как и Марина. И не жалевшим на нее ни денег, ни сил. Тем более, в деньгах он стеснен и не был.

Они встречались целый год. Марина ожидала, что на день ее рождения он сделает ей предложение руки и сердца.

Но накануне праздника Маринкин мобильник зазвонил, и с того конца «провода» ей сделали совсем иное предложение.

И хрупкая надежда на счастье разбилась вместе с ним. Оказалось, что приличный, разбирающийся в тонкостях женской души Олег счастливо женат уже почти двадцать лет.

И не просто счастливо женат. А еще и отец троих прекрасных детей. Старшему сыну было двенадцать, среднему – девять. И еще была лапочка-дочка пяти лет от роду. И обо всем этом Олег просто забыл Марине рассказать. Случайно, наверное.

Не вдаваясь в подробности бедствия, Марина несостоявшегося жениха молча заблокировала и со съемной квартиры съехала. Действительно, к чему вся эта нервотрепка. Она была не нужна ни ему, ни ей.

Со временем она осталась не только без ухажера, но и без подружек. Всем, кому она пыталась рассказать о том, что с ней произошло, приходила в голову лишь одна мысль: предательство должно быть наказано! И Марина обязана отомстить. Чтобы этому гаду было неповадно обманывать доверчивых девушек.

Все Маринкины увещевания в том, что это ничего не изменит, ни женатости Олега, ни покинутости Марины, ни, собственно, плачевности самой ситуации, не имели успеха. Подруги ее не понимали, и со временем перестали ей звонить. Марина же знала, что она обязательно найдет свою половинку. Что половинок на всех хватит. Что в этот раз просто не повезло.

Дружба сохранилась только с Никой. Которая не только разделяла ее взгляды, но еще была и лучшей подругой. С которой они прошли все невзгоды и трудности насквозь.

И все же даже лучшая подруга не сможет убедить Нику в том, что нужно взять огромный кредит, чтобы уехать в отпуск в самый неподходящий момент.

– Извини, – сказала она Марине, по-дружески придерживая за руку в приободрении. – Возможно, в следующий раз. А сейчас мне нужно завершить этот чертов проект. Если не заключить контракт с крупным клиентом до новогоднего корпоратива, начальник всех прикончит врукопашную и без подручных средств.

Глава 3

На презентацию этого проекта клиенту она ехала как на собственную свадьбу, волнуясь, словно девчонка. Еще бы. Контракт с таким заказчиком сулил их компании немалую прибыль. А ей – тринадцатую зарплату и хороший процент.

Вот тогда-то и можно будет подумать о Багамских островах и пушистом белом песочке.

Хотя Марину она знала прекрасно. К тому времени у нее будет уже новый поклонник, и в отпуск придется ехать в горьком одиночестве, как обычно.

Ника тоже была незамужем. Но в отличие от Марины она на этот счет совершенно не переживала, хотя и было ей уже двадцать девять лет. Она была на целый год старше подруги, но в бой за поклонника не рвалась.

Чем каждый раз вызывала мамино недовольство. Каждые выходные она приезжала домой к родительнице и выслушивала тираду про то, что все сроки ее годности уже давно вышли, про то, что нужно срочно выйти замуж и родить, а не то будет поздно. Про то, что карьера не согреет в холодную ночь и воды не подаст.

Со всеми этими доводами Ника была, в принципе, согласна. Но мужа на ее горизонте не предвиделось, а рожать для себя был тот еще квест. В детстве она никогда не спрашивала, как появляются дети. Потому что всегда знала, что они являются продолжением большой любви.

И появляются от нее. А не от того, что это кому-то выгодно.

Но мама не разделяла ее пацифистских настроений. И каждый раз продолжала увещевания, переливая из пустого в порожнее.

Со временем визиты домой стали довольно утомительными из-за тих разговоров. Но родители есть родители. Поэтому она просто ехала и молча терпела все расспросы, уже ничего не пытаясь объяснить матушке про большую любовь.

Включив поворотник, Ника повернула на светофоре налево. До офиса оставалась всего пара километров. Нужно еще забежать в туалет и сделать макияж.

