Истинная на одну ночь

Глава 7

Одним богам известно, каких трудов и нервов мне стоило добраться до дома. Мимо не проехало ни одного экипажа, но это к лучшему. Еще не хватало нарваться на неприятности из-за моего внешнего вида! А ведь в кармане у меня увесистые золотые монеты.

Дорога заняла несколько часов. За это время в сторону столицы проехало несколько экипажей вчерашних посетителей публичного дома, но никто из их пассажиров не проявил ко мне ни малейшего интереса.

У меня оказалось много времени, чтобы подумать. Пищи для размышлений оказалось много, и я тщательно пережевывала я, уделяя внимание всем мелочам. Очевидно, что жизни в отцовском доме мне больше не будет. Мачеха продала меня в публичный дом. От этой мысли душа разрывается, но ничего исправить уже нельзя. Вполне возможно, что изначально Арисса не знала о том, что меня продадут посетителю этого дома. Ей могли пообещать, что больше танцев от меня не потребуют. Сейчас, вспоминая слова и поведение мачехи, я начинаю догадываться, что она намеревалась продать мою невинность. Орес оказался хитрее и проворнее.

Светлая Матерь, какое счастье, что я ничего не помню! Закрыв глаза, я возблагодарила богиню за то, что лишила меня сознания руками мерзавца Ореса. Не представляю, что было бы со мной, останься в моей памяти прошедшая ночь. Но нужно жить дальше и решать, что делать и как быть.

Мачеха вряд ли обрадуется моему появлению в доме. Я не сомневаюсь в том, что она вновь попытается продать меня. Учитывая интерес Ореса ко мне, то вполне вероятно, что ему и продаст. Он не поскупится. До сих пор я помню, с каким предвкушением и восторгом он говорил, что на меня уже «много заявок». А уж мне потом отрабатывать все затраченные средства, и на этот раз никто не лишит меня чувств.

От таких перспектив закружилась голова. Нет, я не позволю так над собой издеваться! Уж лучше сбегу и буду скитаться, чем стану обитательницей публичного дома. Есть вариант выйти замуж. На рынке невест я быстро найду законного супруга. Но какого? Крестьянина, за которого и среди равных не нашлось жены. Чаще всего это люди не молодые, в возрасте, схоронившие и вторую, и третью супругу. Сколько нас таких, незаконнорожденных бесприданниц? Даже выйдя замуж, я не буду иметь никакой защиты перед мужем.

Нет, я не готова пойти на этот шаг. Отдать себя во власть незнакомого мужчины, делить с ним постель, рожать от него детей? Уж лучше я подамся в обитель Светлой Матери. Буду служить богине, просыпаться на рассвете и ложиться после заката. Все лучше, чем быть чьей-то утехой на час.

Добравшись до городских ворот, я без труда вошла внутрь. Стража не стала останавливать меня и досматривать, потому что не увидела во мне ничего подозрительного. Мало ли женщин в ярких красных платьях пытаются попасть в столицу? Их сюда заходят сотни каждый день.

Благо, дом моего отца находится недалеко от городских ворот. Подойдя к родному двору, я с удовлетворением поняла, что мачехи и ее сына здесь нет. Нечто подобное я и предполагала. Получив вчера горсть золотых от Ореса, Арисса с первыми лучами солнца помчалась к портному и на рынок, чтобы их потратить.

Отворив калитку, я без проблем вошла на территорию родного дома. Было у меня опасение, что после всего случившегося Арисса исключит меня из числа тех, кому позволено переступать границу владений без дополнительного разрешения хозяйки. С нее станется.

Дом оказался абсолютно пуст. Арисса меняет слуг. Прежних она уволила, а новых еще не набрала. Что ж, мне это только на руку. У меня есть достаточно времени, чтобы собрать свои вещи и отправиться в обитель Светлой Матери.

