Судебные истории советских знаменитостей. 1922—1991

Вступление

В различных энциклопедиях дается различное определение понятия «знаменитости». Сегодня оно чаще относится к людям публичной профессии (артистам, художникам, поэтам, спортсменам и т.п.), достигшим успехов в своей области и ставшим широко известными, благодаря СМИ.

В этой книге к «знаменитостям» относятся люди не только публичной профессии, но и те, кто стал прославленным и уважаемым в обществе человеком, достигнув своим трудом и талантом вершин в той или иной области деятельности. Причем, это люди, к которым в силу занимаемых ими должностей, а также рода их деятельности (полководцы, ученые, спортсмены и т.п.), применимы слова – номер первый в СССР. К примеру, если это подводник – то А. И. Маринеско, если летчик – то В. П. Чкалов, если космический конструктор, то С. П. Королев и т. д.

Русский юрист А. Ф. Кони точно подметил, что приговор суда – памятник эпохе. Это, действительно, так. Особенно для нашей страны. К сожалению, российская история 20 века и биографии большинства самых знаменитых в стране людей, будут неполными без обращения к материалам архивных следственно-судебных дел.

Из громадного массива таких дел в этой книге преимущественно использованы те, которые впервые были обнаружены автором в архивах в разные годы.

Сегодня судебные истории некоторых героев этой книги уже достаточно хорошо известны, но на тот момент, когда писались соответствующие главы о них, эти истории являлись неизвестными или малоизвестными, а в тех публикациях, которые появлялись, допускалось много неточностей и фактических ошибок.

В. Звягинцев. Август 2025 г.

Глава 1. Судебная история летчика №1 Валерия Павловича Чкалова

Когда обнаруживаешь в архиве новые, ранее неизвестные документы – чувствуешь себя первооткрывателем. Вдвойне – когда они касаются известного человека, в биографии которого, казалось бы, не должно быть существенных пробелов и белых пятен…

Приговор и другие судебные документы по делу Валерия Чкалова мне довелось первому отыскать в архиве, работая над книгой о «сталинских соколах». О тех из них, кто за совершенные подвиги был вознесен на пьедестал славы, а потом оказался под трибуналом и сменил летную форму на тюремную робу.

Валерий Павлович Чкалов – один из таких воздушных асов.

У памятника В. П. Чкалову в Нижнем Новгороде. Фото автора.

Справочно. Валерий Чкалов родился 2 февраля 1904 года в селе Васильево Нижегородской губернии (ныне – город Чкаловск). Учился в Череповецком ремесленном училище, работал молотобойцем и кочегаром. В 1922 г. окончил Егорьевскую военно-теоретическую школу ВВС, в 1923 г. – Борисоглебскую военную авиационную школу лётчиков, учился в Московской военно-авиационной школе высшего пилотажа и одновременно окончил Серпуховскую высшую авиационную школу стрельбы, бомбометания и воздушного боя (1923—24 гг.) 14 августа 1924 года призван на военную службу во 2-й авиаотряд Ленинградской Краснознаменной истребительной авиаэскадрильи им. П. Н. Нестерова. С 1928 г. – старший летчик 15-й эскадрильи в гор. Брянске. С 1928 г. – в запасе. В 1929—1930 – лётчик-инструктор Ленинградского авиационного клуба ОДВФ. В 1930 г. вновь призван в армию. В 1930—1933 гг. – лётчик-испытатель НИИ ВВС. С 1933 – в запасе. Лётчик-испытатель завода опытных и экспериментальных конструкций №39 и ОКБ Н. Н. Поликарпова, испытал несколько десятков типов самолётов (И -14-16, И -180, ВИТ-2, НВ-1). Совершил беспосадочные перелёты на самолёте АНТ-25 (совместно с Г. Ф. Байдуковым и А. В. Беляковым) по маршрутам: в 1936 г – Москва – о. Удд (ныне о. Чкалов), протяжённостью 9374 км.; в 1937 г. – Москва – Северный полюс – Ванкувер (США), протяжённостью 8504 км. В 1936 г. В. П. Чкалов удостоен звания «Герой Советского Союза». Погиб 15 декабря 1938 года при проведении первого вылета на самолёте И-180.

