Невидимая рука. Часть 2

G33: Новое поколение

Пять. Синтезатор обратного отсчёта отбивал секунды механически бодрым голосом.

Четыре.

Три.

Два.

Один…

Все присутствующие в комнате, с нарочито счастливыми лицами, подняли бокалы с шипучей дрянью под названием «Игристое №7». Звон стекла потонул в оглушительном голосе, льющемся с панорамных экранов на стенах.

– С Новым, 112-м, годом, дорогие соотечественники! – вещало безупречное цифровое лицо Лидера. – 111-й год был трудным, но новый, 112-й, несёт нам новую надежду.

На экране за спиной Лидера вспыхнул логотип – стилизованный корабль, обнимающий планету.

– В этом году стартует флагман нашего будущего – корабль поколений «Наследие»! Уже сейчас наш неподкупный алгоритм ведёт отбор тех счастливчиков, чьи потомки, через восемнадцать тысяч лет, получат право назвать систему G33 своим домом. Они – первые жители нового мира. Нового Рая.

– Ну да, конечно, счастливчики… – пробормотал кто-то вполголоса.

– Заткнись, Паша, и слушай… – прошипела соседка.

– А я бы полетел, – задумчиво произнёс третий гость.

Голос Лидера не обращал на них внимания, продолжая транслировать заученную всеми до дыр историю спасения:

– Все мы скорбим о многочисленных жертвах кровавых, жадных и глупых правителей старого мира. Именно они виноваты в той катастрофе, которая чуть не привела к гибели человечества. Но планета была спасена благодаря чуду, которое явила нам корпорация «Салус», совершившая ряд технологических прорывов. Именно тогда, 112 лет назад, началась новая эпоха – эпоха Возрождения. Их нанороботы очистили планету от отходов, убивающих биосферу; их станции очистки устранили токсины из атмосферы, а их модифицированные растения, бактерии и водоросли позволили нам снова дышать чистым воздухом.

Немного отпраздновав Новый год синтетическими, идеально подобранными продуктами, гости в одинаковой одежде разошлись по своим идеализированным блокам в таком же идеализированном человейнике.

Паша включил свой терминал и заполнил обязательный ежедневный отчёт.

Вы счастливы? [Да] / [Нет] Паша нажал «Да».

Оцените уровень счастья по шкале от 0 до 10: [10]

Вы сегодня сделали что-то полезное для общества? (Ответ в комментарии)

Да. Я сегодня проставил палец вверх и оставил позитивные комментарии в пяти социальных сетях 879 незнакомым соотечественникам и 432 иностранным гражданам. Повторил пятнадцать раз гимн и по три раза прочёл манифест с кодексом.

– Ну да, я счастлив, – пробормотал он в пустоту комнаты. – Пошли вы все в жопу!

Паша принял душ с идеальной температурой и точно выверенным количеством воды. Почистил зубы отмеренной дозой пасты с персонально подобранным составом. Лёг в кровать и включил специально подобранный эмбиент для сна; распылители наполнили комнату успокаивающими запахами, а климатическая установка отрегулировала состав воздуха и влажность до сотых долей процента.

Утро было таким же идеальным, как и всегда. После душа и завтрака синтетическим брикетом «Оптимальный Старт» Паша уселся за терминал, чтобы выбрать себе «социальную нагрузку» на день. Проголосовать за новый дизайн униформы? Написать хвалебный отзыв о последнем обращении Лидера? Он водил пальцем по экрану, когда тот внезапно погас, а затем взорвался анимированным салютом и оглушительной фанфарой.

[ НЕВЕРОЯТНЫЕ НОВОСТИ, ПАВЕЛ! МЕЧТА СБЫВАЕТСЯ! ]

Уведомление для гражданина 10101012 [псевдоним: Павел].

Корпорация «Салус» и наш неподкупный алгоритм с радостью сообщают:

[ВЫ СТАЛИ ОДНИМ ИЗ ИЗБРАННЫХ!]

Ваш безупречный генетический код и образцовый показатель социальной пользы сделали Вас идеальным кандидатом для величайшей миссии в истории человечества! Поздравляем! Вы – будущий прародитель нового мира на борту корабля поколений «Наследие»!

