Дети своих матерей
- -
- 100%
- +
Шестичасовой перелет до Дели прошел на удивление спокойно. Бизнес-класс вел великосветские беседы, эконом на каблуках выразительно вышагивал по салону.
Поездка, конечно же, не состоялась бы без участия Марии – одноклассницы Артема, которая подгадала даты так называемого даршана с проверенным гуру и лично отправилась вместе с группой в путешествие. Вера продолжала глумиться над идеей, считая все это сплошным весельем и не более. Но Маша, на момент поездки ставшая уже ее хорошей знакомой, на все язвительные высказывания только улыбалась в ответ. И правда, создавалось впечатление, что эта девушка знала что-то большее, чем другие, а гармония ее души с окружающим миром достигла поистине совершенства.
– Маш, ну вот приедем мы – и куда, и чего? – словно сериал, слушала рассказы Маши Вера.
– Куда захотите. Они могут вообще не выходить из своих комнат, могут гулять дни и ночи. Там такая природа…
– Нет, нет, они заплатили за гуру, поверь, – веселилась Вера.
– Верунь, не парься, они сами все поймут, куда им надо… И ты.
– Я?! Не смеши меня, – в голос засмеялась Вера. На мгновение даже показалось, что слишком нарочито – дескать, она-то уж точно к этой секте никакого отношения не имеет.
– Я совершенно серьезно. Вон Артемку спроси, он тоже не верил сначала.
Артем сидел в наушниках и просматривал в очередной раз «Волка в Уолстрит».
Самолет прилетел без задержек. Буквально у трапа гостей ждал автобус, на котором им предстояло добраться до города Харидвара, где их ждали все удобства священного места – ашрама Шантикундж.
Спартанские условия, которые, в принципе, были оговорены «на берегу», все равно повергли в шок большинство новых постояльцев. График подачи горячей воды и отсутствие ресторанов слегка выбило из колеи даже «эконом на каблуках».
Вера ловко привела в сознание участников трипа, раздав всем кипятильники и объявив отбой, поскольку на завтра запланирован ранний подъем на ягью. По напряженным взглядам прибывших Вера поняла, что надо пояснить, что такое ягья.
– Уважаемые гости, ягья – это ведическая церемония с огнем, которая проводится в ашраме каждое утро. По отзывам, мероприятие оказывает поразительно влияние —излечивает болезни физического тела, позволяет избавиться от вредных привычек и способствует повышению вибраций.
Все выдохнули и разбрелись по своим экзотическим коморкам с не менее экзотическими кипятильниками в руках.
***Ашрам просыпался в четыре часа. Утро начиналось с гаятри-мантры, транслируемой по радио. Несмотря на то что было объявлено, что чтение гаятри-мантры – дело добровольное, все новоиспеченные ретритеры вышли на построение без каких-либо уговоров. Важную роль играл личный интерес каждого, московское однообразие и офисные застенки диктовали настроение: души прибывших рвались во что-то новое, свежее и интересное. Даже Вера без организационной суеты и начальнических замашек встала в ряд вместе со своими туристами, неожиданно почувствовав себя участником организованного ею же самой мероприятия. В течение десяти минут толпа была распределена на небольшие группы и отправлена на различные практики: кто – на аюрведическое очищение панчакарму, кто – на чтение мантры.
Вера, не сдержав свою профессиональную привычку все контролировать, попыталась дополнительно помочь местному работнику в распределении подопечных по активностям, но в тот же момент почувствовала, как кто-то взял ее за руку и резко начал тянуть в противоположную сторону, словно настойчиво пытаясь выдернуть из начавшейся суеты. Вера обернулась и увидела, что за руку ее держит Мария и решительным шагом направляется вместе с ней в неизвестном направлении.
– Погоди, Маш! Куда ты меня тянешь? – искренне удивилась Вера.
– Идем-идем. Тебе туда…
Маша завела Веру в помещение, заполненное людьми. Зайдя туда, Вера замедлилась. Она была похожа на Алису, попавшую в Страну чудес, завороженно разглядывавшую окрестности.
Вера не заметила, как очутилась возле гуру. Колени сами подогнулись, и она села напротив улыбающегося мужчины лет сорока. Он положил свою руку ей на голову и устремил свой пронизывающий взгляд как будто сквозь нее. Голубые, даже прозрачные глаза гуру проникали в Веру, словно невидимый луч солнца, но совсем не обжигающий – он был теплым и умиротворяющим. По всему ее телу разлилось ощущение тепла, несравнимое ни с чем. Вере казалось, что она даже когда-то ощущала подобное, вроде бы, в детстве, при каком-то самом счастливом событии. Она не могла отвести взгляд от человека, совершенно ей незнакомого, но такого близкого и притягательного. На миг Вере даже показалось, что он – это только плод ее воображения. Она пребывала в каком-то нереалистичном состоянии: то ли это был сон, то ли временное помутнение разума.
