Сборник рассказов. Любовь, рождённая в Анапе. Книга вторая

"Любовь, рождённая в Анапе" – это сборник проникновенных историй о первой любви, дружбе и поиске своего пути, разворачивающихся на фоне живописных пейзажей Черноморского побережья. Каждая новелла погружает читателя в мир юности, где чувства вспыхивают ярче летнего солнца, а мечты кажутся такими близкими на тёплом песке анапских пляжей.

Герои – молодые студенты, чьи жизни переплетаются в университетских аудиториях, на набережных и под звёздным небом. Они переживают первые признания, строят планы на будущее, сталкиваются с испытаниями взросления – расстояниями, неуверенностью, жизненными выборами. Сможет ли их любовь, рождённая в ритме морского прибоя, устоять перед вызовами реальности? Анапа в этих историях – не просто место действия, а символ надежды, хранящий воспоминания о первых поцелуях и обещаниях, данных на закате.

Сборник исследует темы доверия, смелости и веры в себя, показывая, как важно сохранить тепло первых чувств, даже когда жизнь разводит по разным берегам. "Любовь, рождённая в Анапе" – это книга для тех, кто ценит искренность юности, помнит трепет первых встреч и верит, что настоящая любовь способна преодолеть любые преграды.

В аквапарке срывают школьный флешмоб.

Анапа, разгар лета. Грандиозный флешмоб школьников в аквапарке «Осьминог» должен был стать вирусным хитом. Но вместо зажигательного трека из колонок полились глупые объявления, а потом воцарилась мёртвая тишина. Унизительный провал. Команда танцоров во главе с импульсивной Алисой в ярости. На помощь приходит тихий технарь из соседнего лицея, Лёша, с подозрением о преднамеренной диверсии.

Вместе они – взрывная смесь артистизма и логики – начинают своё расследование. Путь ведёт их в сердце диджейской, где они находят хитрое устройство, а следы указывают на кого-то из своих. Но как доказать вину, когда все кругом твердят о невиновности? И где в этой детективной кутерьме место для первого трепетного чувства?

Жара в Анапе в тот день была не просто погодой, а состоянием души. Воздух над аквапарком «Осьминог» дрожал, пахло хлоркой, солнцем и детским восторгом. Мы, команда из двадцати человек от разных школ и лицеев, стояли на главной площадке у бассейна с «волной», замершие в стартовых позах. Сердце колотилось в такт отсчёту, который вела Алиса, наша хореограф и неформальный лидер.

– Готовы? – крикнула она, сверкая радужными стрелками на глазах. Её рыжие хвосты так и бились в такт её энергии.

В ответ грянуло дружное «Да!». Камера на штативе, которую поставил Артём из IT-лицея, должна была заснять этот шедевр для конкурса. Все было идеально. До первого звука.

Вместо знакомого бита нашего трека из мощных колонок раздался скрипучий, явно электронный голос: «Внимание! Гражданин в синих плавках с арбузом, ваш ребёнок в кафе съел всю вашу сметану. Срочно явитесь для выяснения обстоятельств».

На площадке повисла недоуменная тишина, сменившаяся робким смешком. Алиса застыла с открытым ртом.

– Что это? – прошипела она.

– Не знаю, – растерянно развёл руками диджей, за пультом.

Мы переглянулись. Кто-то скомандовал: «Ничего, начнём с паузы!» И мы попытались. Но едва мы сделали первое движение, голос снова возник: «Объявление для дамы в розовой панаме. Ваша панама уплывает. Нет, это не метафора. Она реально уплывает».

Смех стал громче. У Алисы на глазах выступили слезы унижения. А финальный гвоздь в крышку нашего флешмоба вбило третье объявление: «А сейчас самое время подумать о вечном. Помолчите минуту. Спасибо».

И воцарилась тишина. Абсолютная. Мы стояли в дурацких позах под оглушительный хохот всей округи. Наш вирусный хит превратился в вирусный позор.

– Кто это сделал? – рыдала Алиса, когда мы, расстроенной гурьбой, собрались у входа. – Кто-то специально всё испортил!

Тут из толпы вышел Лёша. Парень из IT-лицея, которого мы все звали «ботаником» за его вечный ноутбук и умные разговоры о кодах. Он был тихим и незаметным, но сейчас его глаза горели холодным, аналитическим огнём.

