Пролог
Я вздохнул и открыл документ своей первой книги, чтобы в очередной раз отредактировать неидеальную историю. В доме стояла умиротворяющая тишина, которую нарушали лишь часы. Жена ушла на работу, а я сделал все, чтобы ничто не могло мне помешать. Даже косвенно. Даже случайно. Телефон в авиарежиме. Рядом с ноутбуком стоят три кружки с разным содержимым – чтобы не встать под предлогом “попить”. В руках брелок с игральными костями – чтобы занять руки, пока мозги думают.
Как это часто бывает, я провалился в собственную историю с первой же страницы. Именно это мешает мне редактировать свои книги, именно это я и хочу победить. А еще, я хочу победить свою лень, депрессию и нежелание писать. Но об этом позже. Дочитав до конца второй главы я, похоже задремал, потому что иначе я никак не могу обьяснить то, что произошло дальше…
Перед глазами стояли светящиеся ворота. Классическая такая арка, огромная, правда, вот только стоит она посреди… ничего? Под ногами, несомненно, асфальт, а вот вокруг туман. Вокруг арки этот туман багровый, сама арка светится кроваво-красным. Ворота внутри дубовые, с массивной цепью и замком, размером с два моих кулака. Да и сами ворота метра четыре высотой, не меньше. Мне сразу подумалось, что если бы ад существовал, то вход в него выглядел бы именно так.
Вдруг рядом с воротами возникла зеленая машина. Вот буквально только что в тумане были видны лишь ворота, а теперь есть машина. Точнее, судя по шашечкам на крыше, такси. Но… Зеленое такси? Водительская дверь открылась, вышел человек в потертом комбинезоне для гоночной езды, нервно вздохнул и закурил, присев на бампер.
Я не спешил показывать свое присутствие – было жутко интересно, что будет дальше, и не обманулся. Из тумана вынырнули два человека в белых медицинских костюмах, смутно напоминающие санитаров. Не то, чтобы я когда-нибудь видел санитаров – просто решил, что они примено так и выглядят. Они молча открыли пассажирскую дверь, вытащили (спящую?) женщину кукольного вида и понесли к воротам. Когда за ними с грохотом захлопнулись двери, мою голову посетила смутная догадка. Но вначале я должен убедиться.
Мужчина наконец успокоился, докурил и отбросил бычок в сторону. Как только он встал, я окликнул:
– Тристан Гельдер?
– Я. А ты кто? – спросил он. Да уж, вежливости я ему таки маловато подсыпал. Недочет.
– Приятно познакомиться. А я Господин Эйлер, человек, который тебя создал.
Машина выглядела именно так, как я себе представлял… И кости, те самые кости, что я держал в руках перед ноутбуком, сейчас болтаются на зеркале заднего вида. Я и сам не понял, как мы очутились в машине, но факт остается фактом – мы оба здесь. И Тристан таращится на меня так, будто я собираюсь его, по меньшей мере, линчевать.
– В каком смысле ты меня создал? Ты Бог что-ль? – спросил он осторожно.
– Да нет конечно… – я рассмеялся. – Я писатель. А ты главный герой в моей первой книге. Вот получается, что я – твой создатель. Я пока не понимаю, снишься ты мне, или я действительно попал в собственную книгу, но не поговорить с тобой я не мог. А может я вообще схожу с ума и ты моя последняя бредовая фантазия.
Тристан снова закурил. Что странно, курил он медленно, совершенно спокойно. И молчал.
– Да уж мужик, хреновая у тебя фантазия, если честно. И способности писательские так себе. Не мог мне историю попроще придумать? – он повернулся ко мне и выпустил дым прямо в лицо. Ну да, характер у него далеко не сахар.
– Будь твоя история попроще, книгу о тебе никто не стал бы читать. К тому же, ты сам меня вел! Я лишь придумал твою предысторию, все остальное ты делал сам. – Я пожал плечами и взглянул в окно. Там был лишь белый туман. Ни неба, ни земли разглядеть было невозможно.
– Почему тогда ты появился? Моя история заканчивается здесь? – спросил Тристан, и голос его дрогнул. Страх?
– Не знаю, как именно я здесь появился, но я пытался в очередной раз отредактировать твою историю. Она дописана. Концовка тебе вряд-ли понравится, но у тебя другой быть и не может.
– Тогда зачем ты меня редактируешь? – задал он резонный вопрос.