Голова Веры слегка закружилась, казалось, что обморок близок, но она все еще никак не могла оторваться от совершенно магнетического взгляда гуру. Несмотря на странное, почти трансовое состояние, Вера была максимально расслаблена, но слегка утомлена этим неведомым ощущением, однако ей хотелось, чтобы это длилось как можно дольше.
– Ты потеряешь самое дорогое, – тихим ласковым голосом наконец заговорил гуру, – но следом обретешь главное. Тебя ждет кармическая потеря. Ты не должна долго оплакивать ее…
Гуру убрал свою руку с Вериной головы, снова улыбнулся и закрыл глаза.
У Веры онемели ноги. Она оказалась не в состоянии подняться сама – ей помогли встать и буквально перенесли недалеко от места духовного слияния с необъяснимой сущностью. Ей показалось, что это был вовсе не человек. Он то растворялся, то появлялся снова. Голос гуру был словно удар металлической палочки по стеклянному шару, и это сводило Веру с ума. Несколько минут она позволяла себе прийти в себя, потом молча встала и вышла из зала. Внезапный жар хлынул к ее лицу.
Вера вышла из ашрама и, слегка пошатываясь, пошла, куда повели ноги. Через некоторое время она рухнула на небольшую лужайку возле местного фонтана. Его шум и свежесть вернули ее сознание в реальность.
– Потеряю самое дорогое, – начала вслух сама с собой рассуждать Вера. – Что у меня самое дорогое… Ну, семья. Как я могу ее потерять? Автокатастрофа? Они не ездят вместе. Ладно. Ну, а как благодаря потере этого чего-то самого дорогого я обрету главное? Какое, к черту, главное? Что для меня вообще главное?! Блин, сейчас главное, – чтобы еще кого-то из моих так же не торкнуло после этого гуру! – Вера резко поднялась и, почувствовав, что пока еще не до конца пришла в себя, снова села. – Машка затащила. На черта?! Я что, просила, что ли? Я сюда людей везла, а не себя. Бред… Какой бред, Боже мой!
Вера сжимала руками раскрасневшиеся щеки, терла лоб, нос. Жар снова и снова охватывал ее лицо и тело.
– Температура, что ли, поднялась? Господи, бред-бред-бред!
Она встала, зажмурилась несколько раз, сильно потерла лицо ладонями и потихоньку побрела до своего номера.
ГЛАВА 5
Путешествие было закончено, и Вера была рада вернуться домой аккурат к ужину. Несмотря на радость от ее возвращения, на лицах родственников было заметно явное напряжение.
– Дочуля! – бросилась обнимать Веру мама.
– Приветики! – скидывая обувь, рванула к столу Вера.
– Руки помой, – наставнически сказала Марина.
– А что у вас тут произошло, пока меня не было? Почему такие озабоченные лица?
– Папу отправили на пенсию… Сокращения – и папа попал под раздачу, – не сильно углубляясь в подробности проблемы, ответила мама.
Она вообще всегда была самым позитивным человеком в семье. Все проблемы и неразгадываемые ребусы судьбы мама проходила с легкой улыбкой. Она считала, что депрессия – учесть незанятого человека, поэтому вся квартира была увешана ее картинами, расшитыми бисером, на диване лежало множество вышитых крестиком подушек, а в холодильнике всегда был представлен ассортимент из замысловатых десертов. Мама была главным связующим звеном семьи. Особенная близость была у нее с Верой. Казалось, что мама – это ее единственный источник силы, точка опоры. В свои тридцать лет Вере все еще хотелось укутаться в мамины объятия и заснуть сладким беззаботным сном.
– Так тебе давно пора было на пенсию, поэтому я ничего особенно страшного в этом событии не вижу. Ой, ладно, всем спокойной ночи!
– Ну, я тоже, в принципе. Пап, ты что-то нагнал суеты. Спокойной ночи! – Марина встала изо стола и вслед на Верой вышла из кухни, но тут же была ею перехвачена. Вера впихнула ее в ванную комнату и включила воду, чтобы их разговор не могли услышать за дверью.
– Ты слышала мамину речь? – прошептала Вера.
– В смысле?
– Мама разговаривает, словно у нее заплетается язык. Это что?
– Не знаю, не замечала. Ну, вернее, она и раньше так периодически разговаривала. Ты чего панику на пустом месте поднимаешь? Иди спать ложись! Приехала – и тут же на уши всех поднять решила? – Марина отпихнула Веру и раздраженно вышла из ванной.
Вера повернулась к зеркалу и уставилась на свое отражение. «Видимо, и правда очень устала… – подумала она и приятно освежила холодной водой свое лицо. – Потеряю самое дорогое… Самое дорогое…» Вера резко подняла лицо над раковиной и сильно дернула головой, словно хотела вытрясти из нее дурацкие глубоко засевшие воспоминания и мысли.