Войдя в свою спальню, первым делом я сбросила с себя алое платье из публичного дома и переоделась в свое, привычное. Высокий воротник, длинные рукава, спокойный оливковый оттенок. Затем я достала дорожный саквояж и принялась заполнять его. Мы с отцом отправлялись в путешествие несколько раз, поэтому у меня есть определенный опыт поездок. Не нужно брать много, достаточно лишь самого необходимого: сменное белье, одна ночная сорочка, гребень для волос, пара платьев. Вот, собственно, и все.

Печальным взглядом окинув комнату, в которой прошло мое детство, я вышла из нее. Наверное, я больше никогда сюда не вернусь. Идя по коридору, я прошла мимо знакомой с детства двери – отцовского кабинета. Когда он был жив, мне было позволено навещать его в любое время. А после смерти отца Арисса запела дверь кабинета, и уже сама пропадала там часами. Конечно, для подруг и гостей она рассказывала сказку о том, как тоскует по мужу и пытается справиться с утратой, но я-то знала, что она день и ночь копалась в его документах.

Вот и я не смогла пройти мимо. Остановившись, некоторое время гипнотизировала взглядом дверь, а затем решилась дернуть ручку. Сама не знаю, зачем. Арисса всегда запирала дверь отцовского кабинета, но на этот раз дверь неожиданно поддалась мне и со скрипом приоткрылась.

Я застыла, не веря своим глазам.

Внутри оказался теплый спертый воздух. Арисса наглухо закрыла окна и не входила сюда, по крайне мере, пару недель. А то, что она здесь похозяйничала, очевидно: ворох бумаг на письменном столе отца, смятые клочки на полу, кругом бардак и хаос. Папа никогда не допускал подобного. Сколько я себя помню, у него в кабинете всегда царил абсолютный порядок. Все бумаги подшиты и разложены в папки, папки складываются в архив и нумеруются по годам и месяцам. Отца хватил бы удар второй раз, увидь он, в каком диком состоянии пребывает его кабинет.

Тем не менее, я прошла внутрь. Все здесь напоминает о папе. О моем добром, ласковом, таком родном папе. Он никогда не напоминал мне о том, что я – незаконнорожденная. Наоборот, всегда подчеркивал, что я его дочь, а на формальности ему наплевать. Сейчас я не могу понять, почему он так и не признал меня своей дочерью, но, наверное, у него были на то веские причины. Папа считал, что так будет лучше для меня. Мы никогда не говорили об этом прямо, но у меня всегда было стойкое ощущение, что этим не-признанием отец пытался меня защитить. Все, что он делал, было для моего блага. Я уверена в этом, хоть и все вокруг меня говорит об обратном.

Я решилась пройти вглубь и сесть за письменный стол отца. Когда я была ребенком, то он разрешал мне садиться рядом с ним и занимал меня рисованием, пока сам заполнял бумаги и писал письма. Потом я стала старше, и такие вольности стали неприличными.

И вот, я снова здесь, сижу за папиным столом, а его самого уже нет на этом свете.

Зачем-то я начала наводить порядок на его рабочем месте. Невыносимо смотреть на царящий здесь хаос. Я ухожу из дома навсегда, но напоследок хочу почтить память отца хотя бы так – приведя в подобающий вид его стол.

Я начала разбирать беспорядочно разбросанные бумаги. Документы на имение, на виноградники, брачный договор с Ариссой. Я пробежалась глазами по строчкам. Хм, странно. В этом году урожая даже больше, чем ожидалось. Императорский дворец сделал много заказов на поставки вина, да и без него заказов много. Виноградники отца всегда славились своим качеством и добропорядочностью. Он никогда не обманывал своих клиентов, хотя мог бы заниматься и разбавлением, и подменой дорогих сортов, как делают многие виноделы.

Но, несмотря на столь радужную картину, в бухгалтерских отчетах раз за разом виднеются убытки. В начале года это были небольшие суммы, но сейчас они измеряются сотнями золотых. Не понимаю, как такое возможно? Мы живем скромно, деньги не тратим. Уж если бы Арисса разбрасывалась деньгами на всякую ерунду, я бы это заметила. Но нет, в доме не появилось ни одной новой вазы с момента смерти отца, а долги все растут и растут. Займ, который поставил нас на грань банкротства, теперь убытки при хорошем урожае. Не понимаю, что происходит?

