000
ОтложитьЧитал
Пролог. Тайны и клятвы
– Если он выздоровеет, я заплачу вам десять тысяч золотых. А если он умрет – вдвое больше!
Ее голос прозвучал как шелест шелка.
Я стояла перед ней, не в силах поверить своим ушам.
«Как она может так говорить о собственном муже?» – пронзила меня мысль, когда я вспомнила клятву «и в болезни, и в здравии!».
Жена генерала Моравиа, прекрасная Элеонора, говорила о смерти как о смене платья.
Но шаг назад делать уже поздно!
Женщина, облаченная в великолепное платье из темно-синего бархата с оборками, казалась идеалом красоты и грации. Длинные каштановые волосы, собранные в изысканную прическу, и утонченные черты лица, обрамленные густыми ресницами, скрывали под собой мрак ее истинной натуры.
«Так и травят родственников. А глаза у них при этом добрые-добрые!» – с горькой усмешкой подумала я.
Я уже давно работала сиделкой у богатых людей, но когда меня пригласили в дом генерала Моравиа, я и подумать не могла, что тут творится такое! Эта семья была образцовой. Без лжи, подлости и предательства. По крайней мере, о ней всегда так говорили.
Одеваясь в униформу, я должна оставить чувства за дверью. Это обычно помогало в работе со сложными пациентами.
Но сейчас, когда молодая генеральша рассуждала о том, как бы поскорее избавиться от мужа-калеки, чувства за дверью я оставить не могла.
– Но он же ваш муж, – с трудом выдавила я из себя.
Я все еще не могла поверить, что кто-то способен так легко говорить о смерти близкого. Тем более в такой благородной семье, как Моравиа!
– Элана, вы не понимаете, – сказала Элеонора, глядя на меня с раздражением, вертя в руках веер. Она то раскрывала его, то собирала. – Его ужасно видеть таким. И вы, должно быть, понимаете. Его страдания невыносимы. Он потерял драконью сущность. Заклинание убило дракона внутри него и искалечило его тело. Смерть станет для него настоящим избавлением.
«Для него? Или все-таки для вас?» – подумала я.
Теперь, когда магический договор был подписан и мною была дана магическая клятва о неразглашении, красавица Элеонора могла говорить спокойно. Все как есть. И она ни капельки не стеснялась.
– Ни генерал, ни его многочисленная родня, никто не должен знать об этом разговоре. Для всех я должна оставаться любящей и заботливой женой. – Красавица откинулась на спинку стула, и её взгляд стал ещё более холодным.
В этот момент на моей руке проступил символ клятвы, как бы напоминая о том, что он может убить меня в любой момент. Через мгновенье символ померк.
Магические клятвы в богатых домах были обычным явлением. Никто не желал, чтобы их грязные семейные тайны вылезли наружу и запестрили в газетах. Поэтому магическая клятва часто стоила жизни тем, кто не умеет держать язык за зубами.
У меня от этих магических клятв пробу уже ставить негде. Но самое обидное то, что эти клятвы не имеют срока давности, и ни один суд в мире, ни одна магия не способна ее с меня снять.
«Думай о доме, который ты хочешь построить!» – вертелось у меня в голове. А я постаралась вспомнить старую картинку, которую я нашла в старинном каталоге недвижимости у одной из моих пациенток. В этот момент я почувствовала, что поместье, которое изображено на картинке, – это то, чего я хотела всю жизнь. Душа изнывала при мысли о том мгновении, когда я наконец-то переступлю порог собственного дома. Конечно, на поместье я вряд ли насобираю. Но похожий дом построить смогу! И эта мысль грела меня в самые тяжелые моменты.
– Помимо премии, будет помесячная оплата, – продолжала Элеонора. – Премия по результату.
Еще пятнадцать минут назад, когда я давала магическую клятву о неразглашении, мне и в голову бы не пришло, что в семье герцогов Моравиа бывают такие тайны!
Я ощутила, как стены кабинета сжались вокруг меня, вызывая желание сбежать, вырваться из этого душного пространства, но в то же время я осознала: отступать было некуда.
– Слуг в доме минимум. Кухарка, старая горничная и дворецкий. Мужу больше и не надо. Так что беспокоиться тебе не о чем, – заметила генеральша. – Гостей здесь не бывает. После того, что с ним случилось, мой муж никого не желает видеть!
В глубине души я мазала свое презрение жирным слоем на каждую её фразу, как паштет на хлебушек.
– Иными словами, вы хотите, чтобы я… – начала я, глядя ей в глаза. – Убила вашего мужа?
