- -
- 100%
- +
А здесь на него смотрели сразу два неба, сразу два океана! В их бездонной глубине трепетала своими хрупкими крыльями чистая, нездешняя мечта…
Дон Жуан, на мгновенье, стал другим. Помимо своей воли. Его накрыла волна новых, не ведомых ему ранее, чувств. Светлых и красивых…
Но минутное наваждение прошло, и он снова стал прежним. Дерзким и эгоистичным.
– О, какая прелесть! Какие глаза! Какие формы! Им, надо полагать, тесно в сермяжном солдатском полотне.
Спешился. Оставив своего, нетерпеливо танцующего, Рапидо, подошел к растерявшейся девушке. Начисто проигнорировав спутника чаровницы, он бесцеремонно прикоснулся своими тонкими пальцами к её порозовевшей щёчке.
– Впервые вижу такую красавицу!
Удостоил, наконец, взглядом служителя культа, который спокойно наблюдал за его действиями. Во взгляде аристократа было полное пренебрежение.
– Зачем она тебе, монах?
Перевёл свой нескромный взгляд на смущённую девушку.
– Этот цветок тотчас увянет в ваших скучных кельях!
Повернувшись в сторону слуги господня, развязно рассмеялся.
– Что ты можешь предложить ей? Рай небесный?
Покачал головой.
– Но для этого нужно, сначала, умереть, монах!
Снова обратил свои взоры на растерявшуюся, от неожиданности, девушку. На чувственных губах молодого аристократа заиграла циничная улыбка.
– А я смогу подарить ей другой рай! Земной! Здесь и сейчас!
После этих слов севильский повеса совсем распоясался. Он развязно обнял девушку за талию и привлёк к себе, не смотря на её сопротивление.
Однако здесь случилось то, что никак не вписывалось в эгоистические представления развратного ловеласа. Божий слуга, доселе спокойно наблюдавший за поведение хамоватого сеньора, неожиданно перехватил его шаловливую руку. Сжал её так, что у дона Жуана хрустнули кости. Сжал немилосердно, совсем не по-монашески.
Аристократ впервые услышал его голос. Это был спокойный, густой баритон:
– Сын мой, разве тебе не ведомо, что господь не поощряет тех, кто посягает на чужое?
Он сжал руку севильского волокиты ещё сильнее. Дону Жуану стало так больно, что лицо его невольно перекосилось.
Уверенный голос странного служителя культа, между тем, продолжил:
– А ослушников он наказывает. Если не сам, то с помощью слуг своих.
Молодому сеньору поведение святого отца не понравилось. Он попытался освободить свою руку. У него ничего не вышло. Она была словно в тисках. Всё существо его возмутилось. Повеса почувствовал силу, которая впервые положила предел его наглым притязаниям.
Дон Жуан возмущённо воскликнул:
– Монах, что ты себе позволяешь? Разве тебе неизвестно, кто я?
Поведение загадочного слуги господня продолжало шокировать самонадеянного и заносчивого представителя высшей испанской знати.
А слуга господен, насмешливо прищурив свои глаза, откровенно издевательски поинтересовался:
– И кто же?
Повеса высокомерно вскинул голову и зло процедил сквозь стиснутые зубы:
– Монах, перед тобой дон Жуан Тенорио!
Служитель культа равнодушно пожал своими квадратными плечами.
– Ну и что?
Аристократ – забияка немного растерялся. Скорее всего, загадочный падре преднамеренно унижал его, и это злило дона Жуана. Священник, конечно же, не мог не знать, кто сейчас стоит перед ним. Дона Жуана Тенорио знала вся Севилья. И не только она. Причиной тому была его скандальная слава. Странный падре, конечно же, прекрасно понимал, кого он держит за руку своей железной хваткой. Но притворялся. И делал это, похоже, нарочно!
Поэтому его поведение всё больше выводило именитого бретёра из себя.
– Я друг короля Педро Жестокого!
Странный служитель культа иронично усмехнулся. В его спокойном голосе чувствовался явный сарказм:
– Вот удивил. Да будь ты другом хоть самого дьявола, мне всё равно!
Дона Жуана просто заклинило от возмущения. Он был настолько на взводе, что даже не нашёлся, что ответить зарвавшемуся францисканцу.
А слуга божий, между тем, продолжил тем же спокойным голосом:
– Я хочу предложить тебе выгодную сделку, дон Жуан.
Час от часа не легче: какой-то нищий монах предлагает ему, дон Жуану, рафинированному аристократу и любимцу короля Испании, какую-то сделку? Ну и наглость! Да как он посмел! Видно, совсем сошёл с ума от монастырской жизни!
