Тварь. Пробуждение. Фантастический боевик

2029 год

Ставшие чужими и мрачными, стены второй палубы отразили яростный, нечеловеческий вопль. У нее появились голосовые связки, машинально отметил про себя. Теперь здесь все напоминало о нем – образце M846 – а не о безмятежной жизни ученых на исследовательском судне. Поцарапанные переборки, выломанные двери кают, слизь на стенах и запах… Густой запах сырости и гнили, невидимым туманом пропитавший все вокруг. От бега и страха я тяжело дышал, вдыхал его всей грудью. Выворачивающее ощущение брезгливости преследовало по пятам. Что же мы достали со дна?!

Оно преследовало меня. Схватился за решетку вентиляционной шахты, с силой дернул. Я не оборачивался. Сгустившийся воздух и усилившееся зловоние не хуже зрения сигналили о его приближении. Подтянувшись на руках, с трудом втиснулся в чернильную тесноту вентиляционной шахты. Знали бы конструкторы, что через эту шахту я буду спасаться от неизвестного науке монстра, наверняка сделали бы ее шире.

Что-то дернуло меня за ботинок. Твою мать! Нет!

Вцепился руками в крепления шахты. Ботинок сорвался с ноги. Я заорал. Перед глазами поплыли красные круги. Ногу словно пронзило током. Похоже, вывихнута лодыжка и содрана кожа. Превозмогая боль, до крови раздирая локти о ржавые крепления, я продолжал ползти по вентиляционной шахте.

Оторвался. Существо попыталось следовать за мной, но не смогло пролезть туда, где я сам с трудом перемещался. Надо ползти вперед. Только вперед, сейчас главное – не останавливаться.

Остался ли кто-то в живых? Скорее всего – нет. На нашем исследовательском судне я работал вместе с десятью коллегами. И вчера мы подняли из глубоководных слоев океана НЕЧТО. Глубина десять тысяч восемьсот сорок шесть. Эту цифру я запомню на всю жизнь. Ведь, судя по всему, мне осталось не так долго, чтобы забыть ее наверняка. Но где-то там, в темноте, должна быть автономная каюта со всем необходимым. Нужно только добраться до нее. Только бы добраться…

Позади снова раздался вопль. Волосы на голове зашевелились, тело пробил озноб. Неравномерное шелестение и клацанье когтей подсказало, что бестия недовольна и отправилась на поиски. Ничего, доберемся до каюты, тогда появится шанс побороться за жизнь. Надо только доползти, автономная каюта уже совсем близко. Она работает и как спасательный модуль, и как мини-лаборатория, и как дополнительная каюта для гостей. Закаленное армированное четырехслойное стекло – оболочка модуля – может выдержать даже очень сильный удар. Куда там этому слизняку. Это реальный шанс спастись. Пока вспоминал технические характеристики модуля, отвлекся от боли, которая мгновенно заполнила освободившийся объем внимания. Ногой с содранной кожей задел за внутренний шов шахты. Зашипев, как чайник на плите, на миг закрыл глаза. Нужно стараться поменьше привлекать ее внимание. Во мраке вентиляционного проема, путь до модуля длился целую вечность.

Наконец показалась решетка воздухозабора возле кают-модуля. Сердце бешено колотилось, в ушах звенело. Адреналин не хуже технических характеристик помогал справиться с болью. Прислушался – монстра не слышно. Отстал или затаился? Черт его знает. Теперь на корабле только я и он. Скотина! Горькая пустота одиночества и потери заполнила сердце. С большинством из членов экипажа я проработал пятнадцать лет. Дружил. Мы вместе учились в престижном университете на факультете морской биологии – энтузиасты-единомышленники. Искали доказательства, что на сверхглубоких отметках обитают крупные развитые формы жизни. Все началось с гипотезы, а потом закрутилось – гранты на исследования, научные работы, выходы в море, погружения, пробы воды, микроорганизмов и не только «микро-».

Но я еще жив и выберусь, чтобы рассказать об этой твари! Осторожно снял решетку вентиляции и протолкнул ее дальше в проем. Руки мелко дрожали, не слушались. Высунувшись вниз, едва не потерял сознание – от напряжения кровь прилила к голове, в глазах поплыло, замелькали круги со вспышками. Было бы легче, если бы около часа назад не приложился так крепко о край стола в лаборатории.

