Алексей страж границы. Граница между мирами. Книга третья

-–

Книга третья: Камень и Тень

Пролог

Покой, купленный ценой жизни Шэнь Хун Ло, оказался зыбким, как дым над костром. Прошло несколько месяцев. В жизни Алексея и Риты наступила хрупкая, почти немыслимая передышка. И именно в этой тишине проросли новые тревоги.

Самая большая и самая светлая из них – Рита была беременна. Они узнали об этом две недели назад, и с тех пор мир Алексея перевернулся. Его стихии – сталь, магия, борьба – отступили перед чудом новой жизни. Страх за Риту стал его постоянным спутником, тихим и острым, как лезвие ножа, прижатое к горлу.

И мир, казалось, отвечал на этот страх.

Сегодня было тридцатое апреля. Вальпургиева ночь. Алексей, всегда чувствовавший границы, ощущал это всем существом. Воздух в городе был густым, электрическим. Граница между мирами истончалась, становилась пористой, как губка. В такую ночь нужно быть начеку.

Вернувшись с работы в музее, он почувствовал это еще сильнее. В их подъезде пахло озоном и влажной землей. Он замедлил шаг, рука сама потянулась к «Стержню», всегда бывшему с ним.

И тогда он увидел.

На стене их этажа, прямо напротив двери его квартиры, кто-то вывел символ. Не краской, не мелом. Он будто бы проглядывал сквозь штукатурку, светясь тусклым, фосфоресцирующим сине-зеленым светом, а из-под него стекали вниз густые, почти черные подтеки, похожие на запекшуюся кровь.

Это была руна. Но не из знакомых ему скандинавских или славянских алфавитов. Она была сложной, асимметричной, напоминала то ли сломанное дерево, то ли кричащее лицо с тремя глазами. Она пульсировала, и с каждой пульсацией Алексей чувствовал легкий, тошнотворный толчок в сознании.

Он вбежал в квартиру, захлопнул дверь и прислонился к ней, пытаясь отдышаться. Рита спала в комнате, и он благодарил судьбу, что она не видела этого.

Он сел за компьютер, лихорадочно загружая базы данных по символам, руническим письменам, оккультным знакам. Ничего. Ни в одной системе, доступной смертным, этого символа не было. Он был из иного теста, из иных миров.

Он промучился несколько часов, пока его взгляд не упал на старую, пожелтевшую книгу по финско-карельскому фольклору, оставленную еще Онисимом. Он машинально листал ее, и вдруг его пальцы замерли на одной из иллюстраций. Не точь-в-точь, но сходство было пугающим. Под рисунком, изображавшим лесной холм, стояла подпись: «Знак, коим Хюльдра отмечает места своих игрищ».

Хюльдра. Скандинавская нечисть, существо из мира Нави. Не злая и не добрая, а бесконечно капризная, хулиганская и опасная. Дух леса, способный являться невероятно красивой женщиной со спиной, полной гниющей полости, или уродливой старухой. Она могла одарить удачей охотника или завести его в трясину, наслав иллюзии. Она обожала музыку, танцы и… сбивала с толку людей, особенно мужчин.

Она была ключом. Только она, древняя и насмешливая, могла знать смысл этой кровавой руны, появившейся в Вальпургиеву ночь.

Но как ее найти? Вызвать? Ритуалы призыва были рискованны, особенно в его положении. Хюльдра не слушалась заклинаний. Она приходила сама, когда хотела.

Алексей вышел на балкон. Ночь была теплой и неестественно тихой. Город замер, будто притаился.

–Хюльдра, – прошептал он в темноту, не вкладывая в голос ни мольбы, ни угрозы, лишь констатацию. – Мне нужен ответ.

Он простоял так несколько минут, вслушиваясь в тишину. Ничего. Глупая затея.

Он повернулся, чтобы уйти, и вдруг почувствовал запах. Свежескошенной травы, влажного мха и… чего-то сладкого, гнилостного. Как перезрелая земляника, начавшая бродить.

С балкона соседней квартиры, который считался пустым, донесся тихий, мелодичный смех. Женский. В нем была вся прелесть лесного ручья и вся опасность глубокого омута.

Алексей медленно обернулся.

На перилах соседнего балкона, свесив босые ноги, сидела девушка. Невероятно красивая. Длинные светлые волосы, большие зеленые глаза, простое платье цвета летней листвы. Лунный свет, казалось, любил ее, лаская каждую линию. Но от нее веяло таким леденящим холодом, что воздух звенел.

– Ну, наконец-то, – сказала она, и ее голос был музыкой. – А я уж думала, ты всю ночь просидишь перед своей железной коробкой. Скучно же.

