Бессветные 1

– Как же больно, – прошептала она.

– То, что умерло, не болит! – жёстко отрезал доктор и растворился во мраке и мокрой подушке.

– Нет! – выкрикнул Мэтис, не осознавая, что проснулся. – Вы лжёте! Не слушай их!

Он кричал что-то ещё, колотя руками по дивану, не замечая обеспокоенно смотревших на него опекунов.

***

Каждый день состоит из противоборства мыслей и действий, и мысли, как правило, побеждают. Порой невозможно увлечься делом, когда в голове гудит нескончаемый монолог. Мэтис откровенно залип в своих думах. Он смотрел под ноги, не видя асфальтовой дорожки, и тасовал дурные образы сна. Необъяснимое чувство потери засело внутри, сжимало горло, затрудняя дыхание, – чувство, словно опоздал на последнюю маршрутку, помноженное на тысячу вселенских неудач. Сон остался сном, но напомнил о скитаниях по равнодушному миру, о погоне за призраками, о том, что ни живые, ни мёртвые не слышат и не откликаются.

– Мэт! Вообще-то, по всем приличиям, это ты должен за мной бегать! – прозвучал за его спиной девичий голосок. – Нет чтобы подождать две минуты!

Мэтис обернулся, кисло посмотрел на одноклассницу и ничего не ответил.

– Ну и лицо! – Гнев Келли сменился беспокойством. – С тобой всё в порядке?

Он отрицательно помотал головой.

– С домашними проблемы? Из-за вчерашнего? Я, кстати, звонила. Почему трубку не брал?

– Ты не поверишь… Вчера такое было! – воодушевился Мэтис. – Доктор отвёз меня в Прилесье к тому снежному человеку, а там, оказывается, что-то вроде академии для экстрасенсов!

Келли похлопала длинными ресницами, а потом залилась смехом.

– Ты чего?! – возмутился Мэтис. – Я правду говорю! Там такое было! Я думал, меня… – И тут он вспомнил предупреждение лже-доктора. – Не важно. Ты всё равно не поверишь.

– Я верю! – тут же смущённо закивала подруга. – Так, значит, ты будешь учиться в академии для экстрасенсов?

– Нет. – Мэтис помрачнел, чётко понимая, что «вступительный экзамен» провалил. – Нет, Келли, это просто такая шутка! Дурацкая.

Дальше они шли молча. День не задался у обоих, и оба не желали изменить его к лучшему. Келли изобразила обиду, Мэтис – страдальческий вид. Если бы они продолжили общаться, то каждый поочередно поддевал бы другого словами, и разговор перерос бы в грандиозную ссору.

Они жили по соседству и с первого класса учились вместе. Раньше у них было много общего, а теперь Мэтис всё больше бродил в одиночестве, носил один и тот же свитер и интересовался странностями Прилесья, а Келли превратилась в хорошенькую девушку, играла на скрипке и читала классику… правда, с последним никак не вязалась её любовь к чёрному, цепям и ботинкам на шнуровке. Нет, она не была готом, но выбирала всё с налётом брутальности, балансируя на грани: рыжая девочка-рок с лицом и душой ангела – конечно, если она не раздражала и не поглядывала обиженно, прямо как сейчас, стоя на светофоре.

Солнечные лучи вонзаются в глаза, и ладонь машинально их заслоняет. Зрение возвращается не сразу, продираясь сквозь радужные пятна. Из одного такого пятна появляется автомобиль. Шины шумно цепляются за асфальт, но слишком поздно. Удар — и быстрый полёт. Приземление.

Мэтис качнулся и отступил назад. Откровение, посланное призраком, случилось, как всегда, неожиданно.

– Что такое? – обеспокоенно спросила Келли. – Тебе плохо?

– Всё нормально.

– Ты всегда так говоришь, но это вовсе не нормально! Ты бы видел себя!

– Это всего лишь один из призраков, в которых ты не веришь!

– Если бы призраки существовали, их бы изучали учёные, а тебе не приходилось бы таскаться к врачу.

– А тебя никто и не заставляет с психом общаться! Вали к нормальным! Смотри телевизор и собирай наклейки из гастронома! – зло прокричал Мэтис и пошёл в противоположную сторону.

– Мэт, постой! – звала Келли. – Ты куда? Занятия скоро начнутся!

Но Мэтису было не до школы.

