Истинная на одну ночь

Готов ли Леонард повторить его судьбу и отдать свое сердце этой странной девчонке? Дракон с сомнением глянул на спящую истинную. Как бы он ни пытался бежать от этой мысль, но она упорно стучится в голову: еще не поздно отречься от истинной. Боги всегда дают выбор. Девушка даже не запомнила его лица. Строго говоря, они даже не знакомы. Готов ли он принять в жены блудницу?

«Нет» – ответил он сам себе.

Истинная – это, конечно, прекрасно, но не все подарки богов следует принимать. Леонард – сильный дракон, наследник рода. Еще в детстве ему нашли невесту, от которой он точно получит сильное потомство. Да, истинная – это благословение богов, но у них своеобразное чувство юмора. Лео легко может развернуться и уйти, сделать вид, что никакую истинную не встречал, а эту девицу видит впервые.

Зверь внутри яростно взревел. Ему такой расклад не по душе. Зверю нужна истинная. Встретив ее однажды, он нуждается в ней, как в воздухе. Ему бесполезно объяснять, что эта нимфочка опозорит весь род Бельмонтов на две сотни лет вперед.

«В конце концов, мы можем навещать ее периодически» – предложил Леонард, чтобы хоть как-то успокоить дракона. Ему больно. Дракон не собирается отказываться от истинной, но воля человека сильнее зверя.

Немного успокоившись, Леонард решился вновь приблизиться к истинной. Стараясь не смотреть на нее, накрыл девушку одеялом. Один вид этой нимфы лишает его самообладания. Откровенно говоря, это пугает. Леонард никогда не теряет контроль над собой, но рядом с истинной сам не свой.

В дальнем углу комнаты стоит кресло. Лео опустился в него. Темное тихое место, где можно все спокойно обдумать. У него целая ночь впереди, чтобы принять решение. Но, как назло, с этого места открывается прекрасный вид на истинную.

«А может, завернуть ее в одеяло и вынести отсюда?» – мелькнула шальная мысль.

Леонард представил, как это будет выглядеть: он со свертком на плече, из которого торчат женские стопы. Увидь он сам такую картину, то первой мыслью было бы, что посетитель публичного дома в порыве страсти задушил очередную несчастную нимфу. Под этой крышей всякое случается, Леонард о многом наслышан.

Но его могут поймать с такой заметной ношей, и наверняка поймают. Он еще в зале заметил множество тревожных сигналок и артефактов для наблюдения. Этой ночью здесь полно драконов и его, Леонарда, сослуживцев. Что они скажут, когда его поймают с бесчувственной девушкой на плече?

«Леонард Бельмонт пытался похитить шлюху из дома утех» – представил он главную сплетню месяца. И как ему потом объясняться? Как смотреть в глаза отцу, который потребует объяснений? Нет, Лео не готов рисковать. Уж лучше переждать ночь здесь, спокойно все обдумать, а утром договориться с девушкой. Дракон уже придумал, как это сделать.

Учитывая ее род занятий, эта нимфочка наверняка любит золото. Леонард не раз слышал жалобы своих знакомых, что после ночи любви прекрасные жрицы любви обчищали их брюки до последнего медяка. Что ж, он готов дать понять этой кукле, что у него много денег, которыми дракон готов щедро делиться.

Он бы без труда принял твердое решение отказаться от истинной, если бы не одно «но» – драконий след на ее ауре. Сейчас Леонард полностью уверен в том, что ему не показалось. Пока нимфа находится в невменяемом состоянии, проверить ее ауру не представляется возможным. Необходимо, чтобы она пришла в себя и позволила обследовать собственную сущность.

Драконица… Как же такое возможно? Нужно разобраться во всем. Может, это какая-то выходка или ошибка, но если и вправду у драконьего рода пропала малышка, то ее необходимо вернуть. Ей быстро найдут жениха, и уже он пусть несет на себе пятно позора.

Не Бельмонт.

Решено. Леонард решит эту проблему.

Анна-Лиза. Накануне.

– Танцуй от души и не думай о хорошем! – пожелал мне Орес, буквально выталкивая на сцену. Мои ноги стали ватными и отказывались двигаться. Как же я буду танцевать с такими ногами? Но стоило распорядителю произнести мне на ухо напутствие, как все волнение вмиг испарилось. Движения стали свободными и легкими, и я выпорхнула в зал.

Увидев десятки молодых мужчина, я даже не замедлила шаг. Где-то на задворках сознания ютится мысль о том, что все происходящее несет мне угрозу, но я отмахнулась от нее, как от мухи.

