Путь в тысячу пинт

– Вова, – сказал я ему, выглядывая из-за перегородки между офисными местами, – среди потеряшек нашлась моя куртка, а в ней паспорт. Я пойду восстановлю симку и куплю телефон.

– Добро.

Пробив ближайший салон связи своего оператора с телефона Влада, я двинул в лифтовую зону. Вместе с отбывающей массой в лифт со мной заходит Саша Мармеладова. Она в одном конце лифта, я – в другом. В мою сторону она не смотрит. Белинский, что ты за скотина? Из всех женщин с корпората ты захотел увезти замужнюю. На хуя?

12

«Одинцово. Конечная станция», – информирует пригородная московская собака. Улицу практически захватила темень. Описав маршрут с переходами, проходами, спусками и подъемами, я вышел на улицу. Через дорогу стоит Шарик.

– С пакетом такой, – сказал он смеясь, когда я подошел к нему.

– Ага, как на выборы. Здоро́во. – И мы жмем руки.

– Рассказывай давай, что у тебя там приключилось. Есть хочешь? Тут шавуха нормальная. – Он указал пальцем на бистро, стоящее в нескольких метрах от нас.

– Хочу, весь день не ел, опасался наблевать прямо в офисе. – Пока мы ждали еду, я ему поведал события последних суток: как вернул паспорт, как сходил до ближайшего в «Сити» ТРК, восстановил там симку и купил этот кусок говна – я достал из кармана телефон на Android.

– Знаю такой, бабушка жены с ним ходит.

– И я. Сказали, СМС сутки приходить не будут. А у меня двухфакторка везде, где только можно настроена. Поэтому не могу билет на поезд посмотреть. Но уже завтра разберусь с этим.

Мы зашли в дешевый хозяйственный магазин, где я купил носки, пару футболок и трусы.

* * *

На кухне евротрешки за круглым столом Шарик переливал виски из бутылки в графин, а я переливал пиво в стакан. Хорошая квартира, два санузла. Жена Шарика, Алина, покупала ее с бывшим мужем. Осенью 2022 он сбежал в Таджикистан, и начался бракоразводный процесс. В мой прошлый приезд Шарик как раз разбирался с выкупом доли таджикского релоканта.

За эти два года у Шарика родилась дочь. Сегодня он отвез ее родителям в Голицыно. Многое у Шарика поменялось с нашей последней встречи. Впрочем, у меня тоже.

– Разошелся я с Машей, – сказал я и отхлебнул пива.

– Эта та, которая у тебя тогда была?

– Ага, и которой я предложение делал.

– Везет тебе на баб с ебанцой. Ну потому что ты сам такой. Да и никто не застрахован. Вон Тема, – Его младший брат, – провстречался четыре года. Квартиру вместе снимали. И она его бросила. Сказала, что хочет сосредоточиться на карьере. Он пизда как паник. Я сказал ему: «Ты заебал», – и отвез в «Роксбери» На следующий день говорит, что у него жизнь изменилась.

– Чел, да она и у меня изменилась. Охуенная стрипуха.

– Место уникальное, конечно. У меня был тимбилдинг, как у тебя, но в Костроме. Главный офис там. Вырвался туда на четыре дня, переключиться с семейной жизни. Походил по заведениям, потусовался, и подвернулась местная стрипуха. Даже заходить не стал. У меня есть планка. Че, я ее на хуй пошлю? Правда, тот поход с Темой мне аукнулся. Батя, еблан, при Алине сказал Теме: «Брат у тебя вообще охуенный, в “Роксбери” сводил». И это все, когда меня не было. Она меня потом спрашивает: «Ты ходил в “Роксбери”?» Я такой: «Нет».

После пары банок пива я пошел в душ, потом всосал еще две. Шарик допил графин виски, оделся и поехал к Алине в клуб на такси. Меня он звал, но я еле держался на ногах, несмотря на пиво с душем, которые немного меня оживили. Я лег на разложенный в гостиной диван и почти мгновенно отключился.

13

8:00, общий балкон, я курю. Матери после восстановления симки я не звонил, поскольку в Якутске была ночь. Делаю это сейчас.

