- -
- 100%
- +
Пролог
Он ждал. Время шло медленно и неторопливо, века стекали по его граням, как песчинки по лезвию… Но он ждал.
Когда-то в его честь строились храмы, но блестящая игрушка, под названием «слава», его не занимала, и храмы давно обратились в пыль. Люди проходили мимо, не замечая ничего необычного, боясь даже приоткрыть глаза. Они просто не хотели видеть! Иногда шустрые мальчишки брали его в руки – ведь он любил движение. Дети сшибали лопухи у забора, пребывая в полной уверенности, что держат в руках палку, представляли себя воинами с настоящими мечами и даже не подозревали, что в руках у них нечто во сто крат более значительное… А он лишь усмехался где-то внутри себя, выслушивая горячие детские фантазии, и следил, чтобы зазевавшийся ребенок не повредил руку соседу или ветхий забор… Кристально-острые грани с легкостью могли резать не только плоть, но и дерево, камень и даже металл – но это давно не приносило удовольствия. Зачем крушить и жечь, если нет достойного противника? Только когда он найдет избранного, проснется тот, кто способен выдержать удар и ответить своим…
Он ждал. Время струилось неторопливо, словно сытая змея, выбирающая себе местечко среди камней для полуденного отдыха. Свет, обмануть который не дано никому, играл в его гранях, рождая искры радуг вокруг. Но равнодушная человеческая река текла мимо, не способная восхититься неземными красками, и пепел веков с тихим шелестом осыпался под лаской света, наполняя могуществом древний кристалл.
Однако любое ожидание когда-нибудь заканчивается. Закончилось и его – в недоступных человеку пространствах Дух объединился с готовящейся к воплощению душой. А затем в роддоме не слишком большого города, где-то на бескрайних просторах России, раздался крик новорожденного. Меч довольно усмехнулся про себя и переместился в этот город, привычно притворившись ржавым прутом, на который никто не обратит внимания. Ждать оставалось совсем недолго, только пока будущий Хранитель повзрослеет. Что значат эти несчастные двадцать лет по сравнению с прошедшими тысячелетиями? Да ничего! Он дождется.
Глава 1
Отвратительное настроение заставляло сдавленно рычать от ярости, да еще и голова трещала после вчерашнего, словно там на барабанах играли. Надо же было так нажраться! А денег на опохмелку нет ни копейки, все вечером оприходовали. С кем хоть пил-то? Этого вспомнить Фрол не смог и злобно выматерился. Еще и этот паскудный аптекарь! Лепетал чего-то про то, что спирта нет, пока разъяренный громила разносил витрину аптеки и требовал выпивки. А что? Сразу бы дал, что просили, ничего б не было. Заслужил, падла!
Фрол уныло плелся по улице, раздумывая, где взять на бутылку, когда навстречу попались двое знакомых. Как их зовут-то? Вспомнить он не смог и угрюмо буркнул что-то в ответ на приветствие.
– Бедняга, чо-то плох ты седня… – покачал головой один из приятелей, протягивая Фролу открытую бутылку. – Бушь?
– А то! – обрадовался Фрол и припал к ней, как умирающий от жажды – к воде.
Парни внимательно наблюдали, как водка исчезает в глотке громилы.
– Слышь, братан, хошь бабулек зашибить? – спросил второй.
– А чего делать надо?
– Да ничо такого. Так, прижать одного фраерка. По штуке зеленых на брата, коли он хвост подожмет и все подпишет. Ты как?
Фрол аккуратно допил содержимое бутылки, встряхнул, проверяя, не осталось ли чего на дне, заел заботливо протянутым сырком, а затем ответил севшим от облегчения голосом:
– Чо за базар! Я всегда! Как тот пионер! Клиент где?
«Клиента» – старика, случайно оказавшегося в кругу интересов местных бандитов – то ли квартиру не согласился продать за гроши, то ли еще чего за душой осталось, – пришлось ждать в почти заброшенном дворе, причем довольно долго. Живот у Фрола подвело до тошноты. Дружки насмешливо ухмылялись, и парень начал звереть. Вместо быстрого и легкого дйльца предстояло томительное ожидание с непредсказуемым результатом. Отдых в кабаке откладывался, и неизвестно насколько! Громила продолжал накручивать себя, и вскоре подельники стали с опаской на него поглядывать, отодвигаясь подальше, – знали, на что этот «бык» способен в гневе. Когда же наконец позади послышалось облегченное «Вот он!», Фрол ждать не стал. Атакующим танком вылетев из-за полуразвалившегося сарая, он схватил «клиента» за грудки и принялся немилосердно трясти, срывая накопившуюся злобу и не обращая никакого внимания на невысокого, щуплого паренька, который, видя происходящее, мертвенно побледнел, но все равно двинулся к громиле на подгибающихся ногах…
Стоило мозгляку подойти, как Фрол, на мгновение отпустив старика, резким движением повернулся на пятках и нанес доброхоту такой удар, что бедняга отлетел к стенке сарая, приложившись спиной к рассыпанным кирпичам, – и затих.
