Убийство в заброшенном подземелье

Знакомства без знающего вся и всех в городе Фаула образовывались медленно, научный труд писался с неимоверным трудом, но вот комнатка в гостинице всегда казалась Скаю очень уютной. Однако оказалось, что находиться в ней вместе с разъяренным товарищем как-то тесновато.

– И что ты будешь делать, если эти веселые ребята попросту нацелились на чью-то сокровищницу?

Ник, несмотря на юный возраст, казался старшим братом, взбешенным глупостью младшего. Опасные приключения, если в них втягивали его друзей, он на дух не переносил. А уж если кое-кто сам, добровольно в них втягивался, то это вообще никуда не годится.

– Тогда мы с вами их поймаем и сдадим страже, – развел руками Скай.

– А не лучше ли просто не влезать в это дело?

– Ты же знаешь Ская, – вмешался Пит. – Если он не будет влезать в дела, то быстро зачахнет, покроется пылью и уйдет в зельевары.

Шутка про смену профессии очень нравилась Питу, а вот сам Скай смешной ее уже не находил. Как представишь себе, сколько нудных книг с рецептами будет тебя окружать! Хотя лучше уж в зельевары, чем в профессора или, не приведи Темный владыка, библиотекари.

– Пожалуй, завтра я пойду в библиотеку вместе с тобой, – решил тем временем Ник.

– Зачем? – удивился Скай.

Ник в Гильдию Волшебников соваться опасался. Однажды ему уже довелось поучаствовать в одном магическом эксперименте, в результате которого он получил шрамы, несколько интересных способностей и стойкую неприязнь к пожилым любознательным волшебникам. Скай был почти уверен, что в Гильдии Нику ничего не угрожает, но «почти» всегда казалось помощнику недостаточной гарантией.

– Носить саквояж, мыть чернильницу, точить перья, подавать книги, – невозмутимо перечислил Ник. – Ну и что там еще должен делать личный помощник уважаемого волшебника?

– Но при тебе Линт точно не решится…

Скай взглянул на Ника и вдруг осекся. Пит одобрительно кивал и, кажется, с трудом сдерживал смех.

– В этом-то и план! – Пит все-таки рассмеялся.

Скай посмотрел на него укоризненно. В конце концов, кто, как не агент Тайной Службы, должен быть всеми руками за то, чтобы разобраться в подозрительном дельце и разоблачить возможных злоумышленников?

– Ты сам-то что думаешь? – прямо спросил волшебник.

– А что тут думать? Нам, простым кучерам, думать не полагается, – Пит демонстративно-простонародным жестом почесал в затылке. – Но ежели все ж попробовать, то выходит: в дело ты уже влез. Ты ж ему, студенту этому, уже показал, что в замках разбираешься и проблемку решить можешь, и еще дал понять, что догадался: мол, не в споре дело. Так что, если открыть этот замок твоим новым приятелям очень хочется, они непременно тебя к этому привлекут. А вот что будет дальше – это прямо зависит от того, что за дверку этот замочек запирает. Сам понимаешь, после некоторых дел сообщнику долю выплачивают, а после других – в мешок его и в реку, чтобы свидетеля не оставлять.

Ник всем своим видом выражал согласие со зловещими прогнозами.

– Может, уедем в столицу? – предложил помощник. – Господин Марк ведь не приказывал провести отпуск непременно в Лареже. После горных приключений никто не удивится, что здешние пейзажи тебе больше не по вкусу. Библиотека в столице даже получше, наверное.

Скаю такой план совсем не понравился. Да, в Аэррии библиотека побогаче ларежской, и еще к библиотеке прилагается дядюшка Арли. И уж он-то непременно проследит, чтобы только-только вставший на истинный путь настоящего ученого племянник никуда с этого пути ненароком не свернул.

В столице точно не будет Кэссии, очаровательной студентки Школы Искусств. Хотя встретиться с ней после возвращения из Вимбержа у напрочь занятого волшебника получилось только один раз, Скай очень надеялся, что этот раз – не последний. Кэссия уже обещала ему прогулку по Кружевному парку в ближайшее воскресенье.

Да и просто уехать, испугавшись собственных домыслов и не разобравшись с загадкой – это было бы трусливо и совершенно недостойно.

