Время действовать

Рассказ Иосифа

– Я торопился в Марсель, но по дороге произошло несчастье. Лошадь Христиана выбилась из сил. Она упала… Христиан повредил себе колено. Поэтому мы, не достигнув Марселя, остановились на ночь в Витроле. Переночевав, мы отправились в Марсель. В Марсере я разыскал Йохана и груз.

Йохан и Ивар уже сгрузили ящики на берег. Я проверил состояние ящиков и обнаружил, что один ящик вскрыт.

Майкл нахмурился:

– Что????

– Что слышал. Вскрыт. Я сначала обвинил Йохана в халатности, но он смог доказать мне свою непричастность. Оказывается, ящик вскрыли на таможне. Таможенники конфисковали два моих ящика. На одном ящике они успели сломать замок. Надо отдать Йохану должное, он отправился на таможню и надавал этим крысам оплеух. После чего таможенники ящики вернули. К счастью, содержимое не пропало, я проверил.

– Какое дело таможне до наших ящиков? Все налоговые сборы уплачены! На ящиках стоит печать барселонской таможни!

– В том то и дело. Как я выяснил немного позже, за нашим грузом идет охота. Эту охоту организовал синьор Винченцо Русо из Неаполя…

– Знакомая фамилия. Я схлестнулся в Авиньоне с его братом, кардиналом Игнасио Русо. У них на фамильном гербе желудь, лиса и лягушка.

– Да-да, это их герб. Значит, нас обложили со всех сторон…

– Продолжай, Иосиф.

– Тогда я об этом еще не знал. Когда таможенники не смогли изъять мои ящики, этот Винченцо Русо организовал еще одну операцию. Он подбил двух негодяев на разбой. Это мой бывший шкипер, дон Фернандо Санчес, и таможенный лейтенант из Марселя, Флавио де Гвидо.

– Подожди, Иосиф, ты же говорил, что безраздельно доверяешь Санчесам.

– Я и сейчас говорю то же самое. Я доверяю Мануэлю и Макарио. Я доверю им не только свой груз, но и свою жизнь. Но сейчас речь идет об их двоюродном брате Фернандо, который оказался вонючим засранцем. Что ты хочешь, в семье не без урода…

– Продолжай.

– Я тогда еще думал, что история на таможне – это простое недоразумение. Ведь я не знал о заговоре. Погрузив ящики на телеги (мне из-за нехватки телег пришлось еще на три дня задержаться в Марселе) я отправился в Авиньон, через Витроль, Леманон… и далее, к переправе возле Роньоны. Кратчайшим путем…

Однако, на дороге меня поджидала засада. Произошел бой. Я понес потери. Были ранены оба наших агента: негоцианты Абрахам Ливи и Клод Санториус. Господин Ливи, к счастью, отделался двумя царапинами, а вот Санториус получил очень тяжелое ранение. Стрела пробило ему легкое. Я боялся, что он скончается по дороге. Но он выжил.

Эту засаду организовал, как я позже выяснил, Винченцо Русо. Руководили засадой те самые два придурка, шкипер Фернандо и лейтенант. Оба негодяя получили по заслугам: лейтенант в этом бою был застрелен, а шкипер попал мне в руки. Я допросил изменника.

От него-то я и узнал о заговоре. Он рассказал мне о неком «господине в черном», который подбил его на бандитский налет. Еще я допросил некого Кустодио Лино, клерка из таможни. Клерк подтвердил мне слова Фернандо.

Я оказался перед нелегким выбором: продолжить путь (и, возможно, попасть в еще одну засаду) либо вернуться в Марсель и разобраться с «господином в черном». Я вспомнил, что «Золотая Макрель», которая когда-то принадлежала мне, так и стоит в порту Марселя, оставшись без экипажа. Это и решило дело. Я вернулся в Марсель и вновь завладел шебекой.

В Марселе меня ждали две новости. Оказывается, шебеку успели разграбить, а таможню сжечь. Хуже всего оказалось то, что я доверился таможенному клерку Кустодио Лино. Я тогда уже очень сильно опаздывал с отбытием в Авиньон, а этот Кустодио показался мне приличным человеком. Я попросил его передать мое письмо в Барселону, через одного из братьев Санчес. Братья, как ты знаешь всегда возят наши письма. Это письмо содержало разведанные, и предназначалось для метрополии. Макарио Санчес должен был прибыть в Марсель только на следующей неделе. Столько ждать я не мог.

