- -
- 100%
- +
– Может, он и убивал, но тебе никто права не давал – вот так убивать без суда и следствия! – майор отвернулся, чтобы, не видеть, как его товарищ засыпает могилу.
– Да! Дали мне это право – погибшие мои товарищи! Дали! И я им воспользовался! Я и дальше при возможности буду убивать этих гадов! Не каких пленных! На хрен они нужны!? Кормить их? В тюрьме еще на баланду тратиться? – капитан возбужденно прохрипел и бросил последнюю лопатку земли.
Он тяжело дышал. Прихлопов лопаткой могилку, он раскидал ногой лишнюю землю по сараю. На захоронение навалил старой соломы. Окинув взглядом помещение удовлетворенно кивнул головой и оглянувшись, сказал майору:
– Вот так! Никто теперь не найдет! Теперь в этот сарай никто и не пойдет! Кому идти? Дома то нет. Да и сарай полуразрушенный! Так, что не переживай Витя! Никто не найдет!
Майор молчал. Он, тяжело вздохнув – вышел из помещения. На улице, посмотрев на чистое, почти безоблачное небо – проставил автомат на предохранитель. Сел на большой камень и закурил. Из полуразрушенного сарая вышел капитан. Он посмотрел на майора и зло бросил:
– Только я вижу, Витя, ты хочешь меня заложить? Не выйдет! На показаниях я скажу, что мы вместе убили этого чеченца. Ты держал ему руки, а я резал глотку! И как думаешь, кому поверять больше? Мне и поверят! Потому как им выгодно будет обоих на зону послать! Вроде как для галочки! А про тебя я скажу, что просто ты не выдержал и раскололся! Совесть так сказать замучила! Слабенький мол! Вот и все! Так, что Витя подумай – рассказывать или нет про этого мертвого чеченца! Кстати – ты, что не заметил? Я твоим ножом ему глотку то вспорол!
Майор испуганно посмотрел на товарища и резким движением проверил боковой карман на разгрузке. Ножны, в котором, всегда был его тесак оказались пусты. Майор сверкнул глазами и прошипел:
– Ну, ты Олег и сволочь! Но учти! Я, когда ни будь тебе, все равно, это припомню! Я всегда тебя считать буду убийцей!
Капитан рассмеялся. Он хохотал долго и противно. Затем достал из нагрудного кармана разгрузки маленькую, железную фляжку с водкой и сделав крупный глоток – протянул ее майору:
– На выпей! Легче будет!
– Да пошел ты! – отмахнулся тот.
– Зря! – капитан закрутил пробку и убрал фляжку обратно в карман.
Закурив сигарету, он присел на камень рядом с майором. Сделав несколько затяжек, он тихо сказал:
– Ты, Витя помни это всю жизнь! Мне наплевать! Зря ты на меня дуешься! Мне это тоже по барабану! И еще – если увидишь, что у человека разрезано горло – вот так, как у этого чечена, которого я сегодня кончил – знай, это сделал я!
Майор, боязливо покосился на него:
– Ты, что убил не одного человека? Не одному глотку – вот так перерезал?
Неожиданно капитан вскочил с камня и ударил ногой майора в плечо. Тот повалился на бок. АКМ выпал из его рук. Капитан – словно кошка прыгнула на товарища и прижав его к земле всем телом – ловким движением достал нож. Острое – как бритва лезвие, прикоснулось к шее майора. Он почувствовал, что через мгновение – кожа лопнет и кровь хлынет на коричнево – рыжую землю.
– Ну, что Витя – чуешь, как смерть приходит к человеку? Это может быть очень неожиданно! Все так хрупко и просто! – шипел капитан. – Раз и нет этой жизни! Ушла она! Мгновение! А потом я твой труп рядом с этим чеченом закопаю! И скажу нашим, что ты просто пропал! Что, мол, последний раз тебя с этим чеченом и видели, и вы уехали! В Моздок или Чернокозово, или еще куда!