При изучении документов оказалось, что все ранее написанное – в том числе историками и родственниками – о судебной эпопее Чкалова не совсем соответствовало действительности…

Начну с того, что Валерий Павлович Чкалов – великий летчик и прекрасный человек. Но это не повод для замалчивания некоторых вех его биографии. Он был неоднозначной, противоречивой личностью, с крутым характером и большой пробивной силой. В рамках воинских уставов, ограничивавших творчество и не допускавших какую-либо самодеятельность, ему было трудно и неуютно.

Военная служба у Чкалова не задалась с самого начала. Среди сослуживцев и командиров за ним прочно закрепилось прозвище – «воздушный хулиган».

В 1932 году комбриг НИИ ВВС Адам Залевский писал о своем подчиненном в аттестации: «Общее развитие хорошее, политическое недостаточное, характер спокойный, твердый, настойчивый, но зачастую настойчивость переходит в упрямство и грубость, любит часто вступать в пререкания… Дисциплина на земле удовлетворительная, в воздухе недостаточная. Нередко нарушал наставления на летной службе, а также и аэродромный летный распорядок. В воздухе выкидывал номера, граничащие с хулиганством. Выпивает нередко и крепко…».

Некоторые исследователи считают эту аттестацию необъективной. Но те, кто знает о принципиальности и порядочности Залевского, согласятся с тем, что его выводы правдивы. И приговоры военных судов являются еще одним тому подтверждением.

В приговоре трибунала от 30 октября 1928 года есть такая запись: «Как видно из приказа по 15-й авиаэскадрилье за Чкаловым наблюдалась раньше недисциплинированность в полетах, именуемая хулиганской тактикой, проходящей красной нитью за всю его полетную службу»1…

Это был уже второй суд. Но вначале о первом, который состоялся 16 ноября 1925 года.

Военный трибунал Ленинградского военного округа, рассмотрев дело №150, приговорил В. П. Чкалова на основании ст. 109 (дискредитирование власти должностным лицом), с последствиями по ч. 1 ст. 105 (должностное злоупотребление) УК РСФСР к 1 году лишения свободы, со строгой изоляцией.

Согласно приговору, В. П. Чкалов 7 сентября того же года «состоя в должности военлета 1-й эскадрильи… и будучи обязанным явиться на аэродром для совершения учебного группового полета к 3 часам дня, явился к указанному времени в совершенно пьяном состоянии, вследствие чего не только не мог лететь, но и вообще вел себя недопустимо, кричал, шумел и т. д.».

Между тем, с учетом смягчающих обстоятельств наказание В. П. Чкалову было снижено до 6 месяцев.

Потом был известный воздушный парад в Москве в честь 10-летия Октябрьской революции, куда Чкалова командировали от эскадрильи, разрешив делать фигуры высшего пилотажа. Он блестяще их выполнил на максимальной скорости. Хотя перед этим, 24 марта того же года, участвуя на «Фоккере» в учебном бою, задел и повредил самолет военлета Дроздова, нарушив установленную дистанцию. А когда тот стал снижаться, уходя от самолета Чкалова, последний продолжил его преследование и вынудил сесть. За это ЧП «воздушный хулиган» побывал на гауптвахте.

Есть основания полагать, что после парада кто-то из высокого военного начальства запретил сажать Чкалова под арест за его «художества». Тем не менее, впереди Валерия Павловича ждали не только дисциплинарные аресты, но и новый суд.

После перевода Чкалова в 15-ю эскадрилью, дислоцированную в г. Брянске, в июле 1928 года, на гомельском аэродроме при посадке он зацепил хвостом край оврага. Затем, когда его звену поручили перегнать из Гомеля три самолета, он решил «на бреющем» пролететь между телеграфными столбами. Но, видимо, не заметил, что один из проводов провис ниже остальных. Самолет задел его и при падении был сильно поврежден.

Суд состоялся в городе Брянске 30 октября 1928 года. Проведенным судебным следствием было установлено следующее:

«Чкалов 28 июля сего 1928 г., получив задание вылететь с Гомельского аэродрома… при посадке не проявил достаточной внимательности и, не имея никакого запаса, как по высоте, так и по расстоянию, вследствие такой невнимательности и излишней самоуверенности, не дал газ и не перетянул овраг полностью на границе аэродрома, почему самолет коснулся при приземлении посадочной площадки в то время, как хвост его находился в овраге, ударившись о край оврага, оторвался, следствием чего была порча самолета, потребовавшая малого заводского ремонта… 15 августа сего 1928 г. Чкалов, получив задание в составе эскадрильи произвести перелет из Гомеля в Брянск бреющим полетом… у разъезда Турбинки близь ст. Сураш, находясь на высоте меньшей, чем самолет ведущего, и вследствие проявленной халатности, выразившейся в невнимательности к местным предметам на пути полета, вследствие чего самолет Чкалова врезался в телеграфные провода железнодорожной линии и потерпел аварию, выведя из строя самолет, который признан технической комиссией к дальнейшей эксплуатации не годным…».

По статье 17 п. «а» Положения о воинских преступлениях и п. «а» статьи 193—17 УК РСФСР В. П. Чкалов был приговорен к 1 году лишения свободы.

В письме жене Ольге он писал об этом судебном заседании следующее: «Судили без свидетелей и защиты в закрытом заседании. Присудили к одному году лишения свободы. Я приговор обжаловал в Коллегию Верховного суда. Буду писать письмо Ворошилову».

Представляют интерес доводы и аргументы, изложенные в Чкаловым в кассационной жалобе.

В. П. Чкалов писал: «Прошу о пересмотре этого дела, или хотя бы (т. к. наличие вины моей безусловно имеется) об осуждении меня условно. …главное заключается в разном понимании характера подготовки летчика-истребителя. На мой взгляд, тенденция, имеющаяся в армии, к максимальной осторожности в полетах неверна, в особенности в истребительской авиации. Летчик-истребитель должен быть, на мой взгляд, смелым, с безусловным отсутствием боязни и осторожности в полетах. В противном случае, в воздушном бою с противником летчик, привыкший осторожно летать, больше будет думать о машине, чем о противнике. В результате чего безусловно будет сбит противником…».

ВРИД начальника ВВС Я. И. Алкснис ходатайствовал перед председателем Военной коллегии В. В. Ульрихом «о смягчении меры наказания в силу высших летных качеств т. Чкалова, как одного из лучших истребителей».

Однако Военная коллегия оставила приговор в силе и 2 января 1929 года Алкснис направил Ульриху еще одно ходатайство – «об амнистии тов. Чкалова». Свою просьбу он мотивировал следующим:

«…тов. Чкалов принадлежит к числу тех немногочисленных, исключительно решительных и смелых наших летчиков истребителей, которые нам крайне нужны будут в военное время как наши красные „ассы“. Горя законным желанием выжать из вверенной машины в воздухе все, что только от нее возможно, законным желанием совершенствоваться в технике пилотирования и стать виртуозом этого дела и имея достаточно „перца“ для всего этого, тов. Чкалов иногда проделывает эволюцию в воздухе ниже установленных нашими уставами и инструкциями высот, в этом главным образом и заключается его не дисциплинированность, за которую его прямые начальники все время арестовывали и сажали и за что он попал под суд…».

Наказание Чкалов отбывал в Брянской тюрьме. Освобожден был досрочно. В 1930 году Алкснис добился его возвращения в кадры РККА…

Глава 2. Судебная история спартаковца №1 Николая петровича Старостина

Начитавшись в 90-е годы разных публикаций о лагерной эпопее братьев Старостиных, в том числе просмотрев книгу воспоминаний самого Николая Петровича2, решил найти подлинные архивные документы. Не без труда, но мне это удалось3.

Выяснилось, что не все написанное об этом деле соответствует действительности. А рассекречивание ФСБ, поданное в 2018 году как сенсация, оказалось частичным. С большим уважением отношусь к Николаю Петровичу Старостину, и не утверждаю, что все факты, изложенные в судебном деле, которое изучал еще четверть века тому назад, являются истиной в последней инстанции. Но рассказать о том, что именно зафиксировано в материалах дела все же стоит. Особенно после их частичного рассекречивания (в основном – применительно к контрреволюционной тематике). Выводы же пусть делает сам читатель.

