Приключения Плакунчика в стране Слезокапов. Для детей младшего и среднего школьного возраста
- -
- 100%
- +
– Здесь собраны драгоценности со всех частей света. Есть сокровища затонувших кораблей… – похвастался король Ревун. Он произнёс эти слова шёпотом, словно боялся громовым голосом обрушить каменный свод пещеры. – Тут хранятся несметные богатства многих королей. Всё это, я собирал по крупице на протяжении нескольких тысячелетий. Денежка к денежке… Камешек к камешку… Может когда-нибудь всё это будет твоим…
Он лукаво посмотрел на Плакунчика и ещё тише добавил:
– Конечно, в том случае, если ты поможешь мне стать Властелином Мира!
– Помогу-у-у… – протяжно ответил Плакунчик.
Он спешно взобрался на груду драгоценностей и начал примерять на себе различные ожерелья и бусы. Он примерял царские короны, и золотые рыцарские шлемы. От изобилия драгоценных вещей его руки задрожали, а глаза стали алчным взглядом ощупывать те сокровища, до которых Плакунчик, уже при всём желании, не мог дотянуться.
– Как здесь интересно! Гораздо интересней, чем в игрушечном магазине… – не умолкая, бормотал он.
– Ты поможешь мне стать Властелином Мира? – вновь спросил злой волшебник.
– Конечно, помогу! Обязательно помогу. Только не знаю что я должен сделать? – задыхаясь от необузданной алчности, произнёс Плакунчик.
– Узнаешь, когда придёт время… – многозначительно ответил хитрый и расчётливый король.
– Как здесь красиво и здорово! Как много всякой всячины, – не переставая, восхищался Плакунчик. – Эти сокровища лучше всяких игрушек…
В какое-то мгновение ему показалось, будто кто-то прикоснулся к его плечу. Плакунчик сначала решил, что это сделал злой волшебник, но, оглянувшись назад, он увидел, что король Ревун стоит в стороне, закутавшись в чёрный плащ. Король был явно чем-то озабочен. Убедившись, что никого нет рядом, Плакунчик догадался, что это была самая обыкновенная дрожь. В сокровищнице каменного подземелья невольно обдавало нестерпимым ознобом. Даже соболья шубка Пышноусого Подхалимчика не могла согреть его в этой жуткой пещере. Пронизывающий насквозь холод, исходил как от каменных стен, так и от каждого золотого украшения, от каждого драгоценного камня, от каждой жемчужной бусинки.
Внезапно Плакунчик вспомнил Пушистика, Толкайчика и смелую девочку Кареглазку. Ему стало совестно за постыдное поведение. Он начал презирать себя за необузданную жадность, а ещё больше за то, что дал необдуманное обещание помочь коварному волшебнику стать Властелином Мира.
– Нам пора! – после непродолжительной задумчивости, предупредил король Ревун. – Теперь ты знаешь, как много у меня сокровищ…
Он посмотрел строгим взглядом и, в этот раз, не пытаясь скрыть гнетущего настроения, нравоучительно повторил:
– Не забывай, что всё это, когда-нибудь может стать твоим!
Плакунчик уныло склонил голову.
Король Слезокапов принял его огорчение как нежелание покинуть сокровищницу. Он не заподозрил, что у маленького мальчика, прибывшего из страны Больших Людей, могли быть совершенно иные мысли.
Плакунчик был действительно немало огорчён, но совершенно по другому поводу. Пристыженный собственной совестью, он стал поспешно снимать с себя различные украшения. Теперь они были ему неприятны. Они завораживающе сверкали в отблесках огня, исходящего от факела, но от них постоянно веяло жутким леденящим ознобом. Он невольно вспомнил смелый взгляд Кареглазки излучающий теплоту её широкой доброй души. Ему было очень стыдно за своё непристойное поведение, но его успокаивало лишь то обстоятельство, что в момент унизительной минутной слабости, рядом с ним не было ни Плюшевых Камнетёсов, ни отважной Кареглазки, которая откровенно презирала злого и жестокого короля.
