Опасный лепесток

От автора

Здесь ожили страницы навсегда

И помнят на бумаге боль и смех.

Здесь жизни пишутся, ночами иногда,

Чтоб помнить поколениями успех.

Каждого героя книги я знаю лично! Кроме одного. В честь него и написана заключительная глава «Медаль Жукова». Каждый из них в данный момент – действующий военный, который выполняет свою боевую задачу и достоин быть упомянут в этой книге. Их жизни, стойкость и вера в победу – это наша с вами благополучная мирная жизнь.

Прямая речь героев книги приведена в оригинале, без авторской редактуры.

Используемые в книге имена и позывные изменены. Любые совпадения случайны.

Пролог

И будут вечно в памяти сыны,

Погибшие в окопах Украины…

Ведь как Рейхстаг сейчас берут они

Преступный Киев и его режимы.

Страшно.

Пандемия оголила давно назревавший политический конфликт. Мир после пандемии раскололся на две части: Россия и остальные страны.

«Война» началась 22 февраля 2022 года. Все знали, что она будет затяжной и ещё раз покажет, на что способно человечество. Россия сделала первый шаг и начала Специальную Военную Операцию на родном участке земли – Украине, чтобы определённые страны тройки, лидеры мировой политической арены, не начали ядерную войну. И в этот момент стало понятно, кто ценит Родину, которая его вырастила, а для кого – это просто место для зарабатывания денег.

Страна готовилась. Но сейчас боевые действия стали сложнее, так как многое в мире управляется роботами. Да, может, они ещё не работают полностью на искусственном интеллекте, но уже давно появились радиоуправляемые дроны, способные переносить на дальние расстояния большие грузы весом до тридцати килограмм.

Вернулись мины ПФМ-1[1], которые между собой солдаты прозвали «Лепесток». Эта разновидность мин известна ещё с Афганской войны, но наёмники[2] со стороны Украины часто используют их против мирного населения, закладывая в шоколадки, купюры или даже в фонарики. Опасна мина тем, что, срабатывая, она разрывает конечности и иногда взрывной волной может травмировать лицо. Поэтому даже детям на приграничных территориях проводят инструктаж, чтобы они не прикасались ни к чему незнакомому, чужому, непонятно откуда взявшемуся.

Было тяжело. Обмундирование, которое выдавали, не всегда соответствовало требованиям (вплоть до качества бронежилетов), так как коррупция проникла и сюда. Но это не останавливало бойца докупать необходимое, чтобы выжить.

По всей России открылись группы гуманитарной помощи. Люди собирали деньги, медицинские рюкзаки, одеяла и много другое для фронта. Но и на этом появлялись барыги, которые продавали гуманитарную помощь в приграничных районах.

Европейские страны ополчились на Россию, и каждая из них забыла подвиг русского солдата «Алёши». Не страшась, угрожали расправой. Они забыли, кто спас мир от фашизма, и снова начали разжигать вражду против России, прикрываясь заботой об Украине. Они забыли, что История никого не учит. Она просто наказывает за незнание своих уроков…

Как говорила моя бабушка, ветеран Великой Отечественной войны: «Кто с мечом к нам придёт, тот от меча и погибнет».

В сентябре 2022 года в срочном порядке была объявлена частичная мобилизация в связи с тем, что на территории Украины начали работать наёмники.

Ребята прибывали в военкоматы в течение двух дней. Кому-то давали бронь на работе, но основная масса – шли. Да, неподготовленные, да, забывшие многое, но они шли. В боевых частях их ждало двухнедельное обучение и дальше – линия фронта. Нужно было снова научиться быстро бегать, но уже в обмундировании. Вспомнить, как оказывать помощь себе и другим, если ранили, и многое-многое другое. Они схватывали всё на лету и понимали, что назад дороги нет.

Глава 1. Сито

Вы говорите, что не будет тихо,

В победу будем верить до конца.

Вы говорите, что не будет лихо,

А двери нараспашку – для гонца!

Вырос наш герой в обычной семье: мама – уборщица в школе, папа – кровельщик. И ещё сестра.

Работал он в строительной компании, доделывал недочёты в новостройках, и никто не мог даже предположить, что его вот так, вмиг, мобилизуют.