Комната наполнилась запрограммированным ликованием. А Паша почувствовал, как идеальная температура воздуха стала ледяной. Синтетический завтрак подкатил к горлу комом.

– Вот, блин… – только и смог выдохнуть Паша.

В голове осталась лишь одна мысль, вчерашний праздный страх, ставший реальностью: ледяная, чёрная пустота между звёздами. Восемнадцать тысяч лет пути на корабле «Наследие». Неужели это и есть единственная форма свободы, которая ему осталась?

Дверь пиликнула и беззвучно отъехала в сторону. На пороге стоял сосед. Его глаза горели неестественным блеском. Он шагнул внутрь, словно хотел прикоснуться к святыне.

– Паша, поздравляю! Я видел список сегодняшнего отбора, – произнёс восторженный сосед, и в его голосе нельзя было не услышать зависти.

– Да, благодарю, – ровно ответил Паша, не двигаясь с места.

– Эх, везёт же… А я бы полетел. Ну, может, в следующем отборе повезёт больше, – он опустил глаза.

Паша усмехнулся краешком губ.

– Это был последний отбор. Так что, возможно, тебе как раз и повезло. Лететь в жестяной банке в космическом вакууме до конца своей жизни – что в этом замечательного?

– Эх… А Земля? Такая же каменная глыба посреди вакуума. Но там хоть что-то другое, новое, неизведанное… Романтика. А тут что? Всё одно и то же… Ну ладно, ещё раз поздравляю.

– Ага, романтика. Сомневаюсь.

– Ладно, извини. Я искренне за тебя рад.

– Я знаю.

Паша сделал паузу.

– Ну, я пришлю тебе весточку, не грусти. Если почта будущего справится.

Едва за назойливым соседом беззвучно закрылась дверь, Паша с облегчением выдохнул. Но тишина продлилась недолго. Сигнал у входа прозвучал снова – на этот раз короткий, требовательный. «Да что за проходной двор», – мысленно выругался он, открыв дверь.

На пороге стояла его соседка и подруга Кристина, гражданин 10101051.

– Привет, Кристина, – выдавил он.

– Павел… – она выглядела бледной. – Я только что получила уведомление. Меня отобрали в полёт, представляешь? Но у меня рейтинг всего 6.0! Может, ошиблись?

– Поздравляю. Меня тоже выбрали, – он внимательно посмотрел ей в глаза. – Ты не рада?

– О, и тебя… – она на секунду замолчала. – Нет, я рада, но… это так неожиданно. Я и не думала… Ну что ж, поздравляю нас обоих.

Радости в её голосе не было. Только звенящее, холодное недоумение.

Порт встретил их оглушительной какофонией. С неба бил по ушам гимн в оркестровой обработке; воздух гудел от сотен взлетающих и садящихся челноков. Пространство между терминалами было забито ослепительными голограммами: улыбающееся лицо Лидера сменялось трёхмерной моделью «Наследия», а фоном без перерыва зачитывался манифест и лилась реклама о райской жизни в системе G33. На входе в терминал безликий функционер сунул Павлу в руки дешёвую пластиковую кепку с логотипом миссии.

– Обязательно к ношению, – бросил он, не глядя.

Через пару шагов его ослепила вспышка. Автоматическая камера сделала снимок для архива, и из динамика над ней раздался синтезированный голос: «Улыбнитесь, вы – будущее!». Павел поправил на голове идиотскую кепку и побрёл дальше сквозь этот карнавал лицемерия. Вокруг него люди махали флажками, взрывали хлопушки и отчаянно пытались изображать на лицах предписанный восторг. Всё это напоминало дешёвый цирк. «Вот клоуны», – ухмыльнулся про себя Павел. Он сел на скамейку, наблюдая за «счастливчиками», которые радостно бегали и смеялись, не понимая, что выиграли билет в один конец. «Неужели все настолько отупели? Или просто делают вид счастливых идиотов?» Так он просидел, пока не объявили посадку на последний челнок. Ноги стали как ватные. Он побрёл к терминалу досмотра.

– Никаких личных вещей, оставьте в контейнере, – монотонно пробубнил функционер, указывая на пластиковый контейнер. – На корабле вам всё необходимое выдадут.