Он приехал в Весёлый дом после долгого, но бесплодного расследования: нигде в соцсетях не нашлось никакого доктора Ллойда, да и самого Ван-Кляузера. На часах было 14:37, а значит, вторая смена должна была уже начаться: вчера те врачи (пусть и не настоящие) работали с утра в чётный день; выходит, сегодня, в нечётный, они должны работать с двух часов дня. Ну и что, что притворяются? Ведут приём, значит, должны притворяться по общему расписанию!

В регистратуру Мэтис решил не обращаться, но у кабинета натолкнулся на первое препятствие – недовольную толпу. В такой очереди можно было проторчать часа три, и не факт, что лже-доктор Ллойд за это время не нашёл бы ему замену. Мало ли сколько их тут таких – экстрасенсов, которых заклеймили психами всякие узко мыслящие обыватели! Поэтому Мэтис решил набраться наглости и воспользоваться экспресс-приёмом «Я просто спросить…», что, в общем-то, было практически правдой.

Отягощенный собственным нетерпением и подозрительными взглядами окружающих, Мэтис немного постоял у двери, дождался, когда из кабинета выйдет пациент, и юркнул внутрь, оставив за собой волну негодования. Про оправдательное «спросить» он попросту забыл. Ну и ладно: его миссия казалась слишком важной. Окрылённый фантазиями, он был уверен, что всё пройдёт так, как задумано, но стоило поднять глаза на психиатра, как реальность тут же дала ему затрещину и быстро опустила его на землю.

За столом сидела тучная дама в старом мятом халате, выданном государством лет десять назад, выглядевшая на пятьдесят с лишним. Её тяжёлый взгляд поверх очков идеально дополнял образ женщины, занимавшейся самым ненавистным для себя делом, но не способной остановиться и всегда готовой излить всю свою неудовлетворённость жизнью на окружающих, и в первую очередь – на пациентов.

От этого образа Мэтис застыл и потерял дар речи.

– Ну что, так и будешь там стоять?! Очереди не видел?! Нет у нас времени на всякие придверные топтания! Проходи и садись! – тут же выплеснула она накопленное за долгие годы недовольство.

– А где вчерашний доктор? – спросил Мэтис, но, увидев потемневший взор врача, уточнил: – Доктор, который вёл здесь приём вчера днём: Кристофер Ллойд, кажется.

– Нет у нас таких врачей. Ты что-то путаешь, мальчик.

– Да нет же, точно говорю! Кристофер Ллойд… вроде бы, так его звали. Или Кристиан… С ним ещё помощник был, Фор, молодой такой, медбрат, наверно. Меня вчера вызывали на дополнительный приём в связи с федеральным документооборотом, – принялся тараторить Мэтис. Уж о чём-то из этого врачихе полагалось знать. Но та продолжала смотреть на него, как на дурака, и, судя по всему, теряла терпение.

– Я же сказала: нет у нас таких врачей, и медбратьев, в принципе, нет, как и дополнительных приёмов в связи с этим… что ты там придумал?! Какие дополнительные приёмы?! Нам бы с обязательными справиться! И ты ещё тут, со своими выдумками! Если это всё, иди и не задерживай очередь!

Мэтис вжался спиной в дверь. Он не верил своим ушам. Вчерашнее не могло быть фантазией!

– Уточни в регистратуре, если тебе так надо! – Голос врача немного смягчился. – Если и был здесь вчера кто-то, там о нём точно знают.

Но доктора-араба с повадками менеджера никто не видел ни в регистратуре, ни на контрольном пункте. Мэтис пристал с расспросами к нескольким сотрудницам, но те непонимающе похлопали глазами и ответили, что у них в поликлинике ни один мужчина-врач не подходит под описание.

Замешательству не было предела. Кристиан Ллойд существовал! Он был здесь вчера! Он, его ассистент и водитель! Мэтис помчался на заднюю стоянку, но джипа там не оказалось. Оставалось переминаться у бордюра и пинать банку из-под энергетика.

Обида переросла в разочарование. Утром он решил идти до конца, но споткнулся на первой же ступени, как и всегда по жизни! Неудачник, большего не скажешь! Стоило ещё вчера вцепиться в ноги того учёного и не отпускать, волочась по полу, умоляя не выгонять и взять на обучение! Вот как надо идти к своей цели, а не ныть о том, что никто не понимает! Не жалеть себя за то, что уже не исправить.