С трудом вернул голову в нормальное положение, подождал пока пройдет головокружение, снова высунулся из отверстия. Благодаря этой комбинации убедился, что коридор, ведущий к каюте, пуст. Решил выбираться. Едва не упав вниз головой, спрыгнул на пол. Испуганно обернулся, потому что звук приземления в полной тишине прозвучал на удивление громко. Одновременно пришла ослепляющая боль в вывернутой лодыжке. До крови прикусил губу, с тихим мычанием сполз по стене. Обхватил стопу руками, дернул, что есть силы. Я все-таки заорал. Боль заполнила все сознание, вырвав из действительности. Несколько мгновений спустя мир снова обрел очертания. Где-то на верхней палубе послышалось шуршание. Пока это хорошо – я забрался наверх, и она решила, что меня надо искать палубой выше. Но теперь оно точно знает где я.

Добрался до прозрачной переборки кают-модуля. Сенсорная панель на ней светилась мягким оранжевым светом. Приложил ладонь и… ничего не произошло! Панель, несколько раз мигнув красным, снова перешла в режим ожидания. Чертов оранжевый цвет! Черт! Нет, цвет здесь не причем. Надо успокоиться. Из разодранных локтей кровь стекала на ладони, капая на пол. Кровь! Вот почему устройство не смогло меня опознать. Надо все вытереть. Затравленно оглядевшись, увидел открытую каюту. Дженнингс… Руководитель нашей группы. В шкафу нашел чистую одежду. В каюте старался не смотреть на кровать, где лежал Джен, когда тварь пришла за ним. Нет, тела там уже не было. Она его давно переварила. Как и остальных. Кого-то застала во сне, кого-то по пути на помощь или на палубе. Кого-то просто разорвала на части… Она стала гораздо крупнее, чем, когда мы ее подняли с той проклятой отметки.

Вообще, когда исследовательский дрон-глубоководник обнаружил ее на глубине, она была не больше кошки. Бесформенное, с ужасными когтеобразными отростками, нечто. Мы все очень заинтересовались находкой. Дрон захватил ее в специальный приемник. Когда подняли его на палубу мы сильно удивились, если не сказать больше. Этот организм увеличился в размерах и стал занимать все пространство приемника, который больше ее первоначальных размеров в четыре раза. Очевидно, что все дело в давлении. Дженнингс предсказывал такое, только с гораздо меньшими организмами и в меньших масштабах. Но как оказалось потом, для нее это не предел.

Вытерев ладони от крови, поспешил протереть сенсорную панель кают-модуля. В конце длинного коридора снова различил клацающие звуки, тихое шипение. Она нашла меня! Приложил руку к панели и та, мигнув зеленым, стала медленно отъезжать вбок. Ну давай, давай. Давай же! Тварь издала торжествующий рев, перемежающийся громким шипением. Она полностью уверена, что не упустит добычу. Ее тело могло принимать практически любую форму. И сейчас я с ужасом наблюдал, как ко мне ползет вытянутая, белесая и когтистая смерть. Ноги подкашивались, тело била крупная дрожь. В этот момент панель отошла в сторону настолько, что я ввалился внутрь. Наскоро поднявшись, забарабанил по аварийной панели, которая задраивает все люки, переборки и переводит кают-модуль в автономное функционирование. Тварь, словно осознав, что добыча ускользает, издала еще более громкий визг и быстрее устремилась в моем направлении. Время замедлилось. Я стоял и наблюдал, как невообразимо медленно закрывается входная панель, а тварь, безобразно извиваясь и подтягиваясь на своих когтистых отростках, приближается ко мне. Мгновение за мгновением. Сантиметр за сантиметром. Секунды удлинились настолько, что казались минутами. Я заорал. И, похоже, обмочился. Но это неважно, поскольку время снова вернуло свою обычную скорость. Входная панель, наконец, захлопнулась. Всего в каких-то сантиметрах перед ее отростками. Монстр подобрался, кинулся на переборку. Он отлично видел меня, но пробраться не мог. Перед кают-модулем осталось немного свободного пространства, тварь заняла его полностью. Я опустился на пол и заплакал. Не знаю от чего больше вздрагивал – от рыданий или от глухих ударов в переборку…

Не могу сказать сколько так просидел, но мне стало неуютно от своей вони, да и раны напоминали о себе. Старался не смотреть в ее сторону, но знал, что она все еще там, наблюдает. В голове не укладывалось, что эта тварь с Земли. Хотя, конечно же, нет – она не с земли, она из океана. Хмуро усмехнувшись, держась руками за стены модуля, поковылял в уборную. Меня вырвало. Взглянув на себя в зеркало, почти не удивился. В волосах появились серебряные нити.