– Понятия не имею, – быстро ответил я. Соврал, конечно. И зачем? – Возможно, потому что твоя история – моя первая книга. Я придерживаюсь мнения, что лучше сделать неидеально, но довести дело до конца, чем никогда не закончить… Но есть еще внутренний критик. Именно он заставляет меня раз за разом пытаться довести до идеала то, что уже давно закончено.
– Ты же понимаешь, что это утопия? В этом мире нет ничего идеального. На вкус и цвет все фломастеры разные, – тихо отозвался Тристан на мою отповедь.
– Я понимаю, но…
– Знаешь, Эйлер, или как тебя там. Я не такой уж большой знаток книг, по правде говоря, я за всю свою жизнь ни одной добровольно не прочитал. Но одно я знаю точно. Если ты действительно придумал меня и мою историю… Значит ты отличный писатель, – неожиданно закончил он, улыбнувшись.
– Ты сам себе противоречишь, – рассмеялся я, глядя ему в глаза. Он выглядел как настоящий человек, двигался и говорил так же. Мне и самому уже не верилось, что я его выдумал.
– Знаю, но суть не в этом. Суть в том, что моя история не очень то похожа на книгу. Я бы сказал, что она больше похожа на бред сумасшедшего, от этого она и чувствуется настоящей. Ты создал меня, мой мир, мою историю, и мы продолжили существовать. Мы – настоящие. Все здесь настоящее. Да, может для тебя здесь и миллион книжных ляпов, но для нас это жизнь. Такая, какая есть. Я не знаю, чем закончится эта история, и закончится ли она вообще. Думаю, я еще не раз буду тебя проклинать, но одно я знаю точно: “Лучшее – враг хорошего.” Пиши так, как пишется, и отцепись от нас уже. Вечно редактировать первую книгу – это как бесконечно чинить свою первую тачку, когда ты мог бы купить себе уже десять новых.
Он замолчал. Я не знал, что сказать. Он был прав абсолютно во всем. А я все никак не мог взять в толк: как выдуманный персонаж может быть разумнее меня, человека, который его, собственно, и выдумал…
– Скажу еще вот что, – вдруг встрепенулся Тристан. – Мир, настоящий, я имеюю ввиду, огромен. И возможностей в нем даже больше, чем я могу себе представить. Так что выметайся из моей тачки и лови свои возможности за хвост! И да, спасибо, что придумал меня именно таким, козел!
Все еще пребывая в шоке от его слов, я глянул на брелок, болтающийся на зеркале заднего вида и машинально открыл дверь. Как только обе мои ноги коснулись твердой поверхности (не уверен, что это земля), зеленое такси исчезло. Я услышал шум мотора и визг шин. А может, это было только в моей голове.
Глава первая, в которой я просто живу
Я проснулся над ноутбуком и не понял, что это, собственно, было! Что произошло? Это был сон или я действительно оказался в своей книге? И если второе, то как это произошло? А если просто сон то, кажется, моё подсознание играет со мной в какие-то странные игры…
На самом деле, это не так уж и плохо. Потому что, кажется, в последнее время мне очень нужен тот самый толчок, то самое нечто, что произойдёт и разбудит меня. В конце концов, возможно, сытая жизнь и всё хорошее что есть в моей жизни разленило меня, и я цепляюсь за смерть деда, чтобы не писать.
Если подумать, это и правда очень хорошая отмазка. Проще всего сказать: вот он умер, он виноват! Но на самом-то деле это не так! Это просто я вбил себе в голову, что с его смертью я больше не могу писать.
– Ты не можешь писать, не потому что я умер. Ты не можешь писать, потому что понимаешь, что все это глупости, недостойные твоего времени и сил. У тебя нет таланта, усидчивости и достаточного упорства! Все твои книги – это лишь сборная солянка всего, что ты когда либо прочел и увидел, – раздался скрипучий голос за спиной.
В кресле сидел дед Михаил. Тот самый, который отошел в мир иной больше двух лет назад. Да, в минуты просветления, когда я начинаю думать, что моя писательская карьера не так уж и плоха – появляется он. На самом деле, я прекрасно понимаю, что он лишь моя выдумка, но я настолько привык во всем с ним советоваться, что так и не перестал этого делать.
– По сути, все книги в этом мире – лишь сборная солянка всего, что мы видели и читали. Все в этом мире уже придумано и сделано за нас. Нет смысла изобретать велосипед, – меланхолично отозвался я, даже не двинувшись, чтобы встать или повернуться.