Она никогда не успевала сделать его дома, предпочитая подольше поспать. Если успевала, то наносила косметику прямо в машине. А если нет, то и не наносила вовсе.

За что получала очередной нагоняй от мамы о том, что если женщина не желает следить со собой, откуда же в ее жизни возьмется мужчина? Хоть на курсы какие сходила бы. Вон их сколько сейчас развелось.

Сегодняшний день было особенным. Поэтому она, пожалуй, послушается родительницу. И пойдет. Не на курсы, конечно. Но до презентации приведет себя в надлежащий вид. Накрахмаленную блузочку с небольшим вырезом она уже надела.

Не зря же говорят, что мужчины отдают предпочтение привлекательным женщинам даже на переговорах. А если те еще и презентацию убедительно проведут… Тогда считай, что заказчик у тебя в кармане. И крупный контракт тоже.

Уже в двадцать пять лет Ника стала начальником отдела продаж. И очень этим гордилась. Тремя годами ранее она пришла в компанию обычным ассистентом этого отдела, которому доверяли лишь ксерокопии и чай. И такую головокружительную карьеру сделала. Вот что делать с клиентами, она понимала прекрасно. А как общаться с мужчинами… с этим все обстояло куда сложнее.

Всегда было страшно начинать новые отношения. Не хотелось тратить на это столько сил, сколько тратила Марина. Тем более, с таким сомнительным результатом.

На работе за ней пытался приударить начальник отдела маркетинга, о чем она однажды имела неосторожность рассказать матери. Почему она это сделала, она теперь даже и не помнит. Наверное, в ответ на очередную нападку, что мужчины ею совсем не интересуются, потому что никому не нужна непокладистая женщина себе на уме, интересующаяся только работой и квартальным планом продаж.

Начальник отдела маркетинга ей не нравился. Это был сорокавосьмилетний разведенный отец двоих детей, большой профессионал в маркетинге. Но как мужчина он ей совершенно не подходил. Ей хотелось встречаться с кем-то… немного помоложе, что ли.

А мама без конца заводила свою волынку о том, что если упустить свой шанс, нового может и не быть. Что кроме нее и Маринки все их школьные и институтские подруги уже давно замужем, а их счастливые матери воспитывают долгожданных внуков. Что если сейчас замуж не выйти, потом будет намного сложнее. Что родители не вечные, и когда их с отцом не станет, Ника останется совсем одна, никому не нужная. Господи, как же все это надоело!

Приехав в подземный гараж, принадлежащий их компании, она, наконец, остановила автомобиль и поток собственных мыслей о замужестве.

Глава 4

– Вы могли бы зайти в мой кабинет? – процедил начальник утром следующего дня.

Тон начальника ей не нравился. Как ей казалось, презентация имела успех, поэтому его тихий властный голос, граничащий почти что со зловещим шепотом, никак не вписывался в общую картину.

– Как вам в голову пришло презентовать это ТАК?      – Лицо начальника покрылось красными пятнами, словно предмет разговора был результатом долгой умственной борьбы. – Вы же знаете, что директор этого концерна – вдовец! Вы же знаете, что его жена недавно погибла! Как вы посмели построить свой рассказ на том, что наши витражные окна прекрасно украсят его гостиную на чертов Новый Год, который он проведет у камина с любимой женой и детьми, а?

Тут до Ники дошло, какого масштаба промах она совершила. В суматохе она не догадалась более дотошно навести справки о жизни клиента и проверить его семейный статус. Точнее, начальник отдела маркетинга наверняка этот самый статус знал, ведь именно он и привел клиента. Но как раз-таки начальника отдела маркетинга она в последнее время старалась избегать всеми правдами и неправдами из-за его полупрозрачных намеков на черный кофе у него дома.

Переговори она с ним на нужную тему и вовремя, не вышло бы такого, как сейчас. Все аргументы в презентации были выстроены с идеальной точностью, не сделать заказ после этого было бы в глазах клиента преступлением.

Но эта маленькая, противная деталь пустила все ее усилия насмарку. Ну как же так? Господи, это все проклятое замужество виновато! Не думай она столько о том, как избежать ухаживаний коллеги, не напустила бы себе в голову такого туману.

