Сталь вместо плоти. Книга 1

Глава 1.

Тюрьма “Крест”. Орбита земли. 2177 год.

731-й день заключения.

“Работа – это единственный способ быть полезным для Конфедерации”

Кодекс Корпоративной Конфедерации. Статья 3.

– Я тебе зубы выбью, скотина! – зек в ярко-оранжевом комбинезоне всадил кулаком по металлическому столу с такой силой, что он заметно прогнулся в месте удара.

В просторном помещении столовой все обернулись в нашу сторону. Две сотни человек пристально наблюдали за разгорающимся конфликтом.

Я спокойно положил свои карты перед проигравшим и прошёлся по ними пальцами, как бы обозначая получившуюся комбинацию.

– Ты проиграл. С тебя две пайки и запасы твоих журналов, которые ты прячешь в матрасе, – я старался говорить спокойно, хотя в голове уже просчитывал варианты развития возможного конфликта.

Игра в карты с зеками – дело опасное. Любое неверное движение или необдуманное слово и ты в беде. Когда игра идёт на что-то ценное, то лучше лишний раз не выделяться, а спокойно кидать карты, пока тебе везёт.

Я так и делал, но мой оппонент, двухметровый лысый амбал с невероятно глупым лицом, всё равно разозлился.

– Ты, шмат дерьма, мухлюешь! – он вновь сжал кулак, от чего его пальцы хрустнули. Но в этот раз от удара по столу он сдержался.

– С чего ты это взял? – я развёл руки в сторону, как бы показывая свою готовность к тому, чтобы доказать, что игра велась честно. – Никаких карт в рукаве.

– Пасть закрой! – он смахнул карты со стола, от чего они разлетелись по грязному полу к соседним столикам. Другие зеки, в таких же униформах, тут же ринулись их собирать. Карты – это не менее ценный ресурс, как и еда. Без развлечений тут можно сойти с ума и любой заключённый это знал.

– Победа была честной, – мне всё ещё удавалось сохранять спокойствие. Была надежда на то, что мне удастся решить всё словами. – Мы играли два с половиной часа, я слишком устал для подобных разговоров. Гони мой выигрыш и закончим на этом.

Он вскочил с места, что было вполне ожидаемо. Под тканью комбинезона вздулись бугры мышц по всему телу. На толстой шее вылезли мощные вены, которые пульсировали и шевелились так, словно под кожу влезли какие-то черви-паразиты. Маленькие глаза на широком лице горели огнём.

Конфликта избежать уже не получится.

– Ты жульничал, тварь мелкая, – прорычал он, явно бросая мне вызов.

Выбор у меня совсем простой. Отказаться от честного выигрыша и тогда две сотни зеков увидят, что мною можно крутить так, как им захочется. Или отстоять то, что принадлежит мне по праву. И в этом животном мире первый вариант неприемлем.

Я поднялся из-за стола и оценивающе окинул взглядом своего противника, который явно больше не собирался решать вопрос мирно.

– Дэйв, не надо, братан, – послышался голос в стороне от нас. За соседним столиком, с большим вниманием, на нас смотрели четверо. Говорил один из них. – Этот хрен военный.

Тут он был прав. Я в этом месте достаточно долго, чтобы обо мне уже всё выяснил, тем более я никогда факт своей службы и не скрывал. Скорее напротив, такая особенность биографии помогла обзавестись парочкой надёжных приятелей, которые также ранее проходили службу, а потом оказались здесь. Принципы боевого братства работают даже в подобной дыре.

– Плевать мне, кто этот чмошник, – он начал обходить круглый стол, стремительно сближаясь со мной. Конфликт перешёл в ту стадию, из который обратной дороги уже не было.

Для своих габаритов, перемещался он довольно ловко. Всего за пару больших шагов расстояние между нами сократилось до критического. Сам я был в очень даже хорошей физической форме несмотря на то, что возможностей для собственного физического развития здесь было куда меньше, чем на воле или в воинской части. Но сейчас мои физические данные были явно скуднее, чем у наступающего на меня.

Поэтому я воспользовался давней, но очень действенной схемой ведения драки с такими, как он. Не дожидаясь своего противника, я нанёс первый удар. Мой нога, практически прямым ударом, вошла ему в правое колено.