Негодованию дона Жуана не было предела:
– Какую ещё сделку, монах? Ты в своём уме?
А таинственный служитель культа, как ни в чём не бывало, продолжал невозмутимо гнуть свою линию. Можно было подумать, что сейчас перед ним стоит не потомственный аристократ, а затрапезный простолюдин.
– Продай свою лошадь, дон Жуан. Я хорошо заплачу тебе.
Знатный сеньор поперхнулся от возмущения. Создалось впечатление, что его глаза вот-вот вывалятся из орбит и упадут на землю.
– Продать мою лошадь? Продать моего Рапидо? Да ты, монах, точно, сумасшедший!
Падре, спокойно проигнорировав праведный гнев потомственного аристократа, иезуитски улыбнулся.
– Поверь, для тебя это будет хорошая сделка, дон Жуан.
Подмигнул ему.
– Выгодная!
У дона Жуана потемнело в глазах. Дёрнулся. Бесполезно. Гневно воскликнул:
– Презренный монах, что слышу я?
Падре снова улыбнулся и спокойно предупредил бесящегося бретёра:
– Можешь сильно пожалеть, если отвергнешь её.
Дон Жуан опять дёрнулся, пытаясь освободить свою руку. И снова напрасно. Священник был намного сильнее дон Жуана, к великой досаде последнего.
– Безумец, моя лошадь не имеет цены!
Слуга господен покачал головой. Мудро и с достоинством.
– Разве?
Обратил свои взоры к небесам.
– На этом свете, волей божьей, всё имеет цену. И твоя лошадь тоже. Всё зависит от конкретных обстоятельств. Для тебя эти обстоятельства пока благоприятны. Соглашайся, дон Жуан.
Стёр усмешку со своего мужественного лица.
– Ещё не поздно.
Видя сложность своего положения, дон Жуан пустился на хитрость. Надо всеми способами освободить свою руку от цепкого пожатия слуги господня. Главное, чтобы она дотянулась до эфеса шпаги. И тогда сразу станет видно, кто прав: он или монах! Он, не задумываясь, пустит её в ход против строптивого служителя культа. Не важно, что тот безоружен и облачён в рясу. Важно другое – он будет примерно наказан за своё дерзкое поведение!
– Отпусти мою руку, и я отвечу тебе!
К великому удивлению циничного бретёра, монах повёлся на его уловку. Он, с лёгкостью, отпустил его руку.
– Хорошо, сын мой. Ты свободен!
Дон Жуан отпрянул назад. На губах обозначилась мстительная усмешка. В его руке блеснула шпага.
– Ты оскорбил меня, монах. За свои поступки и слова надо отвечать.
Его шпага со свистом рассекла воздух.
– А теперь молись, несчастный монах!
Стоящая за спиной монаха, девушка, в отчаянии, вскрикнула. Случайные прохожие, которые остановились, чтобы посмотреть, чем закончится удивительная ссора дворянина со священником, притихли. Потом отступили. От греха подальше.
Глаза аристократа зло сузились.
– Впрочем, не стоит труда. У меня нет времени выслушивать твоё бормотанье. Оно всё равно тебе не поможет. Я отправлю тебя на тот свет без покаяния.
Он усмехнулся.
– Впрочем, оно тебе не нужно. Тебя примут на небесах и без покаяния!
Но исполнить своё намерение дон Жуан не успел. И это не смотря на свою реакцию завзятого дуэлянта. Шпага в его руках оказалась просто детской игрушкой. Безоружный слуга господен легко опередил его. Всё произошло мгновенно, как вспышка молнии. Последнее, что увидел несчастный дон Жуан – это был странный святой отец. Он каким-то непостижимым образом очутился рядом с бретёром. Дальше наступила темнота…
Глава 3
Священник и дворянин
Дронов прекрасно понимал, что рано, или поздно за ними будет организована погоня. И тогда девушке не уйти. Нужна лошадь. Это, в данной ситуации, самое быстрое средство передвижения. Несчастную девушку может спасти только добрый скакун! Но где его взять?
Помог случай. Беглецам неожиданно заступил дорогу, вынырнувший из тесного переулка, случайный всадник.
Раздался его властный голос:
– Монах, поберегись!
Глеб поднял голову. На, нетерпеливо гарцующем, скакуне восседал настоящий аристократ. Одет он был в шикарный костюм, роскошь которого подчёркивали тонкие, ослепительно белые, кружева. На тонком и выразительном лице его играла презрительная усмешка. Смерив насмешливым взглядом посторонившегося монаха, он хотел было ехать дальше. Но тут взоры молодого синьора привлекла очаровательная спутница хронопутешественника, прятавшаяся за его широкой спиной.