– Алиса, подожди, – сказал он спокойно. – Это не сбой. Это диверсия.

– Что? – уставилась на него Алиса, вытирая щёку.

– Три идеально вписанных в паузы объявления? Синтезированный голос? Это чёткий, запрограммированный саботаж. Кто-то захватил эфир.

Эта мысль ошеломила всех. Не просто шутка, а спланированная акция. Против нас.

– И что теперь? – спросил Артём, снимая свою GoPro с штатива. – Идём жаловаться администрации?

– Нет, – твёрдо сказал Лёша. – Мы найдём этого человека сами.

Так родилась наша странная команда: взрывная Алиса с её командным духом и яростным желанием восстановить справедливость, и спокойный, методичный Лёша, который видел мир как набор данных и алгоритмов. Плюс ещё несколько человек, включая меня, готовых помочь.

Наш первый шаг – диджейская будка. Диджей, парень по имени Стас, был искренне растерян.

– Честно, ребят, я не врубаюсь. Сигнал шёл не с моего пульта. Как будто извне.

Лёша уже открыл свой ноутбук.

– Можно? – он без лишних слов подключил кабель к микшерному пульту. Его пальцы затанцевали по клавишам. – Bluetooth… Надо проверить историю подключённых устройств.

Мы столпились вокруг, затаив дыхание. Он был как детектив из сериала, только в шортах и с солнечным ожогом на носу.

– Вот! – он ткнул пальцем в экран. – Неопознанное устройство. Подключилось как раз перед началом флешмоба. Сигнал… очень короткий. Как будто передал пакет данных и отключился.

– «Жучок»? – предположила я.

– Типа того. Программируемый Bluetooth-модуль. Его кто-то активировал прямо здесь, поблизости.

Мы осмотрели будку. Искали везде. И тут взгляд Лёши упал на старый, пыльный динамик, задвинутый в угол. Он был отключён от сети.

– Странно, – пробормотал Лёша. Он подошёл ближе и провёл рукой по задней панели. Что-то маленькое, чёрное, размером со спичечный коробок, было прилеплено на двусторонний скотч.

– Нашёл, – тихо сказал он.

Мы ахнули. Это был он. Тот самый «жучок». Лёша аккуратно отсоединил его.

– Теперь нам нужно понять, кто его включил. Сигнал был недолгим, значит, человек был где-то здесь, в толпе. И он знал тайминг нашего выступления.

Мы переглянулись. Предатель был среди нас. Среди тех, с кем мы репетировали, с кем смеялись и строили планы на это лето.

Подозрения пали на Вовку. Вовка был нашим местным «шутом», любителем розыгрышей. Несколькими днями ранее он поссорился с Алисой из-за музыки, сказав, что наш трек – «полная лажа».

Мы устроили ему допрос под раскидистым платаном у выхода из аквапарка.

– Вов, это ты? – спросила Алиса, скрестив руки на груди.

– Что вы? Нет! – его лицо искривилось в маске искреннего недоумения. – Я бы никогда! Это же просто дурачество!

– А «жучок»? – вступил Лёша, держа в руках устройство. – Ты же увлекаешься электроникой.

– Да, но не для такого! – Вовка был на грани слёз. – Я не идиот, чтобы так подставляться!

Он отрицал всё так яростно, что мы начали сомневаться. Может, ошиблись? Напряжение росло. Дружба, которая только начала крепнуть в этом расследовании, дала трещину.

И тут Лёша посмотрел на Артёма.

– Артём, ты же снимал всё на GoPro? С самого начала?

– Ну да… но там же один сплошной позор.

– Дай мне, – попросил Лёша.

Мы снова уставились в ноутбук. Лёша запустил запись, проматывая самые унизительные моменты. Нас было жалко смотреть. Но он смотрел не на нас. Он смотрел на толпу. На лица людей.

– Стой, – вдруг сказал он и поставил на паузу. Кадр: момент после первого объявления. Мы все в замешательстве смотрим по сторонам. Камера, прикреплённая к штативу, была на уровне наших поясов, и она захватила руки людей в толпе. – Смотрите.

Лёша увеличил изображение. В левом нижнем углу кадра была чья-то рука. Парня в чёрной футболке. И на его запястье был массивный, кожаный браслет с металлической пластиной. А под браслетом, почти незаметно, торчал маленький чёрный предмет с крошечным светодиодом. Он был нажат большим пальцем этой же руки.

