Глава 1
– Лиза! Ты, дрянь! – писклявый женский голос полон ненависти. Жена дяди влетает в помещение, как злобная фурия, покрасневшая, подобно спелому помидору. – Кто разрешал трогать мой крем для лица? Ты хоть знаешь, сколько он стоит?!
– Я ничего не трогала, – спокойно открываю холодильник, чтобы отгородиться от мегеры Инессы. Нарочно долго достаю графин, затем отхожу и ставлю на стол, располагающийся по центру просторной кухни.
Дверца закрывается громче положенного, сотрясая всё содержимое, потому что сноха агрессивно её захлопывает и идёт следом.
– Сюда смотри, это что, по-твоему? – со стуком швыряет открытую баночку. Та прокатывается по поверхности, останавливаясь возле меня, так как мы стоим по разные стороны друг напротив друга. Я спокойно разливаю вишнёвый сок по стаканам, она – активно жестикулирует руками с длинным красным маникюром. – Ты втихушку пользуешься моей косметикой, мерзкая девчонка. Смотри, смотри, она полупустая! Или хочешь сказать, что это Яночка? – кивает в сторону своей малолетней дочери, которая притаилась, сидя с бутербродом в руках.
– Да не трогала я твой крем, успокойся, – уже немного грубее отвечаю мегере с чёрными, как ночь, крашеными волосами. Я правда никогда не трогаю её вещи и уж тем более косметику. Это ведь индивидуальные средства гигиены. Просто у кое-кого мания величия и преследования. Инессе все подружки завидуют и хотят подражать, потому что она царица всей планеты. Конечно же, в кавычках.
– Глаза свои разуй и смотри, там половины нету! Ты хоть представляешь, каких усилий мне стоило достать этот крем с алмазной пудрой из Кореи?!
– Надеюсь не из Северной? – выгибаю бровь, откатывая действительно полупустую банку обратно её злобной хозяйке.
Милое чавканье доносится со стороны Яны. Я даже знаю, кто именно подворовывает косметику Инессы, но, конечно же, промолчу в очередной раз.
– Неблагодарная!.. Мерзкая!.. Нахлебница! – буквально выплёвывает каждое слово, смотря на меня в упор. – Ещё и лживая. Пригрели змею на шее!
Ретируется из кухни Инесса так же быстро, как и вошла, не добившись от меня признания. Полы её атласного халата разлетаются во все стороны, когда ведьма рисует сквозняк, оставляя после себя неприятный осадок на душе.
Мне было десять лет, когда родители погибли, и родной брат отца забрал сироту жить к себе. На тот момент они уже были женаты с Инессой, и на руках у них была двухлетняя Яна.
Отношения со снохой не заладились сразу же, она меня невзлюбила с самого момента, как я переступила порог дома, держа плюшевого медвежонка в руках. Помню этот серый и дождливый день, как сейчас. Я чувствовала себя такой брошенной, абсолютно никому ненужной и совершенно одинокой. В прочем, с того момента особо ничего не изменилось.
Усугубляла всё необъятная тоска по родителям. Я так сильно хотела, чтобы мама забрала меня домой, уложила в любимую кроватку, рассказала сказку на ночь. Чтобы папа, придя с работы, поцеловал в лоб, а на выходных сводил в парк на аттракционы.
В тот год я много и часто плакала, тоскуя. Отказывалась разговаривать и есть, чем сильно раздражала Инессу. Писалась под себя во сне по ночам от страха. В день аварии я была с родителями в той проклятой машине. Говорят, что чудом выжила, не получив сильных травм, в отличие от них…
Я понимаю мегеру. Кто захочет возиться с чужим ребёнком, когда у тебя свой маленький? Ещё, я благодарна Инессе. За счёт её нападок, я превратилась из тихой и скромной девочки в ту, которая может постоять за себя и не дать в обиду.