Еще раз просмотрев бумаги, я оказалась вынуждена признать, что не могу ни на что повлиять. Кто я здесь? Никто, посторонний человек. По большому счету, меня и быть-то в этом доме не должно.

Я рассортировала все бумаги и спрятала одну из стопок в шкафчик под столешницей. Едва приоткрыла дверцу, как мне на глаза попались… мои собственные документы!

Должно быть, в эту часть секретера Арисса не добралась, уж не знаю, почему. Может, не хватило ума опустить взгляд? Здесь царит идеальный порядок, наведенный еще отцом. На душе потеплело от увиденного. Этот порядок будто короткий взмах руки из прошлого, добрая улыбка сквозь пелену смерти.

Папа…

Я думала, что мне придется бежать без документов, ибо Арисса сказала, что ничего подобного она не нашла. Я потеряла надежду найти именные документы, заверенные магией, но теперь, когда я нашла заветные бумаги, мне будет гораздо легче. Это и удостоверение личности, и защита от произвола, и возможность спокойно учиться и снимать жилье!

Когда мне было двенадцать, отец взял меня с собой в императорский дворец. Там вели специальный прием, заверяли наличие магического дара и вносили его в реестр вместе с данными самого носителя. У меня взяли каплю крови, смешали с чернилами на основе драконьего яда, и нанесли на именной документ, который был в двух экземплярах. Один отдали мне, а второй внесли в архив дворца.

Я в неверии вытащила бумаги. Это не подделка и не копия! Подлинный штамп императорского дворца и настоящая магическая тесьма по контуру документа.

«А ведь с этим документом можно попытаться поступить в академию» – мелькнула неожиданная мысль. Прежде я не думала в эту сторону, но теперь передо мной открылись новые перспективы. С теми деньгами, которые дал мне мужчина в публичном доме, я смогу уехать и устроить свою жизнь хотя бы на первое время.

Сложив драгоценные документы в свой дорожный саквояж, я встала и уже собралась уходить, как вдруг раздался звук открываемых входных дверей дома.

Я застыла, как вкопанная. В подтверждение снизу раздались голоса Ариссы и моего единокровного брата. Вернулись.

Что же делать? Показаться им на глаза и попрощаться по-человечески? Стоило только подумать о таком варианте, как все внутри сжалось. Нет уж! Арисса и ее сын – не те люди, которым можно доверять. Они скорее скрутят меня и самолично доставят обратно в публичный дом, чем пожелают доброй дороги.

Выйдя из кабинета, я прикрыла за собой дверь и поспешила скрыть в своей спальне. Тем временем, мачеха и брат уже поднимаются по лестнице. В последний момент я успела прикрыть дверь и скрыться в своей комнате. Благо, эти двое практически никогда сюда не заходят.

– Матушка, но я не хочу жениться! – Барри ноет, словно ребенок. А ведь парню уже восемнадцать лет!

– Ты раздражаешь меня! – бросила Арисса безо всяких церемоний. – Нам нужны деньги, Барри! Много денег! Не хочешь жениться? Тогда мы пойдем по миру! Продадим поместье и виноградники, поселимся в деревне, будем влачить жалкое существование. Ты этого хочешь, сынок?

– Нет, – недовольно пробурчал парень.

– Не переживай слишком сильно, дорогой. Жена – не навсегда. Поженитесь, ты получишь приданое, а дальше можно отослать ее, скажем, в дальнее поместье твоего отца.

– А она согласится? – все-таки, какие-то извилины в голове у братца имеются.

– А кто ее спросит? – бархатистым смехом ответила ему Арисса. – Жена должна подчиняться мужу. Главное – заключить брак, а там уже не важно, что будет. Даже если вы разведетесь, приданое мы ей не вернем.