Майор зажмурил глаза. Но капитан в следующую минуту – отпустил его и похлопав по плечу встал. Убрав нож, он ехидно сказал:
– Ну, что? Страшно?
Майор вскочил на ноги и сильно толкнул капитана в грудь. Тот споткнулся и упал на землю. Майор, схватил свой АКМ и передернув затвор, направил автомат, на лежащего на земле товарища:
– Нет сука! Молись! Сейчас посмотрим – какой ты крутой?!
Капитан приподнялся на локтях и ухмыльнулся:
– Витя! Ты же не будешь в меня стрелять?
– А почему бы нет? – крикнул майор.
– Да потому, что в своего стрелять, у тебя рука не поднимется!
– А ты не свой! Ты ублюдок! И таких, как ты надо расстреливать! – майора бесило спокойствие и равнодушие капитана.
Майор нажал на курок. Фонтанчики от пуль взвились из рыжей земли. Горячие гильзы посыпались на камни….
Поляков с ужасом открыл глаза. Тяжелое дыхание и мокрый пот на лбу. Губы пересохли. Виктор приподнялся на локтях на кровати. Остаток сна, не как не хотел покидать его сознание. Страшная картина все еще крутилась перед глазами.
– Господи! Когда это кончится! Проклятые кошмары! – Виктор вскочил с кровати и подошел к окну.
За стеклом суетился с неохотой замерзший зимний город. Серые и черные фигурки людей, свет в окнах соседских домов и темное, словно неживое небо. Начинался день, но Виктор чувствовал, что радости он не принесет.
Снег противно бился о лобовое стекло. Зимняя заснеженная дорога ползла нудной, бело-серой лентой на капот автомобиля. В салоне было тепло. Тихо мурлыкал магнитофон.
Мужчина сидел на переднем сиденье автомобиля и дремал. Водитель то и дело поглядывал на него и ухмылялся. Ехать под звуки музыки ему было скучно.
– Владимир Петрович, а что, правда, что в Абакане наш филиал в этот раз дал прибыли в два раза больше чем в прошлом квартале?
Мужчина приоткрыл глаза и покосился на любопытного водителя:
– Правда, Петя, правда.
– Владимир Петрович, а вы вот сами ездите, проверяете, выручку забираете, и все там такое, а не боитесь? Легче ведь инкассаторов нанять. Пусть бы и возили деньги.
– Петя, ты за дорогой смотри. И не забывай, сзади наша фура еще идет. Там товара на миллион. Да и у нас тут не дрова. А что насчет инкассаторов – так, у меня два охранника вооруженных. Зря я им, что ли плачу? – мужчина покосился на заднее сиденье.
Два парня с короткими стрижками сидевшие на нем – утвердительно закивали головами.
– Вон, какие орлы! Они, от кого хочешь, отобьются! – добавил пассажир с переднего сиденья.
– И все равно. Если подготовятся, какие – нибудь гады – не отобьемся! – плаксиво настаивал водитель.
– Петя! Да, что ты боишься! Тебя-то убивать не будут! Ты убежишь! – расхохотался один из охранников на заднем сиденье.
– Да, Петя. Ты, что сегодня как вроде каркаешь! Ты знаешь, сколько надо, за один рейс из Красноярска в Абакан фирме инкассаторской заплатить? Четверть выручки сожрет! Да и ты! Столько раз ездил – ничего! А тут вот плачешь! – спросил пассажир с переднего сиденья.
– Владимир Петрович. У меня предчувствие, какое-то нехорошее. Тут намедни подошел ко мне один тип, такой морда протокольная! И вроде сначала закурить попросил, а потом вдруг спрашивает ты, что ли Сечина возишь? Вот я и теперь переживаю! А вдруг, гад какой?
Пассажир на переднем сиденье заволновался. Он приподнялся на сиденье. Сон как рукой сняло. Мужчина внимательно посмотрел на водителя и сурово спросил:
– Что он про меня спрашивал?