Глава 1. Первая встреча
– А не проще ли тогда нанять не сиделку, а какого-нибудь «сидельца»? – спросила я, прочитав ответ в ее глазах.
– Зачем? – спросила генеральша. – Разве убийство не повлечет за собой расследование? Ну и глупости ты говоришь! Я не требую от тебя его смерти. Я же сказала. Если он выздоровеет, ты получишь десять тысяч золотых, а если нет, то вдвое больше. Так что решать тебе.
Внутренний голос шептал мне, что стоило отказаться от всего этого сразу, но я понадеялась на безупречную репутацию семьи Моравиа. И вот во что это вылилось!
– Ну что ж! Пора тебе познакомиться с ним! Учти, характер у него не сахарок! – генеральша с усмешкой перешла на «ты». – Но я на тебя очень надеюсь! И очень рассчитываю!
Правильно говорят: «Не так страшна болезнь, как характер пациента!».
Я сделала глубокий вдох и, с трудом собравшись с мыслями, вышла из комнаты вслед за Элеонорой.
Она пошла по коридору, направляясь к одной из дверей.
– Любовь моя, – проворковала она под дверью, легонько постучавшись. – К тебе можно?
– Входи, – услышала я мужской голос, а Элеонора улыбнулась, приглашая меня внутрь.
Я пересекла порог комнаты, где должен был ждать генерал. «Помни! Эмоции мы оставляем за дверью!» – пронеслось в голове.
Стены комнаты были выкрашены в глубокий, насыщенный оттенок бордового, будто спекшаяся кровь, застывшая в неподвижности. Над головой раскинулся массивный потолок, украшенный лепниной с изящными завитками, которые будто наблюдали за каждым моим движением. Дверь в соседнюю комнату была открыта, а там виднелась массивная кровать с балдахином из тяжелой, полупрозрачной ткани, которая мягкими волнами спадала на пол, словно скрывая что-то под своей пеленой. В углу стоял старинный шкаф из темного дерева с резьбой, а на стенах – портреты в тяжелых рамах из потемневшего золота, взгляды которых казались живыми, следили за каждым моим движением. В воздухе витал запах старых книг, пыли и какой-то едва уловимой нотки магии, которая будто бы пронизывала всё вокруг.
Генерал сидел в кресле спиной ко мне, и его плечо – крепкое, уверенное – было единственным, что я могла различить.
Рядом стояла роскошная трость, аккуратно прислоненная к ручке кресла. Я увидела лишь его мужественный профиль: темные, чуть вздернутые брови, прямой нос, мягкий изгиб губ. Передо мной был молодой мужчина, и это было, пожалуй, самое грустное.
Элеонора заметила мое замешательство. Ее брови нахмурились, губы сжались в тонкую линию.
– Дорогой, – тихо произнесла она, – познакомься. Это – твоя сиделка. Ее зовут Элана. Она будет ухаживать за тобой.
Генерал, словно нехотя, повернул голову, и я почувствовала, как в его взгляде вспыхнуло что-то – смесь недовольства и внутренней боли.
– Зачем мне сиделка? – его голос прозвучал резко, чуть хрипловато.
Но я услышала в нем и нотки скрытой боли, и усталости. Он явно не хотел показывать свою уязвимость.
– Аврелиан, как зачем? – улыбнулась Элеонора, – чтобы ты побыстрее выздоравливал.
Генеральша заметила мое замешательство. Её брови нахмурились, а губы сжались в тонкую линию.
Она подошла ближе, и её аромат, смесь дорогих духов и чего-то ещё, невыразимо женственного, опьянил меня.
Генерал продолжал смотреть на меня вполоборота. Его взгляд был полон раздражения и недоверия.
Я чувствовала, как напряжение в комнате нарастает, словно натянутая струна.
Элеонора, казалось, наслаждалась этой игрой, её губы изогнулись в едва заметной улыбке, как будто она знала, что происходит в душе своего мужа.
– Я не нуждаюсь в сиделке, – произнес генерал, но на этот раз его голос звучал с пугающей твердостью. – Я неплохо справляюсь сам.
Я сделала шаг вперед, стараясь не выдать своего волнения.
Внутри меня бушевали эмоции, но я знала, что должна оставаться спокойной. В голове пронеслось: «Он не доверяет никому и пытается держать дистанцию. Он отвергает любые попытки ухаживания или помощи. Случай тяжелый».
– Господин генерал, – начала я, стараясь говорить уверенно, – я здесь, чтобы помочь вам. Я понимаю, что это непросто, но я обещаю сделать все возможное, чтобы облегчить ваши страдания.
– Страдания, говоришь?
И тут он повернулся ко мне лицом.
О, боже мой!
