Расколотая страна
Глава 1: Расколотая страна (версия 1_16/2025_07_01_06:21 MSK)Михаил Воронов, новоиспечённый дембель, спрыгнул с подножки поезда Ташкент–Москва на Павелецкий вокзал 18 ноября 1988 года. Два года службы – от звонка до звонка, как говорят по блатному, а тут всё по уставу. Когда уходил в армию, Москва тонула в снегу, а теперь было тепло, хотя и не Ташкент с его 50-градусной жарой. В голове гудела радостная дембельская мелодия, но её перебивал девиз войск, которым он отдал два года жизни: «Кто ебашит в дождь и грязь – это доблестная связь». Михаил ухмыльнулся, протёр для блеска южные «афганские» ботинки и шагнул на перрон родной, но уже новой Москвы. Толпа гудела: цыгане предлагали «погадать», барыги впаривали кассеты, бомжи грелись у стен, бабки с авоськами толкались, менты с дубинками лениво следили за порядком. Запахи вокзала – смесь пота, дешёвого табака и мокрого асфальта – ударили в нос. Хотел заскочить на свой радиофак МАИ – РадиоВТУЗ, что недалеко от «трёх вокзалов», но передумал. Ташкентский арбуз для мамы и братишки оттягивал руки, да и что там ловить после казармы? Дома ждали родные, а институт подождёт.Пока шёл к метро – а идти-то почти ничего, – Москва обрушила на него перемены. Ларьки стояли плотными рядами, как баррикады: сигареты «Marlboro», спирт «Рояль» в ярких бутылках, жвачка «Turbo» всех цветов, джинсы, кассеты с «Терминатором» и «Эммануэль». Пацан в адидасовской куртке попросил «закурить», но, увидев южную форму, быстро слинял в подворотню. Рядом на картонке лежали журналы с полуголыми красотками – в казарме за такое душу бы продали. Но Михаил был ошарашен и сыт по горло всем этим: ларьки, барыги, чужой мир. Он чётко решил – метро и домой. У входа старуха толкала сигареты: «Бери, солдатик, не наши». Девчонка, явно с «замкадья», торговала жвачкой, а рядом пацаны играли на гитаре, и их голоса резали воздух: