Шабаш

– Брысь отсюда! – фыркнула она и взглядом захлопнула дверь. – И человеческая кровь, и родственников целая куча той же породы, но вам лучше о них не знать. – Пробормотала себе под нос Глория Мист, ругая себя, что слишком уж разоткровенничалась с внучкой и радуясь, что все же, это не Мэла и активных поисков Фисс предпринимать не станет.

На этот раз, одна из сильнейших ведьм, ошиблась и очень рано начала радоваться, потому что, ее тихая и мечтательная внучка решила, наконец-то узнать, что же недоговаривает бабушка, тем более, что помощь теперь ей искать не нужно, она, сегодня, сама ее нашла, придя с дождем и туманом.

ГЛАВА 14

Мэла с невозмутимым ужасом посмотрела в зеркало. В нем отразилось незнакомое лицо с рванной неровной челкой и густой копной волос из прядей разной длины, глаза казались огромными из-за длинных черных ресниц.

– Мне больше нравилось, как я выглядела, до прихода сюда. – Неуверенно пробормотала она и, захватив пряди рукой, посмотрела на них.

– Когда ты пришла, ты была так, одна из миллиарда, а сейчас, ты мечта любого мужчины, и не прилизывай волосы. – Ударил он ее по руке, после того, как она провела ладонью по волосам, пытаясь унять непокорные вихри.

Мэла с чувством полного недоверия взглянула на стилиста, подумав, что лучше уйти отсюда, пока ему не захотелось изменить в ней, еще что-нибудь. Перемен на сегодня достаточно. Девушка пробормотала слова благодарности, опустилась на пол и собрала в кучу остатки разбросанных волос, не отвечая на удивленные вопросы стилиста, девушка аккуратно завернула их в лежащую рядом газету, и пулей вылетела из комнаты, стремясь, как можно быстрее найти Кина. Вслед, ей послышался возмущенный ропот недовольного стилиста, который так и не понял, для чего ей понадобились остриженные волосы. Наконец-то, она нашла испытуемого, он стоял на фоне чисто белой стены и периодически замирал под бдительным руководством фотографа. Мэле стало интересно, что же он такое делает и, подойдя как можно ближе, она чуть было не зацепилась непривычной обувью, а именно восьмисантиметровой шпилькой за какой-то валявшийся шнур, и, потеряв равновесие, по инерции двинулась в сторону Кина и окончательно свалилась на него, разрядив остатки любовной магии на свою персону. Сверток с волосами, в столь неожиданной ситуации выскочил у нее из рук и упал прямиком у ног журналистки.

– Все успел снять? – тихо спросила Герта у своего фотографа, который незаметно кивнул головой.

– Надеюсь, не снимали? – поинтересовался Кин, когда придал Мэле устойчивое положение.

– Нет! – слишком уж яростно отрицала Герта. – Девушка шнур выдернула! – нагло врала она ему в лицо, и в подтверждении своих слов, покрутила в руках провод.

– Ну, все, на сегодня! Наверное, достаточно! – Решил закончить встречу Кин.

– Конечно, спасибо, что уделил нам время! – быстро собиралась Герта, уже наметив заголовки и тему своей статьи, а затем, заметив сверток, подняла его и, не сумев пересилить любопытство, чуть приоткрыла его.

«Волосы? Зачем?» – крутилась журналистская мысль.

– Ой, это мое! – воскликнула Мэла и забрала свою ношу.

– А ты, как видно, не можешь спокойно зайти, тебе нужно обязательно свалиться, все разрушить и растерять. – Проговорил Кин, наблюдая за неловкими движениями девушки, Мэла уже раскрыла рот, чтобы оправдаться, но неуемный, в своей погоне за временем, испытуемый, схватив ее за руку, потянул к выходу. Очутившись в машине, Мэла украдкой бросила взгляд на Кина, он усиленно вытирал лицо от … – «дурацкой шпатлевки», ты бы видела, они меня чуть всего не закатали в пудру, как будто они не визажисты, а маляры!