Глава 2. Красавец и чудовище
Уродливый росчерк шрама пересекал его красивое лицо по диагонали, проходя сквозь переносицу, и заканчивался чуть ниже мочки уха, разделяясь на две части.
При виде этого шрама внутри шевельнулось что-то похожее на жалость и смущение.
Мне тут же захотелось отвести взгляд.
Судьба! Это слишком жестоко по отношению к такой красоте!
В голове пронеслось: «За что? Такое красивое лицо, и вот так!».
Если бы не этот шрам, то я могла бы сказать, что никогда в жизни не видела более красивого мужчины.
Чувство внутренней несправедливости заставило меня сглотнуть.
От пронзительно серых глаз, казалось, не укрылись мои мысли, хотя я и всеми силами пыталась скрыть. Серые глаза смотрели на меня пристально, словно видели больше, чем нужно.
«Ну что? Полюбовалась?» – спросил меня насмешливо-горький холод взгляда. – «Ну и как я тебе?».
– Вы не понимаете, – наконец произнес генерал, и в его голосе звучала горечь. Он разгадал мой взгляд. – Вы ничем не можете мне помочь. Поэтому убирайтесь.
Элеонора, которая все это время стояла рядом со мной, словно тень, добавила ласковым голосом:
– Это невыносимо. Я хочу, чтобы он снова стал прежним, но для этого ему нужна помощь. Любимый…
Это слово, словно отвертка в сердце, заставило меня дернуть глазом.
Сколько раз я видела и слышала: «Когда же эта старая карга отправится навсегда погостить к родственникам!». И тут же, в комнате, на нее нападали с поцелуями всей стаей многочисленной родни, в шесть рук подтыкая одеяльце и в десяток ног спеша за стаканом воды.
Я почувствовала, как в груди у меня закипает гнев. Но я знала, что сейчас не время для эмоций.
– Давай ты не будешь упираться, – заметила генеральша. Она прошуршала платьем по полу, положила веер на столик и присела в кресло напротив мужа, глядя на него так, словно кроме него на свете нет никого!
И в этот момент я увидела, как его лицо изменилось. Этот взгляд…
Генерал любил жену. И даже не догадывался о том, что буквально десять минут назад она озвучила мне цену его жизни!
– Давай ради меня, – прошептала генеральша, беря его руку и целуя. – Я прошу тебя. Не упрямься… Я так переживаю за тебя. Ты не понимаешь, какую боль ты причиняешь мне сейчас, отказываясь от помощи!
Мне казалось, или эту речь она репетировала перед зеркалом? Я увидела, как генерал смягчился, но не ради помощи, а из-за просьбы любимой женщины. И тут же бросил на меня хмурый взгляд: «Ты еще здесь?».
– И поэтому ты наняла мне сиделку? Я и сам могу поесть, переодеться, принять ванну и лечь в постель. Зачем мне сиделка? Или это все-таки сторож? Боишься, что я куда-то убегу?
Он показал глазами на свою ногу.
– Я здесь, чтобы помочь вам восстановиться, – повторила я, стараясь вложить в слова всю свою искренность. – Давайте начнем с простого. Как вы себя чувствуете?
Генерал откинулся на спинку кресла, его лицо стало еще более мрачным.
– Как вы думаете, как я могу себя чувствовать? – его голос звучал с сарказмом. – Я потерял свою драконью сущность. Я не знаю, что делать с этой пустотой внутри. Мое лицо обезображено. Я с трудом передвигаюсь. А так все отлично!
Элеонора, казалось, наслаждалась этой сценой, её губы снова изогнулись в тонкой улыбке, как будто она была зрителем на театральной постановке, где её муж играл главную роль в трагедии.
– Я вас услышала, – произнесла я, стараясь вложить в свои слова поддержку. – Вы многое пережили. Я вижу, что гордость вам не позволяет принимать помощь, но прошу вас, дайте мне шанс вам помочь.
Генерал повернулся ко мне, и в его взгляде я увидела не только недовольство. Я почувствовала что-то другое. Похожее на отголосок надежды.
– Как ты собираешься это сделать? – спросил он, его голос стал чуть мягче, но все еще полон скепсиса.
– Я могу предложить различные методы восстановления, – ответила я, стараясь говорить уверенно. – Нужно будет осмотреть ногу. Выясним, почему вам больно на нее наступать. Быть может, рана не прошла. Или перелом неправильно сросся. Мы попробуем с вами сначала простые упражнения, а затем перейдем к более сложным. Я буду рядом, чтобы поддерживать вас на каждом шагу.
Элеонора, стоя рядом, прервала меня голосом, полным печали и трагизма:
– Ты не понимаешь, он не хочет выздоравливать. Он хочет, чтобы всё закончилось. Он так хочет, чтобы я страдала и плакала! Но мне невыносимо думать, что потеряю его. А он думает только о себе!
Я почувствовала, как в груди у меня закипает гнев, но сдержалась. Актриса из нее была что надо!
– Каждый имеет право на выбор, – мягко произнесла я, глядя на генерала. – Но не стоит разбрасываться шансами. Однажды у судьбы они закончатся.
Генерал снова посмотрел на меня, и в его глазах я заметила, как что-то изменилось. Возможно, он начал осознавать, что от меня не отвертится.
Или тайная надежда на то, что наступит хоть какое-то улучшение, заставило его сделать над собой усилие. Он посмотрел на лицо жены, которая смотрела на него так, будто ловила каждое его слово.
– Я не знаю, смогу ли я когда-либо вернуться к нормальной жизни, – наконец произнес генерал, и в его голосе звучала уязвимость, которую он так старательно скрывал.
– Это нормально, – с мягкой улыбкой ответила я, стараясь быть максимально поддерживающей. – Восстановление – это процесс, и он требует времени. Но я здесь, чтобы помочь пройти через это.
Я почувствовала, как напряжение в комнате нарастает. Генерал, казалось, разрывался между двумя мирами: миром, в котором он был сильным и уверенным, и миром, в котором он чувствовал себя сломленным и уязвимым.
Внезапно над нашими головами пронесся топот, словно средней упитанности слон пробежал по коридору второго этажа. Даже если натянуть натяжку, то списать все это на мышей и крыс не получится.
Элеонора вздрогнула и побледнела, но виду не подала, что тоже услышала этот странный звук.
– Элеонора, – произнес генерал, его голос стал более решительным, как только он поднял глаза на потолок, – я не нуждаюсь в сиделке. Увези ее отсюда! Ты же знаешь, что я убью эту сиделку, как и всех предыдущих.
Глава 3. Магия и опасность
– В смысле? – спросила я, словно меня обдало холодом, и застывшие слова застряли у меня в горле. Внутри всё сжалось, как будто я оказалась в ловушке, окружённая туманом недоумения и тревоги.
– В прямом, – тихо, но уверенно произнёс генерал, глядя мне прямо в глаза, словно он мог заглянуть в самую глубину моей души. – Неужели моя супруга тебе этого не рассказывала?
Мои мысли зашевелились, как волосы на голове. Я сжала губы, пытаясь понять, что же происходит.
– Я просто еще не успела, – прошептала Элеонора, её голос был тихим.. – Для начала я хотела, чтобы вы познакомились…
Она посмотрела на меня, а потом снова бросила взгляд на потолок.
– Понимаешь, Элана, мой муж не просто так удалился в это уединённое поместье. После потери драконьей сущности он больше не способен контролировать свою магию. Она – как дикий, необузданный огонь, который теперь пылает без оков, разрушая всё вокруг.
Генерал вздохнул, его лицо стало как вырезанное из мрамора— холодное и неподвижное.
– Договаривай, любовь моя, – произнёс он с тяжестью в голосе, – я опасен для окружающих меня людей.
Мой мозг будто отключился. Шок охватил меня, как волна, сметающая всё на своём пути.
Я посмотрела на Элеонору – и вдруг почувствовала, будто меня окатили ледяным душем разочарования. Если бы я знала это раньше, я бы никогда не согласилась. Не ради денег, не ради пустых обещаний – ради жизни, ради спокойствия.
Но, словно почувствовав моё замешательство и внутреннее сопротивление, Элеонора встала, мягко взяла меня за руку и аккуратно вывела из комнаты.
Как только дверь в комнату мужа закрылась, её лицо изменилось – словно тень тайны промелькнула в ее голубых глазах, скрывая что-то очень важное, что она не могла или не хотела раскрывать.
Приторная маска любви исчезла, оставив лишь холодный, безразличный взгляд. Мы отошли от комнаты, и Элеонора наконец-то заговорила, приглашая меня в гостинную.
– Ты не должна его жалеть, – произнесла она, и в её голосе не было ни капли тепла.
Я не могла сдержать удивление. Меня так и подмывало спросить, почему она мне не сказала про опасность?
– Вы не могли сказать мне об этом раньше? – спросила я. – Мне кажется, я имею право знать такие подробности! Что еще вы мне забыли сказать?
– Теперь, вроде бы все, – произнесла она совершенно спокойным голосом.– Хотя нет, еще кое-что! Особняк очень старый, и здесь бывают сквозняки. Так что одевайтесь теплее!
