Глава первая. Доброе утро
Нине давно пора было выходить замуж и рожать. По крайней мере так считало все ее окружение: две дорогие подружки, в разной степени несчастные в замужестве – одной изменял муж, другая изменяла сама; коллеги по работе – в их бухгалтерии трудились четыре почтенные дамы, раздобревшие то ли от личного счастья, то ли наоборот; добродушные соседки по лестничной клетке, знакомая кассирша в магазине у дома, гинеколог и, конечно, женщины ее семьи – мама, тетя, старшая сестра и бабушка. Каждая из них, разумеется, вступила в брак в рамках установленной обществом возрастной нормы между 20 и 25 годами. Успехи этого предприятия, однако, у каждой были разные. Бабушка прожила с дедушкой душа в душу больше 50 лет, пока он не умер от онкологии. Мать овдовела в 34 и больше никого не встретила; тетя в 19 лет неудачно влюбилась в однокурсника, оказавшегося алкоголиком, развелась с ним спустя пять лет совместной жизни, а еще лет через 10 повстречала своего второго мужа, с которым живет до сих пор. Сестра еще в старших классах начала отношения с одноклассником – и вот уже их сын сам заканчивает школу и по слухам ужасно влюблен в какую-то девочку. А Нине через три месяца – страшно представить – исполнялось 35, и у нее ни ребенка, ни котенка, ни «ну хоть кого-нибудь уже», как иногда в приступах волнения за дочь говорила ей мама.
Нина не то чтобы не чувствовала себя счастливой. Или слишком уж несчастной. Она была обычной одинокой девушкой. Или женщиной? Ну, это как посмотреть, отвечала она сама себе, когда спотыкалась при необходимости самоопределиться в вопросе социального статуса. Из-за большого количества свободного времени, которое обычно люди тратят на построение отношений, декрет, больничные детей и семейную психотерапию, она много работала и добилась в итоге неплохой должности с зарплатой даже выше среднего по Москве. Она купила небольшую студию в ипотеку, таким образом почти окончательно распрощавшись с перспективой вернуться к маме в Королев. А месяц назад пошла на курсы вождения и серьезно задумалась о покупке машины, что в юности казалось ей настоящим маркером успеха.
Отсутствие постоянных романтических отношений, надо отметить, положительно сказалось и на Нининой внешности. От природы имея так называемый бэйби фейс, она выглядела младше своих ровесниц, а кроме того хорошо высыпалась, следила за здоровьем, регулярно посещала косметолога, пару раз в неделю забегала на йогу или пилатес – в общем делала все то, о чем мечтали ее знакомые в декрете. Но разумеется, временами все это становилось опостылевшим и совершенно пустым. В такие моменты Нина чувствовала себя страшно одинокой. В приступах тоски она даже думала, что готова отдать все свое свободное время, всю независимость и самодостаточность за возможность готовить кому-то яичницу по утрам. Ей хотелось ощутить настоящую мужскую любовь, просыпаться рядом с мужчиной, хотелось этих редких походов в кино и еженедельных – в гипермаркет за покупками; в конце концов ей – особенно в ее овуляторную фазу – хотелось регулярного секса. Проходя утром совершенно голой мимо зеркала, Нина не отказывала себе в удовольствии остановиться и рассмотреть свое тело. Оно выглядело упругим и совсем как будто бы молодым, и ей было страшно жаль, что она не может разделить с кем-нибудь его красоту, пока та еще не ускользнула от нее сквозь ребристые края этого зеркала. Задумывалась Нина и о детях, о том, что если она их в принципе хочет, то беременеть надо было вчера, а то и позавчера. Ей было очень грустно от мысли, что созданный природой, отточенный и выверенный в мучительном процессе эволюции гениальный механизм внизу ее живота так и не будет использован по назначению. Она еще со школы помнила толстовское – из «Войны и мира» – женщина-пустоцвет и приходила в ужас от мысли, что теперь это обидное прозвище можно отнести и к ней тоже. Со слезами на глазах она представляла себя одинокой никому не нужной старушкой, ожидающей единственного своего гостя и друга – соцработника, высохшей бабулькой, которую жалеют соседские подростки и про которую собственные племянники, вступая в права наследования ее несчастной ипотечной квартирой, однажды скажут: «Тетя была красивой женщиной, но так и не вышла замуж». Масла в огонь, а точнее слез в глаза по ночам, подливало и то самое окружение.
– Ниночка, опять без жениха приехала? – добродушно спрашивала соседка Инесса Павловна, когда они сталкивались в подъезде маминого королевского дома.
– Да вот, – как будто ты виновато отвечала Нина. – Нет никого, одна.
– В следующий раз одну тебя не пущу, – смеялась Инесса Павловна и убегала вниз по лестнице по своим делам, оставляя Нину немного растерянной и совершенно виноватой за свои женские неудачи.