Павел инстинктивно сжал в кулаке маленькую холодную вещь.

– Это всего лишь медальон, который мне подарил отец. Это память о нём.

– Никаких вещей. Протокол исключает любые личные вещи.

– А кепка? – не выдержал Павел.

– Это другое.

– Да подавитесь!

Функционер поднял на него безразличные глаза.

– Гражданин 10101012, ведите себя прилично, иначе с вас снимут один и один балла.

Кровь отхлынула от лица Павла.

– Извините, не повторится, – тут же сник Павел.

Он сделал паузу и спросил с надеждой:

– Скажите… – он заставил себя поднять глаза. – А если… если снимут баллы, меня не пустят на корабль?

Функционер издал короткий, сухой смешок.

– Хи-хи. Нет. Места уже распределены. Даже если вам оторвёт голову, ваше тело всё равно займёт своё законное место на борту. Проходите, не задерживайте очередь. Счастливчик.

Подходя к челноку, Павел увидел перед собой открытый шлюз, похожий на пасть. В этот миг его рассудок помутился. Инстинкт взревел громче разума. Он развернулся и рванул прочь. Не думая, куда бежать, – просто прочь от этой пасти, от этих улыбок, от этого стерильного ада. За его спиной раздались возмущённые крики «счастливчиков». Он пробежал всего десять метров. Два охранника в серой униформе возникли будто из-под земли. Жёсткий захват, удар под дых. Воздух вышел из лёгких. Мир накренился. Его волокли по гладкому полу. Последнее, что он услышал перед тем, как его бесцеремонно закинули в челнок, была фраза одного из охранников:

– Гражданин 10101012, за нарушение порядка погрузки – штраф четыре и один балла. Идиот, блин!

Павел пришёл в себя на борту корабля. Сознание вернулось рывком. Первым ощущением был холод. Холод металла, впившегося в запястье. Затем – тупая боль во всём теле и низкий, всепроникающий гул.

Павел открыл глаза. Белый потолок, белый полимер койки. Его правая рука была прикована к койке. Подергав запястье в наручнике, он выругался:

– Чёрт… Вот я идиот. Зачем я побежал? Куда?

Он приподнялся на локте и осмотрелся. Это был небольшой отсек, похожий на медицинский изолятор. Вдоль стен стояло ещё три койки с такими же прикованными людьми.

– Что, пытался сбежать? – раздался весёлый ироничный голос с соседней койки. На ней лежал парень с короткими тёмными волосами и вызывающей ухмылкой. – Ну да, иначе бы тебя не приковали, я угадал? Классика. Я тоже попробовал. Неудачно, как видишь.

Парень дёрнул своей прикованной рукой, демонстрируя наручник.

– Кстати, я Влад, гражданин 10102345, если этой системе ещё есть до нас дело. А ты?

Павел отвернулся и уставился в белый потолок.

– Павел, – глухо ответил он. – Просто Павел. «Чёрт… Как же я глупо попался», – пронеслось в голове.

Дверь отсека с шипением отъехала в сторону. Вошёл охранник. Не глядя на прикованных, он начал медленно расхаживать по центру, заложив руки за спину, словно лектор перед аудиторией умственно отсталых.

– Граждане-идиоты, нарушители! – его голос был полон нравоучительного презрения. – Вы – биологический мусор, который попытался пойти против воли системы. Вы думали сбежать? Глупцы. Запомните простую истину, – начал он свою лекцию. – Неужели вы думали сбежать от системы? Если система сказала вам быть счастливыми, вы должны ответить: «Мы счастливы!». Если система сказала вам лететь осваивать новый мир, вы должны с идиотской улыбкой ответить: «Да, мы счастливы и готовы!». Если система сказала вам сдохнуть с улыбкой на лице, вы что? Верно! Должны сдохнуть с улыбкой на лице!

– А ты готов сдохнуть с улыбкой на лице? – подал голос Влад.

От такой наглости охранник выпрямился струной.

– Всегда готов, гражданин 10102345! А ты, за свою дерзость, сегодня останешься без питательной похлёбки, идиот.

– Так чего же ты ждёшь? Сдохни прямо сейчас, во славу системы! – подал голос Павел. На его губах играла злая усмешка.

