Беги. Таись. Молчи

1 глава

Неровным строем на подоконнике стояла батарея пустых пивных бутылок. Допотоптный телевизор со встроенным видеомагнитофоном бубнил утренние новости. К телеку прилагался ящик кассет со старыми боевиками, про большую часть которых Джордж даже не слышал, и приставка с картриджами.

Небольшая съёмная квартира в старом кирпичном доме на окраине прежде принадлежала заядлому игроману: стены были разрисованы подробными картами мира «Фаллаут», висели многочисленные плакаты с героями «Мортал Комбата», на низком потолке по ночам тускло светил красный зонт корпорации «Амбрелла».

Вечно протекающий кран в ванной и бачок унитаза Джордж починил, а вот от тараканов избавиться было не так-то просто – как только он их ни травил за прошедшую неделю, но всё равно какой-нибудь живчик пробегал через кухонный стол.

Джордж с трудом продрал глаза от мелодичного дверного звонка и уставился в табачно-желтый потолок. Показалось? Веки медленно сомкнулись сами собой.

Ведущая новостей с безупречно уложенными волосами и поставленным голосом сообщала о волне отравлений в западных округах штата – «предположительно из-за партии контрафактных обезболивающих, поступивших в клиники через гуманитарный фонд «Джи-Мед Релиф»».

Джордж, жмурясь, щёлкнул пультом, убавил звук.

– Опять эта бодяга, – пробурчал он. – Да у нас любая таблетка – как лотерея.

Он устроился поудобней и снова прикрыл глаза.

Мелодичный звонок повторился, а следом – в дверь постучали. Вздыхая, Джордж мысленно сосчитал до пяти, кое-как поднялся и поплелся открывать. Его мутило от недосыпа, голова трещала, во рту пересохло. За дверью стояла девушка в брючном костюме с элегантным кожаным портфелем в руках.

– Доброе утро, мистер Уолтер, – поздоровалась она. – Все компроматы успели спрятать?

Джордж так и вытаращился, ощутив, как от лица отхлынула кровь.

– Я пошутила, боже, – прыснула девушка, прикрыв рот рукой. – Простите, это было не смешно.

– Тогда хватит так смеяться, – проворчал Джордж.

– Да, еще раз прошу прощения. Меня зовут Келли Уильямс, – представилась девушка. Ее красивое строгое лицо быстро обрело деловое выражение, но уголки губ все еще предательски подергивались. – Я из программы ресоциализации* при католической церкви. Меня направили сюда проверить как вы устроились после переезда.

– А, да, конечно, – сказал Джордж, хотя чувствовал себя так, будто на него вылили ведро ледяной воды. – Проходите.

Он отвернулся и панически оглядел комнату, пытаясь вспомнить, не накосячил ли вчера по-крупному? Банки из-под пива, чипсы, грязные трусы с принтом бейсбольных бит, боже… Заливаясь краской, Джордж принялся быстро прибираться.

– Оставьте, – спокойно сказала Келли. – Так даже лучше.

– Кому? – подбирая разномастные носки, спросил Джордж.

– Вам. Если бы квартира сияла чистотой, это было бы подозрительно. – Келли рассмеялась. – Господи, успокойтесь. Я не собираюсь ставить вас в угол из-за маленького, хм, беспорядка.

Джордж натянуто улыбнулся.

Он отсидел два года и вышел по условно-досрочному за то, что был паинькой и раскаивался. Теперь он состоял в церковной программе ресоциализации и получил через нее работу в "Ривергэйт Медикал Центре". Выбор был между уборкой, моргом или баранкой. Джордж не сомневался ни секунды: машины он любил ещё с детства, когда возился с отцовским пикапом и втайне мечтал играть за «Грейпорт Уэйвз**».

Так что спустя полгода флегматичных не экстренных перевозок его поставили на «обычную» скорую. Здесь он уже работал три месяца и наслаждался жизнью. А что? Знай себе рассекай по городу на полной скорости с включенной мигалкой – даже копам не к чему придраться. А за спиной – веселая компания из медиков и стажёров.

Телеведущая тем временем разошлась вовсю:

– «…полиция перекрыла часть порта Грейпорта после изъятия партии лекарств, не прошедших сертификацию. Следствие полагает, что к делу причастны организованные преступные группировки, действующие на территории восточного побережья…»

Джордж поморщился, переключил канал.