Треклятый дождь разбивается о лобовое стекло и сползает струйками. Дворники беспощадно давят водяных змей, открывая вид на серую непогоду. Редкие фонари прорезают ночь и остаются позади, уступая место мраку лесной дороги. Машину подгоняют раскаты грома. Ещё одна вспышка, и новая звуковая волна обрушивается сверху. Автомобиль швыряет из стороны в сторону. Что-то мерцает, шумит резина, а потом – бах! — удар такой силы, что пассажиров едва не разрывает на части. Салон режут жала осколков.

Переполненный отчаянием и гневом, Мэтис бросился к проезжей части и стал тормозить машины.

– Пегий Дол! – кричал он водителям, но те проносились мимо.

Отсюда была всего одна дорога – в Прилесье, и единственная маршрутка ходила раз в полчаса. Ожидание становилось невыносимым: каждую секунду из пальцев выскальзывала последняя ниточка, ведущая к заветной цели. Не выдержав равнодушия, Мэтис выбежал на полосу и стал размахивать руками.

Тёмный седан остановился в метре от безумца.

– Ты больной?! – Из машины выскочил немолодой мужчина. – Совсем жить надоело?!

Взгляд водителя коснулся Весёлого дома, что спровоцировало кривую ухмылку.

– Мне нужно в Пегий Дол! Срочно! Ну… или хотя бы в Прилесье! – запыхавшись, объяснял Мэтис.

– А мне на Мальдивы, но я самолёты не останавливаю! – справедливо заметил мужчина, но тут же столкнулся с невероятно жалобным взглядом, словно мальчишка выпрашивал корку хлеба в зимнюю ночь, стоя босиком на оледенелом крыльце. – Ла-адно, залезай. Подброшу до кольца, а там сам разберёшься.

Добряк довёз Мэтиса не только до кольца, но и к окраине Пегого Дола. Вид несчастного ребёнка способен творить чудеса.

Где именно находился дом местного мецената, Мэтис не знал, и ему оставалось только брести по петляющей через лес ленте асфальта. Спросить было не у кого: вокруг на протяжении километров ни души, а машины по пути не встречались. Но дорога была одна, и сворачивать с неё было некуда. Прошло, наверное, около часа, прежде чем из-за расступившихся крон показалась высокая ограда усадьбы.

У запертых ворот Мэтис замешкался, не имея чёткого плана. Он несколько раз нажал на звонок. Неприветливый мужской голос из-за ворот попросил больше этого не делать, а потом выдал убийственно формальную фразу: «Вы находитесь в частных владениях, будьте добры покинуть охраняемую территорию».

Больше на незваного гостя не реагировали. Он ждал ответа, ждал шанса, ждал чуда и просидел на бордюре до наступления темноты, пока полностью не утратил надежду.

***

Если бы Мэтис знал, в какой стороне город, он пошёл бы напрямик, не накручивая лишние километры. Время было позднее, дорога пустая. Здесь и днём никого не встретишь. Оставалось бежать, задыхаясь, а потом плестись, шаркая кедами по асфальту. Не самое лучшее место он выбрал для ночных прогулок!

Прилесье славилось историями и загадками на любой вкус! Чего только не писали! Одной из популярных баек стала, как ни странно, самая безумная: в холмистых лесах часто наблюдали свечения и вспышки, и, помножив их на слухи о пропаже людей, местные пришли к выводу, что всему виной НЛО. В инопланетян Мэтису верилось слабо: призраки куда как правдоподобнее, и их он, по крайней мере, встречал.

Позади замелькали огни. Постепенно они росли и приближались. Свет на дороге мог исходить только от фар. Так оно и оказалось.

Встрепенувшись, Мэтис побежал навстречу: упускать единственный автомобиль не хотелось. Машина неслась быстро, не ожидая препятствий, но перед возникшим на дороге человеком затормозила. Мэтис бросился к водительскому окну, готовя жалобную просьбу довезти его до города, но за рулём джипа обнаружил уже знакомого мужчину с бородкой.

– Гляди-ка, я, кажется, тоже вижу привидений! – усмехнулся водитель.

– Я вас искал! Меня в дом не пустили, – пожаловался Мэтис. – Я до темноты прождал.

Дверца с другой стороны открылась, и на дорогу вышел лже-доктор Ллойд.