– Кнопка активации, – тихо произнёс Лёша. – Он спрятал пульт под браслетом.

Мы медленно подняли глаза от экрана и посмотрели на Вовку. Он тоже смотрел на экран, и его лицо побелело. На его левом запястье был точно такой же браслет.

Воцарилась гробовая тишина.

– Вов… – сдавленно выдохнула Алиса. – Это… ты?

Он больше не отрицал. Он просто опустил голову. Слёзы градом потекли по его щекам.

– Я не хотел… так… – он всхлипнул. – Я просто… хотел пошутить. Сделать смешно. А когда увидел, что получилось… мне стало так стыдно, что я просто не мог признаться.

Мы молчали. Гнев уступал место странной жалости. Он был не злодеем, а просто глупым мальчишкой, который не рассчитал последствий.

– Ты унизил двадцать человек, Вовка, – сказала Алиса, и в её голосе не было злобы, только усталость. – Из-за шутки.

– Я знаю… – прошептал он. – Простите. Пожалуйста. Я всё исправлю. Я пойду к администрации, всё объясню, мы можем переснять… Я всё сделаю.

Он выглядел таким несчастным и растерянным, что сердиться дальше было просто невозможно.

– Ладно, – вздохнула Алиса. – Исправляй.

Вовка кивнул и, не поднимая глаз, побрёл прочь. Напряжение спало. Мы стояли под платаном, и каждый чувствовал странную смесь облегчения, опустошения и какой-то новой, прочной связи. Мы прошли через это вместе. Мы не сломались, не переругались, а докопались до истины.

Алиса повернулась к Лёше. Она смотрела на него не как на «ботаника», а как на самого крутого детектива в мире.

– Лёш… Спасибо. Ты… ты настоящий герой. Если бы не ты…

Она не закончила. Вместо этого она неожиданно обняла его. Лёша застыл с раскрасневшимся лицом, не зная, куда деть руки. А потом он неуверенно похлопал её по спине.

– Да ладно… просто логика, – пробормотал он.

В этот момент я увидела её взгляд. Она отступила на шаг, всё ещё держа его за плечи, и смотрела на него с таким удивлённым, мягким интересом, как будто видела его впервые. Она заметила, как он её поддерживал все эти часы. Как он был спокоен, когда она паниковала. Как он был умён и настойчив. И в её глазах вспыхнула не просто благодарность, а что-то большее.

– Логика – это круто, – тихо сказала она и улыбнулась такой солнечной улыбкой, от которой у Лёши уши стали цвета спелого перца.

Мы все засмеялись. История с провалившимся флешмобом была закрыта. Но что-то новое и по-настоящему важное только начиналось. Настоящая дружба, которая прошла испытание детективом. И первая, удивлённая любовь, которая родилась не на танцполе, а в пыльной диджейской будке, среди проводов и компьютерных кодов. Справедливость восторжествовала, а лето в Анапе обещало стать самым незабываемым в нашей жизни.

Решили, что наглотаться позора и уйти – не вариант. Вовка, подгоняемый жгучим чувством вины, в тот же вечер договорился с администрацией аквапарка. Он всё честно рассказал, извинился и выпросил для нас ещё один шанс – час на главной площадке завтра утром. На этот раз без диджея, только наша музыка с флешки, которую Лёша лично проверил на наличие вирусов.

Утро было по-анапски идеальным: море дышало прохладой, а солнце ещё не начало палить нещадно. Мы собрались той же командой, но чувствовали себя по-другому. Не просто группой ребят из разных школ, а настоящей командой. Даже Вовка, который стоял чуть в стороне, уже не был изгоем. Он был прощённым.

– Ну что, технарь, – Алиса подошла к Лёше, который в очередной раз копался в колонках, проверяя соединения. – Ты уверен, что на этот раз из динамиков не позовут искать сбежавшую панаму?

Лёша взглянул на неё, и углы его губ дрогнули в подобии улыбки.

– Гарантия 100%. Я написал скрипт, который блокирует любые сторонние Bluetooth-сигналы в радиусе десяти метров. Это, можно сказать, наш цифровой частокол.

– Звучит серьёзно, – улыбнулась она в ответ, и её взгляд задержался на нём чуть дольше, чем требовала вежливость.