«Ни на какие сокровища не променяю очаровательную улыбку этой смелой девочки с большим белым бантиком! – мысленно поклялся Плакунчик. – Зачем мне бриллианты и сапфиры, если их нельзя никому показать? Если они нигде и никому не принесут пользы…»
Король Слезокапов снова прикрыл ему глаза тёмной повязкой и крепко взял за руку. Плакунчик покорно склонил голову и молча повиновался его воле.
«Ему жаль, что я не подарил ни одной золотой монетки! – мысленно ликовал хитрый и расчётливый король Ревун. – Теперь-то он точно захочет, чтобы я стал Властелином Мира!»
«Мне стыдно за мою жадность… – укорял себя Плакунчик. – Неужели я на самом деле такой гадкий и пакостный мальчишка?! Если о моём недостойном поведении узнают Пушистик и Толкайчик, или отважная девочка Кареглазка, то они уже никогда не захотят со мной дружить! Как же мне стыдно! Как стыдно…»
Вернувшись в Тронный зал, Плакунчик подумал о том, что ему необходимо, как можно скорее, оказаться в городе Зловредных Хныкалок. Он хорошо понимал, что в одиночку не сможет противостоять злому и коварному волшебнику.
Плакунчик взглянул на жестокого короля и лукаво спросил:
– Если я соглашусь пожить в роскошном дворце на проспекте Озорников, ты разрешишь мне ещё раз поиграть драгоценными камешками? Они интереснее всяких игрушек…
– Обязательно разрешу, и даже подарю некоторые из них на память, – отмахнулся король Ревун.
Он по-прежнему был охвачен тягостными мыслями и не стал выяснять, почему капризный мальчик из страны Больших Людей, поспешно изменил своё решение и согласился покинуть Каменный замок. Он не мог предположить, что в этот момент, Плакунчик тоже думал о девочке в голубой лёгкой ветровке, у которой были шелковистые белокурые волосы и выразительные карие глаза.
Карета с квадратными чурбачками
Король страны Слезокапов хлопнул в ладоши, и тотчас, в Тронном зале открылся ещё один вход, в котором, буквально через секунду, появились двое Пышноусых Подхалимчиков. Они поспешно сняли перед злым волшебником собольи папахи и, обнажив головы, низко поклонились. У того придворного, который был заметно старше другого, усы были гораздо длиннее и пышнее. Ему приходилось придерживать их руками, чтобы они не волочились по паркету. Он не был глубоким старцем, но у него на голове сияла большая круглая лысина. Не осмелившись посмотреть в глаза жестокому королю, он заискивающе произнёс:
– Чего желает самый великий из великих, самый наимудрейший из наимудрейших…
Король Ревун окинул его высокомерным взглядом и, не дослушав льстивую речь, грубо произнёс:
– Плешивчик! Ты будешь сопровождать моего дорогого друга в нашу столицу, и оказывать ему подобающие почести!
– Мне кажется, я знаю, куда ваше величество желает поселить господина Плакунчика… – не переставая низко кланяться, заискивающе сказал Пышноусый Подхалимчик.
– Разумеется, на проспекте Озорников! Пусть живёт в собственном дворце. Не забывай, что он теперь Первый министр!
Заметив смятение в глазах второго придворного, жестокий король Ревун строго сказал:
– Тебе, Бултыхайка, придётся проследить за тем, чтобы назойливые Слезокапы не надоедали Плакунчику глупыми просьбами!
– Но дворец Первого министра занят… – дрожащим голосом пробормотал молодой, менее опытный придворный.
Не обращая внимания на его растерянность, злой волшебник бросил гневный взгляд на Плешивчика.
– Почему твой помощник до сих пор не осведомлён о том, где будет жить бывший Первый министр Лизунчик?! – строго спросил он. – Почему я должен разбираться в таких мелочах? Если и ты не знаешь, ответ на такой лёгкий вопрос, то я лишу тебя права носить самые длинные и самые пышные усы…
– Знаю, ваше высочайшее величество… – заикаясь от страха, ответил Плешивчик. – Я обязательно найду Лизунчику достойное жильё! В подземелье Каменного замка много свободных мест. В крайнем случае, можно предоставить отличные апартаменты в башне Летучих Мышей…
– Молодец, ты быстро соображаешь! – сухо похвалил король Ревун и тут же предупредил: – В дальнейшем, постарайся избавить меня от ненужных проблем!
Он беглым взглядом окинул Тронный зал и, больше не говоря ни слова, взмахнул чёрным плащом и мгновенно исчез.
Плакунчик был уверен, что Пышноусые Подхалимчики, после исчезновения короля, перестанут гнуть перед ним спину, но он глубоко в этом заблуждался. Плешивчик и Бултыхайка по-прежнему продолжали отвешивать низкие поклоны.
– Перестаньте! Надоело… – возмутился Плакунчик, мысленно разрабатывая план дальнейших действий.
– Я самый ничтожный из ничтожнейших рабов, не смею поднять голову перед моим господином… – явно саркастическим голосом, ответил Плешивчик.
– Я всегда к вашим услугам… Ваше… Ваше…
Бултыхайка запнулся на полуслове, потому что не знал, как положено, обращаться к Плакунчику. Ведь неведомо откуда появившийся мальчик стал не только новым Первым министром, но ещё и был самой приближённой особой короля!
– Зови, как хочешь, – отмахнулся Плакунчик, – но только покороче…
Он всё же поостерёгся заводить с этими Пышноусыми Подхалимчиками более дружественный разговор.
«Подхалимчики, они и в стране Слезокапов остаются гадкими подхалимчиками! – решил Плакунчик. – Лучше с такими придворными держать ухо востро…»
– Как изволите! Вы самый величайший Первый министр… – пролепетал Бултыхайка.
– Вы самый… – поспешно подхватил Плешивчик
– Немедленно прекратите! – нахмурившись, предупредил Плакунчик. – Незачем попусту сотрясать воздух. Ведите меня в город и чем быстрее, тем лучше!
– Непременно, господин Плакунчик! Непременно, самый справедливейший из справедливейших! Наимудрейший Первый министр… – забормотал не на шутку перепуганный Бултыхайка. – Мы только отдадим распоряжение доставить все ваши подарки из Тронного зала во дворец Первого министра!
– Но я не вижу моих подарков?! – оглядевшись по сторонам, с изумлением подметил Плакунчик.
– Значит, их уже растащили наши придворные, – ничуть не смутившись, ответил Плешивчик. – Подарки, которые остаются без присмотра, немедленно возвращаются их прежним хозяевам!
– Тем лучше! – равнодушным тоном произнёс Плакунчик и решительно направился к открытому проёму, через который несколько минут назад в Тронный зал Каменного замка вошли эти, чересчур, назойливые придворные.
Пышноусые Подхалимчики, поспешно нахлобучили папахи и, подхватив короткими толстыми ручонками, подолы тяжёлых собольих шуб, поспешно последовали за ним.
«Сколько подсвечников, столько длинных и винтовых лестниц ведущих в разные стороны от Каменного замка, – догадался Плакунчик. – Одна лестница ведёт в подземелье к Плюшевым Камнетёсам, вторая в сокровищницу короля. Третья может вывести на улицу или сразу приведёт к башне Летучих Мышей, куда жестокий король Ревун отправил Кареглазку. Куда можно попасть через проход, открываемый с помощью четвёртого подсвечника? Какая тайна скрывается за каждым отдельным выходом из Тронного зала…»
Своим внезапным предостерегающим высказыванием, Плешивчик напрочь перебил его мысли.
– Будьте осторожны, ваше высочайшее… Плакунчиковое величество… – затараторил он. – Впереди крутые ступеньки. Мы сейчас спустимся по лестнице и выйдем на ровную площадку…
– Придётся немного подождать, пока подготовят королевскую карету… – добавил Бултыхайка.
Плакунчик в тайне надеялся, что он наконец-то сможет увидеть простых жителей страны Слезокапов, но не тут-то было. Почти у самых ворот, перед выходом на улицу, где было пасмурно и сыро оттого, что всё небо заволокло чёрными грозовыми тучами, его окружила толпа королевских придворных. Среди Пышноусых Подхалимчиков, бесцеремонно расталкивая друг друга, то тут, то там, мелькали Длинноязыкие Ябедники и Кляузники. Придворные установили перед Плакунчиком, великолепную карету, напоминающую детский каменный теремок, отделанный янтарём и прочими драгоценными камнями, С первого взгляда было заметно, что такую карету мог сделать лишь самый искусный мастер страны Слезокапов. Прямоугольные квадратные чурбачки, аккуратно собранные из малахитовых плиток ярко—зелёного цвета, были единственным недостатком этой кареты. Они по-настоящему смутили Плакунчика. Он так и не смог понять, с какой целью их прикрепили ко всем четырём осям вместо обыкновенных круглых колёс.
– Прошу вас, ваше величайшее величество! Самый справедливейший из справедливейших приближённых особ короля… – не переставая отвешивать низкие поклоны, залебезил Плешивчик.
Более молодой и проворный Бултыхайка, поспешно распахнул перед Плакунчиком дверцу кареты.
Плешивчик одарил его угрожающим взглядом.
Нарочно, чтобы немножечко позлить вечно хмурого придворного, Плакунчик демонстративно поблагодарил Бултыхайку за оказанную услугу и поспешно плюхнулся на мягкое кожаное сиденье.
– Нас понесут на руках? – не обращая внимания на их перепалку, и откровенную ненависть друг к другу, поинтересовался он.
– Нет, – ответил Плешивчик. – Мы поедем…
Он снова окинул Бултыхайку ненавистным взглядом. Его лицо исказилось от злобы.
Плакунчик молча пожал плечами. Он решил самостоятельно додуматься до сути вещей. Он внимательно рассматривал крепкие кожаные ремни, которые были прикреплены к спинкам сидений. А раз уж они были прикреплены, то вполне логично, что они зачем-то были нужны. Но зачем именно, Плакунчик так и не догадался.
Заметив его смятение, Бултыхайка вновь опередил Плешивчика.
– Позвольте пристегнуть… Ваше самое высочайшее… – залепетал он. – Ваше наипервейшее…
– Валяй! – равнодушно ответил Плакунчик.
У него не было желания разговаривать ни с одним из этих Пышноусых Подхалимчиков.
Пока Плешивчик разбирался со своими ремнями, Бултыхайка ловкими движениями пристегнул Плакунчика к спинке сиденья. После чего он задёрнул бархатные шторы маленьких окошечек и, так же крепко пристегнулся оставшимися ремнями.
– Мы готовы! – опережая Бултыхайку, поспешно воскликнул Плешивчик, и тут же добавил: – Доставить нового Первого министра в его роскошный дворец на проспект Озорников…
– Я хочу посмотреть площадь Шалунишек, а затем прогуляться по набережной Мелких Капризуль! – решительно заявил Плакунчик.
– Как изволите! – всё тем же неприятным заискивающим голосом, ответил Плешивчик и тут же вновь громко воскликнул: – Доставить нового Первого министра на площадь Шалунишек…
Плакунчик хотел предупредить, чтобы на этой площади его оставили наедине с жителями города Зловредных Хныкалок, но в этот момент он услышал страшный звериный рёв, который был до такой степени жутким, что по его спине пробежала неприятная холодная дрожь. От такого рычания у него даже задрожали коленки.
– Что происходит? – стараясь не терять самообладания, чтобы не выказать появившийся страх Пышноусым Подхалимчикам, спросил Плакунчик.
– Если ваше, самое наимудрейшее, самое высочайшее… – лязгая мелкими зубками, забормотал Плешивчик.
