Рюкзак воспоминаний

Оформление обложки ChatGPT OpenAI

© Лина Югова, 2025

ISBN 978-5-0067-0306-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

И снова здравствуйте.

С вами по-прежнему я – и мой рюкзак воспоминаний. В нём хранятся истории – кривые, косые, смешные, безумные, странные, простые и самые неожиданные.

По правде сказать, этой книги могло бы и не быть, если бы не вы – те, кто читает, спрашивает, пишет мне: «Когда будет продолжение?»

А я каждый раз в ответ удивленно хлопаю глазами, пожимаю плечами и думаю: «А что писать-то? Первая книга – так, баловство. Просто подарок родным и близким. А вы почему-то ещё просите… И что вы в этом нашли?».

Ну ладно, ладно. Мне не жалко. Рюкзак у меня большой, историй в нём ещё хватает.

Эта книга – собрание историй о дорогах, неожиданных встречах и путешествиях, в которых можно узнать себя. О том, как случайности меняют жизнь, как дорога бывает щедра на удивительные совпадения и как иногда нужно просто взять и сорваться навстречу неизвестности.

Так что устраивайтесь поудобнее – и давайте вместе разбирать этот рюкзак воспоминаний.

Приятного чтения!

Приветствие

Внезапно я начала задумываться о том, как происходят встречи.

Не заметила, как изменила своё отношение к приветствиям. Раньше я не любила тактильные проявления. Каждый раз, когда одноклассницы прощались и пытались обнять меня, меня передёргивало, лицо искривлялось, и это казалось пыткой. Тогда мне это казалось диким.

Всё изменилось, когда я стала ходить в походы. Там царила особая атмосфера. Люди встречали друг друга с широко распахнутыми руками, с улыбкой, с открытым сердцем, как будто ждали этой встречи всю жизнь. Это было непривычно, но почему-то даже мне, человеку, избегавшему объятий, в конце похода хотелось обнять каждого на прощание.

Со временем это стало естественным ритуалом – обниматься при встрече и при расставании. Иногда я настолько увлекалась, что, оказавшись в компании, где 90% – мои знакомые, могла обнять даже тех, кого видела впервые.

В городе всё иначе. Некоторые люди сами тянутся к тебе, и это чувствуется. Кто-то явно хочет обнять, а кто-то держит дистанцию. Постепенно я поняла, что с некоторыми мне нужно время, чтобы привыкнуть к тактильному контакту.

Сейчас чаще всего это простое «Привет!» или кивок головой. С некоторыми у нас свои ритуалы – например, ворваться в кабинет с криком «Здарова, Петушара!» и после громкого смеха всё равно обняться.

Некоторые протягивают руку для пожатия – но у меня теперь на это пунктик. Уже несколько лет я не люблю этот жест, он кажется мне отстранённым, даже оскорбительным, особенно от некоторых людей. В таких случаях я прямо говорю, что не принимаю такую форму приветствия.

Есть и те, с кем можно вообще не здороваться. Не потому, что мы враги или плохо общаемся. Скорее наоборот. Просто человеку это неважно. Можно воспринимать это по-разному: либо вы никогда не прощались, а значит, и приветствие не нужно, либо если хочешь загнаться – можешь напридумывать себе, что ты не достоин приветствия этого человека… Но мне больше нравится первый вариант.

Иногда я задумываюсь, что же делает приветствие настоящим. Это слова? Жест? Или, может, сам момент, когда два человека признают присутствие друг друга?

В какой-то момент я поняла, что нет универсального приветствия. Оно всегда разное – в зависимости от человека, ситуации, настроения. Иногда это бурный взрыв эмоций, иногда – едва заметный кивок. Главное, что стоит за этим жестом, – искренность.

И, наверное, лучшее приветствие – то, которое не ощущается как формальность, а действительно даёт понять: «Я рад тебя видеть».

Карлсон, который спит на крыше и Карлсон, который пьёт на крыше

Дело было в Перми. Эта история случилась со мной и Юлей, которая прекрасно рисует и лазает по деревьям, как обезьянка. Отличница нашего класса, маленькая, смелая девчонка, которая чаще всего составляла мне компанию в разведывании новых территорий.

– Лина! Хочу новые фото!

– Куда в этот раз?

– Поехали в город?

– Погнали.

