Иная раса

ОТ АВТОРА

Эта история не для всех. Она родилась не из желания рассказать сказку, а из необходимости выплеснуть на бумагу тот самый сон, что оказался реальнее яви. Ощущение, будто ты носишь чужое лицо и живёшь чужой жизнью, а где-то там, за тонкой пеленой забытья, твой настоящий мир рушится без тебя.

Здесь нет картинного героизма. Здесь есть хлопок захлопнувшейся двери московской квартиры и чавкающая под сапогами грязь другого мира. Здесь есть тихий ужас обыденности и оглушительный рёв приближающейся битвы.

Это история о том, как однажды ты просыпаешься и понимаешь: всё было не так. И решаешь вернуть своё «настоящее», какой бы страшной ценой за него ни пришлось заплатить.

ВСТУПЛЕНИЕ

Эта история – эпос. Но не в его привычном, древнем понимании, где герои сражаются с чудовищами на далеких полях брани. Это эпос о мирной жизни. О самом страшном и изощренном поле боя, которое только можно представить.

Что, если твой самый яркий кошмар – забытая реальность, а серая обыденность с её кредитами, скучной работой и пустыми отношениями – лишь искусная тюрьма для твоего сознания? Для Семёна Павлинцева это не риторический вопрос, а откровение, пробившееся сквозь толщу ложных лет. Его «мирная жизнь» была не ссылкой, а тонкой пыткой, горнилом, призванным сломать дух воина и стереть память о боге.

Но враг просчитался. Они загнали его в ад обыденности, думая, что он уснёт. А он – проснулся. Проснулся, пройдя через боль предательства, хаос зависимости и тернии детских травм. И каждый шаг этого пути, каждая победа над самим собой в «мирном» мире оказались такой же героической битвой, как и сражение с драконом под свинцовым небом иного мира.

Теперь граница между реальностями рушится. Бой, который он считал проигранным, только начинается. И вести его предстоит не только мечом в мире мифов, но и холодным разумом в сердце современной системы, где информация становится новым заклинанием, а технологии – магией.

Перед вами – эпос нового времени. Эпос о том, что главные сражения за душу и судьбу вселенной происходят не только в пламени драконьей пасти, но и в тишине московской квартиры, в стойкости трезвого утра, в решимости просто выйти за дверь. Это история о том, что даже в самом плоском и безопасном мире можно услышать нарастающий гул крыльев и найти дорогу домой. В ту осень. В тот дождь. К тому амбару.

Обратите внимание, что в данном произведении содержится ненормативная лексика, сцены жестокости и насилия. Книга предназначена для взрослой аудитории, достигшей 18 лет.

Глава 1. Сон

Всё было не так. Это первая мысль, что пронзила меня, как удар ножа под рёбра, едва я открыл глаза. Не так пахнет. Не так лежит тело. Не так шумит в ушах.

Я лежал на спине, уставившись в потолок, который слабо проступал из предрассветной тьмы. Не потолок из тёмного, смолистого дерева, по которому бегают тени от очага, а гладкая, белая штукатурка. Не пахло дымом, влажной шерстью и травами, сушащимися под крышей. Вместо этого – приторная сладость освежителя воздуха «Хвойный лес», пыль и лёгкий запах гари от перегретого компьютера.

Сердце колотилось где-то в горле, выбивая тот же ритм, что и тогда – ритм ярости и вызова. Я сжал кулаки, ожидая ощутить в ладонях шершавую рукоять меча, влажную от дождя. Но пальцы вцепились в крахмальную наволочку и скользкий синтетический плед.

«Сон, – попытался я убедить себя, выдыхая в темноту. – Просто сон».

Но это была ложь. Я знал это каждой клеткой, каждым нервом, что всё ещё горел остаточным огнём. Этот сон был не галлюцинацией. Он был памятью. Более реальной, чем всё, что окружало меня сейчас.