Это было слишком. Лицо охранника исказилось от ярости.

– Молчать! – взвизгнул он и, подскочив к койке Павла, с силой ударил его в рёбра.

Павел согнулся, задыхаясь от боли.

– Ты тоже без похлёбки. Два дня. Отморозки!

Он развернулся, яростно ударил по панели управления дверью и скрылся в коридоре, оставив за собой звенящую тишину, нарушаемую лишь хриплым дыханием Павла.

Охранник не успел удалиться, как Павел и Влад рассмеялись. Павел делал это, превозмогая боль в рёбрах. Они стукнулись кулаками.

– Паша, Зачёт, дружище!

– Да заткнитесь вы оба, дайте отдохнуть, – подал голос мужчина в очках лет сорока с третьей койки.

– Слышь, дядя, – возмутился Влад. – Что ты такой правильный? Тебе мешает спать наш разговор о свободе? – ядовито поинтересовался он. – Думаешь, отлежишься тихонько и тебя выпустят за хорошее поведение? Да системе плевать на нас! Нас списали. Упаковали в этот гроб и отправили умирать!

– Я не дядя, – ровным, лишённым эмоций голосом ответил мужчина. – Я гражданин 10104545.

– А зовут-то тебя как, гражданин 10104545?

– Никак. Мне не дали псевдоним при рождении. Родители считали это старым суеверием.

– О, идеальные граждане! – протянул Влад с издевательским восхищением. – Наверное, тебя и зачинали, зачитывая манифест и слушая гимн? Что же ты такой правильный, сбежать пытался, а?

– Вы не поймёте.

– Влад, не перегибай палку. Это слишком, – вмешался Павел.

– Паш, да ладно, я шучу.

– Не нужно меня защищать, Павел, – холодно произнёс мужчина в очках. – Да, мои родители были верны системе. Но это не даёт никому права их оскорблять!

– Ладно, извини. Перегнул, – буркнул Влад.

Наступила тяжёлая тишина. И в этой тишине с четвёртой, до этого молчавшей, койки раздался спокойный, чуть насмешливый женский голос.

– Оставьте его в покое, – сказала женщина. – Он прав в одном: вы ничего не понимаете. Особенно если до сих пор думаете, что мы в космосе. Вы все идиоты.

Трое мужчин затихли, уставившись на говорившую, но тишина была недолгой.

– Ха! Что? – нервно рассмеялся Влад. – Женщина, вы что такое говорите? Я чуть не поверил. Ха, хорошая шутка, подловили!

– Тихо, Влад, не язви, – остановил его Павел и повернулся к женщине. – Скажите, вы шутите? Я хочу услышать правду, – голос Павла был ровным и холодным. Он смотрел на женщину, и его взгляд был похож на взгляд хирурга со скальпелем. – Это не шутка. Так ведь?

Женщина медленно приподнялась на койке. Мужчина в очках нервно хотел поправить очки прикованной рукой, забыв, что она в наручнике.

– Вы слышали о «Ковчеге»? Корабле поколений, который должен был лететь к новому раю под названием «Эдем»?

Все трое переглянулись и отрицательно покачали головами.

– Конечно, не слышали, – горько усмехнулась она. – Ведь история переписывается так, как нужно режиму. Система сделала всё, чтобы об этом забыли. В старую эпоху, когда человечество было на грани исчезновения, а Земля была покрыта токсичной атмосферой, провели лотерею для «счастливчиков». Выигравшие должны были лететь в «Эдем». Только срок был другой – двадцать две тысячи лет. В итоге «Ковчег» оказался подземным бункером, а всё – имитацией полёта. Имитацией настолько реальной, что все в неё поверили.

– Дамочка, да вы гоните! – снова взорвался Влад.

– Влад, да помолчи ты наконец! – оборвал его Павел, не сводя глаз с женщины. – Откуда вы это знаете?

– Меня зовут Елизавета Ильинична Прохорова, в девичестве Воронова. Родилась 12 апреля 2390 года. Мой отец выиграл лотерею, когда мне было десять. Я прожила на «Ковчеге» двадцать лет, получила должность биоинженера. У меня родился сын, Максим…

Она замолчала, и её голос дрогнул.