Было лето, в ту ночь ожидалось лунное затмение. Мы приехали в Пермь из нашего посёлка.

– Хочу залезть на крышу… – говорит Юля, уже озираясь в поисках подходящего здания.

– Это, конечно, интересно. Но где нам взять открытую крышу?

Юля обожала высоту, а я её боялась. Поэтому энтузиазма в поисках у меня было немного, но всё же он присутствовал.

Мы пробовали проникнуть на несколько многоэтажек, но все выходы на крышу были закрыты. Оно и понятно. В какой-то момент я вспомнила, что мой одногруппник-фотограф недавно снимал фотосессию на крыше. Написала ему, объяснила ситуацию. Записала координаты и инструкцию, как туда попасть.

Уже около 21:00. Мы подошли к нужному дому – всего три этажа, но почти в самом центре Перми. Двор огорожен забором и домофоном с двух сторон. Юлька караулит у одного входа, я у другого. Зашли одновременно, караулим нужный подъезд. Бинго! Мы внутри. Поднимаемся и упираемся в железную вертикальную лестницу. Всего-то метра 2—2,5, но нутро протестует. Я терпеть не могу такие лестницы – шаткие, неудобные, ведущие в тесный проём с уступами.

Юля ловко лезет вверх, забирает мой рюкзак и шёпотом подбадривает:

– Лезь, всё нормально, давай быстрее, пока никто не увидел!

Звук открывающейся парадной двери придаёт мне виртуального пинка, и я, собравшись, влетаю на чердак. Закрываем за собой люк.

Чердак, как и большинство чердаков, тёмный и пугающий. Я, привыкшая к чердакам деревянных домов, осторожно ступаю, проверяя доски на прочность.

Крыша треугольная, но где-то здесь должен быть выход на ровную часть. Немного побродив, находим маленькое окошко на нужный выступ.

Я, наконец, выдыхаю. Юля достаёт из рюкзака бутылку вина.

– Ты серьёзно?! Всё это время таскала её с собой?

– Ну да, а что? – Юля хлопает глазами, искренне не понимая, что тут такого.

Чтобы успокоить мандраж, делаю пару глотков. Начинаем фотосессию. Уже заметно начало затмения.

– А давай останемся тут и встретим рассвет? – предлагает Юля.

– Хм. Ну давай. Только родителям напишем, чтоб не ждали.

Юля успокаивает своих тем, что я умею драться, а ещё у меня есть нож и тяжёлый фотик.

Ну да, нож и фотик у меня действительно есть в 90% случаев. Но как они могут помочь – ума не приложу. И вообще, с чего она решила, что я драться умею?

Становится прохладно. Достаю из рюкзака ветровку и кофтой делюсь с Юлькой.

Меня хватает до середины затмения. Затем я сворачиваюсь клубочком, подкладываю рюкзак под голову и засыпаю.

Просыпаюсь на рассвете. Юля не спала, но отчаянно зевает. Время около пяти утра.

– Ну что, как затмение? – я пытаюсь полностью открыть глаза.

– Краси-и-и-в-о-о-е! – радостно докладывает Юлька.

– Прекрасно. Домой поедем?

– Угу.

Вы же знаете, что спускаться всегда страшнее, чем подниматься? Это пипец.

Юля спрыгивает первой, берёт вещи и подгоняет меня. Я зависаю на середине лестницы. Тело как-то не особо стремится выполнять команды, а мозг почему-то в легкой истерике, но виду не подаёт.

Слышу звук поворачивающегося ключа в одной из дверей. Делать нечего, остаётся пара ступенек – просто спрыгиваю.

Дверь открывается.

На пороге – женщина средних лет и явно не в лучшем настроении.

– Вы чего тут делаете?!

– Эм… ну… в гости пришли, – на ходу придумываю я.

– На крышу?! В гости?!

– До свидания! – эту фразу я уже кричала, когда неслась по ступенькам вниз сверкая пятками.

Спустившись вниз, мы засмеялись. Не шумели, не бузили, не орали. И всё равно, в пять утра умудрились наткнуться на какого-то жаворонка. Во везучие!

Так и появилась история про Карлсона, который спит на крыше, и Карлсона, который пьёт на крыше.

Я всё-равно тебя достану!