Зек на мгновение замер. Послышался звонкий хруст. Стопой я ощутил, как коленная чашечка подалась назад, а потом резко сместилась влево, принимая совсем неестественное положение. Нога, под давлением веса тела, подогнулась, от чего хруст только усилился.

И мой противник взвыл, падая на бок. Драка была закончена. Он схватился за выгнутую под неестественным углом голень и начал раскачиваться влево в право, пытаясь как-то справиться с шоком и болью, которые сейчас накатывали на него волнами.

Я сгрёб оставшиеся карты со стола и убрал их в карман. Столовая, в этот момент, взревела от случившегося. В Кресте драки не были редкостью, но они всегда будоражили головы людей, которые лезли на серые стены от скуки. Драка, карты и еда – это весь спектр удовольствия, который может получить человек в таком месте.

И я только что дал окружающим немного зрелища.

– За выигрышем зайду сам, – сказал я лысому, наклонившись к нему. Но вряд ли он сейчас меня слышал.

Тюрьма на орбите – это особенное место. Сочетание технологий и той грязи, которую несут за собой люди. Охране здесь плевать на такие вот драки. Скорее им даже выгодно, если парочка заключённых будут подыхать на ежедневной основе. Меньше геморроя.

Поэтому меня удивил тот факт, что когда я вышел из столовой и направился по длинному опустевшему коридору, которые вёл к камерам, мне на встречу шли двое охранников. В тёмно-синей форме и с суровыми взглядами. На секунду даже промелькнула мысль, что я покалечил какого-то “мазаного” зека, который кормил местных надзирателей. Мой взгляд сразу же упал на их дубинки на поясе. Эти штуки бьют током. И бьют не слабо, так что если пропустить хотя бы один удар, то драка будет проиграна. Да и вступать в прямую конфронтацию с охраной бессмысленно. Они сильнее и в их руках власть, а значит они возьмут своё, чего бы им это не стоило.

– Рейк, – произнёс один из них мою фамилию. Они оба остановились, когда между нами оставалось не больше пяти шагов.

В ответ на любое обращение надзирателя мы были обязаны произносить заученную фразу.

– Заключённый номер 3313, Артём Рейк. Осуждён за убийство, – вяло произнёс я, смотря в лицо одному из охранников.

Формальный обмен любезностями был окончен. Я приготовился к тому, что эти двое накинуться на меня. Или сначала отведут в карцер, там вершить возмездие будет удобнее.

– К тебе гости, – с равнодушным лицом произнёс второй из надзирателей, сложив руки на груди. – Пошли.

– Прямо сейчас? – в голове крутились мысли. Я пытался понять, кто мог явиться ко мне в гости. Прилететь на свидания на орбитальную тюрьму – это дело очень редкое, практически невозможное. Из родни у меня никого не осталось. А друзья…в эту дыру им лучше не соваться, я сам был против этого. Вроде как проще коротать срок, если из твоего прошлого никто и ничего не мелькает перед глазами.

– Нет, баран, завтра. Конечно сейчас, – первый из надзирателей подошёл ко мне и пихнул рукой в плечо, намекая на то, что мне пора двигаться.

Так я и сделал, слишком уж стало интересно, кто же мог меня посетить. Мы прошли коридор и свернули направо, покидая направление, которые вывело бы меня к камерам. Прошли через две массивные двери, которые открывались с помощью электронных пропусков и оказались возле лифта.

– Мы в комнату для свиданий? – поинтересовался я, пока мы ждали прибытия лифта с верхних этажей.

– Пасть закрой, – ответил один из них, даже не посмотрев в мою сторону.

– Как грубы, – усмехнулся я. Внутри меня одолевал нарастающий интерес, поэтому я и начинал нести всякую околесицу, мозг пытался справиться с предвкушением

Наконец-то двери лифта открылись и буквально через минуты мы поднялись на самый верхний этаж. Насколько я знал, тут располагаются административные кабинеты и заключённым сюда строго запрещено.

Мои догадки подтвердились сразу же, как двери лифта разъехались в стороны. Меня встретили деревянный стены, тёмно-зелёный ковёр под ногами, на который даже страшно было наступать. Слишком разительный контраст с тем, что я видел два года на нижних этажах, заставлял меня подумать, что я оказался в каком-то музее.