Этот негодяй, Кустодио, стремясь выслужиться перед сеньором Русо, похитил мое письмо. Он же сжег таможню, чтобы замести следы похищения. Если бы письмо попало в руки синьора Винченцо Русо, вся моя легенда рухнула бы в одночасье. Вся наша операция бы рухнула…

Поэтому я предпринял розыск этого господина Лино. Для этого мне пришлось устроить налет на дом синьора Винченцо. Кустодио был найден и убит, но письма при нем не оказалось. Мне пришлось пойти по следам этого негодяя, из-за чего два мои солдата, Фриц и Йохан, попали в засаду и были схвачены.

Я отбил своих солдат, хотя Фриц оказался тяжело ранен. Во время этой стычки я захватил в плен некого тенга Олафа Расмуссена. Знаешь такого, Майкл?

– Нет. Никогда не слышал. Продолжай.

– К счастью, письмо нашлось. Оно все это время лежало, нетронутым, в сундучке, где хранится архив шебеки. Этот сундучок боцман Родригес отнес в префектуру города, когда «Макрель» осталась без экипажа.

Вернув письмо, я погрузил своих людей и груз на «Макрель» и отправился вверх по Рону. По пути на меня напала галера, принадлежащая синьору Винченцо. Мне удалось отбиться. Я бросил во вражескую галеру парочку зажигательных бомб, отчего та сгорела дотла…

Я привел «Макрель» в Арль. На рынке я услышал, что за мою голову синьором Винченцо назначена награда. Как ты знаешь, в Арле держит свою базу наш брат-висельник, Дин Аттервуд.

– Да, знаю. А еще я знаю, что нам запрещено обращаться к нему. Разве что за «последней милостью».

– Все верно. Когда я осознал, что за мной и моим грузом идет нешуточная охота, я решил, что время «последней милости» наступило. Я разыскал дом Дина. Я рассказал ему все. Мы вместе с ним пришли к выводу, что в барселонском консульстве завелся крот…

– Не может быть… Граф Кланборн…

– Знаю, знаю… я сам убью любого, кто плохо отзовется о Джоне. Видимо, наш брат-висельник попросту не доглядел за персоналом. Надо будет деликатно выявить и устранить крысу, не бросая тени на Джона Кнайнборна…

– Я помогу тебе в этом, когда мы закончим здесь…

– Дин Аттервуд тоже обещал помочь.

– Вот и славно. Порезвимся, как в старые, добрые времена…

Оба улыбнулись друг другу.

Иосиф сказал:

– Но, это еще не все…

– Что-то еще?

– Да. И это «что-то» не дает мне покоя. Гораздо больше, чем объявленная на нас охота…

– Даже так? Говори.

– Как я тебе сказал, Майкл, я захватил в плен человека… Этот человек – тенг Олаф Расмуссен, датчанин, один из командиров синьора Винченцо Русо. Неужели ты никогда не слышал о нем?

– Никогда.

– Я с ним столкнулся несколько лет назад, при осаде Перпиньяна. За него власти Перпиньяна назначили огромную награду. Это настоящий дьявол. Мало того, что его не берут стрелы и арбалетные болты, так он еще со сломанной рукой и ногой умудрился сбежать из плена, перебив по пути множество народа.

– Удивительно. Но продолжай.

– Мне удалось в Марселе схватить его, связать и погрузить на «Макрель». Я допросил его. А потом он выскользнул из пут и сбежал.

– Значит, ты плохо связал его.

Иосиф усмехнулся и покачал головой:

– Ну, уж нет! Связал я его по всем правилам. Он выскользнул из пут, но все веревки остались целы! Как он освободился, один дьявол знает! У меня сложилось впечатление, что он в плен попал нарочно. Потому что знал, что из плена сбежит в любую минуту.

– Зачем ему надо устраивать такое?