Мэла сделала вид, что смысл его слов ей понятен и улыбнулась, поддерживающей улыбкой. Полный крах всех ее надежд на сегодняшний день! Ей хотелось, чтобы он перестал обращать на нее внимание, чтобы полистать, наконец, бабушкину книгу.

– Что в руках? Бесценный груз, охраняемый тобой от ястребиного взора Герты?

– Волосы. – Не смущаясь, призналась она.

– Волосы? – повторил он. – Твои? – она качнула головой подтверждая. – Зачем?

Мэла посмотрела на него с недоверием и, утвердившись в мыслях о его полном непонимании, произнесла: – После стрижки будет болеть голова, ты знал об этом? Волосы – часть тебя, они очень сильный энергетический объект и поэтому злые люди могут воспользоваться и направить зло против тебя, используя, словно оружие твои же волосы.

– Ничего себе, ты веришь в это? – усмехнулся он. – Что делать тогда с ними, не хранить же вечно?

– Нет! Их сжигают! – произнесла девушка.

– Понятно! – покачал он головой и тут же сменил тему. – Если бы встретил тебя на улице, то не узнал бы, наверное! – попытался сделать он ей комплимент.

Мэла вздохнула и, подумав, что снова, придется воспользоваться магией, укоризненно сказала: – Кин? – и он, повернувшись, посмотрел ей в глаза. «Пусть все получится!» – пожелала она и твердо, внятно проговорила – Смотри на дорогу, и не обращай внимания на то, что я буду делать.

Колдовство беспрекословно подчинилось, как подчинился и Кин.

– Бессердечный! – воскликнула она и, размахнувшись, ударила ладошкой по его лбу. – Вот почему, вся остальная магия на тебя действует, а элементарные привороты разлетаются в пух и прах? Как же мне надоело с тобой возиться, зачем скажи, мы едем непонятно куда? Ты можешь, хоть разочек влюбиться, ради меня, я потом отстану навсегда, обещаю! – уговаривала она его, как ребенка. – Ну, что ты молчишь? – грозно выговорила она и посмотрела на уставившегося вперед испытуемого.

«Чтобы сейчас сказал Манк? Что я опять превращаю его в идиота!» – сделала она неутешительный вывод. Выговаривать и злиться на него, можно было бы, всю дорогу, но причитания к цели, не приблизят. Поэтому, взвинченная, наивная ведьмочка, с нависшим над ней чувством тревоги, открыла книгу, и погрузилась в изучение приворотов, которыми пользовались на протяжении веков вся ее семья.

– Ну, все, – сказала она, закрыв книгу, через полчаса – если и здесь ничего не получится, то я, заставлю тебя, есть внутренности. – Мэла поморщилась, подумав, чьими же внутренностями она хочет его накормить, но решив, не думать о столь отвратительных вещах, быстро продолжила. – Чьи-нибудь! Так что влюбись лучше, а то хуже будет. – И, с жалостью, посмотрела на него. – Ладно, давай уже приходи в себя, гонщик чертов, откуда ты взялся вообще такой!

– Ты, что-то сказала? – очнулся он, не совсем восприняв ее последние слова.

– Я спрашивала, долго ли еще ехать! – выдумывала она на ходу. Кин посмотрел в окно, удивился и быстро переместил взгляд на встроенный навигатор: – Ты не поверишь, минут десять осталось, я что, отключился, дорогу, не помню, как будто бы во сне ехал! – все больше удивлялся он. Оценив ситуацию, он сделал вывод: – Пора к врачам обращаться, что-то, по-моему, с моей головой творится!

Кин взял листок с адресом и еще раз внимательно сравнил его с навигатором, а затем выехал на улицу, указанную в справочнике.

– Мы приехали! – как-то с сомнением проговорил он. – Тебе, наверное, не терпится увидеть тетю? – дружелюбно предположил он.

Мэла промямлила какой-то утвердительный ответ, а про себя подумала, что она, не хотела бы, попасть туда, где сейчас находится ее тетя.