– Алло, мам, привет.

– Привет, ты куда пропал? Не пишешь, не звонишь.

– Да, об этом – я телефон потерял. И рюкзак с вещами.

– Как?

– По пьяни.

– Тебе нельзя пить не в своем городе! Прям как тогда на свадьбе. – Она про первую свадьбу Шарика в 2020.

– Подожди, с этим всем потом. В рюкзаке были мои ключи. У тебя есть ключ от моей комнаты?

– Я не знаю, есть ли запасной. Мой при мне. На этаж ты как-нибудь попадешь. К нам тоже. Лида, – Соседка, – сказала, что лично отдаст ключ тебе.

* * *

Шарик, Алина и я брели по Новодевичьему кладбищу. Вообще, я это вбрасывал как шутку.

– Куда бы сходить погулять? – спросила Алина, готовя завтрак утром.

– Может быть, кладбище?

– Да! – воскликнула она. – Я тут видела шортс про Новодевичье кладбище.

Так мы тут и оказались.

Кладбище огорожено высокой краснокаменной стеной. У ворот охрана, а количество посетителей могло поконкурировать с каким-нибудь попсовым музеем. Здесь похоронены литераторы, артисты, политики и многие другие, кто так или иначе отметился в истории или культуре. Ельцин, Хрущев, Анастас Микоян, Гоголь, Вячеслав Тихонов, Юрий Никулин, Гурченко, Чайковский – все они похоронены тут.

Стояла жара, и никак нельзя было сказать, что на улице апрель. Спустя часа полтора мы обошли монастырь и поехали перекусить. После Шарик меня выбросил у метро, и я двинул на площадь трех вокзалов.

14

Ленинградский вокзал ремонтируют. Доступны только платформы. Я подхожу к охраннику:

– Не подскажете, где кассы дальнего следования?

– Казанский вокзал.

– Здравствуйте! Чем могу помочь? – спросила кассирша с татуированными руками.

– У меня утерян телефон с данными об электронном билете на «Сапсан». Интересует восстановление билета. По рейсу помню лишь время отбытия, 17:55.

– Можно ваш паспорт? – Я его просовываю в кассовый «глори хол». Она берет его и куда-то отходит. – Смотрите, – начала она, вернувшись, – можно поступить двумя способами. Первый – вы пишете заявление на восстановление билета, платите сбор, и мы вам печатаем билет. Второй – мы сейчас узнаем номер поезда, вагон, место и вы проходите по паспорту.

– Без билета я точно сяду на поезд?

– Да, у них же все данные есть. Покажете паспорт и пропустят.

15

Место у прохода. Соседнее у окна пустует, вот бы какая-нибудь печенюшка присела рядом. По левую руку через проход расположились китайцы, которые начали есть фастфуд.

Спереди многодетная семья с маленьким ребенком. И вот к моему ряду подходит женщина. Далекая от печенюшки. Я бы сказал, она выглядит как лесбиянка, на которую не захочется смотреть в HD. Встаю, чтобы пропустить ее к месту у окна.

Поезд трогается. Я проверяю работоспособность СМС, что на протяжении дня делал уже раз десять – заработали. Авторизовался в банковских приложениях, на почте и в «Телеграме». Последний был забит под завязку сообщениями. В том числе вопросами от друзей, жив ли я. Им я коротко ответил «да». Отписал Алехандро, который не взял утром телефон, когда я звонил от Шарика. Разумеется, озвучил ему причину своего проеба. Илье заслал обещанные три тысячи рублей. В процессе чатинга со всем миром краем глаза вижу, что соседка у окна смотрит фотографии женщины, играющей на пианино.

16

В числе первых я выхожу из вагона с зеленым рюкзаком Шарика в руке. Воздух кардинально отличается от московского. Тут он свежий, заряженный. Всегда приятно вернуться домой.

Я покинул вокзал и вышел на Лиговский проспект. Прошел мимо ТРК «Галерея» и сел на автобус. Через пять минут я на своем Обводном канале. До дома шел прямо, уверенно, как на разборки. И вот я на месте. Первое испытание – дверь домофона. Она то работает, то нет. Беру ее за ручку и сильно дергаю. Не дается.