– Он инсценировал свое попадание в плен, чтобы передать через меня послание. А, передав, сбежал.

– Кому предназначалось послание?

– Он сказал: «моему хозяину». Я полагаю, что он имел ввиду, конечно, нашего короля Якова…

– И что в этом послании?

– Странная фраза: «Чем ворон похож на письменный стол?9»

– «Чем ворон похож на письменный стол?» Действительно, странно. И чем же?

– Я не знаю. Мне сказали только это.

– Видимо, какой-то шифр?

– Скорее всего. Олаф, перед тем как исчезнуть, велел мне хорошенько запомнить это послание. Слово в слово. Сказал – это самое важное, что я услышу за всю свою жизнь…

– Вот как…

Они помолчали. Наконец, Иосиф сказал:

– Теперь, Майк, твоя очередь рассказывать…

Рассказ Майкла

– Как ты знаешь, Иосиф, я из Люнеля отправился прямо в Авиньон. Немного задержался в Кавераке, в «Железном вепре», чтобы обрисовать твоим людям положение вещей и успокоить их.

На роньонской переправе я, вместе с кюре Леонардом, нашел умирающего молодого человека. Он лежал на земле без сознания. У него оказалось письмо, опломбированное печатью с изображением желудя, лисы и лягушки.

– Печать семейства Русо!

– Верно. Но тогда я этого не знал… На письме не было имени адресата, поэтому я просто сунул его в сумку, намереваясь заняться им потом. Я горько укоряю себя за эту ошибку… Мне бы тогда ознакомится с содержанием письма… Скольким людям я спас бы жизнь, прочти я это письмо вовремя…

– Хватит корить себя, того что сделано – не вернешь!

– Ты прав. Однако, тогда я не видел для себя других задач, кроме как: найти место расположения для твоей роты, и найти место для «точек» Теодора.

– Ты нашел их?

– Да. Твоя рота ждет тебя на окраине Авиньона, за восточными воротами, на опушке леса. Там я арендовал сарай, нашел строительные материалы, а твои люди привели сарай в порядок. Теперь в нем можно жить.

– Вот за это спасибо!

– Пожалуйста. С «точками» для оборудования Теодора тоже пришлось повозиться, но две точки найдены.

– Отлично. Мы уже сегодня начнем монтаж оборудования.

– Не так сразу. Тебе надо выслушать меня до конца.

– Говори.

– Дело в том, что кардинал Игнасио Русо обеспокоился исчезновением того самого письма, которое лежало у меня в сумке. Его люди пошли по следам этого письма и выяснили, что я и отец Леонард были последними, кто находился при смерти посыльного. Они не особо церемонились. Бандиты кардинала напали на отца Леонада, полагая, что письмо у него. При этом они убили его слугу.

Иосиф усмехнулся:

– В точности, как я, когда искал свое письмо…

– Да, в точности так. Я провел операцию против кардинала. Я взял твоих людей, под командой Шона Смита, и организовал засаду. Вместе с кюре Леонардом, я изобразил из себя наживку. Люди кардинала решили, что мы представляем собой легкую мишень и не сможем дать им отпор. Эти люди хотели вернуть письмо, запечатанное желудем, лисой и лягушкой, а заодно устранить нежеланных свидетелей. Люди Шона вели людей кардинала. Вели до того мгновения, пока те не сочли, что карета находится в достаточно укромном месте. Бандиты напали на нас… но люди Шона взяли их «на горячем». Переловили всех, ни один не ушел.

Иосиф кивнул:

– Классически разыгранная операция. Как учил нас сэр Валентайн. Я другого от тебя и не ждал.

– Именно. Мы передали бандитов властям. Местные власти были возмущены нападением на священников. Они вызвали к себе кардинала Игнасио Русо и обвинили его в организации нападения на святых отцов. Этот подонок, представляешь, от своих людей открестился.

– Да ты что?

– Ага. Сказал «я их знать не знаю»…

– Вот уж действительно, подонок… И кто ему будет служить после этого?

– Короче, кардинал Игнасио уже думал, что ему все сойдет с рук, но тут я извлек на свет Божий то самое письмо, которое я перехватил на переправе.

