Глава 1: Охота в тумане
Виски в хрустальном стакане отражал неоновые огни клуба, превращая дорогой алкоголь в жидкое золото. Лайла провела пальцем по краю бокала. Двадцатилетний односолодовый – лучшее, что мог предложить бар «Кровавая Луна». Но ей хотелось совсем другого.
Кровь. Горячая, живая, пульсирующая. Та, что несет в себе память о прожитых днях, страхах и мечтах. Виски было красивой имитацией – цвет почти тот же, консистенция обманчиво знакомая. Но мертвый алкоголь не мог утолить жажду, которая жгла ее горло уже третью неделю.
Лайла никогда не позволяла себе голодать так долго. Это было опасно – для окружающих больше, чем для нее. Голодный вампир теряет контроль, становится неразборчивым в выборе жертв. А она всегда гордилась своей избирательностью. Справедливость через необходимость – так она называла свой способ выживания.
– Еще один? – Джейкоб Грей, бармен-полукровка, протирал стакан с усердием человека, который хочет выглядеть занятым.
Лайла бросила на него взгляд поверх бокала. Джейкоб был красив той грубоватой красотой, которая привлекает женщин всех возрастов – широкие плечи под белой рубашкой, темные волосы, слегка вьющиеся на затылке, карие глаза с золотистыми искорками. Оборотень-полукровка. Волчья кровь, разбавленная человеческой, но все еще достаточно сильная, чтобы он чувствовал ее истинную природу.
– Нет, спасибо. – Лайла заправила за ухо черную прядь. Стрижка каре была ее данью современности – в XVIII веке она носила волосы до пояса, убранные в сложные прически с жемчужными шпильками. Сейчас же требовалась функциональность и удобство. – Этого хватит.
Пока.
Клуб гудел, как улей. Субботний вечер в Ист-Энде всегда собирал толпу – представители лондонского андеграунда, туристы в поисках острых ощущений, местные завсегдатаи. Музыка била в уши тяжелыми басами – что-то из альбомов Bauhaus, смешиваясь с запахами пота и дешевой парфюмерии. Лайла невольно улыбнулась. Эта музыка подходила ей больше, чем классические вальсы ее смертной юности. В ней была меланхолия и понимание красоты смерти.
Интерьер «Кровавой Луны» был переделан из старого викторианского подвала – кирпичные стены покрывала черная краска, с которой местами облупилась штукатурка, обнажая красную плоть здания. Высокие сводчатые потолки, кованые светильники. Владелец клуба явно понимал свою аудиторию. Здесь собирались те, кто тяготел к мрачной романтике, к красоте разложения. Смертные, играющие в вампиров. Как же они ошибались, думая, что понимают суть этого проклятия.
Лайла сканировала зал взглядом, привычно оценивая потенциальную добычу. Бледный молодой человек в углу – слишком худой, вероятно, наркоман. В его крови будет химия, горечь отчаяния. Девушка с яркими волосами у сцены – пахнет таблетками, экстази или чем-то подобным. Она танцевала с закрытыми глазами, потерявшись в ритме. Слишком молода, слишком невинна. Мужчина средних лет в дорогом костюме сидел один за столиком, потягивая мартини и разглядывая танцующих девушек…
Перспективно. Лайла почувствовала, как жажда обострилась в предвкушении, а рот наполнился тягучей слюной. Мужчина в костюме источал ауру власти и скрытой жестокости – именно то, что делало кровь особенно вкусной.
– Эй, кретинка! Ты что, глухая?
Резкий окрик заставил ее оторваться от размышлений. У столика в дальнем углу мужчина в кожаной куртке тряс за плечо молодую официантку. Девушка – совсем ребенок, лет семнадцать от силы – пыталась объяснить что-то, но он не слушал. На ее форменном фартуке красовалось имя «Мэгги», разглядела Лайла издалека.
– Я заказал пиво полчаса назад! Полчаса! – Его голос перекрывал музыку. – Где мой заказ?
Она помнила его из предыдущих визитов в клуб. Мелкий торговец наркотиками, время от времени промышлявший сутенерством. Грубоватые черты лица, несколько дней небритости, но в глазах искорка интеллекта. Не совсем примитив, что делало его еще более отвратительным – он был достаточно умен, чтобы понимать последствия своих действий, но выбирал жестокость.
– Простите, сэр, сейчас принесу… – девушка дрожала. Ее духи были дешевой синтетикой, а тональный крем плоховато скрывал свежие синяки.
– Сейчас? – он усмехнулся, не отпуская ее руку. Его пальцы сжимались на тонком запястье, оставляя белые отметины. – А что мне с тобой делать за полчаса ожидания? Может, отработаешь лично?
Несколько посетителей обернулись, но никто не вмешался. Лондонский андеграунд жил по простому правилу: не твое дело – не лезь. Даже Джейкоб за баром только сжал челюсти, но остался на месте.
Лайла допила виски. Ей не нужно было опьянение – ее организм слишком быстро перерабатывал любую химию. Но ритуал успокаивал. Она встала с барного стула, разгладила складки черного платья. Винтажное Диор 1950-х, купленное не в секонд-хенде, а в оригинале – одно из преимуществ долгой жизни.
Она подошла к столику скандалиста неторопливо, спина прямая, подбородок приподнят, взгляд чуть свысока – язык тела аристократии. Он заметил ее только тогда, когда она остановилась рядом.
– Простите за вмешательство, – Лайла улыбнулась. – Но мой бокал тоже где-то затерялся.