Она улыбнулась, и в ее улыбке было что-то дикое и неподвластное.

–Зря ты свою птичку-провидицу не спросил. Она бы тебе сразу сказала, что я уже тут. Жду, когда хозяин соизволит заметить.

Хюльдра нашла его сама. Игра началась. И ставка в ней была выше, чем когда-либо прежде – не просто его жизнь или город, а будущее его нерожденного ребенка.

Алексей замер, глядя на нее. Ее слова висели в воздухе, полные древней, как сама земля, обиды и скуки. Это была не просто нечисть. Это был голос чего-то старого, того, что помнило мир до асфальта и стали.

Он медленно кивнул, отбрасывая пафос и готовясь к ритуалу. К ритуалу общения с стихией.

–Прости. Не подумал. – Он скрылся в квартире и вернулся через минуту. В руках у него была не кровь и не магические артефакты. Он нес две вещи: небольшую деревянную чашку с густым, темным медом, который он покупал у староверов на рынке, и старую флейту, когда-то подаренную ему одним музыкантом-алкашом в обмен на помощь. Флейта была простой, деревянной, но с ней была связана добрая память.

Он молча поставил чашку с медом на перила своего балкона, достаточно близко, чтобы она могла дотянуться, если захочет. Потом поднес флейту к губам. Он не был виртуозом. Он сыграл несколько простых, грустных, тягучих нот, похожих на шелест листвы и журчание ручья. Ту мелодию, что когда-то родилась у него в голове во время похода по карельским лесам.

Хюльдра перестала качать ногами. Ее насмешливый взгляд смягчился, стал внимательным, почти уязвимым. Она принюхалась к меду и медленно, с кошачьей грацией, переступила через разделявшее их пространство, оказавшись на его балконе. Ее пальцы, длинные и бледные, обмакнулись в мед. Она попробовала его на кончике языка.

– Старый… – прошептала она. – С запахом липы и… тишины. Хорошо.

Она села на перила, теперь уже с его стороны, и смотрела на него, пока он играл.

–Твоя сестра-кикимора, – сказал Алексей, опуская флейту. – Я не знал, что вы сестры.

–Все мы в каком-то смысле сестры, человечек. Дети одной старой, уставшей матери-земли. Вы, люди, просто самые шумные и беспокойные ее дети. И самые… забывчивые.

Она облизала мед с пальцев.

–Вы рушите наш дом. Шумите. Жжете леса. Отравляете воду. А потом удивляетесь, что мы, старики, становимся злыми и капризными. С кем нам жить-то? И пошалить… – она горько усмехнулась, – пошалить и не с кем. Одни призраки остались. Одни тени. А ты… – ее взгляд стал пронзительным, – ты принес мне мед и музыку. Старую музыку. Ты странный человек. Страж, который помнит запах леса.

– Я помню, – тихо сказал Алексей. – И я пытаюсь защитить то, что осталось. Но мне нужна помощь. Эта руна… – он кивнул в сторону двери.

Хюльдра скривила губы.

–А, это. Это не руна. Это… предвкушение. След. Как слюна волка на снегу перед тем, как он нападет на стадо. Его ставят те, кто придет. Охотники. Но не на оленей. На таких, как ты. На тех, в ком еще теплится старая магия. Они почуяли тебя. И твою птичку. И то, что она носит.

У Алексея похолодела кровь.

–Кто?

– У них много имен. Молот. Коса. Санитары. – Она сказала это с отвращением. – Они приходят, когда равновесие нарушается слишком сильно. Когда такие, как ты, становятся слишком заметны. Они не злые. Они… пустота. Они стерилизуют мир. Вырезают все лишнее, все странное, все магическое. Чтобы ваш хрупкий человеческий мирок не треснул от настоящей реальности. Эта метка – знак. Они уже в пути. Вальпургиева ночь для них – как открытая дверь.

Она спрыгнула с перивал и подошла к нему вплотную. От нее пахло теперь не гнилью, а хвоей и холодным ночным воздухом.

–Ты накормил меня. Ты сыграл для меня. Старая Хюльдра платит свои долги. Я не могу сражаться с ними. Они – нежить духа, с ними нельзя договориться. Но я могу сделать две вещи.

Она ткнула пальцем ему в грудь. Легкий ударок отозвался ледяным жжением.

–Во-первых, скрой тебя. Ненадолго. Пока луна не скроется. Они не увидят тебя… но увидят тень, которую я брошу. Им будет сложнее найти тебя.

Она повернулась, чтобы уйти, но остановилась.

–А во-вторых… я спою для твоего ребенка. Всего один куплет. Колыбельную, которую пела земля, когда была молодой. Чтобы он знал, за что его отец сражается.