И мне нравился этот старомодный стиль, никакой современной грязи и неоновой пестроты.

– Сюда, – меня снова пихнули в спину, указывая направление. – И под ноги смотри.

Вдоль стен широкого коридора расположились несколько крупных фаз и небольших статуэток. Не знаю, кто планировал тут интерьер, но он явно был эстетом. А ещё меня привлекал приятный запах выпечки. Только оказавшись в таком месте, начинаешь осознавать, как же воняет там, внизу.

Мы остановились в самом конце коридора, возле деревянной двери и цифрового терминала возле неё, который явно портил вид всего интерьера.

Охранник приложил к терминалу палец, тот загорелся зелёным и в динамике раздался хрипловатый голос.

– Привели?

– Так точно. Заключённый номер 3313, Артём Рейк… – он не успел договорить, терминал погас, а дверной замок щёлкнул, сообщая нам о том, что дверь открыта.

Я не ошибся, предположив, что меня ведут в кабинет начальника. Тучный мужик лет сорока сидел на широченным и очень массивным столом, откинувшись в не менее широком кресле. Белая рубашка в районе подмышке и шеи пропиталась потом. По красному лицу расплылась улыбка. Его противную рожу я видел раньше только через экраны мониторов, которые включали нам по вечерам, чтобы посмотреть новости.

Напротив него сидел ещё один человек, спиной ко мне. В костюме и с аккуратно зализанными назад волосами. Пока что его лица я не разглядел.

– А, вот этот, как его, – начальник опустил взгляд на сенсорную панель, встроенную прямо в стол. – Рейк, точно. Фамилия необычная. Так вот, как вы просили…

Его перебил сидящий напротив, что меня знатно удивило.

– Спасибо. Я попрошу вас освободить кабинет на время нашего разговора. Охрану тоже, пусть останутся за дверью.

Говорил он спокойно, размеренно. Будто это была его тюрьма. И к ещё большему моему удивлению, начальник тюрьмы поднялся из-за стола.

– Я бы всё-таки настоял чтобы охрана осталась. Непоймите неправильно, но этот человек, – он посмотрел на меня. – Убийца.

Я в ответ лишь ухмыльнулся.

– Я осведомлён о всех угрозах, с которыми могу столкнуться здесь. Спасибо за заботу. Попрошу вас оставить кабинет.

Начальник шумно выдохнул и прошёл мимо меня, оставляя после себя неприятный шлейф из пота и дешёвого одеколона. Отвратительная смесь, которой можно людей пытать. Охрана последовала за своим начальником и в кабинете нас осталось двое.

– Можно на ты, Артём?

Тот, с кем я остался один на один, поднялся на ноги и поправив пиджак, повернулся в мою сторону. Острое, вытянутое лицо, небольшие карие глаза. Лоб, пронизанный глубокими морщинами. Едва заметная седина на висках и очень длинная шея. Все детали я приметил за секунду. Он напоминал мне коршуна, который взмыл в воздух над потенциальной добычей.

– Так даже удобнее, – ответил я, внимательно смотря в глаза своему собеседнику. Всё, что я мог узнать о нём, это то, что он явно при деньгах. По крайней мере костюм выглядит очень дорого. Сейчас такие мало кто носит, только корпоративные менеджеры высшего звена.

Он кивнул, подошёл к креслу начальника и уселся прямо в него, хотя чувствовал он себя явно не очень уютно.

– Садись, – его рука указала на то место, в котором он только что сам сидел.

Я так и сделал. Оказавшись в дорогом кресле, мышцы спины и задницы тут же отозвались приятным онемением. За два года я привык к жёстким койкам здесь, но тело всё же жаждало чего-то более комфортного.

– Так чем я обязан?

Он улыбнулся, от чего на щеках проступило несколько заметных морщин.

– Меня зовут Владимир, я тут чтобы…

Я его перебил.

– А фамилия? – теперь настала моя очередь улыбаться. Я знал, как и любой человек, что у работников корпоративного совета, который теперь управляет всей человеческой цивилизацией, отбирают фамилию.

– Семь. Один. Один. Два. Четыре, – с паузами произнёс он, будто я должен был это записать. – Мой идентификатор, который вряд ли тебе понадобиться, – улыбка всё ещё не сходила с его лица.