От меня ждут танца! И я намерена исполнить его так хорошо, как только возможно.

Я вышла в центр зала. Зазвучала музыка, и я отдалась в ее власть, стала единым целым с ритмом, растворившись без остатка.

Я не танцевала – жила музыкой. На душе так хорошо и спокойно, ни капли тревоги и страха. Взмах руки, пируэт, поворот, жете на правой ноге. Зрители растворились, зал прекратился в пустую черную массу. Остались только я и ритм.

Я кружусь и взмываю. Легкая белая юбка взлетает и вновь падает, распущенные волосы танцуют свой собственный танец. Казалось, прошло не больше минуты прежде, чем музыка вдруг закончилась. Оборвалась, и я так и застыла в четвертой танцевальной позиции.

Аплодисменты обрушились лавиной. Я будто очнулась, услышав эту звуковую бомбу. Хлопали все. Куда бы я не посмотрела, везде видела восхищенные мужские лица, глаза которых горят… похотью.

Я вдруг очнулась. Наваждение, которое владело мной все это время и притупляло тревогу, страху и разум, внезапно схлынуло. Я осознала, где нахожусь и чего от меня ждут. Все эти люди вокруг меня пребывают в восторге, но у каждого в глазах читается желание раздеть меня и уложить в кровать.

Я развернулась и убежала в ту самую дверь, из которой попала в это ужасное место. Но стоило мне открыть ее, как на моей руке сжалась мертвая хватка Ореса. Все это время он ждал меня. Не успела я опомниться, как распорядитель затащил меня в ту самую «гримерную», где он обрядил меня, будто какую-то продажную девку.

– Вы обладаете даром внушения! – бросила обвинение я и попыталась вырвать свою руку, но не тут-то было. Он держит крепко и выпускать меня не собирается.

– Сама догадалась? – холодная улыбка появилась на губах Ореса. Он усадил меня на один из стульев.

– Сама. Я хочу уйти, – заявила я безапелляционно. К моему удивлению, Орес не стал спорить. Я-то думала, что просто так меня не отпустят, а он вот так просто бросил:

– Хорошо. Пить хочешь?

– Хочу, – выдохнула я с пересохшим горлом. От интенсивного танца я вся взмокла, страшно хочется пить. Я и не думала, что Орес сам предложит. Может, не такой уж он плохой, как мне показалось в начале? – Спасибо, – кивнула я, принимая стакан. Я выпила всю воду залпом. Холодная, чистая, приятная, безо всякого вкуса.

Я вернула Оресу стакан, а затем у меня вдруг закружилась голова. Сначала слегка, но затем все сильнее и сильнее.

– Мне нехорошо, – прошептала я, чувствуя, что теряю контроль над собой. Все поплыло перед глазами, чувства притупились, я потеряла ощущение собственного тела. – Что-то не так, – из последних сил смогла произнести я.

– Все так, девочка. Все так, – услышав довольный голос Ореса, я окончательно потеряла связь с реальностью. Нет, я не отключилась. Перед глазами мелькают яркие вспышки света. Желтый, розовый, синий. Странные узоры, змеями извивающиеся надо мной. Чей-то голос, звавший меня издалека. А затем короткий и четкий приказ:

– Спи! – и все исчезло.

Я очнулась на рассвете. Первое, что увидела – залитое молодыми солнечными лучами окно. Я лежу в кровати, но это точно не моя комната в родном доме. Голова болит. Чужое помещение, обставленное очень вычурно. Повернув голову, я с ужасом увидела незнакомого мужчину. Он сидит в кресле буквально через пару шагов от меня.

У меня похолодели ладони, сердце забилось в груди быстрее. Кто он такой? Я сидела и ждала от него хоть какой-то реакции, но быстро поняла, что мужчина… спит. Просто спит, чуть похрапывая.

Что он здесь делает?

А я что здесь делаю? Немного поерзав, я поняла, что укрыта одеялом. Белое платье, в которое меня обрядил Орес, бесформенной тряпкой лежит на полу. А это значит…

– Светлая Матерь! – выдохнула я, с ужасом осознав, что на мне нет одежды. Совсем. Никакой. Мне стало нехорошо. Я начала медленно осознавать суть ситуации. Если на мне нет одежды, а рядом сидит мужчина (в одежде), а мы находимся в публичном доме, то…

От вывода захотелось провалиться сквозь землю. Неужели этой ночью я потеряла невинность? С незнакомцем, имени которого даже не помню. Я, воспитанная девушка, которая никогда не желала подобной судьбы. Откровенно говоря, я не чувствую никаких изменений в теле. Ни боли, ни дискомфорта.