Келли осмотрела его скромное жилище, делая какие-то пометки на планшете, который достала из портфеля. Джордж предложил ей кофе, она согласилась. Расстегнула блейзер, поправила воротничок свежей блузки. Ее гладкие мелированные волосы были собраны в низкий хвост, квадратные очки придавали строгости.

Она расспрашивала о работе, о душевном состоянии, рассказала о новых программах, которые проводила церковь, включая душеспасительные беседы со священником или психотерапевтом, даже дала пару визиток. Джордж хотел попросить ее личную, но не решился.

Он даже к девушке, которая вправду ему нравилась, подкатить не смел, что уж тут говорить.

Словно прочитав его мысли, Келли улыбнулась с хитринкой:

– Что насчет личной жизни? Уже встретил кого-нибудь?

– Я встретил много хороший людей, – нейтрально отозвался Джордж. – Сливки?

– Да, пожалуйста. Похоже, вчера у тебя здесь была веселая компания. Отмечал переезд?

– Да, – Джордж невольно улыбнулся. – Ребята с работы заглянули.

Младшие фельдшера великан-Макс и пронырливый тощий Марк принесли кучу старой мебели и техники, чтобы помочь обставить квартиру. Макс был добродушным верзилой, туговат на ум, но добр и доверчив как дитя. Щуплый, плюгавый Марк в противовес ему был циничным и жестким человеком, но за своих – готов загрызть любого, даже если самому выйдет боком.

Самоуверенная красотка Кейт была из рода тех женщин, от чьей притягательности мужчины выстраиваются в очередь на дуэль. Обещала в выездной бригаде не задерживаться – собиралась выйти замуж за богатого пациента, который со дня на день должен был ей подвернуться. А пока – годился и Марк, удовлетворить, так сказать, физиологические потребности.

Со студентами-практикантами Джордж сам не понял, когда успел сдружиться, но вчера позитивный отличник Алекс, едкая колючка-Фай и спокойный консерватор Кит, скинулись ему на годовую подписку на «Нетфликс» в честь переезда, и он чуть не прослезился от умиления.

"Ривергэйт Медикал Центр" принимал студентов из медицинского университета для прохождения практики. Для них была сформирована специальная учебная выездная бригада; она состояла из водителя, фельдшера, парамедика и одного студента. Студенты сменяли друг друга, каждый рвался в смену к суровой, но ответственной Эшли Браун – о ней ходили легенды. По теоретическим знаниям она могла бы заткнуть за пояс самого именитого доктора. Джордж понятия не имел, какого черта она забыла в должности парамедика.

Келли понятливо кивала, делая пометки. Похвалила кофе. Спросила с улыбкой:

– Хочешь еще что-нибудь добавить?

Джордж пожал плечом, помотал головой.

Даже если бы он захотел поговорить с кем-нибудь по душам, то уж точно не с ней. Она буквально приставлена следить за ним, она знает о нем всю подноготную, можно ему хоть капельку приватности, пожалуйста?

Он отвернулся к окну. На улице кто-то ругался – гудел мотор фургона с логотипом «Ривергейт Мед Сэппл», рядом стояли двое рабочих и спорили о том, что «груз странно маркирован, опять подмена, черт бы их побрал». Джордж машинально отметил название – тот же поставщик, что упоминали вчера в новостях, в сюжете про контрафактные препараты.

Он хмыкнул, отпил кофе.

Если и была болезнь у города, которую невозможно было вылечил, то это – жадность.

***

Джорджу в первое время редко приходилось пересекаться с Эшли Браун, хотя она постоянно притягивала взгляд. Ее рыжеватые волосы до лопаток Джордж узнавал издалека, ее редкий смех заражал – уголки губ сами приподнимались в ответ, хотя многие ее шутки были злыми. Эшли отличалась хлестким саркастичным нравом, говорила правду в лоб, и если кто-то косячил, получал от нее выговор как по бейсбольному мячу – точно, больно и с замахом. В ее смену «мальки» чуть ли не на цыпочках ходили.

В первые совместные рейды Джордж чуть не терял управление от хохота, слушая, как она их разносила:

– Алекс, если не умеешь пользоваться судном, хотя бы не зови его «троном»!

– Фай, мне не нужно всё содержимое укладки*** – только то, что спасёт пациента!

– Кит, будь ты хоть племянником главврача, я тебя всё равно заставлю мыть каталку! Ах, ты и есть племянник главврача! Похоже, мне пора проведать мистера Гарретта.