– Ты ознакомился с его содержимым?

– Спрашиваешь! Я сделал это сразу, когда понял, что за письмом идет охота. Во время следствия я признался прево, что именно это письмо и послужило причиной нападения бандитов на меня и отца Леонарда. Прево ничего не оставалось, как это письмо вскрыть. Когда он, и граф Беренгар, ознакомились с содержимым, кардинал Игнасио был задержан и помещен под стражу. Его люди пойдут на виселицу.

– Скажешь, что было в этом письме?

– Да. Там было сообщение от Винченцо Русо к Игнасио Русо. Письмо сообщало, что в Авиньон везут некий груз. Винченцо велел Игнасио организовать досмотр всех прибывающих в Авиньон грузов.

Он достал из-за пазухи свиток рецептов, записанных на арабском языке. Среди этих записей было переведенное на арабский язык письмо синьора Винченцо к брату. Он прочел это письмо Иосифу.

– Смотри-ка, Майкл, синьор Винченцо пишет, что «их человек» сообщил о грузе. Опять всплывает «крот». Нужно заняться этим, и чем скорее, тем лучше.

– Да. Но и это еще не все.

– Что еще?

– Святой престол считает, что вторжение крестового воинства на Остров навсегда отвратит короля Якова от Рима. Что надо всячески препятствовать всем, кто отправляет войска для вторжения. Именно эта фраза возмутила графа Беренгара. Он считает, что Церковь не должна вмешиваться в дела светские. Прочитав письмо, он велел задержать кардинала Игнасио Русо и выслать из Авиньона.

Иосиф задумался:

– Что это означает для нас?

– Это означает, что никакого Папского турнира не будет. Конечно, турнир власти проведут, но Папа, увы, в Авиньон не приедет…

– Другими словами, наша операция провалилась…

– Да. Провалилась. Но не по нашей вине. Это решение приняли власти Прованса.

– Значит, Папа не сможет благословить Крестовый поход на Остров…

– Ты ошибаешься. Поход состоится. Но без благословения Папы. Уже назначен главнокомандующий, Рауль де Гиз.

– Хм. Надо же… Даже странно, как все обернулось. Мы ведь хотели достичь объявления Крестового похода через папское благословление…

– А мы этого достигли, завербовав Дженифер… Я ведь говорил тебе тогда, что она, строя мужчинам свои прекрасные глазки, добьется большего, чем мы с тобой. Ты – размахивая мечом, а я – проповедуя…

Иосиф нахмурился и сказал горько:

– Из-за этих прекрасных глаз я потерял Эрика и чуть не потерял Ганса…

– Тем не менее, свою задачу мы выполнили. Поход на Остров состоится. Прибыв в Авиньон, она повидалась со многими владетелями земель и добилась, чтобы они послали войска в Гавр…

Фон Гейделиц строго погрозил ему пальцем:

– А разве из метрополии прислали сообщение, что задача нами выполнена и мы можем возвращаться на родину?

– Нет.

– Вот видишь. И предположение, что Папа не приедет в Авиньон, тоже пока еще официально не подтверждено.

– И тут ты прав.

– А теперь подумай сам, что произойдет, если Папа в Авиньон все-таки приедет, а мы не готовы? Получится, операцию сорвали именно мы.

– Значит, мы продолжаем операцию?

– Да. До начала турнира осталось шесть дней. Считая сегодняшний. Придется побегать, устанавливая оборудование…

– Согласен… Но метрополию о произошедших изменениях оповестить надо.

– Само собой. Сейчас «Макрель» приводят в порядок. Как только она будет готова, я отправлю ее с известиями в Лондон. Сведения отвезет Христиан.

Брат Гуго кивнул:

– Быть посему. Твой новый шкипер не подведет?

– Родригес? Он будет у меня из рук дерьмо есть, если я ему прикажу… Он знает, что я сделал с Фернандо. Я ведь изменника повесил…

Майкл поднялся на ноги:

– Ну что же. Займись поиском закрытой кареты, чтобы перевести в дом маркизы ящики. А я пойду, напомню маркизе, что она разрешила сложить наши ящики у нее в доме. А потом займемся монтажом оборудования. Кстати, как себя чувствует Теодор? Он сможет лазить по крышам?