Братья Старостины

Имя братьев Старостиных в нашей истории неразрывно связано с футболом и «Спартаком». Старшего из них, Николая, называют основателем этой знаменитой команды. Он стоял у ее истоков, придумал ей имя и эмблему. Когда встал вопрос о новом названии, долго не могли прийти к единому мнению. «Спартак» мог бы стать «Соколом», «Звездой», или «Маяком». Но лишь предложение Старостина устроило всех. А потом он набросал эскиз эмблемы – красно-белый ромбик с перечеркнутой буквой «С».

Основные вехи биографии Николая Петровича Старостина тоже хорошо известны. Поэтому упомяну их совсем кратко. Детство прошло в Москве, на Пресне. Учился в коммерческом училище. А потом «заболел» футболом. Играл правым крайним нападающим, имел точный и мощный удар с обеих ног, считался мастером фланговых прорывов. Люди, видевшие Старостина в деле, называют его уникальным футболистом – стремительным, напористым, азартным…

Николай Старостин играл в сборной г. Москвы и сборной страны, неоднократно был капитаном этих команд. Неоднократный чемпион СССР, РСФСР, а также победитель Всесоюзных Спартакиад и международных турниров. Участник первых матчей с зарубежными профессиональными футбольными командами. Играл также нападающим в хоккей с мячом, дважды становился чемпионом СССР. Ответственный секретарь (1935—36 гг.) и председатель правления МГС «Спартак» (1937 – март 1942 гг.).

А теперь, собственно, о деле.

Н. П. Старостин пишет, что его, а также братьев Андрея и Петра арестовали в ночь с 20 на 21 марта 1942 года. Потом «взяли» мужей их сестер, Веры и Клавдии – известных футболистов Петра Попова и Павла Тикстона и друзей семьи, тоже игроков московского «Спартака» – Евгения Архангельского и Станислава Леуту4. Еще одного брата, известного защитника Александра Старостина, который в звании майора находился в действующей армии, сотрудники особого отдела НКВД Московского военного округа арестовали 28 октября того же года.

Знаменитые братья содержались в Лубянской тюрьме. Их обвиняли в пропаганде буржуазного спорта, пораженческих разговорах и подготовке покушения на Сталина, которое, по версии следователей, планировалось в 1937 году, во время парада на Красной площади.

Кроме того, арестованным вменялись общеуголовные преступления. В частности – хищение вагона с мануфактурой. По этому поводу в мемуарах Н. П. Старостина сказано следующее:

«Расскажите мне, куда вы дели вагон мануфактуры?

Теперь уже я был совершенно сбит с толку.

– Какой вагон мануфактуры?

– У нас есть сведения, что в первые месяцы войны из Иванова в адрес «Спартака» отгрузили вагон с мануфактурой. Он исчез.

– В первый раз слышу. Надо спросить у тех, кто занимался этим вагоном.

– Не прикидывайтесь. Без вас такая пропажа не могла состояться. Вы знаете, что такое мародерство?

– О мародерстве знаю, а о вагоне нет.

Суета вокруг вагона продолжалась недели две. Потом эта тема постепенно ушла из обвинительных формулировок. Я понял, что вагон обнаружили.

Впоследствии я узнал, что в неразберихе начала войны его отправили на какую-то другую станцию и потом доставляли в Москву кружным путем.

Нелепая возня с мануфактурой имела вполне определенную цель. По Москве распускали слухи, что Старостины расхищали народное добро, а значит, арестованы за дело и нечего о них сожалеть…»5.

Что касается истинных причин ареста, то Н. П. Старостин и большинство историографов его жизни, связывают их с «великим противостоянием «Спартака» и «Динамо». Утвердилось мнение, что столь триумфальный взлет команды пришелся не по нраву Лаврентию Берии, который дал соответствующую команду и сотрудники НКВД сфабриковали «дело» братьев Старостиных.

На самом деле эта версия далеко не безупречна. Аресты, как уже сказано, были произведены в 1942 году, когда вовсю полыхала война и Лаврентию Павловичу было не до футбола. Если бы он действительно захотел убрать Старостиных, то сделал бы это без особого труда еще в 1939 году. Тем более, что ситуация в этом плане была тогда более «благоприятная». Перед войной арестовали много спортсменов, в том числе – спартаковцев. Например, мужа одной из сестер Старостиных, бывшего футболиста «Спартака» Виктора Прокофьева.