– Нет, Владимир Петрович! Ничего он про вас не спрашивал – просто вашу фамилию назвал! Спросил вроде как! И все! Мол, ты вот Сечина возишь? И все! И ушел!
– А ты что ему ответил?
– А, что я могу ответить? Так и сказал – ну я! И что? Мол, ты-то кто такой? Мол, что бы он убирался!
– Дурак! Петя, он же тебя развел!
– А, что я должен был сказать?
– Да ничего! Ничего! Зачем ты вообще с ним заговорил?! – прикрикнул пассажир с переднего сиденья.
– Владимир Петрович! Так он все равно бы выследил – что я вас вожу, Владимира Петровича Сечина! Вот и все! Если бы захотел!
Мужчина на переднем сиденье замычал и, закрыв глаза, схватился за виски. Помассировав их, он тихо сказал:
– Петя, если у тебя мозгов нет, то это навсегда! Он, этот тип у машины, нашей, крутился? Ты его еще видел?
У Владимира Сечина в последние дни сильно болела голова. Давило на виски. В глазах стояла словно пелена. Сечин обращался к своему знакомому врачу – но тот сказал, что у Владимира просто переутомление и ему надо бы отдохнуть. Медик посоветовал съездить, куда – нибудь развлечься и забыть про работу. Но Владимир забыть про работу не мог. Последняя неделя стала настоящей пыткой. Сечин, то и дело думал о своем бизнесе.
Все началось с неожиданного визита како то странного посетителя в его офис. Мужчина лет пятидесяти разыграл роль налогового инспектора и потребовал предоставить для проверки ему важные документы о финансовой деятельности. Но Сечин, был опытным бизнесменом и знал, что просто так налоговая, с проверкой не приходит, и на всякий случай позвонил в фискальные органы. Там его заверили, что никакого проверяющего, к нему не присылали, и знать не знают, не о какой проверки. Владимир сказал лжеинспектору, что он раскрыт и попросил его убраться иначе – грозился вызвать милицию. Но посетитель как не странно не испугался. Мужчина сказал, что, в общем то, сам милицию не боится, поскольку с ней очень тесно связан. И добавил, что Сечину нужно подумать об отчислении из своей прибыли около двадцати процентов, на нужды этой самой милиции. Мол, теперь к нему будут приходить и ежемесячно забирать деньги.
Посетитель так же заверил, что жаловаться Сечину куда бы это ни было – бесполезно. Если, мол, те, кто прислал его – узнают, что Сечин пошел жаловаться – то Владимиру несдобровать. Лжеинспетор пригрозил, что у Сечина найдут либо наркотики, либо оружие и его, арестуют, и посадят. После этого посетитель удалился.
Сечин был очень напуган. Он хотел сначала побежать в милицию или прокуратуру, но потом передумал. Решил сначала поразмыслить. Обдумать и посоветоваться со своими друзьями. А через некоторое время к нему позвонили и сказали, чтобы он готовился. Готовил деньги, иначе может быть, очень плохая история. В подтверждение голос в трубке посоветовал ему проверить его почтовый ящик. Когда Владимир туда заглянул, то ужаснулся. Там лежал маленький пакетик с героином. Сечин понял – что за него взялись всерьез. И тогда он вспомнил, что новый ухажер его бывшей жены – работает в РУБОПе. Владимир обратился к бывшей супруге за помощью. Он хотел рассказать ее кавалеру обо всем и попросить защиты. Сечин даже приказал переписать на простую кассету запись охранной видеокамеры из офиса, ведь посетитель попал под ее прицел. Кассету он хотел передать знакомому бывшей супруги. Но встречи не состоялось. Ухажер жены оказался человеком занятым. Поэтому всю дорогу в Абакан у Владимира еще больше болела голова. Он волновался и думал, думал только о своем будущем, и будущем своего предприятия.
И вот сейчас рассказ водителя. Значит, действительно, за ним следили. Узнавали, на чем он ездит, и наверняка, когда! Сечину, вдруг опять стало страшно. В машине было около трех миллионов рублей. А в фуре, идущей за ними около двух тонн дорогостоящей оргтехники – компьютеров, принтеров, сканеров.
