Остров в раю
- -
- 100%
- +
Она свернула направо и прошла еще метров сто, прежде чем увидела, что дорожка вновь разветвляется, теперь уже на три стороны. Куда же ей идти?
Она вновь приняла вправо, но через несколько десятков метров уперлась в плетеный из листьев пальм забор. Наверное, здесь находилась закрытая зона для персонала. Такие были на каждом резорте, где официально не жили местные жители.
Значит, она пошла не в том направлении, и, чтобы попасть в ресторан, нужно вновь вернуться к началу разветвления, что она и сделала.
На этот раз она выбрала центральную аллею, но вместо ресторана тропинка вновь вывела ее к виллам. Как интересно. Но вот, кажется, двое отдыхающих впереди идут. Нужно у них спросить, как найти уже этот чертов ресторан.
Она прибавила шагу и догнала мужчину, одетого в светлую льняную рубашку и такие же светлые брюки, и идущую с ним под руку светловолосую женщину лет пятидесяти.
Туристы ей показались симпатичными, и она спросила у них, как найти главный ресторан. Вдогонку она сказала, что только приехала и еще очень плохо ориентируется на острове.
Однако несмотря на ее добродушный вопрос и приветливую улыбку, туристы, на несколько секунд обернувшиеся на ее голос, неожиданно отвернулись и, не говоря ни слова в ответ, молча продолжили идти.
Ника была сильно сконфужена. Какие странные! Они, что, не понимают английский? Ну хоть бы жестом показали. Ясен же пень, что она здесь заблудилась! Богачи проклятые. Вечно они такие! Как же портят людей деньги! Едва накопив на райский отпуск, они тут же заразились вирусом снобизма и заносчивости.
Но уже пройдя положенные десятки метров в обратную сторону, к развилке, она остыла, и была вынуждена признать, что не деньги портили человека, а человек – деньги. Иными словами говоря, деньги, как яркая лампа из операционной, высвечивали то, что у человека жило внутри.
Деньги даются людям не по принципу праведности, а по совершенно иным соображениям, так считала она. И за свою жизнь она встречала людей совершенно разных. Было в ней много обеспеченных людей, приветливых и отзывчивых одновременно. Были и неприятные заносчивые экземпляры тоже.
Она вспомнила, как впервые купила абонемент в один из дорогущих фитнес-клубов. Попав в раздевалку, она и понятия не имела, как пользоваться магнитным браслетом, чтобы заблокировать дверцу личного шкафчика.
Перепробовав с десяток таких шкафчиков, она обратилась к женщине лет шестидесяти, вышедшей из душа, с вопросом, как же закрыть загадочную дверцу.
В ответ ее точно так же, как и сегодня, обдали презрительным взглядом и молча отвернулись. Как выяснилось позже, на рецепции ей умудрились выдать неисправный ключ. Гораздо позже она научится звонить из раздевалки по телефону, чтобы вызвать администратора для помощи с разными вопросами, в том числе, и с ключом.
А тогда, краснея от стыда за свою «колхозность», она молча взяла в руки спортивный рюкзак, пальто и зимние ботинки и пронесла все это имущество прямо в бассейн.
Был у нее и еще случай. Однажды она ехала куда-то по узкой улочке города, и ее видавший виды «Жук» изволил заглохнуть прямо посреди этой самой улочки. И как два лоснившихся от важности богатеньких Буратино из дорогущих машин, попавших в затор из-за ее поломки, молча вышли их своих убежищ, приветливо улыбнулись ей, и галантно оттолкали чистенькими ухоженными руками с безупречным маникюром ее пыльный музейный экспонат. Оттолкали в ближайший придорожный карман и так же галантно поинтересовались, не нужны ли ей контакты их знакомых сервисных центров, в которых быстро все починят.
Мысленно прикинув стоимость ремонта у этих знакомых, от визиток она отказалась. Но с тех пор дала себе слово не судить людей. Тем более, по размеру их кошелька. Ведь люди – это просто люди. Бывают хорошие, а бывают почти что.
С этими мыслями она, наконец, вышла на правильную тропинку и уже через две минуты увидела террасу ресторана, освещенную уютными лампами.
Она начала глазами искать Марину. Куда же та запропастилась? Неужели ее и здесь нет?