Корпоративный менеджер – моя догадка подтвердилась. Стало немного проще вести диалог.

– Чем обязан, Владимир?

Он сложил руки в замок перед собой и слегка наклонился вперёд.

– Вы тут смотрите новости?

– Бывает, по вечерам врубают экраны и выключат только через два часа, от новостей никуда не деться.

– Отлично. Тогда вы слышали, что корпоративный совет санкционировал новый этап войны, в которой мы боремся за выживание нашего рода долгие пять лет. Впрочем, вам ли не знать. Ещё два года назад вы состояли в рядах сил специального назначения, пока не…пока не ошиблись.

Само собой он изучил моё досье. Даже служба в таком закрытом роде войск не уберегла от рассекречивания. Этот менеджер Семь, один, один, два, четыре имел серьёзный уровень доступа, что давало мне ещё немного информации о моём собеседнике.

– Давай ты не будешь юлить, Владимир, – спокойно произнёс я. – Это была не ошибка, а взвешенное решение.

Он поджал губы и подался ещё немного вперёд.

– Поправь меня, Артём, если я где-то ошибся. Чуть больше двух лет назад тебе с отрядом поручили зачистку бунтующего поселения на одной из планет приграничной с врагом системы. Вы с отрядом прибыли в поселение и приступили к выявлению зачинщиков беспорядков. После этого данные разнятся. Твои сослуживцы утверждают, что после небольшой беседы с офицером, ты достал оружие и выстрелил ему прямо в лицо. Сам же ты на суде утверждал, что причиной конфликта стала сама суть вашей миссии.

– В поселении были дети. Ублюдок приказал ликвидировать всех, без исключений.

– Приказ спорный, но разве в армии не учат сначала выполнять приказ, а потом его оспаривать?

Я усмехнулся. Тут он действительно был прав. Корпоративный военный устав говорил именно об этом. Только вот в реалиях военных операций всё несколько сложнее.

– Я рад, что не поступил так, как говорит устав.

– Не высокая ли цена? – он обвёл взглядом кабинет, явно намекая на моё нынешнее место прибывания. – Тридцать пять лет заключения в таком месте…наверняка вы от сюда уже не выйдите. А если и выйдите, то прежним вас уже трудно будет назвать.

Я лишь пожал плечами. Рассуждать об этом не хотелось, но он был прав. Здесь я, скорее всего и умру. Мне уже тридцать два года. В запасе не так много времени.

– В любом случае, Артём, вернёмся к нашему изначальному вектору разговора. Совет корпораций объявил новый этап войны против Пустых. Это вы наверняка видели. Как я знаю, ранее вы напрямую с пустыми не сталкивались?

– Нет, – коротко ответил я.

– Но вас обучали тому, что они из себя представляют, верно?

– Да, нам рассказывали всё, что было известно на тот момент. Насекомоподобные организмы, которые срастаются с технологиями. Ведут крайне агрессивную экспансию. Поглощают знания о наших технологиях. Пять лет назад несколько разведывательных кораблей столкнулись с ними на границах нашей Конфедерации. Большая часть погибла, но успела передать первые данные о противнике.

Я попытался вспомнить всё то, что закладывали в наши головы в армии, когда у Корпоративной Конфедерации появился новый, ещё слабо изведанный, враг.

– За два года, что вы в изоляции, изменилось немногое. Разве что, скажу вам по секрету, теперь мы проигрываем более явно, – его лицо помрачнело, фактор поражения заставлял его проявлять эмоции. Он был очень верным корпоративным винтиком. Я таких людей не любил, но эмоции сдержал. – Противник нарастил активность. Они развиваются намного быстрее, чем мы.

Мне начинало казаться, что я понимаю, в каком направлении идёт наш разговор.

– Так. И для чего я потребовался нашему доблестному совету корпораций? – последние слова я произнёс с очевидным сарказмом.

– Артём Рейк, – его тон стал более официальным. – Вам официально предложено принять участие в войне в качестве Резака.

Глава 2.

“Хаос – недопустим.

Стабильность, порядок и трудолюбие – это основа нашего общества”

Кодекс Корпоративной Конфедерации. Статья 17.