– Ты под все машины кидаешься или только под нашу? – улыбаясь, спросил он. – Кажется, я знаю, откуда растут ноги у этих ваших легенд.

– Я заблудился! Думал, меня подвезут.

Только сейчас Мэтис припомнил старое поверье о мальчике-призраке: якобы ещё на изломе прошлого века на лесном серпантине сбили ребёнка, и его дух теперь скитался по ночным дорогам, становясь причиной частых аварий. Это не походило на правду: зачастую несчастья случаются из-за непогоды и людской халатности.

– Тебя не учили не бродить ночью по лесу?

– Я не боюсь привидений!

– И не садиться к незнакомцам в машины тоже не учили? – Ллойд приподнял бровь. – Бояться надо не призраков, а людей. Знаешь, сколько в мире ненормальных? Ох, Мэтис, ну и зачем ты приходил?

– Я хотел сказать, что я не сумасшедший, и попросить, чтобы вы мне поверили. Я учиться хочу!

– Это похвально, но не повод шататься по лесу.

– Я не виноват, что вы в лесу поселились! Автобусы сюда не ездят.

– Верно. Не потому ли, что сюда не нужно приезжать, особенно без приглашения?

– Я боялся, что вы меня никогда не пригласите, поэтому пришёл сам и просто так не уйду! – клятвенно пообещал Мэтис.

– А просто и не получится: до города час добираться, если по дороге пешком, а уж до твоего посёлка и до рассвета не дойдёшь. – Ллойд покачал головой.

– Что, Крис, мы теперь не только Хогвартс для медиумов, но ещё и халявное такси? – посмеиваясь, бросил водитель. – Я не горю желанием тащиться в Залесье.

– Вы же не бросите меня здесь? – Мэтис с надеждой посмотрел на обоих поочерёдно.

– С чего это ты решил? – спросил Ллойд, чуть склонив голову набок.

– У вас глаза добрые.

– У зла всегда добрые глаза, хорошие манеры и дорогие костюмы.

– Вчера вы мне ничего не сделали, а значит, просто шутите.

– А у зла и с чувством юмора всё в порядке, – усмехнулся Ллойд и скрестил руки на груди. – Ну хватит уже этих глупостей! Я занимаюсь другими случаями. Пока что-то не изменится и тебя не позовут, забудь сюда дорогу!

– Но у меня и правда что-то с психикой! – выпалил Мэтис и притопнул ногой.

Водитель расхохотался и потёр глаз тыльной стороной ладони.

– Может, возьмёшь? – предложил он. – Ты же любишь «особенных с прибабахом». Явно наш кандидат!

– Надо знать меру. – Араб в костюме назидательно поднял указательный палец. – Ладно, залезай. В одном ты прав: ребёнка в лесу я не оставлю.

Мэтиса подвезли до окраины, где вызвали такси: кататься на другой конец города никто не собирался. Предупреждая расспросы, Ллойд включил на всю громкость жизнерадостную музыку с восточными напевами и речитативами, словно рассчитывал этим нанести травму чувствительной психике медиума. Вскоре он махнул рукой, чтобы пассажир вылезал, проводил его до такси и протянул водителю купюру с наставлением довезти до подъезда и проводить до квартиры.

– Со мной что-то не так! Вы должны мне помочь! – Мэтис жалобно заглянул в непреклонные карие глаза лже-доктора.

– Я много кому чего должен, но не тебе! – неумолимо отрезал Ллойд. – А ты можешь помочь себе сам. Думай о жизни, а не о смерти. Цени то, что уже имеешь. Перестань лезть туда, куда не просят. Всё это пригодится тебе гораздо больше, чем иллюзии… Я хотел сказать: «призраки». – С этими словами он вернулся к джипу, который через минуту умчался, и таинственный лесной дом захлопнул свои двери навсегда.

Мэтису захотелось сесть и заплакать. Всю дорогу домой он молчал, кусая губы и сжимая кулаки, а поднявшись на свой этаж, опустился на плиточный пол, прислонившись спиной к входной двери. В переходном возрасте меняется голос и тело, но никак не привычка в любой ситуации упрямо поступать по-своему. Медиум отдал бы всё, что у него сейчас было, за возможность оказаться там, где его могли понять, и мучил его один-единственный вопрос: что же должно произойти, чтобы его всё-таки приняли?