Моё одиночество скрашивала помощница по дому – тётя Валя. Добрая женщина, она, в какой-то степени, заменила мне мать. Именно Валя своими молитвами и святой водой избавила от испуга и отвадила писаться во сне. Она заплетала меня в школу, а когда я возвращалась, то садилась на кухне делать уроки. Валюша готовила ужин и параллельно помогала с домашним заданием.
На ней по сей день держится весь этот дом. Раз в неделю, по средам, у тёть Вали выходной, поэтому на хозяйстве вместо неё я. Правда, она, заранее всё готовит, чтобы сильно нас не утруждать.
– Лиз, – Яна спрыгивает со стула и подходит, обхватывая маленькой тёплой ладошкой мою холодную. Я была в её возрасте, когда попала в этот дом. – Я признаться хочу.
– В чём? – поворачиваю голову вбок, смотря сверху вниз на сестрёнку.
– Прости, это я взяла крем мамы, – тихо шепчет, заглядывая жалобно в самую душу.
– Зачем, Ян? – не ругаю её и уж тем более не виню, всего лишь хочу знать, для чего.
– Руки мазала… – уныло признаётся, грозясь вот-вот разрыдаться. – И помаду красную тоже я тогда брала, и карандаш для губ… и… тушь тоже я… – ребёнок решает сознаться во всех своих проделках, но я ни капли не удивлена.
– Ян, сколько раз говорила тебе, не трогай вещи мамы, она всё равно заметит. Бери мои вещи, я разрешаю.
– Но ты же не красишься, у тебя нет косметики, – хмурит бровки, отворачиваясь с горьким выражением лица.
– Хорошо, я куплю, чтобы ты могла таскать у меня, но пообещай, что больше так делать не будешь.
– Обещаю, – бубнит, возвращаясь на место к своему недоеденному бутерброду.
Вообще, дело не просто в косметике. Инессу во мне раздражает абсолютно всё: как я хожу, дышу, говорю, существую. Она придирается к каждому шагу, поэтому грызёмся мы с ней каждый день. Это стало уже традицией.
Дядя никогда не встревает в перепалки, ему это попросту неинтересно. Вадим Астахов занятой человек и всё свободное время проводит в своей компании, занимающейся грузоперевозками.
Я люблю семью, в которой живу, и очень благодарна за то, что меня не сдали в детдом много лет назад, несмотря ни на что.
Буквально завтра мне исполняется восемнадцать, я стану совершеннолетней и, наконец, смогу съехать от родственников. Сегодня вечером поговорю с дядей и объявлю о своём решении. Не хочу больше сидеть на его шее, тем более Инесса не упускает возможности напоминать об этом каждый удобный раз, при том, что сама ни дня в жизни не работала.
Следующие несколько часов я провожу в своей комнате, тщательно обдумывая каждое слово, которое скажу дяде. Продумываю интонацию, подбираю аргументы и еле сдерживаюсь, чтобы не записать отрепетированную речь на листочек.
Волнуюсь от предвкушения, словами не описать, насколько.
Я счастлива, что стану свободной, никто меня больше не упрекнёт, не будет устанавливать правила.
Камень в огород Инессы.
Не скажет, что я неблагодарная нахлебница. Прекратятся глупые обвинения в воровстве. Понимаю, возможно, я покажусь бессовестной, раз не ценю то, что меня приютили, вырастили, кормят. Но я хочу дышать свободной грудью, без напряжённой обстановки вокруг, не чувствуя себя лишней в чужой жизни.
По правде говоря, я никогда ни о чём не прошу. Не беру деньги на карманные расходы, не выбираю дорогие брендовые вещи. Не трачусь на косметику. Моё единственное хобби, которое требует затрат – вязание. Кофточки, юбочки и кардиганы с яркими принтами, связанные собственными руками – слабость для меня.
Сентябрь подходит к концу, за окном устанавливается серая погода, что не может не угнетать. Нехватка солнца в Московской области сказывается на моём тоскливом состоянии, которое спасает единственная мысль: скоро я съеду в квартиру, которая осталась в наследство после родителей!