– Матушка, но…

– Довольно, Барри! Ты утомил меня! – снова полыхнула раздражением Арисса. – Я всю ночь не спала и страшно устала! Только эту приживалку сплавила, как тут же ты решил довести мать до нервного срыва! Ты чудовище, Барри!

Даже стоя за дверью, я закатила глаза. Ариссе нужно кого-то жрать. Раз нет меня, то она не побрезгует и собственным сыном. Пока был жив отец, она не решалась задевать меня, стараясь держаться на расстоянии, но, когда его не стало, она разошлась по полной. Каждый день на меня сыпались упреки за все на свете. За съеденный ломтик хлеба за обедом. За наряды, которые мне купил отец перед смертью и потратил деньги, которые так нужны семье. За то, что смею жить с ними под одной крышей.

На самом деле, уже давно стало понятно, к чему все идет. Ни прошедшая ночь, ни мой сегодняшний побег не стали неожиданностью, которую ничто не предвещало. Мне потребовалась неделя после внезапной кончины отца, чтобы понять, что прежней жизни уже никогда не будет. Никто не желает терпеть мое присутствие в этом доме.

Что ж, избавлю их от своего присутствия.

Мачеха ушла в свою спальню. Уверена, она проспит до самого вечера. Барри слонялся по дому еще некоторое время, но затем тоже завалился спать. Не теряя ни секунды, я тихо выскользнула из комнаты и навсегда покинула дом своего отца.

Теперь мой путь лежит в обитель Светлой Матери, что стоит в восточной стороне.

Три дня спустя, обитель Светлой Матери, кабинет настоятельницы

– Значит, вы хотите стать послушницей обители Светлой Матери? – придирчиво рассматривая мои документы, спросила настоятельница.

– Я обладаю целительским даром, – напомнила я то, что и так написано в бумагах.

– Вот именно, моя дорогая, вот именно, – покачала головой женщина в возрасте, но с удивительно светлым лицом. – И со столь ценным даром вы желаете прозябать здесь, среди старых дев и разорившихся вдов? – в его голубых глазах плещутся смешинки.

Я оказалась обескуражена ее словами. Дорога до обители заняла двое суток. Я ночевала в таверне, путешествовала в повозке, меня едва не обокрали! А теперь настоятельница намекает, что не примет меня здесь?

– Я незаконнорожденная, мне светит лишь публичный дом или случайный брак бог весть с кем, – разволновавшись, я начала оправдываться и пытаться ее переубедить.

– Моя дорогая, – неожиданно женщина тепло улыбнулась и положила свою руку поверх моей, накрыв ее в покровительном жесте, – Империя уже много лет воюет, солдаты гибнут и получают тяжелые ранения. Целителей и сестер милосердия не хватает. Твой дар нужен людям, девочка, – улыбнулась она мне, а я растерялась.

– Но я не имею права лечить людей, у меня нет лицензии, – осторожно уточнила я. Мало ли, вдруг эта очаровательная женщина не знает основ имперского магического законодательства?

– Так никто и не говорит о лечении, – рассмеялась настоятельница. – В лазаретах очень не хватает сестер милосердия. Целителей отправляют на военную границу прямо из Академии, так что в них почти нет дефицита. А вот ухаживать за ранеными, делать перевязки, ставить уколы и давать им лекарства мало кто хочет. Мужчины считают такую работу непрестижной, а девушек не отпускают их семьи. Сама понимаешь, работа предполагает контакт с мужчинами, с гнойными ранами, с кровью и смертью. Далеко не все семьи готовы отпустить своих женщин на эту работу.

Да, но у меня-то нет семьи, которая стала бы переживаться.

Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что настоятельница сжала руку сильнее.

– Это лучше, чем прозябать здесь. Ты наберешься опыта, научишься основам целительства, заработаешь денег, а уже потом подашь документы для поступления в академию. В этом году набор студентов уже окончен, так что ты можешь попытать свои силы только следующей весной.

– Неужели меня возьмут? – покачала головой я, растерянная от открывшихся перспектив. Я ничего такого не планировала, но слова настоятельницы звучат очень заманчиво. У меня будет работа! Подумать только!

– Обязательно, – пообещала женщина. – Я договорюсь с главным врачом лазарета. Тебе предоставят спальное место и питание. Конечно, если ты согласна работать добросовестно и упорно, – ее взгляд потяжелел.

– Ко-конечно, – пробормотала я. – Все это так неожиданно, – призналась я ей.

– Боги любят удивлять смертных, – произнесла она со знанием дела и улыбнулась. – Если ты согласна, дитя, то я готова организовать тебе перевозку. Кучер обители доставит тебя прямо по назначению уже к утру.

Я выглянула в окно. Солнце уже клонится к закату, а значит, ехать придется в ночь. Прежде я всегда старалась на ночь остаться на ночевку в тавернах. Все-таки, ночью дороги империи особенно опасны.

– Не бойся, – понимающе улыбнулась настоятельница. – На кареты обители никогда не нападают разбойники. Императорский дом выделил нам лучшие защитные артефакты, которые сами по себе отпугивают всех разбойников. Ну, и богиня нас защищает, само собой, – подмигнула мне она.

– Что ж, тогда я согласна, – произнесла я и сердцем почувствовала: в этот момент моя судьба прошла особую веху. Впереди меня ждет новый этап жизни.

Настоятельница напоила меня чаем, накормила теплыми оладьями с клубничным вареньем, сунула в руки сверток со свежим хлебом и отправила в путь. Я обернуться не успела, как уже оказалась в просторном экипаже с мягкими сидениями. Настоятельница захлопнула дверь, и карета тронулась в путь.

Я даже и не надеялась на столь комфортное путешествие! Все те дни, что я добиралась из столицы до обители, мне пришлось трястись в тесных неудобных повозках, спать на соломенных матрасах, а горячего я не ела со времен последнего ужина в отцовском доме. Но в экипаже от обители без труда уместилось бы восемь человек! А уж я одна и вовсе чувствую себя королевой. Под потолком нашелся светильник, чтобы разогнать тьму. А под сидением и вовсе нашлось постельное белье и большая подушка. Я ахнула!

– Спасибо, – шепнула я, поблагодарив настоятельницу. Она видит меня впервые в жизни, но от нее столько добра и теплоты, словно сама Матерь говорит ее устами.

Ночь прошла удивительно спокойно. Кучер едет так аккуратно, что даже трясет не сильно, и ни одной колдобины нам не попалось. Я проснулась лишь тогда, когда мы уже подъезжали к лазарету. Едва выглянув в окно после пробуждения, я увидела величественный Восточный хребет – горную цепь, протянувшуюся на много тысяч верст. Кажется, будто горы подпирают небо. Красивые, строгие, молчаливые. Вокруг – ни души, ни намека на присутствие человека.

Но вот кучер свернул, и я увидела большое, но одинокое здание у подножья гор. Восьмиконечная звезда – символ целителей, висит над входом. Значит, это лазарет. Военное лечебное учреждение, куда доставляют раненых с поля боя. За Хребтом уже много лет ведется война. Она началась еще до моего появления на свет.

Драконы, которые являются элитой и кровью нашей империи, ведут борьбу за залежи магической руды в глубине Восточного хребта. Когда крылатые ящеры приступили к добыче, то обнаружилось, что местным это не нравится. Дикий народец, который издревле проживал в этих местах, вдруг стал ставить палки в колеса.

Быстро стало понятно, что сами горцы в магической руде не заинтересованы, а вот врагам драконов активность крылатых сильно не понравилась. Именно соседи снабжают горцев оружием и боевыми артефактами. В основном на Восточном хребте происходят мелкие стычки, но когда обнаруживаются новые большие залежи, то происходят крупные столкновения.

Это суровое место. Горы создают особый магический фон на много верст вокруг, из-за этого маги предпочитают здесь не селиться. Он же, этот фон, привлекает много диких магических животных. По этой причине и крестьяне предпочитают здесь не селиться. Засеешь поле, а какой-нибудь магический зубр вытопчет все за одну ночь. Обычное оружие их не берет, а вызывать магов на каждую заблудившуюся в лесу животину – никаких денег не хватит.