Эшли знала свое дело и никому не давала спуску. К ней совсем уж было бы страшно подойти, если бы Джордж не видел: она была доброй. Когда беременную Кейт бросил ее последний ухажер, Эшли была с ней, не давая натворить глупостей. Когда Фай выгнали из арендованной квартиры, Эшли впустила ее к себе пожить, пока проблема не решилась. Когда Марк ушел в запой из-за проблем со здоровьем брата, Эшли была той, кто вправил ему мозги. Никто не знал, как именно, а они не рассказывали: Марк злился и менял тему, Эшли игнорировала.

В общем, Джордж быстро понял – она та самая. Ему хотелось быть рядом, стать ей поддержкой, на которую она могла бы рассчитывать. Он хотел видеть улыбку на ее всегда серьезном хмуром лице. Он хотел узнать ее получше, понять, как она стала такой, хотел наблюдать за ней и дальше.

– Славный ты парень, Джордж, – произнесла Келли, сделав глоток кофе. Она одобрительно кивнула, наслаждаясь вкусом. – Больше не делай глупостей. Жизнь коротка и пролетит быстро, глазом моргнуть не успеешь.

Джордж согласно кивнул, делая раскаивающийся вид.

Он хотел бы перестать. Уже пробовал. Каждый раз думал, что в этот раз точно будет по-другому, но жизнь упрямо ставила его на ту же базу – и каждый раз все заканчивалось одинаково. Он сходился не с теми людьми, он брался за предложенное дело, он срывал свой куш или получал оплеухи. Одно и то же раз за разом. Келли понятия не имела, насколько сильно он во всем этом увяз, просто потому, что отлично умел сбегать.

Свой первый и пока единственный срок он получил за банальную кражу со взломом. Обидно даже, ведь в списке грехов были вещи куда круче. Взять, к примеру, одно дельце четыре года назад, когда ему предложили «убрать» человека. Джордж согласился – тогда он был в отчаянии и не за такое взялся бы ради денег. Но в последний момент рука дрогнула. Выстрел получился не совсем таким, как рассчитывал заказчик, но Джордж получил обещанную награду.

Хоть заказчик помог замести следы, Джорджа все равно здорово потряхивало следующие несколько дней. Жертва имела отношение к мафии, и даже если полиция умыла бы руки, ее дружки уж точно не оставили бы это дело безнаказанным. Конечно, Джордж переживал за свою шкуру.

Но еще больше боялся, что мама узнает. Он был неважнецким человеком и прекрасно это понимал. Учился из рук вон плохо, часто прогуливал школу, единственное, в чем он подавал надежды – это был бейсбол. Джордж играл за шорт-стопа****, у него это отлично получалось; тренер предрекал ему великое будущее, если он возьмётся за ум. Но Джорджа несло по бурному течению жизни, не захлебнуться бы, где уж тут за что-то хвататься? Он был на побегушках у крутых ребят, угонял машины, воровал по мелочи, бил морды, в конце концов, но убийство было последним делом, до которого нельзя было опускаться. Единственным, за что мама не простила бы его никогда.

И он почти перешагнул эту черту.

Конечно, тогда было нелегко – мама умирала, нужны были деньги на ее лечение. Джордж, ее глупый бестолковый сын, к двадцати трем годам нигде не отучился, нигде толком не работал, за что бы ни брался – получалась какая-то лажа. Он хотел хотя бы маму спасти, но и тут накосячил – деньги нашел слишком поздно, а мама узнала, откуда они. Она умела вскрывать его своими вопросами, как открывашкой консервную банку.

– Да, верно, – натужно улыбнулся Джордж. – Ты права.

Келли посмотрела на него взглядом «ну да, стал бы ты мне возражать», допила кофе и собралась уходить. Напоследок она протянула ему свою визитку.

– Позвони, если понадобится поддержка. Держись, ты отлично справляешься.

Джордж улыбнулся по-настоящему.

– И да, поговори уже начистоту с той девушкой, Эшли, – посоветовала Келли. – У тебя больше шансов, чем ты думаешь.

Джордж чуть не задохнулся от новой волны смущения. Какого черта? Чем он себя выдал?

Келли фыркнула, напомнила, что в ее обязанности входит и опрашивать коллег бывшего заключённого. Потом поправила свои строгие очки, кивнула на прощание и ушла. Джордж закрыл дверь и со вздохом прислонился к ней, стукнувшись затылком.

Он уже достаточно оправился от череды бедствий, чтобы задуматься о связи с другим человеком. Более серьезной, чем на разовую акцию. Хотелось глубины, хотелось большего, хотелось приходить домой не только к старому телеку, жующему кассеты.