В мае я закончила школу с золотой медалью, поступила в университет на бюджет, правда, вынужденно на заочное отделение. С подачи Инессы на этом настоял дядя. Под предлогом, что не придётся убивать ежедневно время на дорогу в обе стороны, так как дом дяди находится в пригороде. Мы живём в коттеджном посёлке.
На самом деле, если бы я поступила очно, тогда пришлось бы нанимать Яне няню, потому что Инесса не намерена заниматься делами для простых смертных. Она очень занята в течение дня прогулками с подругами по кофейням, ресторанам, занятиями пилатесом и кучей других важных дел. А лишних трат на персонал семья себе позволить не может. Или не хочет.
Я согласилась на заочку. Как можно отказать дяде, который приютил тебя и вырастил?
– Вставай, – дверь распахивается без стука, являя на порог стройную фигуру Инессы. – Вадим звонил, с гостями едет. Важными. Стол накрыть надо. Шевелись, давай – давай, – бросает и уходит, по обыкновению, с недовольным лицом.
Поднимаюсь, тяжело вздохнув, и бреду на кухню. Разговор похоже, откладывается, пока не уйдут гости. Вот всегда так: что-то да помешает, а я только настроилась. Хватит ли мне потом смелости?..
Примерно через час в гостиной накрыт стол. Такие неожиданные сборы происходят дома часто. В силу того, что дядя – бизнесмен, он приглашает разных людей, владельцев других компаний, тех, с кем сотрудничает, для обсуждения бизнеса в неформальной обстановке и, скажем так, для сближения. Рука у нас с Валей набита к готовке быстрого и вкусного ужина, разных закусочек и тому подобное. Да и в холодильнике всегда есть замороженные заготовки на экстренный случай, поэтому дело плёвое, сегодня справилась сама.
К приходу гостей Инесса тоже готовится, весьма тщательно. Она делает макияж, наряжается, строя из себя заботливую хозяйку и добрую матушку. Сейчас сами увидите спектакль одного актёра. Каждый раз забавляюсь, наблюдая за ней со стороны.
– Есть кто дома? – доносится голос дяди из холла, и любимая мегера, чуть ли не отшвыривая меня в сторону, вылетает первой.
– Добро пожаловать! – сноха елейно приветствует гостей.
Инесса надела длинное тёмное платье в пол, идеально подчёркивающее красивую фигуру. Внешность у неё красивая, ухоженная. Жалко, что душа – полная противоположность.
Я же сегодня похожа на бледную поганку: светлые кудрявые волосы хаотично собраны заколкой наверху, одета в домашние джинсы на средней посадке и светлую футболку с принтом вишни. Переодеться не успела, да и ладно.
– Здравствуйте – здравствуйте! – гостем оказывается не кто иной, как Влас Шведов, одна из важнейших фигур бизнеса. Он частенько бывает у нас, дядя обхаживает Власа как может. В какой-то степени можно сказать, что наши семьи дружат на взаимовыгодной основе. На этот раз мужчина не один, а со своим сыном – Демьяном.
Я тоже здороваюсь, открыто улыбаясь. Однако взгляд Шведова – младшего, который ловлю на себе, мне абсолютно не нравится. Смотрит так, будто перед ним стоит товар на продажу. Детально, с ног до головы, задерживается на фигуре слишком долго и лишь потом, мазнув по лицу, удовлетворённо отворачивается, потеряв интерес.
Придурок.
С Демьяном мы не поладили с самого первого дня знакомства. Он – самый что ни на есть мерзкий тип, с завышенной самооценкой и самомнением примерно, как у Инессочки.
Мы учились в одной школе и с тех самых времён враждуем. Я часто говорю в лицо правду, всё, что думаю о человеке, а ему это не нравится, привык, видите ли, что к его персоне относятся девушки совсем иначе. Однажды я при всех на перемене вынуждено осадила его после очередного слишком откровенного «подката», с тех пор Демьян заточил зуб.