Стараясь не подавать вида, Владимир обернулся и посмотрел на охранников. Те ему приветливо улыбнулись с заднего сиденья.
– Надеюсь – у вас оружие в порядке? – спросил Сечин.
– Обижаете Владимир Петрович! – ответил один из парней.
В этот момент водитель разочаровано выдохнул и воскликнул:
– Ну, вот – приехали!
Сечин обернулся и посмотрел в Лобовое стекло. На дороге стояли два милицейских инспектора. Рядом с ними на обочине был запаркован патрульный автомобиль.
– Сейчас с нас взятку требовать будут! Что может сразу им денег дать! Рублей триста! А то не отстанут Владимир Петрович! – жалобным голосом сказал водитель.
– Подожди ты! Что-то мне не нравится, что тут черти, где за сто километров от города стоят они! Они, что тут могут стоять? – недоверчиво спросил Сечин.
В этот момент один из инспекторов поднял полосатый жезл и махнул им – приказывая остановиться. Второй засвистел и ткнул такой же полосатой палкой в сторону фуры, которая ехала по пятам.
– Конечно! Они сволочи – стоят, где хотят! Один раз у меня был случай, они под мостом спрятались! – буркнул Петр и нажал на тормоз.
«Ленд Крузер» Сечина остановился рядом с милицейской пятеркой. Инспектора ГАИ, лениво переваливаясь, словно пингвины – направились к внедорожнику. Снег зловеще скрипел под их валенками. Лица красные от мороза – наполовину укутаны в шарфы. Было видно, что стоят они тут, уже как минимум – час.
Сечин толкнул водителя и грубо сказал:
– Из машины не выходи – отдай документы и спроси, что хотят?
– Хорошо!
Инспектор подошел к автомобилю, потоптавший постучал в боковое стекло водителя. Петр нажал на кнопку стеклоподъемника. Плоскость медленно поползла вниз. В салон хлынул холодный воздух.
– Здрасьте! Инспектор Раков! Ваше, водительское, удостоверение пожалуйста!
– А в чем дело лейтенант? – поинтересовался водитель.
– Да так – проверка. На дорогах сейчас сами знаете не спокойно!
Водитель протянул милиционеру документы. Тот, внимательно рассматривая удостоверение и техпаспорт, как бы невзначай, сказал:
– Выйдете, пожалуйста, из машины и откройте багажник.
Сечин заволновался еще сильнее. Нагнувшись, к открытому стеклу он спросил:
– Лейтенант, я не пойму, в чем проблему и почему мы должны открывать багажник?
– Пассажир, с вами я пока не разговариваю! – вежливо улыбаясь, ответил инспектор.
Сечин обернулся и увидел, что второй ГАИшник, тоже, заставил выйти водителя фуры. Она стояла сзади «Ленд Крузера».
– Черт! Еще этого не хватало! Ребята – за мной и будьте бдительны, но с катушек не срывайтесь – менты они ведь дикие, из района! – скомандовал Владимир охранникам.
Сечин, вышел из машины, хлопнув дверкой. Охранники последовали за ним. Инспектор стоял, разглядывая документы. Петр, переминаясь с ноги на ногу, толкался рядом.
– Товарищ лейтенант, ведь все в порядке! Дайте мы поедим!
Но лейтенант, ничего не отвечая, зашел со стороны капота и посмотрел на номер автомобиля. Затем милиционер медленно обошел внедорожник и встал возле задней дверки
– Откройте багажник.
Петр, следовал за инспектором по пятам. Водитель, пожал плечами и открыл заднюю дверку. Сечин краем глаз увидел, что у фуры разворачивается, такая же картина. Инспектор, стоял у задних дверей грузового отсека, и что-то говорил водителю. Владимир тихо бросил охранникам:
– Стойте здесь. Глаз не спускать с заднего сиденья! Там ведь сами знаете деньги!