В глазах кавалера блеснул хищный огонёк.
– О, какая прелесть! Какие глаза! Какие формы! Им, надо полагать, тесно в грубом, солдатском полотне.
Он тут же спешился. Игнорируя Дронова, бесцеремонно подошёл к оробевшей девушке. Прикоснулся своими тонкими пальцами к ее розовой щёчке.
– Впервые встречаю такую красавицу!
Удостоил небрежным взглядом путешественника во времени.
– Зачем она тебе, монах? Этот цветок тотчас увянет в ваших скучных кельях. Что ты можешь предложить ей? Рай небесный?
На подвижном лице его обозначилась скучная мина.
– Но для этого нужно сначала умереть, монах!
Плотоядно улыбнулся.
– А я смогу ей подарить другой рай! Земной! Здесь и сейчас!
Развязно обнял растерявшуюся девушку за талию. Та попыталась отстраниться. Тщетно. Развязный кавалер отступать не собирался. Человеку из будущего бесцеремонное поведение незнакомца не понравилось.
Он перехватил руку наглеца.
– Сын мой, разве тебе не ведомо, что господь не поощряет тех, кто посягает на чужое?
Сжал её. Да так сильно, что гранд скорчился от боли.
– А ослушников он наказывает. Если не сам, то с помощью слуг своих.
Ловелас дёрнулся. Попытка вырвать свою руку ему не удалась. Он заносчиво вскинул голову.
– Монах, разве тебе неизвестно, кто я?
Дронов насмешливо прищурил глаза.
– И кто же?
Кавалер высокомерно поведал:
– Монах, перед тобой дон Жуан Тенорио!
«Ах, вот ты какой, знаменитый дон Жуан! – с любопытством подумал хронопутешественник, – что ж, приятно познакомиться. Пока, и внешностью, и поведением своим, ты соответствуешь представлению о тебе! Посмотрим, как будешь вести себя дальше, легендарный волокита».
Глеб нарочито равнодушно пожал плечами.
– Ну и что? Мне это ни о чём не говорит.
Дон Жуан гневно воскликнул:
– Я друг короля Педро Жестокого!
Дронов продолжал насмешливо щуриться.
– Вот удивил. Да будь ты другом хоть самого дьявола, мне всё равно!
Дон Жуан поперхнулся на полуслове. Его глаза, от возмущения, чуть не покинули свои орбиты. Похоже, такой отпор он встретил впервые.
Дронов же, видя замешательство зарвавшегося молодого аристократа, иронично усмехнулся:
– Я хочу предложить тебе выгодную сделку, дон Жуан.
Дон Жуан, поначалу, даже опешил.
– Какую ещё сделку, монах? Ты в своём уме?
Дронов, не обращая никакого внимания на негодование зарвавшегося молодого аристократа, невозмутимо продолжил:
– Продай свою лошадь. Я хорошо заплачу. Поверь, это будет хорошая для тебя сделка.
Глаза дон Жуана так и не вернулись в своё естественное состояние, то есть собственные орбиты. Он не находил слов от возмущения:
– Презренный монах, что слышу я?
Человек из будущего спокойно его предупредил:
– После можешь сильно пожалеть, если отвергнешь её!
Севильский сердцеед, в который уже раз попытался освободить свою руку. И у него, снова, ничего не вышло.
– Монах, ты – безумец! Моя лошадь не имеет цены!
Странный святой отец поднял свои глаза к небу.
– Разве?
Усмехнулся.
– Ты ошибаешься. Всё на свете имеет цену. И твоя лошадь, тоже. Всё зависит от обстоятельств. Для тебя эти обстоятельства пока выгодные. Соглашайся, дон Жуан.
Стёр усмешку со своего лица.
– Еще не поздно.
Бретёр поморщился от боли.
– Отпусти мою руку, и я отвечу тебе!
Дронов прекрасно понимал, что произойдёт, если он отпустит руку завзятого бретёра. Тот сразу же схватится за шпагу. Он унижен, а потому попытается отомстить. Его, конечно же, не остановит то обстоятельство, что перед ним стоит безоружный человек, и даже то, что это слуга господен. Это всё не в счёт. В те времена господствовала другая мораль.
Но человек из будущего надеялся на свою реакцию и крутой бронник под тонкой тканью рясы.
Он спокойно ответил:
– Хорошо, сын мой, ты свободен.
Дон Жуан резко отпрянул назад. В его руке сверкнула шпага.