– Прошу вас, проходите. Мы уже заждались, – откровенно лукавит мегера. Она терпеть не может, когда её муженёк вот так внезапно привозит гостей, без предупреждения.
Компания Шведова занимается горнодобывающей промышленностью, а недавно они выиграли крупный тендер на разработку медного карьера. Для дяди это тоже важный проект, ведь если он заключит контракт на грузоперевозку с компаний Власа, то как минимум на пять лет мы будем обеспечены бесперебойной работой. Однако Шведов подписывать контракт не торопится, постоянно находя отговорки. Конечно, всё это я знаю не потому, что посвящена в дела Вадима Астахова, своего дяди. Иногда урывками слышу, как он обсуждает это с Инессой.
Мы все перемещаемся в гостиную, Янка прибегает поздороваться, но сразу убегает к себе наверх. Ужином я её покормила заранее.
Мегера сегодня превосходит себя, пытаясь всем угодить. Она лепечет о том, как рада Власа видеть. Просит простить за скромный приём, без особой подготовки. В которой, кстати, вообще не участвовала.
– Кто готовил рёбрышки? Они божественны, нигде такого не пробовал, – Шведов старший смакует запечённое мясо, наслаждаясь.
– Ох, благодарю! – Инесса строит смущённое лицо. – Этот рецепт от моей подруги, она привезла его из Италии в прошлом году. Представляете, им с ней поделился шеф-повар ресторана со звездой Мишлена!
Я молча ем салат, едва не подавившись от бурной фантазии женщины. Мысленно посмеиваюсь с её выходки. Знала ли тётя Валя, когда мариновала вчера рёбрышки, что они окажутся по рецепту из самой Италии?
– Поблагодарите подругу! Потому что сейчас я готов согласиться на что угодно, Вадим, – обращается к дяде, на что тот посмеивается, отпивая красное вино из бокала.
– Моя жена – прекрасная хозяйка, – без капли колебаний произносит Вадим, смотря на супругу взглядом, полным любви.
Сглатываю слюну, отворачиваясь. В груди что-то неприятно начинает скрестись. Дядя знает, что приготовила всё я, но тем не менее подыгрывает Инессе, чтобы не расстраивать свою ведьму.
Ну и правильно сделал, иначе мегера скандал потом закатит, что он её никогда не поддерживает. Знаем, проходили уже.
Вечер плавно идёт своим чередом, от выпитого алкоголя мужчины добреют, разговоры становятся громче и дружественнее. Явный запах спиртного висит в воздухе, отчего голова начинает болеть.
Поднимаюсь с места, чтобы выйти подышать чистым воздухом, иначе подать десерт не хватит сил. Хоть сама не пью, но есть ощущение, что надышалась, и от этого меня саму повело.
Подхожу на кухне к стеклянной двери в пол, ведущей на заднюю часть двора, в порыве протягиваю ладонь, чтобы распахнуть её, но замираю. Взгляд цепляется за собственное отражение. Прохожусь по внешнему виду с головы до ног и грустно вздыхаю. Ну на кого я похожа? Девочка-подросток, честное слово.
В то время, как сверстницы имеют пышные формы, я на их фоне теряюсь: маленький рост, худенькая фигура, хоть и с красивыми изгибами, как у мамы. От неё мне передались и глаза. Голубые, как морской океан.
Снимаю заколку с головы, распуская длинную кудрявую шевелюру, откладываю предмет в сторону и растрёпываю белые локоны у корней. Надоели эти завитушки, нормально не расчешешься, постоянно путаются, то и дело хочется взять ножницы да срезать их.
– Привет, красотка, – медовый голосок Демьяна звучит за спиной. – Наконец, одни.
Окосевший от алкоголя парень движется в мою сторону,
– К сожалению, – закатываю глаза, бросив на него короткий взгляд, но сразу отворачиваюсь.