И вот с вручения повестки из военкомата этому человеку и появилось моё решение написать книгу. Мы встретились с ним 5 января 2025 года в «Чайхоне», и он начал рассказ…

Пятница. Вечер. После тяжёлого рабочего дня Камаль, немного расслабившись, присел на диван. В девятнадцать часов раздался звонок в дверь. Медленно подойдя к двери и открыв её, он увидел сотрудников полиции и военкома из местного военкомата. Они в очередной раз пришли к нему, чтобы вручить повестку, которую они не смогли ему отдать уже три раза подряд из-за ошибок в заполнении повестки. И на этот раз снова была ошибка: в написании его фамилии.

Взяв повестку, Камаль вспомнил, как дней пять назад, придя домой, он сообщил жене, что его мобилизуют, на что та ответила: «Не ври».

Родные слышали разговор между Камалем и военкомом и не могли вымолвить ни слова. В квартире повисла тишина. А Камаль со своим природным пофигизмом и мягкой улыбкой, слегка расслабленный от выпитой за пару часов до события бутылки пива, ответил мужчинам в форме: «Явлюсь в понедельник. Эти выходные мои по праву. До свидания», – и тихо закрыл дверь.

Вернувшись в комнату, он увидел слёзы жены, которая твердила: «Ну куда, куда ты идёшь?!» На что он с улыбкой ответил: «Кому-то же надо Родину защищать».

В тот же вечер Камаль обзвонил всех родных и знакомых, назначив встречу на субботу. Чтобы увидеться, а то вдруг что…

12 октября 2022 года Камаль явился в военкомат. То, что выдали по обмундированию и оснащению, было очень сильно устаревшим. В приобретении адекватной экипировки помогли коллеги с работы: полностью одели и обули. Поэтому в военкомат Камаль явился с двумя баулами, как цыган: «Всё своё ношу с собой», – смеялся он.

«Целый день продержав в военкомате, нас быстро передислоцировали в танковую воинскую часть под Москвой.

Там мы должны были пройти подготовку в течение десяти дней, но так как мы знали, куда едем, то восемь дней из десяти мы бухали», – говорит спокойно Камаль. «Был какой-то страх, где-то пятьдесят на пятьдесят, но потом он прошёл. Позже перебросили эшелоном в Луганск. Там мы были как бы в тылу по июль 2023 года», – вспоминает эти моменты Камаль.

Передо мной сидел мужчина лет сорока, среднего роста и телосложения и рассказывал про события, которые он пережил. Я удивлялась его стойкости, способности держаться и спокойно рассказывать, даже когда его глаза наполнялись слезами.

Камаль получил свой смешной позывной Сито за здоровый пофигизм, который не раз спасал его из безвыходных ситуаций.

«В июле 2023 года часть расформировали и отправили нас в Воронеж, потом в Ростов, и уже оттуда, через полторы недели, в батальон миномётчиков на границу с Луганском. Три-четыре месяца мы там отстреливались от дронов, грузили боеприпасы и всё необходимое для первой линии. Ребят гибло немного, но всё равно было больно», – в этот момент полные губы становятся тоньше, и видно, что Сито злится.

Сделав глоток чая, он вновь возвращается к рассказу: «После миномётного полка нас стали раскидывать по другим частям, так как была острая нехватка людей. И на этот раз я попал в полк штурмовиков. Штурмовые отряды – это первая линия обороны: идёшь в атаку и не знаешь, выживешь или нет. Иногда пили спиртное, чтобы отвлечься и снять избыточное напряжение. Иногда звонили домой родным, и это как-то подбадривало, успокаивало и согревало душу».

Сито снова сделал перерыв в разговоре, а потом резко заговорил: «Знаешь, первая смерть товарища, которую я увидел, произошла за секунды. Близко мы старались не знакомиться, чтобы не привыкать друг к другу. Видеть и переживать смерть близких намного тяжелее, чем чужих, малознакомых людей. Но всё равно, это тяжело.