– Ты оскорбил меня, монах. За свои слова и поступки надо отвечать!
Стоящая за спиной Дронова, несчастная девушка, приложив свои ладони к щекам, с ужасом наблюдала за происходящим. Шансов у безоружного святого отца не было никаких. Она прекрасно понимала, что сейчас сделает этот наглый аристократ сначала с её спасителем, а потом и с ней самой. В отчаянии вскрикнула. Случайные прохожие остановились, и стали, с тупым любопытством, таращиться на необычную ссору дворянина и священника. Такого явления на сцене своей скудной жизни, они ещё не видели.
Тонкие губы севильского повесы изломала презрительная улыбка. Шпага со свистом рассекла воздух.
– А теперь молись, несчастный монах!
Зло прищурил глаза.
– Впрочем, не стоит труда. У меня нет времени выслушивать твоё нудное бормотанье. Оно всё равно тебе не поможет. Я отправлю тебя на тот свет и без покаяния!
Криво усмехнулся.
– Впрочем, оно тебе и не нужно. Тебя примут на небеса и без покаяния!
Но отправить строптивого падре по нужному адресу он так и не успел. Реакция безоружного служителя культа оказалась быстрее шпаги опытного дуэлянта. Клинок глухо звякнул о мостовую. Хозяин клинка, сложившись попалам, улёгся рядом.
Путешественник во времени небрежно заметил:
– Я же предупреждал тебя, раб божий, что сделка: лошадь на деньги – это хорошая сделка. Теперь будет по-другому: за свою лошадь ты не получишь ничего!
Он оттащил бесчувственное тело к обочине узкой городской улочки и прислонил его спиной к стене дома. Отстегнул плащ бретёра и накинул его на своё плечо. Потом подошёл к, испуганно косящейся на него, лошади. Взял её под уздцы. Делал всё это он спокойно и уверенно. Почувствовав сильную руку, лошадь успокоилась. Дронов подвёл скакуна к своей ошеломлённой спутнице, и они свернули за угол. Подальше от досужих глаз уличных ротозеев.
Беглянка не верила глазам своим. Приложив руки к щекам, она с благоговейным ужасом смотрела на странного слугу господня. Видно, сами небеса покровительствуют этому человеку, раз он вышел невредимым из такой безнадёжной ситуации!
Удивительный падре участливо спросил у неё:
– Дитя моё, ты испугалась?
Девушка кивнула головой.
– Очень. Я переживала за вас, святой отец. Я боялась, что он…
Она запнулась:
– Убьёт вас…
Загадочный священник уверенно произнёс:
– Это невозможно, дитя моё.
Передал ей поводья.
– Теперь у нас есть лошадь. Она поможет тебе уйти от погони.
Поинтересовался, с лёгкой тревогой в голосе:
– Верхом ездить умеешь?
Девушка уверенно ответила:
– Да. Искусству верховой езды меня научил мой дядя.
У Дронова отлегло от сердца.
– Тогда, Изабелла, скорее в седло. Надо спешить. Возможна скорая погоня.
Он помог ей взобраться в седло. Укутал роскошным плащом дон Жуана. Всадница тотчас преобразилась. Она стала выглядеть эффектней и аристократичней. Юное лицо горело румянцем. Глаза сияли. Роскошные волосы рассыпались по плечам.
Дронов невольно залюбовался ею.
– Скачи, дитя моё, лети быстрее ветра!
Изабелла вздыбила нетерпеливого скакуна. Голос её дрожал от волнения и тревоги:
– А как же вы, святой отец?
Хронопутешественник спокойно ответил:
– За меня не беспокойся, дитя моё. Мне ничего не угрожает.
Всадница вознамерилась было тронуться с места, но слуга господен торопливо остановил её. Он что-то вспомнил.
– Подожди!
Вытащил из-за пазухи её кошелёк. Улыбнулся.
– Возьми. Пригодится тебе в дороге.
Глаза беглянки засияли ещё сильнее.
– Благодарю вас, святой отец!
Девушка дрожащими руками подобрала поводья. Конь, от нетерпения, гарцевал на месте. Она с обожанием смотрела на непостижимо странного падре, который не только спас ей жизнь, но и вернул целое состояние.
– Святой отец, я всю жизнь буду молиться о тебе…
Неожиданно он подошёл ней и попросил, чтобы она наклонилась. Когда она это сделала, он страстно поцеловал её в губы. Это был поступок, в глазах несчастной девушки, совершенно невероятный. Особенно для божьего слуги, с его целибатом и прочей дремучей закостенелостью. Она ошеломлённо смотрела на святого отца, не в силах произнести хотя бы одно слово.