– Почему на сообщения не отвечаешь? – ах, да, забыла рассказать, плюс ко всему Демьян ещё и достаёт глупыми сообщениями, постоянно зазывая на вечеринки и какие-то тусовки. Он старше меня на два года, но тупее на целую ступень эволюции.
– Не интересно, – отвечаю сухо всё в том же положении, разглядывая пожелтевшие листики деревьев в темноте.
– Я или сообщения? – в край обнаглев, хватает локоть и рывком поворачивает к себе лицом, чтобы добиться должного внимания. Слишком явная разница в росте даёт о себе знать, приходится запрокинуть голову, чтобы ошалело взглянуть в светлое лицо.
– Всё вместе. И руки свои распускать не нужно, – вырываюсь, убивая уничтожающим взглядом.
– Хорош ломаться, Лиз, – делает неспешный шаг назад. По-хозяйски опирается поясницей на столешницу и с видом господина положения убирает руки в карманы брюк, пока я нервно приглаживаю растрепавшиеся волосы. – Всё я про тебя знаю, раскусил.
– И что же? – меня определённо начинают забавлять глупости, льющиеся из подвыпившего Шведова младшего.
– Строишь из себя правильную недотрогу. Хочешь показаться не такой, как все, особенной. Зацепить, мол, чистотой, – ухмыляется, играя мимикой.
Не выдержав, начинаю смеяться. Демьян расценивает мой смех за согласие с его бредом и подаётся вперёд, обвивая рукой талию.
– С ума сошёл? Отпусти немедленно! – мысленно вся подбираюсь. Ещё никогда и никому не позволяла зажимать себя вот так откровенно. У меня не было и нет парня, я не целовалась и не подпускала близко мужской пол, потому что мне тупо это было не интересно. Учёба и только учёба. – Шведов, отпусти я сказала, совсем обалдел? – пытаюсь вырваться, упёршись в твёрдую грудь.
– Давай подёргайся ещё, подогрей интерес к себе, – самое ужасное, происходит дальше: его наглая ладонь с поясницы опускается на мою пятую точку, нахально сжимая сквозь плотную ткань джинс. – Хочу я тебя, понимаешь? Наигрался уже в эти кошки-мышки, не дети больше.
– Не смей! Я кричать сейчас буду! – всё тело начинает трясти от страха, ужаса, что сейчас кто-то может увидеть. Что Демьян не слышит слова и подталкивает к стене, что он бессовестно распускает руки и уже наклоняется для мерзкого поцелуя.
– Не надо, Лиз. Пошли наверх, накричишься пока будешь раздвигать ножки. Обещаю, тебе понравится. Знаешь, как девкам хорошо со мной? И тебе будет, – выдыхает в мои губы, пока дёргаюсь в насильственном захвате этого бабника, меняющего девушек, как перчатки.
– Только в твоём грёбаном сне это произойдёт, понятно? – собираю всю силу воли и подаюсь вперёд, вынуждая Шведова отступить назад, это даёт моей ноге пространство, чтобы замахнуться и врезать коленом в его пах.
– Стерва… – весь краснеет, мгновенно отпускает меня и хватается за место удара. – Ну подожди, я тебе устрою.
– Ещё раз распустишь свои грабли, расскажу дяде, понял? И не смей мне больше писать, – тяжело дыша с бешено колотящимся сердцем, отступаю к выходу, стараясь не перейти на бег.
– И что твой дядя сделает? Он на задних лапках перед нами прыгает, – злобно цедит Демьян, силой воли выпрямляясь. – Вот так пальцами щёлкну, и он сам племяшку под меня подложит, лишь бы контракт подписать.
– Никогда этого не будет, – отрицательно мотаю головой, пока козёл излучает волны агрессии.
– Уверена?
То, как произносит вопрос, переносит меня в школьные времена, когда я прекрасно знала его мстительную натуру. Ещё никто и никогда не оставался безнаказанным за выпад в сторону нахального мажора. Шведов изощрён в своей мести и всегда идёт до последнего, добиваясь цели.