Всего же в декабре 1937 года – феврале 1938 года арестовали более 10 человек из окружения братьев Старостиных. У одного из них, футбольного арбитра Виктора Рябоконя, и выбили признательные показания о подготовке Старостиным теракта против Сталина, который, якобы, планировалось провести на Красной площади.

Вот тогда бы, в самый раз и довести Лаврентию Павловичу это дело до логической развязки с помощью послушного репрессивного аппарата. Но этого не произошло, хотя Старостин пишет, что в 1939 году «ждал ареста каждый день», что его не покидало чувство тревоги, и при встречах с Берией он ощущал его «по-звериному холодный взгляд».

Утверждение Николая Петровича о том, что его не арестовали в 1939 году лишь потому, что В. М. Молотов не подписал ордер на его арест, представляется не совсем убедительным. Хотя является установленным фактом, что именно Берия в марте 1942 года направил Сталину спецсообщение о «профашистских настроениях и вражеской работе» братьев Старостиных, их причастности к контрреволюционным и экономическим преступлениям. Судя по резолюции Сталина, он обратил внимание лишь на преступления корыстной направленности: «За спекуляцию валютой и разворовывание имущества промкооперации – арестовать. И. Ст.».

Немало сомнений по поводу истинных причин ареста Старостиных возникает при изучении материалов архивного судебного производства. Оно начинается с обвинительного заключения по следственному делу №34047, которое 29 августа 1943 года было утверждено комиссаром госбезопасности 1 ранга Меркуловым. И уже в тексте этого документа обращают на себя внимание разночтения с воспоминаниями Николая Петровича.

Во-первых, он упомянул в мемуарах не всех фигурантов по делу. Их было девять человек: Старостины Николай Петрович, Андрей Петрович, Александр Петрович, Петр Петрович, Денисов Анатолий Никитич, Ратнер Исаак Матвеевич, Сысоев Александр Георгиевич, Леута Станислав Викентьевич и Архангельский Евгений Захарович.

Во-вторых, обвинения в совершении уголовных преступлений, о которых Старостин практически не пишет в своих мемуарах, упоминая лишь о вагоне с мануфактурой, на самом деле занимают в материалах дела центральное место.

Н. П. Старостин первоначально обвинялся по шести статьям – 19-58-1 п. «б» (покушение на измену родине), 58—10 ч. 2 (антисоветская агитация и пропаганда), 58—11 (антисоветская организация), 117 ч. 2 (получение взятки), 118 (дача взятки и посредничество во взяточничестве) Уголовного кодекса РСФСР и статье 3 закона от 7 августа 1932 г. (хищения государственного имущества).

В обвинительном акте говорилось:

«В НКВД поступили данные, что братья Старостины:

…на протяжении ряда лет систематически расхищали промышленные товары и сырье из предприятий и артелей системы промкооперации, …похищенные товары в большинстве случаев сбывались через магазин общества «Спартак», …всего вывезли без оформления документов лыжных костюмов и других товаров на сумму 60 тыс. рублей.

…за взятки, даваемые военкому Бауманского райвоенкомата Кутаржевскому (осужден) Старостин Н. П. беспрепятственно оформлял отсрочки от мобилизации в Красную Армию на лиц, не желавших быть на фронте.

…за взятки, даваемые некоторым работникам милиции, беспрепятственно прописывал на жительство в Москве своих знакомых»6.

Судя по материалам следственного дела, Н. П. Старостин расхищал социалистическое имущество в течение длительного времени. Например, в 1930 году совместно с Масловым и Дунаевским похитил и реализовал без оформления документов приспособления для лыж на сумму 18 тыс. рублей. Но основная часть эпизодов датирована второй половиной 1941 года. Помимо братьев в качестве его соучастников в деле фигурировали Кожин, Смирнов, Тикстон, Оберг, Воздвиженский, Никифоров, Норвид, Кислягин, Ратнер. А людей, освобождению которых от мобилизации он способствовал путем выдачи брони, следствие насчитало около 60 человек…

Судебное разбирательство, состоявшееся осенью 1943 года, в воспоминаниях Старостина изложено кратко и скупо. Совсем иначе оно описано в почему-то помеченном грифом «совершенно секретно» протоколе судебного заседания Военной коллегии.