Он стискивал по ночам подушку, представляя ее, их, ну, вместе. В его постели.

На работе он все чаще подбирал момент и присоединялся к ней во время перекусов. Эшли была не против. Она все больше расслаблялась в его присутствии, разговоры все чаще шли прочь от связующей их больничной темы. А однажды она одолжила сигарету и пригласила Джорджа составить ей компанию на крыше гаража после смены. Вскоре это превратилось в их традицию.

Когда Джордж вот так смотрел на нее – на крыше гаража, после суточной смены, встречая восход солнца, раскуривая одну сигарету на двоих, – ему казалось, что они с ней могли бы… стать по-настоящему близки. Эшли ловила его взгляд, ловила его руку и долго затягивалась.

Иногда Эшли пила пиво после работы. Смотрела бесовскими глазами и предлагала отхлебнуть. Джордж на работе не пил и даже мысли такой не допускал. С больницы домой ехал на мотоцикле, по дороге вот уже последние несколько недель подбрасывал Эшли домой.

Возможно, Келли была права, и у него в самом деле больше шансов, чем он думает?

Джордж нахмурился. В последнее время Эшли вела себя странно. У него была одна догадка на этот счет, и сегодня он собирался ее проверить.

Началось все, по правде, почти месяц назад, и сейчас, возвращаясь мыслями к прошлому, Джордж понимал, насколько все проглядел и запустил. Что ж, Эшли всегда отлично скрывала от всех свое состояние, с чего вдруг она стала бы что-то рассказывать ему?

С тем же успехом Келли могла ошибаться – не было у него на самом деле никаких шансов.

Джордж посмотрел на ее визитку.

Поддержка, да?

Примечания:

Ресоциализация – церковная программа по адаптации бывших заключённых к гражданской жизни.

«Грейпорт Уэйвз» – бейсбольная команда города Грейпорт.

Укладка – сумка или кейс, которые служат для удобства транспортировки медицинских препаратов и инструментов.

Шорт-стоп – позиция между второй и третьей базой в бейсболе, требующая скорости и точности.

2 глава

Джордж приехал на работу раньше обычного. Сквозь полупрозрачные жалюзи в диспетчерской пробивался утренний свет, отражаясь на блестящем кафеле и кипящей кофемашине. За стойкой, как всегда, царила миссис Фаулз – дородная угрюмая женщина с осипшим голосом и манерами надзирателя. Сладить с ней было не так-то просто, но к Джорджу она относилась по-доброму.

Марк рассказывал, что у нее был сын примерно его возраста и комплекции и тоже сидел, вот миссис Фаулз и неосознанно отражала на Джорджа свои материнские чувства. Так что спросить у нее список вызовов по одному и тому же адресу стоило ему всего ничего – кружку кофе, коробочку конфет и пару комплиментов.

– Я проверяю, кто выезжал на вызовы по одному адресу, – плел он ей. – У нас там была ошибка с навигацией, ничего серьезного, просто хочу уточнить.

Получив информацию, он сверился с составом выездной бригады. Его догадка подтвердилась – каждый раз Эшли была в их числе. Похоже, какой-то настойчивый поклонник решил своеобразным способом привлечь ее внимание. Да только каждый раз после этого Эшли была сама не своя. Раздраженная, она особенно зло отыгрывалась на «мальках», глаза ее бегали, руки тряслись, она ругалась больше обычного. Через несколько дней она становилась прежней собой – и вот новый вызов по тому же адресу – новая вспышка гнева. И так по кругу.

***

Сегодня полдня было без вызовов, и Джордж маялся от скуки, бесцельно слоняясь по гаражу, где воздух стоял густой от запаха дизеля, хлорки и дешёвого кофе. Вентиляторы гудели на потолке, перекрикивая гул улицы. На доске объявлений висели графики смен, объявления о переработках и пожелтевшие мемы, рядом – фото «лучших парамедиков месяца», где кто-то пририсовал усы и рожки.

Гараж вмещал пять машин. Это было просторное освещенное помещение за приемным отделением. Парамедики коротали время в комнате отдыха: пили кофе, спорили о бейсболе, травили анекдоты. «Мальки» коротали время в чистке оборудования. Алекс любовно протирал каталки, назвал свою Бетси и теперь командовал, чтобы никто к ней без перчаток не прикасался.