Искала информацию про Чебаркуль, но наткнулась на переписку с парнем. Сижу и понять не могу… кто это, что за разговоры такие, что вообще происходит?!

И тут я потихоньку начинаю вспоминать – и дико смеяться.

Имён раскрывать не буду, конечно же. Заменю на другие. История произошла в 2018 году, если что.

Однажды одногруппник попросил разбудить его, чтобы мы вместе съездили в магазин – закупить снаряжение для похода на Приполярный Урал. Он вообще не походник, а я к тому моменту уже активно втянулась в походную жизнь.

В назначенный день пишу, звоню – в ответ тишина. Телефон не алё, а у меня других дней нет, до похода осталось всего пару суток. Сижу, бешусь.

Я знала, что он снимает квартиру с другим парнем. Пишу этому парню (благо мы были немного знакомы). Тот на работе, смеётся: мол, вряд ли его сейчас поднимешь.

В итоге прошу у него адрес квартиры и ключи. И он спокойно (!) мне их отдаёт, когда я доезжаю до его работы.

Не помню, каким образом, но в эту авантюру я ещё вписала подругу из походной тусовки. Они между собой не были знакомы.

Заходим в квартиру. Подруга сразу на кухню с фразой:

– Ну, разбирайся.

Пока я его будила, она там немного прибралась и чайник включила.

Так вот. Лежит тело на диване. Я его толкаю – отмахивается. Я сильнее пихаю – что-то бубнит и опять отмахивается. Я снова пихаю и говорю:

– Макс, блин! Хватит спать!

Он в шоке, поднимает голову, хлопает глазами и судорожно хватает ртом воздух. Надо было видеть его выражение лица! Это стоило того – хотя бы ради этого.

Когда он немного пришёл в себя, задал вполне резонный вопрос:

– Офигеть. Ты как сюда попала?

Я молча показываю ему ключи от квартиры.

– Ясно, – отвечает он.

В этот момент из кухни выходит подруга:

– Привет! Я Катя.

Лицо у него снова вытягивается. Глаза по пять рублей, судорожные попытки вздохнуть. Да, они ведь раньше не были знакомы.

– Давай вставай, приводи себя в порядок и поехали.

Пока он очухивался, я залезла в его комп и позвала подругу. У нас с ней была важная миссия – найти и выбрать болотники.

Когда вышли из квартиры, одногруппник сказал:

– Я в шоке. Я сначала подумал, что это сон… С тобой опасно иметь дело. Из под земли ведь достанешь!

Вижай

Сплав

Это был сплав по Вижаю в Пермском крае. Моя первая более-менее бодрая речка с препятствием в виде Пашийского прижима. Но, как оказалось, главное препятствие на этой реке было вовсе не оно.

Май на Урале выдался прохладным, по берегам местами лежал снег.

На мне были тёплые носки, резиновые сапоги, какие-то ветрозащитные штаны, под которыми были другие штаны. Футболка, кофта, мембранная ветровка. Обычные перчатки и какая-то шапка.

Сапоги на стыке со штанами перемотаны скотчем, чтобы избежать попадания воды. Тише-тише. Это был мой второй сплав в жизни. Я тогда еще не знала, что так делать нельзя.

Катамараны – огромные бананы, скреплённые трубами. Сидели мы на своих же гермах, потому что оборудованных сидушек не было.

Нас было 11 человек, два катамарана.

Я шла на кате с Команданте, на своём любимом месте – спереди слева.

Всё шло хорошо. Мы без проблем прошли Пашийский прижим и немного расслабились. А зря. Река снова сузилась и начала петлять.

И вот, выходя из-за очередного поворота, мы увидели поперёк реки дерево – в туризме такое называют «расчёской». Большинство из нас растерялось. Пристать к берегу не успели, но загасили скорость и насколько возможно – плавно воткнулись в дерево.

Та самая «расчёска». На фото, конечно, смотрится не страшно.

– Наклоняемся вперёд! Береги голову! – командует капитан.

Ветка заехала мне в левый висок – потом был синяк.

Мы зацепились привязанными вещами, но инструктор быстро нас освободил, и мы выбрались. Хотя в тот момент время казалось вечностью.

Но это ещё не всё.

Едва мы очухались, капитан заорал, чтобы мы гребли – часть катамарана тащило на огромный торчащий кол. Мы немного не успели, и Рома, который сидел сзади слева, принял удар на себя. Кол упёрся прямо в его спасжилет.