Музыка заиграла чётко и ясно. Тот самый трек. И мы понеслись. Не было никакого занудного перфекционизма, который грыз нас перед первым выступлением. Была какая-то бешеная, счастливая энергия. Мы ловили глаза друг друга и улыбались. Даже когда кто-то слегка ошибался, это вызывало не раздражение, а смех. Мы танцевали не для камеры, не для зрителей, а для себя. Для этой новой, родившейся вчера дружбы.

И у нас получилось. Идеально. Настоящий флешмоб, каким он и должен быть – живой, эмоциональный, немножко сумасшедший.

– Снято! – крикнул Артём, останавливая запись на GoPro. – Ребята, это огонь!

Мы столпились вокруг маленького экрана, толкаясь и перебивая друг друга. Получилось круто. Очень круто.

– Выкладываем? – кто-то спросил.

– Конечно! – хором ответили все.

Пока Артём возился с загрузкой, Алиса подошла к Лёше, который, довольный, наблюдал за общей суматохой.

– Спасибо тебе ещё раз, – сказала она тихо. – Если бы не ты, мы бы так и остались «теми дурачками с провальным флешмобом».

– Да брось, – он отмахнулся, но было видно, что похвала ему приятна. – Вы молодцы, ты молодец. Танцуешь… красиво.

Он произнёс это так, словно выдавал важнейшую государственную тайну. Алиса рассмеялась.

– Спасибо. А знаешь, я вчера подумала… Ты, оказывается, совсем не «ботаник». Ты… как Джеймс Бонд. Только с ноутбуком вместо пистолета.

Лёша наконец рассмеялся по-настоящему. Звонко и легко.

– Ну, Джеймс Бонд, может, и громко сказано. Скажем так… продвинутый пользователь.

– Согласна, – кивнула Алиса. И, помолчав, добавила: – Слушай, а… не хочешь пойти позже на набережную? Мороженое, например. В качестве гонорара за услуги детектива.

Она смотрела на него с вызовом, но в её глазах читалась лёгкая неуверенность. Лёша замер на секунду, переваривая предложение. Казалось, все процессы в его мозгу на мгновение остановились.

– Я… да, – наконец выдавил он. – То есть, конечно. С удовольствием.

– Отлично, – её лицо озарила такая яркая улыбка, что, казалось, стало светлее даже под тенями от платанов. – Значит, в семь у фонтана «Рыбки»?

– В семь у «Рыбок», – подтвердил Лёша, кивая с серьёзным видом, будто утверждал маршрут сложной сетевой операции.

Вечером мы, вся наша новая компания, в полном составе ввалились в шумный зал игровых автоматов на набережной. Решили отметить нашу победу и примирение. Воздух гудел от музыки, криков и звона монет. Вовка, пытаясь загладить вину, залил все аппараты жетонами. Мы гурьбой носились от « air hockey » к баскетбольным корзинам, и смех не умолкал ни на секунду.

В самый разгар веселья я заметила, что Алисы и Лёши нет рядом. Выглянув на набережную, я увидела их. Они сидели на парапете, спиной к шуму и огням, и смотрели на море. На тёмную, дышащую стихию, уходящую в бархатную ночь. В руках у них были по стаканчику с мороженым.

Они не целовались, не держались за руки. Они просто разговаривали. Алиса что-то живо рассказывала, размахивая ложкой, а Лёша слушал, склонив голову набок, и улыбался своей новой, лёгкой улыбкой. Та самая GoPro, валявшаяся в рюкзаке у Артёма, не смогла бы заснять самое главное – ту невидимую нить понимания и тепла, что протянулась между ними. Она была куда важнее любого вирусного видео.

Вовка, оторвавшись от симулятора гонок, последовал за моим взглядом. Он посмотрел на них, и на его лице не было ни зависти, ни насмешки. Только тихое, спокойное принятие.

– Нормально всё у них, – констатировал он и хлопнул меня по плечу. – Пошли, я тебе на «Танках» сейчас уши оторву.

Я засмеялась и пошла за ним. Мы вернулись в шумный, яркий зал, к нашей шумной, яркой компании. Лето только начиналось. Впереди были ещё десятки таких же тёплых дней, купания до звёзд, ночные разговоры у костра на пляже и, возможно, новые приключения. Но это, самое первое, самое неожиданное, навсегда осталось в памяти самым ярким пятном.