Председательствующий по делу генерал-майор юстиции Орлов открыл его в 12 часов 18 октября 1943 года. Допрос старшего брата длился более пяти часов, поэтому масштабы главы не позволяют нам привести всю стенограмму полностью. Обратим внимание читателя лишь на отдельные моменты.

Вначале суд установил личность подсудимого. Отвечая на вопрос председательствующего по делу, Н. П. Старостин ответил:

– Родился в 1898 году в Москве. В 1930 году арестовывался органами НКВД за хищения. До ареста – председатель Московского городского совета физкультурного общества «Спартак», награжден орденом Ленина.

Далее в протоколе сделана отметка, что допросы Старостиных Николая и Андрея «в интересах нераскрытия истины» производятся в отсутствие других подсудимых.

Судя по ответам Николая Старостина на вопросы судей, он частично признал вину в корыстных злоупотреблениях:

«-Мои первые хищения относятся к весне 1940 года.

– Мною была установлена практика брать деньги на расходы не из кассы спортивного общества «Спартак», а в магазине «Спартак».

– Всего получил от директора магазина Кожина около 20 тыс. рублей.

– Кожин говорил, что он это делал (излишки денег – авт.) за счет продажи товаров низших сортов по ценам высших и кроме того за счет прикроя – материал на 100 простыней, а из него вырабатывается 110…»7.

Между тем, вину в совершении контрреволюционных преступлений (статья 58 УК УСФСР) Н. П. Старостин отрицал. Он действительно, как об этом и сказано в его воспоминаниях, признал наличие пораженческих настроений, но обвинение в покушении на измену родине и создании контрреволюционной группы назвал необоснованным.

На завершающей стадии судебного допроса Н. П. Старостин, давая оценку своим действиям, заявил:

– Находясь в тюрьме я много передумал и пришел к выводу, что я недостаточно работал над собой политически. Меня засосала обывательщина и затянула в болото, я стал делягой… Находясь в тюрьме, все свои ценности я передал в Фонд обороны страны. Если суд поверил мне, то я прошу направить меня на фронт8.

Оглашение приговора Военной коллегии закончилось в 24 часа 20 октября 1943 года. В нем говорилось:

«Предварительным и судебным следствием установлено, что подсудимые Старостины Николай, Андрей, Петр и Александр, Денисов Анатолий, Ратнер Исаак, Сысоев Александр, Леута Станислав и Архангельский Евгений, будучи антисоветски настроены и связаны между собою многолетней дружбой, являлись участниками антисоветской группы, возглавляемой Старостиным Николаем». А далее, помимо упомянутых обвинений в антисоветских высказываниях и «суждениях пораженческого характера», перечислялись уголовные деяния осужденных: «На протяжении ряда лет подсудимые Старостины, а также Денисов, Ратнер и Сысоев систематически занимались расхищением спортивных товаров из предприятий системы промкооперации», причинив государству ущерб в размере 160 тысяч рублей и присвоив в процессе «хищений и мошеннических операций»: Николай Старостин – 28 тыс. рублей, Александр Старостин – 12 тыс. рублей, Андрей и Петр Старостины – по 6 тыс. рублей…

Далее в приговоре говорилось что, «руководствуясь корыстными соображениями, Старостин Николай во время Отечественной войны вошел в преступную связь с военным комиссаром Бауманского района Москвы Кутаржевским (осужден) и за взятки, даваемые последнему в виде спиртных напитков и продуктов питания, добивался получения от райвоенкомата отсрочки от мобилизации не только в отношении работников спортивного общества „Спартак“, но и лиц, не имевших никакого отношения к этому обществу». В числе этих лиц в материалах дела фигурировали руководители «Мосплодоовощторга» и магазинов «Молококомбината» Бедин, Звездкин, Трушкин и др., которые за оказанное содействие снабжали Николая Старостина продуктами «в неограниченном количестве»9.