– Тогда какой смысл в твоей писанине? Что она несет миру? Развлекушки? – последнее слово он выплюнул с таким презрением, что раньше, когда он был жив, я бы уже втянул голову в плечи и ожидал подзатыльника.
К несчастью (или всё-таки) он мёртв и мне больше не стоит его опасаться.
– А что если так? Что плохого в развлекушках? Это что-то грязное и порочное, или это ведёт мою душу к погибели? – резко ответил я. При его жизни я бы не стал с ним так разговаривать, но сейчас мое терпение закончилось, особенно после того, как я пообщался со своим собственным персонажем. – Даже если это всё-таки порочное и грязное и даже если это ведёт мою душу к неизбежной смерти, то знаешь, дед, ты уже мёртв. Я тоже скоро умру! Ну, может и не скоро, но тем не менее! Мне всё равно придётся это пережить. Тогда какая разница? Лучше я буду заниматься тем, что мне действительно нравится! Тем, что приносит мне удовольствие! Заниматься тем, что я умею делать, вместо того чтобы просидеть всю свою жизнь в каком-нибудь офисе и получать стабильную зарплату.
Он никак не отреагировал на мой выпад. Продолжал сидеть, прожигая тяжелым взглядом мои плечи. Я развернулся и посмотрел на него. Ни капельки не изменился. Даже, наверное, помолодел! Хотя, это лишь образ который подкинуло моё подсознание, чтобы учинить себе мозговой штурм.
Как ни парадоксально, я испытал мимолетную жалость к этому человеку. Ведь если вспомнить историю его жизни… Становится ещё жальче (такое слово вообще существует?). Он за всю свою жизнь не сделал ничего, что захотел бы сам. Профессию ему придумали родители. Жену выбрали они же. А когда она умерла, мой отец, их сын, забрал семью и уехал. Михаилу не оставалось ничего другого, кроме как сидеть и читать те самые книги. Разумеется, у него была работа, карьера, которую он строил с молодости, но, конечно же, не любил. Он просто делал не задумываясь. Потому что так правильно. А что правильно, для кого…
Позже, когда я вырос и сказал ему что хочу стать писателем, он лишь рассмеялся мне в лицо. Он все спрашивал и спрашивал: что дают миру твои книги? Что они дают лично тебе? Что они могут изменить в твоей жизни или в жизнях в других людей? Тогда я не знал ответа на этот вопрос… А сейчас, похоже, понял.
– Знаешь дед, возможно, я не самый известный писатель в мире. Но я буду к этому стремиться, – твердо сказал я.
– И зачем же?
– Затем, что если хоть одна из моих книг, поможет хоть одному человеку поверить в себя, или разрешить себе что-то сделать или, возможно, разрешить себе что-то не сделать, то все уже будет не зря. На самом деле, даже те книги что я уже написал… Они уже что-то изменили. “Аморалис”, возможно, кого-то возмутил. Особенно в моменте, когда Трис увёз Михея в ад, потому что тот убивал, чтобы спасти свою дочь. Я планировал, что Тристан отвезет его в рай, но… Тристан есть Тристан. Да и на момент написания первой книги я был молод, делил жизнь на чёрное и белое. Это сейчас я понимаю, что все относительно… Хотя опять же, все зависит от того, с какой стороны посмотреть.
В какой момент он исчез я и не понял. Видимо, разговор с подсознанием окончен. Я ответил на его вопросы. Точнее, я ответил на вопросы, которые задавал себе сам долгие годы.
Это было долгое время. Я не могу назвать его чёрной полосой. Но моя жизнь однозначно была серой. Без писательства, без моих книг, без продумывания миров, поиска информации и даже банального продвижения… Без всего этого моя жизнь была серой.
Да, возможно, я не такой уж “не такой” как другие люди. Я такой же как все. Просто кому-то для счастья нужно много есть, кому-то нужно есть вкусно, кому-то нужен секс, наркотики и рок-н-ролл. А мне нужны книги. Мои и чужие.
Будто из-под толщи воды до меня донёсся рингтон моего смартфона. Звонил Крис, мой лучший друг и по совместительству мой главный хейтер.
– Привет дружище, ты где? – Спросил он. Голос так и сочился дружелюбием.
– Дома, где я ещё могу быть? И тебе привет, – спокойно ответил я, зная к чему всё идёт. Он точно сейчас напросится на кофе с коньяком и будет предлагать мне новую работу, как и всегда.