– Ты что, не мог подождать, пока «клиент» один останется? На кой ляд нам свидетель?
– На хрен ждать! И так до хрена времени потеряли. Держите своего мазурика – щас он вам все подпишет! Верно, дядя?
Фрол поднес пудовый кулак к носу старика, но тот, вместо согласного кивка, вдруг нелепо дернул головой и посинел.
– Ты что сделал, придурок?! – чуть не подпрыгнул один из подельников. – У деда ж, похоже, инфаркт с перепугу! Он же теперь ни на что не годен!
Громила взвыл. Снова остался без кабака из-за какого-то поганого старикашки!
– Ты все подпишешь! – он схватил руку «клиента» и положил на заранее приготовленный договор. – Пиши! Или убью!
Старик судорожно вздохнул – рука корявым росчерком вывела что-то на бумаге – и закатил глаза.
– Ну что? – Фрол жадно облизнул губы. – Гуляем?
– Если бы… Крепкий дедок попался. Сталинская школа. Гляди!
Через весь лист документа, под завязку напичканного юридическими терминами, шла косая надпись: «Хрен вам!»
Фрол, дико матерясь, принялся остервенело пинать уже остывающее тело.
– Да оставь ты жмура, придурок! – рявкнул кто-то из подельников. – За собой лучше подчисти.
Он кивнул на вступившегося за старика парнишку. Тот очнулся и что-то мычал, пытаясь встать, но ноги только слабо подергивались – явно был поврежден позвоночник.
– Не, на мокруху я не подписывался… – заканючил Фрол, мигом уловив новую возможность получить хоть какие-то деньги. – Если боитесь, сами и кончайте, а я на поезд сел – только меня и видали.
– Ладно. Получишь свою штуку. Только не тяни, мало ли кто тут может объявиться.
Громила довольно оскалился, сунул было руку в штаны за ножом, но передумал. Новая финка, недавно только купил – и портить ее об такого заморыша?! Фрол пошарил глазами по строительному мусору и подхватил какую-то плоскую ржавую железку примерно метровой длины.
– Чо, спинка болит? – ласково спросил он, подойдя к пареньку, смотрящему на него с ужасом. – Ничо, щас полечим… Укрепим…
Рывком посадив у стены слабо стонущего мозгляка и наклонив ему голову, Фрол воткнул железку в спину несчастного – вдоль позвоночника. Послышался противный хруст, но железка пошла легко, даже слишком легко для ржавой палки – однако громила не успел удивиться. Глаза его внезапно остекленели, и он неверными шагами направился в сторону подельников.
– Ну ты и зверь!.. – восторженно протянул один из них. – А просто горло перерезать нельзя было?
Подойдя, Фрол сильно ударил его в висок. Бандит отдал богу душу, не успев понять, что происходит.
– Только без крови… я помню… – Толстые руки громилы схватили за голову второго отчаянно заверещавшего «коллегу». Рывок, хруст – и еще одно тело повалилось на траву.
Немного постояв, покачиваясь, Фрол пробормотал:
– Да-да, без крови…
С этими словами он отрезал веревку от висевших неподалеку самодельных качелей, наскоро соорудил петлю, закрепил ее на своей шее и, поднявшись на крышу сарайчика и привязав второй конец к трубе, бросился вниз. Несколько раз дернулся, засучил ногами – и во дворике воцарилась тишина.
Жизнь Олега можно было назвать жизнью только с очень большой натяжкой. Скорее бессмысленным, беспросветным существованием. Когда наступили лихие девяностые, родители парня, как и многие другие, не нашли себя в новом мире. Заводы и фабрики закрывались, рабочие места исчезали быстрее льда на июньском солнце, а государство на своих граждан плевать хотело: там, наверху, делили общий пирог, внезапно оказавшийся бесхозным, судорожно вырывая друг у друга куски побольше. Многие тогда оказались на мели.