Звали его Володя, ровесник мой. Так вот, возил он комбата. Ему на следующий день домой надо было. Комбат ему говорит: «Иди, собирайся». А Володька отвечает: «Сейчас крайний раз Вас отвезу на позиции и соберусь». Ехали на «Урале». В машине Володька ещё писал матери и подруге: «Ждите, я скоро». И тут на них с «Бабы-Яги»[3] сброс[4] – три снаряда. Одним снарядом разорвало мотор, второй попал в Володьку, осколками третьего ранило комбата. Володька погиб… Машину потом восстановили и поставили на ход. А Володька вернулся домой к маме и подруге «грузом двести»[5]». В этот момент Сито замолчал. Мысленно он был там и заново переживал гибель Володи. Война никого не отпускает насовсем и продолжает жить в памяти, разъедая душу.

Продолжил сам. Опять резко: «Или вот: был у нас Сашка Дегтярёв, из Екатеринбурга, так вот он всегда говорил: «Главное – не стой на месте». Как чувствовал…

Шёл бой под Работино. «Птички»[6] кружили постоянно, и снайпера у украинцев работали чётко. Мы в очередной перерыв сидели в окопе. Метрах в трёх от меня сидел Сашка. И тут ему в висок прилетает пуля. Кровь хлещет, а что ты можешь сделать?.. Когда уже эвакуировали, мы увидели, что весь шлем кровью заполнен. Страшно…

Но в тот раз подмога подошла быстро. Человек пять. Автоматы собрали и отстреливались как в игре. Шестерых противников обнулили, девятерых взяли в плен.

Местность там была лесистая. Неподалёку стояли два ангара, и вдалеке виднелся храм. Так вот, зашли мы во второй ангар укрыться от врага. Украинцы появлялись ниоткуда, и их было много. Ощущение в этот момент было странное: «Либо они тебя, либо ты их». Мы изредка отстреливались, так как патронов было мало и приходилось их экономить.

В такие моменты очень многое зависит от командира, даже оснащение. Обычных РЭБов[7] иногда не было», – Сито сложил крупные руки в замок и снова замолчал. Лицо исказили боль и обида, и только побелевшие костяшки пальцев говорили о том, как старательно Камаль пытается заглушить эти чувства.

Через пять часов нас пришли эвакуировать: живых и убитых. Это мы так думали, что эвакуировать…» – он ненадолго переключил внимание на чай и через некоторое время снова смог рассказывать дальше: «Пришли старшие по званию. Странные какие-то: не то пьяные, не то обкуренные. И говорят: «Мы пришли зачистку сделать», – и один из шести помощников застрелил шестерых рядовых пленных. Просто так! Ну вот как после этого относиться к командирам?!

Сделали зачистку и ушли. Хорошо, что они хотя бы принесли с собой мешок автоматных рожков, которые нам очень были нужны. А мы остались сидеть в ангаре и ждать, когда стемнеет, чтобы можно было вынести трупы убитых в бою товарищей.

Стемнело. По темноте двинулись в расположение части. В какой-то момент из лесополосы стал доноситься треск ломающихся веток. Мы насторожились, направили автоматы в сторону леса и замерли. В этот момент донёсся крик: «Свои, свои!» – и из-за деревьев вышли двое мужчин. Судя по внешнему виду – зэки[8]. Один представился Тагиром, другого не помню. И вот Тагир говорит: «Вчера нас сто человек было, а сегодня после боя остались только мы двое». Спрашиваю: «А командир где?» Тагир отвечает: «В блиндаже, мёртвый», – и коротко рассказал нам, что с ними произошло.

В этот момент над нами стали роиться дроны. Одного из наших ранили. Я тащу на себе его и два наших автомата. Тагир и его напарник ведут пленных. И тут прямо на нас из темноты вылетает вражеский дрон. Чтобы сбить дрон, пришлось положить раненого. Я кладу раненого, встаю и роняю рацию… А темень такая, что собственных рук не видно. Еле нашёл в темноте…

По рации попросил ребят поднять наш дрон, чтобы сопроводить нас до блиндажа. Сделали. Я вернулся за раненым. Шли по минному полю. Как Бог уберёг, до сих пор не понимаю. Там раскидано множество мин-лепестков, которые срабатывают на металл. А мы шли в темноте и наощупь. Благодаря дрону-проводнику вышли к храму. До блиндажа оставалось совсем немного. В воздухе гулял трупный запах. Тошнило. Но больше, скорее, от голода, так как мы не ели два дня.