– Ты задолжал мне порцию своего прекрасного кофе с коньяком. И я уже стою под твоей дверью чтобы забрать долг, – расхохотался он. Собственно, как я и думал.
– Тогда чего стоишь? А то ты не знаешь, что у меня всегда открыто, особенно для тебя. Я в кабинете, сейчас спущусь, – зевнув, ответил я и потянулся. Спина ныла, будто я разгружал вагоны.
– Я уже вошёл, – кричит он с первого этажа. – И уже поставил чайник!
Я сбросил звонок и ответил ему уже криком:
– А что бы ты делал, если б меня не было дома?
– Ты всегда дома, Рик. Опять со своими книжками возился?
– Естественно, – ответил я, спускаясь по лестнице. – Ты уже налил коньяка в мой кофе?
– Естественно, какой же кофе без коньяка? – со смешком отзывается он.
Я подошел к нему и мы обменялись крепким рукопожатием. Крис как обычно был в костюме, прическа волосок волоску, идеальная внешность, идеальная карьера… А за всем этим скрывается… Барабанная дробь! Да, прототип Тристана, моего главного героя из первой книги и по совместительству самого живого персонажа, которого я когда-либо создавал. Крис вырос в детдоме, именно по его рассказам я строил свою историю. Кстати, на самом деле, в реальности Крис был по другую сторону баррикад. Он не был мальчиком, над которым издевались… Издевался всегда он.
Мы познакомились в университете и мгновенно стали лучшими друзьями. Конечно, он учился бизнесу и экономике по своему желанию, а я по желанию деда, но сути дела это не меняет.
Мы переместились в гостиную, сели перед камином в огромные мягкие кресла. Я знал, что с минуты на минуту Крис снова заведет свою шарманку, про то, что мне пора устроиться на работу и жить, как все нормальные люди. Не то, чтобы он был так уж не прав. На работу мне действительно стоило бы пойти… Но недостатка в деньгах у нас нет. Это скорее нужно для каких-то общественных норм.
Ещё в самом начале, когда я только закончил универ и понял, что хочу связать свою жизнь с книгами, я немало поработал над тем, чтобы увеличить трастовый фонд нашего семейного капитала. И в целом, этого бы хватило на безбедную жизнь и мне, и моим потомкам.
У Криса мнение другое. Я его понимаю, он поднимался с самых низов. В университете он вкалывал, как проклятый, на двух работах, чтобы оплачивать обучение и как-то жить. Мне же все досталось практически готовеньким. Как бы там ни было, свою часть работы я выполнил, а зарабатывать деньги ради денег я не хочу. Зачем мне это? Жилье у меня есть. Путешествовать мы и так можем. Сейчас мне не хватает только реализации своих желаний, а это известность в книжном мире.
– Эй, Рик, ты снова уплыл в страну своих грез! Вернись ко мне, дружище! – окликнул меня Крис.
– Извини, задумался, – отозвался я. Впрочем, извинение не выглядело искренним. Со мной часто такое бывает.
– Я спрашивал, долго ли ты ещё собираешься играть в домохозяйку, и тешить свои писательские грезы? – спросил он мягко. При этом губы его слегка поджались, словно он меня жалеет. Однако на меня он не смотрел. Его взгляд скользил по шкафам, доверху набитым книгами. На самом деле, это были далеко не все мои книги, но к счастью, друг об этом не знает.
– Пожалуй, да. – Философски отозвался я, глядя на тёмную жидкость в стакане. – А ты снова налил больше коньяка, чем кофе.
– Естественно, это же коньяк с кофе, а не кофе с коньяком, – хохотнул Крис.
– В начале вроде подразумевалось иное.
– Это неважно! Важно то, что мне в фирму требуется финансовый консультант, – рубанул друг, прекращая ходить вокруг да около. – Именно такой, каким являешься ты.
– Ты же знаешь мой ответ. Зачем спрашиваешь?
– Я должен был хотя бы попытаться! Твоя жена скоро уйдёт от тебя, – вдруг сказал он, перескакивая с темы. Это был странный поворот, такого в наших разговорах ещё не было.
– С чего бы это? Я же идеальный муж! – ответил я чуть резче, чем хотелось бы.