Но разве может в наше время женщина обвинять себя в своем одиночестве, особенно если она живет в мегаполисе наподобие Москвы? Однажды летом Нина сидела в кафе на набережной и наблюдала следующую печальную картину: в холл вошла девушка с отличной спортивной фигурой, в шортах, больше похожих на трусы – натурально половина ее подтянутой стройной и круглой попы была выставлена на показ, при этом ни один мужчина, находившийся в помещении, не проводил ее взглядом, не было даже робкого воровитого броска глазами по направлению к этому манящему месту! Что это, как не переизбыток кортизола, из-за которого у мужчин снижается тестостерон, подумала тогда Нина. И действительно нелегка жизнь сильного пола в большом городе. Куда ни шло, если ты наследственный москвич и по факту своего рождения имеешь хотя бы квартиру. Другое – когда тебе нужно пустить корни в этом прекрасном городе летних веранд и зимних снегопадов. Нужно учиться, потом искать работу, а найдя, вцепиться в это место, как иной горячий парень вцепился бы в ту спортивную попу, и обязательно расти, словно бы ты маленький стебелек на огромной грядке посреди больших сильных стеблей. Тебя прибивает дождем, ветер то и дело порывается вырвать тебя вместе с твоими хилыми корнями и пустить в свободный полет, а ты отчаянно сопротивляешься, маленький мамин герой и бабушкина гордость. И вот наконец ты чего-нибудь добиваешься, напитываешься квартальными премиями и халтурами, как живительным соком, съезжаешь от друзей в съемную студию или даже ввзязываешься в ипотеку, берёшь крутую тачку в кредит и вскладчину с парнями летишь в Тайланд или на Мальдивы. Жизнь удалась, ты сам всего добился, но тут появляется какая-то женщина и требует к себе внимания и вложений. Допустим, вы познакомились в детинговом приложении и она хочет, чтобы вы встретились в ресторане. И упаси Бог, чтобы это был какой-нибудь «Горыныч» на Цветном. Тарелочница, ясное дело! Ты просидел в офисе не один десяток штанов, выпил столько невкусного кофе из автомата, из-за бестолковых поручений своего никчемного начальника ты даже перешел на успокоительные, а эта наглая дама, которая тебе по сути еще никто, посягает на твои несколько тысяч рублей. Да кто она такая, и сколько их будет, и каждую – кормить? А где гарантия, что вы друг другу понравитесь? Ты, допустим, давно не дурак, чтобы ввязываться в темы без гарантий. А даже если понравитесь и ты уложишь ее в постель, дальше она потребует еще больше внимания и вложений. Придется водить ее на свидания, дарить подарки, брать за нее ответственность – на этом слове у любого москвича и гостя столицы возрастом между 30 и 45 годами несколько перекосилось бы лицо – и в конце концов строить что-то серьезное. Но во-первых, ты еще не заработал достаточно, чтобы содержать женщину, ты еще не нагулялся, да и одному жить так хорошо! И собственно почему ты должен останавливаться на этой конкретной женщине, если красавиц – целая Москва? И финальная светлая мысль в этой веренице гениальных мыслей – так ли нужен тебе секс, чтобы влипнуть ради него в эти проблемы? Завтра, предположим, рано вставать, ты уже неделю плохо спишь из-за квартального отчета, а влечение не чувствовал недели как полторы. Когда твой друг снова заявит о себе, съездишь в «массажку», или в клуб, или в конце концов загуглишь «проститутки Москва» – делов-то. Так что пусть на эту женщину из дейтингового приложения в «Горыныче» тратится кто-нибудь другой, здесь дураков нет, были да все вышли.
Такими Нина представляла себе мысли среднестатистического свободного московского мужчины. Мама же ее считала иначе, и именно поэтому визиты к ней стали несколько мучительным мероприятием. На этих выходных она в очередной раз приехала в Королев по причине маминых именин. Нина пробовала было отвертеться.
– Мамочка, это ведь даже не день рождения, – почти умоляла она в трубку.
– Это день ангела, – парировала мама.
– Ну мы ведь даже не особо верующие! Мы и в церковь почти не ходим…
– А ты за себя говори, дорогуша! Я была недавно и свечку за тебя поставила, чтобы ты встретила хорошего мужчину.
– Маааам, – из последних сил сопротивлялась Нина.
– Я обижусь, если ты не приедешь!
Таким образом Нина сдалась почти без боя, а к тому же совсем не стойко выдержала очередной удар от Инессы Павловны на лестничной клетке и почти подверженная, расположившись в маминой гостиной, ждала гостей. До их прихода Алла Сергеевна, более всех озабоченная неудачами дочери в личной жизни, начала обычный разговор.
– Помнишь Лерочку, дочку Ларисы Трофимовой, с которой мы вместе работали в поликлинике? Ждет третьего ребенка. А муж у нее умница такой, работает удаленно в «Яндексе» программистом, строит дом у нас тут недалеко от Королева. Нашла же она хорошего парня, такого перспективного, с такой хорошей работой.
– Каждая собака в Москве работала в «Яндексе», – ответила Нина, готовая, но уставшая защищаться.
– Да тебе все не такие!
– Кто все? Очереди перед окном не вижу.
– Да вот хоть бы Антон, твой однокурсник. Парень как парень, приятный, очень мне понравился. Почему бы и нет?
– Мам, ты его видела один раз десять лет назад на выпускном. Его костюм слишком тебя впечатлил.
– Ничего подобного, хорошего человека сразу видно. А Виталий? Был настроен серьезно.
– Он мне не нравился, как и Антон.
– А Сергей?
– От него все время пахло кошками.