– Блин! Уйди, зараза! – Она вышла из ванной, раздраженно хлопнув дверью.
В комнате ее ждал прежний творческий беспорядок. Уютно пахло масляной краской, милые душе картины стояли, словно слайды, в коробке, ожидая просмотра. Вера переоделась в свою любимую муслиновую пижаму, упала на кровать и крепко уснула.
Через мгновение она полетела. Вера увидела перед собой сильно размытый образ какого-то человека. Не было четкости его лица, но было понятно, что он улыбался и приближался к Вере все быстрее. Вдруг она ощутила, как он аккуратно взял ее за руки и приподнял, словно подхватив ветром, а где-то рядом послышался звук, похожий на похлопывание крыльев птиц. Они медленно закружились, как будто танцуя в воздухе вальс.
Веру окутал туман, но очень приятный и теплый, а шелк платья, в котором она неожиданно для себя оказалась, нежно обнимал ее тело. Она летела с закрытыми глазами, ощущая безмерное счастье и безусловный покой. Не было ни тревоги, ни страха. Но в следующую секунду Вера проснулась от того, что резко вскочила на своей постели.
Она была напряжена как натянутая струна, но в то же время, словно маленький ребенок, стояла в пижаме на кровати и испуганно учащенно дышала. К лицу прилила кровь, щеки стали алыми, а сердце явно планировало вырваться наружу. Немного успокоившись, Вера села на скомканное одеяло и снова по-детски обняла колени руками. Она опять вспомнила Индию и гуру, потому что ее состояние напоминало именно то, которое было после встречи с ним.
Но сон был вовсе не про это. Человек во сне был совсем другим: отстраненным, но одновременно очень близким и родным. Он явно не пытался донести до нее никакой информации. Но, несмотря на это, Вере почему-то захотелось вслух произнести: «Спасибо…» За что и почему, она и сама не поняла – просто почувствовала, что хочет поблагодарить и все.
Вера еще немного посидела, свернувшись в комочек, в тишине, а потом спокойно вернулась на свою любимую подушку и вновь уснула.
ГЛАВА 6
Выходной день ознаменовался для всей семьи походом в любимое кафе на завтрак.
– Ой, как мне нравится! – сказала мама.
Легкий прищур маминых глаз выдавал ее искреннюю радость и удовольствие. Она всегда разговаривала глазами. Зайдя домой и взглянув маме в глаза, можно было даже не спрашивать, как дела – ясность приходила моментально. В семье все считали, что мамина жизнь была очень счастливой, спокойной. Мама была настоящей женщиной: мягкой, сговорчивой. Она точно была залюбленной женой. Однако глубокая борозда между ее бровями как бы намекала об обратном.
Никто из родственников никогда не задумывался о том, что мама была тем самым «пунктом приема» всех семейных невзгод. Ее сострадание было безгранично и всеобъемлюще, всепринимающе. Никто, совершенно никто в семье не замечал, что первым человеком, к которому приходили плакать, была она. Всегда было разрешено прибежать как маме, когда больно, страшно. Мама успокоит и поймет, мама примет на себя и отдаст тепло – это ведь так естественно. Она ведь мама…
– Мусенька, кофейку? – рассмеялся папа, который каждый день говорил эти слова маме на кухне по утрам.
– Спокойно! Сегодня утро начинаем с просекко! – торжественно заявила Вера.
– Чего?! Разошлась… – Марина уже привычно посмотрела на Веру с вызовом.
– Сегодня отмечаем папину свободу! Папулик, жизнь только начинается! Спокойная, уютная, под маминым крылышком. Теперь наконец будете путешествовать! Спать до обеда. Оба ваших проекта завершены…
– В смысле, какие два проекта? – прервал Веру папа.
– Ну, мы с Маринкой.
Все рассмеялись.
– Нет, дочуля, уж извини, но пока мы тебя замуж не выдадим, проект закрытым считаться не будет, – весело, но с небольшим затруднением проговорила мама.
– Мам, ты язык не прикусывала? – снова обратила внимание на невнятную мамину речь Вера.
– Нет, а что? Да, я тоже заметила, что немного стал плоховато ворочаться мой язык, и иногда меня это раздражает.
– Это всегда? Давно?
– Нет, не всегда. Иногда меньше, иногда больше. Вот не пойму, что такое.
– А как твоя нога? Ты вчера, кстати, вообще хромала, между прочим! – не унималась Вера.
– Да нога-то ладно, я же на физиопроцедуры хожу, и вроде лучше. Я ж второй месяц пешком хожу на наш этаж, надоели уже эти ремонтники, никак лифт не починят.
– Да, я уже написала жалобу в префектуру! – деловито сказала Марина. – Окей! Давайте тихонечко чокнемся, дабы не смущать окружающих. Папулик, мамулик, мы вас любим, теперь мы о вас будем заботиться! Памперсы менять…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.