– Подожди! – раздался голос вдалеке, – сейчас открою. – Это был незнакомый мне мужик близкий к пожилому возрасту.

Пока он шел, из-за угла появился не такой возрастной мужик. Он открыл домофон, и я целеустремленно пошел по лестнице.

У входной двери на этаж стояла соседка. Она, как всегда, с кем-то пиздела; увидев меня, вытянула руку с ключом от комнаты мамы. Ждала, что ли? Молча перехватываю ключ. Иду до комнаты, открываю ее. Нарисовывается кот, суетливо мяукая. «Сейчас покормлю, но подожди немного», – сказал я и стал копошиться в полке у двери. Нахожу ключ. Похож на тот, что был у меня.

Взяв ключ, я вышел в коридор и направился до своей деревянной двери, которую в случае провала намеревался вынести. Вставляю ключ в скважину. И он поворачивается.

* * *

Вы спросите – что дальше? Дальше я кота покормил. Потом поехал к Барону пить пиво. В воскресенье продублировал ключи. Весь понедельник потратил на ожидание нового ноутбука. Во вторник узнал, сколько у меня будут вычитать из зарплаты за старый – 113 167 рублей. По акту приемки у него ценник повыше, но за срок эксплуатации срезали. Узнав цену, я написал заявление о покрытии ущерба с моей стороны – 37 722 рубля из каждой зарплаты следующие три месяца. В среду мама с отчимом вернулись. В остальном просто работал, по вечерам пиво пил и писал этот рассказ. За неделю управился.

КАК Я ПРОВЕЛ ЛЕТО

1

«Фольксваген Гольф» отъехал от дома 22-24 по Верейской улице. «Вот и съехал», – подумал я. К переселению меня не тянуло. Но когда живешь с бывшей, регулярно спишь с ней и не соглашаешься на то, чтобы она стала настоящей, то либо не подкатываешь к ее подруге, приехавшей на майские. Либо съезжаешь в разгар сессии, закрывающей первый курс.

За баранкой «Поло» был Миша, получивший его подарком от матери несколько недель назад. На переднем пассажирском – Барон, любезно предоставивший мне пристанище в квартире на Большой Пороховской. На заднем, очевидно, я – горячий и восемнадцатилетний. 2014 год.

– С родителями я поговорил, – донес Барон, – можешь пожить какое-то время до практики. И какое-то после. Но без фанатизма. – Он говорил об археологической практике. Весь первый курс мою группу воодушевляли сказами о ней. И пьянствующий сегмент группы рвался туда, как вор на свободу.

– Да, хорошо, – отрезал я. – Сам-то будешь заезжать?

– Буду. В конце недели, скорее всего.

Мы добрались до пункта назначения, разгрузили мои пожитки. Переступая порог Пороха с последней коробкой на руках, я наконец-то осознал, что действительно переехал.

У Пороха хрущевская уебанская планировка, миниатюрные туалет с ванной, такая же кухня и две комнаты, где одна перетекала в другую. Без коридора. Несколько раз я бывал тут, Барон открывал для пьянок, но никогда не думал, что заселюсь сюда.

Вскоре пацаны отчислились. Я достал ноут. Интернет на Порох не был проведен, я включил, что было на компе – концерт Metallica. На третьей песне стало скучно, поэтому я двинул в ближайшую «Пятерочку» за пивом. С пивом концерт раскрылся под другим ракурсом.

2

Привыкший за последние два месяца ходить в универ пешком, я заебался добираться до него с Пороха. Хоть Барон и рекомендовал делать это на автобусе. Но время автобусам я не доверяю. Посему гнал на маршрутке до «Ладожской» или пешком, оттуда на метро до «Сенной». Потом до набережной реки Мойки с обязательным пиздежом с курящей пиздобратией и на пары.

Прошло время. Я закрыл экзамены по археологии и философии. Первый курс технически завершился. На оба экзамена я явился в черном костюме, как на саммит. В костюме удобно хранить шпоры и использовать их, прикрывая рукавом пиджака.