Резак – это слово, в последнее время, всё чаще звучит в каждом пропагандистом ролике, которые мы тут лицезрим каждый вечер. Обычно я пропускаю призывы присоединиться к войне против инопланетных захватчиков мимо ушей. Но кое-что мозг записывает на подкорку, чтобы потом выдать тебе случайное воспоминание.

Вот и сейчас он сработал именно так. Перед глазами у меня появилось изображение шагающего робота с широкими ногами, напоминающими столбы. Внутри этого механизма сидит человек, который улыбается прямо в камеру. Настоящий Голливудский актёр прошлого.

Этот механизм идёт вперёд, прямо на зрителя. А под ногами у него смачно хрустят тела врагов, которые лежат в неестественных позах. На заднем фоны слышны выстрелы, гремят взрывы. Актёр в костюме подходит ещё ближе и останавливается, вскидывая механикчекую руку к небу.

– Хочешь победы? А что ты сделал для неё? – его голос по-настоящему дикторский, словно из дорогой рекламы мужского парфюма. – Вступай в ряды Резаков, докажи врагу, что человечество непобедимо!

Внизу экрана появляются контакты для записи. Воспоминание улетучивается также быстро, как и появилось.

Я возвращаюсь к реальности. Владимир смотрит на меня не моргая, на его лице жутковатая ухмылка. Он предложил мне выбор. Свобода и война или же остаться гнить здесь. И неизвестно, что сейчас для меня лучше.

– Предлагаете стать смертником в консервной банке? – я первым нарушил молчание. Чувствовалось, как после моего вопроса в комнате повисло ощутимое напряжение. Наверняка менеджер ожидал, что я сразу же соглашусь.

– Почему же смертником? И почему в консервной банке? Это современные технологии, являющиеся венцом нашей военной промышленности. Совет корпораций тратит на это основную часть бюджета, чтобы обеспечить порядок у наших границ и внутри Конфедерации.

– Владимир, – я искренне улыбнулся. – Даже за эти стены проникают слухи. Сколько планет было утеряно за последний год?

Он поджал губы и внимательно уставился на меня, будто пытался просканировать.

– Конфедерация отступает с невыгодных рубежей, а не теряет планеты, – словно робот отчитал он, явно вспоминая заготовленный текст. К таким вопросам готовят каждого менеджера, особенно тех, кто контактирует с простыми людьми.

Меня этот факт позабавил и спорить с ним сейчас не было смысла.

– Ну хорошо. Есть какие-то данные о потерях среди Резаков за последние пол года? – вопрос явно останется без ответа. Но мне было интересно последить за его реакцией.

Его глаза на мгновение блеснули, будто внутри вспыхнула злость, которую он тут же погасил.

– Артём, тебе предлагается шанс. Реально шанс не сгнить здесь, вернуть смысл в свою жизнь и помочь Конфедерации отстоять своё право на существование. Враг силён и нам требуются люди с боевым опытом. Сейчас такие, как ты, на вес золота, – кажется, что он говорил это искренне. Либо умел хорошо притворяться. – Ты получишь всё необходимое для того, чтобы изменить свою жизненную ситуацию.

Я откинулся на спинку кресла. Теперь осознание того, что у меня появился шанс свалить от сюда, стало ещё более ощутимым.

– И как это будет выглядеть? Ну, какие подводные камни?

Мне прекрасно понятно, что у корпораций всё не просто так. Многостраничные договора с десятком подпунктов – это их сила, которую человек не в состоянии преодолеть.

– Стандартный контракт с вооруженными силами совета корпораций. Следование кодексу. Взамен ты освобождаешься из тюрьмы и отправляешься на службу.

– А звание?

– Тут ничем помочь не могу. Придётся начинать сначала, – он сделал небольшую паузу. – но я уверен, что с твоими навыками и опытом, ты быстро пойдёшь наверх.

Он явно попытался подсластить горькую пилюлю. По сути, все мои прошлые заслуги теперь будут перечёркнуты, я просто стану пушечным мясом в бронированной оболочке. И всё равно это лучше, чем умереть в этих стенах.

– Так какие подводные камни? Только давай на чистоту. У меня нет юриста, который посмотрит документы за меня. А сам читать вашу гору бумаг…лучше убейте. Что там в договоре?

– Он бессрочный, – сразу же ответил он. – Ты обязуешься служить по контракту, пока не закончится война.