Тут рой вражеских дронов снова приметил нас, и ребята по рации передали, чтобы мы спрятались в укрытие, так как в открытом поле мы для дронов – идеальная мишень. Спасением стал храм. Там мы спрятались, и уже оттуда нас по одному человеку эвакуировали в машину».

Сито сделал паузу в разговоре. Нам принесли еду, и он с удовольствием начал есть, наслаждаясь каждым кусочком и нахваливая поваров заведения.

Немного перекусив, мы вернулись к разговору, и я спросила, как он получил ранение. Камаль помолчал, подумал, лицо снова напряглось, и он заговорил: «Штурмовали мы блиндаж. Уже подходили к нему по окопу, и в этот момент враг открыл огонь из миномёта. А я вижу, что у товарища голова торчит над окопом, ну и закрыл его своим телом, чтобы ему не прилетело в голову. Вот тут я и поймал спиной осколок. От ударной волны я «рыбкой» влетел в блиндаж. Попали в поясницу. Боли как таковой не было, смотрю – только лужа крови вытекает из-под меня. Ребята по рации доложили старшему, и в течение часа меня эвакуировали.

Сперва попал в госпиталь в Токмаке, потом перевезли в Джанкой, часа через полтора отправили в Феодосию. Осколок вытащить не смогли, так как на магнит он не реагировал, а операция очень опасна. Где-то дней через пятнадцать мне разрешили вставать и ходить на костылях. Потом отправили в Грозный на реабилитацию, где особо ничего не делали. Тренировался ходить, хотя спина ныла, и многие вещи мне было тяжело делать.

Жена, узнав о моем ранении, испугалась, что я ходить не буду и останусь инвалидом, но сказала «мы справимся». Маме про ранение сообщили чуть позже. Она помолчала, потом начала плакать. Отец успокаивал: главное, что живой.

Месяца через три я поехал в отпуск на тридцать суток.

5 февраля 2024 года я сюрпризом приехал домой. Жена и друг встречали в аэропорту. В двадцать два часа мы уже были у родителей дома. Отец с первых минут меня даже не узнал, настолько он был шокирован. А мама обнимала, плакала и радовалась, что живой. А сын, сын вообще не отходил от меня все эти дни!»

В Москве Камаль подал рапорт на ВВК[9] для снятия с воинского учёта по тяжёлому ранению и получил положительное решение с отметкой в военном билете. Но приключения Сито на этом не закончились.

Камаль устроился на работу, а месяца через четыре его с конвоем забрали из дома. С формулировкой «за дезертирство». Как выяснилось позже, документы военной врачебной комиссии в часть не дошли. Месяца полтора шло разбирательство, и всё решилось положительно, только вот домой с передовой Сито никто так и не отпустил. И до сих пор наш герой находится под Черниговкой.

Камаль награждён орденом мужества, медалью участника СВО и получил звание младшего сержанта, но, к сожалению, вживую он пока ни одной из этих наград не видел…

Как говорил Сито: «Смотришь на людей вокруг – сплошное безразличие. Кто ты, где ты был или находишься, и кто погиб… Никому нет дела. Больно… Даже родные тебя не понимают, да и невозможно поделиться всем, рассказать, как там… Люди просто боятся услышать про события на фронте. Но я понимаю, что мне надо выговориться, чтобы снова жить дальше…»

Глава 2. Борода

«До последнего бойца», – сказал камазист Леха.

Сны.

Сны о войне мучили его не первую ночь. В них Алексей постоянно возвращался в Чечню. Снова доклады начальству, бои, разрывы гранат и вертушки – так они называли вертолёты. Алексей просыпался в холодном поту и говорил жене: «Ириша, пойдём, распишемся».

С Иришей они жили давно, имели двух прекрасных детей: сына и дочку, но расписаться не было времени. «Да и зачем эта свадьба, когда и так хорошо», – всегда приговаривала Ириша. Сейчас же Алексей был уверен, что пора. В связи с началом СВО он чувствовал, что мобилизация неизбежна.

21 сентября 2022 года Алексею на работу позвонила одноклассница, которая работала в военкомате, и сказала: «Лёша, тебе повестка пришла. 23 сентября явка с вещами». После работы Алексей поехал в военкомат, получил повестку и вернулся домой.

Иришка уже знала. Было страшно. Сердце трепетало от бессилия, но Иришка держалась, чтобы поддержать мужа. Она же его единственная опора.