Он был искренне рад тому, что успел опередить замешкавшегося Бултыхайку.
– Немедленно отвечай, что происходит!? Иначе я прикажу… Прикажу… – Плакунчик нахмурил брови и добавил: – Прикажу выпороть тебя ремнём! Потому что, если тебя не пороть ремнём, то ты никогда не станешь хорошим человеком…
Почти дословно процитировав папино выражение, Плакунчик чуть не заплакал от досады. Если бы сейчас он мог оказаться дома, то уже никогда бы не стал грубить самым родным и горячо любимым людям. Он не стал бы капризничать, и вместо того, чтобы скидывать на пол одеяло и подушки, поцеловал бы обоих родителей, а бабушке с ворчливым дедом пожелал приятной спокойной ночи.
– Гепард! – съёжившись от испуга, наконец-то ответил Плешивчик.
У него на лбу появилась испарина. Чего он больше испугался, звериного рёва или угрозы быть выпоротым ремнём, Плакунчик так и не понял.
– Этого зверя запрягут в карету, и мы сможем отправиться в город Зловредных Хныкалок, – пояснил Бултыхайка.
– Но как же мы поедем, если у кареты нет круглых колёсиков? – спросил Плакунчик.
– Да простит меня самый наимудрейший… Самый справедливейший… – затараторил Плешивчик
Заметив в отблесках горевшей свечи суровый взгляд Плакунчика, он поспешно добавил:
– Если на карету установить круглые колёсики, то гепард понесётся так быстро, что погонщики не смогут его удержать…
– Гениально придумано! И кто же этот мудрец? – с откровенной издёвкой в голосе, поинтересовался Плакунчик.
– Разве вы не знаете?
– Нет.
– Лизунчик…
– Кажется, я уже где-то слышал это имя? По-моему, совсем недавно… Тоже Пышноусый Подхалимчик?
– Нет, ваше наимудрейшее…
– Кто-нибудь из Длинноязыких Ябедников?
– Не совсем, ваше наимудрейшее…
– Приближённая особа короля?
– Бывший Первый министр, из племени Длинноязыких Кляузников, ваше наимудрейшее…
– Спасибо, я всё вспомнил. Это прежний любимчик короля…
– Так точно, ваше высочайшее… Ваше справедливейшее…
– Почему эту карету называют королевской? – желая сменить тему неприятного разговора, машинально поинтересовался Плакунчик. – Ведь король Ревун не сможет в ней разместиться! Она слишком мала для его роста.
– Нельзя забывать, что король Ревун обладает белой и чёрной магией. Он способен преодолевать любые расстояния с помощью волшебного плаща и волшебных заклинаний. Но все кареты, которые существуют в стране Слезокапов, принадлежат нашему всемилостивейшему королю и поэтому называются королевскими! – пояснил Бултыхайка.
– Так точно, ваше высочайшее… Ваше справедливейшее… – вновь залебезил Плешивчик. – Все кареты считаются королевскими, кроме одной… Её называют тюремной каретой. Если позволите…
Плакунчику изрядно наскучило слушать пустую болтовню этого неугомонного придворного.
– Ещё слово, и ты в когтях у гепарда! – резко пригрозил он.
От этих слов, Плешивчик вжался в спинку сиденья.
«Вот повезло, так повезло… – подумал Плакунчик. – Куда я попал? Страна непуганых глупышей! Что же делать? Что делать…»
Если бы его руки не были закреплены ремнями, то он обязательно почесал бы затылок. А как же иначе? Ведь если кому-то, что-то не понятно, то сразу начинают чесать затылок. Иначе нельзя! Иначе в голове не появятся умные мысли.
– У вас наверно и автомобилей нет? – машинально полюбопытствовал Плакунчик.
Не дожидаясь ответа, он сообразил, что задал весьма нелепый вопрос. Какие автомобили, если даже нет самых простых круглых колёсиков. Автомобилей без колёс не бывает. Это и не автомобиль вовсе, а какая-то кастрюля получится.