– Добрый вечер, мэм, номер вашей виллы, пожалуйста? – услышала она где-то справа от себя.
Через минуту вышколенный метрдотель подвел ее к небольшому столику на летней веранде. Хотя, даже не веранде, а просто к небольшому партеру из столиков, вынесенных прямо на берег океана. Ее столик был воистину великолепен. Он находился в самом первом ряду, с океаном их разделяли всего двадцать метров пляжа.
Выяснив у метрдотеля, что девушка, по описанию очень похожая на Марину, уже поужинала и недавно ушла, Ника, раздосадованная поведением лучшей подруги, однако решила не портить себе этот вечер.
Подтвердив, что ее все устраивает, она уселась лицом к океану и положила было на колени красную льняную салфетку, как к ней снова кто-то подошел. Подошедший был завернут в длинный хлопковый фартук кофейного цвета.
Представившись старшим официантом, владелец фартука кратко объяснил новенькой, что в этом ресторане работает система «шведский стол», и что за едой нужно пройти внутрь.
И что по ее путевке ей положены два ужина а-ля карт, в итальянском, французском или тайском ресторанах на выбор. Без напитков.
Заговорив о напитках, официант словно сел на своего любимого конька.
– В ваш план питания входят сухие французские трехлетние вина провинции Бордо, Шампань и Бургундия, и игристые вина на выбор. Также у нас есть вина более старых винтажей. Если вам хотелось бы их продегустировать, то наш сомелье сейчас подойдет и проконсультирует вас. Он представит вам нашу особую винную карту, в которой вина отсортированы по годам. Если они вам не подойдут, в нашем французском ресторане имеется возможность индивидуального заказа вин редких винтажей. Каждая бутылка такого вина существует в единственном экземпляре. Наши сомелье приобретают их у коллекционеров по всему миру. По вашему заказу мы доставим любой выбранный напиток вертолетом на следующий день. В числе наших особых рекомендаций – вино Шато Лафитель Ротшильд урожая 1964 года. На каждую бутылку наших коллекционных вин и редких винтажей наш шеф-сомелье собрал досье на предмет их правильного хранения. Такое вино представляет коллекционную ценность и продается с гарантийным сертификатом. В случае, если в процессе хранения были допущены ошибки, и вкус вина испорчен, мы бесплатно сделаем замену и предоставим вторую бутылку в подарок. Ориентировочная стоимость одной бутылки такого вина – три с половиной тысячи долларов плюс транспортные расходы, но мы будем рады сделать вам приветственную скидку. И в течение одной недели для вас оно будет стоить всего три тысячи. Расходы по доставке – за счет резорта.
От этой информации у нее голова пошла кругом. Отказавшись от сомелье и коллекционной ценности размером с две зарплаты, она просто попросила бокал красного Бордо и встала из-за столика, чтобы пройти к буфету за едой.
Разнообразие блюд поражало воображение. Взяв большую, тяжелую и еще теплую тарелку ослепительно-белого цвета, Ника растерянно оглядывалась по сторонам, не зная, с чего начать.
Очевидно, заметив ее нерешительность, к ней подошел высокий стройный мужчина лет пятидесяти. На нем был белый китель и длинный фартук белого цвета.
– Позвольте помочь вам сделать выбор? – ослепительно улыбнувшись, сказал он. – Меня зовут Фелипе Монель, я директор этого ресторана и отвечаю за настроение гостей.
И, не дав ей опомниться, повел в сторону буфета с салатами.
– Рекомендуем наши фирменные закуски. Сегодня в нашем ресторане вы можете продегустировать морского ежа, перепелиные яйца с белужьей икрой и сет из океанических устриц. Здесь, – он показал рукой немного левее, – ассорти французских сыров, нарезка из семи видов мяса и ассорти из слабосоленой океанической рыбы.
Изящно проговорив все это, он повел ее на обзорную экскурсию по ресторану, предлагая салаты из спаржи, тайский салат из филигранно нарезанных капусты и моркови, теплый картофельный салат с моллюсками и целую дюжину других салатов, томящихся в элегантном глиняном заточении на стеклянных этажерках.
– Мы также рекомендуем вам карпаччо из филадельфийской говядины, начал было он. Но Ника была вынуждена остановить его, признавшись, что она – вегетарианка.
На лице Фелипе отобразилось секундное разочарование, но уже через мгновение на нем снова заискрилась улыбка.