«Не в ближайшие лет пятьсот». – Сказал ее внутренний голос, но все же, столь не запланированное путешествие, было ей на руку, когда бы она могла так долго находиться с ним, да и еще самой лицезреть все результаты ее трудов. К сожалению, ни один из приворотов еще не сработал, а вот его твердая решимость найти ей тетю, уже увенчалась успехом, проклятый навигатор пищал и оповещал всех, сидящих в машине, что они у цели.

«Надеюсь, моя «тетя», не такая, чокнутая, как этот, а то еще кинется обнимать, не разобравшись, или поубивает сгоряча!» – нехотя вылезала она из машины, с тревогой наблюдая за действиями Кина, который со свойственной ему скоростью и дерзостью, не прекращая ни на минуту, нажимал на кнопку звонка. Дверь распахнулась, открыла ее молодая красивая девушка. Мэла, даже отступила назад от удивления, все ее существо кричало ей, что перед ней, стоит ведьма, причем ее черты лица, смутно, ей кого-то напоминали. Но кого? Мэла вспомнить не могла.

– Добрый день! – вежливо разорвал повисшую тишину Кин, немного удивившись поразительному сходству двух стоявших рядом девушек. – Могли бы мы увидеться с Хлоей Мист?

– Кто там, Глория? – раздалось из дома, и к ним, медленно, ковыляя с костылем, подошла, очень пожилая женщина. Она осмотрела незнакомцев и, сощурив, и без того морщинистое лицо произнесла.

– Что вам нужно? Хлоя Мист, перед вами! – с каким-то королевским вызовом бросила она им в лицо.

Мэле захотелось провалиться сквозь землю или сбежать подальше от старушки, которая, вполне возможно, и есть, ее настоящая тетка, почему-то скрывающаяся от ее бабушки и объявленная погибшей для всех. Кин же, видя, лишь нерешительность Мэлы и, не зная всей глубины ее переживаний, начал без ее согласия излагать, ее же собственную ложь.

– Вы не узнаете свою племянницу? – наивно предположил он. – А она, проделала такой путь, чтобы встретиться с вами! – с напором продолжил Кин.

Старушка вспыхнула, глаза ее разгорелись сжигающим все блеском ярости и возмущения, и она обратила весь свой негодующий взор, на съежившуюся, в смущении Мэлу: – Кто ты? – рявкнула старушка.

– Мэла Мист. – Тихим голосом ответила ведьма и по ее телу медленно пробежала сковывающая дрожь. Злой взгляд был снова обращен на Кина: – У меня нет ни сестер, ни братьев, так что, никаких племянников быть не может! – заскрипела она. – Идите-ка отсюда! – и со всей силой хлопнула перед ними дверью, прервав бессмысленный разговор. Кин моргнул от испуга, а Мэла, наконец-то, вздохнула с облегчением.

– Да. – Протянул он. – Значит, мы немножко ошиблись! Не переживай, в следующий раз повезет. – Пытался поднять он ей настроение.

Мэла с опаской посмотрела на него, поражаясь, что после такого гостеприимного и радушного, в кавычках конечно, приема, он собирается продолжать поиски. В машине они долго молчали и каждый, казалось, был занят своими мыслями, но когда Кин заговорил, стало ясно, что мысли их были заняты одним и тем же: – Злобная старушка! Даже к лучшему, что она не твоя тетя. С таким отвратительным характером, она тебя с ума бы свела! А вот девушка, открывшая нам дверь, была ничего! – в восхищении сказал он последнюю фразу.

Мэла грустно улыбнулась, радуясь, что эпизод не повлиял на его способности шутить. Сама же она была не так спокойна, потому что, на сто процентов уверилась, что эта «злобная старушка» – и есть, ее настоящая тетя, как она пришла к такому выводу? Да все просто, очень она на бабушку похожа и внешностью и характером. По какой-то причине, Хлоя Мист, не желает иметь ничего общего с их семьей. Мэла опять вздохнула, досадуя, что у тети, вряд ли, что-нибудь можно выяснить, она снова захлопнет дверь.