Потому что именно тогда мы узнали, что дружба может рождаться из хаоса, справедливость можно вернуть своими руками, а любовь… любовь иногда приходит не в образе принца на белом коне, а в образе скромного парня с ноутбуком, который одним лишь взглядом на экран может перевернуть твой мир.

Украденный бит. Как школьники

Анапы поймали музыкального вора

Летняя Анапа кипит молодёжными фестивалями, но на главном конкурсе диджеев разгорается скандал – кто-то крадёт уникальные сэмплы талантливых участников. Когда у восходящей звезды Макса исчезает его авторский трек, группа друзей из разных школ города берётся за расследование. Ника, студентка музыкального колледжа, Артём из IT-лицея и Лиза из обычной школы используют современные технологии анализа звука, чтобы вычислить похитителя. По спектрограммам и уникальным звуковым отпечаткам они выходят на след, но главным уликой становится случайный щелчок, записанный во время кражи. Пока ребята распутывают музыкальную интригу на фоне морских закатов и летних вечеринок, между ними завязываются неожиданные романтические отношения. Справедливость восторжествует, а любовь найдет свои пути под звуки прибоя.

Анапский морской бриз нёс запах водорослей и солнца, а с набережной доносились басовитые ритмы – город готовился к главному событию лета, фестивалю молодых диджеев "Анапа Beats".

– Слышишь этот бит? – Ника прижала наушники к уху подруги Лизы. – Это Макс из нашего колледжа намутил. Просто бомба!

Лиза, ученица 11 класса гимназии №1, кивнула, хотя в электронной музыке разбиралась слабо. Зато Артём, их общий друг из IT-лицея, сразу оценил:

– Да это же авторский сэмпл! Откуда у него такие навыки звукорежиссуры?

Они сидели в кафе "Бриз" на Пионерском проспекте, планируя, как провести последние дни июля. Дружба их троицы началась случайно – на городской олимпиаде по информатике, где Ника представляла музыкальный колледж, Лиза – гимназию, а Артём – свой лицей. Теперь, спустя месяц, они стали неразлучными.

– А вы знаете, – Ника понизила голос, – говорят, что на фестивале кто-то ворует треки. Типа, скачивает с компов участников и потом сам использует.

– Серьёзно? – Артём отложил свой смартфон. – А доказательства есть?

– Пока слухи, но Макс очень переживает. У него вчера с ноута пропал новый трек, над которым он два месяца работал.

Лиза нахмурилась:

– Это же подло! А организаторы что говорят?

– А что они скажут? Файл есть файл. Кто первый сыграет, тот и автор, типа.

В этот момент в кафе ворвался взъерошенный парень с выразительными карими глазами – тот самый Макс.

– Ника! – он подлетел к их столику. – Представляешь, сегодня Кирилл Вэйв выступает с МОИМ треком! С тем, что у меня вчера украли!

– Точно с твоим? – Артём сразу перешёл в режим следователя.

– Стопудово! Там уникальный семпл шума прибоя, который я сам записывал на Высоком берегу. Плюс переход на 2:15 – я его неделю выстраивал.

Ника представила Макса друзьям:

– Это Макс Береговой, лучший студент нашего отделения звукорежиссуры. Макс, это Лиза и Артём.

Макс кивнул, но было видно, что мысли его заняты украденной музыкой.

– Слушай, – Лиза вдруг загорелась, – а давайте сами разберемся! Как в детективе!

Артём усмехнулся:

– Ты много сериалов насмотрелась. Хотя… идея интересная.

– Да ладно вам, – Макс безнадёжно махнул рукой. – Что вы можете сделать? Это же не игрушки.

– А ты знаешь, что Артём хакер? – подмигнула Ника. – Может, он что-то и придумает.

– Не хакер, а программист, – поправился Артём, но в глазах появился азарт. – Хотя… в аудиоанализе я кое-что понимаю.

Так началось их расследование.

На следующий день они встретились в звукозаписывающей студии колледжа, где учились Макс и Ника. Парень показал им оригинальный файл трека на своем резервном диске.

– Вот он, – Макс запустил композицию. – "Anapa Nights".