Пытаясь хоть как-то прожить, родители Олега несколько раз перепродавали квартиру, и в итоге оказались в старенькой коммуналке – в двух комнатушках, разделенных дощатой перегородкой. Отец прыгал с работы на работу, пытаясь прокормить семью, пока вдруг не заболел и с некоторым смущением не отошел в мир иной. Парень навсегда запомнил застывшую виноватую улыбку на его мертвых губах: «Вы уж простите… больше ничем не помогу…»
Мать ненадолго пережила отца. Через год после смерти мужа она тихо уснула – и не проснулась. Олегу пришлось бросить институт, до окончания которого осталось совсем немного, устроиться на две работы – и горбатиться с утра до вечера, пытаясь хоть как-то свести концы с концами. На похороны отца они истратили все сбережения, а чтобы похоронить мать, он сдуру взял ссуду в банке: там, где «все можно оформить очень быстро и под минимальные проценты». С тех пор он работал только на возврат этой проклятой ссуды, не будучи в силах выплатить даже часть. Так называемые «минимальные проценты» обернулись кабальным ярмом, отбирающим почти все деньги, которые мог заработать обычный трудяга без образования. И жизнь была пустой.
Девушки не смотрели на парня, одетого так, что сразу становилось понятно – у него ветер в карманах гуляет. Их интересовали только крутые, «прикинутые пацаны», разъезжающие на дорогих иномарках. А этот? Что с него взять? Что он может дать жаждущей «красивой жизни» девице?
Последним утешением остались книги. В соседнем, довольно приличном доме жил Семен Семеныч – тихий, благообразный старичок, который иногда подкармливал вечно голодного парня и делился книгами из собственной библиотеки. Но какими! В них жизнь кипела и бурлила, рекой лилось шампанское, и темноволосые красавицы преданно ждали своего принца… Правда, иногда Семен Семеныч заставлял его читать всякую «тягомотину»… Старые, в потертых кожаных переплетах тома были Олегу советчиками во многих вопросах, и со временем именно они превратились в его друзей, заменив и отца, и мать. В них было маловато приключений – зато много мыслей, и коллеги на работе, раньше с удовольствием зовущие молодого «трудягу» поговорить под бутылочку о политике, теперь смущенно замолкали и старались поменьше общаться с человеком, чьи незамысловатые реплики били точно в цель, смущая умы и уничтожая разговор на корню – о чем говорить, если все уже сказано? Олег все больше отдалялся от людей, но не замечал этого – у него были книги!
Хотя теперь кончено и это! Черт дернул его сократить дорогу через незнакомые дворы – ведь никогда так не ходил! Зачем полез заступаться за незнакомого человека? Знал же, что он этим громилам на один зуб – вернее, на один взмах руки! Удар – и острая боль в спине, тьма… Олег все еще пытался справиться с собой, хотя бы куда-то уползти, когда болью обожгло спину. Что-то врывалось в него, ломая, руша – но не калеча. Боль… она стала иной. Словно его позвоночник облили кипящим, пузырящимся медом – кости горели, впитывая искрящийся жар, а во рту застыл аромат незнакомых цветов.
«Ну как, полегче? Подожди, сейчас еще подлечу – только наведу тут порядок… Эй ты, придурок! Сделай то, что тебе нравится больше всего – но только без крови, понял? Без крови…»
Олег сквозь багровую пелену видел, как вспыхнули хрустальным огнем глаза огромного бугая, стоящего напротив, – толстые руки напряглись, губы шевельнулись, сложились в подобие улыбки.
– Я понял. Без крови… – И бугай, пошатываясь, направился к подельникам.
Возня, хруст – и в темном дворике воцарилась тишина.
Глава 2
– Ну и что ты наделал? Целитель хренов! В кои-то веки приличный Хранитель – и на тебе! Селективный шок!
– Он умирал, понятно тебе, рептилия-переросток! Он уже почти умер! Ему требовалось много – и сразу! У него вообще позвоночник был перебит! А я еще даже не попробовал вкус его крови!
Странные голоса звучали в голове, разгоняя туман, мешая уснуть… соскользнуть поглубже – туда, где было так сладко, где ничего не болело…
Голоса? Олег поднял голову. Вокруг стояла глухая ночь. Не горели окна домов, и свет фонарей не долетал сюда, запертый каменными стенами. Молодой месяц не столько светил, сколько разгонял тьму. Но и его неверного свечения хватило, чтобы разглядеть пустой двор и безжизненные фигуры, валяющиеся на земле.