Сечин быстрым шагом направился к фуре. Ее водитель уже собирался открывать задние дверки.
– Подождите! Товарищ милиционер! По какому праву досматривают мой груз? – требовательно спросил Владимир у инспектора.
Тот, оглянулся и, ухмыльнувшись, с неохотой ответил:
– А вы кто такой? Вы хозяин груза? У вас есть накладные?
– Да! Есть и не надо открывать машину! Я вам все покажу!
– Как это не надо открывать? А вдруг вы оружие везете? – возмутился милиционер.
Сечин подошел к инспектору и, потянув его за рукав – достал из кармана сто долларов и протянул ему. Милиционер, посмотрел на купюру и улыбнулся. Его раскрасневшееся лицо было словно восковое. Гладкие щеки, и почти, безжизненные глаза. Они внимательно изучали лицо Сечина:
– Откупиться хотите? Значит, везете, что-то запрещенное!
– Нет! Лейтенант! Смотри – вот сотня баксов! Бери! Клянусь – там компьютеры и прочая техника и ничего более! Вы разделите потом бабки! Вам и за сутки столько не заработать, как с нас возьмете!
Милиционер покачал головой. Сечин заметил, что он как будто стесняется. Таких гаишников он видел впервые. Обычно взятки брали всегда и быстро.
Инспектор, оттолкнул руку Владимира и, повернувшись к водителю, повторил:
– Открывайте кузовной отсек!
В этот момент раздался хлопок. Сечин не произвольно повернулся на шум и увидел, что из милицейской пятерки вышли еще два милиционера с автоматами на перевес. Их черные стволы угрюмо весели на бушлатах, словно две кочерги.
Эти двое, уверенной походкой, шли к «Ленд Крузеру». Владимир не мог понять, что они собираются делать. Он увидел, его охранники, словно сторонясь – уступают дорогу инспекторам. И тут произошло неожиданное. Оба милиционера, подняв стволы автоматов, открыли огонь. Треск выстрелов, был похож на лопающиеся, воздушные шарики.
Оба охранника упали как подкошенные. В тот же момент – милиционер, стоящий рядом с водителем «Ленд Крузера» – достал пистолет и выстрелил Петру в голову. Красный фонтанчик взметнулся над его черепом, и Петя рухнул наземь.
Обезумевший Владимир повернулся к лейтенанту, стоящему рядом с ним и с ужасом увидел, что тот целится в него из пистолета.
Черная дырка ствола на мгновение показалась Сечину глубоким, страшным колодцем из которого должен выскочить страшный зверь. Грянул выстрел. Горячая пуля, словно пчела – ужалила его в лоб, между глаз. Удар и темнота. Все, что Владимир почувствовал в последнее мгновение – страшный жар. Кровь, словно кипяток – заливала его щеки. Но это длилось лишь долю секунды. Сечин, рухнул на снег и, дернув ногами – застыл.
Водитель фуры в ужасе бросился бежать. Но милиционер, направив ему вслед ствол пистолета – нажал на курок. Грянули еще два выстрела. Горячие гильзы, упав в снег – зашипели. Водитель фуры упал – как подкошенный, словно дикий олень на королевской охоте.
Инспектор, подошел к нему и посмотрев, выстрелил в голову. Брызги крови разлетелись по снегу.
Один из инспекторов, который был с погонами старшего лейтенанта – злобно крикнул:
– На зачистку три минуты. Через три минуты – пройдет рейсовый, из Абакана. Нужно все успеть убрать!
Гаишники засуетились. Трупы, подхватив за ноги – стаскивали волоком к обочине дороги. Затем перекидывали их за снежный бруствер. На укатанном снегу оставались кровавые дорожки. Через пару минут следов бойни почти не было видно. Один из милиционеров старательно засыпал краповые полоски снегом. Еще один сев в «Ленд Крузер» завел внедорожник и нажав на газ, и проехав метров сто – свернул с дороги. Туша автомобиля скрылась в густом заснеженном лесу.