Когда наконец поступил новый вызов, Джордж действовал на автомате. Сирена завыла, колёса взвизгнули, двигатель подхватил знакомую песню. Марк на пассажирском сиденье быстро вбивал данные в планшет, переговаривался с диспетчерской, а Эшли проверяла знания Фай, как экзаменатор с пулемётом:

– Симптомы гипергликемии?

– Повышенная жажда, учащённое мочеиспускание, утомляемость…

– А если пациент без сознания, но не диабетик?

– Тогда…

– Тогда думай быстрее, Фай, мы его теряем! – рявкнула Эшли.

Джордж фыркнул, заставил себя сосредоточиться на дороге.

Адрес был знаком ему. Даже если бы он ехал по навигатору, уже через пару кварталов догадался бы – они снова едут туда.

***

Район, в который они сворачивали, жил по своим правилам. Вечером здесь будто густел воздух – музыка грохотала из окон, кто-то орал на кого-то с балкона, в переулках шипели голоса, пахло жареным мясом, марихуаной и мусором, который так и не успели вывезти. Подростки в широких футболках толпились у магазинчиков, перебрасываясь жестами и сигаретами, – у каждого второго на поясе торчал нож или что-то напоминавшее его форму. Уличные граффити на стенах менялись каждую неделю, но неизменно где-то попадался символ «Жнецов» – череп с косой-стойкой на заднем фоне.

– Снова? – хмуро бросил Марк, узнав дом. Он тоже не в первый раз приезжал сюда вместе с Джорджем и Эшли.

Джордж лишь кивнул.

Эшли и Фай поспешили к уже знакомому дому. Марк на пассажирском сидении быстро заполнял документацию, говорил в рацию. Джордж курил, задумчиво разглядывая светящиеся окна соседнего дома, откуда доносились басы рэпа и женский смех.

Вернувшись в машину, Эшли и Фай молчали всю обратную дорогу. Эшли, сама не своя от злости, умчалась в уборную.

– Что это с ней? – переглянувшись с Марком, спросил Джордж. – У вас там что-то случилось?

– Да я почем знаю? – удивилась Фай. – Нам парень открыл, такой красавчик, я обалдела. Его дружок плечо вывихнул, еще и чем-то обкололся, дурной совсем, лапы свои мерзкие ко мне тянул. – Фай передернуло от воспоминаний. – А парень тот приятный, вежливый, светловолосый, глаза такие синие. Я даже спросила, уж не линзы ли, а он рассмеялся, сказал, сами такие. А мисс Браун на него чуть ли не рычала. Злющая, жуть. Его это, кажется, только забавляло. Понимаю, мне тоже было смешно. – Фай фыркнула, но тут же посерьезнела. – Какая муха ее укусила?

– Да такая, что мы по этому адресу уже в третий раз приехали, – сказал Марк. – И каждый раз там был этот белобрысый чудак.

– Пятый, – мрачно поправил Джордж. В предыдущие разы с ними «вторым» ездил Макс.

– Он в нее втюрился что ли? – прыснула Фай. – Бедняга.

– «Бедняга»? – прищурился Марк. – Я готов поставить свою зарплату на то, что это он вывихнул тому парню плечо только чтобы нас вызвать.

– Это серьезное предположение, – сказала Фай.

– Пятый раз подряд за месяц, именно в ее смену – не бывает такого простого совпадения. Может, мне съездить туда и начистить ему рожу?

– Да он сам тебе что хочешь начистит, – хмыкнула Фай.– Видел бы ты его пресс и бицепсы, ммм.

– Он что, ходил перед вами полуголый?

– Он переоделся, я случайно увидела, – небрежно ответила Фай.

Марк скептически переглянулся с Джорджем.

– Ну и, – продолжала Фай, – он не так-то прост. У него дорогие шмотки и мобила, элитный коньяк и сигары, а живет в таком районе… Я думаю он из, – она понизила голос, приблизившись к ним, – мафии. Какая-то важная шишка. При нас ему два раза звонили, он указания раздавал. Таким голосом у нас декан разговаривает, если с ним спорят.

– Боялся я его, – небрежно сказал Марк, но пыл у него поубавился. Джордж прекрасно его понимал – кому хочется переходить дорогу мафиознику?

Пользуясь передышкой, друзья отправились в комнату отдыха за кофе. Джордж замедлился. Посмотрел в темный коридор, ведущий к уборным. Эшли шагнула на свет, кивнула ему как ни в чем ни бывало и зашагала за остальными.

***

Джордж любил после смены подниматься на крышу над гаражом «Ривергэйт Медикал Центр». Туда вела узкая железная лестница из подсобки между кислородной кладовкой и туалетом. Старый металл скрипел так, как будто хотел проверить нервы на прочность. На бетонных плитах крыши валялись окурки, кружка с засохшим кофе, забытая кем-то куртка. За низким парапетом простирался город: река, серые дома, огни магистрали. Снизу доносилось урчание дизеля скорой, щелканье рации в диспетчерской, два огромных вентилятора лениво крутили лопастями, навечно запертые за решетку. Между вентиляционными трубами как всегда натянута бельевая верёвка – пара простыней, две куртки и оранжевый жилет качались на ветру. Кто-то вывесил после ночных вызовов, чтобы просохли от пота и дезинфектора.

Здесь можно было растянуться во весь рост, подставляя лицо солнцу, и задремать. Можно было поупражняться в бросках, стойке, дыхании, вспоминая бейсбол в школе. А можно было вместе с Эшли свесить ноги и смотреть на алеющий горизонт. Джордж нервничал из-за приближающейся зимы, когда солнце будет вставать слишком поздно. Уже сейчас день заметно укоротился, и на то, чтобы дождаться рассвета, уходило почти полчаса. Вряд ли Эшли захочет морозиться на улице так долго.

Вдали на осеннем горизонте розовело дымчато-лиловое небо. Эшли уже стояла у парапета, пуская дым от сигареты в воздух. Раздался звонок уведомления о сообщении. Она достала телефон. Экран вспыхнул и тут же погас – она сжала его так, что побелели пальцы. Затем убрала телефон и продолжила курить, словно ничего не случилось.

– Будешь? – спросил Джордж, залезая в свою потрепанную старую сумку.

Эшли вздрогнула, кивнула.

Щелчок кольца, шипение, глоток, молчание. Эшли была тихой и угрюмой. Как всегда не в духе, если в смену выпал вызов по этому адресу – теперь Джордж отметил закономерность.

Он неловко взъерошил пятерней волосы на затылке, не зная, как бы подбодрить ее. Обычно она в поддержке не нуждалась. Сама поддержит, да так, что рад не будешь, что осмелился при ней закиснуть. Но Джордж не мог и дальше молчать. Он снова вспомнил Келли, ее предложение о поддержке и, наконец, выдавил:

– Эй, хреново выглядишь.

Она смерила его долгим, усталым взглядом. Глаза-хамелеоны прятались за полимерными стёклами очков.

– Что-то случилось? – тихо спросил Джордж.

Она не огрызнулась и не съязвила против обыкновения. Джордж тронул ее за плечо. Эшли замешкалась, натянула улыбку и беззаботным голосом спросила:

– С чего ты взял? Нелегко работать сутками. Просто устала.

Врет как дышит. Еще и улыбается этой своей все-хорошо-конечно-я-в-порядке улыбкой.

– Это все из-за того парня, да? – ударил Джордж наугад. – Того, кто вызывает «скорую» каждый раз?

– Не лезь не в свое дело, – коротко бросила Эшли.

– Как же ты… – заводясь, начал Джордж, но лишь скрипнул зубами, не договорив, и процедил вместо этого: – Хватит тащить все в одиночку!

Эшли молчала, оскорбленно нахмурившись.

Джордж не выдержал, схватил ее за плечо: больно – чтоб пришла в себя, крепко – чтоб удержать здесь. Только сейчас он осознал, сколько на самом деле ожиданий и надежд он возложил на нее, на эти их встречи после смены, на привкус табачного дыма в ее дыхании.

Эшли не вырывалась, не визжала, что больно. Мрачно сверлила взглядом исподлобья, и Джорджу на секунду стало страшно.

– Поцелуешь меня? – вдруг спросила она и криво улыбнулась.

В груди будто скрипнул механизм – как тугой рифлёный болт, который кто-то наконец закрутил до упора. Джордж притянул Эшли к себе и смял ее губы в грубом поцелуе.

Они сталкивались носами, ее очки мешали. Она была мягкой, податливой, словно только этого и ждала. Это бесило, сводило с ума – она играла с ним, хотя со стороны могло показаться, что именно он владеет ситуацией. Жмурясь, Джордж сгреб ее волосы в кулак, направляя в поцелуй и ощутил на ее губах ухмылку. Он открыл глаза. Эшли смотрела прямо на него, не мигая. В ее взгляде была безысходность. Обреченность. Затравленность.