– Могу я уточнить ваше имя? – спросил он.
– Ах да! Увлеклась видами морского ежа и забыла представиться. Меня зовут Ника.
– Какое красивое имя. Откуда вы?
– Я из Москвы.
– Москвы? Из России?
– Да, а вы?
– О, я уверен, вам это будет не так уж интересно. Пойдемте лучше, я покажу вам ассортимент сегодняшних супов. Рекомендую наш фирменный суп из акульего филе… – начал он и запнулся. – Извините, увлекся. В таком случае, вы можете попробовать наш фирменный тыквенный суп или грибной суп-пюре с техасским кориандром.
Она не очень-то понимала, в чем разница между техасским кориандром и подмосковным, но хотелось бы надеяться, что первый хотя бы не засох так быстро, как ее «произведение» на мини-огородике. Мама, видимо желая приобщить непутевую дочь к хозяйству, как-то отважилась выделить ей небольшую часть сада на даче для сельскохозяйственных опытов над кориандром и луком, которые так и загнулись под палящим летним солнцем. Ведь поливать своих подопечных Нике было просто некогда.
Но сейчас беседа с Фелипе начала ее понемногу утомлять. То ли из-за перелета и смены часовых поясов, то ли потому, что она просто не привыкла к такому пристальному сервису. В Москве она даже квартиру убирала сама, а тут целый штат уже интересуется ее аппетитом.
Посетители ресторана, шастающие туда-сюда с целью смены блюд, украдкой поглядывали на них, и это раздражало еще больше. Она не очень-то любила быть в центре внимания.
Поэтому на очередную попытку Фелипе предложить ей овощи-гриль с венецианским вяленым томатом, она мягко, но уверено заявила о своем намерении продолжить дальнейшее знакомство с рестораном самостоятельно.
В ответ ее спутник вновь лучезарно улыбнулся, пожелал ей хорошего вечера и подошел к паре, разглядывающей стойку с сырами.
Фух! Кажется она еще успеет поесть. Положив в уже остывшую тарелку пару перепелиных яиц с белужьей икрой и взяв тарелку с морским ежом, она направилась к деревянному столику у моря.
Но не успела сделать и двух шагов, как к ней снова подошел официант и предложил отнести блюда. «Что же, будь по-вашему» – подумала Ника, отдала ему свои сокровища и молча пошла за ним.
Официант, представившись Алехандро, поставив тарелки, галантно отодвинул стул, и, позволив ей устроиться, отправился за заказанным ею вином.
Пригубив вина, она почувствовала, что напряжение потихоньку начинает отступать. Глядя в черную пучину Тихого океана и волны, медленно набегавшие на берег, она наконец-то почувствовала прилив счастья от того, что приехала сюда, в столь далекий уголок земли.
В небе сверкали звезды, с этого места ей их было хорошо видно. А на горизонте не было ни многопалубных круизных лайнеров, ни маленьких лодок с ночными охотниками на кальмара, ни островков-соседей. Только одно сполошное черное покрывало, обильно посыпанное звездами, будто солью. Она вспомнила, как во время одной из недавних поездок в Азию ее раздражали эти зеленые огни на горизонте, обманывающие горемычного кальмара.
Несчастный моллюск, очевидно думая, что зеленые огни, – это скопление вкусного морского планктона, желая подкрепиться перед сном, плыл прямо к своей погибели, в сеть ненасытных рыболовов.
Она вновь услышала голос рядом с собой.
– Данный остров, все острова-сателлиты и прибрежные воды принадлежат владельцу нашего резорта, сеньору Давиду Моралесу. И он, естественно, не разрешает заходить в лагуну ни лодкам, ни тем более, крупным судам. Поэтому наши постояльцы могут наслаждаться красотой природы без каких-либо помех.
Повернувшись на голос, она увидела рядом Алехандро. Господи, он что, мысли ее читает, что ли? Невероятно. Интересно может ли этот сеньор Моралес как-то убавить внимание своих сотрудников к ее скромной персоне?
Глава 7
Покончив с ужином, Ника вновь направилась на поиски подруги. На этот раз ей повезло больше, и едва завернув за угол ресторана, она заприметила небольшой бар рядом с пирсом, на который их привезли сегодня.