Парень скорчился – его вырвало.
– Эй, хватит! У тебя и так сил нет! Тебе нужно поесть, желательно белок, шоколад, например. Поблизости есть круглосуточная кормушка?
– Кто здесь?
В ответ послышался довольно противный смешок.
– Еще будет время познакомиться. Я тебе не враг, понятно? Так как насчет перекусить?
– Ну… тут есть круглосуточный ресторан, но у меня нет денег. Да и не пустят меня туда – в таком-то виде!
– Да… с тобой еще работать и работать… дай-ка я.
Олег с ужасом ощутил, что кто-то словно отстранил его от управления собственным телом. Его руки легко перевернули тела бандитов, будто это были перышки, обшарили карманы. Нащупав жиденькую пачку долларов, он тут же бросил это бесперспективное занятие и широкими, легкими, словно стелящимися шагами, направился к выходу на улицу.
– Ну? Где твой ресторан?
– Пустите меня!
– Отпущу, не беспокойся. Но не раньше, чем ты основательно подкрепишься – у тебя сил почти не осталось: еще свалишься в голодном обмороке, пока будешь рефлектировать – как да что… Философствовать лучше на полный желудок!
Олег замолчал, с ужасом наблюдая, как его собственное тело легко поднимается по ступенькам ресторана, походя сунув вытаращившему в изумлении глаза швейцару зеленую бумажку, и беспрепятственно входит в ресторан.
– У вас есть мясо с кровью? Три порции. И еще – печень. Тоже с кровью! Сока томатного побольше! И сто граммов коньяку!
Лишь когда мясо было съедено, коньяк расслабил нервы, а на столе оказались несколько шоколадных пирожных и чашка крепкого какао, Олег вновь почувствовал себя хозяином собственного тела.
– Кто вы? У меня раздвоение личности? Или я умер?
– Да не суетись ты так! Все с тобой в порядке. Даже более чем. Мне пришлось тебя здорово подлатать – и не постепенно, как это всегда бывает, а сразу. Это ради твоего же блага!
– «Ради твоего же блага». Дежурная фраза палача.
– Возможно. Только и родителя тоже. И перестань наконец бормотать вслух! А то тебя принимают за наркомана. Конечно, здесь и не такое видели, но косячок предложить могут, а ты не в том состоянии, чтобы отказываться или устраивать разборки. Так что ничего вслух не говори – я прекрасно слышу твои мысли.
– Кто ты?
– Скоро узнаешь. А сейчас – приступай к десерту и послушай небольшую историю. Ты ведь любишь фантастику?
Давным-давно… Да нет, гораздо раньше, чем ты можешь себе представить. На вашей Земле еще только динозавры вымирать начали. В общем, сотни миллионов лет назад Творец миров из одной далекой вселенной решил оставить свои создания и отправиться… Кто говорит – на заслуженный отдых, кто – создавать новые миры. Короче, прочь из нашей истории. Но силы, которые он вложил в свои творения, – остались и привлекали миллионы жадных до власти личностей со всей вселенной. Тут и там рождались новые, юные боги, жаждущие лишь силы и множества жертв. Архимаги обретали бессмертие и начинали перекраивать миры под свои нужды. Молодые миры едва не уничтожили сами себя, и в них в конце концов появился сверххищник, научившийся вбирать в себя силу других магов и даже мелких богов, постепенно становясь почти неуязвимым. Началась война всех со всеми. Этого оказалось слишком много для несчастной вселенной, и Творец вновь обратил внимание на свое создание. Он отобрал силы у воюющих сторон, а их бывших носителей заставил уйти. Куда? О том знает только сам Творец. Однако вселенную нельзя было оставлять без присмотра, и он решил перемешать все на данный момент свободные от активной деятельности силы, сделав их недоступными обычным смертным. Основой послужил уже упомянутый сверххищник. Так возник Предел – некая грань, преступив которую, человек становится равен богам. Нечто, в чем смешались все силы природы, все виды магии и мировые информационные потоки. Миллионы магов всех миров стремятся к нему – и только, оказавшись у Предела, понимают, что не в силах не то что преодолеть его, а даже просто понять, что происходит там – по другую сторону добра и зла. И благоразумно отступают. Но поскольку любые барьеры имеют свойство со временем рушиться, Творец разделил Предел на девять центров сил, которые должны, по идее, контролировать состояние Предела и подвластных ему миров. Из каждого возникло три сущности: вместилище силы – Дракон, вместилище знаний – Меч, вместилище воли к действию – Дух. Во всяком случае, так было изначально. Но время все меняет – теперь и во мне немало сил, а Дракон вполне способен действовать. Ты еще ее увидишь – если повезет, конечно.