Приведя себя в порядок, переоделся. Весь мусор, грязную одежду выбросил в генератор. Эта незаменимая в путешествиях штука поможет продержаться до прихода помощи. Генератор вырабатывал и тепло, и электричество, и топливо. Достаточно загрузить в него любую органику. Помимо этого, есть еще и запас топливных брикетов. Заставил себя пообедать. Или поужинать? Может и позавтракать – мне уже все равно. Тварь изредка предпринимала попытки прорваться сквозь прозрачную преграду. Аппетит не шел.

Спал неспокойно. Постоянно вздрагивал, просыпался. Убедившись, что в безопасности, снова проваливался в беспамятство. Сколько так прошло времени – я не знал. После сна подошел к переборке. Коридор окутался тьмой, а освещение кают-модуля освещало только небольшой участок перед ней. Вдруг из темноты стремительно вылетела тварь, с глухим ударом врезалась в переборку. Я вздрогнул, отступил на несколько шагов. После этого она больше не пыталась прорваться. Наверное, все же осознала, что ей не пробиться. Я стал рассматривать переборку. Вся в потеках слизи, кое-где видны царапины. Там, где потеки особенно обильны, материал немного помутнел. Да что за монстра мы обнаружили!?

Невольно перевел взгляд на нее. Со времени поднятия ее с глубины она сильно изменилась – стала больше, отростки удлинились, их теперь шесть. На нижней части (хотя местоположение довольно условное) отчетливо просматривается небольшое углубление – ротовое отверстие. С него она начинает обволакивать жертву, чтобы переварить её уже внутри. Присмотревшись, сквозь полупрозрачную бледную плоть, разглядел нечеткий силуэт кого-то из друзей… Кого она съела последним? Какая теперь разница – переваривает она очень быстро. Так все и погибли – Тори, Дженнингс, Маргарет, Юлия, Майкл, Антонас, Ким’Ю, Джинна и Дейзи.

Только теперь вспомнил, что нужно вызвать помощь. Бросился к передатчику, заметил, что меня качает. Сперва списал все на слабость после ранений и всего пережитого. Но потом понял, что за бортом, скорее всего, шторм. Дождался. На миг поддавшись отчаянию, ощутил, как во мне снова поднимается паническая волна, сковывая тело. Но сбросив оцепенение и обругав себя за малодушие, включил передатчик. Найдя аварийную частоту, запустил передачу сигнала бедствия. Дополнительно добавил информацию о своем положении и что сюда немедленно нужно вызвать войска. Без сопровождения военных здесь нечего делать. Теперь оставалось только ждать.

Качка не прекращалась. Наше легкое исследовательское судно имело всего три палубы и предназначено для исследований в спокойных водах. Да мы и не планировали дожидаться начала шторма, даже на якорь не вставали. Двигатели автоматически корректировали снос корабля. Конечно, нас будут искать. На месте последнего сигнала от нас. А меня же несло неизвестно куда. Двигатели уже не работали.

Тварь то появлялась, то исчезала из поля зрения. Казалось, она наблюдала и изучала меня. Старался не замечать ее присутствия, лежал на кровати с закрытыми глазами. Вдруг меня бросило в противоположную переборку. В голову прилетел лабораторный бокс. Со стен посыпались незакрепленные предметы, пол медленно стал крениться. Меня потащило в сторону выхода. Тварь и не думала сползать – она ухватилась своими отростками за стенки соседних кают и продолжала наблюдать за мной. Корабль тонет. Даже эта мысль ничего не всколыхнула во мне. Я устал удивляться, бояться и плакать. Просто устал. Жить мне оставалось ровно столько, на сколько хватит воздуха. Лежа на переборке, с кровоточащей ссадиной на лбу, безразлично взглянул на строку состояния жизнеобеспечения. Индикатор показывал запас кислорода на сто двадцать восемь часов. Неплохо. Если меня найдут за это время. Чуть больше пяти суток жизни. Или ожидания смерти. Лежа на переборке, отрешенно смотрел на уставившуюся на меня тварь. Нет, ее я не видел. Я погрузился в мысли и воспоминания. Почему не завел семью и детей? Наверное, потому что судьба знала, что закончу вот так. Зачем огорчать своей смертью близких? Правильно – незачем.