– Не велите казнить, господин Первый министр… – моргая ресничками, ответил Бултыхайка. – Мы ничего не слышали про это чудовище…
Плешивчик не стал вступать в разговор. Он сделал вид, что не расслышал вопроса и лишь ещё сильнее вжался в спинку сиденья.
Плакунчику захотелось спросить про велосипеды, но он сжалился над Пышноусыми Подхалимчиками. В ожидании очередного вопроса, Бултыхайка напрягся до такой степени, что был похож на раздутый мыльный пузырь, который мог лопнуть в любое мгновение. Лицо Плешивчика побледнело до такой степени, что это стало заметно даже в полумраке. В его глазах появился неописуемый ужас.
Ещё немного, и любой из придворных мог выскочить из кареты, не боясь угодить в лапы разъярённого гепарда.
– Всё ясно, – примирительным тоном произнёс Плакунчик. – У вас нет круглых колёсиков, и вас возят в карете с квадратными чурбачками. Вместо ездовых лошадей, вы запрягаете диких гепардов. Не сомневаюсь, что это отличная идея. Представляю, какая изумительная будет поездка! Теперь я знаю, для чего нужны эти крепкие кожаные ремни…
Он хотел ещё о чём-то сказать, но в этот момент карету сильно качнуло. Она резко накренилась на правый бок и почти тут же перевалилась на левый.
– Ой, мамочка! – самопроизвольно вскрикнул Плакунчик.
На какое-то мгновение, он зажмурил глазки.
– Ва-ва-ваше вы-вы-со-со-чай-шество! – трепыхаясь в карете при каждом повороте чурбачков на одну грань, произнёс Плешивчик. – Мы по-по-е-ха-хали…
– Ви-вижу! – коротко ответил Плакунчик.
Он искренне пожалел о том, что не позволил Бултыхайке более надёжно закрепить кожаные ремни.
Тайна далёких предков
Конечно же, такая важная и неожиданная новость, как назначение Плакунчика Первым министром страны Слезокапов, ни в коем случае не могла остаться незамеченной для несчастных узников подземелья из племени Плюшевых Камнетёсов. Пушистик и Толкайчик, которые волею судьбы, успели подружиться с новым любимчиком короля, ещё долгое время находились в растерянности. Они были серьёзно озабочены тягостными мыслями. Они никак не могли прийти к единому мнению насчёт его обещаний помочь им стать счастливыми и свободными людьми.
– Наверное, мы всё-таки зря поверили в его дружбу, – огорчённо произнёс Толкайчик. – Нельзя было доверять малознакомому человеку! Теперь у нас могут возникнуть большие неприятности.
– Куда уж больше? – ухмыльнувшись, ответил Пушистик. – Мы итак всю жизнь находимся в заточении. Что может быть хуже нашего жалкого существования?
– В этой стране нельзя никому доверять! Кругом одни предатели и изменники. Кругом одни доносчики и королевские прислужники.
– И всё-таки, я склонен верить в искренность его слов, – заявил Пушистик. – Он говорил слишком убедительно и был чересчур серьёзен. Он отдавал отчёт своим высказываниям. Он откровенно выступил против всякой тирании и готов встать на сторону угнетённого народа.
Толкайчик окинул возбуждённого собеседника с ног до головы мимолётным взглядом, потом, облокотился о железную решётку правой рукой, и, двусмысленно почесав левой наморщенный широкий лоб, с грустью произнёс:
– Мы можем спорить до бесконечности, но факт остаётся фактом. Мне тоже понравился этот малыш. Я от чистого сердца согласился признать его другом, но теперь в моё сознание вкрались некоторые сомнения.
– А если, спустившись к нам в подземелье, Плакунчик ничего не подозревал о намерениях нашего короля? Что если он не догадывался о том, что хитрый и расчётливый король Ревун назначит его Первым министром?