– Ну уж нет! – заявил волшебник. – Нам ведь было велено не привлекать особого внимания, так? А внезапный отъезд без всяких видимых причин – это очень, очень подозрительно. К тому же неужели мы готовы были рисковать своими жизнями и ввязываться в заговор настоящих волшебников, а теперь трусливо отступим перед кучкой студентов? И вообще, чутье подсказывает мне, что они не злодеи.

Скай посмотрел на Пита. Кучер почему-то не спешил его поддержать. Конечно, право сомневаться в чутье друга у Пита было: кто как не Скай утверждал, что его-то однокурсник Крей точно не способен на серьезное преступление? В итоге от суда за серию убийств и незаконные опыты на людях Крея спасло только то, что он и сам погиб, пытаясь сохранить записи об экспериментах. Так что про чутье, пожалуй, упоминать все-таки не стоило.

Пит помолчал, поглядел в окно и вздохнул.

– Ты же изведешься, если не раскроешь эту загадку?

– Изведусь, – признал Скай.

– Тогда я в деле. Только имей в виду, что, скорее всего, «ужасное преступление», которое затевают эти студенты, – банальнейшая кража. То есть обыкновенное имущественное преступление. Нашего шефа оно не интересует совершенно, так что нам за эту самодеятельность не только благодарность не вынесут, но могут еще и по ушам навешать.

Волшебник кивнул.

– Ну и, если вдруг нас вызовут из отпуска на настоящее дело, придется тут же все сразу бросить, так что совсем не факт, что мы успеем получить ответы, – продолжил Пит.

– Понятно, но мы хоть попытаемся, – согласился Скай. – У меня тут и так не отпуск, а сплошные мучения.

– Это потому, что ты слишком ответственный, – рассмеялся Пит. – Мог бы тянуть с написанием своего труда до последнего срока. Или нанять какого-нибудь студентика, чтобы всю ту работу, что ты сейчас делаешь, он тебе написал, а ты бы туда уже только свои выкладки добавил. Разве так не делается?

– Делается, – признал Скай. – Но это нечестно. Нельзя одной рукой ловить тех, кто нарушает правила, а другой – самому их нарушать.

– Ну, иногда правила нам нарушать приходится, – вздохнул Пит. – И для твоей легенды это было бы скорее полезно.

Скай помолчал пару мгновений, подбирая нужные слова. Потом объяснил:

– Понимаешь, легенда рано или поздно кончится, если я не погибну где-нибудь в процессе. Потом, может, и еще какая-нибудь будет. И еще одна… А этот трактат – он останется навсегда связан с моим настоящим именем. Ну то есть с настоящим мной. И я не хочу, чтобы он был написан как-то нечестно, неправильно. Глупость, да? Сам понимаю, что звучит смешно и наивно.

– Да нет, совершенно правильно мыслишь, – серьезно согласился Пит. – Надо всегда оставлять себе то, что совершенно точно твое, подлинное. Это помогает не запутаться, когда дело дойдет до сложных решений.

– Спасибо, полегчало, – рассмеялся Скай.

– Вот и хорошо, – одобрил Пит. – А теперь рассказывай свой план. Он ведь у тебя уже есть?

Плана у волшебника не было, пришлось сооружать его на ходу.

– Свой ход я, получается, уже сделал. Теперь дело за Линтом и его сообщниками. Они, небось, тоже сейчас спорят, стоит ли привлекать стороннего специалиста, и, скорее всего, придут к выводу, что стоит, потому что самим им тот замок почти наверняка не открыть. Так что очень скоро мне расскажут какую-нибудь малоубедительную байку и поведут к некой дверце. Ну а я скажу, что мне для реального дела нужны кое-какие инструменты, и приду к тебе. Ты за нами проследишь и в нужный момент позовешь стражу. Ну и предупредишь, что меня бить при задержании не надо.

Пит смотрел на волшебника как на горячо любимого, но очень глупого младшего братца, предлагающего построить лестницу до луны и отрезать от нее ломтик сыра.

– Что не так? – спросил Скай.

– Все, что после «кое-каких инструментов». Если эти студенты все-таки не идиоты, а врагов лучше идиотами не считать, то никуда они тебя уже не отпустят. Спросят, что нужно, и раздобудут сами. Это раз.

– Значит, тебе придется следить за мной с самого начала.

– Правильно, – согласился Пит. – Мы с Ником будем присматривать за тобой уже с сегодняшнего дня, на всякий случай. Вдруг за твоими студентами стоит серьезная преступная группировка? Тогда им проще тебя похитить и заставить открывать замок, а не договариваться заранее.