В этом-то баре она и увидела Марину, которая сияла, словно елочная игрушка, и весело смеялась шуткам пятерых сотрудников бара. Подруга сидела на высоком стуле, облокотившись на барную стойку и подпирая голову руками.
Подойдя ближе, Ника поняла, что вся компания уже изрядно набралась. По какой причине они оказались единственными посетителями этого бара, было неясно. Возможно, остальные гости уже просто ушли.
В сравнении с рестораном, с этими его венецианскими томатами и винной картой, бар выглядел куда демократичнее. Круглые деревянные столики не имели скатертей, а выбор напитков был довольно стандартным. Если вырезать барную стойку из кадра, она получится такой же, как еще миллионы барных стоек по всему миру. В чем интерес протирать штаны возле такой, понять было сложно. Видимо, бармен – местный донжуан, раз смог увлечь подругу своими речами.
Отказавшись от порции коктейля с каким-то мудреным названием, она под благовидным предлогом увела Марину в направлении их виллы.
Видя, что обсуждать поведение подруги сегодня уже бесполезно, она просто шла рядом с ней по песчаной аллее, время от времени выслушивая восторженные отзывы об этом божественном острове и его необыкновенном персонале.
Вернувшись в номер, Ника наскоро приняла душ и рухнула как подкошенное дерево.
Посередине ночи она, однако, вновь проснулась. И сколько ни ворочалась, сколько ни каталась по громадной кровати с ортопедическим матрацем в компании разнообразных подушек, уснуть так не смогла. Чертов джетлаг4!
Поняв, что оставаться в кровати и далее – бессмысленная трата времени, она накинула на плечи пушистый махровый халат и, отодвинув на макушку маску для сна, входившую в стоимость номера, тихо раскрыла створки бунгало и вышла на свежий воздух.
Вода приветливо плескалась прямо у ее ног, изящные пальмы шелестели кронами, и раздражение, вызванное внезапным пробуждением, так же внезапно растворилось в ночи. Она уселась на деревянный лежак и просто смотрела на едва различимые силуэты деревьев вдалеке. Когда их сегодня привел сюда неугомонный Родриго, ей показалось, что их бунгало находятся почти что на самом краю острова, однако даже в такой темноте был различим целый тропический лес неподалеку.
Вилл и фонариков на краю леса она не заметила, значит, это был просто какой-то парк. В любом случае, за время пребывания они все разузнают.
Вглядываясь в черноту этого леса, Ника, как ей показалось, увидела где-то глубоко в его недрах свет от мобильника. Кажется, не одну ее мучают сегодня пресловутые часовые пояса.
Подумав это, она решила поудобнее устроиться на лежаке, да так и не заметила, как провалилась в сон.
Проснулась она от голоса петуха. Шаря рукой вокруг себя, она по привычке пыталась найти телефон и отключить ненавистный будильник. Зачем нужно будить ее в такую рань? Успеет еще собраться на работу!
Немного прийдя в себя, она поняла, что это был вовсе не будильник, а петух был самый настоящий. Вскинув кумачовый гребень, он гордо дефилировал перед лежаками, пропевая пословицу «Кто рано встает, тому бог подает» для всех отдыхающих.
Встревоженная этой побудкой, Ника вдруг поняла, что, на самом деле, вполне выспалась. Довольно потянувшись, буквально в следующую секунду она осознала, что спала прямо на этом ничем не обитым деревянном лежаке!
Господи, какой ужас. Она огляделась вокруг. Сколько же сейчас времени? Судя по тому, что солнце находилось еще низко, было довольно рано. Туристов не было видно ни у одной из вилл, насколько она могла это разглядеть. Ведь плотный кустарник, разделявший виллы, по-прежнему охранял личную жизнь гостей.
Пляж был уже тщательно убран, следы от грабель были повсюду, а намытые океаном за ночь водоросли исчезли.
И вот в таком виде эти уборщики и видели ее здесь? Спящей в банном халате прямо на дощатом лежаке? Что, интересно, они про нее думали? Что она набралась в баре и даже до кровати дойти не смогла? Хорошенькое начало!
Быстро ретировавшись, Ника ворвалась в номер и посмотрела на часы. Была еще только половина седьмого, до завтрака – целый час, и есть время на так называемый заплыв в персональном бассейне.