Еще один развернул фуру и погнал ее в противоположенную сторону. Через несколько метров грузовик тоже скрылся в кустах. Остальные гаишники попрыгали в пятерку. «Жигуленок» завелся и, зарычав, как бродячий пес – поехал вслед за «Ленд Крузером».
Еще через пару минут по заснеженной трассе пролетел рейсовый междугородний автобус. Он поднял поземку, которая превратилась в небольшой буран.
Затем наступила тишина. Дорога словно притаилась, ожидая чего-то страшного.
– Значит, вы говорите – не знаете Свирского? – Поляков внимательно разглядывал лицо женщины.
Но Людмила Кубарова была невозмутима. Она равнодушно смотрела на него карими глазами. Затягиваясь сигаретой – то и дело сбрасывала пепел, щелкая длинными накрашенными ногтями. Их темно-алый цвет, напоминал застывшую кровь.
– А как вы тогда объясните, что с его сотового телефона несколько раз звонили вам домой. На ваш номер домашнего телефона! Как это объясните?
– Не знаю. Не могу знать. Мало ли кто звонит моему мужу. Вернее, теперь уже звонил. Я в его дела не вмешиваюсь!
– А вы сами лично никогда со Свирским не разговаривали? И не знаете – кто это такой?
– Нет. Я же уже вам это сказала. Сколько можно повторять!
– Повторять будете столько – сколько я вас буду спрашивать!
– Эй! Майор! Не забывайтесь! Вы находитесь у меня дома! А я не у вас на допросе! И если вы хотите меня допросить – то вызовите официальной повесткой! Я приду к вам с адвокатом! Только тогда – я вряд ли вообще буду вам, что-то говорить! За меня будет говорить адвокат! А он – поверьте, мало, что вам скажет! – голос Кубаровой стал грубым.
Поляков понял, что просто так, нахрапом – эту женщину не возьмешь. Это, еще та – стреляная птичка и с ней надо осторожнее. А то замкнется, и тогда вообще никакой информации не вытащишь!
– Хорошо Людмила! Хорошо! Давайте поговорим более корректно! Значит, вы никакого Свирского – не знали, и видать не видали, и муж вам его фамилии не называл и не говорил про него? Так?
– Так.
– Жаль. Очень жаль. А помните, вы тогда говорили, при прошлой, нашей встречи, так вот вы говорили, что вам кто-то звонил и угрожал. Мол – вашего мужа, мол, посадят? Так ведь вы говорили?
– Нет, тот человек не угрожал, он просто спросил – твой не в ментовке, а потом сказал, чтобы я сушила сухари. Вот и все. Угрозы не было.
– И, что интонация у него была не угрожающая?
– Нет. Обычная. Я тогда даже удивилась.
Поляков задумался. Казалось, что Кубарова говорит искренне.
– А почему вы так интересуетесь этим как его Свирским? – спросила женщина.
– Да вот интересуюсь. Он, тоже теперь проходит, судя по всему, по делу об убийстве вашего мужа.
– Неужели? – в глазах Кубаровой мелькнул огонек любопытства.
– Да. Так просто, ради праздного интереса я бы интересоваться не стал.
– И в каком качестве, если не секрет?
– В качестве теперь уже вещ дока.
– Как это?
– Так. Просто. Он теперь не больше чем вещественное доказательство.
– Позвольте – как человек может быть вещественным доказательством?
– А он уже не человек. Он труп. Он просто большой замороженный кусок мяса в морге. Его убили вчера.
– Что? – Кубарова вздрогнула.
Поляков напрягся. Ему показалось, что эта новость может вывести ее из равновесия и женщина начнет откровенничать. Но он ошибся. Людмила лишь на мгновение показалась растерянной. Затем все та же маска равнодушия наползла на ее красивое лицо.
Она затянулась сигаретой и спросила:
– А почему вы считаете, если его убили этого человека, то он непосредственно связан с моим мужем? Вернее, с его смертью?