– Он еще слаб, но уже ходит. Не посмотришь заодно моих раненых, пока ты на борту?

– Само собой. Прямо сейчас и займусь этим.

– Вот еще что. Посмотри вот на это.

Капитан полез за пазуху и извлек несколько мятых и пожухлых листиков.

– Думаю, эта травка заинтересует тебя.

Фон Гейделиц рассказал брату Гуго, как хозяин хутора, господин Морсен спас Санториуса. Взяв из кузницы клещи, Морсен выдрал наконечник стрелы у Санториуса из груди. А потом залепил рану жвачкой из травы, которая росла на обочине дороги. После этого Санториусу сразу стало легче…

Францисканец расправил эти листики. Он понял, что это самый обычный подорожник.

– Твой господин Морсен совершенно прав, Иосиф, – сказал он. – Подорожник отлично заживляет раны.

– Ты знал об этом его свойстве?

– Конечно. Мне кажется, у нас, на Острове, любой мальчишка это знает. Но, все равно, спасибо тебе за заботу!

Осмотр раненых брат Гуго начал с Клода Санториуса. Санториус находился в полном сознании и улыбнулся, когда увидел францисканца.

Арматор лежал на спине, раздетый до пояса. Его грудь украшала ужасного вида рана, покрытая бардово-зеленой засохшей коркой.

Брат Гуго положил ему руку на лоб. Лоб был теплым, но без жара. Дыхание – хрипловатым. Время от времени Санториус кашлял, но в мокроте не было крови. Это был добрый знак.

– Как чувствуете себя, господин Санториус?

– Слабовато. Голова немного кружится…

– Трудности при дыхании испытываете?

– Только если вздохнуть очень глубоко – колющая боль вот здесь.

Он показал рукой на рану.

Монах улыбнулся ему:

– Я должен вам тут все обработать и зашить. Поэтому я дам вам опия. Вы заснете, а когда проснетесь, все будет сделано. Ничего не бойтесь. Все будет хорошо. Похоже, хозяин хутора спас вам жизнь. Мне капитан фон Гейделиц рассказал, как было дело.

Чтобы почистить арматору рану, монах накапал ему в вино опия. Когда Санториус уснул, брат Гуго взял губку и начал размачивать корку.

Под коркой оказалось немного крови и совсем немного гноя. Рана внутри была закрыта розовой плотью и почти не кровоточила. Обмыв ее настоем ромашки, браг Гуго свел края раны и зашил ее.

Теперь пришла очередь Фрица. Его резаная рана на боку была неглубока, но очень длинна. Выглядела она плохо – произошло воспаление и рана нагноилась. Пришлось тоже давать Фрицу опий, чистить рану и сшивать ее.

Затем настала очередь остальных раненых: Абрахама Ливи, шкипера Родригеса, Христиана, Ганса и Йохана. Самая глубокая и неприятная рана оказалась у шкипера: стрела вонзилась ему в бедро, скользнув по кости. Наконечник грубо вырезали ножом, располосовав всю ногу. Пришлось и ему давать опий, чистить рану и зашивать.

Рана Теодора на животе зажила. Теодор еще испытывал болевые ощущения, когда наклонялся, но в целом, быстро шел на поправку. У него был румянец на лице, появился прекрасный аппетит.

Ганс тоже поправлялся. Его шов под левой подмышкой был еще красен, но не кровоточил. Он не мог поднять левую руку, боясь, что шов разойдется, но в целом выглядел хорошо.

Монах осмотрел колено Христиана. Оно уже не выглядело таким раздутым. Христиан мог ходить, опираясь на палочку. Та «заготовка корзины», которую для него смастерил фон Гейделиц, сделала свое дело. Через месяц колено Христиана придет в норму.

Рана Йохана, которого лягнул шпорой Олаф Расмуссен, оказалась совсем пустяковой.

Наконец, брат Гуго мог устало распрямиться. Короткий зимний день давно перешел в темную ночь. Он хотел отправиться на Епископскую площадь, но Иосиф не пустил его одного без сопровождения, по темным улицам и переулкам. Он уговорил Майкла остаться ночевать на борту «Макрели».