Поэтому, эти земли пустуют. Пока не будет добыта вся руда из недр Восточного Хребта, люди здесь жить не будут.

– Прибыли! – спокойным голосом констатировал кучер, и экипаж остановился.

– Спасибо вам, – искренне поблагодарила я мужчину, который без устали вез меня всю ночь.

– Удачи, – устало улыбнулся кучер и начал разворачивать лошадей, чтобы уехать обратно.

Держа в руках саквояж, я растерянно обернулась. Меня оставили одну на крыльце. Вокруг ни души, лишь сплошной лес, наползающий на трехэтажное здание лазарета. В некоторых окнах виднеется свет, а значит, там есть люди. Еще немного помявшись на пороге, я решила, что у меня нет иного варианта, кроме как подняться по высокой лестнице и войти внутрь. Никто не собирается меня встречать и нянькаться.

За тяжелой дубовой дверью оказался пустой и чистый коридор. Комнатные растения в больших вазонах, большие окна, гладкий пол, на котором легко поскользнуться. Меня окутал густой запах лекарств, который обычно царит во всех лечебницах.

Внутри – утренняя тишина. Мне пришлось самой идти по незнакомому коридору в поисках хоть кого. Удивительно, но почти сразу я набрела на кабинет с гордой надписью «Главный целитель лазарета».

Я осторожно постучала, но ничего не произошло. Я прижалась ухом к двери, чтобы понять, есть ли там кто-нибудь. Внутри никаких звуков, кроме странного… Это что, храп?

Точно, он!

Удивленная столь неожиданным открытием, я решилась толкнуть дверь. Просунув голову в скромно обставленный кабинет, я увидела милейшую картину: на небольшом диванчике спит мужчина в летах, с ночным колпаком на голове. Он храпит, и я ощутила себя ужасно неловко. Ворвалась к человеку, а он еще даже не поднялся. Я уже начала пятиться назад и прикрывать за собой дверь, когда мужчина вдруг резко хрюкнул, крякнул и подскочил на диванчике.

– Ой, – пискнула я, когда поняла, что меня заметили. Внутри все оборвалось. Сейчас начнется скандал и крики, что я посмела разбудить главного целителя. Меня выставят за дверь, и добираться обратно мне придется пешком. По дороге меня съест магическая тварь, и о существовании Аннализы мир забудет навсегда.

– Вы что-то хотели? – сонно пробормотал мужчины.

А, нет. Кажется, скандал отменяется.

– П-простите, – промямлила я. – Меня прислала настоятельница, я…

– Сестра?! – воскликнул мужчина, мгновенно проснувшись. В первое мгновение я растерялась, подумав, что целитель усмотрел между нами родственную связь. – Сестра милосердия? – уточнил он, заметив, что с растерялась. Целитель протер глаза и вылез из-под одеяла.

– Да, – подтвердила я, чувствуя себя крайне неловко.

– Отлично! Как хорошо, что вы приехали! – искренне обрадовался целитель и как был, прямо в пижаме встал и начал собирать какие-то склянки со своего стола у окна. – Нам очень нужны сестры! Людей катастрофически не хватает! Целителям приходится самим делать перевязки раненым! Вы представляете? А у них и так дел невпроворот! Бывает так, что приводят тяжелых раненых, и все целители бросаются к ним на помощь, а остальные пациенты остаются без перевязок и без уколов. Мыслимо ли такое?

– Кошмар, – покачала головой я. Почему-то возникло смутное ощущение, что мне заговаривают зубы.

– Вы готовы приступить к своим обязанностям?! – огорошил меня вопросом главный целитель.

– Сейчас? – я обомлела.

– Конечно! – он посмотрел на меня, как на дурочку. – А чего ждать? – мужчина обернулся ко мне, держа в руках стеклянные колбочки. Это же лекарственные зелья!