Элеонора спокойно подошла к зеркалу, я заметила, как она легким движением поправляет прическу, будто примеряя на себя роль актрисы, которая должна выглядеть безупречно даже в самый неподходящий момент. Ее пальцы легко скользили по локонам, придавая себе безупречный вид перед зеркалом, висевшим в коридоре, – словно она всячески старалось сохранить иллюзию идеальности, скрывая внутренний холод и пустоту.
Я рассматривала роскошную гостиную, с которой начались мои приключения.
– Скажите, – произнесла я. – разве вам его не жаль?
– Жаль? – спокойно и холодно переспросила она.
Элеонора стояла, поворачиваясь к зеркалу то одной стороной, то другой, как будто искала идеальный ракурс для портрета. Внезапно ее руки замерли, а она вздохнула, глядя зеркальному двойнику в глаза.
Она повернулась ко мне, и я увидела, как в ее глазах блеснули слезы.
Внутри меня вспыхнула искра любопытства и тревоги: что же скрыто за этой маской? Какие тайны она хранит в глубине своей души, и почему всё это так тяжело держать в себе?
Глава 4. Любовь и обуза
– Это не его! Это меня жалеть надо! Жизнь меня обманула! – воскликнула Элеонора вдруг, голос зазвучал страстно, полон боли и отчаяния. – Меня! Не его! Меня! Я выходила замуж за бравого красавца, богатого герцога, дракона, генерала! Неужели теперь я всю жизнь должна потратить на то, чтобы крутиться вокруг калеки, который и шагу ступить не может, не стиснув зубы от боли!
Она сделала паузу, будто пытаясь сдержать волну гневных слов, и продолжила сквозь подступающие слезы.
– Ладно, если бы он был старым. Я бы подождала. Но мой муж молод! И если не считать ноги и лица, то вполне здоров! И это обуза на всю жизнь! Как ярмо на шее, как цепь, что тянет меня назад – не дает мне дышать полной грудью! – проглотила слезы она, глядя мне в глаза.
Сделав глубокий вдох, она закусила губу, а по ее щеке стекла слезы.
– Неужели моя молодость должна пройти рядом с ним? Чем я такое заслужила? Я не хочу до конца своих дней строить из себя жену-героиню! Не хочу лишать себя комфорта и радостей жизни из-за того, что постоянно кручусь и верчусь вокруг него? Почему я должна посвятить свою жизнь ему? – произнесла она, сжимая кулаки.
– Но вы могли бы развестись, – заметила я, глядя на нее с удивлением.
– Развестись? – удивилась генеральша. – Чтобы общество набросилось на меня, как свора голодных собак, и растерзало в клочья за их любимого генерала? Чтобы меня растерзали за то, что я бросила своего героя, своего защитника? Как же так! Бросила генерала-победителя! Он за нас здоровье отдал, а ты… Ты неблагодарная. Вот такая вот ужасная жена! А его родственники? Они же первые заклюют меня. Мое имя будут полоскать все, кому не лень. Моей репутации придет конец!
В этот момент магическая клятва снова напомнила о том, что этот разговор тоже должен остаться между нами, будто невидимый шип прохладно пронзил кожу, заставляя сердце сжаться.
– Ты сама представь! Ты замужем? – спросила Элеонора, смеряя меня взглядом, словно оценивая, заслуживаю ли я замужества или нет.
– Нет, – ответила я тихо, чувствуя, как внутри загорается искра сопротивления.
– А представь, что ты вышла замуж за красивого, сильного, умного мужчину, и вдруг случилось нечто такое, что превратило его в калеку. Ты молода, у тебя впереди вся жизнь – яркая, полная планов, надежд и мечтаний, – и вдруг все рушится. Вокруг – красота, успех, а единственная проблема – муж, который уже никогда не станет прежним. Муж – обуза. И тебе приходится всю жизнь таскать его, как тяжёлое бремя, потому что иначе – что? – потеряешь все.
– Я бы не бросила, – прошептала я, нахмурив бровь. – Если бы любила, я бы сделала все, чтобы ему помочь. И даже если бы не любила, я бы тоже постаралась помочь. Для меня это тоже самое, что выбросить котенка на улицу.
– Видимо, ты так рассуждаешь, потому что тебя это не коснулось. Вот поверь, как только это коснется тебя, ты совсем по-другому запоешь, – усмехнулась Элеонора, уверенная в своей правоте.
Её слова пронзили меня, как острый нож. Я смотрела на неё, и в сердце моём разгоралось негодование. Как можно быть такой бездушной?
– А вы не думали, что было бы, если бы беда случилась бы с вами, а не с ним? – спросила я, внимательно глядя на нее. – Если бы он рассуждал так же?