Мужчина оглядел ее с ног до головы, и Лайла физически почувствовала его взгляд. Дорогое черное платье, винтажные украшения, безупречный макияж – матовая помада цвета спелой вишни, тени в серых тонах, подчеркивающие изумрудный цвет глаз. Изящная, дорогая, недоступная – именно такой образ привлекал определенный тип мужчин.
– А ты кто такая? – Он отпустил официантку, которая тут же отскочила на безопасное расстояние. Мэгги бросила на Лайлу благодарный взгляд и поспешила скрыться за барной стойкой.
– Лайла, – она протянула руку. – А вы?
– Рик, – он пожал ее руку, задержав прикосновение дольше необходимого. – Рик Моррисон. Не часто здесь бывают такие… элегантные дамы.
– Я обожаю необычные места. – Лайла наклонила голову, изучая его лицо. – Они так многое рассказывают о человеке.
В его глазах появился заинтересованный блеск. Моррисон был из тех мужчин, которые любили играть в психологические игры, считали себя мастерами манипуляций. Какая жалость, что он встретил настоящего профессионала.
– И что они рассказывают обо мне?
– Что вы привыкли получать желаемое. – Она села на стул напротив, чуть полубоком, и закинула ногу на ногу, чтобы он мог оценить стройность ее фигуры. – И не терпите ожидания.
Рик расхохотался и плюхнулся в кресло. Смех был громким, довольным – он наслаждался.
– Точно подмечено. Я действительно не люблю ждать. Особенно когда дело касается… приятных вещей.
– А что для вас приятно, мистер Моррисон?
Следующие полчаса прошли в флирте. Лайла играла роль заинтригованной светской львицы, а Рик – роль опасного плохого парня. Стандартный танец соблазнения, который она исполняла сотни раз за свою долгую жизнь. Он рассказывал о своих «делах», намекая на криминальное прошлое. Она восхищалась его «смелостью», задавала наводящие вопросы, прикасалась к его руке в нужные моменты.
«Скучно», – думала Лайла, сохраняя выражение заинтересованности на лице. Все эти смертные мужчины такие одинаковые. Думают, что если говорят о деньгах и опасности, то становятся неотразимыми.
Но информация была полезной. Моррисон действительно промышлял торговлей наркотиками, имел связи с несколькими бандами, а еще – что было особенно отвратительно – принуждал молодых девушек к проституции. Идеальная жертва. Мир не потеряет ничего ценного.
– У меня дома неплохая коллекция, – сказал он в конце концов, наклоняясь ближе. Его дыхание пахло пивом и сигаретами. – Антикварное оружие. Мечи, кинжалы, даже несколько пистолетов восемнадцатого века. Хотела бы посмотреть?
– Обожаю старинные вещи, – Лайла коснулась его руки кончиками пальцев. – Они хранят столько историй.
Выйдя из клуба, они свернули в узкий переулок между старыми кирпичными зданиями. Октябрьский воздух был прохладным и влажным – типичная лондонская погода. Фонари горели тускло, создавая круги желтого света в тумане. Лайла вдохнула полной грудью, наслаждаясь запахами ночного города. Дождь на асфальте, выхлопные газы, мусор из переполненных контейнеров, и под всем этим – живые ароматы крови и страха. Лондон был ее домом уже три века, и она знала каждый его переулок, каждое укромное место.
– Знаешь, красавица, – Рик схватил ее за плечо и прижал к кирпичной стене, – а может, начнем прямо здесь? Коллекция подождет.
– Прекрасная идея, – прошептала Лайла.
Она чувствовала тепло его тела, слышала учащенное сердцебиение. Обхватила его за шею, притягивая ближе. Рик улыбнулся самодовольно – еще одна легкая победа. Он понятия не имел, что был приговорен с того момента, как поднял руку на официантку.
Время ужина.
Трансформация началась медленно. Сначала изменились глаза – зрачки расширились, поглощая радужку, превращая изумрудный цвет в черную бездну. Затем обострились черты лица, скулы стали более выраженными, кожа приобрела мраморную белизну.
Улыбка сползла с лица Рика, когда он увидел, что произошло с ее зубами. Клыки обнажились, с тихим щелчком выдвигаясь из десен. В тусклом свете фонаря они блестели как отточенные кинжалы.
– Что за черт… – Рик попытался отстраниться, но ее пальцы вцепились в его кожаную куртку с нечеловеческой силой. – Ты… ты… – он задыхался от ужаса.
– Я вампир, мистер Моррисон. И мне очень нужен ужин.
Рик дернулся, пытаясь вырваться, но она держала его как в тисках.
– Подожди! – он выкрикнул. – Подожди, у меня есть информация! Ценная информация!
Лайла приподняла бровь. Обычно ее жертвы предлагали деньги, власть, других людей. Информация была новшеством.
– Какая информация может быть ценнее горячего ужина?
– Артефакт! – Рик говорил быстро, спотыкаясь на словах. – Древний артефакт, называется «Марево Тумана». Очень ценная штука. Прячется в могиле на Хайгейтском кладбище.
– Продолжай.
– Склеп семьи Морганов, – Рик почувствовал, что появился шанс, и заговорил быстрее. – В саркофаге старого Джеймса Моргана. Того самого, который увлекался алхимией. Кулон лежит вместе с ним, в гробу.
Морган. При упоминании этой фамилии что-то болезненно сжалось в груди Лайлы. Пол Морган, ее смертный возлюбленный, покоившийся в том же семейном склепе уже семьдесят два года. Его улыбка, теплая и искренняя, всплыла в памяти – единственное по-настоящему чистое воспоминание за все эти века.