– А однажды система нанитов «Термит-7» была взломана. Они сожрали весь бункер. Тогда-то я и узнала о страшном эксперименте. Когда имитация исчезла, из всего нашего подземного одиннадцатого этажа выжили только я и мой сын.

– Паш, да она бредит! Ты что, не видишь? Она больная! – зашипел Влад.

– Не верите – мне всё равно, – устало ответила Елизавета. – Если захотите, я расскажу вам правду. А говорить в пустоту я не буду.

– Дамочка, так, судя по вашему рассказу, вы бессмертны и чертовски везучи, – хмыкнул Влад.

– Нет. Я глубоко несчастна. Когда всё закончилось, меня с сыном поместили в стазис на лунной базе «Селена-1». А затем меня засунули сюда. Поэтому я и пыталась сбежать. Найти сына. Если он ещё жив.

– Пфф! Лунная база?! – Влад расхохотался. – Всё, теперь точно всё ясно! Официальная история гласит, что на Луну никто никогда не летал! Это миф старой эпохи, как и ваш «стазис»! Никакой базы там существовать не может априори! Вы начитались старых сказок, дамочка!

– Да мне всё равно, во что вы верите.

Павел повернулся к Владу:

– Если мы в данный момент летим на громадном корабле в другую звёздную систему, то неужели в старую эпоху, с их высокими технологиями, они не могли построить лунную базу вблизи Земли?

– Ага, ещё говорят, что были устройства, по которым без проводов можно было разговаривать друг с другом в любой точке планеты, не используя стационарный терминал, подключенный к глобальной сети. Только дураки в это верят. А корабль – это результат труда тысяч инженеров нового времени. Вот и всё!

– Влад та ну тебя, – Павел махнул рукой и направил взгляд на Елизавету, – может Елизавета и правду говорит, как это проверить?

Елизавета больше не отвечала. Она просто отвернулась к стене, словно разговор был окончен. Павел смотрел на неё, и в его голове впервые за долгое время зародилось нечто, похожее на надежду. Если эта безумная история – правда, значит, система врёт. У неё есть прошлое. А всё, у чего есть прошлое, можно сломать.

Размышления Павла о лунных базах и погибших мирах были грубо прерваны. Резкий, оглушительный звон металла о металл заполнил отсек. Это Влад яростно колотил своей пайковой кружкой по раме койки.

Дверь с шипением открылась. На пороге стоял тот же охранник.

– У тебя проблемы, 10102345?

– У меня физиологическая потребность! – прокричал Влад. – В туалет хочу! По-большому!

– Под койкой судно, – лениво бросил охранник. – Пользуйся.

– Я при даме не могу! У меня воспитание!

– У неё тоже, – хмыкнул охранник. – Подглядывать не станет.

– Я… я тоже… – тихо, почти неслышно произнёс мужчина в очках. – Мне тоже нужно. Очень.

Охранник на мгновение задумался, глядя на сломленного «Гражданина». Затем кивнул.

– Ладно. Ты, очкарик, пойдёшь.

Он отстегнул наручник мужчины от койки.

– А вы двое… – он обвёл Павла и Влада презрительным взглядом. – Можете хоть в штаны насрать. Мне плевать.

Он повёл мужчину в очках к выходу. Влад вскочил, насколько позволяла цепь, и со всей силы запустил кружку в закрывающуюся дверь. Она со звоном отскочила и прокатилась по полу.

– Козёл! – выдохнул Влад, тяжело дыша.

Мужчина в очках так и не вернулся. Когда охранник принёс пайку Лизе, Влад спросил:

– А где очкарик?

– Он раскаялся и обещал впредь не нарушать порядок. Примерный хороший гражданин, в отличие от вас, идиотов.

– Хватит называть нас идиотами! – неожиданно подал голос Павел.

Охранник медленно повернул к нему голову.

– Что ты сказал?

– Статья 7.3 Кодекса запрещает оскорблять граждан или нецензурно выражаться.

На лице охранника промелькнуло удивление, которое тут же сменилось кривой, насмешливой ухмылкой.

– А ты, я смотрю, умный.

Он подошёл вплотную к койке Павла.