Вскоре ощутил легкий толчок, пол начал медленно выравниваться, но к горизонтальному положению так и не вернулся. Остался небольшой уклон. Конечно, за переборкой вода и тварь теперь, как рыба в воде. Или тварь в воде. В общем, в своей стихии. Вскоре она уплыла. Наверное, сквозь пробоину в корпусе или через верхнюю палубу. А я уснул прямо на полу.

Проснувшись, начал наводить подобие порядка в модуле. Машинально поел, не различая вкуса. Снова улегся на кровать, подтянул колени к груди, обхватил их руками.

Я ел, пил, бездумно валялся на кровати и жалел себя. Наедине с жуткой тварью, под многометровой толщей воды, в ожидании смерти от удушья – что может быть хуже? Так прошло девяносто шесть часов. Передатчик продолжал работать, нарушая мертвую тишину модуля шипением. Тварь периодически навещала меня, будто хотела убедиться, что я еще здесь и никуда не делся. Она больше не предпринимала попыток пробиться ко мне, а просто приплывала и подолгу смотрела на меня. В ее присутствии я начинал ощущать, как у меня шевелятся волосы на голове, а по телу пробегают странные мурашки. Поэтому всегда знал, когда монстр рядом, даже не оглядываясь на переборку. Да, кстати, глаз у нее нет. Как я определяю, что она смотрит? Да потому, как ее новая пасть поворачивается в мою сторону, если начинаю передвигаться. Поэтому слово «смотрела», в ее отношении стоит воспринимать не буквально. Она снова изменилась. Наверное, успела отобедать каким-то другим биологическим материалом для постройки своего ужасного тела. Скорость изменений одновременно пугает и шокирует!

Появившаяся новая пасть оказалась с несколькими рядами зубов, на вид очень острых. Она открывалась и закрывалась, как круглая диафрагма на объективе фотоаппарата, за счет этого ряды зубов скользили между собой при растяжении или сжатии пасти, перемалывая свою добычу. Но это не значит, что теперь она ест только через новое отверстие – внизу, сквозь ее тело, снова разглядел какой-то силуэт.

Мне осталось двадцать девять часов. Чуть больше суток. Немного. Но теперь я абсолютно спокоен. На третьи сутки пребывания здесь до конца осознал, ЧТО со мной произошло. И окончательно понял, что нахожусь в спасательном модуле. Трезво проанализировав ситуацию, убедил себя, что еще не все потеряно и есть надежда. В модуле есть криокамера для глубокой заморозки образцов и последующего исследования в лаборатории. Так оказалось гораздо проще, чем соблюдать все условия для нормального функционирования различных организмов, которые мы исследовали. А сейчас туда залезу я и заморожу себя. Конечно, придется свернуться в комок.

Помощи все еще не было. Судя по всему, силы передатчика не хватает, чтобы пробиться через корабль и водную толщу. А может что-то сломалось, я уже ни в чем уверен.

Собрал всю органику, которую нашел в модуле. Даже пластиковые ручки и книги, ненужную проводку, а также всю еду. Все равно мне это не понадобится в заморозке. Максимально состриг волосы и ногти – как знать, может и эти крохи сыграют решающую роль. Загрузил все в приемный бак, предварительно расширив бункер листами металла, и отключил всю аппаратуру, кроме криокамеры. По моим подсчетам, генератор сможет поддерживать мою заморозку в течение почти ста пятидесяти лет. Неплохо. Тут же память услужливо подсказала истории о без вести пропавших кораблях. Средневековых галеонах, которые нашли совсем недавно. Оптимизма это не прибавило, но надежда оставалась все равно. Радиомаяк на собственном питании проработает лет десять. Его не стал разбирать ради органики. Может, все-таки случится чудо.