Катамаран остановился, нас начало подтапливать.

Но Команданте не растерялся. Он ухитрился вытащить Романа между гондолами, и мы снова освободились.

Следовала команда: «К берегу!».

Но второй катамаран, шедший за нами, растерялся.

Один из участников – пловец – сделал глупость: спрыгнул перед катамараном и попытался остановить его собой. Чудом там оказалось мелко, чудом его не размазало по дереву.

Катамаран замедлился и вошёл в дерево боком. Дальше – хуже. Люди один за другим начали падать в ледяную майскую воду.

Я услышала:

– Весло! Лови весло!

Вижу весло в реке. А оно вроде близко к берегу идет, как мне казалось. Куда же мы без весла-то дальше? Я и сама не поняла, как оказалась по колено в воде. И вот, оно почти рядом. Нужно сделать всего-то один шаг в сторону. И я делаю этот шаг. Хватаюсь за весло и тут же оказываюсь по самые уши в ледяной воде. Не помню, как, но я успела другой рукой схватиться за катамаран. Обошла его и встала между гондолами.

– Ты же меня подержишь? Подержи, пожалуйста, – говорю Лене.

Лена в шоке.

Роман в два прыжка оказывается рядом, вытаскивает меня за шкирку, ставит на землю, встряхивает, суёт Прикамский бальзам:

– Пей.

И я пью.

Тут уже и Команданте подлетел, рявкнул, чтобы все, кто сырые (7 из 11 человек) быстро переодевались в сухое.

Я пыталась развязать веревки, которые держали мой рюкзак, но все было тщетно, пальцы не слушались от холода. Но и тут, появился Команданте, быстро развязал и вытащил герму на берег.

В тот момент, я поняла, что переодеваться на виду – это все херня, особенно, если у тебя для этого есть веские причины.

Сам же Капитан ушел экстренно разводить костер.

Далее все, кто переоделся стояли у костра и грелись. Мы разговаривали о произошедшем и кажется, смеялись. Возможно, это было нервное. Когда все согрелись, нужно было продолжить путь, чтобы дойти до стоянки. Там, где мы сейчас находились – так себе место для ночлега. А до потенциальной стоянки всего лишь минут 10—15 ходу.

Честно скажу, было страшно садиться и идти дальше.

И вот, мы на долгожданной стоянке. Ставим лагерь, все вместе готовим ужин. А ночью, у большого костра сушили свою одежду и смеялись. В тот день, Команданте решил не ставить свою палатку и ночевал в палатке со мной и Леной.

Я закрываю глаза, а у меня встает картинка с быстрым течением реки и как я постоянно врезаюсь в камни, в скалы, в мосты, в деревья и разбиваюсь. Раз за разом на бешеной скорости. Кажется, до мозгов наконец стало доходить, что произошло сегодня. Я открываю глаза. Лежу. Пытаюсь снова уснуть. И всё повторяется. Я пытаюсь перебороть эту штуку и не открываю глаза, но тут меня начинает потряхивать. И кажется, это было не из-за холода.

– Эй, ты чего? – спрашивает меня Команданте.

– Потом расскажу. Все нормально, щас пройдет…

И спустя ещё какое-то время я, наконец, засыпаю.

Утром мне по-прежнему было страшно идти на воду. Но деваться было некуда.

Мы без приключений добрались до финиша. Начались сборы снаряжения. Команданте, уже тогда, без палева, прививал мне мысль о том, что я будущий инструктор. Он постоянно твердил мне: «Займись делом». До сих пор эта фраза звучит его голосом в моей голове.

Тогда мне дали задание собирать у людей гермы и что-то ещё из снаряжения.

Запомнился момент, когда кто-то из ребят подошел ко мне и спросил:

– А ты давно сплавами занимаешься?

– Это мой второй сплав в жизни и второй за последние 2 недели…

– Да ладно?! Серьёзно?

– Ну да

– Блин, а я думала ты уже давно этим профессионально занимаешься.

Я тогда очень сильно удивилась, но мне было приятно. С некоторыми ребятами мы до сих пор общаемся. А один из них стал инструктором КП. Вот так вот бывает.