– Ну, во-первых, они были конкурентами. И могли пересекаться. И могли враждовать. И могли знать друг друга. А во-вторых, есть данные, которые позволяют нам сделать такие выводы.
– Какие, если не секрет.
– Нет. Секрет. На этот раз это информация сугубо закрытая. Для вас, по крайней мере. В дальнейшем я думаю – вы узнаете о ней. Но уже в качестве полноправного расследования уголовного дела об убийстве вашего мужа.
– Ой. Вы, кажется, начинаете меня пугать майор?
– Ни в коем случае.
– Но вы так говорите официально, что я пугаюсь!
– Не видно. Если бы вы пугались – то рассказали бы мне кое-что о Свирском. Но, я вижу, вы не хотите этого. А зря. Потом поздно будет.
Кубарова задумалась. Она, затушила в пепельнице сигарету. Внимательно посмотрев на Полякова, неожиданно спросила:
– А хотите выпить майор?
Поляков удивился резкой перемене настроения. Но поддаваться на провокацию Кубаровой он не хотел. Он не хотел, чтобы она сбила тем и тему разговора.
– Нет спасибо.
– А, зря. Я бы вас настоящим коньяком французским угостила. А почему майор вы решили. Что я, что-то знаю о Свирском?
– Хм, да это мои догадки. Но они имеют основания. И я думаю, не беспочвенны.
– Какие основания?
– Элементарные, Людмила. Элементарные. Я думаю, вернее, я уверен, что когда я начну опрашивать работников его фирмы то выясниться, что наверняка его видели в момент, когда поступали звонки на ваш номер домашнего телефона – с сотового Свирского. А это значит, что дома его не было. И разговаривать с ним, он не мог. Поэтому Свирский разговаривал с кем-то, кто в тот момент находился в вашей квартире. Это может быть только два человека, вы и ваша домработница. У вас есть домработница?
Кубарова немного растерялась. Но затем, вновь взяла себя в руки. Ухмыльнувшись, она равнодушно ответила:
– Есть. Ее зовут Клава. Клавдия милая девушка. Приходит два раза в неделю. Или три – убираться, ну им так заходит кое-какие поручения выполнить. Вы, что же ее подозреваете? – как ни в чем не бывало, спросила Людмила.
– Нет. Честно сказать – я подозреваю вас. Я думаю, это вы говорили по телефону со Свирским.
Людмила встала с дивана. Было видно, что она обдумывает, все то, что ей сказал Поляков. Ничего, не говоря, Кубарова подошла к бару и налив себе в бокал немного коньяка – выпила. Поляков внимательно смотрел за ее движениями. Он непроизвольно любовался ее идеальной фигурой. Обтягивающие джинсы подчеркивали красоту бедер и ягодиц. На плечах у Людмилы, был, накинут шерстяной платок. Женщина, укуталась в него и, повернувшись, грустно улыбнулась. Она посмотрела на Виктора.
– Вы я вижу настоящий сыщик господин майор.
– Хм, зовите меня просто Виктор.
– Нет. Мне нравиться звать больше вас по званию. Я вообще люблю такие обращения. Господин майор! По-моему, звучит очень почтенно. Отдает, каким-то благородством – не правда ли?
Виктор ухмыльнулся. Такие отвлечения в разговоре ему не нравились. Он чувствовал Кубарова, что-то хочет сказать, но не решается. Но как сделать так, чтобы ее расположить к себе он не знал. Поляков понял, что придется вызывать Людмилу к себе и беседовать уже в присутствии адвоката.
– Хорошо Людмила Ивановна. Я вижу – наш разговор ни к чему не приводит. У меня просто, нет времени – на светскую беседу. Поэтому, разрешите я пойду. Но сразу предупреждаю – сам придет повестка, и я вас хочу видеть у себя в кабинете, как можно быстрее. Поэтому свидетель со своим адвокатом и приходите. Можете даже без предварительного звонка, – Виктор встал с дивана и застегнул пиджак.