Я откинул одеяло и сел на кровати. Пол был холодным, кафельным. Я прошёл в туалет, и пока стоял там, глядя в белую гладь унитаза, в голове всплыли обрывки. Анжелика. Её глаза, полные животного страха, в тёмном углу нашей… нет, тойизбы. Не жена, а испуганная девчонка, прижавшаяся к стене, пока я смотрел в окно на сгущающуюся тьму. Дочь. Саша. Её сонное, доверчивое тело на моих руках, её тяжесть, когда я нёс её к амбару. И тот рёв. Звериный, драконий, от которого сжимались внутренности и кровь стыла в жилах, прежде чем вскипеть в ответ яростью.

Я посмотрел на своё отражение в зеркале над раковиной. Уставшее мужское лицо. Следы прожитых лет, морщины у глаз. Обычное лицо. Семёна Павлина. Гражданина. Отца семейства. Человека, который платит ипотеку, ссорится с женой и изредка изменяет ей, пока она утешается молодыми мальчиками.

Но это лицо – маска.

Настоящее моё лицо было залито осенним ливнем, искажено не своим, божественным голосом, который сотрясал землю. Настоящий я опустился тогда на колени не от слабости, а от мощи, рвавшейся наружу. Настоящий я смотрел в глаза двум перепуганным упырям и знал, что их смерть – это лишь начало.

Я вернулся в спальню. На соседней стороне кровати, повернувшись ко мне спиной, спала Анжелика. Моя юридическая жена. Женщина с острым подбородком и вечно недовольным изгибом губ, даже во сне. Мы живём вместе, как два поезда, давно сошедшие с рельс и застывшие на обочине. Её холодность и её «молоденькие мальчики» стали для меня удобным оправданием, чтобы не искать в этой жизни ничего настоящего. Потому что инстинктивно я знал – ничего настоящего здесь и нет. Она была частью этой бутафории, этой красивой, но бездушной декорации.

Я подошёл к окну. Москва. Четвёртый этаж. Внизу горели фонари, освещая пустынный двор-колодец. Не двор с землёй, грязью и сложенными в полукруг окровавленными тушами, а аккуратный асфальт, детскую площадку и контейнеры для мусора.

«Меня переместили специально, чтобы я не мешал».

Мысль, пришедшая утром, была не догадкой. Она была знанием. Откровением.

Они не убили меня. Эта «Иная Расса», драконы, поработители миров. Они не смогли или побоялись. Вместо этого они сделали хитрее. Они выдернули мой дух, мою суть – то самое древнее божество, что дремало в кузнеце-знахаре, – и швырнули его сюда. В этот плоский, безопасный, придуманный мир. В тело человека с кредитами, семейными проблемами и размытыми перспективами. Они дали мне жизнь Семёна Павлина, чтобы я забыл о жизни Воина. Они дали мне Анжелику, чтобы я не вспоминал о женщине, чей страх в тот миг был мне дороже всей её московской холодности.

Они загнали меня в ловушку воспоминаний, сделав главное сражение моей жизни всего лишь сном.

Я приложил ладонь к холодному стеклу. Там, за горизонтом, в другом слое реальности, дракон, услышавший мой вызов, вернулся. И не нашёл меня. Он, наверное, разнёс ту деревню в щепки. Или поработил её. А моя дочь… Саша… что с ней?

Ком в горле застрял так плотно, что я едва смог вздохнуть.

Они думали, что сослали меня в ничто. Они ошиблись.

Они сослали меня сюда, думая, что я усну. Но их изгнание меня разбудило.

Первый луч утра упал на стекло, отразившись в моих глазах. В их серой, московской глубине, на миг вспыхнул тот самый огонь – огонь бога, что кричал «ЕЩЕ!» в лицо надвигающейся тьме.

Бой не закончен. Он только начался. И первое, что мне нужно было сделать, – найти дорогу назад. Дорогу домой. В ту осень. В тот дождь. К тому амбару.

И для начала – просто выйти из этой квартиры. Прямо сейчас. Пока Анжелика не проснулась и не спросила с привычной усмешкой, куда это я собрался в такую рань.