***

Стивен Кинг пишет в своей книге о том, что большинство текстов рождается дома, в уютном закрытом кабине с письменным столом. Мои же тексты, в большинстве своём рождаются где-то в пути. Практически всегда вне дома. Либо вторая часть из них рождается на границе сна и яви, когда пытаешься уснуть или проснуться. И скорее исключением считаются тексты, которые написаны мной дома. Вот и этот текст я хотела написать дома утром, но почему-то пишу его пока еду в метро из точки А в точку Б.

25 годиков

25 годиков. Так много и так мало одновременно. Столько всего было за эти годы.

Где-то за неделю до моего дня рождения, в моей голове вдруг стали бродить мысли, одна за другой. Я не смогла их игнорировать и большинство записала. Получились некоторые откровения, убеждения, выводы и факты обо мне. Вот:

Люди и добро существуют. Так же, как и нелюди, и зло.

Юмор может спасти мир. И пускай даже если это мир одного человека.

Настоящие друзья существуют. Так же, как и предатели.

Амбиверт. Веду и ощущаю себя со всеми по-разному.

На моём лице всегда всё написано.

Иногда ловлю себя на том, что веду себя как зеркало.

Могу неосознанно копировать манеры, привычки, фразы некоторых людей.

Смысл жизни так и не найден. Возможно, его и нет. Но это не страшно.

Команда – вот что важно. А в ней понимание, забота, юмор.

Самовнушение – очень мощная штука.

Memento mori. Смерть всегда где-то рядом. Каждое мгновение.

Могу, не задумываясь, назвать как минимум пять случаев, когда была на грани этого мира… и почему-то выжила.

Я не люблю животных. Они мне просто нравятся – и то не все, и не всегда. (Не считая своих, конечно. Их – искренне люблю).

Агрессия в моей крови. Почти научилась с ней обращаться.

Баланс. Он нужен во всём, везде и всегда.

Нужно делать то, что нравится и не нужно делать то, что не нравится. (Увы, не всегда всё так, как хочется и можется)

Есть люди, способные к эмпатии. А есть те, кто не способен.

Не всем дано меня понять. И мне не дано понять всех.

Музыка может как спасти, так и добить.

Тоже самое со словами. Они могут убить или спасти.

Ответственность – за себя, за свою жизнь, за свои решения. Иногда – за жизни других. И даже непонятно, что из этого проще.

И чё?

Говорить нужно ртом. О том, что хочется или не хочется, о том, что чувствуешь или не чувствуешь. Кажется простым, но на самом деле… так трудно.

Люди слушают, но не слышат. И видят только то, что хотят видеть.

Утро бывает добрым, но крайне редко. Особенно если ты – сова.

Так и не понимаю, во что верю. Во что-то высшее – вполне возможно. В церковь – не верю.

Вот в себя точно нужно верить. И любить себя тоже. Но без фанатизма.

Судьба, может, и дура. Показывает очень и очень странные дороги. Но пока не подводила. И на том спасибо.

Мне нравится писать. И я надеюсь, что когда-нибудь напишу что-нибудь стоящее. Но это не точно.

Между двумя вариантами слишком велика вероятность найти третий вариант.

Безумство – заразно. :)

Мы сами выбираем свою реакцию на ту или иную ситуацию. (с)

Никогда не знаешь, где тебе повезёт (с)

Все всегда уезжают навсегда. Вместо нас всегда возвращается кто-то другой. (с)

Всё временно.

Внешность – обманчива. И первое впечатление тоже.

Ничто не случайно.

Я ценю в людях Человечность и искренность.

Полгода в походах равны нескольким жизням.

До сих пор считаю, что должна была родиться в другом году. (где-то в 1986-м примерно)

В тихом омуте черти водятся / философ / собачница – так меня называли в школе.

Я перескочила из третьего класса в пятый, пока все остальные одноклассники пошли в четвёртый.

С некоторых пор моя маленькая мечта (цель) – побывать в Италии. А лучше – объехать часть мира на машине в хорошей компании. Как и планировалось раньше.

Иногда кажется, что мир рухнул и всё потеряно (сильная драматизация, ага), но… со временем об этом забываешь.

Счастье, может и не в деньгах, но… с ними живётся как-то счастливее.

Бесит, что некоторые люди думают, будто знают меня лучше, чем я сама.