Надев купальник, она спустилась по небольшой металлической лесенке в его недра и окунулась в еще прохладную после ночи воду. Боже, как же хорошо!
Бассейн был довольно коротким, полноценно проплыть ей не удалось ни метра, но вектор начинающемуся дню был задан верно, и душа начинала распускаться, словно бутон цветка в лучах искрящегося южного солнца.
Тая в неге утренней воды, она вдруг услышала еле различимый хруст листа, упавшего с дерева. Повернувшись на хруст, боковым зрением на заметила человеческую тень, быстро шмыгнувшую куда-то.
Какое-то непонятное чувство дискомфорта начало зарождаться в ней, вокруг по-прежнему никого не было, но оставаться в бассейне расхотелось.
Едва Ника поднялась назад по скользким ступенькам, она заметила Марину, которая, обходя разделявшие их заросли, шла к ней со стороны моря.
– Никита, ты ли это?, проворковала она, потягиваясь.– Выглядишь встревоженной. Словно не на райский остров прилетела, а на экзамен к Сухорукову.
Сухоруковым звали их преподавателя по маркетингу, который не отпускал почти ни одного студента с экзамена, не наградив «неудом».
– Марин, где ты пропадала весь вечер вчера? – Ника, тем не менее, уклонилась от допроса про свой внешний вид, пытаясь перевести русло разговора в сторону поведения подруги.
– Никунь, а что не так? Разве мы сюда не отдыхать приехали? – подруга из русла ускользнула, словно мурена, которую Ника засекла в море всего полчаса назад.
Марина была в этом вся. Они вместе учились, но Марина была лучшей переговорщицей на свете. Они обе работали в сфере продаж, но доход подруги был куда выше ее собственного. Это была просто богиня торговли, и ее комиссионные были красноречивее любых слов.
В отличие от Ники, она прекрасно ладила со всем человечеством, особенно с представителями его сильной половины. Она была умной, легкой и одновременно уклончивой. Наверняка и с ушлым директором по маркетингу она смогла бы выстроить отношения так, что все бы остались при своих.
И уж тем более Марину нельзя было «прижать» ни на каком чувстве долга или ответственности. Как только ты начинаешь обвинять ее, та тут же признавала, что у нее нет ни того, ни другого. И это мгновенно лишало тебя всех козырей.
Нику обжигала обида, что подруга просто взяла и бросила ее одну на целый вечер на этом острове неземной красоты, с его небожителями-толстосумами и нашпигованными икрой тарталетками.
Но она также знала, что если будет и дальше загонять Марину в угол, та так и будет отвечать вопросом на вопрос до тех пор, пока ты не взорвешься, словно бочка со средневековым порохом, забытая на палубе пьяными матросами.
За считанные секунды ловкостью своих вопросов она превратит тебя из строгого прокурора в неуравновешенную истеричку. Которая сначала долго оправдывается, а потом вдруг начинает орать не своим голосом на всю улицу.
Сама же она останется невозмутимо-спокойной и как будто даже не понимающей, за что ей тут вообще предъявляют, и почему это ты вдруг так разоралась. Что-то болит, может? Разве она сделала что-то не так? Разве что-то сказала?
И весь этот набор достанется тебе за то, что ты решила на Марину словесно напасть. Эта девушка обладала самым легким на свете характером, никогда и ни на что не обижалась, не пилила тебя и не доставала нравоучениями.
Но свободу свою защищала с упорством крепостного цербера. И общаться с ней можно было только на ее условиях, и никак иначе.
Ника все еще помнит ту ссору, когда они сидели на Маринкиной кухне и пили рубинового цвета вино. Когда она посреди всей этой милой болтовни возьми, да и спроси подругу, почему это та бросила очередного поклонника по имени Эдик вот так, по-английски? Даже не утрудившись расставить все точки над ё. Они сидели в общей компании, а Марина вдруг взяла, да и сделала вид, что они с Эдиком друг другу просто никто.
– Ну как такое возможно?
Подогретая вином, Никак вот так и спросила.
– Никунь, а почему нельзя? – полетело в ответ.
– Ну как, почему. Это же некрасиво, бросать человека вот так.
Покрутив в изящной руке бокал, рубиновыми лучами искрившийся в мягком кухонном свете, Марина, помолчав немного, вновь спросила: «А как надо бросать?»