Лиза закрыла глаза, вслушиваясь в мелодию. Неожиданно для себя она почувствовала, как музыка проникает в душу – лёгкий морской ритм, переплетающийся с урбанистическими битами, создавал атмосферу летнего города на берегу моря.

– Красиво, – прошептала она, и Макс благодарно улыбнулся.

– Теперь послушайте, что творил Кирилл вчера на сцене, – Ника включила запись с фестиваля.

Артём нахмурился, сравнивая треки:

– Идентично. Даже слишком.

– Вопрос в том, как доказать, что это кража, – Макс опустился на стул. – У него тоже есть файл с такой же датой создания.

– А вот тут-то мы и поможем, – азартно произнес Артём. – Ника, у тебя есть доступ к профессиональному аудиоредактору?

– Конечно, в студии стоит весь пакет.

– Отлично. Будем делать спектральный анализ.

Следующие два часа Артём объяснял девочкам принципы цифровой экспертизы звука, а Макс благодарно помогал с техническими тонкостями.

– Смотри, – Артём указал на экран, где разноцветными волнами отображался спектр частот. – У каждого файла есть уникальные характеристики – как отпечатки пальцев. Если Кирилл просто скопировал трек, то спектрограммы будут идентичными.

Лиза восхищенно смотрела на мониторы:

– Ты гений! А я думала, музыка – это просто красиво звучит.

Макс поймал ее взгляд и улыбнулся:

– Музыка – это математика эмоций.

В этот момент между ними пробежала искра, которую заметила наблюдательная Ника.

– Так, ребята, не отвлекаемся, – она подтолкнула Артёма к компьютеру. – Показывай, что там у нас с анализом.

Результат превзошёл ожидания – спектрограммы совпадали на 99.7%.

– Это практически невозможно, – пробормотал Артём. – Только если один файл – точная копия другого.

– Отлично! – обрадовалась Лиза. – Теперь у нас есть доказательства!

Но Макс покачал головой:

– Кирилл скажет, что наоборот я украл у него. У кого файл старше по дате создания?

Проверили – даты почти совпадали, разница в несколько минут.

– Тупик, – вздохнула Ника.

– Не торопись, – Артём задумчиво потёр подбородок. – А давайте попробуем другой подход. Макс, расскажи подробно, как ты работал над треком.

– Ну, начал я его еще в июне. Сначала записал основу на синтезаторе, потом добавил семплы прибоя…

– Стоп! – воскликнул Артем. – Семплы прибоя ты записывал сам?

– Да, на рекордер колледжа. Встал в пять утра, поехал на Высокий берег, записал часа полтора разных вариантов.

– Тогда у тебя должны быть исходные записи!

– Конечно, они все в архиве студии.

Ника просияла:

– Значит, мы можем доказать, что именно ты автор семплов!

Но и тут их поджидала неудача – исходные файлы оказались слишком "сырыми", чтобы их можно было сопоставить с обработанным треком.

Расстроенные, друзья покинули студию. На улице Лиза взяла Макса под руку:

– Не переживай, что-нибудь придумаем.

– Спасибо, – он пожал ее ладонь. – Честно говоря, не ожидал, что мне будут помогать незнакомые люди.

– Мы же теперь не незнакомые, – улыбнулась она.

А Ника тем временем шепнула Артёму:

– Смотри, как они друг на друга смотрят. Красиво, правда?

– Ага, – Артем покосился на подругу. – А я вот тебя впервые вижу такой… заботливой.

– Это потому, что дело касается справедливости, – отвела взгляд Ника, чувствуя, как краснеют щеки.

Вечером они встретились на набережной – традиционном месте сборов анапской молодежи. Фестиваль продолжался, и Кирилл Вэйв снова играл украденную композицию.

– Надо же, как бесстыже, – проворчала Лиза, но вдруг схватила Артёма за рукав. – Слышишь?

– Что?

– На 1:34 – там же щелчок какой-то странный!

Артем напряг слух:

– Точно! Как будто кто-то случайно щёлкнул мышкой во время записи.

Макс подскочил:

– У меня в треке этого щелчка нет! Я помню каждый звук!

– Значит, Кирилл где-то записал твой трек с постороннего источника, – сделал вывод Артем. – И этот щелчок – наша улика!

На следующее утро они снова собрались в студии колледжа. Артем тщательно выделил злополучный щелчок и проанализировал его спектральные характеристики.