– Не страшно. Что ещё?

– Всё стандартно. Жалование, твои права и обязанности. Ну и ещё…тебе заранее будет определён класс костюма, права выбора нет. Точнее, в начале его нет. В контракте предполагаются возможные изменения.

– И с чем связано отсутствие возможности выбирать?

– С потребностями на фронте и мощностями производства. Начнёшь с того, что предложат, а дальше уже по ситуации, тут ничего гарантировать не получится.

– Мне ещё не нравятся кое-какие слухи, которые доходили до меня в последнее время.

Менеджер вскинул брови, ожидая моего вопроса.

– Что-то про то, как организм синхронизируется с костюмом. Я слышал, что это происходит через…буквально сращивание с механизмом управления, – проект Резаков был довольно закрытой штукой, все подробности человек узнавал уже после подписания контракта, поэтому слухи были крайне обрывочны и я не доверял им целиком.

– Что сказать, слухи частично верны. Большего сказать не могу. Сообщу лишь то, что в реальности всё несколько сложнее, чем описанное тобой.

Повисла небольшая пауза. Корпоративный менеджер дал мне возможность обдумать сказанное. Условия, само собой, не самые сладкие. У корпораций иначе не бывает и рассчитывать на другое просто глупо.

Однако выбор был слишком очевиден.

– Давай контракт, – сказал я, шумно выдохнув. Ощущение, что я принял самое важное в своей жизни решение, не покидало меня.

Менеджер хищно улыбнулся и достал из внутреннего кармана пиджака тонкую полоску пластика, которую положил на стол. Сначала я подумал, что это обычная ручка в каком-то деловом и дорогом исполнении. Но потом Владимир наклонился к ней и дал команду.

– Договор номер семьсот два, заготовленный. Имя – Артём. Фамилия – Рейк.

Устройство вспыхнуло бледно-голубым. Потом небольшая вспышка этого света и в воздухе, в виде галограмы, замерла страница с текстом.

– Можешь почитать, – менеджер улыбнулся снова, в этот раз с издёвкой. – Только времени на это много уйдёт.

Я посмотрел на него, потом на текст договора. От первых строчек в голове уже всё поплыло. С самого начала на меня сыпались десятки формулировок, разбирать которые не было сил и желания.

Я приложил палец к устройству, оно едва слышно пискнуло и изображение исчезло.

Улыбка менеджера стала ещё шире. Видимо за моё подписание обещали премию…или может даже повышение? Кто знает, как у этих корпоративных пешек всё устроено. Но по голове его точно погладят, может даже выделят на каком-нибудь собрании.

– Поздравляю, Артём. Ты на свободе. Как ощущения?

Я взглянул на свою зековскую робу и фыркнул.

– Пока не ощущается. Меня сразу отправят…куда там отправляют кстати?

Менеджер забрал устройство со стола и вернул его во внутренний карман. Движения его были такими плавными, привычными. Я уже представил, сколько человек он отправил на смерть. Сотни? Хотя боюсь предположить, что его личный счёт может идти на тысячи.

– Тебя, Артём, отправят прямиком в пекло подготовки Резаков. В место, где ты получишь свой костюм, инструкции и пройдёшь базовую подготовку, которая обеспечит тебя всеми необходимыми навыками. И подготовит твоё тело. Отправление уже сегодня, так что прямо сейчас мы пройдём в ангар, где ждёт корабль.

– И далеко до этого места?

– Их построили несколько. Мы же отправимся…скажем так, в самую близкую к врагу. Через несколько дней мы окажемся в приграничной зоне. Вернее, там окажешься ты. Удачи.

Тренировочная станция “Кузня”. Орбита планеты “Оникс”. Приграничная звёздная система “О-33”.

Меня, ожидаемо, погрузили в криостазис. Примитивная технология, помогающая переносить далёкие и быстрые перелёты, частенько имела побочные эффекты. В моём случае это была жуткая головная боль после пробуждения.

А ещё сны. Бесконечная череда снов, которая, по моим ощущениям, длилась весь полёт. Это будто не дало голове никакого отдыха.

Когда заморозка закончилась, то оказалось, что я лежу в медицинском кабинете. Над моим лицом расположился край громоздкого сканера, который десятками лазерных лучей водил по моему телу.