Сейчас здесь герметично и темно. Скоро будет еще и холодно, так как тепло больше не вырабатывается. Полностью разделся, сложил одежду в приемный бункер, закрыл крышку. Внутреннее пространство модуля освещало только голубоватое сияние криокамеры, которая сейчас выдвинута из дальней стены. Ну что же, надеюсь меня найдут в течение следующих полутора веков. Впрочем, если нет, мне уже будет все равно. Этого я уже не почувствую и не узнаю. Чтобы меня разморозить и вернуть к жизни нужна специальная аппаратура. Криокамера только замораживает. Следуя какому-то инстинкту, я обернулся к входной переборке. Тварь была там и медленно скребла переборку. Прощаешься, скотина?! Я оскалился и закричал: «Хрена с два ты меня достанешь!». Не придумав ничего лучше, показал ей средний палец, и, отвернувшись, полез в морозильник. Надеюсь, мы больше не встретимся, Тварь!

***

2031 год

Прозрачная вода тугой волной набегала на нос небольшого корабля. Если бы не звук двигателя, можно было услышать ее шелестение о борт. Безлунная ночь выбрана специально. Заказ поступил крупный и за него хорошо заплатят.

Джомар ходил в этих водах с самого детства. Сначала на долбленках с веслами, потом на легких катерах, а теперь на своем небольшом корабле. Бизнес с черепашьим мясом приносил хороший доход. Всего и задач-то – не попадаться редким патрулям, да избегать встреч с гринписовцами. При мысли о последних, он брезгливо сплюнул. Вот ведь, где странный народец – почти всегда при встрече с ними пираты и браконьеры их убивали, но те настойчиво пробирались сюда и старались помешать незаконному убою черепах. Что в этом такого? Природа создала добычу, люди ее добывали. Подставлять себя под пули и ножи из-за этого просто бессмысленно. Все остальные точки зрения не укладывались в голове Джомара.

Гринписовцы, как и пираты, проникали сюда незаконно. Поэтому большую охрану они с собой не брали. А чаще отправлялись и вовсе без нее. Когда они замечали пиратское судно, они тут же отправляли сигнал бедствия с сообщением о нарушении закона. Поэтому пиратам приходилось устранять свидетелей.

Для этих целей у Джомара есть команда головорезов, которые отлично показали себя в прошлых вылазках. По совместительству они же работали и забойщиками черепах.

– Антонио! – позвал Джомар смуглого парня на палубе.

– Да, босс?

– Собирай парней, скоро подойдем к островам. Готовьтесь.

Антонио ушел не ответив. Все действия отработаны много раз, поэтому у них нет лишнего контроля и ненужных отчетов. Каждый знал свое дело.

Корабль остановился в полумиле от ближайшего острова. На воду спустили моторную шлюпку. Пираты с оружием и инструментами погрузились в нее. Джомар остался на корабле, следить за радаром. В ожидании парней, он решил заняться подсчетами будущей прибыли и расходов. Он улыбался в предвкушении большого гонорара, но тут его мечтания прервал выстрел. Потом еще один. Затем выстрелы слились в канонаду. Джомар вихрем вылетел на палубу, с тревогой всматриваясь в темноту, которую вдалеке озаряли вспышки. Вскоре выстрелы прекратились, но образовавшуюся тишину прорезал чей-то предсмертный вопль, который внезапно оборвался. Неужели засада – с досадой подумал капитан. Что ж, как ни жаль парней, но им он уже ничем помочь не мог. Нужно убираться отсюда, пока они не добрались до него. Капитан судна уже собрался уходить с палубы, как услышал звук моторной лодки – или кто-то из парней выжил, или это те, кто устроил засаду. Желание спастись и чувство ответственности за команду раздирали. Вскоре по звуку мотора он опознал свою лодку. С облегчением вздохнув, он стал ждать прибытия парней. Включил небольшой фонарь на носу корабля. Тут же из темноты вынырнула шлюпка, ткнулась в железный борт. Большую часть жизни Джомар был лысым, его загорелый череп давно не знал расчесок и шампуней. Но тут он почувствовал, как давно выпавшие волосы зашевелились. Антонио заученным движением отпустил рукоять мотора и тот затих. Вся лодка покрыта кровавыми разводами, кое-где валяются оторванные части тел. Парень обхватил себя руками и начал раскачиваться на скамейке. Он что-то бормотал. Лодку начало сносить от корабля. Джомар сбросил крюк на веревке и подтянув его, зацепил за скамейку. Спрыгнув к Антонио, он различил что шептал его подчиненный:

– Берберока! ([1] Филиппинское мифическое существо. Людоед.) Берберока… Берберока-Берберока…

Его прошиб ледяной пот. Великая Амансиная ([2] Амансиная – богиня-покровительница филиппинских рыбаков. Идентифицирована как одно из изначальных божеств творения.) разгневалась на него! За его жадность!

