Нет пути назад
- -
- 100%
- +
– Ты откуда, финансист? – неожиданно спросил Кит, не отрывая глаз от колеи.– Из Москвы. С Вышки.– У-у, – протянул Кит с лёгким присвистом. – Мозги, значит. А на хрена тебе сюда?Артём задумался. Старый ответ «чтобы помочь» звучал сейчас фальшиво и глупо.– Чтобы понять, – наконец сказал он. – Чтобы увидеть, куда всё это едет.– Увидишь, – кивнул Кит. – Может, больше, чем хотел.
Они свернули с грунтовки на едва накатанную колею в поле. Впереди, у кромки небольшого леска, виднелось несколько низких, замаскированных под местность блиндажей и палаток. Дымок от печной трубы. Это была точка «В».
Разгрузка была быстрой и слаженной. Здесь уже не было волонтёрской суеты. Каждый знал своё место. Ящики с тушёнкой и мешки с гречкой понесли в землянку-склад. Генераторы откатили к инженерам. Артём работал наравне со всеми, стараясь не путаться под ногами. Он видел, как его груз, эти безликие цифры со списка, обретали ценность в глазах этих людей. Как солдат, разгружавший аптечки, бережно пересчитал упаковки бинтов. Как повар, принимавший масло, довольно хмыкнул.
Когда работа была закончена, Дед подозвал Артёма.– Иди, погрейся. Чай есть.
Землянка оказалась низкой, накатанной, но удивительно уютной. В буржуйке потрескивали дрова. За столом из досок сидели несколько человек. Кит, худощавый парень, которого представили как «Библиотекаря» (бывший учитель истории, знал наизусть все уставы), и молодой солдат с испуганными глазами – «Саня-медведь», срочник, попавший сюда из учебки.
Чай был крепким, как смола, и сладким. Артём пил его, чувствуя, как тепло растекается по измождённому телу. Разговор не клеился. Библиотекарь что-то тихо обсуждал с Дедом по карте. Саня молча смотрел в стену. Кит ковырял в зубах.
Вдруг снаружи, где-то очень далеко, донёсся глухой, тяжёлый бум. Стены землянки чуть дрогнули, с потолка осыпалась земля. Артём инстинктивно вжал голову в плечи. Саня вздрогнул так, что расплескал чай. Кит лишь приподнял голову, как старый волк, улавливая звук.– Гаубицы, – равнодушно сказал Библиотекарь, не отрываясь от карты. – Наши, судя по звуку. Бьют по опушке за речкой.
Артём сидел, не двигаясь. Это был не рёв сирены, не далёкая вспышка. Это был звук войны. Настоящей. Он входил в тебя через ноги, передаваясь от земли, и отдавался где-то в районе солнечного сплетения холодной, тяжёлой волной. Это был звук, который невозможно было вписать в таблицу. Он был за её гранью.
Дед посмотрел на Артёма. Не на Санины испуганные глаза, а именно на него.– Вот, финансист. Курсовая по прикладной экономике. Себестоимость этого выстрела – несколько десятков тысяч рублей. Эффективность – пока неизвестна. Убыток или прибыль – станет ясно позже. Когда посчитаем потери. Или территорию.
Артём не нашёлся что ответить. Его теории рассыпались в прах перед этой простой, страшной арифметикой. Он пил чай, а в ушах всё ещё стоял тот низкий, всепроникающий гул.
Перед отъездом, когда они уже садились в «Камаз», к Артёму подошёл Саня.– Ты… ты из Москвы? – спросил он шёпотом.– Да.– Там… там правда все против? По телевизору… – он не договорил, но в его глазах была животная, детская надежда на то, что ему соврали, что мир там, за этим лесом и грохотом, всё ещё такой, каким он был в его старом, мирном представлении.Артём посмотрел на этого мальчишку, который был, наверное, всего на пару лет моложе его. Он видел себя в вагоне для беженцев – потерянного, ищущего хоть какую-то систему.– Там по-разному, – честно сказал он. – Но большинство просто живёт. Не знает, какой чай на вкус здесь.
Саня кивнул, не то чтобы успокоенный, но, кажется, понявший. Он сунул Артёму в руку шоколадный батончик из своего НЗ.– На дорогу. Спасибо за гречку.
Обратная дорога молчаливой не была. Кит вдруг разговорился. Он был из Донбасса, из шахтёрского городка. Рассказывал про 2014-й, про ополчение, про то, как хоронил соседа, как ушёл в первую волну. Его речь была простой, без пафоса.– Вот эта ваша тушёнка, – сказал он, – она не просто еда. Она знак. Что про нас помнят. Что мы не одни. А ты, финансист, привёз этот знак. Значит, ты уже не просто из Москвы. Ты уже тут, понимаешь?
