Записки

Наши книжные шкафы – это место, заглянув куда всегда можно совершить неожиданное открытие, стоит только хорошенько присмотреться. На этот раз я обнаружила книжку-малышку, всего-то две моих ладошки, девичьего бирюзового цвета с золотым тиснением. Мимо нее невозможно было пройти, но я каким-то невероятным образом проходила мимо и долгие годы даже не подозревала о ее существовании.Воспоминания жены декабриста, – уже одно только это словосочетание навевает мысли о романтической героине, которой гораздо более пристало существовать на страницах романа, чем в реальной жизни. Но эта женщина существовала на самом деле, и ее поступки и побуждения были не менее материальны, чем наши с вами. Ее выдают замуж так, как было принято в те времена, за почти незнакомого ей человека. Всего через полгода совместной жизни ее мужа арестовывают по неизвестной ей причине. И совсем еще девочка – Марии было всего двадцать – решает она разделить судьбу мужа. Можно долго спорить, что ею двигало в тот момент, любовь ли, или гораздо более прозаичное еще юношеское, а потому максималистское, чувство долга. Но решение было принято.А спустя полвека пожилая женщина пишет для своих детей заметки о том, уже далеком периоде своей жизни. Пишет бесхитростно, так, чтобы ее дети могли гордится поступками отца и матери, но не преувеличивая их значение.А еще через полтора века эти записки читает девушка совершенно из другого мира, мира без дворянских титулов, балов и браков по решению родителей. И вроде бы эту девушку-читателя ничего не связывает с той, другой, из 19 века. Но это отнюдь не мешает понять чувства и мысли, о которых пишет женщина, несшая по жизни и сохранившая после смерти гордое звание жены декабриста. Хотя на первый взгляд и кажется, что мир вокруг изменился до неузнаваемости, когда читаешь дневники, воспоминания, да даже просто художественные произведения, созданные много-много лет назад, начинаешь понимать, что люди-то не меняются. Все-также отцы пекутся о будущем своих дочерей, женщины жертвуют всем ради мужчин, а дети ослушиваются воли своих родителей и поступают так, как им самим видится единственно верным. И это не хорошо и не плохо, просто это жизнь.

Очень сложные чувства вызвала во мне эта книга. Я выросла у мамы, которая, буквально, боготворила декабристов и их жён. Лишь недавно, мама моя стала более критично относится к событиям 1825 года и несколько пересмотрела свой взгляд на декабристов. Но не на их жён.Поэтому книга Марии Волконской в нашем доме, разумеется была.Но я никак не могла заставить себя её прочитать.И вот время пришло.Итак, юная жена Сергея Волконского едет за ним в ссылку, в Сибирь.Что ею движет мы не узнаем как бы внимательно не читали её записки. Она просто умалчивает об этом. Юная, только что родившая сына она рвётся за мужем. Но ведь она узнала его только незадолго до свадьбы, жила с ним буквально пару месяцев. Что же это было? Любовь? Чувство долга? Романтический порыв?Ни слова.В самих Записках есть много деталей, которые меня удивляли. То Мария едет, взяв с собой только пару смен белья, три платья и капот (салоп на меху отдаст ей сестра, сняв с себя).То вдруг в рудниках у юной декабристки уже и соломенная шляпка с вуалью и даже дамское седло, которого в тех краях не видали. Пришла посылка от родных? Так скоро??Кстати, чудесная деталь, Мария и Катерина Трубецкая всегда одевались опрятно и не теряли достоинства даже в самом начале ссылки, когда было особенно трудно.Дальше тоже не вполне ясно. То все уважали двух женщин и их мужей, кланялись. То вдруг выясняется, что окружающим запрещено было здороваться с жёнами политзаключенных и народ переходил на другую сторону улицы, когда Каташа и Мария шли.То работают декабристы с 5 утра до 11 вечера шесть дней в неделю. То начальник тюрьмы перестаёт выдавать им свечи и они мучаются зимой с трех часов пополудни до семи утра. Я не поняла расписания. Впрочем, видимо, речь идёт о воскресеньях.Кстати, нужно заметить, что хотя в примечаниях (издание советское) всячески пытаются опорочить императора Николая и Бенкендорфа, при внимательном чтении становится ясно, что почти всегда и во всем шли навстречу любым просьбам жён декабристов.Жить с мужьями? Можно. Прорубить окна в тюрьме? Можно. В предисловии сказано, что окна были буквально «выбиты» из императора знатной родней заключенных, но простой подсчёт времени показывает, что прибыли в Петровский завод ссыльные в последние дни сентября, а окна были уже в декабре. То есть, время ушло на простую переписку с Бенкендорфом, которого явно так уж прям долго уговаривать не пришлось.Особенно обидно было за коменданта Лепарского, чьё доброжелательное отношение к декабристам в примечаниях полили грязью, мол, он боялся влияния родни заключенных и потому был к ним добр.Забавно, что остальным, подлым и злобным надзирателям, влияние родни не было страшно, они издевались как могли.А просто быть порядочным человеком Лепарский не мог? Из чистых побуждений помогать людям не мог?Я чересчур много понаписала. Но всё от того, что книга оставляет глубокий след в душе, несмотря на свою какую-то незаконченность.

Эта книга была посвящена Марией Волконской своим детям. Двоим выжившим. Всего их у нее было пятеро, один "в России" – в цивилизации, оставленный ею ради мужа, и четверо – в Сибири.Это удивительно сильные и нежные записки сильной, очень сильной и любящей женщины. А ведь она из жен декабристов, последовавших за ними в Сибирь, была чуть ли не самой младшей, 21 год. Но она уже была матерью и преданной супругой. Она пошла проив воли не только отца и брата, но и против государя, который не хотел, чтобы жены отправлялись в ссылку вслед за мужьями.Она отказалсь от многого, от всей своей прежней жизни – ради любви и преданности. Она не была посвещена ни в какие политические планы и чаяния, в ее поступке не было политического жеста. И все таки в тяжелых и непривычных условиях севера, будучи лишена не только привычных удобств, но и положения, будучи женой ссыльнокаторжного без всяких прав, она была счастлива.