Как и большинство людей, Ника и не заметила, что подруга начала расставлять ей ловушки. И подумала, что та жаждет ее экспертного совета о том, как же ей, бестолковой, надо жить.
По-хорошему, этот никчемный диалог нужно было просто свернуть и ретироваться с поля будущей брани хотя бы таким позорным способом, но зато с минимальными потерями.
Но кухонный эксперт в Никином лице уже мысленно влез на тумбу оратора и начал поучать глуповатую Марину, как же нужно расставаться с людьми, чтобы сохранить о себе хорошее впечатление.
Понимающе выслушав ее, и все также покручивая бокал, Марина вновь спросила: «А что бы это нам дало?»
И все в таком же духе. Ты распинаешься, а тебе вслед летит новый вопрос.
– А зачем нужно оставаться с ним в хороших отношениях?
– А почему?
– А что, если?
И в какой-то момент Ника заметила, что не своим голосом орет на подругу на всю эту несчастную кухню. И как, судорожно собрав сумку и надев сапоги, она, даже не накинув пальто на плечи, вылетела на улицу, не в силах больше продолжать этот разговор.
Они не разговаривали целых два месяца потом. Марина ужасно бесила своим поведением. Ну как, почему получилось так, что проступок совершила Марина, бросив парня, не сказав ни слова, а блажащей на весь дом полоумной истеричкой в итоге оказалась она, Ника?
В какой момент все пошло настолько не так? Почему она потеряла лицо и напала на дружелюбную и беззлобную подругу, пусть даже та всего лишь и прикидывалась таковой? И кто здесь автор проступка, теперь было и вовсе не понятно.
Целая каша варилась в Никиной голове. Потом они помирились, конечно же. С Маринкой невозможно было долго оставаться врагами.
Когда у тебя мрачное настроение, и все остальные люди пытались лишь ухудшить тебе его, только она каким-то волшебным образом умела сделать так, что ты вновь обрастала удачей, надеждой и верой в лучшее. С ней было очень легко.
Но тот урок Ника усвоила на всю жизнь.
В трудные моменты жизни Марина всегда была рядом. Она держала Нику под локоть на бабушкиных похоронах. Она клала подруге холодные полотенца на лоб во время болезни. Она тащила ее развлекаться, когда той было плохо.
Но если ты хочешь, чтобы так оставалось всегда, не переходи границ дозволенного. С необычным подружкиным мировоззрением приходилось мириться.
Так и сейчас. Что будет дальше, она прекрасно знала. Если остановиться вовремя не удастся, Марина вновь начнет задавать вопросы. Она знала, что ей никогда не удастся переиграть подругу.
Поэтому в этот раз она решила не показывать Марине, что задета ее невнимательностью.
– Наверное, я давно не отдыхала за границей одна. Почувствовала себя неуютно вчера в этом незнакомом месте.
Подруга, видя, что никто не пытается нападать на нее и заставить оправдываться за свое поведение, вдруг начала оправдываться сама.
– Я вчера зашла к тебе вечером, постучала, но мне никто не ответил. В комнате было темно, я подумала, что ты спишь и ушла на ужин одна. Извини, что из-за меня тебе было неуютно. Наверное, мне стоило вернуться в ресторан. Но беседа с ребятами в баре оказалась такой увлекательной. И я просто забыла обо всем.
Ника, вспомнив, что Марина изрядно набралась вчера, поежилась. Ну да, именно так все и было. Как же.
Но снова ничего не сказала в ответ. И Марина продолжила.
– Я серьезно! Много интересных штук узнала. Собирайся давай, уже пора идти на завтрак. Я тебе в ресторане все расскажу. Ведь если ты хочешь понимать людей, ты должна сначала их узнать, не так ли?
Казалось Марина отвечает на ее немой вопрос, зачем именно ей понадобилось пить с персоналом.
– Кстати, Ник, а ты помнишь того парня, Эдика? Ну с которым я встречалась и бросила его? Мы с тобой еще сильно поссорились из-за него потом. Он изменил мне с Аней, моей соседкой, прикинь? Я как-то случайно приехала из института пораньше, ну и застала их в моей постели. Изгадили мое новое сатиновое белье, представляешь?
Ника молча посмотрела на подругу. В глазах у той словно проскользнула какая-то грустинка. Они что же, вспомнили один и тот же случай, выходит?
Глава 8