На следующий день они поехали в ЗАГС подавать заявление. Сотрудники ЗАГСа сказали, что смогут расписать их только через месяц. Тогда Алексей достал повестку и сказал, что двадцать третьего сентября ему необходимо явиться в военкомат.

Сотрудники ЗАГСа твёрдо стояли на своём: для них его повестка была всего лишь бумажкой. Алексей был возмущён и уже хотел, было, начать ругаться, но что-то его остановило.

Женщина, сидевшая в уголке парадной, на диванчике, встала и медленно подошла к Алексею. Она была одета в чёрное и сама выглядела староватой, хотя была чуть постарше Алексея. «Вы уходите?» – спросила женщина. По её лицу текли слёзы. Алексей ответил: «Да». Почему-то именно сейчас он ответил спокойно, как будто кто-то говорил ему: «Всё получится». Женщина проговорила еле слышным голосом: «А я вот сына встретила, бумаги оформляю. Берегите себя», – и медленно пошла в кабинет начальницы ЗАГСа.

Работники ЗАГСа оцепенели. Повисла гробовая тишина. Женщина, выйдя из кабинета, так же спокойно села на диванчик в углу парадной. Её сын пришёл с СВО «грузом двести». Так называют погибших. Боль этой женщины передалась всем, кто присутствовал там в этот момент. Немного погодя, к Алексею и Ирише подошла сотрудница ЗАГСа и сказала: «Приходите через два часа. Распишем».

За эти два, самых быстрых, часа их жизни Алексей и Ириша успели купить кольца, навести марафет, приодеться и были готовы к торжественной церемонии. Алексей в телефонном разговоре с двоюродным братом проговорился о росписи с Иришей. Брат в срочном порядке собрал всех родных и близких. Всех, кто смог уйти с работы, чтобы успеть поздравить молодых.

22 сентября 2022 года Алексей и Ириша расписались. Это была самая запоминающаяся свадьба в их Будённовске. Почти как в 1941 году, как в фильме «А завтра была война», где ребята, едва успев догулять свой выпускной, уходили на фронт…

23 сентября Алексей прибыл в военкомат с вещами. Да, тяжело было оставлять семью, но выбор здесь был только один: на кону стояли жизни тысяч людей.

Имея военный опыт и владея навыками рукопашного боя, Алексей решительно ушёл защищать Родину.

С собой он взял флаг ВДВ, как и в Чеченскую, и с первой гуманитарной помощью передал назад маме, чтобы знала: сын – живой.

Наш герой родился в семье рабочих: мама – бухгалтер, папа – механизатор. Они жили в Будённовске, под Ставрополем.

Будённовск – степной город в центре Ставропольского края, который граничит с несколькими республиками: Чечня, Дагестан, Кабардино-Балкария и другие. Соответственно, и население в городе было такое же многонациональное. Сохраняя кавказское гостеприимство, жители Будённовска всегда вместе праздновали все праздники: и мусульманские, и христианские, и национальные, и общегосударственные.

Степи там отличались множеством золотых полей пшеницы. Алексей помнил, как в детстве они с отцом ходили мимо этих полей и вместе с хлеборобами убирали золотые колосья. Ветра, полевые бури и суховеи придавали этому маленькому городу свой неповторимый антураж.

Алексей, окончив школу, поступил в институт на инженера-механика. Стал заниматься в клубе «Русские витязи», где смог вырасти до инструктора. Их готовили к службе в элитных войсках. Окончив институт, срочником ушёл в армию. Шла Вторая Чеченская…

С учётом образования и навыков рукопашного боя парня взяли в десантно-штурмовой полк, который и был отправлен в Чечню. Тогда-то они и познакомились с Иришей.

Во все войны девушки и женщины писали письма порой даже незнакомым бойцам на фронт для поддержания боевого духа. Вот и Иришка решила последовать этой традиции и с гуманитарной помощью отправила солдату письмо.

А после службы рядовой Борода, так прозвали сослуживцы Алексея, вернулся домой, к Ирише. Как оказалось, они даже жили по соседству…

Пройдя Чечню, Борода не озлобился. Более того, там он пришёл к вере и потом часто говорил: «Во время тяжёлых обстрелов молились на всех языках Богу. Это он мне жизнь спас, а я поклялся, что буду верен ему, поэтому и живой пришёл».