До археологической практики оставалось две недели. А в универ можно не ходить. В общем, заебись.

Первую неделю я ни хуя не делал. Только дрочил до отупения. На вторую неделю заехал Барон. Вдвоем мы также ни хуя не делали, только теперь даже до отупения не подрочишь.

Стоял теплый день. Непроизвольно изображая Бивиса и Баттхеда, мы сидели на диване.

– Барон?

– М?

– Может, сиг каких купим? А то мы так в диван врастем.

– Слушай, я уже некоторое время об этом думаю.

Так мы с ним и закурили. Ни Барон, ни я не курили до сего момента.

3

Подошел канун практики. Ввиду алкогольной природы нашей тусовки, ее нелюбви, а местами и откровенной ненависти к куратору, именуемого нами «Бажан-Хуй», прибывать туда не иначе как пьяными мы не собирались.

На Порох стал стягиваться весь стос12. Подъехал дон Трамони, следом за ним – держатель криминального мира Детройта – Джозеф Залуччи… Простите, не удержался. Приехали Джордж, Роман, Витек, Миша и Карлан. Приняв с Барончиком последнего гостя, мы все дружно отправились в ближайший маркет.

– Барон, – обратился я к нему по дороге в магаз, – у нас туалетная бумага кончилась. Надо бы не забыть купить.

– Не забудем, хули.

Будучи завтрашними второкурсниками, мы много себе позволить не могли. Поэтому бухло набиралось в ущерб еде. В корзину отлетело несколько бутылок водки, дешевого виски и полдюжины сисек пепси. Миша, как самый заряженный, купил и недешевый виски – запас на практику. Он взял из дома что-то типа шопера для бутылок. В нем шесть отделов, из которых объем 0,7 выпирал бы горлышками. Именно этот объем он и затарил. Думаю, Бажан оценит иронию ручной клади.

Возвращаясь с магазина, уже на лестничной площадке, мы застали соседей с грустными минами – мужчина и женщина. Они тщетно дрючили дверь. Замок заело, наверное. Они расступились, и мы зарулили на Порох.

Пацаны о чем-то шумно разговаривают, самые шустрые уже начисляют водяру в стаканы. Я распаковываю пакет.

– Бля, Барон, а туалетку-то забыли, – громко заявляю я, чтобы перекричать остальных.

– Сука, дебилы! – также громко ответил он. – Ну кто-то должен… – не успел он договорить, как его прервал стук в дверь. Я подошел к ней, открыл. Это была соседка с лестничной площадки.

– Шумим? – поинтересовался я.

– Нет. – Она взяла паузу и задумалась. – Вы не могли бы помочь нам выломать дверь?

– Да, конечно, – вежливо заключаю я. – Одну минуту.

Прикрыв дверь, я вернулся в гостиную:

– Там это, соседи до сих пор домой не могут попасть. Просят дверь выломать. Если что, я на лестнице. – И все потянулись следом за мной.

Дверь была деревянной. И, казалось, что достаточно уебать по ней как Брюс Ли один раз. Я занес ногу слегка назад и резко выкинул ее пяткой вперед, в центр двери. *Хуяк*. Дверь осталась на месте. Повторяю. *Хуяк*. Итог тот же. «Ладно, следующий».

Поочередно на этой двери практиковать кунг-фу стали все. И она поддалась. Сломалась рама у замка, сама дверь на петлях сохранилась. Нас мило поблагодарили, и мы вернулись к тому, на чем остановились – к начислению водяры и диалогам о туалетной бумаги.

– Без бумаги до утра не протянем, – вынес Барон тему на обсуждение, – и я не тот, кто за ней попиздит.

– Подожди, есть одна мысль. – Я вышел на лестничную площадку и постучал в уебанную дверь. Открыла женщина.

– У вас не будет туалетной бумаги? – Она в момент развернулась на 180º и через мгновение протянула упаковку без одного рулона.

– Оу, спасибо!

В квартиру я зашел с этой хуйней так, будто Кубок Стэнли нес. Проблема решила сама себя, других забот не осталось, и мы принялись кирять как последний раз.