И прежде чем он успел что-то сказать, она запела. Всего несколько нот. В них не было слов, только сила. Сила древних лесов, глубоких озер и немереных далей. Эта песня вошла в него не через уши, а через кожу, через кости, и он почувствовал, как тихий, теплый свет окутывает спящую в комнате Риту и ее животик.

Песня смолкла. Хюльдра стояла на краю балкона, снова став невероятно красивой и бесконечно печальной.

–Беги, человечек. Прячь свою семью. Или готовься к бою. Но помни… – ее голос стал шепотом, – …они не единственные, кто придет. Нарушение равновесия… оно как камень, брошенный в пруд. Круги идут далеко-далеко. И доходят до самых темных берегов.

И она рассыпалась в лунном свете, превратившись в туман, который тут же унесло ночным ветерком.

Алексей остался один. С медом на перилах, с флейтой в руках и с ледяным знанием в сердце. Враги, против которых бессильны даже древние духи. Санитары. Идущие стерилизовать мир. И его нерожденный ребенок был для них мишенью.

Вальпургиева ночь только начиналась.

Следующий час был самым тревожным в жизни Алексея. Он стоял в темноте гостиной, не включая свет, и смотрел в окно, впиваясь взглядом в ту точку, где исчезла Хюльдра. Воздух в квартире казался густым, словно наполненным свинцовой пылью. Он чувствовал легкий, едва уловимый щит старого духа – иллюзию, скрывавшую их от чужих глаз. Но сколь долго он продержится?

И тогда он их увидел.

Они появились бесшумно, будто вышли из самой тени, порожденной кровавой руной на стене. Во дворе, излюбленном месте мам с колясками и пенсионеров, играющих в домино, теперь стояли Они.

Черные псы. Но это были не животные. Их шерсть была не просто темной – она была абсолютно матовой, поглощающей свет, как черная дыра. Они были размером с крупного волка, но сложены неестественно – слишком длинные лапы, слишком вытянутые морды, лишенные всякого выражения. И глаза. Глаза горели ровным, безмигающим алым светом. Не яростью, не голодом. Это был свет холодной, механической проверки. Свет целеуказания.

Их было трое. Они не двигались. Не обнюхивали землю. Не рычали. Они просто стояли, образуя треугольник, в центре которого находился их подъезд. Их головы были неподвижно повернуты к фасаду дома. Адское пламя глаз было приковано к их окну.

Алексей почувствовал, как по спине пробежал ледяной пот. Это не была магия, которую он знал. Это было нечто иное. Антимагия. Антижизнь. Они не испускали ауры угрозы – они испускали вакуум. Ощущение полного, абсолютного нуля.

Он отступил от окна, боясь, что даже его взгляд может привлечь внимание. Он подполз к двери в спальню. Рита спала, ее лицо было безмятежным под действием колыбельной Хюльдры. Он положил руку на ее еще плоский живот, чувствуя под пальцами тонкую ткань ночнушки и хрупкое спокойствие внутри.

«Санитары», – пронеслось в его голове. Они не штурмуют дом. Они не ломятся в дверь. Они просто… ждут. Они отметили территорию. И теперь наблюдают. Стерилизуют пространство вокруг, выжигая саму возможность магии, саму надежду на спасение. Их молчание было страшнее любого рыка.

Алексей понял. Прятаться бесполезно. Иллюзия Хюльдры – это дымка, которая скоро рассеется под их бездушным, анализирующим взглядом. Бежать? С беременной Ритой? Куда? Они уже здесь.

Он посмотрел на свой «Стержень», прислоненный к стене. На кинжал, лежащий на столе. Помогут ли они против существ, чья суть – отрицание самой магии, что текла в этих клинках?

Он подошел к компьютеру. Экран был темным. Он машинально коснулся мыши, и монитор ожил. Но вместо рабочего стола он увидел то же самое. Ту самую руну. Она была на его экране, мерцая тем же фосфоресцирующим светом, а по виртуальному «стеклу» монитора стекали такие же черные, кровавые подтеки.

Метка была не только на стене. Она была везде. В информации. В эфире. Они были здесь на всех уровнях бытия.

Внезапно один из Псов на улице медленно, с механической плавностью, повернул голову. Его алый взгляд скользнул по окнам, по стенам, и остановился прямо на их окне. Не на нем, Алексее, а чуть ниже. На том месте, где спала Рита.

Они знали. Они всегда знали.

Алексей сглотнул. В горле пересохло. Страх за Риту и ребенка перекрыл все остальные эмоции, превратившись в холодную, алмазную решимость.

Хюльдра сказала: «Готовься к бою».