И хотя его родители веру не признавали, Алексей служил пономарём в местном храме, чтобы быть ближе к Богу. Верил, что он всегда поможет.

Времена были сложные: теракты, разборки группировок и многое другое. Несмотря на это, в городе сохранялись традиции народов, были трудовые десанты, патриотическое воспитание ребят. Борода устроился на местный завод инженером и открыл для мальчишек города филиал клуба «Русские витязи», чтобы не слонялись без дела по улицам. Жизнь шла свои чередом.

Но 22 февраля 2022 года у нашей страны не осталось выбора, кроме как объявить СВО.

Так наш рядовой-миномётчик Борода, получив самое простое обмундирование, прибыл на полигон в Херсонскую область. Потрясающее место, имеющее свою многовековую историю завоеваний: с древних времён и до Гражданской войны эта область регулярно переходила из рук в руки, но подолгу никогда никому не принадлежала. Здесь сохранилось много памятников нашим князьям, доисторические дольмены и тамтамы, и много чего ещё.

После взрыва Каховской ГЭС здесь изменилось всё: водный канал пересох, поливочные системы были заброшены. Алексею было тяжело смотреть на дрожащую от засухи землю, которая когда-то кормила всех.

Борода понимал, что сейчас война, и то, что раньше было легко, теперь очень сложно и опасно.

…Из экипировки выдали: автомат АК-74, трассерные патроны, каску, простой бронежилет и аптечку. В таком виде они проходили обучение две недели. Дальше их ждал фронт.

Было ощущение, что страна была не готова к СВО: люди спокойно жили, работали, а тут – война. Хотя многие понимали, что это необходимо, иначе Запад съест наши границы.

Бороде повезло. Он попал в мотострелковую бригаду, где его сразу назначили командиром орудия и дали звание младшего сержанта. В их батальоне была не только молодёжь, а и мужчины лет сорок пяти – пятидесяти. И в этом был свой плюс: никто уже ничего не делил, жизнь все повидали, почти у всех были семьи, поэтому друг друга старались поддерживать.

Первым делом ребята всегда обустраивали блиндаж, проводили электричество и воду. С едой было сложнее – на сухих пайках не выживешь, поэтому обычную пищу старались экономить. Позже еду передавали из дома через гумконвой[10], и каждый раз это было как праздник.

Настоящими же праздниками были дни рождения, которые ребята всегда помнили и торжественно отмечали. И тогда на экономии ставили крест: на стол выкладывались все вкусняшки из заначек.

Через гумконвой передавали всё: пирожки, лекарства, одеяла, одежду, экипировку. Всё, что могло пригодиться на фронте. Получая посылку, бойцы обязательно ждали письма, рисунки детей или что-то родное, напоминающее о доме, даже если это было от чужих людей.

В обратных посылках гумконвой вёз родственникам весточки от ребят. Вот и наш герой передавал по традиции семьи флаг ВДВ, только уже для Иришки, чтобы она знала, что он живой.

В обеспечении их бригады оказались три разболтанных миномёта со сбитыми прицелами, мины, часто без запала, и старые гранаты. Некоторые – времён Великой Отечественной войны.

Борода не растерялся. Будучи инженером по образованию, он собрал на позициях два действующих миномёта и один ложный, из которого сделал муляж для отвлечения врага.

К сожалению, наша армия на тот момент отставала в обеспечении. У противника уже были беспилотники, ракеты дальнего боя и жестокие наёмники. Враг был лучше обучен миномётному делу, так как основное обучение ещё при Советском Союзе базировалось и проходило именно в Херсоне.

Когда враг атаковал с большей жестокостью, на помощь нашим приходила авиация, которая с воздуха зачищала позиции противника. Но иногда приходилось отступать.

Алексей горько смеётся: «Если услышал, как пролетела пуля, значит, не твоя. Свою не услышишь».

Спустя год после начала СВО в наши полки стало поступать современное оружие, появились операторы БПЛА[11], но войска всё равно иногда сдавали позиции, так как враг был слишком жесток.

При отступлении российских войск на левый берег Днепра, где располагается Каховская ГЭС, начались жёсткие обстрелы со стороны врага. Наступления ещё не было, но они бомбили постоянно.