– С чего бы? А ты себя в зеркало давно видел? Ты со своими книжками уже с ума сошел совсем! Не выходишь никуда, все время или по дому, или с книгами! – запальчиво начал он. Его глаза горели, ведь друг понял, что нашел брешь в моей броне. – Ты бы хоть жену куда-нибудь вывел! А давно ты ей платья новые покупал? Будь у меня такая жена…
– Ну так найди её себе, и делай с ней всё так, как тебе хочется. А меня учить не надо, я всё-таки не первый год женат, – уже спокойно ответил я. Хотя это было что-то новенькое! Давненько Крису не удавалось выводить меня на эмоции… Мы раз за разом вели этот разговор уже многие годы. Вот только есть одно существенное отличие: раньше я мог писать. А в последние два года нет. Крис это знает, именно поэтому в последнее время он наседает всё сильнее и чаще.
– А я похоже уже нашел, – вдруг сказал он и усмехнулся. – Её зовут Эванс, и она прекрасна. Скоро я вас познакомлю. Приведу её на ужин.
– Друг, это действительно отличные новости! Я очень за тебя рад! – Искренне ответил я, поднялся с кресла и похлопал Криса по плечу.
– Вот только её раздражает, что я постоянно на работе… Потому что работаю и за себя, и за финансового консультанта, – с намёком произнёс он.
– Я подумаю Крис. Я очень хорошо подумаю над твоим предложением. Просто сейчас у меня появилась новая идея и мне нужно попробовать её реализовать, – начал я, но друг перебил.
– Ой рик, сколько у тебя идей было за последнее время, а? Сколько книг ты уже начал, и не закончил?
– Одиннадцать.
– Это был риторический вопрос. Смирись уже с тем, что ты не можешь писать и выйди на нормальную работу, живи как обычные люди, – Крис опять завел свою любимую шарманку.
– Я не говорю, что я какой-то необычный. Я просто хочу писать. Просто хочу быть писателем, что в этом такого плохого?
– То что ты мучаешь и себя, и свою жену, – припечатал он. – Как ты думаешь, почему она не заводит от тебя детей?
– Потому что она выбрала карьеру. Сейчас ей не хочется и вообще! Чья бы корова мычала! Нам обоим по тридцать шесть, а у тебя я тоже не наблюдаю ребятишек, бегающих по дому! – от моего спокойствия снова не осталось и следа. Да что ж такое!
– Мы с Эванс работаем над этим, – ответил он, не заметив моих эмоций. На его лице проступило такое дурацко-мечтательное выражение, что я не сдержал смешок. Он не заметил и этого. – Просто сначала хотим сыграть свадьбу, а уже потом завести ребёнка или двух. А может и трёх. Не хочу, чтобы им было одиноко.
Крис замолчал, а я не знал, что ответить. Мы давно и прочно знаем друг друга, и я отлично знаю что Крису давно не удавалось встретить женщину, с которой он бы захотел иметь детей. Значит сейчас он встретил действительно прекрасную женщину, раз уж такой разговор у них уже заходил.
– Земля вызывает Рика! Куда ты опять провалился?
– Извини, – угрюмо отозвался я. Как все уже поняли, это один из многих моих недостатков. Часто, с кем бы я не разговаривал, я могу провалиться в свои мысли и просто не слышать, что говорят мне другие люди.
– Я говорил, что мне пора идти. Мы с Эванс договорились сходить в театр, – сказал он и поиграл бровями.
– Театр! Крис, как ты на это согласился?
– Молча, – он пожал плечами. – Она этого хочет, почему нет?
– Ну беги тогда к своей благоверной, не усни там! Удачи!
Крис поднялся и пошёл к выходу. Я провёл его, закрыл дверь и решил вернуться в кабинет. Попробовать сесть за новую рукопись. Точнее за одну из старых, ту, которую никак не могу закончить.
Я решил не возвращаться к первой книге. Ведь я её и так порядком достал, так что… Настала очередь “Терапии демона хранителя”.
Я снова взял в руки кости, открыл документ на компьютере и погрузился в чтение. Следовало вспомнить о чем эта история и продумать что именно я должен писать дальше…
***
Терапия демона-хранителя
Затягиваюсь. Так глубоко, насколько позволяют насквозь прокуренные лёгкие. Хочется удавиться. Этой неугомонной девчонке снова неймётся – лезет в душу, в свою собственную душу, целиком! Все ей надо понять, все знать нужно, скептицизм, блин, ходячий. Вот со всеми моими воплощениями было не то, чтобы легко – терпимо. А с ней – невозможно!