Артём смотрел на темнеющие поля за окном. Он вспоминал землянку, гул орудий, глаза Сани, тяжёлые, несуетливые движения Деда. Его «помощь» больше не была абстракцией. Она обрела вкус этого чая, запах этой земли, звук этих выстрелов. Он вложил не только время. Он вложил часть себя. И, как любое вложение, это начинало менять инвестора.
Когда «Камаз» остановился у ангара, Дед вышел из своей машины.– Завтра, – сказал он Артёму, – нужен человек, чтобы вести учёт на точке. Не на день. На неделю. Компьютер там не работает, планшет мёрзнет. Нужна голова и блокнот. Есть желающие?
Он смотрел прямо на Артёма. Вопрос висел в холодном воздухе. Всё, что Артём создал здесь, на складе, – разметку, таблицы, систему – было всего лишь тренировкой. Симуляцией. Точка «В» была реальностью. Жестокой, грязной, смертельно опасной. И единственно настоящей.
Артём посмотрел на светящиеся окна ангара, где его ждала тёплая подсобка, планшет и понятные, хоть и бестолковые, задачи. Потом посмотрел на тёмную громаду «Камаза», который пах войной.Его внутренний калькулятор снова завис. Переменные были неизвестны. Риски – заоблачны. Дивиденды – не выражены в валюте.
– Я поеду, – услышал он свой собственный голос.
ГЛАВА ПЯТАЯ: ВВОДНЫЕ ДАННЫЕ
Артём вернулся в ангар другим. Его внутренний хронометр, прежде отмерявший время сменами и приёмами пищи, теперь тикал в ритме «до завтра». Каждая оставшаяся здесь минута казалась отсрочкой. Он по инерции помогал с инвентаризацией, но его мысли были там: в низкой землянке, под рокот далёких орудий. Цифры в таблицах потускнели, стали призрачными. Единственной реальной цифрой было «07:00» – время выезда.
Ночь он почти не спал. Не от страха, а от странного, холодного возбуждения. Его мозг, лишённый конкретных данных о предстоящей задаче, строил модели. Что такое «ведение учёта» на передовом пункте? Учёт чего? Боеприпасов? Продовольствия? Личного состава? Какова будет пропускная способность каналов связи? Его рюкзак, уже собранный, лежал у двери. Кроме стандартного набора он положил три толстых прошивных блокнота в непромокаемых обложках, пачку самых дешёвых, не жалких шариковых ручек (дорогие гелевые, как знал Кит, на морозе отказывали), два пауэрбанка и свой старый, неубиваемый инженерный калькулятор. Оружия у него не было, и мысль об этом вызывала не страх, а досаду – ещё одна непросчитанная переменная.
Утром его ждал не «Камаз», а раздолбанный армейский УАЗик-«буханка». За рулём сидел не Дед, а Библиотекарь. Его худое, умное лицо было напряжённо-сосредоточенным.– Садись, Бухгалтер, – сказал он, уже используя новый позывной. – Деда на КПП вызвали, довезу я. По дороге инструктаж.
Дорога была уже знакомой до того поворота на колею. Потом «буханка» свернула на другую, ещё более разбитую дорогу, ведущую вглубь леса. Библиотекарь говорил чётко, по пунктам, как на лекции:– Первое. Точка называется «Колодезь». Это не передовая, это опорник. Нас здесь рота. Задача – контролировать участок, не пускать диверсантов, вести наблюдение. Твоя задача – не воевать. Твоя задача – считать.– Второе. Что считать. Всё. Но в приоритете: 1) Боеприпасы. Вход и расход по каждой позиции. Особенно ВОГи и патроны к АГСу. 2) Продовольствие. Сухой паёк и то, что готовим сами. Норма – одна весть, факт – другая. Разницу своди к минимуму. 3) ГСМ для генератора и техники. Топливо – это жизнь. 4) Медикаменты. Что пришло, что ушло, что списано по ранению.– Третье. Как считать. Блокнот – твоя библия. Пиши всё. Каждый день в 18:00 – отчёт Деду. Рация на точке 5. Никаких открытых эфиров. Только цифры. Понял?
Артём кивал, впитывая. Это был язык, который он понимал. Конкретика. Параметры. Ответственность.– Понял. А… а что со связью? Интернет?Библиотекарь хмыкнул.– Интернет – это роскошь. Есть рация, есть полевая проводная связь с командным пунктом. Для отчётов хватит. Для всего остального – забудь.
«Колодезь» оказался не точкой, а маленькой вселенной, втиснутой в квадрат леса и полей. Несколько укреплённых землянок, окопы полного профиля, позиции для пулемётов, замаскированные палатки для отдыхащего состава. Всё было беднее, грязнее и основательнее, чем он представлял. Здесь не строили – здесь копали, укрепляли, маскировали. Воздух пах сырой землёй, дизельным выхлопом и той особенной, кисловатой нотой, которую позже Артём узнает как запах немытого человеческого тела, живущего в бронежилете неделями.