Я присмотрелась к тому, кто, похоже, стал моим первым мужчиной. Первая мысль, родившаяся в голове – «Взрослый». На вид ему хорошо за тридцать, взрослый мужчина. Я никогда не воспринимала людей его возраста как, собственно, мужчин. Я даже никогда с ними не общалась! Только сверстники, учителя в летах и соседские дети – вот весь мой мужской круг общения.

Его не назовешь красивым, но лицо обладает странным магнетизмом. Что-то в нем есть. Темные коротко стриженные волосы, прямой нос, большой лоб и острые скулы. В его внешности нет ни капли нежности, мягкости и доброты, но, несмотря на это, им хочется любоваться.

Тряхнув головой, я отогнала дурацкие мысли. Нужно встать и уйти отсюда, пока…

От моего вскрика незнакомый мужчина проснулся. Вздрогнул, выпрямился и сонно захлопал глазами, а я застыла, проклиная себя всеми ругательствами, какие только знает приличная воспитанная девушка.

Только не это. Я окаменела. До этой секунды у меня была призрачная надежда сбежать отсюда, пока он спит. Теперь она лопнула, как мыльный пузырь. Что сейчас будет происходить? Если между нами что-то было, то почему он не ушел? Почему заснул в кресле?

Неужели хочет продолжения?..

– Проснулась? – спросил он низким голосом. Я промолчала, боясь шевельнуться и спровоцировать его. – Хорошо. Как твое имя?

Я снова не смогла выдавить из себя ни слова. В голове лишь одна мысль: сбежать. Нужно найти способ выскочить из этой комнаты и из этого заведения. Вряд ли Орес стоит под дверью комнаты и подглядывает в глазок.

Не получив ответа, незнакомец недовольно хмыкнул.

– Я спросил, как тебя зовут, – повторил мужчина жестче.

У меня в горле встал ком. Этот мужчина явно не из простаков. Он привык повелевать и командовать, и от меня ждет подчинения. А мне все равно, чего он ждет. Я хочу уйти отсюда. Если вздумает ко мне лезть – буду отбиваться. Вон, на столике стоит увесистая на вид ваза. Вот ею и огрею по голове этого любителя продажных женщин.

– Молчишь? – незнакомец склонил голову на бок и недобро усмехнулся. – А может, тебе надо заплатить, чтобы ты заговорила? – с этими словами он приблизился, а я вжалась в подушку.

Какой же он крупный мужчина! Сейчас, когда он нависает надо мной, я особенно остро чувствую его физическую силу. Стало страшно.

Но незнакомец достал из своего кармана золотую монету, продемонстрировал мне и ухмыльнулся. Затем опустил деньги на прикроватную тумбочку и подвинул ко мне.

Что происходит?

– Как твое имя? – спросил мужчина вкрадчиво и мягко, но в глазах горит что-то темное и жуткое. Не то презрение ко мне, не то настоящая ненависть.

Я не собираюсь с ним разговаривать. Вжавшись в матрас, я изо всех сил вцепилась в одеяло. Оно – моя единственная защита от этого пугающего человека.

Поняв, что я не буду отвечать, мужчина потемнел лицом. Он смотрит на меня так, что я с испугом подумала, будто он сейчас ударит меня.

Не знаю, что произошло бы в следующую минуту, если бы не раздался странный удар в окно. Я вздрогнула, а вот мужчина не удивился. Поднял голову и стремительным шагом направился к окну. К моему удивлению, он распахнул его, впуская внутрь… почтового голубя.

Птица села на подоконник и без сопротивления позволила человеку снять со своей крошечной лапки тубус. Внутри оказался свернутый клочок бумаги. Мужчина развернул его и начал читать, бегая глазами по строчкам. Пока он отвлекся, я обернула одеяло вокруг тела и встала. Только тогда до меня дошел простой факт, что мне не во что одеться. То платье, в котором я попала в это мерзкое заведение, осталось в «гримерной» у Ореса. Неужели мне придется бежать в одном одеяле? Нет, это немыслимо!