«Придется ждать возвращения домой и расспрашивать бабушку!» – пришла она к неутешительному выводу, сомневаясь, что спустя столько лет бабушка ей что-то расскажет.

Кин довез ее до дому и сразу же умчался на тренировку, Мэла решила, что колдовства для него и, особенно для нее, было на сегодня достаточно, и с жутким нежеланием поднялась наверх, зная, что там ее ожидает уборка и бдительно следящий за всем паук.

– Ты вернулась? Одна? Я уж подумал, что сегодня тебя не увижу, где вы были так долго, уже почти девять! – беспокойно елозил паук.

– Где мы только не были, у стилиста, например! – тихо посмеиваясь над его беспокойством, сообщила она и собрав волосы в руку потрясла ими, показывая пауку.

Манк немного успокоился, радуясь, что Мэла в порядке, только сейчас он заметил перемены в ее внешности: – Что ж, стилист неплохо постарался, все как на лучших обложках журнала, ты на пике моды! – делал он ей заслуженные комплименты.

– Смеешься надо мной? На горе мод, я не была!

– Мода – это не гора! – как всегда рассудительно объяснял он ей. – Это направление такое у людей, а быть на пике моды, значит быть идеалом, на который хотят походить, внешностью, стилем одежды, макияжем. – Перечислял он.

– Даже не буду спрашивать, откуда ты все знаешь, опять весь день читал? А про идеал хочу дополнить, если бы ты знал, что я снова потерпела неудачу с приворотами, ты меня бы с ним не сравнивал. – Загрустив, проговорила она. – Пойду, приберусь.

Манк, раздосадованный, с грустью смотрел на ее удаляющуюся спину, он так хотел ей помочь, но в заклятьях был бессилен, он мог только читать и сделать ее пребывание здесь, менее опасным и более обыденным. Вдруг, она обернулась, и, серьезно посмотрев на него, спросила: – Манк, что ты знаешь о моей тете?

Паук удивленно посмотрел на нее, не ожидая столь необычного вопроса, и сказал: – Ну, только то, что она умерла до рождения твоей матери.

Мэла качнула головой в знак согласия и, убедившись, что Манк ничего не знает, пошла, заниматься насущными делами. Паук в нерешительности постоял, сделал несколько шагов в сторону Мэлы, но, тут же, остановился и побрел обратно, убеждая себя, что прошлое лучше не ворошить, иначе оно накроет с головой со стороны, с которой его совсем не ждешь.

Нам кажется, что прошлое и будущее два разных времени в нашем настоящем, но однажды наступает миг, когда все они, сходятся в одну точку. И эта точка, подобна взрыву, она ставит тебя перед выбором: принять свое прошлое, смотреть в глаза будущему или жить тем, что дает тебе настоящее. Трудный выбор, не всем он под силу, не все пойдут по правильному пути, кто-то разочаруется, кто-то смирится, кто-то сойдет с ума по-своему, но никто не избежит этого мига, можно только притвориться, хотя и это тоже выбор, а сказать правильный ли он, может лишь тот, кто избрал его. Мэла думала, что она сделала свой выбор, она мечтала стать ведьмой, прошлое врывалось нежданным гостем и уже стучало в дверь странными переменами, а настоящее, хотело дарить и радовать, но оставалось незамеченным, за суетой ненужных проблем.

В ночной безветренной мгле, в блеске отражающей луны с огромной скоростью раскачивались качели, они летели, казалось, по волшебству, потому что, сидящая пожилая женщина, не прилагала никаких усилий, чтобы раскачать их. Костлявыми пальцами она вцепилась в поручни и хмурым застывшим взглядом смотрела в пустоту, ее седые волосы блестели в тусклом свете луны и змеями разлетались в разные стороны.

– Ты, сегодня сама не своя, после прихода мнимой родственницы, она что, и правда родственница? – спросила вышедшая из дома девушка.

