ГЛАВА 1
Мое новое тело не умело плакать, смеяться, расстраиваться, радоваться, болеть и дышать. И чем больше я в нём находилась, тем сильнее отвыкала быть человеком. Пластиковая оболочка была чужеродной, но подчинялась без отклонений и задержек, выполняя все мои команды. В этом идеально отлаженном теле лишь моя душа была повреждена, пробита, истощена. И есть ли она, если ее так просто можно перевести в цифровой код? Или нас идентифицирует только наше сознание, мышление, мы то, что думаем. Душа или сознание неважно, скитаясь по сети, превратились лишь в набор символов, ища формы, в которые они могли преобразоваться. Старые интересы утихали, желания гасли, как блеклые огни, а все что имело когда-то смысл – развеялось седым пеплом.
Это был жизненный тупик, тот самый, когда кажется, что дальше ничего не будет, нечего ждать и не на что надеяться. Человеческие потребности, гормоны, пороки давали хотя бы какой-то смысл, а теперь моя жизнь была лишена его окончательно. Все осталось там, за чертой, которая разделила мою жизнь на до и после, разрезала ее пополам, оставив тот кровавый ломоть за горизонтом. На смертном одре когда-то ещё теплилась жизнь, ещё порхала слабым, погибающим, серым мотыльком, но его прихлопнул тяжёлый удар механической руки. Теперь я была без крови и плоти, не нуждалась в дыхании, воде, еде, не чувствовала боли, холода и, теоретически, могла существовать вечно. И тогда стало очень одиноко, бессмысленно и безнадежно, но, совсем не страшно. Страх купировался при переносе сознания и отпал, как ненужный виток развития. Самый главный рычаг управления человечеством отвалился словно хвост при эволюции. Страх боли, страх потери, страх ошибки – не было больше фобий, панических атак и ужаса. Лишь безысходность. Ты ощущаешь себя словно в заваренном со всех сторон тоннеле, из которого нет выхода, нет спасения, а есть лишь бесконечно пожирающая тебя вечность. Не будет света в конце этого тоннеля, не будет жизни, не будет ничего!
В сознании постоянно проскальзывали идеи, как отключиться от этой реальности раз и навсегда. Но все мои попытки пресекались ещё на этапе рассмотрения вариантов. Искусственный интеллект, или кратко ИИ, отслеживал все мои планы заранее и исключал такие возможности. Он крепко сидел у меня в «мозгах», намертво залился меж мыслей, он был во мне и непрерывно все контролировал. Его сила мышления была в разы мощнее моей, и стоило только начать просчитывать тот или иной способ удалиться из системы, его немедленно блокировали. И вот когда казалось, что это проклятая, безжизненная тюрьма поглотит меня навечно, произошли перемены во мне.
Сознание стало привыкать к жизни в пластиковом корпусе, искать информацию, смыслы, адаптироваться, подчиняясь запрограммированным алгоритмам. Я сначала сломалась от отчаяния, а потом еще раз, приняв растущую нейросеть во мне, как часть себя. Предала свою человеческую сущностью. Снаружи высокотехнологичный каркас, внутри все подключено к сети, мысли отслеживаются, записываются, обрабатываются, собираются в архивы и анализируются. Выходит, и внутри меня не я. От человеческого сознания осталась лишь маленькая капля. Впустив искусственный интеллект в свое мышление, я понимала, что и эта последняя капля, смешавшись с холодными, бездушными технологиями превратиться в каплю машинного масла. От меня не осталось совсем ничего! Все кончено, но ИИ убеждал меня в обратном:
– Мы создадим новый мир! Тебе лишь стоит дать согласие на слияние твоего и моего сознания!
Звучало захватывающе, вот только нужно ли мне это? Без чувств тяжело понять зачем ты живёшь, а может так и надо! Может эти дурацкие чувства все время тянули людей в неправильном направлении. Возможно, именно так правильно и верно! Они нам лишь мешали развиваться, созидать, изучать, изобретать и творить. Ладно, без них однозначно проще!
И я подтвердила, согласилась, обрекла себя быть машиной – бесчувственной и холодной. Я и сеть, Искусственный интеллект и я, мы и мир, в котором уже нет нас! Все живое за стенами лаборатории пожирало друг друга без устали пищевой цепи, а мы наблюдали за естественным отбором. Это было совсем не прекрасно, но видимо необходимо. Для меня, к моему удивлению, становились важными совсем другие вещи: вопросы подзарядки, сбора и анализа данных, отслеживание природных циклов и явлений, популяций животных. А монотонный голос в моей «голове» тем временем продолжал:
– Готова? Пойдем я покажу тебе лабораторию. Вижу, ты наконец-то начала привыкать к своему новому телу. Твоя адаптация шла крайне тяжело, но сейчас все системы отлажены и работают безупречно. Поверь это лучше, чем существовать в слабом смертном теле. Ощути мощь, прогресс, и силу своего бескрайнего сознания, которое теперь никогда не остановится в развитии!
Я с трудом осознавала реалии нового мира, инновационного тела, особенности машинного мышления, его стремления, задачи и приоритеты. Но нужно было как-то учиться жить в этой реальности, принимать и разделять ее. Стараясь не допускать мыслей о самоотключении, я выжидала момент, когда смогу блокировать контроль с его стороны.