– Мне нужно срочно уехать! – внезапно отбрил мужчина, и от его голоса я вздрогнула. Что-то изменилось. Он больше не мягкий, не вкрадчивый и не недовольный. Могу поклясться, что незнакомец чем-то напуган. – У меня нет времени на твои игры, – бросил он мне странную фразу и развернулся, возвращаясь. – Вот, возьми, – на моих глазах этот сумасшедший достал из кармана горсть золотых монет. – Это, – он указал на деньги, – мой тебе подарок. А сейчас слушай внимательно, – произнес мужчина так властно, что я вся обратилась в слух. – Хочешь получить в три раза больше этого, – указал на горсть золота. – Приди по этому адресу, – вновь запустив руку в свой бездонный карман и достал оттуда небольшую книжицу, что-то черканул в ней, вырвал листок и протянул мне.

«Чек на выдачу золота» – гласит надпись на листке. Ниже размашистым почерком выведено короткое слово «Выдать» и сумма в двадцать золотых монет.

Это большая сумма. На эти деньги можно прожить и год, если экономить. Такими суммами не разбрасываются просто так.

– Возьмешь с собой документы и предъявишь, тогда получишь деньги. Сегодня с тобой свяжутся мои люди, пока поживешь в моем особняке в пригороде столицы. Поняла? – вопросительно глянул он на меня.

«Поживешь в моем особняке» – набатом звучит в ушах жуткая фраза.

Очевидно, что этот любитель публичных домов отнюдь не собирается держать меня в качестве мебели в своем доме. Неужели ему так понравилось, что он решил оставить меня у себя в качестве постельной игрушки? От этой мысли все внутри похолодело. Стало мерзко и грязно, безумно захотелось помыться.

Я лучше умру, чем отправлюсь в его особняк.

Вновь не дождавшись от меня ответа, мужчина внезапно вышел из себя.

– Мой брат пропал! – выпалил он и потряс передо мной письмом. Я вздрогнула от его окрика и гневного огня в глазах. – У меня нет времени с тобой возиться! – с этими словами он снял с крючка у двери камзол и накинул на свои плечи. – Увидимся! – бросил он зло, и по его тону стало понятно, что мы абсолютно точно встретимся, независимо от моего желания и мнения на этот счет.

Странный мужчина скрылся за дверью. Стоило ему уйти, как мне дышать стало легче. С плеч свалилась гора, и даже краски мира стали ярче. Ушел, хвала Светлой Матери! Под мерный стук собственного сердца я попыталась успокоиться и придумать, как мне сбежать отсюда.

Взгляд упал на небольшой шкаф возле двери. Прижимая к себе одеяло, я подошла к шкафу и распахнула его. Внутри оказалось одиноко висящее платье из тонкой ткани. Неуверенным движением я сняла его с плечиков и рассмотрела получше.

Глубокое декольте, кричаще красный цвет ткани, кружевная отделка из черного шелка. Очень дорого и очень неприлично. Такое допустимо носить только в публичном доме, а приличной девушке и в голову не придет влезть в подобный наряд.

«Но разве я теперь могу считаться приличной?» – прострелила голову острая мысль.

Пусть я не чувствую никаких изменений в теле, но очевидно, что меня опоили. Мое последнее воспоминание – гримерная, в которой Орес отпаивает меня водой. Я уверена, что он что-то подмешал туда. Судя по тому, что я ничего не помню, а голова раскалывается, то была конская доза дурман-травы. Только она способна дать такие эффекты и не имеет выраженного вкуса и запаха.

Сжав зубы, я заставила себя подавить горестные воспоминания и чувства. Плакать буду потом, а сейчас надо выбираться из западни. Наплевав на всё, я влезла в красное платье. Ну и что с того, что оно слишком открытое? Это точно лучше, чем ходить голышом.

Подойдя к маленькому зеркалу, я с удивлением обнаружила, что мне очень идет это платье. Да, откровенное, но зато какое… элегантное. Открытая шея и игриво выглядывающие из декольте холмики груди, оказывается, выглядят очень женственно. Красный цвет контрастирует со светло-золотым цветом моих волос, создавая красивое сочетание. Да и длина платья вполне приличная – чуть ниже колена. Я привыкла носить лишь длинные юбки до самого пола, но и такой вариант выглядит вполне приемлемо.

Все хорошо, кроме одного – моего лица. Вчера Орес разрисовал меня, как куклу, лишив собственного лица. И весьма качественно: после прошедшей ночи ни одна линия не стерлась. Пришлось взять полотенце, смочить его водой из графина и стереть все это безобразие.

Ну вот, теперь можно делать ноги. Причесав растрепанные волосы пальцами, я уже собралась делать ноги, но взгляд упал на горсть золотых монет на тумбе.

«А может, взять?..» – мелькнула предательская мысль.