Так уверенно карабкаться по карьерной лестнице все это время и так неудачно с нее сорваться. Конечно, никто не застрахован от ошибок, но для нее это было просто непростительным!

И теперь ничего не оставалось, как молча выслушивать гневную тираду пунцового коммерческого директора, ее начальника.

Когда он остановился, чтобы набрать побольше воздуха для новой критики, она попыталась вклиниться с оправданиями. Хотя и понимала, что они были, скорее всего, уже не нужны.

– Моя ошибка, конечно. У меня никогда не было своей семьи, поэтому я и не подумала о том, что упоминания условной семьи могут так все испортить.

– Не подумала она! – брызгал слюной начальник. – Ника, похоже вы слишком засиделись в девках, уж простите меня за такую прямолинейность. Вы не привыкли заботиться ни о ком, кроме себя, и поэтому даже и представить себе не можете, ЧТО может почувствовать человек, недавно потерявший близкого, услышь он ТАКУЮ презентацию!

– Не думала, что мое замужество окажется для компании столь важным. Когда я только пришла сюда после института, вы так тщательно меня расспрашивали, не собираюсь ли я замуж в ближайшее время и когда планирую первый декрет, что я как-то подумала, что не декрета вы ожидали от новоиспеченного сотрудника.

– Да мало ли о чем я там вас расспрашивал! Сейчас это не имеет никакого значения! Клиент на пробу хотел сделать небольшой заказ, но вы даже с этим не справились! Да вы имеете хоть малейшее представление, кто этот клиент?! И какими связями обладает? Да если бы мы ему понравились, наши окна уже через пару лет стояли бы во всех домах чиновников! И кто знает, может быть мы могли бы участвовать в конкурсах на государственные заказы! Но благодаря вам ничего этого не случится.

– То есть, как?

– Она еще спрашивает! Тимофей Кондратьев, этот самый клиент, уже вечером подписал контракт с нашими конкурентами. Теми, кто сделал все правильно. И все, что я вам тут перечислил в перспективе, теперь уплывет к ним! Боже мой, да вы хоть бы в зеркало на себя посмотрели вчера. Зачем вы напялили эту убогую блузку? Кого вы хотели соблазнять таким вырезом? Зачем вы намазались так, что вас даже мама родная не узнает? Все было неуместным, и ваш облик, и ваша презентация!

Начальник внезапно выдохся и замолчал. В воздухе повисла тишина. После которой Нике просто предложили написать заявление по собственному желанию, пригрозив увольнением по статье.

Укладывая в коробку нехитрые офисные пожитки в виде кружки для кофе, календариков и ручек, она вдруг почувствовала вкус обиды.

Да будь оно все проклято! В последние три месяца она практически жила на работе. Работала иногда по десять часов, часто захватывая долгожданную субботу. На ее счету были десятки выгодных контрактов, и некоторые из них – довольно крупные. Да и пошли все к черту! Видимо, ее роль в этой фирме никогда не была важной. Раз одна провальная сделка смогла перечеркнуть десятки успешных.

И это чертов начальник отдела маркетинга пусть тоже будет проклят. Наверняка нарочно умолчал про статус этого клиента. Наверняка все знал, но видя, что она не спешит отвечать ему взаимностью, просто решил таким вот образом отомстить. Как девка, ей богу! Он, как и Маринкины бывшие подружки, – одного поля ягода. Живут по принципу «так не доставайся же ты никому». Если ты не с нами, ты против нас. Если взаимностью не ответил, то месть включена.

Глотая набегавшие слезы, она спустилась вниз, сдала на пост охраны обходной лист и магнитный ключ и, вздохнув, вышла через вращающийся стеклянный турникет.

Следующие несколько дней прошли, словно в тумане. Она не хотела сейчас рассылать резюме. После стольких лет хотелось просто сделать передышку. Наконец-то появится время привести квартиру в порядок, а то совсем ее запустила. Да и сотрудников-то в предновогодней суете обычно никто и не ищет. Теперь вопрос с новой работой откладывается, как минимум, на месяц. Может, сделать небольшой ремонт?

Радуясь, что уже не нужно дожидаться субботы, чтобы увидеть родных, она поехала к родителям тем же вечером. Общение с ними сейчас было необходимо, как никогда.