Странный груз

Утром Майкл проснулся свежим и полным сил. Он умылся студеной водой из Рона, которую ему плеснул на затылок Ивар.

Он проведал своих раненых. Санториус и Фриц еще спали.

Фон Гейделиц приказал Ивару и Рудольфу сопроводить монаха до дома супругов Каверак.

За знакомой аркой, во дворе дома, было пусто. Только капитан охраны, гасконец Арно де Сестак, столбом торчал посреди двора.

Майкл подошел к нему.

– Доброе утро, господин де Сестак.

– Доброе утро, ваше преподобие. Маркиза спрашивала о вас. Вы не ночевали в своей комнате. Он беспокоилась.

– Благодарю вас. Я поднимусь к ее светлости и успокою ее. У меня все хорошо. Более того, я встретил друзей. С Адольфом Шауффенбергом вы уже знакомы, а вот двое солдат из роты фон Гейделица.

Он познакомил де Сестака с Рудольфом и Христианом. Воины пожали друг другу руки.

Ивар сказал:

– Теперь, когда вы в безопасности, ваше преподобие, мы пойдем.

Брат Гуго покачал головой:

– Я прошу вас задержаться здесь немного, господа. Сейчас я поднимусь к маркизе и получу у нее разрешение переправить наш груз в этот дом.

– Что за груз? – насторожился де Сестак.

– Не беспокойтесь, командир. Ничего незаконного. Просто образцы товаров. Всего пятнадцать ящиков.

– Я должен осмотреть этот груз, чтобы убедиться в безопасности жителей этого дома.

Майкл, улыбнувшись, кивнул ему:

– Вы осмотрите их. Снаружи. Содержимое этих ящиков представляет собой коммерческую тайну. Они должны быть закрыты до определенного дня. Естественно, когда этот день настанет, я сам позову вас, чтобы вы удовлетворили ваше служебное любопытство, господин де Сестак.

Гасконец нахмурился. Из его зеленых глаз исчезла симпатия, которую он выказывал францисканцу минуту назад:

– За безопасность этого дома я отвечаю головой. Как же я могу разрешить хранить в доме неизвестный мне груз? Вдруг там нечто противозаконное?

– О, насчет разрешения не беспокойтесь. Я уже получил его, от ее сиятельства маркизы де Каверак.

– Мне ничего не сказали об этом.

– Конечно, не сказали, поскольку в тот момент ящики еще не прибыли. Не было нужды беспокоить вас напрасно.

Гасконец угрюмо покачал головой. Францисканец почувствовал возникший между ними холодок. Ссориться с командиром охраны не входило в его планы, поэтому он сказал:

– Я сейчас переговорю с ее светлостью и упомяну вашу озабоченность и похвальное служебное рвение. Уверен, маркиза подтвердит вам то, что я имел честь сказать вам только что.

Капитан охраны ответил угрюмым тоном::

– Надеюсь на это.

Он повернулся и поймал за подол пробегавшую мимо девушку, в переднике горничной и кувшином в руке. В его зеленых глазах опять вспыхнула смешинка:

– Дениз, детка, не сочти за труд, отведи святого отца к ее светлости маркизе. А потом возвращайся ко мне. Наша любовь впереди…

Девушка возмущенно сверкнула глазками:

– Вот вы все проказничаете, господин де Сестак, да девушек за платье хватаете. Любовь, как же… Лучше бы подарили девушке колечко! Тогда и поговорим о любви!

Де Сестак сделал вид, что возмущен, хотя в глазах у него продолжали прыгать черти:

– Какая ты меркантильная! Сама подумай, если я подарю колечко одной девушке, остальные останутся ни с чем!

– За множеством зайцев погонишься, ни одного не поймаешь! Это вы останетесь ни с чем, господин де Сестак! Так и будете гоняться за юбками, а счастья не познаете!

Дениз вырвала подол из рук капитана и отбежала в сторону. Потом повернулась к францисканцу:

– Не обращайте внимания на капитана, ваше преосвященство. Это он так шутит! Только шутки у него пошлые и глупые!