– Возможно, – согласился Толкайчик. – но жестокий король Ревун, не стал бы, без уважительной причины, освобождать от должности проверенного и преданного Лизунчика, самого гнусного и пакостного придворного из племени Длинноязыких Кляузников. Если, конечно, Плакунчик не оказал ему какую-то, более неоценимую услугу.
– Говоря откровенно, есть ещё одна веская причина, из-за которой наш король мог принять столь серьёзное решение, – насупившись, сказал Пушистик.
– Это могло произойти лишь в том случае, если Плакунчик прибыл в Каменный замок не с окраины нашего острова, а совершенно с другого места… – подытожил Толкайчик. – А что, если он действительно прибыл из страны Больших Людей?!
– Но это невозможно… Плакунчик не мог поступить с нами так жестоко. Он не мог решиться на такой дерзкий обман…
– Даже ради того, чтобы стать новым Первым министром?
– Не смотря ни на что, я верю ему, и продолжаю считать своим другом! – чуть ли не выкрикнул Пушистик.
– Вне всяких сомнений, новость о назначении нового Первого министра, полученная от охранников, не нуждается в проверке, – рассудительно произнёс Толкайчик, – но ведь нам никто не мешает покинуть пределы подземелья и собрать о Плакунчике как можно больше сведений.
– Верно! – возбуждённо воскликнул Пушистик. – Я совсем забыл…
Он с опаской огляделся по сторонам и почти полушёпотом сказал:
– Ещё несколько столетий назад, наши предки стремились приобрести свободу. Ради этого, они неустанно трудились по ночам, целенаправленно вырубая подкоп в крепкой скальной породе. Они ежедневно, по одной горсточке, выносили из подземелья мелкие камни. К сожалению, когда их работа была закончена, они поняли основную ошибку…
– Они смогли покинуть подземелье, но не имели возможности покинуть пределы острова. Чтобы не умереть от холода и голода, им пришлось вернуться в ненавистную тюрьму и завалить подкоп большими булыжниками.
– Если мы сумеем его найти, то, наверное, сможем его расчистить и выйти на свободу. Под покровом ночной темноты, нам удастся побывать в городе Зловредных Хныкалок. Если мы будем осторожными, то никто из королевских прислужников нас не заметит.
– Может быть, в скором будущем, мы с тобой станем настоящими героями, освободившими наш народ из рабства! – мечтательно произнёс Толкайчик. – Мы сделаем то, что не удалось сделать нашим предкам. Наши собратья, из племени Плюшевых Камнетёсов заслуживают гораздо лучшей доли. Ради этой высокой цели, я готов рискнуть жизнью!
– Мы, готовы рискнуть жизнью! – серьёзным тоном поправил Пушистик.
Он протянул Толкайчику волосатую руку и после крепкого рукопожатия не менее торжественно добавил:
– Я клянусь быть тебе самым верным другом!
– Я тоже клянусь! – возбуждённо ответил Толкайчик. – До самой смерти, до самого последнего вздоха…
Пушистик неожиданно сник и, понурив голову, опустился на корточки. Он заметно погрустнел. На его глазах блеснули слезинки отчаяния.
– Что случилось? – насторожённо поинтересовался Толкайчик. – Мы только что говорили о возвышенных идеях, а теперь на твоём лице я вижу следы огорчения.
– Днём, во время работы, за нами строго следят охранники. Ночью, сидя взаперти в этом подземелье, мы ничего не сможем сделать ни для себя, ни для наших собратьев. Вот почему я так поспешно доверился Плакунчику. У меня была искорка надежды, но теперь она начинает потихоньку угасать. Мы никогда не сможем выйти в город. Нам не удастся разыскать Плакунчика и нам не представится возможность убедиться в его преданности или предательстве. К сожалению, надо признать, что между ним и нами была приятная дружеская беседа и ничего более. Мы оба знаем, что нет никакого древнего подкопа, а если он когда-то и существовал, то мы, всё равно, ни за что не сможем его отыскать. Следовательно, нет никакой надежды на наше счастливое будущее.