Ночь вновь разорвалась страшным воплем. На этот раз – нечеловеческим. Мельком взглянув в сторону звука, Джомар наотмашь ударил Антонио по лицу, прокричал в лицо команду. Через минуту они уже разворачивались и на всех парах уплывали от этого страшного места.

Несколько дней спустя, по рации он услышал, как патрульные нашли лодку в крови и с человеческими конечностями. После бесплодных поисков все списали на кровавые разборки пиратов. Джомар продал корабль, раздал деньги родственникам погибших членов команды и заказал богатое жертвоприношение для Великой Амансинаи у знакомых колдунов.

Через два дня после неудавшейся вылазки Антонио выстрелил себе в голову. В его комнате нашли на стене знак великой богини. В связи с этим и их скорым возвращением без добычи и команды, поползли слухи, один страшнее другого. Их неудавшийся рейд не обсуждал только ленивый. Считалось, что его команда, чем-то прогневала Амансинаю и она покарала их, наслав Бербероку. Все сходились во мнении, что это из-за слишком большого заказа и жадности Джомара.

Через неделю после возвращения к нему пришли люди барона Роландо. Именно его заказ взялся выполнить Джомар. Ему нечего было им сказать. Задаток отдавать он тоже не собирался, так как к этому моменту уже избавился от всех денег. Когда его избивали и пытали, он отрешенно вспоминал события той ночи, почти не чувствуя боли. Перед глазами вставали его парни и Антонио – еще совсем мальчишка. Вопль, который навечно врезался в его память, пробуждал больше страха, чем пытки. Его губы шептали: «Patawarin mo ako, Aman Sinaia» ([3] Patawarin mo ako, Aman Sinaia (тагальский) – Прости меня, Амансиная.), когда пуля выкорчевала разум из безучастных к происходящему глаз.

***

2037 год

– Скажи мне, Джекки, сколько еще разного рода браконьеры будут терроризировать эти острова? – обратился к капитану патрульного судна его помощник, изнывая от скуки.

– Так они же только начали! – усмехнулся капитан.

– Меня интересует, когда это закончится, кэп, – проворчал помощник.

– Да сколько будут здесь водиться черепахи, столько и будут браконьеры устраивать свои набеги, – ответил капитан, – или пока не ужесточат наказание за их убой – в виде ракеты по судну без предупреждения.

Капитан Джеки усмехнулся.

– Ну дело же не только в браконьерах и черепахах, – возразил его помощник, – есть еще и пираты с их набегами и рабством, отвлекся от бинокля Марти.

– А с этими, вообще, все сложно. Здесь нужны международные соглашения, введение новых статусов для этих территорий и прочие политические дела. А пока мы и занимаемся патрулированием, чтобы ни те, ни другие здесь не появлялись.

– Ну да. И я немного переживаю. Слышал про команду Алекса? На прошлой неделе они как раз и повстречались с пиратами. Эти обезьяны даже не стали дожидаться предупреждений и переговоров, сразу начали обстрел патруля.

– Слышал, конечно. Но куда им на их скорлупках против наших бронированных катеров и вооружения? – усмехнулся Джекки. – Ты вот лучше Фрэнка спроси – переживает он или нет?

И не дожидаясь пока помощник ответит, выглянул из капитанской рубки и спросил, сидевшего наверху за пулеметом Фрэнка:

– Фрэнки, дружище, тебя тревожит, что тут пираты плавают? – громко, чтобы слышал Марти, спросил он пулеметчика.

Марти уже пожалел, что завел разговор с капитаном. Особенно не радовало обращения капитана к пулеметчику, который всегда подначивал Марти по любому поводу.

– Пусть только появятся, сразу же познакомятся с моим другом! – улыбнулся Фрэнк, похлопывая по стволу пулемета, зажатого между ног. – А почему ты спрашиваешь? Неужто Марти в штаны намочил? Ты ему скажи, что пока папочка Фрэнк с ним, ему не стоит бояться пиратов. Ну а если не поможет, тогда пусть проваливает к своей мамочке!

Пулеметчик громко рассмеялся.

Джекки закрыл дверь в рубку и вернулся к управлению катером.