– Уверена! – не уступаю, хотя внутри прекрасно понимаю, что делаю это зря. Демьян прав, дядя действительно всеми силами пытается угодить их семье. Но он никогда не поступит со мной подобным образом, я же его родная племянница. Да, так и есть. Вадим не допустит этого.
Шведов возвращает самообладание над телом и сдвигается с места, идя в мою сторону. Отскакиваю, но он уверено проходит мимо даже не взглянув.
Чувствуя лютый подвох, чуть погодя иду следом, руки почему-то трясутся. Меня всю колотит, как перед экзаменом. Вхожу в гостиную, как раз в тот момент, когда Демьян наклонившись, что-то произносит практически на ухо своему отцу. Протираю вспотевшие ладошки о джинсы, с ужасом наблюдая за происходящим, как статуя на выставке.
– Лиза, – отдалённо слышу, что зовут. Но мне всё равно в этот момент, потому что с ужасом встречаюсь взглядом со Шведовым-старшим. – Лиза, кому говорю! Чай! Быстрее, – Инесса нервничает, что приходится повторять несколько раз.
– Да… сейчас, – рассеянно отворачиваюсь и на негнущихся ногах возвращаюсь на кухню.
Пока чайник греется, нервно кусаю ногти. Демьян блефовал, сто процентов. Что это придурок мог сказать отцу? Хочу Лизу? Серьёзно? Это бред сивой кобылы. Он всего – навсего решил поиграть на нервах, назло заставить переживать и волноваться.
Но почему Влас посмотрел на меня в этот момент?
Совпадение?
– Долго ты будешь возиться?! – вошедшая мегера вырывает из раздумий. – Лиза! Гости заждались.
– Если заждались, возьми сама и налей, – цежу сквозь зубы. Между нами разница в возрасте всего девять лет. А учитывая, что ведьма достаёт меня ежедневно, бывает, срываюсь. Потому чувствую себя виноватой за слишком явную грубость, вот, как и сейчас. – Пару минут и принесу.
Налив ароматный чай с бергамотом по фарфоровым чашкам с красивыми блюдцами, поднимаю поднос и иду, молясь, чтобы не споткнуться и не разбить посуду. Или ещё хуже, не облить кого-нибудь.
В гостиной что-то ощутимо меняется. Пока расставляю перед присутствующими чай, чувствую прожигающий взгляд Шведова-старшего. Мужчина изучает меня с интересом, будто пытается что-то понять, затем, кивнув сам себе, одобрительно хмыкает.
Внутри трясётся каждая клеточка. И это оправдано, потому что то, что произойдёт дальше, в корне изменит мою жизнь.
– Бизнес – это хорошо, – расслабленно начинает Влас. – А когда семьи и компании объединяют между собой в одну мощь, ещё лучше. Согласен, Вадим?
– Определённо, да, – дядя по обыкновению подхватывает, явно в хорошем расположении духа.
– Как насчёт объединиться в эту самую мощь?
Нервно сглатываю, прекрасно понимая к чему ведёт выпивший Шведов.
– Как это? – Вадим по-дружески закидывает руку на шею Власа.
– У тебя племянница, вон какая красавица выросла, – объясняет, а дядя активно кивает, смотря на меня и улыбаясь. Застываю с блюдцем в руках, на котором стоит чашка. – У меня сын, подающий надежды парень. Астахов, а давай мы их поженим?
– А давай! – улыбаясь во все тридцать два зуба хлопает по столу дядя, абсолютно без раздумий.
Блюдце из моих рук летит прямо на сидящую Инессу. Истеричный визг раздаётся в гостиной. То ли мой от ужаса, то ли мегеры от кипятка на её коже…
В эту ночь, Демьян Шведов, своим импульсивным желанием обладать Лизой, запустил цепочку роковых событий. Об этом все собравшиеся поймут позже, когда уже ничего нельзя будет исправить. Именно по его вине исчезнет одна из самых влиятельных и криминальных семей города, а судьбы будут поломаны…