– И какое это имеет отношение ко мне?
– Ты – Дух. Вернее, в тебе живет один из Духов Предела. Фиолетовый. Кстати, знаешь, чем еще примечательна ваша планета?
– Ну…
– Она – курортная зона. Самые разные сущности постоянно вселяются в тела людей, устраивая себе отпуск. Высшие духи редко посещают Землю, зато низшие с удовольствием придаются здесь низменным удовольствиям. Поэтому, наверное, вся ваша история – поиски наслаждений для всех и каждого.
– Неправда!
– Правда! Просто для одних наслаждение – секс, для других – власть, для третьих – утонченное искусство. Однако всех вас объединяет одно – вам не важно, что будет дальше. Ваша жизнь – так, курортный роман без обязательств.
– У нас есть люди, которые думают о будущем всех людей!
– Может, и так. И из курортных романов, бывает, вырастает нечто серьезное. Но я сейчас не об этом. Кстати, тебя зовут Олег? А как ты себя называл в детстве? Элан? Пусть будет Элан – а свое настоящее имя забудь даже в мыслях. Слишком это большая сила – имя, данное тебе при рождении. Так вот, Элан, именно здесь, на Земле, изредка рождаются духи творцов – тех, кто способен создавать нечто великое. Они никогда не попадаются среди «курортников», все местные уроженцы. Некоторые из них способны услышать зов – а может, это один и тот же вечно перерождающийся дух? В любом случае, я могу тебя «обрадовать»; в тебе живет дух творца, и сейчас ты должен принять самое важное в своей жизни решение. Я могу вернуть тебя к твоей обычной жизни – такой, как была. Впрочем, обойдемся без подвохов: ты будешь здоровым и сильным, а не подыхающим в темном дворе. Или ты можешь пойти со мной. Это очень сложный и опасный путь. Дорога множества миров. И назад вернуться у тебя вряд ли получится. Выбор за тобой, Элан.
– А что тут выбирать? Здесь меня ничего не держит. Хуже, чем здесь, мне нигде не будет.
– Хуже, лучше – все будет зависеть только от тебя. Но могу гарантировать, что скучать тебе не придется. Ладно, расплачивайся – и пошли.
Как всегда, когда дело касалось денег, Элан растерялся. Его руки судорожно зашарили по карманам.
– В правом. Нащупал? Отдай все! Эти бумажки тебе больше не понадобятся!
Элан, стараясь, чтобы жест не вышел скомканным, бросил рядом с тарелками все, что было в кармане – зеленые бумажки разлетелись по столешнице – и, глядя на выпученные глаза официантов и других посетителей, впервые за долгое время почувствовал прилив надежды: кажется, в его жизни появились иные ценности…
Парень вышел во двор. Солнце уже показалось из-за горизонта, и пустые улицы были залиты нежным, розовым светом. Небольшой фонтан в скверике напротив ресторана лениво разбрызгивал утренние лучи каплями влаги. Элан подошел и сел на скамейку – влага была разлита в воздухе, но возбужденный человек не чувствовал холода.
– Ну и где ты?
– Позволь представиться: Меня зовут Rozotm`ech Zari, в грубом приближении к вашему языку – Кристальный Пепел. А теперь наклони голову.
Элан послушно наклонил голову и почувствовал, как из его загривка выдвинулась вверх шершавая рукоять Меча. Не веря себе, он взял ее, потащил, чувствуя легкую щекотку вдоль позвоночника – и в его руках засверкал необычный кристальный клинок, омываемый утренним солнцем. Покрытый какими-то необычными гранями, Меч светился и переливался, а внутри него с беззвучным шелестом осыпался пепел прошедших тысячелетий…
Глава 3
– Ну как, он готов? – Голос был странный – нежный и мелодичный, певуче женственный, он был рожден явно не человеческими связками; слишком многое смешалось в нем – и львиные раскаты, и огонь подземных недр, и сияние далеких звезд…
– Ты, как всегда, нетерпелива… Элан, позволь представить – твой проводник сквозь миры, Кристальный Дракон – Greilaina, но можешь звать ее попросту – Грея.