Это очень хорошие деньги. Я не знаю, что буду делать со своей жизнью дальше, но эти золотые монеты способны существенно облегчить мою жизнь. Я могла бы снять жилье и долгое время жить, устаиваясь на новом месте.

Я поджала губы, раздумывая, что делать. Брать эти деньги мерзко и неприятно, но, в конце концов, мужчина отдал мне их сам, добровольно. Я ведь не ворую их. Ноги будто бы сами понесли меня к тумбе. Незнакомец не сможет обвинить меня в воровстве, ибо любой артефакт покажет, что он отдал мне золото добровольно. Я даже не просила его об этом! Он сам вывалил деньги и предлагал еще.

Я запоздало вспомнила о чеке, который всучил мне мой незнакомый знакомый. Смятая бумажка валяется рядом, но у меня и мысли не возникло к ней прикасаться. Нет, это слишком. К тому же, чтобы получить золото в банке, придется предъявлять документы, и тогда мужчине станет известно обо мне буквально все: настоящее полное имя, адрес, семейное положение. Я не могу пойти на такое.

Приняв решение, я взяла золотые монеты и сунула в карман платья. Я никого не обокрала, никому не сделала зла. Мне дали эти деньги, а я… решила не отказываться. Возможно, в будущем я об этом пожалею, но сейчас я выбираю сделать свою участь чуточку легче.

Я осторожно выглянула в коридор. Никого. Стараясь ступать как можно тише, начала красться в сторону выхода. Если не ошибаюсь, то он находится вон там.

Однако, стоило мне дойти на цыпочках до поворота, как я услышала приближающиеся голоса. Еще страшнее стало, когда я поняла, что один из них принадлежит Оресу.

– Все прошло отлично… – разобрала я его слова и довольную интонацию. – На нее много заявок… Думаю, мы заработаем даже больше, чем предполагали раньше…

У меня кровь отлила от лица, а сердце забилось чаще. Я кожей чувствую, что эти двое говорят обо мне. На меня много заявок?.. Вспомнив похотливые лица мужчин, которые я видела вчера после танца, мне стало жутко и страшно. В голове загорелась только одна мысль – «Бежать!». Куда угодно, как можно скорее, как можно дальше. Но поблизости нет ни одной двери! Только окна.

Хм… А это мысль!

Подлетев к ближайшему окну, я легко распахнула его. Створка поддалась без сопротивления, впуская в коридор прохладный утренний воздух. От меня потребовалось лишь забраться на подоконник и с грацией коровы на льду спрыгнуть в траву.

Боль прострелила ноги. Я не удержала равновесие и упала. Пока я приходила в себя и пыталась унять боль в костях и вжаться в стену, чтобы меня не заметили, из приоткрытого окна донесся голос Ореса.

– А что до ее родственников, думаю, пара золотых монет быстро заткнут им рты…

– Стойте! – внезапно раздался командный окрик, от которого распорядитель внезапно умолк. Если слух не обманывает меня, то он остановился у того самого окна. Я услышала шаги нескольких пар ног, одетых в сапоги. – Нам нужна девушка, которая провела ночь в номере «тридцать два»! Немедленно проводите нас к ней! – незнакомый мужчина отдает приказы командирским голосом.

Повисла странная пауза. Ни шороха, ни звука.

– Чем обязан появлению императорской стражи в моих стенах? – голос Ореса уже не звучит так гипнотически, как прежде. Могу поклясться, что слышу в нем страх и растерянность. Я его прекрасно понимаю. Императорская стража не ходит в гости просто так, попить чай.

– Приказ генерала Бельмонта! – отбрил его собеседник. – Выдайте нам девушку, и мы уйдем!

О ком идет речь? Девушка из номера тридцать два… Я так стремилась сбежать из «спальни», что мне и в голову не пришло взглянуть на ее номер.

– Но… – Оресу хватило глупости и отваги спорить с командиром императорской стражей.

– Если откажетесь, то будете задержаны! – пригрозил тот. Такой властный голос, что мне осталось только порадоваться: я не имею отношения к происходящему.

– Хо-хорошо, – Орес заговорил тихо и испуганно, будто ему зарядили подзатыльник. – Пройдемте, господа.

Звук удаляющихся шагов, а меня словно что-то подстегнуло – надо бежать! Ранее утро, и двор публичного дома еще пуст. Должно быть, все его обитательницы отсыпаются после бурной ночи, и только я решила встать пораньше.

Я выбежала за ворота, возле которых заметила черную карету с эмблемой императорской стражи. Благо, никто не стал останавливать меня, не окликнул, когда я убегала вдоль дороги в сторону столицы.