Записки следователя. Граница молчания

– Да. Это касается Зацепина.

Мэр откинулся в кресле, налил себе кофе. – Он что-то нашёл?

– Он… слишком много видит. Сегодня утром он упомянул какого то Белова, которого нужно найти и который как то связан деятельностью фирмы на складе. Начали наблюдение за складом. Задержан старший охранник склада.

Мэр нахмурился.

– Да. Он не сказал прямо, но я видел: он собирает доказательства. Он не просто наблюдает – он готовит удар.

Мэр поставил чашку на стол.

– И?

– Я думаю, он близко. Слишком близко. Он скоро начнёт оформлять документы для постановления на обыск склада. Он не остановится. И если он начнёт копать в сторону порта – всё всплывёт.

Мэр встал, подошёл к окну. – Мы не можем его остановить. Не напрямую. Он из Главка. У него полномочия.

– Но мы можем… перенаправить. Смягчить. Я подумал – может, стоит пригласить его на вечер. В клуб. Пусть увидит, кто здесь главный. Пусть почувствует, что он – гость. Не хозяин.

Мэр кивнул.

– Хорошо. Я сам позвоню. Сделаю это красиво.

Приглашение.

Зацепин сидел за столом, разбирая документы. Папки, справки, протоколы – всё ложилось в мозаику, но картина всё ещё была мутной. Он только начал делать пометки, когда зазвонил телефон. Звонок – резкий, не по времени. Он поднял трубку.

– Виктор Александрович? – прозвучал женский голос, мягкий, вежливый, – Вас хочет услышать мэр. Соединяю.

Щелчок. И в трубке – уже другой голос. Мужской, уверенный, с ноткой дружелюбия, которая звучала слишком отрепетированно.

– Добрый вечер, Виктор Александрович. Надеюсь, не отвлекаю. Хотел бы пригласить вас на короткую беседу. В моём кабинете. Сегодня. Уверен, будет полезно.

Зацепин молча кивнул, хотя мэр этого не видел. «Если зовёт сам – значит, не просто любезность. Значит, что-то назревает».

Беседа.

Кабинет мэра – как и прежде: просторный, с видом на набережную, с картинами, которые ничего не говорят, но всё скрывают.

На столе – бокалы, сигары, лёгкий аромат дорогого табака. Атмосфера – не деловая, а приглашённая.

Мэр сидел в кресле, расслабленно, с бокалом вина. – Виктор Александрович, вы человек серьёзный. Мы это ценим. Но вы должны понимать: у каждого города – своя экосистема. Свои правила. Свои ритмы.

– Я не биолог, – ответил Зацепин, не меняя интонации. – Я следователь.

Мэр усмехнулся, откинувшись назад. – Вот именно. А следователь – это не только факты. Это – интуиция. Чувство меры. Умение не разрушить то, что работает.

– Даже если работает на страхе?

Пауза Мэр посмотрел на Зацепина чуть дольше, чем нужно. – Вы слишком прямой. – Но это можно исправить.

Он сделал глоток вина. Поставил бокал на стол. – Сегодня вечером – закрытое мероприятие. – В клубе. Только свои.

– Свои? – уточнил Зацепин.

– Представители бизнеса, администрации, силовики. – Просто встреча. Без галстуков.

«Без галстуков – значит, без протокола. Без протокола – значит, можно говорить то, что нельзя записывать».

– Приходите, – сказал мэр. – Познакомитесь с людьми, которые действительно управляют этим городом. – Может, поймёте больше.

Зацепин встал. Медленно. Без резких движений. Взгляд – спокойный, но внимательный.

– Я не против знакомства. – Но я не меняюсь. – Я – наблюдаю. – А выводы – делаю сам.

Мэр кивнул. – Главное – чтобы выводы были своевременными. – И – полезными.

Пауза. Оба – молчали. Потом Зацепин направился к двери.

– До вечера, – сказал он, не оборачиваясь.

– До вечера, – ответил мэр. – Без галстуков.

Дверь закрылась. В кабинете – остался только бокал. И тень от лампы, которая падала на карту города.

Кабинет Зацепина. Перед выходом.

Вечер. Кабинет. Лампа – тёплая, но не уютная. На столе – папка с делом, тетрадь, телефон. Зацепин сидит, не двигаясь. Смотрит в окно. Там – огни набережной.

Записи в блокноте следователя Зацепина

В тетради появились новые строки, написанные твёрдым почерком:

«Склад – вскрыт. Полиция – в панике. Мэр – зовёт на встречу. Значит, я действительно близко. Значит, они начали бояться. Клуб – не просто встреча. Это… – и поставил жирный знак вопроса»

После недолгой паузы он продолжил записи:

«Ситуация ясна. Меня нет в их списках. Я – чужой для их круга. Мэр преследует двойную цель:

– Проверить возможность моего вовлечения в их группу.

– Найти мои уязвимые места.

– Получить рычаг давления.

– Нейтрализовать как угрозу.

Что мне это даст? Отказ от встречи насторожит их. Согласие может быть расценено как слабость. Но я не боюсь. Нет. Необходимо пойти. Нужно увидеть их истинное лицо, понять их механизмы взаимодействия».

Он отложил тетрадь, погрузившись в размышления. Не записывая, продолжал анализировать ситуацию:

«Важно понять:

– Кто замкнётся.

– Кто проявит инициативу.

– Кто проигнорирует.

– Кто проявит любопытство.

Это не просто сбор информации – это взаимная проверка. Они тестируют меня, я – их».

Медленно поднявшись, он подошёл к зеркалу, надел пиджак. Не оценивая свой внешний вид, лишь фиксируя его.

«Мой визит покажет:

– Если заметят – я уже рядом.

– Если не обратят внимания – я опаснее, чем они предполагают.

Решение принято. Нельзя отстраняться. Необходимо:

– Наблюдать.

– Анализировать реакции.

– Оценивать поведение приближённых.

– Определять слабые звенья в их системе.

Моё появление – это проверка сил и позиций»..

Он выключает лампу. Выходит из кабинета. В коридоре – тишина. На улице – ветер с реки.

Клуб избранных.

Особняк на набережной – старый, с колоннами, тёмными окнами и охраной, которая умеет улыбаться, не теряя контроля. Вход – по спискам.

На входе стояли два крепких по телосложению, как сразу заметил Зацепин, охранника. Его сразу пропустили, даже не спрашивая, кто он. Узнали по его фото, с которым их познакомили заранее, подумал Зацепин, входя в здание. Зацепин вошёл. Внутри – мягкий свет, дорогие костюмы, негромкая музыка. Запах – кофе, виски, дорогого табака. Его заметили сразу. И сразу – замолчали.

Мэр, увидев его ещё у входа, сразу подошёл, с бокалом вина. «Показушное радушие», – подумал Зацепин. – «Рад, что вы пришли. Это – наш круг. Здесь нет чинов. Здесь – влияние».

Зацепин молча кивнул и огляделся. Один из владельцев порта. Представитель таможни. Начальник полиции – в углу, с бокалом, без формы. Несколько бизнесменов – те, чьи фирмы фигурировали в его справках.

Клуб избранных. Вечер.

Мягкий свет. Музыка – негромкая, но живая. Гости – в дорогих костюмах, без галстуков. Разговоры – приглушённые, но плотные.

Мэр подошёл к Зацепину с бокалом вина.

– Как устроились? Может, что-то нужно?

– Всё в порядке, – ответил Зацепин. – Пока просто смотрю.

– Хорошо, – кивнул мэр. – Тогда познакомлю вас с некоторыми.

Они прошли вдоль зала. У окна – мужчина с широкими плечами, в сером костюме. Начальник порта.

– Виктор Александрович, – сказал мэр. – Это Аркадий Львович Замятин. Порт – его зона. Если что – напрямую.

Аркадий кивнул.

– Наслышан, наслышан… Как вам наш город? Наш порт?

– Город – чистый. С портом ещё не успел поближе познакомиться, – ответил Зацепин.

– Да, город начинается с порта, – сказал Аркадий. – Но у нас есть и другие особенные места. – тихие, малозаметные бухточки. А в них – отличная рыбалка. Кстати, вы не рыбак? Как относитесь к тому, чтобы половить рыбку на свежем воздухе, в приятной компании?

Нет-нет, только сразу не отказывайтесь. Кстати, в эту субботу мы как раз организовываем поездку на рыбалку в заповедное место. Вы там не были. А какая там прекрасная природа! Какие чудесные виды! От них сразу возникает ещё большее желание порыбачить – так сказать, пообщаться уже с живыми представителями природы.

Снасти, удочки – всё для рыбалки есть. Ещё раз прошу: не отказывайтесь. Впечатлений, на море, как говорят, получите «море». Извините за такой каламбур. Правда, соглашайтесь. Заранее сообщим вам о времени и месте встречи.

Зацепин, немного помолчав, сказал:

Если найду время.

Мэр улыбнулся.

– Вот и общий язык.

Он оглянулся, подал знак. Подошёл мужчина – крупный, с тяжёлым перстнем. Бизнес. Один из тех, чьи фирмы фигурировали в справках.

– Зацепин, – сказал мэр. – А это Жемчужников Яков Петрович. Наша, так сказать, «жемчужина». – Его фамилия полностью соответствует нашим потребностям. Строит, поставляет, решает. Полезно познакомиться.

Жемчужников жеманно, как заметил Зацепин, прикрыл глаза, почти незаметно наклонился к мэру:

– Ну что вы, Лев Александрович… право, вы меня перехваливаете. Мне даже как-то неловко…

– Ладно, ладно, – покровительственно, с лёгким барским, как показалось Зацепину, тоном произнёс мэр. – Яша, не скромничай. – Кивнул и отошёл.

Жемчужников торопливо, будто боясь, что его не станут слушать или прервут, заговорил: – Слышал, слышал о вас. Мэр хорошо отзывается. Вы так неожиданно появились – прямо сюрприз.

– Я не сюрприз, – сказал Зацепин. – Сюрприз? Что вы имели в виду, когда сказали, что я «прибыл»?

Жемчужников немного смутился, но был вынужден ответить:

– Да просто… пришли к нам на вечер. – Вы человек занятой, нужно познакомиться, освоиться…

Он говорил – о поставках, логистике, людях, которые «не светятся, но решают». Зацепин слушал в пол-уха, разглядывал зал, фиксировал – кто с кем, кто избегает, кто наблюдает.

– Да, кстати… а вы случайно не охотник? – У нас такие чудные места, разное зверьё. – Мы с удовольствием встречаемся, хорошо проводим время после охоты. – Каждый делится впечатлениями. – А вы не хотите присоединиться?

Нет-нет, только сразу не отказывайтесь. Кстати, в это воскресенье мы как раз организовываем поездку на охоту в заповедное место. Вы там не были. А какая там прекрасная природа! Какие чудесные виды! От них сразу возникает ещё большее желание поохотиться – так сказать, пообщаться уже с живыми представителями природы.

На прошлой охоте председатель комиссии исполкома застрелил косулю. Это была очень интересная охота. После охоты устроили ещё и соревнование – стреляли по летающим тарелкам. Отличился, конечно же, полковник Хитров. Очень метко стреляет.

Зацепин, не ожидая от себя такого, невольно задал вопрос – точнее, он сам, как говорят, сорвался с языка:

– Так если он так метко стреляет, почему тогда косулю застрелил не он?

Жемчужников замолчал. Внимательно, оценивающе посмотрел на Зацепина. Помолчал, как бы раздумывая: сказать как было или что-то придумать. Наконец, негромко сказал:

– Так надо было, чтобы добычу добыл председатель комиссии исполкома.

Какой комиссии – при этом не уточнил. И ещё раз оценивающе посмотрел на Зацепина, проверяя, какое впечатление произвело такое признание.

Зацепин никак не прореагировал. А Жемчужников уже с лёгкой навязчивостью снова повторил приглашение на охоту с их компанией. Он выжидающе посмотрел на Зацепина.

«Начальник порта, а теперь этот бизнесмен – доверенное лицо, конечно же, мэра, как он думает, а скорее всего – „человек, которому прикажут“ – стараются нащупать мои слабые места», подумал Зацепин. Уж очень настойчиво, почти навязчиво заманивают в свою компанию. А говорят почти один текст – как будто всю ночь его заучивали. Фразы, предложения почти одинаковые.

– Спасибо за приглашение, – сказал он. – Но я предпочитаю тихую охоту.

Зацепин уже хотел прервать словоохотливого Жемчужникова. Подошедший мэр услышал последние слова.

– Тогда – ещё один, – усмехнулся он. – Валерий Николаевич, подойдите.

Начальник полиции – без формы, с бокалом – подошёл. Кивнул. Не улыбнулся.

– Виктор Александрович, – сказал мэр. – Валерий Николаевич знает город с другой стороны. – Думаю, вам стоит поговорить не только в служебном кабинете.

Он отошёл, оставил их втроём.

Хитров жестом приглашает.

– Садитесь. Здесь удобнее слушать.

Жемчужников с лёгкой жеманностью отказывается:

– Позвольте откланяться. – - Он смотрит на Зацепина. – Уверен, вы найдёте общий язык.

Он уходит. Зацепин садится. Подаёт знак официанту.

Зацепин:

– Кофе. Чёрный.

Официант приносит. Зацепин отхлёбывает. Горький, но нужный.

Пауза. Хитров смотрит на него, чуть наклоняется.

– Не люблю такие вечера. Слишком много улыбок, слишком мало смысла.

Зацепин:

– А я люблю наблюдать. Улыбки – тоже документы.

Хитров кивает:

– Мэр уже с тем, кто строит терминал. Вы заметили?

– Заметил. И кто подошёл к ним – тоже.

Хитров:

– Вы всё видите?

– Только то, что не хотят показывать.

Пауза. Музыка усиливается. Зацепин допивает кофе.

Окончание вечера.

Мэр подходит ещё раз.

– Как впечатления?

Зацепин:

– Полезно. Спасибо.

Он встаёт, проходит к выходу. Мэр оказывается на пути.

Мэр:

– Уже уходите? Вечер только, как говорят, «в разгаре».

Зацепин:

– Мне хватило. Остальное – завтра.

Он прошёл мимо, не дожидаясь окончания, не оглядываясь.

Зацепин вышел. Охранник – кивнул. На улице – ветер с реки. Он остановился, посмотрел на окна особняка.

Он достал телефон, набрал Туманова.

– Завтра – порт. И список тех, кто был сегодня. Поимённо. Без пропусков.

Потом – пошёл вдоль набережной. Медленно, как будто просто гулял. Но каждый шаг – был началом следующего хода.

Запись в тетради:

«Клуб. Вот они. Те, кто не в отчётах. Те, кто не в протоколах. Настойчиво, на грани навязывания своей воли, стараются нащупать мои слабые места, набиться в друзья, втянуть в свою компанию. Они ведь поняли, что я раскусил их желание поймать меня на какой – нибудь моей ошибке или подставить меня. Значит, они сговорились и показывают мне, что они – решают, что будет в городе. И кого в нём не будет. Они – проверяют. Я – не свой. Я слушаю. Я делаю выводы».

Сближение с Серебровым.

Женщина из архива.

Имя всплыло случайно. Ольга Сергеевна Мартынова, бывшая сотрудница архивного отдела МВД, ушедшая на пенсию пять лет назад. В старых записях Серебряков нашёл её подпись рядом с делом Лапина. Он решил рискнуть – нашёл адрес, поехал сам.

Дом – старый, с облупленной штукатуркой. Квартира – на втором этаже, с видом на двор, где всё было тихо. Ольга Сергеевна открыла дверь осторожно, но когда услышала имя Лапина – впустила.

– Вы от него? – спросила она, не глядя.

– Он исчез. Я веду дело, которое начинается там, где он остановился.

Она молчала. Потом – медленно подошла к шкафу, достала папку, завёрнутую в ткань.

– Я сохранила. Не должна была. Но он просил. Сказал: «Если меня не станет – передайте тому, кто не боится копать».

Внутри – отчёт Лапина, датированный за неделю до его исчезновения. Страницы – пожелтевшие, но ясные. Схемы. Координаты. Описание ночных рейсов. И главное – список фамилий, связанных с портом, среди которых – Козлов и неизвестный под кодом «К-17».

– Кто это? – спросил Серебров.

– Он не знал. Только говорил: «Если найдёшь К-17 – найдёшь всё».

Папка.

Кабинет Зацепина. Поздний вечер. Свет – только настольная лампа.

Серебров постучал и вошёл тихо, как будто не хотел нарушать тишину. В руках – папка. Потёртая, с надписью: «Склад №17. Архив. Дело №412-К. Не закрыто».

– От Мартыновой, – сказал он. – Бывшая архивариус. Сказала, что это «ещё не всё», но больше не может помочь.

Зацепин взял папку. Провёл пальцем по обложке. Пыль – старая. Бумага – сухая. Папка пахла временем. И страхом.

Он открыл. Внутри – три раздела:

– Схема порта с выделенным складом №17

– Список лиц, связанных с ночными рейсами

– Рапорт Козлова, написанный от руки, с пометкой: «Не передавать без подтверждения»

Зацепин читал молча. Серебров стоял рядом, не садился.

– Давно в отделе? – спросил Зацепин, не отрываясь от текста.

– Два года. До этого – академия. Я думал, всё будет проще.

– Не будет. Но если хочешь понять, как работает город – смотри не на отчёты, а на то, что прячут.

Он перевернул страницу. Козлов писал:

«Склад №17 – неучтённая точка. Ночные рейсы – без регистрации. Охрана – по звонку. Люди – не местные. Ящики – без маркировки. Если это читаешь – значит, я не успел».

– Вы думаете, это связано с Козловым? – спросил Серебров.

– Я думаю, он знал. И пытался сказать. А теперь – мы должны закончить то, что он начал.

Молчание. Зацепин закрыл папку. Положил её на стол. Смотрел на Сереброва.

– Ты понимаешь, что теперь ты в деле?

– Понимаю.

– Не просто как помощник. Как тот, кто продолжит, если я исчезну.

Серебров кивнул. В его взгляде – уважение. И готовность.

Зацепин поблагодарил его за предоставленную им ценную информацию о складе. Серебров попросил разрешения уйти. Зацепин пожелал ему удачи и кивнул. Серебров ушёл.

После ухода.

Зацепин остался один. Снова открыл тетрадь. Начал анализировать события прошедшей недели.

Так… Совещание у Хитрова. Провёл грамотно. Конкретно. Интуитивно он чувствовал: Хитров связан со складом. Но как – не ясно. Контрабанда? Да. Какая? Наркотики?

– -Но в городе не установлены случаи приёма. Это – пока не установлены? Или – тщательно скрываются?

Попыток препятствовать – не было. Но ведь речь шла о наблюдении за складом.

«Что это? Надежда, что оперативники ничего не увидят? Или уверенность, что всё уже прикрыто?»

Доказательств – нет. Ни задержанных, ни подозреваемых. Даже по делу об утоплении – пусто.

Что это? Недоработка оперативников? Или – преступления, продуманные до мелочей? Организованные. Исполненные. Без следов.

Кому можно доверять?

Туманов – не в счёт. Из команды Хитрова. Осторожничает. Пока – не уличён. Но и не открыт.

А Ломакин? Кравец? Вот кого нужно приблизить. Проверить. Наблюдать. Контролировать.

Серебров… «Серебров – уже рядом. «Он ещё не знает, но он – следующий. Я – уже внутри. А он – у порога. И если меня выдернут – он должен идти дальше. Папка – теперь его. Даже если пока лежит у меня».

А с Ломакиным, кажется, у него неплохие отношения. Это – может пригодиться».

«Думай, Зацепин, думай. Намечай свой маршрут. Организаторов – искать лично. Исполнителей – пусть выявляют оперативники. Но всё – держать под контролем. Всё – через себя».

Он закрыл тетрадь. Смотрел в окно. Город – ровный. Но он знал: ровность – это не порядок. Это – маскировка.

И еще. Нужно срочно сделать запрос в архив управления о получеиии дела десятилетней давности по складу №17..

Архив. Папка по складу №17.

Запрос в архив управления Зацепин подал официально. С формулировкой – «для анализа старых логистических схем». Ответ – тянули. Сначала – «не найдено». Потом – «в обработке». Наконец – принесли.

Кабинет. Поздний вечер. Папка.

Кабинет. Поздний вечер. Тишина. Только настольная лампа освещает стол. Зацепин сидит, перед ним – папка. Старая. Пожелтевшая.

Он открывает её медленно, без лишних движений. Как хирург перед разрезом. Листает, вчитываясь. Иногда останавливается, вспоминает давние события, сравнивает с написанным.

Подписи – знакомые. Даты – те самые. Фамилии – те, что вспоминал. И одна – та, которую тогда не успел проверить.

Он останавливается. Смотрит на строку.

Грачёв. Зам по логистике. Подпись – на распоряжении о передаче склада. Почерк – ровный. Но рядом – странная приписка. Почти незаметная. Почти – чужая.