– Нахал! Кто обращается к Дракону столь фамильярно?
– Только тот, кому он предназначен. Или ты опять собираешься выкинуть свой коронный фокус?
– Посмотрим. Этот вроде ничего… Да и жестковат. Подкормишь?
Элан наконец обрел дыхание – и голос:
– Она меня что, съесть собирается?
Меч ехидно засмеялся:
– А что? Бывали такие случаи. Если Хранитель пошел темным путем – Дракон обязан уничтожить его. Вот только трудно отказаться от волшебства единения – и целые миры на тысячи лет погружаются в хаос… Бывало и такое. Но только не с Греей! Она всегда готова к плотному обеду! Ведь так, моя сладкая?
– Ну попадись мне только, железный коротышка!
– Умолкаю, умолкаю. Общайся с Хранителем.
Тишина. И робкое:
– Привет.
– Здравствуйте уважаемая… Grei…
– Да ладно, пусть будет Грея. Ты готов отправиться в путь?
Элан засмеялся.
– Не знаю. Надеюсь определиться по ходу. А куда идти?
– Это неважно. Возьми Меч в руки. Держи перед собой. Смотри только на его грани… Теперь иди вперед…
Шаг. Другой. Мелодичный голос завораживал, заставляя отрешиться от всего, не замечать, что с каждым шагом меняется что-то вокруг, разбегаются и сходятся какие-то линии, создавая сложный рисунок.
– Теперь почувствуй впереди себя упругую преграду… Чувствуешь? Рассеки ее!
Элан ощутил, как Меч завяз в чем-то пружинящем. Он напряг все мышцы, пытаясь сдвинуть упрямую железку – но что-то сковывало, тормозило его усилия…
– Ну давай же, милый! Я жду тебя!
От неожиданности рука парня дрогнула. Она еще издевается! Однако, как ни странно, после этого дело сдвинулось с мертвой точки. Меч двинулся – и пошел по кругу все быстрее и быстрее, превращая случайное движение в уверенный взмах.
– Молодец! Теперь вперед! – Элан замешкался, прижал клинок к себе и шагнул в образовавшийся круг, за которым виднелись незнакомые растения иных миров…
Хлоп! Темная грязная вода сомкнулась над головой, и пришлось лихорадочно молотить руками, с трудом выбираясь на топкий берег. Как в этой суматохе Элан не потерял Меч – он и сам сказать не мог.
– Да… Это лучший мир? Именно чтобы попасть сюда, мне нужно было оказаться на грани смерти, заполучить сверкающий клинок в шею и голос говорящего дракона в разум?
Кристальный Пепел хохотнул.
– А что, тебе тут не нравится? Посмотри, какой вид! Кстати, это один из миров, которые тебе придется опекать… Если, конечно, до этого дойдет.
Вокруг простиралось болото, насколько хватало зрения, замутненного болотными испарениями, висевшими в воздухе легкой дымкой. Лишь подернутая ряской вода с кочками, поросшими жесткой колючей травой, да виднеющиеся кое-где чахлые деревца. Единственный островок – просто большая кочка пару шагов в диаметре, на которой сох Элан, – не позволял даже вытянуть ноги.
– И что, здесь кто-то живет?
– А как же! Очень интересная раса разумных земноводных – стархи. Совершенно очаровательный склад ума! Просто обожают высокие материи и будут говорить с тобой о философии, разделывая тебя же на котлеты. Впрочем, вряд ли они нам встретятся – постоянные войны, которые они ведут, здорово сокращают их ряды, заставляя держаться вблизи нескольких основных ареалов обитания. Прежний Хранитель носился с идеей вывести их из каменного века и даже собирался начать разрабатывать месторождения угля и железа, поскольку примерно в двухстах километрах отсюда начинается горная цепь, где полно полезных ископаемых. Мне чудом удалось убедить его не делать этого – дескать, настоящему философу не нужна технократическая цивилизация. На самом деле я просто хотел, чтобы копья, которые мне приходилось отбивать, имели костяные, а не железные наконечники. Так как, будем искать стархов или попробуем двинуть дальше? В принципе, за пару тысяч лет, которые меня здесь не было, они могли шагнуть далеко вперед!