– Какая чушь, у меня хандра, на прибывающую луну, погода ни к черту и кости ломит, прям, до колик в животе. Останови, эту карусель, пока еще моя голова, на месте! – проворчала она и манерно, припадая на ногу, пошла в дом.

– Ба, ты такая лгунишка, ты меня не убедила! – задорно сказала девушка и подхватила упирающуюся старушку под руку. – Во-первых, ты хромаешь, ни на ту ногу. – Бабушка послала ей грозный взгляд, но находчивая внучка не дала ей вставить слово. – Значит, нога, которая болит всегда, сегодня не болит, а это уже знаешь прогресс или ремиссия. Во-вторых, какой нормальный человек с болью полезет на качелях кататься и, в-третьих, хандра, только на убывающую луну, а прибывающая приносит прилив энергии. Ты сама меня учила! Так что, в чем дело? – вопросительно уставилась она на нее.

– Тебе домой не пора? – скороговоркой бросила она.

– Ба, я у тебя живу! Я дома! – удивленно напомнила внучка.

– Вот именно, только, кажись, затянулось мое щедрое гостеприимство, родители тебя не заждались, может спросить? – пристально прищурилась она и посмотрела внучке в глаза.

– Можешь не рассказывать, но выгонять меня, просто бесчестно! Ты же знаешь, там куча народу, если я уже тебе надоела, то я лучше квартиру стану снимать.

– Глория, ты же знаешь, я сирота! – успокоившись, проговорила она. – Так что, никаких родственников, кроме моей собственной дико огромной семейки у меня, быть не может.

Хлоя Мист удобно расположилась в кресле и посмотрела на свою неуверенно стоявшую внучку: – Что стоишь? Куда ж я, без тебя, оставайся!

Девушка радостно запрыгнула в кресло: – Ты уж прости меня, в голову лезут всякие мысли, тем более ты, так странно себя ведешь!

– Да, мне показалось странным, приходит незнакомка и во всеуслышанье заявляет, что она моя племянница! Кха, и причем заявляет не она, а ее сопровождающий, может быть, он тоже мой племянник? – саркастически заметила она, а потом вдруг призадумалась. – Кстати, молодой человек мне показался очень знакомым, где-то я его уже видела, по телевизору или в журнале, знаменитость какая-то.

– Да, на Кин Филдса смахивает, тебе тоже показалось? – оживилась внучка и тут же выложила все, что она когда-либо слышала о нем. – Но, конечно, же, это был не он, но очень сильно похож. Что, скажи, знаменитый гонщик забыл у нас под дверьми, тем более он живет в Монако?

Гонщик, значит. – В задумчивости проговорила ее бабушка и это были последние ее слова на данную тему. Странный случай и такой же странный вечерний разговор, казалось, никуда их не привели и, как попало, сложив головоломку из слухов и фактов, они выставили ее на обозрение, как единственно правильное объяснение и на этом поставили огромную точку в обсуждении неожиданных гостей. Хлоя Мист же, раздумывала над очередной авантюрой, находясь в сомнении, стоит ли ее воплощать в жизнь?

ГЛАВА 15

Кин вернулся за полночь, когда Мэла уже спала, и ушел на рассвете, до ее пробуждения. Проснувшись, Мэла откинула одеяло и соскочила с кровати: – Манк, нужно срочно подготовить заклинания и повторить все обряды, пока он не проснулся!

– Можешь не торопиться, его уже нет дома, он ушел. – Монотонно проговорил паук и, уперся взглядом в книгу.

– Как? Куда он отправился в такую рань? Скажи мне, что ему не сидится дома, вечно куда-то уезжает!

– Мэл, он же человек, а у людей всегда множество обязанностей, работа, например.

– А мой экзамен значит, ничего не значит, я… у меня ничего не выходит, а его никогда нет дома. – Обиженно проговорила она.