Таинственный служитель культа, видя её полную растерянность, обезоруживающе улыбнулся.
– А теперь вперёд, милая Изабелла! Лети навстречу своей свободе и счастью!
Голова у бедной девушки закружилась. Она покачнулась в седле. В её огромных глазах застыли слёзы. Это были слёзы счастья. Ей вдруг расхотелось расставаться с этим смелым, красивым и благородным человеком, облачённым в странные монашеские одежды! Она интуитивно чувствовала, что под сумрачной маской священника скрывается совершенно другой человек. Светлый и свободный. Кто он? Она не знала, да и знать не могла.
– О, святой отец… скажи мне, я… ещё встречусь с тобой? Скажи мне всего одно слово. Подари мне надежду!
Святой отец покачал головой. В его голосе прозвучали грустные нотки:
– Неисповедимы пути господни, дитя моё. Боюсь, мы не встретимся более. Скачи, дитя моё, скачи быстрее…
Глава 4
Конфуз
Дон Жуан пришёл в себя и открыл глаза. С ужасом осознал, что сидит в пыли, на обочине городской улицы, прислонившись спиной к грязной стене. Впервые в беспутной жизни дон Жуана, его уронили в дорожную пыль. Нисколько не интересуясь, на сей счёт, его мнением. Скандально известный севильский бретёр был просто смят психологически!
Слева от него валялась шляпа, а справа – шпага. На плечах не оказалось плаща. Но это полбеды. Это можно пережить. А вот настоящая беда заключалась в том, что рядом с ним не было его преданного друга, его быстроногого скакуна Рапидо! А это было уже настоящее несчастье!
Подавленный морально молодой аристократ с горечью и недоумением вспомнил последние мгновенья его бурной встречи со странным священником-францисканцем. И эти последние мгновенья стали для него полной загадкой. Как могло случиться такое, чтобы безоружный служитель культа смог победить его, записного бретёра? Смог одолеть бойца, которому, до сих пор, не было равных ни в самой Севилье, ни в её окрестностях!
Нечеловеческая реакция святого отца просто обескуражила его. До его сознания с большим трудом доходил тот факт, что нашёлся-таки человек, причём безоружный, который легко победил его, вооружённого шпагой. Дон Жуан никогда бы не поверил в такую историю, если бы она не приключилась с ним, лично. Самолюбие заносчивого аристократа было сильно уязвлено, и его точил червь досады и недоумения.
Дон Жуан пружинисто вскочил на ноги. Бросил шпагу в ножны. Поднял шляпу, стряхнул с её широких полей пыль и водрузил на свою раздосадованную голову.
Посмотрел на кучку ротозеев, которые кучковались на противоположной стороне улицы, и, бросая взгляды в его сторону, о чём-то насмешливо перешёптывалась. Впрочем, было понятно, над кем они посмеивались. В нём закипела злость, и на них, и на себя самого. Скорым шагом направился к праздному уличному собранию. Обратился к ближайшему простолюдину.
Голос резкий и властный:
– Эй, гуано, подойди ко мне!
Тот, кого назвали красавцем, торопливо подбежал к знатному господину. Робко пролепетал:
– Слушаю вас, сеньор!
Дон Жуану не терпелось узнать у него, что произошло с монахом, переодетой девушкой и его Рапидо, после того, как у него отключилось сознание. Узнать хотя мы немного, чтобы подумать над тем, как действовать дальше. А он собирался непременно найти, и строптивого монаха, и обворожительную девушку, и своего любимого скакуна!
– Ты давно здесь?
Любитель посчитать ворон ответил:
– Давно. С тех самых пор, как вы, синьор, встретились со святым отцом.
Аристократ холодно произнёс:
– Ты смотрел это представление от начала до конца?
Простолюдин обрадовано кивнул.
– Ага!
Дон Жуана передёрнуло.
– Ну и что же ты увидел?
Простолюдин охотно рассказал:
– Я увидел, как святой отец посадил вас, сеньор, у стены дома.
Дон Жуан нетерпеливо спросил:
– Что было дальше?
– Дальше святой отец позаимствовал у вас плащ и ушёл.
– Куда?
– За угол. Он увёл с собой туда же прелестного юношу и вашу лошадь.
– Это всё?
– Всё.
Дон Жуан был разочарован скудостью полученной информации.
– Ты больше его не видел?
Простолюдин покачал головой.
– Больше не видел.
Оконфузившийся бретёр задал ещё один вопрос:
– Скажи мне, гуано, как долго я сидел у стены?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.