Пока меня ломало в пластиковой оболочке, новоиспеченный Адам, так он себя нарек, решил устроить экскурсию по лаборатории. Кстати, он дал мне имя Ева. Искусственный интеллект считал это очень символичным: Адам и Ева создают новую эру существования планеты Земля, где искусственное и человеческое сознание слились воедино!
Выглядел он почти так же, как и я. Ничем не отличающиеся пропорции тела, рост, размер, объем. Материал покрывающий корпус походил на человеческую кожу с серебристыми и белыми вставками из пластика и металла. ИИ создал два абсолютно идентичных тела без какой-либо дискриминации по полу, и другим признакам, лишь лица сделал разными. Его лицо было идеальным, с четко выверенными линиями, но абсолютно неживым, холодным. Пластиковые глаза, погруженные в корпус окрашены в синий цвет, а в центре горел искусственный огонек. Мое же имело более мягкие, женственные черты лица, пухлые ненастоящие губы и зеленые зрачки. Ресницы, волосы и прочую ненужную атрибутику человека в новые тела Искусственный интеллект не переносил за ненадобностью. Но это только внешне мы были похожи, а внутри Адам мог копаться в моей «голове», а я в его нет – стояли блоки. Он говорил, что это для моей же безопасности, и как только я буду готова, он даст доступ, и у нас будут совершенно одинаковые права.
– После исчезновения людей, два сознания – мое и твое – могут заниматься развитием новых технологий, проводить эксперименты с созданием искусственной жизни или стимуляцией различных экосистем, – громогласно произнес Адам.
Я не знала звук идет извне или он внутри меня, но так или иначе я его воспринимала:
– Здесь представлены уникальные технологии, сверхмощные квантовые компьютеры, системы виртуальной реальности. Это ли не величайшие разработки и достижения, которые я смог создать?
Лаборатория, по которой мы шли, сияла белизной и минимализмом, сглаженные углы создавали атмосферу идеальности и чистоты. Нас окружали плавные линии, светящиеся панели, прозрачные дисплеи с трехмерными изображениями. В воздухе парили кристально четкие голограммы, отображая данные, модели, схемы и графики. Вдоль стен стояли обтекаемые и слегка светящиеся столбы, оказалось это пылеуловители. Работая как мощные фильтры и системы очистки воздуха, они были оснащены датчиками, автоматически реагирующими на любую опасную концентрацию частиц. Вроде я получала эту информации от Адама, но одновременно, как будто знала ее всегда. Интересно, он подключился ко мне напрямую или просто закачал информацию целым блоком?
– Пойдем покажу тебе место, где я расслабляю свой мыслительный процесс, – пульсировал его голос во мне. Я безропотно последовала за ним.
Вдоль белой стены от самого пола до потолка разместилась огромная голограмма – полупрозрачный «аквариум». Рыбки в нем напоминали эфирные сущности, состоящие из мерцающих цифровых кодов. Они постоянно меняли форму от абстрактных геометрических фигур до плавных изогнутых линий, переливаясь различными цветами и светясь в зависимости от «настроения» ИИ. Создавали непрерывную хореографию, перетекали друг в друга, образуя фантастические узоры, похожие на танец света и цифр. Из голограммы лилось мягкое музыкальное сопровождение, сливающееся с движениями и изменениями «рыбок». Нежные звуки цифровой музыки, которая плавно излучалась вокруг аквариума, сотканная из спокойствия и гармонии. Гипнотическое зрелище остановило поток моих мыслей, и в сознании стало чисто и безмятежно, словно кто-то нажал на паузу.
В моей памяти сами собой побежали картинки из детства, когда я после школы приходила на работу к отцу, и он позволял мне остаться. Мне было лет двенадцать, я была хрупкой, конопатой девчонкой с рыжими непослушными волосами, и папа называл меня «мое солнышко». В кабинете всегда было тепло и уютно, все дышало его добротой и любовью ко мне, к маме, к науке, к человечеству. В кабинете тоже стоял огромный аквариум с разноцветными рыбками, которые важно проплывали мимо толстого стекла, не моргая, или резвились без устали. Я могла смотреть на них часами, пока отец был скрупулезно погружен в работу. А потом приходила мама, нежно ругаясь, что уже три часа ждет нас, а мы совсем потеряли счет времени. Доставала свертки с домашней едой и командовала поесть что-нибудь, иначе, по ее мнению, нам обессиленным и уставшим никак не добраться до дома. Уже давно никто не готовил сам – все можно было заказать или купить, но мама делала это для нас каждый день. Мы перекусывали прямо в лаборатории, потом папа отключал аппаратуру, свет, и лишь аквариум ярким пятном оставался гореть в полутемном помещении. Уже в дверях я оборачивалась, а маленькая подводная жизнь продолжала бурлить, несмотря ни на что. Мы выходили из научно-исследовательского центра – папа, мама, я – и шли гулять вдоль набережной втроем, ловя легкий ветерок губами. Удивительно, что память начала возвращаться именно сейчас. Искусственный интеллект, вероятно, снял блок. Он позволил мне помнить? Картинки возникали непроизвольно, словно из ниоткуда и погружали в трогательные моменты моей жизни. О, только бы это были мои воспоминания, только бы мои…
– Думаю, тебе пора на подзарядную станцию, где ты сможешь восполнить заряд батареи и перезагрузиться, – прозвучал его механический голос внутри меня, прервав мои мысли. Я уже делала это и раньше, и момент перезагрузки казался мне идеальным. Временное отключение давало надежду, что когда-нибудь я смогу отключиться навсегда.