- -
- 100%
- +
– Безопасность нынче не дремлет? – бросил пробный шар детектив и, похоже, попал если не в точку, но очень близко.
– Я рад, что вы ещё и умны, а не только ловки и способны магически, – похвалил его незнакомец, широко улыбаясь. – Мы вами заинтересованы.
– В смысле, вы следите за нами? – сдержав усмешку, уточнил он.
– Ну что вы, любезный господин Спенсер. – Улыбка стала не хуже оскала Аларии в минуты обдумывания самых коварных планов мести. – Мы просто теперь знаем о вашем существовании.
Незнакомец поклонился и неспешно удалился вглубь помещения.
Разговор не занял и пары минут, но ощущение осталось такое, словно его длительность составляла не менее часа. Джеймс никогда не слышал о происшествиях подобных этому. Нужно будет расспросить отца, тот наверняка подкован намного лучше. Если кто и может знать, то это он. Ну либо у отца есть друзья, которые могли бы ответить на это вопрос.
А главное, хорошо это или плохо – то, что внимание этих безусловно влиятельных людей было привлечено?
Джеймс поставил свой недопитый бокал на проезжающий мимо столик-буфет. Загадки – это хорошо. Но там, в подвале, его ждёт бестия. А судя по скорости, с которой покинул вечер его конкурент, то в части расследования смерти ратмана этот приём бесполезен. Иначе Норфолк до сих пор тряс бы подозреваемых и свидетелей.
Джеймс уже подходил к лестнице, мысленно прикладывая ключ к двери, за которой сидели бестии, но его снова неожиданно остановили.
Это опять был Оукли.
И выглядел он ещё более странно, чем полутора часами ранее. Возникало ощущение, что у него температура и ему срочно нужен лекарь. Глаза лихорадочно блестели, лицо дёргалось, словно не могло решить, в какой форме и эмоции застыть. Оукли оглянулся, будто хотел рассказать Джеймсу какой-то секрет. Тот даже подобрался, почти ожидая услышать что-то очень важное по своему расследованию. И был в полном шоке от первой же фразы.
– Отдай мне её, Джим! – с жаром, почти выдыхая огонь, сказал Оукли. – Бестию мою… твою теперь, выходит… На одну ночь хотя бы отдай! Ну что тебе стоит? Я ж тебя знаю, ты принципиальный, не станешь спать с ней ни за что. А я… Мне она в душу запала, словно колючка. Сидит и своим шипом дырку крутит прямо в сердце. Дай мне её на одну ночь, я ей не наврежу, мне надо лишь выдолбить её из своей башки. Прикажи ей отдаться мне, а потом я верну её тебе… Джим… Прошу…Ну что тебе стоит?
Редко бывало, что фирменная аристократическая выучка изменяла Джеймсу Спенсеру, и он терял лицо. Но сейчас наступил тот самый случай. Ему даже показалось, что жар не у Оукли, а у него. Потому что его старый знакомый просто не может говорить такие вещи.
– Ты в своём уме?
– Конечно, нет! – Парень запустил руку в собственные вихры. – Да и как можно этому сопротивляться? Ты мой кумир, раз не поддался её чарам. Она же сирена, настоящая сирена – демиурги свидетели!
– Сходи домой и проспись, – посоветовал Джеймс, чувствуя, как начинают вибрировать руки. В груди клокотала глухая всепожирающая ярость. Он был готов забыть, кто какой Оукли, и вышвырнуть его на улицу, на пиршество мёртвых механизмов. Сдерживаться удавалось с большим трудом.
Но словно не замечая этого, Оукли продолжал:
– Джим, умоляю тебя… Что хочешь проси! Я знаю, деньги тебе не нужны. Как к другу обращаюсь…
– Как друг, – размеренно выговаривая каждое слово, сказал Джеймс, и впервые, кажется, Оукли начал слушать. – Я советую тебе немедленно замолчать и уйти. И никогда больше – слышишь? – никогда не заводить такой разговор. Иначе я забуду, что мы когда-то были знакомы, и решу вопрос как с чужим человеком. Уяснил?
Сглотнув, парень кивнул. Джеймс развернулся и резким раздраженным шагом пошел в сторону подвала.
Дежурный сидел на том же месте, но выглядел бледнее, чем раньше. Как показалось детективу, тот очень обрадовался, завидев именно его.
– Уже уезжаете? – вежливо спросил дежурный.
– Полагаете, стоит ещё задержаться? – не успев сбросить раздражение, уточнил Джеймс.
– Ну что вы! – слишком поспешно сказал мужчина, едва не подскочив со своего стула. – Пока не слишком много мёртвых механизмов… Хотя… – Взгляд дежурного недвусмысленно стрельнул в сторону клетки. – Наверное, вам ничего не страшно… с таким экземпляром.
– Были проблемы? – слегка сбавил тон детектив, напомнив себе, что подневольный человек ни в чём не виноват.
– Нет, что вы! – Дежурный замахал руками. – У нас тут всё продумано. Мне лишь дважды сегодня пришлось активировать сигилы, чтобы бесов раскидало по разным углам. Бывает, что и чаще за вечер подерутся. Но такое, как сегодня, я ещё ни разу не наблюдал…
Было видно, что ему хочется ещё что-то добавить, но что-то его останавливало.
– Говорите, – улыбнулся Джеймс. – Я не обижусь.
Поколебавшись, дежурный негромко сказал:
– Даже не знаю, господин Спенсер, завидовать вам или сочувствовать… Но одно ясно: с этой бестией вам скучно не будет…
Джеймс кивнул и направился к запертой комнате, где находились бесы. Приложив свой ключ, он открыл дверь. Алария, сидевшая на скамье, несомненно, учуяла его раньше, но поднялась и пошла к нему лишь теперь.
Он заметил на стене выбоину, свежую и глубокую, словно кто-то со всей дури врезал по ней кувалдой. Но спрашивать он ничего не стал. Пока ему достаточно того, что на его бестии нет видимых повреждений, и её движения не замедленны и не скрывают явную боль.