– Ну, я бы скорее поставил на то, что это замок в кабинете какого-нибудь профессора, – улыбнулся Скай. – И за дверью лежат ответы на экзаменационные вопросы. Кстати, в Гильдии или здании Школы вы за мной следить не сможете. Но при таком раскладе я и сам разберусь.

– Вот поэтому наш план и не должен учитывать несерьезные варианты. Я и сам буду рад, если он не пригодится. Но давай рассчитывать на самое скверное.

– Резонно, – кивнул волшебник. – Если меня вдруг похитят, то я буду вести себя смирно, убеждать злодеев, что могу пригодиться им еще не единожды, ну и дальше по ситуации.

– Дальше ты без жизненной необходимости не дергайся и жди, когда мы за тобой придем. Не геройствуй, ладно?

– Ладно, – вздохнул Скай.

– Следующая дыра в твоем плане – стража, – продолжил Пит. – Волшебников, даже студентов, городская стража ловить не пойдет. Если они покусятся на королевское имущество, то брать вас будет королевская стража. С ними шутки плохи. Тут как и с бандитами – притворяйся паинькой и жди, когда мы тебя вытащим. Во всех же прочих случаях кто вас будет задерживать?

– Охрана Гильдии, – вспомнил Скай. – Никогда не имел с ними дела, вот и запамятовал.

– Как это не имел? – развеселился Пит. – Половина тех суровых дядек, что опрашивали нас после Хангайских пещер, как раз и была из Гильдейской Охранки! Дело-то совместное. Учись уже различать наших и ваших, ну то есть, в твоем случае, одних своих от других.

Скаю было одновременно смешно и стыдно. Он вообще толком не запомнил людей, задававших ему многочисленные вопросы после инцидента на Вимбержской дороге. В конце концов, он был вымотан физически и магически, запечатал трещину в иной мир, получил порцию чужой незаконной силы, спускался в колодец, полный мертвецов, лазал по высоченным скользким горам, нашел и потерял старого приятеля, бился со злодеем, висел над пропастью… Вникать после этого в чины и регалии всяких там официальных лиц было уже выше его сил. Но это совершенно его не оправдывало. Хороший агент Тайной Службы не только запомнил бы всех и каждого, но и портреты по памяти смог бы нарисовать наверняка.

– Вот эти парни нас знают, так что именно они тебя, скорее всего, бить при задержании не будут. Но только если узнают.

– Короче, чем дальше, тем меньше мне все это нравится, – признался Скай. – Может, мне вообще не открывать дверь? Повозиться с замком для вида, да и сказать, что, мол, не могу?

– А если они тебя тогда того? – высказался Ник.

Пит был с ним совершенно согласен.

– Ни в коем разе! Тут все так же, как и в нашем дельце с заговорщиками: ты должен войти в банду и вести себя так же, как они. Посулили тебе награду – вот ты и стараешься изо всех сил ее заполучить. Чтоб ни один леший не заподозрил, что ты подсадной! Если не замышляется что-то непоправимое, вроде убийства, то пусть преступление свершится. Совершенную кражу и доказывать проще, чем умыслы и домыслы.

– Что ж, – согласился Скай, – позлодействуем.

Ник посмотрел на него неодобрительно. Немного помолчал, а потом все же решился на самый неприятный вопрос:

– А ты точно сможешь снять заклятье?

Скай хотел было привычно ответить, что запросто, уж Запирающие и Охранные чары-то ему на щелчок пальцев… И поперхнулся.

После встречи с живым заклятьем в Хангайской пещере сила все еще не слишком хорошо его слушалась. Собственно, запас силы у него теперь был, по оценке дядюшки и пары привлеченных в строжайшей тайне экспертов, больше прежнего почти вдвое, и с простыми грубыми заклятьями, вроде Щита или Нерушимости, Скай справлялся без труда. Однако с точностью пока бывали сложности. С новой силой Скай порой чувствовал себя древним воином в тяжелых латных доспехах: ходить в них можно привыкнуть, двери с ноги вышибать очень даже удобно, но попробуй-ка в них кувыркаться. Или написать письмо, держа перо латной перчаткой – не то чтобы невозможно, но сложно и требует определенной ловкости. И очень утомляет. Рука может дрогнуть – и начинай сначала. А взлом Запирающего заклятья – чары очень тонкие, требующие изящной точности. И второй попытки может не быть.

– Я буду очень осторожен, – пообещал Скай.

Ник только вздохнул.