– Мэл, он вернется, это же все-таки его дом. Цени время, пока оно у тебя есть, не растрачивай его на эмоции, лучше подумай, почему любовная магия над ним не властна, найди причину, а потом и средство найдется. – Наставительно вещал он.

– Причина, какая может быть причина? Колдовству подвластно все: жизнь, любовь, болезни, смерть. Только неумеха, ссылается на причины. – Разозлилась маленькая ведьма и со всей силой бросила подушку на пол, пытаясь застелить всклокоченную постель.

– Колдовству не подвластна истинная любовь… – начал Манк.

– Да брось ты, если бы сказки про любовь были правдой, любовное зелье потеряло бы смысл. Я могу привести миллионы примеров, когда после приворота, люди уходили от своих любимых.

– Они не любили, по-настоящему! – упорно твердил о своем паук.

– Почему ты так решил? Книг своих начитался? Истинная любовь! – воскликнула с издевкой, она. – Как ты можешь верить книгам? Сам же, никогда, никого, не любил!

– Любил. – Тихо прошептал он, но Мэла расслышала его шепот. Она перестала бороться со складками на покрывале и в недоумении уставилась на Манка. Паук про себя пожалел, что вовремя не сдержался и предчувствовал бурю, а именно, бурю нарастающего интереса. Он не ошибся.

– Ты – мой талисман с рождения! Первое, что я попробовала на вкус, был ты! Слово, которое я впервые сказала – «Манк». Я разговаривала с тобой, даже еще не умея говорить, и после стольких лет я узнаю, что у тебя есть тайная, нет, прости, истинная любовь! – возмущалась девушка и от растерянности, села, на только что, застеленную кровать. Мэла не могла долго удивляться, поэтому она сразу же перешла к расспросам:

– Так кто она? Как она выглядит? Где она? Она красивая? Ты еще ее любишь? Манк? – всей силой своего голоса потребовала она ответа от него.

– Да, она самая прекрасная на свете! – проговорил он и, спустившись на пол, пополз прочь из комнаты.

– Ну, Манк! – попыталась остановить его Мэла и молниеносно подбежала к двери.

– Мэл, я хотел помочь тебе с колдовством, а не ворошить прошлое, давай забудем наш разговор. – Грустно вздохнул он, посмотрел на нее с туманной дымкой печали во взгляде и пополз дальше, низко опустив голову.

– Хорошо. – Прошептала Мэла, поддавшись грустному настроению Манка. Каждый день, вдали от дома, раскрывал перед ней тайны, такие, о которых она никогда бы не задумалась в своей обычной жизни. Чем дальше, тем хуже, казалось ей! Все, что раньше было незыблемо и верно, сейчас исчезало, превращалось в обман. Врала бабушка, когда говорила о смерти тети, может быть это не единственная ее тайна, скрывал правду Манк, а ему Мэла всегда доверяла, как себе, даже колдовство и то, обманывает своей простотой и фантастичностью, на деле же ничего простого и магического толком не происходит. Мэла поднялась, окинула быстрым взглядом разворошенную постель и, закинув на нее подушку, двинулась на кухню.

«Что ж, больше они меня не обманут, и спрашивать у них, я ничего не стану, сама все выясню! А так, конечно, Манк прав, может быть Кин под властью истинной любви, нужно узнать, кто она, приготовить отворот, а затем уже заняться приворотом. Да! – глубоко вздохнула она и покачала головой. – Только мне приходиться все делать шиворот на выворот! Кому, ты отдал свое сердце, бессердечный эгоист? Почему, стоило мне прилететь сюда, как проблемы посыпались одна за другой? И если бы, только Гриф 1 был виноват, нет же, задействована почти вся моя семья со своими «скелетами в шкафу». Зла не хватает!»

Тишину гостиной разорвал телефонный звонок, выведя Мэлу из своих мыслей. Маленькая ведьма, еще не привыкла к обыденным вещам цивилизации, поэтому рванула к телефону, дабы усмирить непокорные трели дребезжащего предмета.

– Да! – крикнула она в трубку, раздраженная, что ее оторвали от важных размышлений.