Дед встретил его у землянки КП. Он выглядел ещё более собранным, чем обычно.– Обстановку знаешь. Живёшь там, – он кивнул на небольшую землянку рядом, где уже виднелся чей-то вещмешок. – Твой сосед – Кит. Он тебе по хозяйству поможет. Рабочее место – здесь, в углу. Не мёрзни, не светись понапрямую. Начинай с ревизии. Через три часа первая цифра.
Первые три часа Артём провёл, погружаясь в хаос, который превосходил складской. Ящики с боеприпасами стояли вперемешку с тушёнкой. Аптечки валялись на полу. В журнале учёта, который вёл один из младших командиров, царила такая путаница, что Артём с трудом сдержал профессиональный вздох. Он не стал ничего перекладывать сразу. Он сел на ящик, взял блокнот и начал методично, как когда-то свою «гору», описывать то, что видел. Он не трогал, он фиксировал. Он составлял карту беспорядка.
К вечеру у него был черновой план. Он нашёл Деда, который проверял посты.– Разрешите доложить, – сказал Артём неожиданно для себя твёрдым голосом. – Предварительный аудит.– Валяй.– Проблема №1: Смешение материальных потоков. Боеприпасы и продовольствие в одном месте. Риск: при попадании потеряем и то, и другое. Решение: разделить складирование. Землянку №2 – под «хлеб», №3 – под «камни».– Продолжай.– Проблема №2: Нет системы списания. Расход патронов пишут на глаз. Накопление ошибки – до 15%. Решение: ввести талоны. На каждую боевую смену – определённое количество. Сдача гильз – по талонам. Всё, что сверх нормы – доклад командиру и объяснение.– Проблема №3: Медикаменты. Срок годности на части препаратов истекает через месяц. Лежат в холоде. Решение: срочно пустить в оборот, заменить на свежие при ближайшем завозе.
Дед слушал молча. Потом медленно кивнул.– Работай. На реализацию – двое суток. Кит в помощь.
Те двое суток стали для Артёма чистилищем. Он впервые по-настоящему узнал, что такое физический труд на морозе. Таскать ящики с патронами, откапывать промёрзшую землю для организации нового схрона, маркировать, сортировать. Руки покрылись мозолями и ссадинами, спина горела огнём. Кит, молчаливый и могучий, делал за него два объёма работы, но Артём отказывался от передышек. Это была его система. Он должен был поставить её на ноги сам.
К исходу второго дня «Колодезь» преобразился. Возник чёткий порядок. На ящиках появились бирки, в землянке учёта – свежие листы с графиками. Артём ввёл «ежедневную сводку»: утром он обходил посты, записывая потребности, вечером докладывал Деду цифры и предложения.
Именно на третий день случилось первое боевое касание. Не артобстрел, а разведка боем. Ночью, когда Артём в своей землянке при свете фонарика сводил баланс по пайкам, снаружи резко, сухо захлопали выстрелы. Не далёкий гул, а близкие, отрывистые хлопки АК. Потом очередь крупнокалиберного пулемёта. Крик: «Диверсанты! Справа от поста два!»
Артём замер. Инстинкт велел залечь на пол. Но его новая функция сработала иначе. Он не солдат. Он учётчик. Его оружие – информация. Он схватил рацию.– Командир, я на КП! Связь устойчива. Данных о прорыве на других участках нет. Горит осветительная ракета над сектором два!
Голос в рации был чужим, напряжённым, но он ответил:– Понял. Контролируй эфир. Докладывай тишину.
Артём прилип к рации, блокнот лежал рядом. Он записывал время, обрывки фраз. Бой был коротким, яростным и закончился так же внезапно, как начался. Через двадцать минут Дед вернулся на КП. Его лицо было в тени, но движения были резкими, энергичными.– Двоих отсекли, ушли. Наши – целы. – Он посмотрел на Артёмов блокнот, на аккуратные записи времени и условных обозначений. – Что по расходу?– По предварительным докладам с постов, – Артём быстро пролистал записи, – расходовано примерно двести двадцать патронов 5.45, сорок патронов 7.62, три ВОГа. Точнее скажу после утренней проверки.– Хорошо, – Дед снял шлем, провёл рукой по коротко стриженной голове. – Ты сегодня не спиздил в укрытие. Почему?Артём задумался на секунду.– Потому что моя позиция – здесь. Моя задача – считать. Даже когда стреляют. Особенно когда стреляют.Впервые за всё время он увидел на лице Деда что-то, отдалённо напоминающее улыбку. Микроскопическую искру в глазах.– Принято, Бухгалтер. Теперь ты действительно на точке.
На следующий день, когда Артём обходил посты для утренней сводки, к нему подошёл молодой пулемётчик, тот самый, что вёл огонь ночью.– Слышь, счетовод, – сказал он беззлобно. – Спасибо за ту ракету. Осветил гадов, как на ладони.Его позвали не «москвичом» и не «студентом». Его позвали «счетоводом». И в этом было больше уважения, чем в любом другом звании.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.