4

Семь утра, Московский вокзал. Бажан торгует еблом у кассовых аппаратов, рядом с ним помощница – его жена. Мы называли ее «Бобер», или просто «Жена Бажана». «Берем билеты, господа!» – сказал Бажан голосом кота Матроскина и почесал мизинцем усы.

Похмелье было такое, что я просто охуел. Зомбаком купил билет и зашагал в поезд, когда тот стал доступен для посадки. Внутри уже сидела чета Бажанов. Прохожу мимо них, выдыхая перегар. За мной Барон со старым чемоданом в руке. За ним Миша, тряся шопером с виски.

Нахожу место, кидаю пожитки на полку и плюхаюсь на сидячку. Наша группа перемешивается в вагоне со студентотой с пед направления. На истфаке их ласково именуют «педобразами». Возле Барона образовывается казино – старый чемодан обратился в столик для карт.

Поезд трогается, дорога часа на три. Каждая кочка пинает в мозг. Не отдать бы Богу душу, думаю я. Солнце захватывает небо, и его свет принимается резать глаза, я надеваю очки. Вокруг движение, бурные разговоры. Слышу, как Барон разъебывает всех в «дурака», попутно называя оппонентов дебилами и аутистами. Я же просто замираю камнем.

На полпути приспичило попить. И, конечно же, кроме пепси и алкашки у нас ни хуя не было. Я беру газировку, открываю, и она взрывается, проливаясь мне на джинсы.

* * *

Бажан построил всех на платформе новгородского вокзала. Даже там, куда ни посмотришь, увидишь храм. Эх, Русь.

– Я понимаю, – начал Бажан, – что многие из вас хотят есть или даже поспать. Но сперва нам надо заселиться в общежитие и посчитаться. Потом до конца дня вы предоставлены сами себе.

5

Четырехэтажная общага при каком-то техникуме. Ее расселили на лето.

Соседей мы выбрали сами. Моими стали Джордж и Роман. Нам досталась комната, которую от сортира и курилки отделял выход на лестницу – практично.

Можно было бы сказать, что мы зашли правда в комнату. Однако корректнее будет сказать, что это была натуральная зоновская хата. С коричневыми полами, розовыми обоями, шкафом, столом и тремя шконками, при каждой тумба. Я приметил себе кровать и принялся раскладывать на ней пожитки. Раз шмотку скинул, два, – раздается какой-то шум у двери.

Пацаны не чухают, выхожу я. Возле комнаты трется бухой Карлан.

– Ты что, животное, уже накидалось?

– А я не просыхал, – ответил он и начал удаляться.

Я посмотрел на дверь. На нее был приклеен тетрадный лист с выведенным словом «ДРОЧИЛЬНЯ». Где этот мудак нашел клей-карандаш?

Срываю «дрочильню», возвращаюсь к вещам. Стук – Барон.

– Чего? – Для верности я посмотрел на дверь.

– Тут это. – Он звякнул шопером с виски.

– Не, сейчас не буду.

– Я не предлагаю. Карлан, паскуда, пока я пиздил удлинители в других комнатах, бутылку всосал. И покушается на вторую. При том, что он в них ни рубля не вложил. Можешь у себя подержать?

– Ладно.

Прячу бутылки под тумбу и возвращаюсь к вещам. После решаю осмотреть курилку. Решетчатое окно с видом на храм. Захотелось на волю, вышел на прогулку.

Солнце светит, Новгород зелен – словесное определение хорошего лета. А я дохну с похмелья. Ничего, думаю я, завтра отойду.

6

Начались раскопки. Нашу делегацию поставили на Троицкий раскоп. Троицких раскопов много, под номерами ходят – у нас тринадцатый, рядом с Новгородским кремлем. Раскоп и раскоп, хули про него больше говорить. Огромная яма в земле.

Могу поспорить, производственная практика придумана как замена каторжному труду и рабству. Иначе несколько десятков человек не заставить рыть землю с 9:00 до 18:00 с понедельника по пятницу за пятьдесят рублей в день. Бажан в этой истории выступал как slave owner13

Примечания