Похоже, выбора у него не осталось. Он взял «Стержень» в одну руку, кинжал – в другую. Древняя сталь и клинок, пьющий намерение, против бездушной пустоты.

Вальпургиева ночь вступила в свою самую темную фазу. Игра в прятки закончилась. Начиналась охота.

Глава вторая. Голос из Тьмы

Тишина в квартире была оглушительной. Ее нарушал только прерывистый звук собственного дыхания Алексея и мерцание проклятой руны на мониторе. Он стоял, сжимая холодную сталь оружия, чувствуя на себе тяжелый, бездушный взгляд Трех Псов из окна. Каждая секунда ожидания была пыткой. Что они сделают? Когда они решат действовать?

Внезапно оглушительный, старомодный трезвон разорвал тишину. Стационарный телефон. Черная, громоздкая трубка, оставшаяся с советских времен, которую они хранили лишь из-за сентиментальности Риты.

Алексей вздрогнул так, что чуть не уронил кинжал. Кто? В этот час? Соседи? Но соседи бы стучали в дверь, видя мертвых псов во дворе… или не видели бы их вовсе?

Он медленно, не веря себе, подошел и поднял трубку.

–Алло? – его голос прозвучал хрипло.

В ответ послышался знакомый, низкий голос, грубый, с характерным балканским акцентом, который он не слышал несколько месяцев.

–Слушай сюда, друже, и не перебивай.

Драган.

– Твою квартиру пометили. Явно и грубо. Как падаль, на которую слетаются стервятники, – его слова были быстрыми и резкими, без обычной насмешки. – Эти псы… я их знаю. Вернее, знаю их хозяев. Не наши. Не Ночной Народ.

Алексей молчал, пытаясь осмыслить происходящее. Драган. Звонит. По телефону.

– Ты меня слышишь, Страж? – в голосе стригоя прозвучало нетерпение.

–Слышу, – наконец выдавил Алексей.

–Сегодня ночь будет плохой. Очень. То, что придет за этими псами, будет похуже. Тебе нужно уходить. Сейчас.

– Куда? – Алексей смотрел в окно на неподвижные тени. – Они уже здесь. Трое. Во дворе.

– Знаю, – буркнул Драган. – Мы их видели. Мы заберем тебя. И девочку. Рита… – он сделал паузу, подбирая слова, – …она держит в себе новую жизнь. Это делает ее сильной, но и уязвимой. Поездка будет жесткой, но она выдержит. Выбора нет.

«Мы». «Поездка». Алексей почувствовал, как в его сжатом мире появляется трещина. Не надежда – до надежды было далеко. Но действие.

–Какая поездка?

– У меня есть… транспорт, – в голосе Драгана снова прозвучало что-то похожее на усмешку. – Мотоцикл. С коляской. Старая, добрая «Урал». Не комфортно, но быстро и незаметно. Мои братья… – он явно имел в виду Брангу Дзакки и, возможно, других, – …отвлекут этих цепных псов. У нас есть свои счеты с их хозяевами.

– Кто они, Драган? – тихо спросил Алексей. – Кто эти «хозяева»?

В трубке повисла тяжелая пауза.

–Орден, друже. Тайный. Древний. Мы зовем их «Молчаливыми Скульпторами». Некроманты. Но не те, что воскрешают трупы. Они… лепят реальность. Убирают лишнее. Срезают все, что считают ошибкой, шумом, угрозой для их идеального, мертвого мира. Магию, древних духов, таких как твоя новая подружка… и таких, как ты. Стражей. Тех, кто видит границу. Вы для них – грязь на стекле. И они пришли вас стереть.

Теперь все встало на свои места. Хюльдра назвала их «Санитарами». Драган – «Скульпторами». Суть одна. Бездушные фанатики порядка, вооруженные силой, против которой магия может быть бессильна.

– Почему ты помогаешь? – спросил Алексей. – Ты сказал, у вас свои счеты.

– Потому что они не остановятся на вас! – прошипел Драган, и в его голосе впервые зазвучала неподдельная, старая ярость. – Они уже приходили однажды. Много веков назад. Они пытались «очистить» и нас. Мы, Ночной Народ, для них – такая же аномалия. Просто более живучая. Мы отбились тогда. Дорогой ценой. И теперь, когда они вернулись… – он сделал паузу, – …старые долги пора отдавать. Мы отгоним этих псов. А вы… вы будете жить. Чтобы сражаться с ними в другой день. Тебе это нравится или нет, Страж, но сейчас мы в одной лодке.

Алексей закрыл глаза. Довериться Драгану? Сесть с беременной Ритой в мотоцикл с коляской и мчаться в ночь, под аккомпанемент битвы между вампирами и некромантами? Это было безумием.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.