– Мэла? Здравствуйте, вы же Мэла? – послышался из трубки знакомый голос Фиоры. Она волновалась, и никакое расстояние не могло это скрыть. – Мэл, как хорошо, что вы дома! Вы меня так часто спасаете, спасибо вам огромное, но, и сейчас, мне нужна ваша помощь! – обеспокоенно сообщила она. Мэла утвердительно кивнула, сказав, что сделает все от нее зависящее.

– Спасибо! На самом деле, все не так сложно, Кину понадобились бумаги, а я, не могу подняться, по причине вам понятной. Вы можете сказать, что я струсила, да, может быть, вы окажетесь правы, но я пока не готова встретиться с этим человеком лицом к лицу. Так вы мне поможете? – с надеждой в голосе спросила она, так, будто бы от ее «да», зависела чья-то жизнь.

Мэла подумала, что над ней нависает злой рок: «Ладно, сама заварила кашу, самой и расхлебывать!», а вслух лишь спросила, где лежат бумаги. Фиора в подробностях объяснила, как их найти и напоследок почему-то добавила: – Да, Мэл, вы, только, пожалуйста, вынесите их к запасному выходу, я недалеко, в машине буду сидеть, возле главного, слишком много журналистов!

Последние слова нисколько не обеспокоили девушку, по недолгому опыту, она считала, что журналистам, нужен, только Кин, и поэтому, быстро найдя необходимое, она отправилась к запасному выходу. Распахнув дверь, она заметила Фиору и, с чувством выполненного долга, побежала к ней, но вдруг, какой-то странный человек, увидев ее, начал фотографировать и во все горло крикнул кому-то: – Ребята, она здесь!

Началось, что-то невероятное, толпа обезумевших людей с камерами и микрофонами нахлынула из-за угла гудящим потоком и понеслась в сторону Мэлы, грозясь снести ее с пути, щелкая, как тысяча стрекоз затворами фотоаппаратов. Охрана, удерживающая толпу, сейчас оказалась позади нее и вдогонку бросилась следом за репортерами.

– О, нет! Прости! – в отчаянье прошептала Фиора и прикрыла глаза, не желая видеть всю трагедию ее неудачного плана по избеганию влюбленного в нее охранника.

Мэла же подумала, что это конец, конец ее тайне и жизни в придачу. «Догадались, что я ведьма, и убить меня хотят!»

Она широкими от ужаса глазами смотрела на надвигающуюся «смерть» и мысленно уже попрощалась с жизнью, как вдруг, кто-то подхватил ее и «одним прыжком» преодолел расстояние до запасного входа. Закрыв дверь на все замки, он отпустил девушку. Ее спасителем оказался охранник Фиоры.

– Вы что, с ума сошли выходить сейчас на улицу? Они тут с утра караулят кого-нибудь из вас двоих. По всем каналам, только и говорят о новой возлюбленной Филдса.

Мэла нерешительно взглянула на него, не услышав в его речи слова «ведьма» она немного успокоилась, но все же, полной уверенности в сохранности тайны не было, поэтому она пошла в атаку: – А я, то тут причем, пусть сами разбираются, мне нет дела до возлюбленных Филдса, я домработница!

– Вы смотрели телевизор? – начал догадываться он. Мэла отрицательно качнула головой. – А утренние газеты? – жест ее повторился. – Понятно. – Сказал он и, схватив ее за локоть, потащил к ближайшему посту охраны. – Вам повезло, что я присматривал за этой частью дома и заметил, как вы вышли, а то они разорвали бы вас в клочья своими вопросами. Дойдя до места, он достал газету и подал ее, на развороте газеты красовалась огромная фотография Кина, успевшего подхватить Мэлу, но с позиции простого читателя трактовалась, как безумно нежные объятья, после сногсшибательного и умопомрачительного поцелуя. Воображению даже не стоило разыгрываться, потому что заботливые журналисты позаботились об этом, над фотографией огромными черными буквами, как суровый приговор висел заголовок: