Чемпион двух миров

Глава 1

Бегу за парнем в чёрных трусах. Он довольно шустрый. Но всё-таки я быстрее!

Прыжок… зависаю, резко бью головой, чтобы вынести чёртов мяч… Я сосредоточен, хорошо вижу поле. В прыжке толкаю локтем соперника.

На мне красные гетры, жёлтые трусы и жёлтая футболка с красной надписью «Смена». Кеды у меня поношенные, драные. Потому что перед игрой какая-то сволочь стащила мои бутсы. Вот теперь бегаю по траве, отчаянно падаю, спотыкаюсь и стараюсь принести пользу команде. Прям усираюсь, как никогда! Иначе тренер меня заменит.

За первые пятнадцать минут я сделал четыре отбора, три жёстких подката, нанёс два удара в створ ворот и однажды поспорил с судьёй. Но на «жёлтую» не наиграл. Отделался устным предупреждением.

Прям худею с себя, какой я сегодня заряженный! Прямо из кожи лезу, потому что обещал тренеру непременно забить парочку; положить в «девять», закинуть за шиворот или сетку порвать – всё сгодится в этой игре. В общем, если обещал, то в лепёшку расшибусь. Такой у меня характер!

Зовут меня Денис Завалуев. Имя легко проверить. На спине над цифрой десять так и написано – Завалуев Д.

Пройдёт полгода, и мне исполнится восемнадцать. Надеюсь, что через пару месяцев пригласят в команду мастеров. Хочу стать настоящим футболистом с зарплатой в сто пятьдесят рублей. Шансы у меня есть. Поскольку я сильный и выгляжу настоящим мужиком.

Мой рост метр девяносто два, размер ноги 47-й… У меня бутсы подрезали, так ни у кого в команде не нашлось такого размера. Приходится бегать в кедах, подсунутых мне доброй бабушкой в раздевалке. Здесь повезло…

Наши в атаке. Я бегу в штрафную. Защитники соперников – ещё те гренадёры. Пихают в спину, смотрят на мои кеды и хихикают. Всё норовят на ногу наступить. Но Дениску Завалуева взглядом не напугать, а ноги я сам кому хочешь оттопчу!

Навес во вратарскую. Я прихватываю соперника за футболку, иду на мяч!

Я так разогнался, что мог всю защиту покрошить, но грёбанные кеды понесли меня куда-то в сторону. Какие-то резвые кеды; волшебные, что ли?

Мяч пролетел выше, защитники остались позади, ну а я точно обезумевший бык проверил башкой крепость левой штанги. Штанга оказалась железной, а удар был такой силы, что я потерял сознание.

Валяюсь на спине и думаю: «Теперь главное, не крякнул. И надо бы встать, чтобы выполнить обещание».

Но встреча со штангой – дело непредсказуемое. А ещё меня сильно тошнило. Странно это…

Я открываю глаза. Блин, что за дела?! Вместо нашего доктора вижу какого-то деда с седой бородой.

– Я тебе не дед! Понял меня? – ворчал старый.

Я притих, затаился. Даже встать не попробовал. Хрен его знает, может, я себе шею сломал. Потому нужно лежать и чего-то ждать. А дед, который не хотел быть дедом, всё рассматривал мою рожу и пихал корявые пальцы мне в рот. Я почему-то подумал, что старик сейчас скажет: «Я твой рот проверять!» – но он оказался менее многословен.

– Футболист? – спросил дед.

Во даёт старый хрыч! Нет, блин, я танцор под десятым номером! Развалился такой за воротами и притворяюсь. Нас же вечно балеринами называют.

– Ты футболист, спрашиваю? – снова цеплялся ко мне старый.

А он упрямый. Или совсем из ума выжил.

– Хоккеист! – зачем-то соврал я; хотя… ну какой на фиг обман, разве не видно – вот шишка на лбу, вот футболка, вот гетры, вот кеды…

Я чуть приподнялся и увидел свои ноги.

Твою ж мать! На мне нет обуви! Кеды пропали! Второй раз за день обокрали!

Затем я осмотрел себя. На мне вообще не было одежды. Моя форма пропала! Я лежал голый на непонятной кушетке; исчезло поле, футболисты и судьи! Я был в какой-то комнате… или не комнате… Вокруг столько слепящего света, что только деда и вижу.

– Я в последний раз спрашиваю, ты футболист? – приставал ко мне старый.

Он расправил ладонью бороду, и я заметил зубы… Блин! Это были не человеческие зубы – это какие-то звериные клыки! Полная пасть!

– Ну да, я футболист! – испуганно завопил я.

А старый заулыбался. Клыки исчезли, и запахло свечами, будто в храме.

Я покосился по сторонам. Действительно, свечей было много. Дохренища!

– Чего сразу не признался? – спросил старый, и взгляд его подобрел, будто внучка встретил.

– Да я это… У меня это… – еле говорил я, потому что сказывались последствия столкновения со штангой. – Подскажите, где я нахожусь? Это больница? Я что, позвоночник сломал? Всё, конец карьере?

Старый снова полез мне в лицо кривыми пальцами. Стал трогать веко – то открывать его, то закрывать.

– А ну-ка тихо, моргунчик! – прикрикнул он, и опять мелькнули клыки.

Я понял! Как только дед начинал нервничать, сразу менялось наполнение его пасти. Ужас какой-то!

Он приложил ладонь ко лбу. Потом разгладил волосы. А причёска у меня удлиненная. На дворе лето 1987-го – мужики патлатые не ходят, но мне наплевать, я всё-таки футболист.

– Можно спросить? – заводил я глазами.

– Валяй… Задавай свои вопросы, – разрешил дед.

– Как вас зовут? – поинтересовался я.

Дед почему-то впился в меня взглядом.

– Все зовут меня Окослав. Имя как имя…

«Ага, понятно! Окослав, почти окулист! Теперь ясно, чего старый всё в глаза лезет!» – подумал я, а вслух спросил:

– Где я, Окослав?

– Гы-ы, знамо где – в Управлении, – лыбился старый.

– В управлении чего? – уточнил я.

– Будь по-твоему, юноша, – расправил бороду дед. – Придётся тебе показать… маленько…

Старик лишь щёлкнул пальцами, и свечи исчезли, а свет стал менее ярок.

Я повернул голову налево, потом направо.

Рядом, всего в паре метров и справа, и слева стояли кушетки. Да не одна. На кушетках лежали голые люди. Слева, второй через пузатого мужика, я увидел девушку. Она была без покрывала, а её грудь холмами устремилась ввысь; глазища девчонки испуганно таращились на меня. Я хотел приподняться, чтобы поздороваться, но меня насторожило неожиданное открытие.

У кушетки пузатого, как и у кушетки юной девы, сидели седобородые старцы, точные копии моего Окослава. Справа такая же картина. На кушетках голые люди, у изголовья Окославы…

И тут меня осенило.

– Я что, помер?

– Гы-ы… Как есть помер! В глубинном смысле! – весело подтвердил старый. – Бежал ты, дурак дураком, пока твоя голова не встретилась с железной трубой. Труба чуток помялась, а твой лоб треснул… и всё! Это ж надо так разогнаться, чтобы башкой трубу помять?! И зачем тебя только выбрали?

– Кто меня выбрал?.. зачем меня выбрали? – робко спросил я.

Дед закатил глаза, скрестил пальцы.

И снова стало ярко. Снова горели свечи, и куда-то подевались пузатый и голая деваха. Мы остались со старым вдвоём.

– Ты ведь из рода Завалуевых? – щурился дед.

Ничего себе! Из рода Завалуевых? А я догадывался, что моё генеалогическое древо имеет цепкие корни и жирный ствол, а одна из значимых веточек – это я! Ну а как иначе?

Мама моя работает поваром в столовой; жратвы у нас всегда завались. У отца третья ходка; сидит он где-то в мордовских лагерях, древо питает. Бабка моя – так она просто талантище! У неё в деревне сад, две коровы, семейство коз и даже конь есть, имя которому Буцефал. А вот деда своего я не помню – и помнить не могу, поскольку погиб он в 43-м под Ленинградом.

– Ну да, я из рода Завалуевых! Род у нас древний и очень разносторонний! – согласился я.

Дед покачал головой.

– Зря шутишь, дружок, – вполне серьёзно сказал Окослав. – Род твой княжеский. Маги у вас по мужской линии шибко сильные. А уж ратники какие! Вот давеча твой папаша вышел один на один с литовской армией и войну выиграл.

Я почему-то не поверил. Мой отец последний раз письмо матери прислал три месяца назад. Просил отправить ему посылкой железную тарелку, железную кружку, зубную щётку и двадцать пять рублей мелкими купюрами. И ни о какой войне он не упоминал, и никакой литовской армии бой не давал. Хотя… кто его знает, может, набил папаня морду кому-то из Вильнюса. Мало ли кто с ним в лагере чалится?

– Имя моё Денис Завалуев, – на всякий случай представился я. – Живу в Ульяновске. Это на Волге, если что…

Дед выставил вперёд ладонь, дав сигнал мне заткнуться, и призадумался.

– СССР? Матрёшка, балалайка, Горбачёв? – почему-то спросил он.

Блин! Ну и вопросы!

– А какие варианты? – подтвердил я.

Окослав закивал.

– Отличная была страна! – громко произнёс он, будто жалел о её распаде. – Была, да и бог с ней…

Так… это мне уже не нравится. Дедушка явно был антисоветчиком.

– Ты, мил-человек, не обижайся. Сам вскорости всё узнаешь. А давай лучше мы с тобой будем в дорогу собираться. И спорить не нужно. Хочешь не хочешь, а тебя выбрали. Род Завалуевых своими отпрысками не разбрасывается, в каком бы из миров они не проживали.

– Не понял? – привстал я. – Это как понимать про миры?

Старик причмокнул, не зная, с чего начать свой рассказ.

– Вот ты, Дениска, жил в СССР, а твой род, в который я тебя отправлю, княжит в Российской империи без границ. Отец твой Даниил – он царь-батюшка, мама Галина – царица-матушка; сестры твои, коих у тебя не счесть, – все царевны. А ещё есть у тебя старший брат. Так он дом родной покинул и был проклят отцом. И получается, что вся надёжа токмо на тебя, родной… Но ты у нас в имперском мире: пьяница, бабник, неуч, задира и дурачок, который липкий мир полюбил! Вот и вызвали тебя на замену. И получается, что ты теперь будешь принцем крови, а Дениска из Российской империи без границ – будет бегать в трусах за мячиком по травке. Это, милок, называется – замена… Как говорится, не справился – до свидания, и пошёл на фиг!

Дед закряхтел, потом прокашлялся и голосом диктора на стадионе сказал:

– Произошла замена. Вместо игрока под номером десять, Дениса Завалуева, на поле выходит игрок под номером десять, Денис Завалуев!

Охренеть информация! Я чуть снова сознание не потерял. В голове закружилось, запели вороны; я увидел могилку, вернее, две могилки и памятник, на котором две фотографии в рамке и надпись: Денис Завалуев и Денис Завалуев. 1970-1987.

– Ты гонишь, дед! – вырвалось из меня. – Давай возвращай меня назад. Мне ещё гол забить нужно. Тренеру обещал!

Окослав почесал бороду, глаза его засверкали, и в одно мгновение он преобразился в могучего воина.

На нём сверкающие латы, за широкой спиной видна рукоять меча. Лицо его стало молодым, ну лет тридцать, наверное. Он был суров, с окладистой бородой и весьма крепкими кулаками.

– Я не дед, – нахмурился воин. – Я распределяю души в Управлении. Я магический страж Окослав!

Блин! Я совсем потерялся. То дед, то не дед, то княжеский род… Теперь этот…

– Старуху в раздевалке видел? – спросил богатырь.

Я вспомнил бабушку со шваброй. Это она мне кеды дала. Было у меня к ней какое-то особенное чувство, будто она не старуха вовсе, а заколдованная молодица. Вроде бы старуха, а вроде бы и нет.

– На вот, обуйся, милок, – говорила она. – А то босым на поле не пустют…

Я ещё тогда подумал: «Конечно, не пустют, а только пинков под зад надают…»

– Эту ведьму зовут Озара. Она охраняет твой древний род. Это она тебя нашла и вызвала. Теперь ты наследник престола, и тебе править огромной империей. Понял меня?

Я быстро кивнул и сказал:

– Как скажете, товарищ Окослав. Империей, значит, империей. Наследник, ну, значит, наследник…

– Вот и молодец! – похвалил меня воин и снова преобразился в милого дедушку.

Он гладил свою бороду и думал.

– Каким бы гулякой не был царевич Денис Завалуев, но всё-таки он сильнее в магии даже такого быстроногого, как ты, – задумчиво говорил Окослав. – Колдовать он умеет с детства. Может стол еды приготовить, может и одежду справить, и приворожить, и отправить, и морды сотне молодцов набить. Не умеет он токмо лечить… да и лентяй он отпетый. Ему бы учиться уму-разуму, а он к бабам пристаёт. Но ты ведь другой? У тебя, поди, и бабы никогда не было?

Ах ты ж старый злыдень! Нашёл слабое место! Да если б я только захотел, да у меня столько девчонок было! Вот, например, Светка Кузьмина…

И только я вспомнил Светку и её завораживающую комсомольскую улыбку, как Окослав остановил мои пошленькие мыслишки.

– Светка Кузьмина? Уж не дочь ли она дворцового инженера Федьки Кузьмина?

А дедушка в теме. У Светы действительно отец инженер на водоканале. Вечно пьяный ходит. Только где там дворцы? Хотя все мои знакомые называют туалет дворцами с белыми кувшинами. Хрен его знает, возможно, Светка и её батя тоже из древнего рода Кузьминых?

– Да нет! Это не та Светка. Другая, – замотал я головой и понял, что в Управлении распределения душ мне не скрыться от Окослава. Мысли он читает… и он здесь хозяин.

– Ты парень не тушуйся. Всё будет у тебя хорошо, – поддержал меня Окослав. – И запомни, ты чемпион! Если б ты остался в своём СССРе, то непременно стал чемпионом страны. Верно тебе говорю… Правда, потом бы ты спился и в бандиты подался. Умылся бы кровью своей и чужой, и пристрелили бы тебя, как пса безродного в ресторане «Волна». А так… у тебя есть шанс стать Великим правителем и Всемогущим магом. Ты, парниша, держись там в империи. Я помни, что ты чемпион!

Я хотел ещё что-то спросить, но не успел…

***

Снова вспышка. И снова удар…

Я открыл глаза. Дед исчез. Зато появились две огромные груди. Женские! Они так и норовили выпрыгнуть из платья и шлёпнуться прямо на моё благородное лицо. А лицо у меня точно благородное. Ибо я из древнего княжеского рода Завалуевых.

– Денис Данилович, что с вами? Вам плохо? – послышался взволнованный женский голос.

Грудь вздымалась. Она колыхалась. Манила!

– Ну да… У меня, типа, помутнение, – ответил я.

– Вы лежите, не вставайте… сейчас лекаря позову, – переживала за меня девица.

Ей было лет двадцать. Старше меня. Почти старушка. Да я шучу! Какая на фиг старушка?! Я б с такой зажёг по полной! Интересно, как её имя?

– Лекаря царевичу! Срочно лекаря! – закричала она, и её голос эхом разлетелся по залу.

И тут я испугался.

Девочка казалась просто зашибись! Но таких пошлых мыслей у меня ещё никогда не было. Нет, конечно, я всегда мечтал забраться под юбку красотке… но сами понимаете. У меня подъём в пять, первая тренировка в шесть, потом душ (с горячей водой бывают проблемы), завтрак и снова на стадион. И так день за днём. Я ведь футболист. Хочу стать чемпионом. А комсомолочки – они с норовом, у них принципы!

Блин! Опять чемпионы?

Я вспомнил Окослава, вспомнил кушетку, море света и напутственные слова…

– А я где? – задал я привычный вопрос.

Девушка хлопала ресничками.

– Во дворце, Денис Данилович… во дворце. Сейчас вам легче станет. Обещаю…

Она склонилась надо мной и робко поцеловала в губы.

Твою же мать! Ну какая же она сладенькая! Какая вкусненькая!

– Всего капельку магии, и вам станет легче, – шептала она. – Царевич… обнимите меня, поцелуйте меня, пока лекарь ещё не пожаловал.

Я отдался судьбе. Целовал её нежно, не спешил. Руками сиськи не трогал, но очень хотелось!

«А мне нравится, – наслаждаясь, подумал я. – Оказывается, совсем неплохо быть царевичем…»

Глава 2

Футболиста осматривал пожилой доктор. Хлопал по щекам, пихал под нос ватку с нашатырём. Даже собирался сделать искусственное дыхание.

– Ничего, жить будет, – сказал доктор, заметив, что Денис жадно глотнул воздуха.

– Я его вообще не трогал! Он словно взбесился! – оправдывался один из защитников.

– Хватит ныть! Он сам виноват, – говорил ещё кто-то.

– Да-а-а… Здорово ты въехал. Хорошо, что шею себе не свернул, – осматривал вздувшуюся шишку на лбу тренер команды «Смена», Сергей Владимирович. – Я ведь тебя предупреждал, дурака, что бутсы для футболиста всё равно как смазка для лыжника! Не угадал с мазью, и всё… ты в жопе! Сцепление с газоном хреновое, вот и результат…

На тренере не было лица. Его футболист под номером десять чуть башкой ворота не снёс. Потом пару минут чуть дышал, пульс его был слаб. Но вроде он пришёл в себя, только смотрит на всех, будто впервые видит.

Денис Завалуев лежал на спине. Руки его раскинуты, словно хотел обнять всю планету. Парень не узнавал ни тренера, ни друзей по команде.

– Эй, а вы кто такие? – спросил Денис.

Тренер тяжело вздохнул и всплеснул руками:

– Ну начинается!

– Чего начинается? – не унимался Денис. – А ну, пошёл отсюда, собака!

Сергей Владимирович спрятал голову в шею, будто приготовился к драке. Ему было уже под полтинник. Никогда ещё юные футболисты не называли его собакой. Чесались руки врезать леща этому безмозглому щенку. Мало того что он спортивный инвентарь потерял, который, между прочим, казённый, – так ещё за языком следить не умеет.

– Встать! – заорал тренер. – Вставай, сопляк, и бегом в раздевалку!

– Разве вы не видите, он не в себе, – заступился командный доктор. – Вы на него не кричите. Не надо пороть горячку, Сергей Владимирович. Сейчас он встанет и извинится. Правда, Денис?

Царевич Завалуев никогда не извинялся, а собаками он называл тех, кто смел ему перечить. Ругаться, конечно, не красиво, но всё-таки он принц крови.

– А ты чего за меня заступаешься? Мы знакомы? – вставая, спросил Денис у доктора.

Он подскочил на ноги, гордо вскинул подбородок и внимательно посмотрел на тех, кто собрался возле него.

Вот какой-то мужик с фонендоскопом, вот какой-то второй мужик, которого все называли тренером, а ещё толпа молодых парней в трусах и майках. Если честно, то полный абсурд!

– Денис, это же я, Игорь Андреевич, – улыбался доктор. – Но ты не волнуйся. Тебе нельзя волноваться. У тебя сотрясение мозга…

– Сотрясение чего? – продолжал злиться тренер. – Было б чему сотрясаться, не бился лбом о штангу!

Немного болела голова. Тошнило. Денис потрогал лоб. Потом осмотрел себя.

Он был в спортивной форме, на ногах кеды. Но чтоб принц крови носил такую рвань – не было такого никогда!

– Да что происходит? – сдавленным голосом вопрошал Денис. – Кто вы все такие?

– Да пошёл ты! – сплюнул тренер, а потом строго посмотрел на своего футболиста и сказал вполне серьёзно: – Сегодня сдашь форму и отправляйся домой. Мне придурки в команде не нужны.

Кто-то хмыкнул. Кто-то хихикнул. Были и сочувствующие.

Со спины к принцу приблизился парень и прошептал:

– Денис, ты только молчи. Не спорь с тренером. Он отойдёт… Простит.

Царевич обернулся. Перед ним стоял белобрысый парнишка среднего роста в жёлтой форме, с огромными красными носками до колен.

– Иди домой, Денисыч… Отлежишься там. А вечером встретимся. Приходи в восемь в парк. На наше место…

Белобрысый подмигнул и побежал на поле. Игра продолжалась. На спине у белобрысого нарисована цифра семь. Хорошее число. Счастливое.

Магия – штука тонкая и опасная. В мире принца крови и не такое случается. А сегодня явно не обошлось без колдовства. Потому стоит он в стрёмной обуви, и все на него ругаются. Поскольку не знают, на кого ругаются. Когда узнают, сами приползут на коленях прощения просить.

– Эй, счастливый! Как тебя? – крикнул белобрысому Денис.

Футболист с семёркой на спине улыбчиво посмотрел на царевича:

– Лёха я!

– А дом мой где? Где я живу?

Но раздался свисток, и все молодые стремительно забегали по полю. На всю толпу шустроногих был всего один мяч.

Денис ответа от семёрки так и не получил, зато понял, что куча парней занимается физкультурой. Они все спортсмены. Охрененные физкультурники! Их бы сейчас всех в армию и в Бессарабию Родину защищать. А то бегают, как слабоумные, да бьются головами о штанги… Царевич любил лапту, городки и хоккей на траве. Но сам не играл. Не может принц бегать с клюшкой или битой. Обстановка в империи сложная. Враги просто мечтают уничтожить княжескую династию. Вот выйдет он погонять в лапту, а вокруг него охраны больше, чем игроков на поле… Потому об играх можно забыть навсегда.

– Иди за мной. Провожу в раздевалку, – обнял за плечи царевича доктор. – Я на тебя ни в коем разе не обижаюсь, Денис. Всё понимаю. Травма есть травма… А с тренером поговорю обязательно. Он отходчивый…

Денис медленно брёл по краю поля за доктором. Всё трогал лоб. Шишка там выросла приличная, как рог у юного единорога из дедушкиной конюшни.

– А дворец отсюда далеко? – зачем-то спросил принц; хотя ясно зачем спросил, поскольку у каждого медведя своя берлога, у волка есть своя стая, а у принца – дворец, полный лакеев и любовниц.

– Вам карету подать в Лувр или в Букингемский? – улыбнулся доктор.

Всё-таки хорошая профессия – врач. В любом из миров они уважаемые люди. И ведут себя достойно. А если достойно, значит, и человек при деле.

Ещё мальчишкой Денис бывал в Букингемском и в Лувре, где сейчас проживали враги Российской империи. Но в данном мире, коих множество во Вселенной, в Букингемском и Лувре могли оказаться союзники. Потому принц тоже улыбнулся.

– Мне бы в Кремль, добрый человек, – попросил он.

Доктор рассмеялся.

– В Кремль тебе? Ха-ха-ха! Так сейчас отведу! Только через душевую. Потных да вонючих к царю-батюшке не пускают.

Раздевалка оказалась убогой. А душевая… просто антисанитария…

– Не буду здесь мыться, – брезгливо смотрел на плитку и проржавевшую трубу с лейкой царевич.

– Что ты сказал? – не расслышал доктор. – Ты воду включи. Сегодня горячая с утра была.

Денис нехотя повернул вентиль. Затем покрутил второй.

Брызнула вода. Сначала она была холодной, потом потеплела.

– Мочалку и мыло возьми на полу, – указал на какую-то рвань Игорь Андреевич. – Как помоешься, я тебя домой отвезу. Без меня игру закончат. Дай бог без травм.

Денис стоял под тёплыми струйками и размышлял.

Его поменяли. Точно поменяли.

Он Денис Завалуев, и тот второй – тоже Денис Завалуев. Он принц крови, наследник Российской короны, а второй – обычный парень, спортсмен и не более. Он маг – пусть пока и средней руки, но если захочет, то станет Великим, а футболист только и умеет, что носиться в трусах за мячиком.

Вода из душа снова стала холодной. Тогда Денис сделал усилие, попробовав с помощью магии исправить неудобство. Бывало, принесут ему утром горячего чаю. Так Денису стоило только захотеть, и градус в чашке резко понижался. Но сегодня вода, бьющая из страшной трубы, его не слушалась. Вода всё текла и обжигала колодезной студёностью.

Денис закрыл краны. Вытерся вафельным полотенцем.

Он так и зашёл в раздевалку голым.

– Послушай, лекарь, мне в город пора. Отвези меня в мой дом. Да покончим с этим! – в приказном тоне распоряжался бывший царевич.

– Да ну на? – рассмеялся Игорь Андреевич. – Покончим на? Отвези меня на? А ты, часом, говна не наелся, сынок? Я, вообще-то, командный доктор, а не извозчик. Ты, Дениска, заканчивай дурить. Господа все в Париже. У нас в стране равенство и братство. У нас все товарищи. Понятно вам, Ваше Высочество?

Денис медленно кивнул. Не прокатило. Забылся. Перегнул. Извините на!

– Подскажите, пожалуйста… где моя одежда? – спросил он.

– Шкафчик. Десятый номер, – махнул рукой доктор.

Денис заглянул в шкафчик.

Первым делом достал трусы, которые были весьма просторны и тёмно-синего цвета.

«Вроде чистые», – жмурился царевич, натягивая чужие трусы-парашюты.

Потом он повертел штаны из плотной ткани; тоже синие и неприлично застиранные. На кожаном патче прочитал латинскими буквами слово «Монтана».

«Брюки амерские, что ли?» – надевая штаны в обтяжку, хмыкнул Денис.

Потом он примерил футболку, натянул кроссовки. От чёрных носков отказался. От них немного попахивало и совсем не ромашкой.

«И кто же меня сюда отправил? – завязывая шнурки, рассуждал царевич. – А главное, за что? Ну люблю я гулять по ночам, ну девочки у меня, ну вино, ну в липкий мир захаживаю, но не мог мой отец решиться на такой шаг! А кто тогда? Может, мама? А может, немцы? Маги у них жутко русских ненавидят».

– Я готов, – сказал Денис и посмотрел на себя в зеркало.

Выглядел он отлично. Спина ровная. Шея аристократичная, крепкая. Волос русый, богатый, длинный. Особенно сзади. Ноги виделись мощными, спортивными. Не зря здешний Дениска мячик пинает.

Они ехали в машине. Было жарко. Кондиционер не работал, если он вообще предусмотрен в данной модели. А машина была первобытная. Пахла бензином, тарахтела хуже телеги, но почему-то казалась родной до боли в горячем русском сердце… Зато в салоне работало радио. Пел какой-то мужик, предупреждая всех, что собирается уехать в неведомое Комарово: к скалам, к баркасу – и по приезду непременно стать водолазом.

«Хорошая песня. Только почему мужик от клада отказался?» – не понял царевич.

– Вот, на человека стал похож, – косился на Дениса доктор, а потом спросил: – Что скажешь, победят наши сегодня?

– Если б остался на поле, точно победили, – кивнул Денис.

Доктору ответ понравился. Любил он Завалуева. Настырный игрок, и парень ответственный. С придурью правда немного. Но дело-то молодое. Кто в молодости не шалил?

Машина ехала по городу. Денис не хотел выдавать себя, но всё-таки было интересно познакомиться с неизвестной планетой.

Вдоль дороги всюду красные знамёна. На домах развешаны плакаты, написаны лозунги: о труде и красном октябре.

Людей на обочине совсем не видно. Сегодня была среда. Все работали. Вся страна вкалывала – строила коммунизм, обгоняла Америку.

– Приехали, – остановил машину доктор. – Ты завтра, а лучше послезавтра на тренировку приходи. Думаю, с тренером я вопрос решу положительно… Договорились?

Денис повертел головой. Машина стояла точно у подъезда блочной девятиэтажки. Значит, ему сюда.

– Хорошо, – сказал царевич и поблагодарил: – Спасибо тебе, лекарь! Я запомнил твою доброту и заботу. Будет время, сочтёмся. Завалуевы не приучены быть в долгу!

– Ага, сочтёмся, – заулыбался Игорь Андреевич. – Всё, беги-отсыпайся, месье Завалуев.

Денис хлопнул дверью.

«Жигулёнок» сразу тронулся и, покашливая, выехал со двора.

На лавочке у подъезда сидели бабушки. Все с увесистыми палочками, словно с магическими посохами; все в тапочках, все толстые, в платках и безразмерных халатах. Взгляды бабушек были как у дворцовых стражей. Мимо таких враг не пройдёт. Точно не пройдёт!

– Здравия желая, служивые! Охраняем мой каменный замок? – бодро поприветствовал старушек Денис.

– Ах ты ж зараза!

– Сучонок!

– Ну и молодёжь пошла…

– Ты ж Завалуево семя!

– Я б этой палкой тебе по жопе!

– А вот и проститутка его идёт! – кряхтела одна из бабуль, явно желая подняться, возможно, для того, чтобы открыть принцу крови и его дворовой шмаре дверь в святая святых, в подъезд номер три, четырнадцатого дома по улице Ленина.

Девушка, которую старушки назвали проституткой, схватила царевича за руку и потянула к двери.

– Сами вы… – огрызнулась она. – А ты чего встал? Топай за мной, Марадона недоделанный!

Денис послушно следовал за девушкой. Она была стройная. Лицо у неё красивое. В руке девушка тащила плетёную сумку-авоську, полную продуктов.

Она вызвала лифт.

Кнопки в лифте были обгорелые. Стены замалёваны краской. Свет падал сверху неяркий. Запашок внутри стоял тухлый, зато девичья грудь вздымалась так яростно, так горячо, что запахи не имели значения, а тусклая лампочка лишь придавала очарования.

– Выходи уже! Наша станция! – выталкивала Дениса из лифта девушка.

Она поправила волосы, свалившиеся прядью на милое лицо.

– Хороша девица! Лепота-а-а! – восхитился Денис. – Давай сумку, красавица… помогу. Разреши послужить тебе!

– Завалуев, ты обалдел?! – сделала шаг назад девушка. – Я смотрю, ты совсем рехнулся! Твоя дверь налево! Шагай домой, ухажёр!

Денис обернулся и увидел сразу две двери.

– Какая из них моя? Может… всё-таки к тебе?

Принц крови снова надвигался горой на девушку. Она была ему по плечо. Хотелось схватить её, прижать. Его мужская сила была велика. Бабы так и таяли в его объятиях. А с магией был и вовсе беспроигрышный вариант. Но с приворотным колдовством предстоит разобраться чуть позже. Сейчас его цель – эта девочка в лёгком платье и невесомых мыльницах на стройных ножках.

– Иди ко мне, родная… – томно, очень томно простонал царевич.

Он склонил голову, приготовил губы для поцелуя, но вместо ответной ласки получил смачную пощёчину.

– Завалуев, ты страх потерял! – вскрикнула девчонка, а затем уже тихо, но очень строго сказала: – Не знала я, что ты такой хам и развратник. А знала бы, никогда бы с тобой не общалась!

На лбу Дениса набухла шишка. Левая щека пылала от удара женской ладони. Но царевич никогда не ошибался, он точно знал, что эта девица хочет его; она влюблена в него, причём очень давно. Да и старухи дали недвусмысленный сигнал к действию, назвав её проституткой.

– Ключи у тебя в кармане, – всё также строго говорила девчонка. – Вон торчат… Извращенец ты, Завалуев!

– Это не ключи торчат. Это моя лубофф оттопыривается! Я просто страстная личность, – обиделся Денис, но руку в карман всё-таки опустил.

Ключи нашлись сразу. Это прекрасно. Осталось понять, какая из двух дверей его дверь.

Он подошёл к 101-й квартире. Ключ с лёгкостью отворил замок. Открыв дверь, царевич заметил, что девушка скрылась в 104-й квартире.

Комнат было всего две. Не сравнить с его царскими хоромами.

Денис прошёл в маленькую комнату. Кровать, стол, стул, полированный шкаф, деревянный комод. Это всё убранство. На комоде квадратный телевизор. Рядом с телеком магнитофон.

– Романтик-306! – торжественно произнёс царевич, прочитав название магнитофона.

На полу постелен затёртый ковёр с розами и лилиями. На стенах много фотографий: какие-то спортсмены в трусах, какие-то волосатые мужики в кожанках. Ему понравились две фотографии. На одной – в белой футболке с голубыми полосками держал в руках мяч кудрявый юноша, на другой – улыбалась девушка, его соседка по этажу. На первой была надпись «Марадона», на второй – «Света Кузьмина».

– Светлана, – кивнул Денис. – Твоё имя Светлана…

Ещё его заинтересовал примитивный аппарат, из которого должна звучать музыка. Денис Завалуев любил шумные вечеринки. Музыки в его жизни было предостаточно. Он сам иногда бренчал на гитаре. Но играл так себе; на любителя. Не царское это дело петь и паясничать.

Царевич вставил кассету, на которой было написано «Бони-М». Потом нажал тугую кнопку.

«Романтик» заскрипел. Кассета ожила. Завертелись колёсики. Из динамиков послышался треск, а затем зазвучала залихватская музыка.

Отчаянно били барабаны. Мелодия была танцевальной, бодрящей.

Денис покачал плечами, чуть переступая с ноги на ногу. Танцевал.

– Эх, ядрёный перец, сейчас бы водочки! – сказал он сам себе.

Он привычно щёлкнул пальцами, будто его зубы сжимали ароматную сигарету – и тут же из большого пальца выпрыгнуло пламя.

– Ахренеть! – заорал царевич. – Да здесь и магия работает!

Но он не чувствовал источника. В своём мире ману он собирал из воздуха, воды или огня (это привилегия Великих магов), а сейчас магия жила в его теле, будто кто-то с ним поделился, но весьма скромно.

– Нормально так! – обрадовался Денис и смело отправился к девушке-соседке, чтобы извиниться и наладить отношения. Вероятно, бывший хозяин тела тоже влюблён в неё. Иначе на кой ляд фотками стену портить?