– Да мне плевать. Тут я хозяин, и пока вы в этом блоке, я буду делать с вами что хочу. Система дала мне полные права. Но ты на верном пути, гражданин 10101012. Прогиб засчитан. Завтра получишь свою пайку.

Он вышел, бросив торжествующий взгляд на Влада.

– Паша, ты меня разочаровываешь, ты ему продался? За миску похлёбки?! – прошипел Влад.

– Тихо, – оборвал его Павел. – Будем вести себя тихо – раньше свалим отсюда. Подыграй мне.

Влад замолчал. На его лице отразилась сложная работа мысли. Наконец, он кивнул. Глаза Влада на мгновение расширились от понимания, а затем он расплылся в широкой улыбке.

– А, я тебя понял! Паш, я в тебе не сомневался, братишка! Красавчик! Это ты хорошо придумал!

– Влад, заткнись ты уже… – прошипел Павел, панически оглядываясь на потолочные камеры.

Так как все трое вели себя примерно, через неделю их выпустили из изолятора. Система посчитала, что они раскаялись и готовы находиться на перевоспитании. В Центре психолого-эмоциональной стабилизации вместе с ними находились ещё двенадцать человек. Каково же было их удивление, когда они увидели мужчину в очках.

– Паш, смотри, очкарик! – зашипел Влад. – Уже в форме охранника, даже дубинку выдали! Отвернулся, козёл, как будто не узнал.

– Забей, Влад. Человек, может, нашёл своё предназначение, – тихо ответил Павел.

В комнату зашёл инструктор центра перевоспитания.

– Здравствуйте, граждане, – произнёс он ровным, безжизненным голосом. – Я буду вас внимательно слушать и корректировать ваше поведение. Вот, примите эти лекарства. Это поможет вам сосредоточиться.

Он протянул им по маленькой белой таблетке. Павел одобрительно кивнул Владу и, принимая таблетку, шепнул ему на ухо:

– Не глотай.

– А сейчас, мои дорогие, – продолжил инструктор, – приступим к первому упражнению. Хоровое пение государственного гимна. Сто восемь раз. Затем я зачитаю вам Манифест и Кодекс, чтобы освежить в памяти, если кто-то из вас подзабыл.

Это была пытка звуком и бессмысленностью. Когда последний, сто восьмой раз отгремел гимн и был прочитан весь надоевший текст пропаганды «святого режима», в зале повисла звенящая тишина.

– Прекрасно, – инструктор удовлетворённо кивнул. – Я чувствую, как ваши «вибрации» выровнялись. А теперь – эмоциональная разгрузка. Кто хочет поделиться своими озарениями?

Зал взорвался. Люди вскакивали с мест, перебивая друг друга.

– Я понял! Я понял, как был неправ! – рыдал мужчина в первом ряду.

– Слава «Салус»! Слава Лидеру! – выкрикивала женщина, воздев руки к потолку.

– Манифест – это свет! Это истинный путь!

Только Павел, Влад и Елизавета молчали, глядя в пустоту.

Прошёл месяц. Тридцать дней ада, состоящего из гимнов, лекций и чужих слёз раскаяния. Однажды утром инструктор объявил, что курс базовой коррекции завершён. Всем вернули один балл рейтинга. Теперь у Павла было 6,9 балла. К группе подошёл их бывший сокамерник, «хороший Гражданин». Он взял в руки планшет.

– А теперь – распределение. Слушать внимательно. Граждане с рейтингом восемь ноль и выше направляются в сектор А. Цвет униформы – белый. Рейтинг от шесть ноль до семь и девять – сектор Б, красный цвет. Рейтинг от четыре ноль до пять и девять – сектор В, оранжевый. Все, кто ниже четыре, – сектор Г, чёрный.

Павел почувствовал, как внутри всё похолодело. Сектор Б. Красный. «Прямо касты какие-то, да ещё и цвет запрещающий, как на светофоре», – мелькнуло у него в голове. Он бросил взгляд на Влада. Какой рейтинг у него? А у Лизы?

– Получите униформу в распределительном пункте, – продолжал безжизненный голос. – Жилые блоки и рабочие задачи будут назначены по прибытии в сектор. На этом всё, расходимся, не задерживаемся.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.